Главная » Военные » Попытка побега из крестов 1992. Можно ли сбежать из «Крестов»

Попытка побега из крестов 1992. Можно ли сбежать из «Крестов»

» семи подсудимых. Инициатором побега был Юрий Николаевич Перепёлкин, обвинявшийся в умышленном убийстве. Перепёлкин подговорил на побег шесть других сокамерников, и 23 февраля 1992 года они предприняли попытку побега. По плану Перепёлкина команда должна была попасть на смотровую вышку, отобрав ключ от неё у конвоира, но люк на смотровой вышке был закрыт прямо перед носом у преступников, и они взяли в заложники двух контролёров СИЗО в одном из служебных помещений.

Они потребовали оружие, транспорт и самолёт, для вылета за границу, взамен на безопасность заложников. Беглецы выделили один час на выполнение администрацией СИЗО их требований. Заключённые в камерах подавали сигналы беглецам о подготовке штурма, из-за чего группы спецназа приходилось отзывать. Когда ситуация накалилась, Москва отдала приказ о начале штурма, но из-за внешних преград силовики проникли внутрь помещения лишь через 10 минут.

В результате штурма были убиты трое беглецов, один из контролёров умер от полученных от заговорщиков ран.

Предыстория

Перепёлкин решил спланировать и организовать побег. Перепёлкина поместили в камеру № 945, где он и начал планирование акции и подбирать сообщников .

План побега

За всю историю тюрьмы из неё было всего 5 удачных побегов .

Во время прогулок Перепёлкин запоминал расположение коридоров корпуса, выяснял график дежурства охранников и личные качества сотрудников охраны.

Однажды, когда Перепёлкина повезли на следственный эксперимент, он заметил, что корпус, где находилась его камера (корпус для содержания лиц, больных открытой формой туберкулёза), был расположен в углу тюремной территории и вплотную примыкает к жилому дому, расположенному за территорией СИЗО . Это был единственный корпус, в котором прогулочные дворики находились на крыше, окружённой щитами с колючей проволокой .

Участники побега

Никита Фёдоров

Владимир Королёв

В камере № 945, помимо Перепёлкина, содержалось ещё 24 человека. Он занялся поиском сообщников среди тех, кому грозила высшая мера наказания или пожизненное лишение свободы.

На роль сообщника он выбрал 20-летнего Владислава Зеленова, которому также грозила смертная казнь . В 20 лет у Зеленова было уже несколько тяжких статей, но кандидатом в беглецы его делало то, что он, ещё раньше сидя в тюрьме, убил авторитета. Согласно понятиям , в очередной раз попав в тюрьму, Зеленов мог погибнуть сам от рук других заключённых.

В конце октября 1991 года в камере появился новый заключённый - 25-летний Юрий Шапранов, который был в очередной раз арестован за разбойное нападение. Он стал лидером в камере за счёт своих физических и волевых качеств.

В ноябре Шапранов решил бежать из тюрьмы и подговорил на побег Зеленова (их переговоры подслушал Перепёлкин), затем предложил и Перепёлкину участвовать в побеге . Перепёлкин же предложил Шапранову свой, уже выверенный план побега, на что Шапранов согласился.

Помимо Перепёлкина, Шапранова и Зеленова, соучастниками стали ещё четверо их сокамерников - Никита Фёдоров, Владимир Королёв, а также Зиновьев и Уткин.

Подготовка к побегу

Ключ от двери, ведущей на смотровую вышку, Перепёлкин планировал отобрать у конвоира , который вёл бы их в тот день на прогулку. В случае провала всей операции у него был готов и запасной план - они взяли бы заложников из числа контролёров тюрьмы и, диктуя свои условия администрации, вырвались бы на свободу. Поначалу Шапранов отказывался от идеи с заложниками (ему грозил бы внушительный срок - 15 лет), но Перепёлкин убедил его в том, что до заложников дело может не дойти.

Королёв смастерил верёвочную лестницу из простыней и духовое ружьё, с помощью которого измерил расстояние от прогулочного дворика до стены тюрьмы с «колючкой » и убедился, что она обесточена. На роль того, кто должен будет держать заложников, Перепёлкин и Шапранов выбрали 20-летнего квартирного вора Никиту Фёдорова. К середине января 1992 года Шапранов и Зеленов сделали заточки из обувных супинаторов . Перепёлкин сделал муляжи гранат из хлебного мякиша, и, выкрасив их в зелёный цвет , доверил их Королёву и Уткину.

Однажды в камеру № 945 пришли контролёры и провели плановый обыск. Уголовники сумели скрыть все изготовленные ими ранее приспособления под одеждой - если Шапранов и Зеленов всегда носили под одеждой заточки, а Перепёлкин - искусственые гранаты, то Королёв в последнюю секунду успел спрятать под своей одеждой собственноручно собранные приспособления. Проявив недюжинное самообладание, заговорщики не вызвали подозрений у контролёров.

Побег

В 10:30 из камеры № 945 вывели на прогулку всех семерых участников побега. Последними шли Фёдоров с заточкой и Уткин с гранатой, которые в случае необходимости должны были запугать идущего за ними контролёра с собакой. Однако на лестнице контролёр с собакой не пошёл за ними, а остался на втором этаже и ушёл в служебное помещение .

Охранника на смотровой вышке не оказалось, и Королёв дал сигнал к началу побега. Подойдя к прогулочному дворику, заговорщики напали на контролёра. Отобрав у него ключи и запихнув нокаутированного контролёра в прогулочный дворик, они закрыли его там, а затем побежали к люку, ведущему на вышку, откуда планировали выбежать на крышу. Но кроме внешнего замка на люке был установлен внутренний, который всегда закрывается изнутри контролёром, находящимся на вышке. Этот надзиратель заметил беглецов, заблокировал им дальнейший путь и сообщил о попытке побега в оперативную часть СИЗО. По изолятору была объявлена тревога. Было вызвано спецподразделение, и уже через несколько минут его бойцы подбегали к корпусу № 9 .

Поняв, что путь к свободе закрыт, бандиты взяли в заложники находящихся в корпусной на втором этаже контролёров Александра Яремского и Валентину Авакумову .

Шапранов и Зеленов связали заложников. Уткин и Королёв выскочили в тюремный двор. Заметив спецназовцев, Уткин попытался остановить их - пригрозил взорвать гранату, находившуюся у него в руках. Но остановить спецназовцев у него не получилось, и тогда, заскочив в служебное помещение, он запер изнутри массивную дверь. Беглецы потребовали связаться с руководством тюрьмы и сообщить свои условия - несколько видов оружия, транспорт до аэропорта и самолёт для беспрепятственного вылета за границу. Всё должно было быть выполнено к 13:30, в противном случае бандиты угрожали убить заложников .

Перепёлкин позвонил домой матери и попросил её сообщить о побеге журналистам. К изолятору прибыла съёмочная группа телепередачи «600 секунд » во главе с Александром Невзоровым и ряд других журналистов .

Преступники в окне корпусной (слева направо) - Зеленов, Шапранов и Королёв

Авакумова и Фёдоров сидели напротив окна, чтобы все видели намерения бандитов, а Яремский и Перепёлкин находились в глубине корпусной. В переговоры с начальником регионального управления исправительно-трудовых учреждений полковником Александром Кулаковым вступил Юрий Шапранов, постоянно делавший упор на то, что участникам побега было нечего терять .

Во дворе корпуса начал действовать штаб, в который, помимо Кулакова, вошли также Степан Демчук и ряд сотрудников управления ИТУ . Демчук предложил бандитам вернуться в камеру, обещав, что никакого наказания не последует, однако они отказались. Руководство МВД потребовало провести штурм . Кулаков и Демчук рассчитывали, что через определённое время у бандитов начнётся период апатии , во время которого их будет легко отговорить от побега. Но бандиты нашли алкоголь в корпусной, напились (сильнее всех напился Королёв), и наступление периода апатии так и не произошло.

Когда сотрудники спецподразделения попытались установить лестницу к окну корпусной, Фёдоров выглянул в окно вместе с заложницей Авакумовой и велел убрать лестницу, что и пришлось сделать.

Силовики попытались воздействовать на беглецов с помощью их родственников и криминальных авторитетов, но потерпели неудачу. В 12 часов при переговорах со своей женой пьяный Королёв прокричал ей фразу, впоследствии использованную в заставке программы «Криминальная Россия »: «Я люблю тебя! Прощай! ».

Переговоры продолжал вести Шапранов, который по решению Перепёлкина воздержался от алкоголя.

В окне часто появлялся пьяный Королёв, который, угрожал своими руками убить заложников и называл всех участников операции по их обезвреживанию «козлами» :«Вы нас убьёте, козлы! » . В 13:10 пьяный Зеленов выкрикнул фразу, которая впоследствии также использовалась в заставке «Криминальной России »: «Наша молодость здесь пройдёт! Сдохнем мы здесь, в тюрьме! ».

Было установлено, что организатором побега являлся Юрий Перепёлкин. Вскоре в окне появился на короткое время и он, однако почти сразу ушёл. Как позже выяснилось, заложник Яремский, оставшись без присмотра, попытался освободиться , чем привлёк внимание Перепёлкина и был остановлен.

За несколько минут до окончания срока ультиматума в окне появился Уткин с хлебной гранатой и снова пригрозил взрывом, но, поняв, что ничего этим не решит, ушёл.

Уткин не преувеличивал, что взорвёт гранату - в каждую гранату Перепёлкин вставил по 40 граммов тротила . Тротил для гранат неизвестным образом достал Зиновьев, когда находился в Ломоносовском СИЗО. Уже находясь в "Крестах" и узнав, что тротил понадобится для создания гранат, которые пригодятся при побеге, Зиновьев согласился отдать тротил Перепёлкину.

Позднее в окне появился и сам Зиновьев, прощавшийся с неким Игорьком - одним из заключённых: «Игорёк!.. Бродяга, прощай!.. Игорь! Братан, больше не увидимся, слышь?.. Держись, братан! » На суде в 1995 году Зиновьев признался, что специально разыграл сцену прощания - дабы успокоить руководство колонии и дать им понять, что ни он, ни его товарищи не будут причинять вред заложникам.

Штурм

Вскоре из Москвы поступил приказ - подготовиться к штурму. По плану, снайпер с крыши сначала должен был ликвидировать Фёдорова, державшего заложницу Авакумову, а затем тех, кто окажется в прямой зоне видимости - Шапранова, Зеленова и Королёва. В это же время одна группа спецподразделения должна была сбить кувалдой замок на двери корпусной, а другая должна была пройти через окно на лестничной клетке. Параллельно снайперы с крыш соседних зданий должны были ликвидировать тех, кто окажется в прямой зоне их видимости - Зиновьева и Уткина. Перепёлкина же планировали взять живым и впоследствии судить.

Но крыши, на которых расположился спецназ, хорошо проглядывались из окон других зданий, и заключённые из камер соседних корпусов, заметившие спецназовцев, стали кричать и подавать условные знаки бандитам о том, что готовится операция. Пришлось спешно отзывать подразделения, уже практически проникнувшие в корпус № 9. Бандиты продолжали переговариваться с заключёнными, узнавая о расстановке сил перед операцией .

С целью заглушить выкрики заключённых была подогнана пожарная машина с мощным двигателем. Отправленный в 14:09 Перепёлкиным к окну Зеленов закричал, чтобы её убрали: «Убрали машину! Убрали машину, я вам говорю! Сейчас вылетит ухо или голова чья-то! » Перепёлкин, высунув в окно Яремского, поранил его заточкой и заставил повторить требования бандитов.

Ситуация стала критической, и штаб отдал приказ о начале штурма. В 14:12 по выстрелу снайпера в окно обе группы захвата ворвались в корпус № 9. Решётка на окне корпусной со стороны лестничного пролёта не поддавалась, а дверь выбить с первого раза не удалось. Лишь через десять минут группам захвата удалось проникнуть внутрь, и бандиты были обезврежены

Судя по посмертным фото, Шапранов мог выжить после получения ранения - на его лице на фото была замечена гематома (не исключено, что его могли добить надзиратели). Фёдоров получил смертельное ранение в грудь и скончался позже. Зеленов же погиб на месте - пуля попала ему прямо в рот.

Авакумова была спасена - её обнаружили сразу. Но Яремского, ещё одного заложника, найти сразу не удалось, и он впоследствии скончался от тяжёлых ранений, полученных в результате нанесения ему ударов заточкой в область сердца Юрием Перепёлкиным.

Суд

Материнский капитал
Побег из Крестов. Криминальная Россия HD
Память Александра Яремского почтили в Петербурге

Ранее судимый за кражи и побег из колонии-поселения. На сей раз он обвинялся в умышленном убийстве, что, по законодательству тех лет, с учётом его судимостей, грозило ему высшей мерой наказания - расстрелом , или большим сроком лишения свободы. Незадолго до своего ареста Перепёлкин в квартире, куда забрался с целью совершить кражу , совершил убийство хозяйки, однако вскоре был арестован.

Перепёлкин не мог смириться с подобной судьбой. Он решил спланировать и организовать побег из одной из самых надёжных тюрем в стране. Перепёлкина поместили в камеру № 945, где он и начал планировать побег и подбирать сообщников.

План побега

Во время прогулок Перепёлкин запоминал расположение коридоров корпуса, выяснял график дежурства охраны и личные качества сотрудников охраны. Но чем больше он изучал это, тем яснее понимал, что побег будет нелёгким. За всю историю тюрьмы из неё было всего 5 удачных побегов .

Однажды, когда Перепёлкина повезли на следственный эксперимент, он неожиданно для себя сделал открытие - он выяснил, что корпус, где находилась его камера (корпус для содержания лиц, больных открытой формой туберкулеза), был расположен в углу тюремной территории и вплотную примыкает к жилому дому, расположенному за территорией тюрьмы. Более того, это был единственный корпус, в котором прогулочные дворики находились на крыше, а от них было недалеко и до последнего препятствия - щитов с колючей проволокой. Всё это радикально меняло дело и давало единственный шанс на успех.

Участники побега

Никита Фёдоров

В камере № 945, помимо Перепёлкина, содержалось ещё 24 человека. Понимая, что в одиночку побег невозможен, первым делом Перепёлкин решил взять себе в сообщники тех, которым, как и ему, практически нечего было терять. Действовал он осторожно, боясь, что тот, на кого падёт выбор, будет агентом администрации, так называемым «стукачом».

На роль сообщника больше всех подходил 20-летний Владислав Зеленов, которому также грозила смертная казнь . Даже если бы его пощадили и приговорили к лишению свободы, ему всё равно был бы подписан смертный приговор, поскольку он, отбывая предыдущий срок, убил криминального авторитета. Такое уголовники ему бы не простили.

В конце октября 1991 года в камере появился новый заключённый - 25-летний Юрий Шапранов, который был арестован за разбойное нападение. Физически крепкий, волевой, он утвердил в камере свой авторитет, и стал в ней непререкаемым лидером. Перепёлкин понял, что и Шапранов может стать кандидатом в сообщники. Однако Перепёлкин не решался впрямую предложить Зеленову и Шапранову совершить побег. Но однажды ночью произошло невероятное стечение обстоятельств - Перепёлкин услышал, как Шапранов предложил Зеленову совершить побег из «Крестов». Понимая, что ему, невзрачному и практически не имеющему криминального авторитета, участвовать в побеге вряд ли предложат, Перепёлкин пошёл на хитрость. Однажды, во время очередной раздачи еды, он произнёс длинную тираду о том, что лучше погибнуть от пули охранника при побеге, чем находиться в таких условиях. Перепёлкин добился своего - Шапранов подошёл к нему и предложил участие в побеге. Он согласился, и предложил Шапранову уже детально разработанный план побега, основанный на его главном открытии - близости прогулочных двориков к стенам тюрьмы. Последний понял, что Перепёлкин - тот, кто ему нужен.

Заговорщики начали тщательнейшим образом отбирать людей в команду. Они отобрали сокамерников с самыми тяжёлыми статьями, распределили их роли и обязанности в предстоящей операции. При этом Шапранов стал руководителем, а Перепёлкин - реальным мозговым центром побега. Помимо Перепёлкина, Шапранова и Зеленова участниками побега стали их сокамерники Фёдоров, Королёв, Зиновьев, Уткин.

Подготовка к побегу

Важным этапом стало изготовление подручных средств для побега - Королёв смастерил верёвочную лестницу из простыней и хитроумное духовое ружьё, с помощью которого точно измерил расстояние от прогулочного дворика до стены тюрьмы. К середине января 1992 года Шапранов и Зеленов сделали заточки из обувных супинаторов. Перепёлкин сделал муляжи гранат из хлебного мякиша, и выкрасил их в зелёный цвет.

Перепёлкин добился беспрекословного подчинения сообщников, его стали слушать наравне с Шапрановым. Позже он признался, что боялся, что по образцовому поведению участников побега остальные сокамерники могут что-то заподозрить.

Однажды в камеру № 945 пришли контролёры и провели обыск (так называемый «шмон»). С поразительным хладнокровием уголовники сумели скрыть все изготовленные ими ранее приспособления.

Побег

23 февраля 1992 года, в 10:30 из камеры № 945 вывели на прогулку всех семерых участников побега. Последними шли Фёдоров и Уткин, которые в случае необходимости должны были запугать идущего за ними контролёра с собакой. Однако на лестнице контролёр с собакой не пошёл за ними, а остался на втором этаже и ушёл в служебное помещение.

Охранника на смотровой вышке не оказалось, и Королёв дал сигнал к началу операции. Подойдя к прогулочному дворику, заговорщики напали на контролёра. Отобрав у него ключи, они бросились к люку, ведущему на вышку, а оттуда на крышу. Но кроме внешнего замка на люке был установлен внутренний, который всегда закрывается изнутри контролёром, находящимся на вышке. Этот надзиратель и заметил беглецов и сообщил о попытке побега в оперативную часть СИЗО. По изолятору была объявлена тревога. Немедленно было вызвано спецподразделение, и уже через несколько минут его бойцы подбегали к корпусу № 9. .

Поняв, что путь к свободе им отрезан, бандиты взяли в заложники находящихся на втором этаже контролёров Александра Яремского и Валентину Авакумову. Забежав к ним, они заявили: «Не шевелиться! Это побег! Вы - заложники».

Шапранов и Зеленов связали заложников. Уткин и Королёв выскочили в тюремный двор, попытались запугать сотрудников спецподразделения с помощью гранаты из хлеба. Это им не удалось, и тогда они, заскочив в служебное помещение, заперли изнутри массивную дверь. Беглецы потребовали связаться с руководством тюрьмы и сообщить ему их условия - деньги, транспорт до аэропорта и самолёт для беспрепятственного вылета за границу. Всё должно было быть выполнено к 13:30. В противном случае бандиты угрожали убить заложников. Начальника изолятора на месте не оказалось - было воскресенье, поэтому ему сообщили домой о побеге.

Пока о побеге сообщали начальству, Перепёлкин позвонил домой матери и попросил её сообщить о побеге журналистам, что она и сделала. Расчёт Перепёлкина состоял в том, что в присутствии прессы руководство тюрьмы не пойдёт на силовые меры. На место прибыла съемочная группа телепередачи «600 секунд » и ряд других журналистов.

Преступники в окне корпусной - Зеленов, Шапранов и Королёв

Авакумова и Фёдоров сидели напротив окна, чтобы все видели намерения бандитов, а Яремский и Перепёлкин находились в глубине корпусной. В переговоры с начальником регионального управления исправительно-трудовых учреждений по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области полковником Александром Кулаковым вступил Шапранов. Он постоянно делал упор на то, что участникам побега было нечего терять.

Во дворе корпуса начал действовать штаб, в который, помимо Кулакова, вошли также начальник «Крестов» Степан Демчук и ряд сотрудников управления ИТУ по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Демчук предложил бандитам вернуться в камеру, обещав, что никакого наказания не последует, однако они отказались. Руководство МВД потребовало провести штурм.

Когда сотрудники спецподразделения попытались установить лестницу к окну корпусной, Фёдоров выглянул в окно вместе с заложницей Авакумовой и потребовал убрать лестницу, что и пришлось сделать. Также попытались воздействовать на беглецов с помощью их родственников и криминальных авторитетов. Обе попытки также потерпели фиаско.

Кулаков рассчитывал на то, что у большинства захватчиков заложников после начального куража начинался период апатии, во время которого можно было уговорить их сдаться. Однако бандиты нашли в корпусной водку, приготовленную ко дню рождения Авакумовой, поэтому период апатии у них так и не наступил.

Переговоры продолжал вести Шапранов, который более всех был способен говорить дипломатическим языком. В окне также часто появлялся пьяный Королёв, который угрожал убить заложников и называл всех участников операции по их обезвреживанию «козлами». В 13:10 Зеленов выкрикнул свою знаменитую фразу, которая впоследствии неоднократно использовалась в титрах популярной телепередачи «Криминальная Россия »: «Наша молодость здесь пройдёт! Сдохнем мы здесь, в тюрьме! »

Основной ошибкой Кулакова являлось то, что он подумал о том, что Шапранов является лидером бандитов, и стал его уговаривать сдаться. Тот сказал, что лидером он не является, и ничего не решает. Так было установлено, что организатором побега являлся тот, кто ни разу не появлялся в окне, то есть Юрий Перепёлкин. Вскоре в окне появился на короткое время и он, однако тут же бросился обратно. Как позже выяснилось, заложник Яремский, оставшись без присмотра, попытался освободиться.

Штурм

Вскоре из Москвы поступил приказ - подготовиться к штурму. По плану, снайпер с крыши должен был застрелить Фёдорова, державшего заложницу Авакумову, и тех, кто окажется в прямой зоне видимости. В это же время одна группа спецподразделения должна была сбить кувалдой замок на двери корпусной, а другая должна была пройти через окно на лестничной клетке.

Но заключённые из камер соседних корпусов стали кричать и подавать условные знаки бандитам о том, что готовится операция. Пришлось спешно отзывать подразделения, уже практически проникнувшие в корпус № 9. Бандиты продолжали переговариваться с заключёнными, узнавая о расстановке сил перед операцией.

С целью заглушить выкрики заключённых была подогнана пожарная машина с мощным двигателем. Бандиты тут же потребовали убрать её, высунув в окно Яремского, подрезали его заточкой и заставляли повторять их требования.

Ситуация стала критической, и, после короткого совещания, штаб отдал приказ о начале штурма. В 14:12 по выстрелу снайпера в окно корпусной обе группы захвата ворвались в корпус № 9. Буквально на первом же шагу сотрудники спецподразделений столкнулись с трудностями. Решётка на окне корпусной со стороны лестничного пролёта не поддавалась, а дверь выбить с первого раза не удалось. Молниеносного проникновения не получилось. Лишь через десять минут группам захвата удалось проникнуть внутрь, и бандиты были обезврежены. . Королёв был приговорён к 15 годам лишения свободы, Зиновьев - к 13, Уткин - к 6. Перепёлкин был приговорён к высшей мере наказания - расстрелу, который впоследствии был заменён на

Стремление человека вырваться из неволи, определенно природой и поэтому вполне объяснимо, даже если он лишен свободы заслуженно, в соответствии с законом. В уголовных кодексах некоторых стран даже отсутствуют статьи за побег из тюрем и колоний, считается, что это проблема людей охраняющих заключенных. Но надежности охраны мест заключенных большое значение предавалось и в России. В частности в крупнейшей ее тюрьме, знаменитых Питерских Крестах. Построенная на совесть в конце прошлого века крепость тюрьма считалась одной из самых суровых в стране. И в первую очередь благодаря самой надежной системе охраны. За это время через нее прошли сотни тысяч заключенных и мысль о том, чтобы покинуть ее досрочно наверняка посещала большинство из них. Многие пытались, но за более чем вековую историю в Крестах удалось совершить лишь пять удачных побегов. Хотя желающих самовольно покинуть ее стены становилось все больше и больше.

В один из июньских дней 1991 года в следственном изоляторе номер 45 он же Кресты появился новый обитатель, точнее 32 летний Юрий Перепелкин, оказался здесь не в первый раз. Ранее он был судим за кражи и побег из колонии поселения. Теперь определенный в камеру 945 вор рецидивист обвинялся в умышленном убийстве. Вернувшись в Питер после последней отсидки к любимому занятию квартирным кражам, Перепелкин выбрал в качестве очередной цели выбрал квартиру своего приятеля. Во время кражи он неожиданно обнаружил в квартире мать своего товарища и не долго думая задушил обезумевшую от ужаса пожилую женщину бельевой веревкой. После чего стер по обыкновению отпечатки пальцев и прихватив вещи убитой спокойно покинул квартиру. Перепелкин был уверен, что улик на него нет, а на знакомого никто не подумал, но во время предварительного следствия он узнает, что на этот раз ошибся. На шее жертвы остались четкие отпечатки его пальцев. Профессиональный вор с ужасом понимает, что в этот раз ему светит вышка. Угрюмый нелюдимый, внешне скупой на какое либо проявление эмоции, Перепелкин как никто другой на самом деле не мог смириться не только с возможным смертным приговором, но даже с мыслью, что ему придется провести долгие годы за решеткой и если пронесет с вышкой, а как там за решеткой он очень хорошо знал. Чувствовать уверенно себя в тюрьме можно только завоевав авторитет у других зэков.

Тщедушный и малообщительный Перепелкин вряд ли мог рассчитывать на признание сокамерников, но по предыдущему опыту он знал, что все может в один миг измениться. И если совершить что то из ряда вон выходящее и тем самым завоевать этот самый пресловутый авторитет. Но как? И тут Перепелкину приходит безумная на первый взгляд мысль. Во все времена высшей воровской доблестью считался побег, но только побег настоящий, а не его дешевая имитация. И даже в случае неудачи, если даже бежавший остается в живых он сразу получает солидный статус в зэковской среде. Перепелкин уже имевший опыт побега из колонии,психологически был готов к этому. Кресты не зона и тем более не колония общего режима, а одна из самых надежных тюрем в стране. Он знал, что за ее вековую историю было лишь 5 удачных побегов. Надеется, что 6 будет именно он, было наивно. Но 2-3 года ждать когда тебя поведут на расстрел не меньшее безумие. И все это время сидеть у параши и терпеть издевательства более крутых сокамерников, а потом прислушиваться к каждому шагу и скрипу в камере смертников. И Перепелкин начинает всерьез обдумывать план побега. В армии он был сапером, там и выработал главные профессиональные качества осторожность, предусмотрительность и отличную зрительную память. Во время ежедневных прогулок он внимательно изучает систему коридоров изолятора. Расположение помещения их корпуса, запоминая все до мельчайших деталей. Намечает возможные пути ухода, выясняет график дежурства охранников и даже их личные качества. Но чем больше Перепелкин изучал обстановку, тем больше понимал, что все это не реально. Слишком много должно будет совпасть обстоятельств, чтобы удалось вырваться от сюда. Но однажды когда Перепелкина повезли на следственный эксперимент он сделал удивительное открытие. Выяснилось, что их корпус находился в самом углу тюремной территории и вплотную примыкал к жилому дому расположенному за территорией тюрьмы. Более того это был единственный корпус где в некоторых местах прогулочные дворики располагались на крыше. А отсюда было рукой подать до последнего препятствия отделяющего заключенных от воли, щитов с колючей проволокой. Если колючка была не под током, то преодолеть этот рубеж не проблема. Все это радикально меняло дело и давало единственный реальный шанс на успех. Но в одиночку осуществить замысел было не реально. А предложить кому либо из 24 обитателей камеры 945 и составить ему компанию предусмотрительный сапер не хотел. Велика была вероятность,что выбранный компаньон окажется стукачом и сдаст его тюремной администрации. Нужно было тщательно изучить соседей по нарам, чтобы не промахнуться. Во первых это должен быть человек, который как и самому Перепелкину нечего было терять. Во вторых он должен быть способен безоговорочно подчиниться его воле. На эту роль больше всего подходил Владислав Зеленов, в свои 20 лет имевший целый букет тяжких преступлений, включая убийства и так же шедший по расстрелу статьи.

2 часть - Побег из Крестов (Криминальная Россия)
Но предложение было немедленно отвергнуто. Потянулись минуты напряженного ожидания, положение усложняло и то, что постоянно из Москвы обстановку запрашивало руководство МВД. И каждый раз интересовалось, готов ли штаб начать операцию по освобождению заложников. Нужно начинать только в самом крайнем случае, когда жизни заложников начнет угрожать реальная опасность. Кулаков был уверен, шансы на мирный исход есть. И их во что либо не стало нужно использовать, но на крайний случай, случай штурма, подготовительную работу бойцам Омона необходимо было провести уже сейчас. Но как только стали устанавливать лестницу, находящийся в глубине корпусной Перепелкин дает указание Федорову подойти вместе с заложницей Авокумовой к окну и по прежнему угрожая ей заточкой заставить убрать лестницу. Время шло. Напряжение возрастало. Но преступники продолжали настаивать на своем. Тогда решили пригласить двух известных авторитетов находящихся в тот момент в Крестах. Кулаков знал, что шансы на благоприятный исход есть не понаслышке. Как правило после начального куража у террористов наступал период а апатии и чаще всего их быстро удавалось уговорить сдаться, но в тот момент он не знал, что бандиты обнаружили в корпусной спиртное и для некоторых период апатии уже не наступит. Сейчас все знали, что нужны неординарные меры. Штаб принимает решение привести в изолятор близких родственников преступников в надежде, что они заставят одуматься хотя бы одного из заговорщиков. Переговоры со штабом продолжал вести Шопранов, как всегда рядом был Зеленов. Время безжалостно приближалось к роковой отметке. Необходимо было срочно что то предпринимать, решили сменить тактику, понимая, что лидером бандитов был Шопранов и от его приказов зависит дальнейший ход событий, Кулаков решил на это сделать ставку, сыграв на его самолюбии. Подчиняясь руководству МВД штаб дает распоряжение начать подготовку к операции по освобождению заложников.

План был следующим. Омон должен был начать корпусной одновременно с двух сторон. Первая группа выбивает запертую бандитами дверь и проникает в помещение. В этот момент вторая группа сосредотачивается на лестничной клетке перед внутренним окном. Одновременно с первым ударом по двери снайперы ликвидируют бандита удерживающего Авакумову, а остальные устремляются внутрь через окно с которого заранее приготовлена лебедка и срывается решетка. Параллельно снайперы с крыш соседних с корпусной зданий должны были держать под прицелом бандитов в окнах выходящих во двор. По сигналу о начале штурма они должны были уничтожить тех, кто окажется в зоне видимости. Пока что малые группы занимали исходные позиции Кулаков не терял последней надежды договориться с бандитами, но очередное заявление Шопранова стало для него полной неожиданностью. И здесь Кулаков вспомнил об одной особенности в поведении Шопранова, на которую до этого не обратил особого внимания. Все наиболее значительные заявления декларации он делал после того, как отходил от окна удаляясь в глубь помещения. Значит он действительно постоянно с кем то советуется с кем то из сообщников который остается невидимым. Кулаков еще не сталкивался с подобной тактикой и не мог предположить, что у кого то из бандитов в этой ситуации окажется столько изобретательности и хладнокровия. Он еще не знал кто такой Юрий Перепелкин и на что тот способен. В 13-15 Кулакову доложили о готовности Омона к штурму, но в этот момент произошло непредвиденное. Тюремная жизнь внесла неожиданные коррективы в плен операции. Дело в том, что крыши на которых расположились снайперы хорошо просматривались из окон камер соседних корпусов. Специальными знаками и откровенными выкриками заключенные предупредили заговорщиков о том, что идет подготовка к штурму. Все понявшие бандиты отреагировали немедленно. После короткого совещания в штабе решается прекратить подготовку к штурму. В 13-26 , за 4 минуты до истечения срока ультиматума, во дворе появилась мать Шапранова. В 13-30 во дворе повисла зловещая тишина. Наступал решающий момент противостояния. Но через минуту в окне появился еще один бандит Зиновьев. В самый решающий момент у них нет четкого плана действий. Эту ситуацию можно было использовать, чтобы перехватить инициативу, но самое важное, теперь после появления в окне Уткина и Зеновьева в штабе поняли кто у бандитов лидер, это тот кто и не должен в нем появляться вообще, а поскольку досье на всех участников побега давно уже было в штабе, стало ясно, что это Перепелкин. И словно почуяв что его стратегический замысел разгадан, Перепелкин заставляет Шопранова вернуться к главному. Исчезнув на короткое время он вновь появился в окне. Через некоторое время показалось, что преступники несколько успокоились. В этот момент в очередной раз запросила обстановку Москва. И узнав о временном затишье приняла окончательное решение штурмовать. Кулаков понимал, что бесконечно оттягивать выполнение приказа он не сможет, но именно сейчас внезапный штурм может принести успех. Пока он продолжал беседовать с заговорщиками, Омоновцы вновь попытались незаметно выйти на исходные позиции, но ничего незаметного для бандитов сделать было уже невозможно, вся тюрьма работала на них. Как только первая штурмовая группа направилась к черному входу, ведущему в корпусную, немедленно последовало предупреждение и в окне неожиданно появился Перепелкин.

Авторы сценария и режиссёры Андрей Карпенко и Александр Курышев;
Операторы Александр Соловьев и Леонид Васильев;
Сопродюсер проекта Владимир Семёновых;
Композитор Игорь Назарук;
Текст читал Александр Клюквин;
Директор фильма Антон Казарезов;
Главный консультант Татьяна Васильева;
Сопродюсер проекта Андрей Карпенко;
Генеральный продюсер проекта Дэвид Гамбург;
Телеканал: НТВ;
Дата первого эфира: 1999 год

В результате штурма были убиты трое беглецов, один из контролёров умер от полученных от заговорщиков ран.

Предыстория [ | ]

План побега [ | ]

За всю историю тюрьмы из неё было всего 5 удачных побегов .

Участники побега [ | ]

Никита Фёдоров

Владимир Королёв

Подготовка к побегу [ | ]

Побег [ | ]

Преступники в окне корпусной (слева направо) - Зеленов, Шапранов и Королёв

Переговоры продолжал вести Шапранов, который по решению Перепёлкина воздержался от алкоголя.

Штурм [ | ]

Суд [ | ]

Суд над участниками побега состоялся в 1995 году . Королёв был приговорён к 15 годам лишения свободы, Зиновьев - к 13, Уткин - к 6. Перепёлкин был приговорён к высшей мере наказания - смертной казни , которая впоследствии была заменена на пожизненное лишение свободы . В настоящее время Перепёлкин отбывает наказание в ИК-1 «

Кресты, 1992

Попытка побега из СИЗО «Кресты» 23 февраля 1992 года - одна из самых известных попыток побега из ИЗ № 47/1 ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области, более известного как «Кресты».

В июне 1991 года в «Кресты» был доставлен вор-рецидивист Юрий Николаевич Перепёлкин, 1959 года рождения. Он был ранее судим за кражи и побег из колонии-поселения.

Перепёлкин запланировал побег на праздник 23 февраля 1992 года. Семеро заключенных захватили двоих сотрудников «Крестов» и потребовали выдать им оружие, транспорт, наркотики и не мешать по пути в аэропорт.

Сообщение о захвате заложников поступило в дежурную часть около девяти утра. Длительные переговоры с преступниками не дали положительных результатов. Во время штурма бойцы спецназа обезвредили злоумышленников, однако жертв со стороны сотрудников СИЗО избежать не удалось. Главарь взбунтовавшейся банды успел нанести несколько смертельных ударов заточкой кинологу Александру Яремскому. Во время штурма выстрелами снайпера были убиты трое злоумышленников. Еще трое были задержаны. Главаря банды за организацию побега и убийство сотрудника тюрьмы приговорили к высшей мере наказания - расстрелу, который после принятия моратория заменили пожизненным заключением.

Кресты, 1922

11 ноября 1922 года бандит, которого называли Ленька Пантелеев, и трое его сообщников попытались сбежать из санкт-петербургской тюрьмы «Кресты», и эта попытка увенчалась успехом. Вырваться на свободу им удалось благодаря куче дров, неосмотрительно сложенной возле одной из внешних стен, окружавших территорию.

По дровам можно было перемахнуть через забор, однако ломать ноги никому не хотелось, поэтому зеки проявили фантазию и сплели из одеял и простыней веревки, по которым в назначенный день аккуратно спустились на землю.

Эта попытка побега также был осуществлена в праздничный день - в День милиции. Таким образом, преступники хотели сделать «подарок» советским блюстителям порядка, которые несколько ослабили бдительность в свой профессиональный праздник. Некоторые сотрудники поплатились за этот провал своими должностями.

Матросская тишина, 1995

Самый знаменитый побег из «Матросской тишины» (следственный изолятор № 1 Москвы) был совершен в 1995 году. Бежал Александр Солоник по прозвищу «Киллер №1». Он подозревался в многочисленных убийствах в интересах Курганской преступной группировки.

Ее члены внедрили в СИЗО своего человека на должность надзирателя. Он пронес в одиночную камеру Солоника альпинистское снаряжение и пистолет. Ночью они вместе положили под одеяло манекен, затем поднялись на крышу изолятора и с помощью снаряжения спустились на улицу. Солоник скрылся в Греции. В 1997 году он был убит на вилле недалеко от города Афины.

Бутырка, 2010

Вор-домушник Виталий Островский в 2010 году устроил удачный побег из Бутырки (следственный изолятор № 2 Москвы). Он сбежал средь бела дня на глазах у изумленной публики.

Днем за Островским в камеру зашел безоружный охранник, чтобы отвести его в баню. Наручники на него надеть забыли, а потому, улучив момент, Островский оттолкнул охрану и рванул к двери, которая по странному стечению обстоятельств оказалась не заблокирована. Выбежав во внутренний двор, заключенный наскочил на 4,5-метровый забор и начал карабкаться по нему вверх с огромной ловкостью. Пока тюремная охрана сообразила, что произошло, а собаки побежали по периметру забора, преступник скрылся.

По некоторым данным, в 2012 году Островский вновь был пойман и отправлен в Бутырку. Теперь его держат в обстановке строжайшей секретности.

Колония №17, 2012

В марте 2012 года был совершен беспрецедентный по своей дерзости побег из колонии строгого режима №17 в Вологодской области. Над территорией колонии неожиданно завис вертолет Ми-2, откуда была сброшена веревочная лестница. По ней на глазах сотрудников колонии и других заключенных в вертолет поднялся осужденный за убийства Алексей Шестаков.

Шестакова полдня ловили сотрудники ФСБ и полиции. При задержании попытавшийся отстреливаться беглец был ранен. В результате, в январе 2013 года Алексей Шестаков был осужден с учетом прежнего срока, назначенного ему за убийства, на 24 года колонии.

Просмотров