Специалисты и эксперты: когда и зачем их привлекают в суд? Проблема привлечения специалиста адвокатом–защитником по уголовному делу и возможности ее решения. Общие правила оформления протоколов

В статье анализируются точки зрения представителей юридической науки и адвокатского сообщества на проблему правовой регламентации полномочий специалиста в действующем законодательстве об адвокатуре. Автором предлагается закрепить статус специалиста на законодательном уровне и рассмотреть вопрос о необходимости создания универсальной (криминалистической) информационной системы «Спец».

Адвокатская деятельность представляет собой квалифицированную юридическую помощь, оказываемую на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном Федеральным законом от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (ФЗ № 63), физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. Оказывая квалифицированную юридическую помощь, адвокат принимает участие в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве, производстве по делам об административных правонарушениях и т. д. При этом его полномочия как участника судебного процесса регламентируются соответствующим процессуальным законодательством РФ.

В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 53 Уголовно-процессуального кодекса РФ (УПК РФ) защитник подозреваемого (обвиняемого) вправе привлекать специалиста к участию в уголовном деле. Однако детальный правовой механизм, определяющий формы и порядок взаимоотношений специалиста и адвоката (защитника), в УПК РФ отсутствует. Не определены статус и полномочия специалиста, привлекаемого на договорной основе адвокатом для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи физическим и юридическим лицам, и действующим ФЗ № 63.

Между тем участие специалиста в уголовном судопроизводстве по приглашению стороны защиты, в том числе в предварительном расследовании и судебном рассмотрении уголовных дел о преступлениях, отнесенных к компетенции таможенных органов РФ как органов дознания, играет чрезвычайно важную роль для получения объективных и достоверных результатов. Например, на целесообразность более активного привлечения специалистов в практическую деятельность защитников по делам о преступлениях в сфере внешнеэкономической деятельности (ВЭД) указала в своей монографии А. Г. Никольская . А потенциальные направления использования специальных познаний для установления юридически значимых обстоятельств совершения контрабанды и иных таможенных преступлений обозначены в монографиях В. Г. Беспалько и других авторов. В связи с этим представляется, что отсутствие в ФЗ № 63 норм, регламентирующих полномочия специалиста, привлекаемого адвокатом для получения важных сведений по уголовному делу, может негативно отразиться на юридической оценке доказательственной базы, обеспечиваемой стороной защиты, с точки зрения ее процессуальной чистоты и допустимости.

Несмотря на многочисленные научные труды, посвященные использованию специальных познаний (знаний) в уголовном судопроизводстве, а также многовековую практику их применения в доказывании по уголовным делам, проблемы участия специалиста в уголовном судопроизводстве как обозначенные, так и иные до настоящего времени остаются нерешенными. Такое положение дел обусловлено рядом обстоятельств, среди которых особо выделяются следующие:

• во-первых, как заметили М. В. Горский и Д. И. Усачева, решение о приобщении заключения специалиста к материалам уголовного дела принимает толь-ко следователь или суд, а сторона защиты такой возможности не имеет. Потому указанные авторы предлагают обязать суд приобщать к материалам уголовного дела заключения специалистов, представляемые адвокатами-защитниками ;
• во-вторых, вопросы использования специальных знаний стороной защиты
  недостаточно проработаны по причине относительной новизны законодательной базы отечественного уголовного судопроизводства, действующей с 2002 г.;
• в-третьих, на практике специалисты далеко не всегда идут на контакт и сотрудничество с адвокатом, поскольку сказывается сложившееся в профессиональном правосознании экспертного сообщества представление о защитнике как о традиционном оппоненте эксперта в судебном процессе ;
• в-четвертых, большинство научных работ, связанных с использованием специальных познаний (знаний) защитником по уголовному делу, посвящены эксперту и его заключению. Это связано, прежде всего, с тем, что значение заключения специалиста, полученного стороной защиты, как самостоятельного вида доказательств ставится под сомнение многими исследователями, усматривающими в нем суррогат заключения эксперта;
• в-пятых, большинство предложений научной юридической общественности, касающихся участия специалиста в уголовном процессе, заключается в том, что они направлены на изменение и дополнение только УПК РФ, потому в итоге «топчутся на одном месте».

По нашему мнению, давно назрела необходимость поставить вопрос о решении накопившихся проблем правовой регламентации деятельности специалиста на более глобальном уровне, нежели «латание дыр» в существующих законах. При этом решение таких проблем должно опираться на принцип состязательности уголовного судопроизводства как базовое юридическое положение, определяющее основы взаимоотношений адвоката-защитника, органа предварительного расследования и суда в современном уголовном процессе демократического государства. Кроме того, поиск решений современных проблем участия специалиста в уголовном деле невозможен без учета таких конституционных и межотраслевых принципов, как законность, равенство, справедливость и др., на которые опирается любая более или менее значимая социальная деятельность людей. Тогда как оставление накопившихся правовых проблем без их разрешения, по нашему убеждению, будет способствовать развитию негативных тенденций утверждения идеологии правового нигилизма в профессиональном сообществе экспертов и специалистов, а возможно, и среди адвокатов, что особенно опасно в уголовном судопроизводстве, наиболее радикально воздействующем на сферу прав и свобод личности.

В продолжение сказанного необходимо указать, что, как справедливо заметил А. М. Зинин, наибольшее количество заключений специалистов готовятся по обращениям адвокатов в рамках реализации правовых положений, предусмотренных подп. 4 п. 3 ст. 6 ФЗ № 63, а также ч. 3 ст. 86 УПК РФ . Затем эти заключения специалистов как соответствующий вид доказательств защитники представляют следователю или суду, которые должны определенным образом реагировать на ходатайство защитника и представленное им доказательство. Как правило, представление такого заключения органу предварительного расследования или суду одновременно сопровождается заявлением одного из следующих ходатайств: либо о приобщении заключения специалиста к делу, либо о назначении повторной экспертизы.

Рассматривая доказательственное значение заключения специалиста для суда,
разрешающего по существу уголовное дело, А. М. Зинин также указал на два возможных варианта процессуально значимых обстоятельств его составления:

1. заключение делается до судебного разбирательства в ходе предварительно-го расследования;
2. заключение готовится в ходе судебного разбирательства .

В первом случае заключение уже включено в материалы уголовного дела, направленного в суд, и оно должно оцениваться судом на общих основаниях, как и другие доказательства по делу. Обычно это касается заключения, подготовленного в связи с участием специалиста в том или ином следственном действии, например, в осмотре места происшествия в виде зоны таможенного контроля по уголовному делу о контрабанде наркотических средств. Но в этом же случае возможна и такая ситуация, когда заключение составляется специалистом по заданию стороны защиты и самостоятельно представляется адвокатом в суд, так как либо его ранее не приобщил к делу следователь, либо оно вообще не представлялось органу предварительного расследования. В такой ситуации возможно и целесообразно не только представление заключения специалиста в суд, но и его явка в суд по инициативе как той стороны, по просьбе которой он готовил заключение, так и по предложению второй стороны .

Во втором случае суд по своей инициативе вызывает специалиста для дачи заключения и, возможно, показаний в судебном заседании (ст. 251 УПК РФ). Обычно такая ситуация складывается, когда суду предстоит рассматривать уголовное дело о преступлении, обстоятельства совершения которого для их установления требуют применения специальных знаний. Например, специфика таможенных преступлений , как правило, диктует необходимость участия в судеб-ном заседании специалиста в области таможенного дела. В судебном заседании перед специалистом сторонами ставятся интересующие их вопросы, относящиеся к области его знаний. Специалист готовит по поставленным перед ним вопросам свое письменное заключение, которое оглашается в суде, затем при необходимости он допрашивается для разъяснения своих суждений, зафиксированных в заключении.

Применительно к вопросу о показаниях специалиста в научной литературе указывается, что они даются для разъяснения ранее данного им заключения, в том числе – в ходе оказания помощи защитнику в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 53 УПК РФ. Такое разъяснение может касаться следующих сведений, отраженных специалистом в своем заключении (ч. 3 ст. 80 УПК РФ):

• дополнительное обоснование своего суждения, включая приведение в качестве обоснования признанных положений науки и техники, ссылок на справочную литературу;
• более развернутое изложение процесса умозаключения, приводящего к определенному суждению, выводу, результату и т. п.

Как заметил Ю. К. Орлов, специалист в уголовном процессе допрашивается в качестве сведущего свидетеля, каковым является любое лицо, обладающее какими-либо специальными знаниями, необходимыми для расследования и рассмотрения уголовного дела . Если специалист допрашивается в суде по по-воду решения вопроса о назначении и производстве экспертизы, то такой допрос
имеет свои особенности, которые раскрыла Е. Р. Россинская . В частности, при обсуждении возможности назначения экспертизы приглашенный в судебное заседание специалист может прояснить следующие обстоятельства:

• решение вопросов, которые предполагается ставить эксперту, невозможно
• из-за отсутствия научно обоснованной и признанной экспертной методики;
• объекты, которые предстоит представить эксперту, непригодны для экспертного исследования;
• имеющиеся образцы для сравнительного анализа недостаточны и др.

Кроме того, специалист может сообщить, какой род или вид экспертизы должен быть назначен с учетом решаемых вопросов и особенностей объектов исследования, какому экспертному учреждению наиболее целесообразно поручить выполнение экспертизы и т. д.

По мнению А. М. Зинина, обычно защитник и другие участники судопроизводства используют допрос специалиста, как и получение от него заключения, для оспаривания имеющегося в деле доказательства, в том числе и заключения эксперта . В таких случаях перед специалистом ставят следующие наиболее типичные вопросы, отмеченные Е. Р. Россинской :

• достаточность объектов и образцов для сравнительного исследования для
  дачи заключения, которая определяется с учетом использованных при проведении исследования экспертных методик;
• надежность методов и оборудования, использованных при производстве
  экспертизы (точность и выверенность методов, проведение проверки оборудования перед его использованием);
• научная обоснованность экспертной методики, граничные условия ее применения, допустимость применения данной методики в конкретном случае;
• обоснованность выводов эксперта, взаимосвязь и взаимообусловленность выводов и исследовательской части заключения.

Оценка показаний специалиста аналогична оценке других доказательств, т. е. она состоит в определении достоверности, доброкачественности показаний, а в конечном итоге – возможности на основе сообщенных специалистом сведений установить объективную истину по уголовному делу, имеющую значение межотраслевого принципа уголовного, уголовно-процессуального и оперативно-розыскного законодательства и цели справедливого судопроизводства . При оценке доказательственного значения показаний специалиста осуществляются
:

• установление их связей с другими доказательствами;
• определение значения показаний среди других доказательств, их роли
  в установлении истины;
• определение достаточности как доказательства, т. е. насколько показания
  позволяют выявить обстоятельства, входящие в предмет доказывания;
• определение пути использования доказательства, т. е. содержания показаний (например, назначить повторное проведение процессуального действия, на-значить экспертизу).

Другой частной проблемой, связанной с участием специалиста в уголовном деле, особенно в случае его привлечения защитником, является отсутствие упоминания об ответственности специалиста за дачу заведомо ложного заключения. Решение этой проблемы видится во внесении соответствующей поправки в ст. 307 Уголовного кодекс РФ (УК РФ), поскольку в настоящей ее редакции ответственность специалиста за дачу заведомо ложного заключения не предусмотрена, установлена уголовная ответственность лишь за заведомо ложное показание специалиста.

По нашему мнению, комплексное решение проблем правовой регламентации полномочий специалиста, привлекаемого к участию в деле адвокатом, может быть реализовано в двух направлениях:

1. внесение изменений и дополнений, восполняющих обозначенные пробелы,
   в ФЗ № 63;
2. принятие отдельного федерального закона о деятельности специалиста в РФ, учитывающего среди прочих вопросов и особенности адвокатской деятельности .

Последний вариант представляется нам в силу его универсальности и системности наиболее предпочтительным. К тому же именно такой «бланкетный механизм» реализации соответствующих полномочий адвоката по привлечению специалиста к оказанию юридической помощи гражданам и организациям, по нашему мнению, заложен в ФЗ № 63.

Проблема выбора наиболее целесообразного варианта разрешения обозначенных проблем была поставлена нами перед профессиональным адвокатским сообществом, представители которого высказались следующим образом:

• Адвокатская палата Московской области (письмо от 16.02.2015 № 241) не располагает сведениями об эффективности или неэффективности применения адвокатами процессуальных норм, связанных с привлечением специалистов разных отраслей при оказании юридической помощи физическим и юридическим лицам. Сбор и обобщение материалов такого характера в Адвокатской палате не проводились. Что касается внесения предложенных изменения и дополнения в подп. 4 п. 3 ст. 6 ФЗ № 63, то Адвокатская палата поддерживает данную инициативу и считает, что этот вопрос в настоящее время является актуальным;
• Адвокатская палата Ростовской области (письмо от 03.03.2015 № 423) сообщает, что научно-методический совет пришел к заключению, что предлагаемые изменения и дополнения действующего законодательства представляют несомненный научный и практический интерес;
• Адвокатская палата Владимирской области (письмо от 19.12.2014 № 812/01-12) сообщила о невозможности предоставить запрашиваемую информацию без объяснения и уточнения причин;
• Адвокатская палата Нижегородской области (письмо от 19.01.2015 № 8) отметила отсутствие статистического учета, связанного с реализацией подп. 4 п. 3 ст. 6 ФЗ № 63, и обратила внимание, что вопросы порядка привлечения специалистов, в том числе связанного с их полномочиями по уголовным делам и делам об административных правонарушениях, в достаточной мере урегулированы УПК РФ и КоАП РФ, а возникающие в процессе привлечения специалистов сложности связаны с ненадлежащим правоприменением действующих норм, а не с отсутствием регламентации деятельности привлекаемых специалистов.

На основании изложенного представляется возможным и необходимым сделать следующие выводы:

1. целесообразно дополнить ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» подп. 4.1 следующего содержания: «Обязанности и права специалистов (сведущих лиц), привлекаемых на договорной основе для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи адвокатом, регламентируются соответствующим процессуальным законодательством Российской Федерации»;
2. необходимо принять отдельный Федеральный закон «О деятельности специалиста в Российской Федерации», в котором были бы учтены и особенности адвокатской деятельности;
3. в связи с отсутствием статистического учета в системе отечественной адвокатуры, связанного с деятельностью специалиста (его участием), следует поставить на обсуждение юридической общественности вопрос о целесообразности создания универсальной (криминалистической) информационной системы «Спец» и возможности ее использования как в адвокатской практике, так и в деятельности органов дознания и предварительного следствия, в том числе и в право-охранительной деятельности таможенных органов РФ. По нашему мнению, такая информационная система должна включать в себя широкий банк данных, охватывающих деятельность не только специалистов, но и экспертов по различным актуальным направлениям правозащитной и правоохранительной деятельности, а ее внедрение позволит повысить эффективность применения и использования специальных познаний (знаний) в уголовном и гражданском судопроизводстве, производстве по делам об административных правонарушениях, оперативно-розыск-ной и адвокатской деятельности.

Жданов Сергей Павлович

Использованные источники

1. Никольская А. Г.Защитник в предварительном расследовании по делам о преступлениях, отнесенных к компетенции таможенных органов: монография. М.: Изд-во Российской таможенной академии, 2009. 108 с.
2. Беспалько В. Г.Доказывание по делам о контрабанде: монография. М.: РИО Российской таможенной академии, 2003. 240 с.
3. Беспалько В. Г.Уголовно-правовые, процессуальные и криминалистические аспекты рас-следования преступного невозвращения из-за границы культурных ценностей (ст. 190 УК РФ): монография. М.: Изд-во Российской таможенной академии, 2013. 116 с.
4. Горский М. В., Усачева Д. И.Проблемы применения специальных знаний адвокатом-защитником в уголовном судопроизводстве // Материалы 5-й Международной научно-практической конференции «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях» (Москва, 22–23 января 2015 г.). М.: Проспект, 2015. С. 145–148.
5. Лазарева Л. В.Об использовании специальных знаний стороной защиты при производстве по уголовным делам // Материалы 5-й Международной научно-практической конференции «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях» (Москва, 22–23 января 2015 г.). М.: Проспект, 2015. С. 279–282.
6. Зинин А. М.Участие специалиста в процессуальных действиях: учебник. М.: Проспект, 2014. 256 с.
7. Еремин С. Н., Духно Н. А., Корухов Ю. Г. Теоретические и практические проблемы участия специалиста в уголовном процессе. М., 2005. 175 с.
8. Беспалько В. Г.К вопросу о понятии таможенных преступлений // Поиск: сборник статей по проблемам правоохранительной деятельности. Вып. 5. М.: РИО Российской таможен-ной академии, 2005. С. 47–74.
9. Орлов Ю. К.Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. М.: Юрист, 2009.
10. Россинская Е. Р.Состязательность сведущих лиц как одно из условий объективизации судопроизводства // Юридическая панорама. 2008. № 13, 14. С. 41, 42.
11. Беспалько В. Г.Межотраслевое значение истины как принципа уголовного, уголовно-процессуального и оперативно-розыскного законодательства в контексте христианской право-вой культуры // Вестник Российской таможенной академии. 2014. № 4. С. 76–84.
12. Белкин А. Р.Теория доказывания в уголовном судопроизводстве. М.: Норма, 2005. 528 с.
13. Жданов С. П.Участие специалиста в судопроизводстве и оперативно-розыскной деятельности: постановка проблем: препринт монографии / предуведомление А. Ю. Шумилова. М.: ИД Шумиловой И. И., 2014. 250 с.
14. Жданов С. П.Государственное учреждение и специалист как участники судебно-экспертной деятельности // Вестник Российской таможенной академии. 2014. № 3. С. 87–94.
15. Жданов С. П.Федеральный закон о специалисте: за и против // Вестник Академии права и управления. 2014. № 37. С. 68–75.

В необходимых случаях для участия в проведении конкретных действий по осуществлению налогового контроля, в том числе при проведении выездных налоговых проверок, на договорной основе может быть привлечен специалист.

Специалист – физическое лицо, обладающее специальными знаниями, присущими различным видам профессиональной деятельности и навыками их применения.

Специалистом может быть лицо, не заинтересованное в деле. Предыдущее участие в деле в качестве специалиста не является основанием для его отвода.

Решение о необходимости привлечения специалиста для участия в налоговой проверке принимает должностное лицо налогового органа, проводящее проверку, по согласованию с руководителем (его заместителем) налогового органа. Специалист назначается постановлением должностного лица налогового органа, осуществляющего выездную налоговую проверку.

Привлечение лица в качестве специалиста осуществляется на договорной основе.

Участие лица в качестве специалиста не исключает возможности его опроса по этим же обстоятельствам как свидетеля.

Основная функция специалиста заключается в участии в процессуальных действиях для оказания содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств. Специалист может присутствовать при осмотре помещений и территорий, используемых для извлечения дохода или прибыли, выемке документов и предметов, проведении инвентаризации, описи имущества, наложении ареста на имущество и др. Участие специалиста не должно привести к нарушению прав других участников процессуального действия.

В отличие от эксперта специалист не несет уголовную ответственность за дачу заведомо ложного заключения. Поэтому если у должностного лица налогового органа возникнут сомнения в правильности заключения, показаний специалиста, то назначается экспертиза.

Должностное лицо налогового органа предупреждает специалиста об установленной статьей 129 НК ответственности за отказ от участия в проведении налоговой проверки, а также предупреждает о том, что в соответствии с пунктом 4 статьи 102 НК утрата документов, содержащих составляющие налоговую тайну сведения, либо разглашение таких сведений влечет ответственность, предусмотренную федеральными законами.

Специалист вправе отказаться от участия в налоговой проверке, если он заявит о своей прямой или косвенной заинтересованности в деле, и если это заявление найдет подтверждение. Действующее российское законодательство последовательно придерживается правила о несовместимости функций специалиста и функций судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, переводчика, эксперта.

Специалист, кроме того, подлежит отводу, если будет установлена его некомпетентность. Она выражается в том, что лицо, вызванное в качестве специалиста, не обладает необходимыми специальными знаниями или же не имеет навыков их применения на практике, в частности, не освоило методику применения необходимого в данном случае технического средства для выявления и фиксации доказательств.

Известны случаи, когда, не желая участвовать в проверке в качестве специалиста, лицо заявляет самоотвод, ссылаясь именно на некомпетентность. В такой ситуации решение об отводе принимается после проверки обоснованности заявления специалиста.

Решение об отводе специалиста принимает должностное лицо налогового органа.

Специалиста обязательно нужно ознакомить с протоколом процессуального действия, в котором он участвовал, разъяснить ему право делать подлежащие занесению в протокол заявления и замечания. Замечания специалиста способствуют полноте и объективности сведений о ходе процессуального действия, выявленных при этом обстоятельствах, имеющих значение для налоговой проверки.

Специалист вправе приносить жалобы на действия должностного лица налогового органа, если эти действия ограничивают его права, в частности, приведенное выше право отказаться от участия в деле, задавать вопросы, знакомиться с протоколом процессуального действия и делать замечания, подлежащие занесению в протокол.

Специалист или эксперт должен привлекаться к расследованию или проведению OPM в тех случаях, когда требуются специальные знания («специальные познания» в терминологии предыдущей редакции УПК) в какой-либо области.
Несмотря на повсеместное распространение компьютерной техники, знания об этой технике не распространяются вслед за ней, столь же повсеместно.
Современная парадигма ИТ предусматривает отчуждение пользователя от управления работой ЭВМ. Развитие идет в направлении всё большего и большего абстрагирования пользовательского интерфейса от процессов в компьютере. Пользователь 1960-х и 1970-х годов мыслил байтами и логическими операциями. Пользователь 1980-х - символами и файлами. Пользователь 1990-х - окнами, «папками» и событиями. В текущем десятилетии типичный пользователь думает такими объектами, как «документ» и «рабочий стол». То есть для идеального пользователя никаких специальных знаний о внутренних процессах в вычислительной технике не требуется.
Криминалистическое же исследование предполагает как раз глубокое проникновение в суть процессов, происходящих в ЭВМ и компьютерных сетях. Чем глубже погружается исследователь в подробности функционирования, тем больше он обнаруживает следов действий пользователя.
К примеру, оценивая следы при просмотре пользователем веб-сайта, неспециалист (скажем, следователь) может заключить, что следы (доказательства) следует искать в двух местах - на персональном компьютере пользователя и на сервере, на котором расположен веб-сайт. И это будет ошибкой. He обладая знаниями, глубже определенного, положенного для пользователя уровня, следователь упускает из виду обращение к DNS-резолверу пользователя, а также рекурсивные обращения этого резолвера к нескольким DNS-серверам. Такие обращения могут легироваться и служить полноценными (то есть не косвенными, не дополнительными, а вполне самостоятельными) доказательствами посещения определенной веб-страницы. Еще десяток видов следов при таком простом действии, как просмотр веб-страницы, перечислен в главе «Исследование логов веб-сервера» раздела 2.
Автор полагает, что при любых OPM или следственных действиях, связанных с компьютерной информацией, привлечение специалиста обязательно. Ибо специальные знания в сфере ИТ позволяют видеть неочевидное, находить бесследно пропавшее и обманывать безошибочное. И попутно еще опровергать все утверждения из «инструкции для пользователя», ибо обычный среднеквалифицированный пользователь работает
с компьютером на определенном, предназначенном для него уровне, а всё, что глубже, ему знать «не положено».
Хакеры на службе?
Отдельного разговора заслуживает тема привлечения киберпреступников для противодействия другим киберпреступникам - в качестве работников служб информационной безопасности или даже сотрудников правоохранительных органов.
Тот, кто совершает преступления, конечно же, хорошо представляет себе методы их совершения, лучше видит возможности, уязвимости, знает психологию киберпреступников, ориентируется на черном рынке соответствующих услуг. Этим он ценен для борьбы с преступностью, своими знаниями.
Ho знания - дело наживное. Обучить соответствующей специальности можно почти любого человека, особенных способностей тут не требуется.
Кроме знаний киберпреступник отличается также специфическими наклонностями. В их число входит неприятие многих социальных институтов, пренебрежение интересами иных лиц и общества в целом. Иногда также патологическая склонность к антисоциальному поведению , Если знаниям можно обучить, то подобным наклонностям невозможно «разучить» человека. Именно поэтому нигде в мире на службу в правоохранительные органы не берут преступников, даже бывших (во всяком случае, автору такая практика не известна). Их используют в качестве агентов или консультантов, но не более.
Французская уголовная полиция «Сюртэ» считается самой первой в мире службой уголовного розыска. Ее основатель и первый руководитель, Эжен-Франсуа Видок был многократно судимым профессиональным вором. И первый штат, который он набрал, также целиком состоял из бывших профессиональных преступников . Результаты работы подразделения Видока впечатляли. Такой статистикой раскрытых преступлений, как у него (811 раскрытых преступлений в год на 12 человек), не могла похвастаться ни одна спецслужба ни в XIX, ни в XX веке. Это, пожалуй, единственный удачный пример привлечения бывших уголовников на правоохранительную службу. Для всех последующих политических и государственных деятелей лояльность полиции была несравненно важней ее эффективности. Впрочем, и эффективность службы бывших преступников также иногда ставится под сомнение.
Автор также в свое время отдал должное этой идее. Ho результаты поиска возможностей привлечения хакеров к деятельности по защите информации оказались неудовлетворительными. Оказалось, что среди киберпреступников попросту нет достаточно квалифицированных кадров.

Зарплата рядового сисадмина в Москве в 1999 году была в разы выше, чем средний доход спамера*, вирусописателя или интернет-мошенника. (Правда, с кардерами* ситуация была иная, но для этой криминальной профессии особые технические навыки и не требуются.) Иными словами, много выгоднее быть законопослушным. С тех пор ситуация изменилась. Количество денег и иных материальных интересов в Интернете (в частности, в российском его сегменте) сильно возросло. Ныне ремесло киберпреступника уже в состоянии прокормить хорошего специалиста. Правда, и средние доходы честного онлайнового бизнесмена также выросли.
Тем не менее автор согласен с общепринятым мнением, что привлекать киберпреступников для борьбы с киберпреступностью допустимо лишь в качестве осведомителей, в крайнем случае - консультантов.

Привлечение специалиста к участию в уголовном судопроизводстве

Анатолий Кириллович Семячков , частный врач, судебно-медицинский эксперт (г. Тюмень)

В этой статье:

Каковы особенности привлечения специалиста в уголовном процессе

Тактика стороны, привлекающей специалиста, на разных стадиях уголовного судопроизводства

Примеры из практики участия специалиста в судебных разбирательствах по уголовным делам

Термин «специалист» широко используется во всех сферах деятельности. В уголовном процессе специалист становится таковым не только в случае соответствия определенным в УПК РФ требованиям и только после совершения определённого процессуального «обряда». Кроме того, участие специалиста в процессе отправления правосудия может иметь ключевое значение. Поэтому сторонам процесса важно иметь представление не только о том, кого из «кандидатов» привлечь в специалисты, но и о том, сделать правильно.

Кто вправе привлечь специалиста

Известно, что специалист может появиться в уголовном деле, если к нему обратятся участники уголовного судопроизводства. В УПК РФ можно насчитать 26 таких участников, которых можно разделить на четыре группы в зависимости от возможностей привлечения специалиста к участию в процессе.

В первую входят участники процесса, имеющие право привлекать специалиста: суд, следователь, руководитель следственного органа (при принятии дела к своему производству), орган дознания, начальник подразделения дознания (при принятии дела к своему производству) и дознаватель.

Состав второй группы - лица, имеющие право давать письменное указание о привлечении специалиста: прокурор (вне судебного заседания), без принятия дела к своему производству руководитель следственного органа и начальник подразделения дознания.

Третью группу составляют участники, имеющие право ходатайствовать о привлечении специалиста: прокурор (в судебном заседании), потерпевший, частный обвинитель, гражданский истец, представитель потерпевшего, представитель частного обвинителя, представитель гражданского истца, законные представители или представители потерпевших, являющихся несовершеннолетними или по своему физическому состоянию лишённых возможности самостоятельно защищать свои права и законные интересы, подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, законные представители несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, защитник, гражданский ответчик, представитель гражданского ответчика, свидетель.

В четвертую группу входят лица, не имеющие вышеуказанных прав: эксперт, специалист, переводчик, понятой.

Ясно видно, что безграничные возможности привлекать специалистов по делу имеют участники процесса со стороны обвинения (всего их 13), входящие в первую группу. При этом у всех участников со стороны защиты и пяти иных участников таких прав нет.

Процессуальные требования к кандидату в специалисты

К лицу, ещё не ставшему специалистом, предъявляется самое главное процессуальное требование - обладание специальными познаниями (ч. 1 ст. 58) . УПК РФ в трёх статьях через указание профессии специалиста (врач, судебно-медицинский эксперт) уточняет отрасль познаний, например, медицина .

В остальных случаях закон только констатирует целевое использование специалистов. По последнему признаку можно выделить 4 направления.

1. «Для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов» (ч. 1 ст. 58). С этой целью специалист может быть привлечён для участия в 11-ти следственных действиях. Например, арест имущества (ч. 5 ст. 115), эксгумация и осмотр трупа (ч. 1 и 4 ст. 178), освидетельствование (ч. 3 ст. 179), личный обыск (ч. 3 ст. 184). Впрочем, этот перечень вряд ли является исчерпывающим.

Нужно отметить, что аналогичные уголовно-процессуальные нормы содержались в статье 133.1 и других УПК РСФСР, действовавшем до 2002 года, и примерно соответствовали указанной вспомогательной роли специалиста. При создании действующего УПК РФ законодатель расширил функции специалиста, что привело к размыванию чёткой процессуальной границы между специалистом и экспертом.

2. Для содействия «в применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела» (ч. 1 ст. 58). Несмотря на многолетний опыт эксперта и специалиста, эта формулировка вызывает у автора недоумение. Как может специалист исследовать материалы уголовного дела, представляющие собой документы и приобщённые к ним различные предметы? Производить исследование имеет смысл только для анализа результатов исследования и составления вытекающих из этого выводов. А это уже неотличимо от процессуальной функции эксперта.

3. «Для постановки вопросов эксперту» (ч. 1 ст. 58). Эта функция оправдана только, если в качестве специалиста привлечён будущий эксперт, которому и будет назначена экспертиза. Любая иная ситуация ставит специалиста выше эксперта.

4. «Для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию» (ч. 1 ст. 58). Но такое использование специалиста имеет смысл только, если экспертиза по каким-то причинам не назначалась и суд решил удовлетвориться разъяснением специалиста.

УПК РФ придаёт определённую процессуальную форму разъяснениям специалиста, раскрывает её содержание и допускает в качестве доказательства (ч. 3 и 4 ст. 80; п. 3.1 ч. 2 ст. 74). Но при этом в УПК РФ не приводится форма заключения специалиста, как это сделано по отношению к заключению эксперта (ст. 204).

Процессуальный «обряд посвящения» в специалисты

Для привлечения к участию в деле в качестве специалиста, лицо, явившееся в суд или к другому участнику уголовного судопроизводства, имеющему право привлекать специалиста, должно пройти процессуальную процедуру (ст. 251, ст. 270), состоящую из нескольких этапов.

1. Установление личности привлекаемого (ч. 5 ст. 164). Эта обычная «паспортно-удостоверительная» процедура, не вызывающая затруднений.

2. Удостоверение в его компетентности (ч. 2 ст. 168). Законодатель не приводит никаких способов для определения компетентности будущего специалиста. Это вполне объяснимо, так как юрист (следователь, судья и т.д.), не обладающий специальными познаниями, не может разобраться в компетентности кандидата в специалисты. Это может сделать только другое лицо, обладающее не меньшими познаниями в определённой отрасли.

Поэтому на практике поступают просто. Приглашают в качестве специалиста лицо, работающее или работавшее в экспертном учреждении (законодатель не подразделяет специалистов на государственных и иных). Таким образом, определение компетентности как бы перелагается на руководителя такого учреждения, который принял лицо на определённую должность, в соответствии с федеральными и ведомственными требованиями занимается поддержанием его квалификации на требуемом уровне и по определённому профилю.

Однако, трудности возникают при привлечении специалистов, необходимость которых в уголовном процессе редка, и поэтому в экспертных учреждениях они отсутствуют.

3. Установление обстоятельств, исключающих участие в производстве по уголовному делу лица, привлекаемого в качестве специалиста. Например, некомпетентность (п. 3 ч. 2 ст. 70; ч. 3 ст. 70), близкое родство или родство с любым из участников производства по уголовному делу (п. 3 ч. 1 ст. 61; п. 1 ч. 2 ст. 70; ч. 2 ст. 71; ч. 2 ст. 168), зависимость от сторон (п. 2 ч. 2 ст. 70; ч. 2 ст. 71), совмещение в одном лице специалиста и других участников (п. 1 ч. 1 ст. 39; ч. 2 ст. 40.1; статьи 61 и 72).

4. Если оснований для отвода нет, то процессуальное лицо, привлекающее специалиста к участию в деле, обязано разъяснить специалисту его права и ответственность, предусмотренные ст. 58 УПК РФ. Вместе с тем, разъяснение включает не все права и ответственность специалиста. Так в ст. 58 УПК РФ отсутствует упоминание о праве специалиста заявить отвод переводчику в случае обнаружения его некомпетентности (ч. 2 ст. 69), о праве на вознаграждение, выплачиваемое специалисту за исполнение им своих обязанностей в ходе уголовного судопроизводства, за исключением случаев, когда эти обязанности выполнялись им в порядке служебного задания (п. 4 ч. 2 ст. 131), а также возможность применения к специалисту мер процессуального принуждения (ч. 2 ст. 111). Хотя последнее вряд ли можно считать справедливым по отношению к специалисту, не работающему в государственном экспертном учреждении: нельзя творческую и «свободную» личность принуждать к благородному делу установления истины.

После прохождения всех перечисленных выше процедур сведущее лицо превращается в специалиста в уголовно-процессуальном смысле.

Вместе с тем нужно отметить, что в уголовном судопроизводстве установлению истины помогают и другие лица, отличающиеся от специалистов только тем, что для них не предусмотрен «обряд процессуального посвящения».

«Внепроцессуальные» специалисты в уголовном судопроизводстве

УПК РФ гласит, что при проверке сообщения о преступлении дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа вправе требовать производства документальных проверок, ревизий, исследований документов, предметов, трупов и привлекать к участию в этих проверках, ревизиях, исследованиях специалистов (ч. 1 ст. 144). На деле эта формулировка противоречит всей практике проверки сообщения о преступлении.

Возникает вопрос: как привлечь специалиста до возбуждения уголовного дела? УПК РФ разрешает это только в двух случаях: «осмотр места происшествия» (ч. 2 ст. 176) и «освидетельствование» (ч. 1 ст. 179). Никто не может назначить специалистом судебно-медицинского эксперта, вскрывающего труп до возбуждения уголовного дела.

Кроме того, почему-то среди возможных объектов судебно-медицинского исследования не названы живые лица, доследственные (досудебные) исследования которых составляют более 50%, а также многочисленные лабораторные исследования. В действительности, при проверке сообщений, например, о преступлениях против жизни и здоровья, половой неприкосновенности и половой свободы личности, исследования (потерпевших и трупов) в массовом порядке производят врачи, судебно-медицинские эксперты государственных судебно-экспертных учреждений на основании подзаконных актов, противоречащих закону .

Такие исследования в территориальных бюро судебно-медицинской экспертизы составляют более половины всей выполняемой работы. При этом врач, выполняющий эти исследования, не может быть ни экспертом, ни специалистом в процессуальном смысле. То же самое, но в меньших объёмах и по отношению к другим объектам исследования происходит в территориальных лабораториях судебной экспертизы Министерства юстиции России, экспертных подразделениях МВД России и других ведомств.

Тактика стороны, привлекающей специалиста

Как известно, суду запрещено отказывать «в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве … специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон». Это норма УПК РФ уравновешивает возможности всех участников судопроизводства, создаёт условия для состязательности сторон обвинения и защиты. Уникальность её в том, что это единственное в УПК РФ ходатайство, в удовлетворении которого суд отказать не вправе (ч. 4. ст. 271).

Но воспользоваться этой «золотой» пулей возможно только один раз - в суде первой инстанции. Для суда апелляционной инстанции, который также не вправе отказать в удовлетворении ходатайства на том основании, что оно не было удовлетворено судом первой инстанции, о вызове специалиста уже не упоминается. Эта норма относится только к ходатайствам сторон о вызове новых свидетелей, производстве судебной экспертизы, об истребовании вещественных доказательств и документов, в исследовании которых им было отказано судом первой инстанции.

Внесудебный этап. Вне судебного заседания сторона, решившая представить дополнительные доказательства по делу в пользу своей версии, обращается к избранному ею кандидату в специалисты. Лучше всего для этого подходят бывшие государственные эксперты с большим опытом работы, находящиеся на пенсии. Кандидата в специалисты следует обеспечить копиями документов из уголовного дела и вопросами, что позволит ему в консультативном порядке определиться, выполнима ли задача, которую ставит перед ним сторона, и возьмётся ли он за её решение. Я лично отказываюсь выступать специалистом, если не вижу существенных изъянов в работе судебно-медицинских экспертов по протоколам следственных действий с участием врача (осмотр места происшествия, следственный эксперимент, допрос эксперта и пр.), судебно-медицинским актам и заключениям, обвинительному заключению и т.д.

При уголовном преследовании медицинских работников набор предоставляемых документов расширяется (амбулаторная карта из поликлиники, карта вызова скорой помощи, журнал приёмного отделения, история болезни из стационара, электрокардиограммы, рентгеновские снимки, микропрепараты из операционного или трупного материала, протоколы допросов медицинских работников, как обвиняемых, так и свидетелей и т.д.). Тогда для консультации приходится привлекать опытных клиницистов.

Если участие консультанта в уголовном деле согласовано, то следует решить вопрос о том, кто из участников уголовного судопроизводства будет фигурировать в будущем заключении специалиста, как проявивший инициативу обращения к нему, и как предоставивший документы и вопросы. Желательно, чтобы этот участник не был предупреждён о разглашении данных предварительного следствия в порядке, предусмотренном ст. 161 УПК РФ. Иначе на этом основании (предупреждение о неразглашении) заключение специалиста может быть признано недопустимым доказательством.

Если среди участников инициативной стороны нет «непредупреждённых» лиц, то лучше отложить начало консультаций на «безопасную» судебную стадию уголовного судопроизводства.

▪ как оформить сотрудничество со специалистом;

▪ о документе, создаваемом кандидатом в специалисты;

▪ о перечне документов, предоставляемом кандидатом в специалисты в суде.

Возможно несколько вариантов, которые изложены в таблице (см. в конце текста). Выбор их зависит от договаривающихся. Но важное значение имеет мнение кандидата в специалиста, основанное на многолетнем опыте участия в судебных процессах.

При оформлении договора на оказание услуг специалист, как правило, педантично соблюдает нормы ГК о договоре, так как есть риск претензий со стороны налоговых органов к нему лично или к представляемой им фирме. В том числе и «по наводке» тех участников уголовного судопроизводства, которые не смогли опорочить суждения специалиста в суде и перешли на «непроцессуальные» методы его дискредитации.

Исполнитель исследует представленные материалы дела и оформляет заключение специалиста, ещё не став им. В этом нет ничего противозаконного. Даже потерпевший и свидетель «могут пользоваться письменными заметками, которые предъявляются суду по его требованию», им «разрешается прочтение имеющихся у них документов, относящихся к их показаниям. Эти документы предъявляются суду и по его определению или постановлению могут быть приобщены к материалам уголовного дела» (ст. 279). Кроме того, при допросе «эксперта, давшего заключение в ходе предварительного следствия … суд вправе предоставить эксперту время, необходимое для подготовки ответов на вопросы суда и сторон» (ст. 282). Таким образом, УПК РФ проявляет огромную терпимость к этим участникам уголовного судопроизводства и даёт им полнейшую возможность для предварительного формулирования своих мыслей при допросе в суде. Специалист, даже будущий, также имеет право подготовиться.

В УПК РФ отсутствуют конкретные указания по содержанию заключения специалиста. Поэтому специалисту можно придерживаться схемы, узаконенной для заключения эксперта (ст. 204), и правила, что оригинал документа создаётся в одном экземпляре и предназначен для передачи в судебном заседании обратившемуся к нему участнику уголовного судопроизводства. Для остальных участников изготавливаются ксерокопии.

Важно, в какой момент «заявления и разрешения ходатайств» исполнителю эффективнее всего вступить в процесс. Это может решить только инициативная сторона. В этот день и час будущий специалист со всеми документами должен быть за дверью зала судебного заседания и ждать, когда его вызовут.

В судебном заседании. И вот кандидат в специалисты перед судом. Суду последовательно предъявляются для осмотра и оглашения оригиналы или нотариально заверенные копии документов, ксерокопии которых судья заверяет своей подписью и приобщает к делу. После завершения «процессуального обряда» посвящения в специалисты, судья, обычно произносит фразу «распишитесь о том, что ознакомлены со своими правами и ответственностью».

После того, как специалист дает подписку, представитель стороны процесса, привлекшего специалиста, сообщает суду о том, что для подготовки к допросу специалисту представлены незаверенные копии материалов уголовного дела и заявляет ходатайство о том, чтобы суд разрешил специалисту убедиться, имеются ли в деле оригиналы этих документов (перечисляются листы дела). Убедившись в этом, специалист заявляет, что к допросу готов.

Необходимость в этих действиях отпадает, если специалисту представлялись документы, заверенные дознавателем, следователем или судом.

Судья предлагает сторонам задавать специалисту вопросы. Среди них должны быть и те, ответы на которые были проработаны до суда.

После окончания допроса специалист заявляет, что часть ответов изложена им письменно, и передает оригинал Заключения специалиста участнику уголовного судопроизводства, который немедленно ходатайствует о приобщении его к делу.

Как правило, судья сразу же объявляет перерыв и удаляется, чтобы оценить возможные последствия приобщения Заключения специалиста.

Реакция суда и противоположной стороны на допрос специалиста и появление в деле документа, содержание которого противоречит имевшимся доказательствам, может быть различной. От доверия и назначения повторной экспертизы в частное экспертное учреждение, которое представлял специалист, до полного отторжения. Разумеется, в последнем случае, оппонирующая сторона предпринимает меры, чтобы нейтрализовать выводы специалиста, вплоть до придирок к его трудовой биографии и печати в заключении специалиста. Из процессуально выдержанных действий можно назвать перекрёстный допрос специалиста и государственного эксперта, повторный допрос государственного эксперта после выступления специалиста, назначение повторной экспертизы в государственное учреждение.

Так или иначе, независимо от исхода дела в суде первой инстанции, стороне, привлекшей к специалиста к процессу, есть на чем основывать свою позицию при дальнейших действиях.

Примеры из практики

Ниже автором статьи приведены примеры из собственной практики участия в судебных процессах в качестве специалиста. Из них видно, что, несмотря на очевидные ошибки экспертов, привлекаемых обвинением, не всегда удается убедить суд в неверности их выводов. Это явление я обозначаю как следственно-судебная корпоративность. Тем не менее, возможно, что в схожих ситуациях стороны процесса смогут понять для себя, какие «промахи» допускаются экспертами и как их можно исправить с помощью привлечения специалиста.

Отсутствие повреждений. Адвокат С. обратился ко мне, когда судья Г. в Т. районном суде, отказав защитнику в удовлетворении ходатайства о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы, осудил 04.03.2010 его подзащитного к трём годам лишения свободы условно. С. уже составлял кассационную жалобу в суд. Но ошибочная позиция врача - судебно-медицинского эксперта Ч. в акте судебно-медицинского освидетельствования и заключении эксперта была очевидна.

Так судмедэксперт не исследовал М., представленного ему, судя по направлению от 22.05.2009 на судебно-медицинское освидетельствование, в качестве единственного объекта исследования. В действительности М. исследовал врач-хирург, оставивший записи об этом в амбулаторной карте. Вместо М. эксперт исследовал амбулаторную карту, (которая, судя по указанному направлению, ему в качестве объекта исследования не предоставлялась), и составил акт судебно-медицинского освидетельствования № 304.

Таким образом, объектом медицинской судебной экспертизы явился акт № 304, то есть экспертные выводы были основаны на записях врача-хирурга.

Врач-хирург поставил диагноз «Ушиб мягких тканей шеи и грудной клетки слева» на основании субъективных, то есть непроверяемых, данных: жалобы на боли в груди слева и шее, жалобы на боли при ощупывании этих же областей, жалобы на боли в шее при повороте головы вправо. Объективно: кожные покровы обычные, то есть отсутствуют изменение цвета, припухлости, кровоподтеки, ссадины, поверхностные раны и пр.

Диагноз соответствует понятию ушиба, применяемому в хирургии. В судебной медицине повреждения должны быть объективно доказаны: «При побоях, не оставивших визуально различимых повреждений, эксперт отмечает жалобы свидетельствуемого и указывает, что объективных признаков повреждений не обнаружено» .

Поэтому в «Медицинских критериях определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека», прямо указано (п. 9): «Поверхностные повреждения, в том числе: ссадина, кровоподтек, ушиб мягких тканей, включающий кровоподтек и гематому, поверхностная рана и другие повреждения, не влекущие за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью человека» .

Из этого следует, что в судебной медицине ушиб мягких тканей включает кровоподтёк и гематому, при которых нарушение анатомической целости является видимым за счёт изменения цвета и припухлости кожных покровов. Это соответствует и требованиям, которые предъявляет к описанию повреждений Инструкция по организации и производству экспертных исследований в бюро судебно-медицинской экспертизы (п. 2.2.3.9.1; см. там же п. 3.1.10.1, абзац 6) . Ясно, что такое детальное описание ушибов, указанных врачом-хирургом в амбулаторной карте, невозможно. Следовательно, объективные признаки повреждений врачом-хирургом в амбулаторной карте не отмечены. Поэтому в судебно-медицинском отношении наличие каких-либо повреждений у М. не установлено. Не установив наличие повреждений, бессмысленно рассуждать о травмирующем предмете, механизме, давности причинения и тяжести вреда здоровью.

Адвокат почти полностью процитировал данные выводы в кассационной жалобе. Но кассационная инстанция, не обсуждая содержание документа, оставила жалобу без удовлетворения.

Отсутствие лёгкого вреда здоровью. Защитник Х. обратился ко мне, когда уголовное дело уже рассматривал судья Д. в Я-ском городском суде. Государственный врач - судебно-медицинский эксперт К. установил потерпевшему лёгкий вред здоровью. Адвокат усомнился в правильности его заключения. Как оказалось, не зря.

В своем заключении от 22.01.2010, я отметил, что в исследовательской части заключения эксперта № 583 описаны следующие повреждения: два кровоподтёка на нижнем веке правого глаза и первом пальце левой кисти; четырнадцать ссадин в девяти областях - в затылочной области по срединной линии (1), в правой височной области (1), в лобной области справа (1) и слева (1), в левой височной области (1), на тыльной поверхности левого предплечья в верхней (1) и средней (1) третях, на груди (1) слева (в проекции шестого ребра и передней подмышечной линии), в левой коленной области по передней поверхности (1). Поэтому нельзя определить, в каких областях расположено более одной ссадины.

Вывод заключения эксперта № 583 о том, что эти повреждения «причинили лёгкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья», противоречит «Медицинским критериям определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека» . В частности, критериями квалифицирующих признаков в отношении легкого вреда здоровью являются: временное нарушение функций органов и (или) систем (временная нетрудоспособность) продолжительностью до трех недель от момента причинения травмы (до 21 дня включительно) (далее - кратковременное расстройство здоровья); незначительная стойкая утрата общей трудоспособности - стойкая утрата общей трудоспособности менее 10 процентов.

Однако, в действительности, эти повреждения не повлекли кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности.

Более того, в п. 9 Медицинских критериев прямо указано, что поверхностные повреждения, в том числе: ссадина, кровоподтек, ушиб мягких тканей, включающий кровоподтек и гематому, поверхностная рана и другие повреждения, не влекущие за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью человека.

Следовательно, кровоподтёки и ссадины, обнаруженные у И., расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью.

Вывод заключения эксперта № 583 о том, что повреждения причинены «в пределах 2 суток до осмотра» не обоснован, так как время самого осмотра не указано.

Я зачитал свои выводы в судебном заседании. Суд назначил комиссионную экспертизу в областном БСМЭ. Заключение экспертизы № 33 от 19-27.02.2010 подтвердило мои выводы. С учётом последнего заключения судья исключил выводы первой экспертизы из приговора.

Разновременность возникновения повреждений. Подсудимый Т. обратился ко мне, когда его уголовное дело было направлено из Т-ского областного суда на новое судебное разбирательство в тот же районный суд в ином составе судей. Ему инкриминировалось причинение К. повреждений в области головы и живота в определённый день и час. Доказанность этого адвокат Т. ставил под сомнение. Я согласился с ним.

Как следовало из заключения врача областной больницы, 07.03.2008 в 18.03, то есть в день предполагаемых событий, он не обнаружил никаких повреждений у К., в том числе и в области лица. Поэтому поставленный им диагноз «Ушиб мягких тканей лица» противоречил его собственному описанию и не был подтверждён.

Врач - судебно-медицинский эксперт при осмотре К. 11.03.2008, то есть через четыре дня после предполагаемых событий, описала кровоподтёки на левом плече и предплечье, правой голени. Повреждений в области живота, головы также не было обнаружено. Был сделан вывод о том, что три кровоподтёка причинены за 3-6 суток до осмотра.

В Заключении специалиста мы уточнили, что указанное время составляет период после 10 часов 16 минут 5 марта до 10 часов 16 минут 8 марта 2008 года. Таким образом, утверждать, что три кровоподтёка возникли именно 7 марта около 14.00 не представлялось возможным. Нельзя было исключить, что повреждения возникли разновременно. Кровоподтёки возникли от действия твёрдого предмета. Но области тела, в которых располагались кровоподтёки, доступны для собственных рук К. Поэтому исключить самопричинение кровоподтёков было нельзя.

Судья разрешил адвокату огласить данное заключение, но отказался приобщать его к делу из-за моего отсутствия и, следовательно, невозможности допросить меня как специалиста. Тем не менее, в итоге, защитник добился оправдательного приговора.

На страницах нашего сообщества довольно часто поднимается вопрос о том, какое вознаграждение за труд, помимо самой зарплаты, может привлечь в компанию квалифицированных специалистов. Существуют десятки противоречащих мнений на эту тему. Кто-то считает, что действительно привлекают только деньги; другие - что деньги, наоборот, не самое главное. Однако аналитики кадрового портала SuperJob своим исследованием разом поставили почти все точки над «и». Как оказалось, большинство экономически-активных специалистов на российском рынке труда все-таки выбирают материальные блага.

В своем , расположенных во всех географических регионах, аналитики SuperJob предложили респондентам ответить на вопрос о том, какие три варианта корпоративных поощрений они бы предпочли, помимо основной зарплаты, если бы работодатели предоставили им более-менее свободный выбор. Хотя среди предложенных вариантов были совершенно не затратные для компании (свободный график работы, возможность удаленной работы, скидки на услуги или продукты компании), большинство участников опроса выбрали те или иные материальные блага.

Первое по популярности место получило дополнительное образование за счет компании. Этот вариант компенсации выбрали 41% опрошенных. Что интересно, в этом пункте наиболее заинтересованными оказались специалисты-мужчины в возрасте от 35 до 44 лет (образование востребовано у 42% опрошенных мужчин и у 46% людей в возрасте от 35 до 46 лет). Видимо, к этому моменту опыт продвижения по карьерной лестнице подводит специалистов к мысли о том, что собственные навыки и знания - это единственное, что позволит улучшить качество жизни, несмотря ни на какие кризисы. Менее всего в обучении заинтересованы женщины до 24 или после 45 лет (дополнительное образование выбрали 40% женщин, и 38% специалистов до 24 и после 45 лет).

Вторым в списке востребованных «бонусов» оказался оплаченный компанией полис добровольного медицинского страхования. Как и дополнительное образование, он наиболее популярен у мужчин в возрасте 35 - 44 года (полис ДМС выбрали 35% опрошенных мужчин; 38% специалистов в возрасте от 35 до 44 лет). Менее всего о здоровье задумываются молодые сотрудники в возрасте до 24 лет (тех, кто в этой группе будет смотреть на наличие полиса ДМС, набралось всего 22%).

Третье место разделили между собой возможность взять беспроцентную ссуду у работодателя и частичная оплата отпускных расходов (льготные путевки и т.п.). Оба варианта набрали в среднем 26% голосов. Первая опция более востребована у мужчин (28%) в возрасте от 35 до 44 лет (32%), а вторая - у женщин (32%) в возрасте до 24 лет (31%).

Все перечисленные выше блага можно отнести скорее к материальным, поскольку в том или ином виде затраты компании просто компенсируют затраты самого работника на ту же медицину, отдых или дополнительное образование. Нематериальные блага, в частности, возможность работать удаленно или по свободному графику, не вошли даже в пятерку лидеров. Эти варианты компенсации обогнали не только указанные выше пункты, но и оплата спортивного клуба, а также предоставление служебного транспорта.

Удаленная работа востребована лишь 11% опрошенных, причем, вопреки стереотипу - это выбор вовсе не молодых и амбициозных фрилансеров. Наибольшая доля респондентов, выбравших этот вариант, относится к возрастной группе «после 45 лет» (в этой группе желающих работать удаленно 12%) и наименьшая - к группе «до 24 лет» (здесь лишь 9% стремятся к подобному варианту организации труда). Свободный график работы пользуется чуть большей популярностью - его выбрали 20% респондентов. Преимущество такому «бонусу» отдали женщины (среди них «бонус» востребован у 21%), но не молодые мамы, а специалисты с большим жизненным опытом, в возрасте после 45 лет (23%).

Очень жаль, что в своем исследовании аналитики SuperJob не разделяли респондентов, согласно их отраслевой принадлежности. Мне кажется, что для ИТ-специалистов и других интеллектуальных профессий возможность самореализоваться по удобному для них графику значила бы гораздо больше, чем в среднем по всему рынку труда.

Кстати, в самом конце списка оказались корпоративные мероприятия и подарки к праздничным датам - два варианта, которые «практикуют» многие компании. Что интересно, к подаркам больше склонны молодые женщины. Что же касается корпоративных мероприятий, то, судя по результатам опроса, у мужчин в возрасте от 25 до 44 лет против них иммунитет. Остальные группы - несколько более лояльно смотрят на подобный вариант «компенсации», однако не готовы выбрать его в качестве «определяющего».