Главная » Накопительная » Значение слова полюдье. Что такое Полюдье? Значение и толкование слова poljudje, определение термина Полюдье и повоз

Значение слова полюдье. Что такое Полюдье? Значение и толкование слова poljudje, определение термина Полюдье и повоз

Размер дани рассчитывался пропорционально дворам вне зависимости от достатка их владельцев.

История

Полюдье - ежегодный объезд князя со своей дружиной подвластных земель, с целью сбора дани. Продолжалось с ноября по январь.

Первое упоминание полюдья в русских летописях , а также подробное описание полюдья византийским императором Константином Багрянородным в его трактате «Об управлении империей », относятся к середине X века .

Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступит ноябрь, их князья выходят со всеми россами из Киева и отправляются в полюдье, то есть круговой обход, а именно - в славянские земли древлян , дреговичей , кривичей , северян и остальных славян, платящих дань росам. Кормясь там в течение зимы, они в апреле, когда растает лёд на Днепре, возвращаются в Киев, собирают и оснащают свои корабли и отправляются в Византию

Если говорить о купцах ар-Рус, то это одна из разновидностей славян. Они доставляют заячьи шкурки, шкурки черных лисиц и мечи из самых отдаленных [окраин страны] славян к Румийскому морю . Владетель ар-Рума [Византии] взимает с них десятину. Если они отправляются по Танису - реке славян, то проезжают мимо Хамлиджа, города хазар . Их владетель также взимает с них десятину. Затем они отправляются по морю Джурджан и высаживаются на любом берегу… Иногда они везут свои товары от Джурджана до Багдада на верблюдах. Переводчиками [для] них являются славянские слуги-евнухи. Они утверждают, что они христиане и платят подушную подать

Возникновение такого явления как полюдье было связано с распространением власти русов на часть восточнославянских племён. Константинопольский патриарх Фотий в связи с русско-византийской войной 860 года говорит о русах:

поработив живших окрест них и оттого чрезмерно возгордившись, подняли руки на саму Ромейскую державу!

Также известно о силах участников полюдья:

Всегда 100-200 из них (русов) ходят к славянам и насильно берут у них на своё содержание, пока там находятся

Сбыт полюдья вятичами на международном рынке и его прекращение с покорением вятичей Святославом Игоревичем в 966 году и окончательно - Владимиром Святославичем в 982 году косвенно подтверждаются хронологией кладов восточных монет в бассейне Оки .

Одно из последних упоминаний полюдья относится к 1190 году к правлению во Владимиро-Суздальском княжестве Всеволода Большое Гнездо . На основании данного примера исследователи рассчитали среднюю скорость полюдья - 7-8 км в сутки.

Не только Константин Багрянородный, но и скандинавские источники (сага о Гаральде) используют для обозначения подобного полюдью механизма сбора дани славянское слово (poluta, polutaswarf ).

Полюдье имело крайне широкое распространение в социально-политических системах Евразии и Африки с близким к древнеславянскому уровнем политико-культурной сложности .

Примечания

Источники

Полюдье: всемирно-историческое явление. Под общ. ред. Ю. М. Кобищанова. Ред. колл. Ю. М. Кобищанов, М. С. Мейер, В. Л. Янин и др. - М., РОССПЭН , 2009. - 791 с.
Рыбаков Б. А. Рождение Руси

Wikimedia Foundation . 2010 .

Синонимы :

Дам (значения)
Балагер, Хоакин

Смотреть что такое "Полюдье" в других словарях:

ПОЛЮДЬЕ - ср., ·стар. объезд округа или области, для сбора дани. Самая дань, поголовщина, подушное, что при объезде епархий называлось подъездом. Тогда сущю великому князю Роману в полюдьи. Полюдная дань, подать, ·стар. собираемая объездом с народа. И… … Толковый словарь Даля

полюдье - объезд Словарь русских синонимов. полюдье сущ., кол во синонимов: 2 дань (12) объезд (… Словарь синонимов

ПОЛЮДЬЕ - в Древней Руси первоначально ежегодный объезд князем и дружиной подвластного населения (людей) для сбора дани; затем сама дань неопределенного размера. В Новгородской и Смоленской землях в XIT в. название фиксированной денежной повинности … Юридический словарь

ПОЛЮДЬЕ - в Киевской Руси объезд князем и дружиной подвластных земель для сбора дани; позже сама дань неопределенного размера. В Новгородской и Смоленской землях в 12 в. фиксированная денежная повинность … Большой Энциклопедический словарь

ПОЛЮДЬЕ - («хождение по людям») объезд и Киевской Руси князем и его дружиной подвластных областей и племён для сбора дани, а позже название самой дани. П. упоминается и сочинении византийского императора Константина Багрянородного (сер. Х в.), летописях и… … Юридическая энциклопедия

полюдье - ПОЛЮДИЕ, ПОЛЮДЬЕ, я; ср. Ист. В древней Руси 10 13 вв.: ежегодный объезд подвластного населения (людей) князьями, боярами воеводами и их дружинниками для сбора дани. // Сама такая дань. * * * полюдье в Древнерусском государстве объезд князем и… … Энциклопедический словарь

ПОЛЮДЬЕ - («хождение по людям»), объезд в Киевской Руси князем и его дружиной подвластных областей и племен для сбора дани, позже сама дань. Полюдье совершалось обычно осенью или зимой по окончании сбора урожая. После убийства во время полюдья кн. Игоря… … Русская история

Полюдье - ежегодный объезд подвластного населения («людей») древнерусскими князьями, боярами воеводами и их дружинниками в 10 13 вв. с целью кормления и сбора податей. П. зафиксировано в арабских (Ибн Руста, Гардизи; 10 11 вв.), византийских… … Большая советская энциклопедия

Полюдье - (стар.) временная повинность, падавшая на труд или рабочее население и состоявшая в содержании князя и его двора во время объезда ими области. По свидетельству Константина Багрянородного, объезды совершались зимой, причем князь ездил не только со … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

ПОЛЮДЬЕ - (хождение по людям) объезд в Киевской Руси князем и его дружиной подвластных областей и племен для сбора дани, позже сами дани. П. упоминается в соч. Константина Багрянородного (сер. 10 в.), летописях и актах (12 в.). П. совершалось обычно… … Советская историческая энциклопедия

Книги

Русская история в картинах. Клавдий Лебедев , Сто лет назад в издательстве И. Д. Сытина вышла серия плакатов, посвященных русской истории, с иллюстрациями Сурикова, Васнецова, Маковского, Лебедева и других русских художников. К 100-летию… Категория: Путеводители Серия: Галерея русской живописи Издатель: БЕЛЫЙ ГОРОД , Производитель: БЕЛЫЙ ГОРОД , Купить за 935 грн (только Украина)
Русская история в картинах. Выпуск 1. Русь Легендарная , С новым проектом издательства`Галерея русской живописи` у любителей живописи появятся новые - поистине уникальные - возможности. Мы предлагаем вам наиболее полныетематические подборки… Категория:

Полюдье – способ сбора дани с восточнославянских племен, который практиковали на Руси в 9 – 12 веках. Полюдье было одной из первых попыток зарождающегося государства взимать дань и налоги с населения и основной отличительной чертой полюдья была его ненормированность. Полюдье стало первой попыткой князей Древней Руси наладить систему сбора налогов с подвластных территорий.Полюдьем в Древней Руси называли объезд земель с целью сбора дани. Сами князья и их дружинники, которые взимали дань, лично объезжали все земли и забирали деньги у людей. От таких вот «поездок по людям» и произошел позднее термин «полюдье». Сбор дани осуществлялся после сбора урожая, зимой и осенью, чтобы люди могли предоставить необходимое количество денег или ресурсов.

Сегодня ведутся споры на тему того, когда на Руси появилось полюдье и является ли оно отличительным признаком Киевской Руси или существовало в том или ином виде еще до создания единого государства, когда на русских землях проживали несколько племенных союзов, которые точно также захватывали территории и взимали дань.

Несмотря на споры, сегодня принято считать, что полюдье ввел князь Олег и связано это было с резким расширением территорий и расширением власти русских князей над окрестными восточнославянскими племенами. Новые территории должны были приносить прибыль для того, чтобы князь мог обеспечивать армию и дружинников и оснащать армию и казну для дальнейших военных походов путем продажи на рынке в Византии полученных в ходе сбора дани товаров.

Установление дани в виде полюдья говорит о зарождении раннефеодального государства на территории восточных славян.

Каждый год князь и его дружина объезжала подвластные территории с целью сбора дани и кормления – продолжалось это с ноября по апрель. Впервые полюдье упоминается в древнерусских летописях относится к 10 веку. Кроме того, подробное описание полюдья, его формы и системы проведения упоминается также в трактате византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении Империей» и также относится ко второй половине 10 века. Это позволяет судить, что полюдье было введено на Руси не позднее начала 10 века.

В данном трактате полюдье описывается таким образом: русские князья с наступлением ноября отправляются вместе с дружинниками из Киева во все подвластные им земли и совершают круговой обход, собирая с каждого племени дань. К племенам, в связи с которыми упоминается полюдье, относятся древляне, дреговичи, кривичи, северяне и другие восточнославянские племена. Кормясь полученной данью русские князья в середине апреля возвращаются обратно в Киев и отправляются оттуда в Византию для того, чтобы там на рынке сбывать полученный при полюдье товар (в качестве дани принимались как деньги, так и вещи, припасы и другие товары).

В состав дружины, которая занималась сбором дани, обычно входило около 100-200 людей, которые зачастую были вооружены и силой взимали дань.

Считается, что помимо взимания дани активно использовалось так называемое кормление, когда хозяин дома принимал гостя, кормил и поил его. Считается, что введение полюдья и кормления во многом связано с традицией у восточных славян содержать гостя, пока тот находится в доме. Таким образом, дружинники и князь приезжали в дома своих подчиненных и жили там за их счет. Позднее данная форма дани трансформировалась в феодальную зависимость и оброк.

Взимание дани не нравилось племенам, однако до определенного момента они терпели. Однако, когда в 945 году князь Игорь попытался взять дополнительную дань сверх той, что уже имелась, древляне, которые, как и другие племена вынуждены были платить князю, подняли восстание и убили самого Игоря.

После подавления восстания древлян княгиня Ольга проводит налоговую реформу и вводит новую систему взимания дани. Теперь дань взималась не непосредственно в племенных центрах, а в погостах – специально созданных пунктах для сбора дани с населения. Взимаемый таким образом налог позднее переходил в руки княжеских наместников в крупных городах, откуда пересылался непосредственно князю в Киев. Поездки дружинников по территориям прекратились, а вместе с ними и кормления.

Взимание полюдья резко сократилось во времена СвятославаИгоревича в 966 году, а позднее, в 982 году и вовсе прекратилось с приходом к власти Владимира Святославича. Последнее упоминание о полюдье относится к 1190 году. В то время дань еще взималась во Владимиро-Суздальском княжестве, однако это прекратилось с уходом князя ВсеволодаБольшоегнездо. Существуют также сведения, что некоторая форма полюдья сохранялась вплоть до середины 19 века на отдаленных глухих территориях России. Полюдье также взимали в ряде других стран, например, в странах Африки.

В IX-X веках Древняя Русь уже стала типичным раннефеодальным государством. Политическое господство феодалов - бояр и князей - обеспечивалось дружинной военной организацией. Дружина не только, как мы подчас думаем, сопровождала князя в походах. Она все время находилась рядом с ним. Дружинники часто и живут на княжеском дворе, и едят с князем за одним столом - хмельные дружинные пиры были неотъемлемой частью феодального быта. С дружинниками князь «держал совет» обо всех делах - о войне и мире, походах и посольствах, размерах дани и раздачах земель, казнях и помилованиях. Вместе с дружинниками он составлял грамоты-указы, вершил суд по «закону русскому».

В целом же на первых порах дружина представляла собой нечто вроде разбойничьей шайки, несшей в себе, по словам Н.И. Костомарова, зародыш государственности. В последнее время такой взгляд на дружину периода зарождения Древнерусского государства разделяется очень многими отечественными и зарубежными исследователями. Так, в программной статье, посвященной зарождению деспотизма на Руси, В.Б. Корбин и А.Л. Юрганов писали:

«Русскую дружину, как ее рисует «Повесть временных лет», можно представить себе и своеобразной военной общиной, и своеобразным казачьим войском, возглавляемым атаманом. От общины идут отношения равенства, находящие внешнее выражение в дружинных пирах (ср. “братчины” в крестьянских общинах), от “казачества” - роль военной добычи как главного источника существования, который функционировал как в прямом, так и в превращенном виде, ибо дань - это и выкуп за несостоявшийся поход».

Дружина делилась на несколько частей. Вершила государственные дела и вместе с князем управляла землей «старшая» дружина, в которую входили «великие бояре», владевшие богатыми землями, многочисленной челядью, роскошными хоромами, а часто имевшие и свои военные отряды.

А «руками» князя была энергичная «молодшая» дружина. Младшие дружинники на деле реализовали то, что «уставлялось» князем и боярами, замышлялось на пирах и долгих «свещаниях», - собирали дань, управляли княжеским хозяйством, охраняли покой правителя, живя на княжеском подворье, а во время войн составляли ударную силу княжеского войска.

И наконец, еще одну, непостоянную группу дружины составляли набиравшиеся во время войн и походов воины «от сохи» - крестьяне, ремесленники.

По мере того как все новые и новые земли «становились под руку» киевского князя, дружина пополнялась за счет местной племенной знати, быстро воспринимавшей киевские феодальные порядки.

Дружина верно служила князю и для угнетения трудовых масс. Основной формой эксплуатации зависимого люда в те времена был сбор дани. Большую часть зимы князь и дружина проводили в «полюдье» - ездили по городам, крупным селам, собирая с городских и крестьянских общин-вервей серебро, меха, продовольствие и различные товары. Съестные припасы шли на содержание дружины, а другие товары отправляли в Киев, а оттуда весной везли на продажу в Царьград и другие города Европы и Азии. На вырученные деньги покупали оружие, дорогие ткани, драгоценные украшения, восточные пряности, редкие диковины и спешили в Киев - порадовать князя, бояр, княгиню да боярынь.

Понятия «дани и полюдья» в исторической литературе часто отождествляются. Вот что пишет А.А. Горский:

«Способом сбора дани было «полюдье»-круговой объезд князем и его дружиной подвластных земель. Константином Багрянородным... было рассказано о полюдье киевских князей первой половины X в.... Б. А. Рыбаков провел детальное историко-географическое исследование полюдья, исходя из того, что оно было круговым объездом киевского князя и его дружины, охватывавшим территории "племенных союзов" древлян, дреговичей, кривичей и северян, в ходе которого в специальные пункты – «становища» - свозится дань, собранная для Киева местными князьями. По-иному подошел к этому вопросу М.Б. Свердлов, обративший внимание на слова Константина о "прочих славянах" - данниках русов. По мнению М.Б. Свердлова, этими «прочими славянами» были словене новгородские, радимичи, уличи и тиверцы, а полюдье первой половины Х в. было не объездом киевским князем и его дружиной нескольких "племенных союзов", а разъездом князя и его приближенных с дружинами по разным "племенным союзам", внутри каждого из которых один из киевских дружинных отрядов собирал дань».

Есть, однако, и иная точка зрения, разделяющая дань и полюдье как две различные формы получения средств к существованию княжеской дружины. Как считает И.Я. Фроянов,«для нас не подлежит сомнению тот факт, что свободные общинники ("люди") данью не облагались. На них возлагали кормления, они платили виры, продажи и, разумеется, полюдье. Дань же собиралась с несвободных, в частности со смердов, не принадлежащих "к главенствующей общности". Летописное известие о купленных Андреем Боголюбским слободах «з даньми» является ярким подтверждением уплаты дани зависимым людом. О крайней степени зависимости (близкой к рабству либо рабской) населения слобод можно судить по тому, что эти слободы куплены».

Размеры дани с земель бывали разными. Иногда они устанавливались точно, иногда нет. Как правило, дань зависела от числа крестьянских дворов в той или иной местности. Каждый «дым» (двор) обязан был вносить определенную долю в общинную подать. Но подчас, «уставив дань», то есть определив ее размеры, движимые алчностью князья требовали все больше и больше подношений. А если требования не выполнялись, в ход шла военная сила, начинался по селам и городам кровавый «правеж» дружинных отрядов. В дело вступала княжеская дружина, силой отбирая у крестьян-смердов последние запасы.

Как считает А.П. Новосельцев, полюдье носило стихийный характер, мало отличный порой от набегов с целью взимания добычи. Истоки полюдья, очевидно, и восходят к таким набегам, элементы которых сохранились и в полюдье середины X в.

Год от года возраставший феодальный гнет все чаще вызывал протесты, а то и открытые восстания против произвола. Сведения об одном из первых таких восстаний сохранились в легендарном сказании о гибели киевского князя Игоря Старого в древлянской земле.

Игорь сел на киевское княжение после смерти Олега. Летописная легенда называет его сыном Рюрика, который, умирая, якобы передал «Игоря детска», то есть ребенка, своему ближайшему сподвижнику Олегу. Прошли годы, Игорь вырос и стал сначала соправителем Олега, а после его смерти - полновластным хозяином Киева.

Правил он больше 30 лет. Началом его продолжительного княжения стала война с древлянами, которые, воспользовавшись смертью всесильного Олега, хотели было отложиться от Киева и «затворились» от Игоря в укрепленных городах. В 914 году Игорь разгромил древлян и «возложил на них дань больше прежней».

Сбор дани с древлян был пожалован Игорем одному из ближних бояр-воевод Свенельду. С той поры ежегодно дружина Свенельда добывала «дани многие» с древлянской земли.

Прошло 30 лет. Зимой 945 года, уже после того, как Свенельд в очередной раз обобрал древлян, Игорь Старый тоже надумал поживиться чем-нибудь в древлянских городах. К этому подтолкнули князя настойчивые обиженные разговоры в собственной дружине. Богатый «улов» Свенельда вызвал недовольство среди приближенных киевского князя, оставшихся в тот год без большой добычи. «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, - жаловались они, - а мы наги! Пойдем, князь, с нами за данью, да и ты добудешь и мы». Поддавшись настойчивым уговорам, старый князь - ему было уже больше 60 лет - отправился в древлянские земли за новой данью.

У древлянского князя Мала не было сил для борьбы с Игорем, поэтому еще одна дань была выплачена сполна и разорители ушли восвояси. Длинный караван двинулся в Киев. Но алчность и жадность не оставили Игоря и его дружинников, а, наоборот, разгорелись. И скоро созрело у Игоря такое решение: караван отправить дальше, а самому с небольшим отрядом вернуться в древлянский город Искоростень и еще потребовать дани.

Древлянские дозорные с изумлением увидели, что Игорь опять идет в их землю. Древляне закрыли крепостные ворота Искоростеня и решили на этот раз не покоряться и больше не терпеть княжеских притязаний и поборов. «Как повадится волк за овцой, - говорили они, - то утащит все стадо, если не убьют его; так и у нас, если не убьем его, то всех нас погубит». Было решено выслать к Игорю послов и попытаться уговорить его довольствоваться собранным и уйти в Киев.

«Зачем идешь опять? - спросили послы. - Собрал ведь уже всю дань».

Но Игорь потребовал открыть ворота города. Тогда древляне решили вступить в военную борьбу с князем. Из нескольких ворот Искоростеня выскочили жители, вооруженные дубинами и ножами. Горстка дружинников вместе с Игорем вскоре была окружена и большей частью перебита. Схватив князя Игоря, разгневанные древляне подвергли его мучительной казни - привязали к двум согнутым деревьям, а затем отпустили их.

Древнерусское полюдье находилось не в статике, а в динамике, изменяясь на протяжении веков своего существования. Возникло оно с появлением постоянной должности князя, т.е. в эпоху подъема родо-племенного строя. Первоначально полюдье выполняло преимущественно религиозную функцию, обусловленную сакральной ролью вождя в восточнославянском обществе. Мало-помалу оно приобрело значение специальной платы князю за труд по управлению обществом, обеспечению внутреннего и внешнего мира. Постепенно в нем появились и крепли экономические, социальные и политические функции. Но все эти новые тенденции длительное время развивались под языческой религиозной оболочкой, принимая часто ритуально-обрядовую форму. В таком состоянии мы и застаем восточнославянское полюдье Х в. И только позднее, где-то на рубеже XI-XII вв. «полюдный» сбор освобождается от языческого религиозного покрова, становясь неким подобием налога. И тем не менее какие-то элементы старого в нем, вероятно, продолжали жить.

Важно подчеркнуть, что во все времена основой полюдья являлись дары, или добровольные приношения. Полюдье возникло и развивалось вне рентных отношений, не имея никакой связи с феодальной эксплуатацией производителей.

Как бы то ни было, полюдье можно рассматривать как первый шаг в присвоении князьями верховной власти на землю. С ростом феодального землевладения часть земли (сначала в виде права сбора полюдья) князья начали передавать за службу феодалам-дружинникам. Первые ясные упоминания о владении князьями землей относятся к рубежу XI-XII вв. По мере развития наследственных земельных владений дружинников-бояр (вотчин) становилось возможным передавать отдельные наделы другим феодалам (профессиональным воинам), не имевшим своей земли, но эти участки давались им на срок службы верховному собственнику земли. Так, рядом с наследственными землевладельцами появляются условные держатели земли. Этот процесс, начавшийся в XII в., в третьем десятилетии следующего столетия был прерван монгольским нашествием.

Первый способ сбора дани назывался повозом, второй - полюдьем. Полюдье выступало как административно-финансовая поездка князя по подвластным племенам. Уплачивали дань натурой, чаще всего мехами, медом, кунами. Предметы, которые служили платой, во многом зависели от того вида хозяйственной деятельности, которой занималось то или иное племя. Налоги в виде податей поступали в казну князя главным образом от землевладельцев, собственников земли. Налоги взимались деньгами и натурой, их роли выполняли кожаные деньги, хлеб, мед, рыба. В зависимости от потребностей князя. В первую очередь обратить внимание следует не на предметы, которыми население облагалось в виде дани, а на единицы обложения. Это есть дым, или дом, рало, плуг.

Все эти термины в сущности обозначают одну и ту же единицу обложения, в основе которой лежит сельское хозяйство. Основой ее является земля.

Таким образом, главным источником для уплаты налогов и сборов в древние и средние века была земля. Все основные тяжести в виде различных сборов и повинностей ложились на землю. В это время земледелие составляет главнейшее занятие большей части населения и распространяется повсюду, а вследствие этого поземельная собственность делается главным мерилом взимания податей, вся тягость налогов была носима крестьянами и городскими жителями. Все подати были двоякого рода, окладные или определенные количеством, и неокладные (дар, даровые сборы). Пополнение доходов государства осуществлялось за счет сбора дани с подвластного населения. При этом размер дани регулировался обычаем ввиду отсутствия какой-либо нормативной базы. Взымание осуществлялась натуральными продуктами: мехами, медом, воском и т.п.

Наряду с натуральными взносами и деньгами, дань выплачивалась челядью. Часть сборов распределялась князем среди дружины, которая являлась инструментом принуждения и служила орудием управления, часть сборов шла на продажу в Византию и возвращались обратно в виде различных товаров - тканей, вин, драгоценностей. Кроме дани население было обязано платить в пользу князя торговые и судебные пошлины, выполнять определенные натуральные повинности.

Первоначально, по причине нормандского происхождения, первые русские князья (конунги), в силу своего норманнского происхождения, вели себя как завоеватели, их интересовало не укрепление базы собственной власти - хозяйств подданных, а временная выгода. Расходной частью князя на первых порах были траты на содержание дружины, которые покрывались военной добычей.

С укреплением княжеской власти, необходимостью увеличения поступлений в княжескую казну происходит некоторое упорядочение налоговых платежей. Упорядочение взимания дани и оброка было продиктовано также усложнением отношений внутри самого государственного образования.

На первых стадиях образования Киевской Руси функции государства сводились к расширению и обороне границ, его потребности ограничивались расходами по содержанию княжеского двора, дружины и обеспечению правосудия. Позднее возникла необходимость в содержании аппарата управления, поддержании внутреннего порядка, финансировании посольств, строительстве общественных зданий и сооружений. Существовало несколько форм взимания налогов: дань (устанавливалась произвольно и собиралась любыми ценностями), урок (определялся по размеру и времени поступления), оброк (взимались с определенного предмета), экстренные поборы (взимались при особых обстоятельствах), кружение и другие. С приближением зимы русские "архонты выходят со всеми росами из Киева и отправляются в полюдье, что именуется "кружением", а именно в земли древлян, дреговичей, северян и прочих данников славян. Кормясь там, в течение зимы, они в апреле, когда лед тает на Днепре, возвращаются в Киев".

Исследователи ранней стадии формирования налоговой системы справедливо отмечают, что "дань как контрибуция, которой покоренные откупали свою жизнь и свободу от насилия со стороны победителей, существовала и до появления орд с Востока. Уже первые варяги и хазары взимали дань с покоренных славянских племен".

Анализируя все вышесказанное можно прийти к вывду , что полюдье было отличительной черной Киевской Руси. Полюдье – способ сбора дани с восточнославянских племен, который практиковали на Руси в 9 – 12 веках. Полюдье было одной из первых попыток зарождающегося государства взимать дань и налоги с населения и основной отличительной чертой полюдья была его ненормированность. Наряду с натуральными взносами и деньгами, дань выплачивалась челядью. Полюдье и повоз стали первой попыткой князей Древней Руси наладить систему сбора налогов с подвластных территорий. Полюдьем в Древней Руси называли объезд земель с целью сбора дани. Сами князья и их дружинники, которые взимали дань, лично объезжали все земли и забирали деньги у людей. Сбор дани осуществлялся после сбора урожая, зимой и осенью, чтобы люди могли предоставить необходимое количество денег или ресурсов.Установление дани в виде полюдья и повоза говорит о зарождении раннефеодального государства на территории восточных славян.Как бы то ни было, полюдье можно рассматривать как первый шаг в присвоении князьями верховной власти на землю.

полюдье

ср. стар. объезд округа или области, для сбора дани. Самая дань, поголовщина, подушное, что при объезде епархий называлось подъездом. Тогда сущю великому князю Роману в полюдьи. Полюдная дань, подать, стар. собираемая объездом с народа. И ненадобеть им моя дань.... ни с оброком куница, ни полюдная пшеница.

Полюдье, пск. твер. люди, народ;

обычай, заведенье, мода, обык. Живем не по-людски, не по-человечески, как свойственно и прилично, обычно людям. У нас теперь полюднело в городе, стало полюднее, прибыло народу. Смерть не по лесу, а по люду (а по людям) ходит. Полюдный человек, пск. твер. общительный, обходительный. Полюдное дело, людское, общее, человеческое.

Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова.

полюдье

ср. Сбор дани с княжеских подвластных земель (на Руси IX-XIII вв.).

Энциклопедический словарь, 1998 г.

полюдье

в Киевской Руси объезд князем и дружиной подвластных земель для сбора дани; позже сама дань неопределенного размера. В Новгородской и Смоленской землях в 12 в. фиксированная денежная повинность.

Большой юридический словарь

полюдье

в Древней Руси первоначально ежегодный объезд князем и дружиной подвластного населения ("людей") для сбора дани; затем - сама дань неопределенного размера. В Новгородской и Смоленской землях в XIT в. название фиксированной денежной повинности.

Полюдье

ежегодный объезд подвластного населения («людей») древнерусскими князьями, боярами-воеводами и их дружинниками в 10≈13 вв. с целью кормления и сбора податей. П. зафиксировано в арабских (Ибн Руста, Гардизи; 10≈11 вв.), византийских (Константин Багрянородный; 10 в.) и в древнерусских (в летописях и грамотах 12 в.) источниках. По словам Константина Багрянородного, объезд людей производился в ноябре ≈ апреле. По-видимому, князья во время П. останавливались в погостах ≈ административно-хозяйственных центрах земель, где они кормились, а также производили суд над подданными.

Википедия

Полюдье

Полю́дье - способ сбора дани с восточнославянских племён, практиковавшийся в IX - XII веках на Руси. Характерной чертой полюдья был его ненормированный характер. При этом племенная полития использовалась княжеской властью для организации сбора дани.

Примеры употребления слова полюдье в литературе.

Константин Багрянородный описывал государство Русь в ту пору, когда полюдье как первичная форма получения ренты уже доживало последние годы.

По свидетельству Константина Багрянородного, русские князья с своею дружиною выходили из Киева при наступлении ноября месяца и отправлялись на полюдье или уезжали в земли подчиненных им племен славянских и там проводили зиму.

Мы уж и запужались, народ-то здесь робкий - то князь, по зиме в полюдье едучи, в страх вгоняет, то епископ налетит: где капище порушит, где богов пожгет, где жальник окропит да крестом зачарует, чтоб мертвяк не баловал.

Если этого не происходило, значит, местные князья, оберегая свое положение в племени и стремясь к равномерному распределению киевской дани, гарантировали привоз фиксированной дани в становища полюдья .

Полгода в году киевский князь и его дружины посвящали объезду огромной территории ряда племенных союзов, проделывая путь около 1500 километров, а во вторую, летнюю, половину года организовывали грандиозные военно-торговые экспедиции, везшие результаты полюдья по Русскому морю в Болгарию и Византию в одном направлении и на Каспий -- в другом.

Это еще раз убеждает нас в том, что полюдье было не простым беспорядочным разъездом, а хорошо налаженным важнейшим государственным делом, в процессе исполнения которого происходила консолидация феодального класса и одновременно устанавливалась многоступенчатая феодальная иерархия.

То обстоятельство, что полюдье не проникало в глубинные области племен, а шло лишь по самой границе территории каждого племенного союза, заставляет нас задуматься над способом сбора дани.

Нарушение договоренности с Киевом могло привести к тому, что полюдье превратилось бы в поход против того или иного племенного союза.

Если в союзе племен полюдье еще в какой-то мере может основываться на старых племенных связях, то в суперсоюзе оно уже полностью абстрагировано и отделено от всяких патриархальных воспоминаний.

В связи с теми фальсификациями, которые допускают в отношении русской истории норманнисты, необходимо отметить, что в источниках полюдье предстает перед нами как чисто славянский институт со славянской терминологией.

Рассмотрим с таких же позиций само полюдье как ежегодное государственное мероприятие, раскроем, насколько возможно, его практическую организационную сущность.

Сдвинуть предложенный маршрут куда-либо в сторону не представляется возможным, так как тогда неизбежно выпадет одно из племен или сильно изменится скорость движения по сравнению с 1190 годом, когда, как установлено, полюдье двигалось со средней скоростью 7--8 километров в день.

Таким образом, мы должны представить себе полюдье как движение с обычной скоростью средневековой конной езды, с остановками в среднем на 2--3 дня в каждом пункте ночлега.

Где-то поблизости от Смоленска полюдье должно было перейти в речную систему Десны.

А также подробное описание полюдья византийским императором Константином Багрянородным в его трактате «Об управлении империей », относятся к середине X века .

Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступит ноябрь, их князья выходят со всеми россами из Киева и отправляются в полюдье, то есть круговой обход, а именно - в славянские земли древлян , дреговичей , кривичей , северян и остальных славян, платящих дань росам. Кормясь там в течение зимы, они в апреле, когда растает лёд на Днепре, возвращаются в Киев, собирают и оснащают свои корабли и отправляются в Византию .

Если говорить о купцах ар-Рус, то это одна из разновидностей славян. Они доставляют заячьи шкурки, шкурки черных лисиц и мечи из самых отдаленных [окраин страны] славян к Румийскому морю . Владетель ар-Рума [Византии] взимает с них десятину. Если они отправляются по Танису - реке славян, то проезжают мимо Хамлиджа, города хазар . Их владетель также взимает с них десятину. Затем они отправляются по морю Джурджан и высаживаются на любом берегу… Иногда они везут свои товары от Джурджана до Багдада на верблюдах. Переводчиками [для] них являются славянские слуги-евнухи. Они утверждают, что они христиане и платят подушную подать .

Возникновение такого явления, как полюдье, было связано с распространением власти русов на часть восточнославянских племён. Константинопольский патриарх Фотий в связи с русско-византийской войной 860 года говорит о русах:

поработив живших окрест них и оттого чрезмерно возгордившись, подняли руки на саму Ромейскую державу!

Также известно о силах участников полюдья:

Всегда 100-200 из них (русов) ходят к славянам и насильно берут у них на своё содержание, пока там находятся.

При этом активно использовался обычай гостеприимства, заставляющий хозяина содержать гостя, пока тот находился в его доме.

На русских окраинах и вновь присоединённых землях полюдье как способ сбора дани практиковалось ещё очень долго (на Чукотке и Аляске - даже в XIX в.).

Полюдье имело широкое распространение также в догосударственных социально-политических системах Евразии и Африки (вождествах) . Не только Константин Багрянородный, но и скандинавские источники (сага о Гаральде) используют для обозначения подобного полюдью механизма сбора дани славянское слово (poluta, polutaswarf ). Аналог русского полюдья - древненорвежская вейцла (veizla), буквально - «пир», «угощение», позже трансформировавшаяся в феодальную повинность.

Напишите отзыв о статье "Полюдье"

Примечания

Литература

Вернадский Г.В. Золотой век Киевской Руси. - М .: Алгоритм, 2012. - 400 с. - ISBN 878-5-699-55146-0.
Петрухин В.Я. Древняя Русь, IX в. - 1263 г.. - Москва: АСТ, 2005. - 190 с. - ISBN 5-17-028246-X .
Полюдье: всемирно-историческое явление. Под общ. ред. Ю. М. Кобищанова. Ред. колл. Ю. М. Кобищанов, М. С. Мейер, В. Л. Янин и др. - М., РОССПЭН , 2009. - 791 с.

Ссылки

Рыбаков Б. А.





Переломные события истории

Летописные племена

Киевские правители до распада Древнерусского государства (1132)

Значимые войны и битвы

Основные княжества в XII-XIII веках

Общество

Ремёсла и экономика

Культура

Литература

Зодчество

Отрывок, характеризующий Полюдье

– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l"agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
– Солдату позорно красть, солдат должен быть честен, благороден и храбр; а коли у своего брата украл, так в нем чести нет; это мерзавец. Еще, еще!
И всё слышались гибкие удары и отчаянный, но притворный крик.
– Еще, еще, – приговаривал майор.
Молодой офицер, с выражением недоумения и страдания в лице, отошел от наказываемого, оглядываясь вопросительно на проезжавшего адъютанта.
Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
– Глянь ка, глянь, – говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера солдата, который с офицером подошел к цепи и что то часто и горячо говорил с французским гренадером. – Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз то за ним не поспевает. Ну ка ты, Сидоров!
– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.

Русская земля. Между язычеством и христианством. От князя Игоря до сына его Святослава Цветков Сергей Эдуардович

Полюдье и дань

Для упорядочения отношений с зависимым населением Русской земли в распоряжении князя находились два инструмента: дань и полюдье, при помощи которых «словене» и «языки» подразделялись на людей и смердов.

В исторической литературе широко распространено мнение, что полюдье было «способом сбора дани». Между тем это были различные институты родоплеменного общества, путать которые непозволительно. Основой даннической зависимости была «своеобразная собственность на племенной коллектив». Данью облагались чужаки, соседи (этнос, племя, союз племен), которые иногда становились данниками добровольно, но чаще бывали принуждены к этому при помощи военной силы. Таким образом, отношения даннической зависимости сосредоточивались всецело в области межэтнических и межплеменных отношений, где дань выступала эквивалентом военной добычи или «выкупа за несостоявшийся поход». Господствующий этнос (племя) вовлекал данников в орбиту своего внешнеполитического влияния, рассматривая их как «колониальный в сущности элемент».

Социально-политический характер полюдья был существенно иным. Оно возникло и развивалось вне всякой связи с военно-политическим насилием, и в основе его - по крайней мере с формальной стороны - лежали «отношения сотрудничества и партнерства, а не господства и подчинения». Полюдье было важнейшей и наиболее древней формой общения рядовых членов племени со своим правителем во время объезда последним племенной территории. В ходе этого путешествия, совершавшегося по кругу (обыкновенно посолонь), вождь чинил суд и расправу и принимал вознаграждение от людей, свободного и полноправного населения, за исполнение им общественно-полезных функций. Содержание («кормление») вождя и его двора, передача ему почетных и богатых даров были добровольной обязанностью его соплеменников, актом благодарности со стороны общины в целом и каждого ее члена в отдельности. Эта патриархальная сущность полюдья хорошо выразилась в польском языке, где поборы, взимаемые князем во время полюдья, назывались «гощеньем».

Кроме того, практика полюдья и данничества содержала сильно выраженный мистический элемент. Материальная сторона данничества зачастую отступала на задний план перед сакральной, ибо в основе стремления к накоплению богатств лежали религиозно-этические побуждения. Так же обстояло дело и с политическими отношениями господства-подчинения, которые были окутаны языческой мистикой власти. Сопричастность человека с принадлежавшими ему предметами - одеждой, украшениями, оружием, скотом и т. д. - была настолько интимной, что все они мыслились неотъемлемой частью самого человека, как в его настоящей жизни, так и в будущей. Насильственное их изъятие или добровольная отдача в качестве дани поражали личность в самых глубинных, сокровенных ее правах, ставя ее в сакральную зависимость от того, кто завладевал этими предметами и тем самым приобретал власть над самой личностью. Сам факт выплаты дани был важнее ее размера, «тяжести». Поэтому данничество, хотя оно, как правило, не предполагало существенного ограничения экономической, гражданской и личной свободы, все же приравнивалось к «рабскому» состоянию. Но это «рабство» было скорее мистического, чем социально-юридического свойства: человеком владели через принадлежавшую ему вещь.

Религиозная сторона полюдья была связана с сакральной ролью вождя, наделенного жреческими функциями. Совершая круговой объезд страны, он прилюдно исполнял религиозные ритуалы и обряды, которые были призваны обеспечить процветание и благосостояние соплеменников.

В Русской земле дань платили смерды. Этимология этого слова не вполне ясна. Филологи сближают его как с индоевропейским mard - человек, так и с праславянским smord - смрад (отсюда «смердеть»). В древнерусских памятниках «смерд» крепко связан с погостом как административно-фискальной единицей («...а кто смерд - а тот потягнеть в свой погост», грамота 1270 г.), то есть с различного рода повинностями и прежде всего с данью; иногда слово имеет пренебрежительный оттенок и употребляется как бранное прозвище. По справедливому замечанию Б.А. Тимощука, «термин „смерды" не мог сложиться в свободной общине». Данные сравнительного языкознания показывают, что славянский социальный термин смерд в период Средневековья сохранялся только на Руси и в славянском Поморье. Отсюда можно заключить, что это был древнейший вендский термин для обозначения подчиненного населения, данников, занесенный на восточнославянскую почву русами и «варяжскими» колонистами. В Повести временных лет встречается употребление слова «смерды» в этом старом значении: «подданные», «дающие дань». В 1071 г. Ян Вышатич, воевода князя Святослава Ярославича, отправился за данью на Белоозеро. Здесь он встретил ведомую волхвами толпу мятежных белозерцев. Осведомившись у них, «чья еста смерды», и получив ответ, что «Святослава», Ян потребовал выдачи волхвов, «яко смерда есть моя и моего князя».

В X в. смердами в таком смысле слова были преимущественно финские и балтские племена, жители древнерусского пограничья. Летописец Переславля-Суздальского называет окрестных финнов исконными русскими данниками. Показательно, что «смердья» топонимика почти отсутствует в Среднем Поднепровье и, наоборот, обильно отложилась в тех восточнославянских землях, где славяне соседствовали с «языками». Среди восточнославянских племен смердами в Русской земле князя Игоря, по всей видимости, считались угличи, «примученные» под дань в 930-х гг., и радимичи, которые, по словам летописца конца XI - начала XII в., «платять дань Руси и повоз везуть и до сего дни». К смердам князя Игоря принадлежали также крымские готы/«древляне».

Со второй половины X в. смердами стали также называться рабы-инородцы, посаженные на землю в княжьих селах. С этим значением термин «смерд» вошел в Русскую Правду.

Сбор дани осуществлялся в погостах, где размещались на постоянной основе или куда приезжали на время дружинные отряды. Это могли быть крупные поселения, вроде Гнездова в земле смоленских кривичей, Шестовиц и Седнева на Черниговщине, Михайловского центра и Тимерева в Ярославском Поволжье. Но были и такие крохотные погосты, как упоминавшаяся Векшенга, построенные, чтобы брать с местных жителей каких-нибудь «2 сорочка 80 шкурок» (новгородская грамота 1137 г.). Князь, разумеется, никогда не наведывался в эту дыру. Сама же летопись ясно указывает на то, что сбор дани поручался ближним людям князя: «В се же время [в 1071 г.] приключися прити [к белозерцам] от Святослава дань емлющи Яневи, сыну Вышатину...» Видимо, летописное сообщение о том, что Игорь «вдасть» Свенгельду «древлянскую» и угличскую дани, следует понимать в том же смысле: князь передал воеводе право на сбор дани в землях угличей и крымских готов. Саги утверждают, что Сигурд Эйрикссон, поступивший на службу к князю Владимиру Святославичу, от его имени собирал дани в Эстонии.

Княжой сборщик дани должен был управиться со своей работой за определенный срок, в течение которого данники обеспечивали его и прибывшую с ним дружину всем необходимым, «колико черево возметь». Прокормить эту прожорливую ораву было нелегко, недаром тот же Ян Вышатич пригрозил белозерцам, что просидит у них весь год («не иду от вас за лето»), если они не выдадут скрывавшихся от его преследования мятежных волхвов. Угроза подействовала безотказно: белозерцы тут же повязали смутьянов.

Часть дани поступала в Киев повозом, то есть ее привозили сами подвластные племена.

Единственный раз мы видим князя отправляющимся за данью только в случае с Игорем, захотевшим «примыслити большую дань» на «древлянах». Но его поход в «Деревьскую землю» выглядит явным нарушением договора о «подданстве».

Размеры выплат были строго определены и, вероятно, оставались неизменными в течение десятилетий. Дань выплачивалась в основном натурой, изделиями лесных промыслов: пушниной, воском, медом, - но не исключено, что племена-данники, причастные к торговле на Балтийско-Волжском пути, делились с русами арабскими дирхемами (один куний мех приравнивался тогда к двум с половиной дирхемам).

Классическое описание полюдья в Русской земле середины X в. принадлежит Константину Багрянородному: «Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми росами из Киава и отправляются в полюдия, что именуется „кружением", а именно - в Славинии [племенные земли] вервианов [древлян днепровского правобережья], другувитов [дреговичей], кривичей, севериев и прочих славян, которые являются пактиотами [союзниками] росов. Кормясь там в течение всей зимы, они снова, начиная с апреля, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Киав».

Таким образом, подчеркнем еще раз, киевский князь отправлялся в полюдье не за данью. Простой здравый смысл подсказывает, что князь физически не мог за пять-шесть месяцев (с ноября до начала апреля) собрать, учесть и переправить в Киев огромное количество разнообразной снеди и «рухляди» со столь обширной территории. Ведь, по приблизительным подсчетам, князь с дружиной за время своего «кружения» должны были описать дугу длиной около полутора тысяч километров. К тому же со стороны князя было бы крайне неблагоразумно связывать поступление дани со своим личным присутствием среди данников, тогда как болезнь, внутренние и внешние неурядицы и множество других непредвиденных обстоятельств могли помешать ему посетить какое-нибудь из подвластных племен. Да и славянские племена в продолжение зимы были заняты отнюдь не сдачей дани князю - по свидетельству Константина Багрянородного, они рубили лес и делали лодки, которые весной сплавляли в Киев. Стало быть, отправляясь в полюдье, князь мог иметь в виду разве что проверить деятельность дружинных погостов, взыскать недоимки или произвести какой-нибудь внеочередной побор.

Основной материальный, потребительский интерес полюдья заключался в том, что весь осенне-зимний сезон князь и его дружина жили на чужой счет, побирались, получая корма от своих «пактиотов». В этом свидетельство Константина полностью совпадает с показаниями арабских авторов. По словам Ибн Русте, русы «питаются лишь тем, что привозят из земли славян». Гардизи пишет: «Всегда 100-200 из них [русов] ходят к славянам и насильно берут у них на свое содержание, пока там находятся».

Подарки «людей» князю, в отличие от натуральных даннических выплат, состояли из изделий ремесленного производства. Согласно показанию Ибн Русте, «царь славян» ежегодно объезжает своих подданных, «и если у кого из них есть дочь, то царь берет себе по одному из ее платьев в год, а если сын, то также берет по одному из платьев в год. У кого же нет ни сына, ни дочери, то дает по одному из платьев жены или рабыни в год».

Итак, полюдье и дань устанавливали внутри зависимого от Киева населения Русской земли довольно четкую политическую градацию. Часть его («языки», угличи, радимичи) была связана с Киевом только внешним образом, посредством унизительной даннической зависимости; в остальном это «племя смердье» было предоставлено самому себе. Большинство же «примученных» русами восточнославянских племен в ходе исторического развития Русской земли перестало платить дань киевскому князю. Отныне их зависимость от князя выражалась в обязанности «вознаграждения» его за общественную службу.

По-видимому, замену дани полюдьем можно рассматривать как свидетельство глубокого упадка «своих княжений» (племенных властей) у славян. Местные племенные «князья» северян, древлян, дреговичей, кривичей окончательно отказались от всяких претензий на объединяющее значение их власти в пределах племенной земли; они уступили киевскому князю свои функции военных сторожей, судей, устроителей «земляной правды», а вместе с этими функциями отдали ему и древнее право «гощения» у своих соплеменников. Конечно, полюдье Игоря во «внешней Росии» было лишено того патриархально-идиллического характера, каким оно отличалось в Среднем Поднепровье, где киевский династ «от рода русского» воспринимался здешними «людьми земли Русской» в качестве их «природного» правителя. В отношениях князя со словенами не было того политического равновесия и той взаимообусловленности положений, какими отличались его отношения с «кыянами». Грабительская сущность зимних наездов киевского князя в восточнославянские «Славинии» и «земли» напрасно рядилась в привычные родоплеменные покровы. Для восточнославянских племен «великий князь русский» оставался незваным гостем, пришлецом, «находником», столовавшимся у них по праву сильного (сообщение Гардизи). Ярко выраженный элемент насилия способствовал постепенному перерождению полюдья: из социально-политического и религиозного института родоплеменного общества оно превращалось в первую форму зарождавшегося государственного механизма. Хотя ритуально-обрядовая оболочка полюдья оставалась нетронутой, но в этих старых мехах пенилось новое вино. Полюдье «теряло архаическое религиозное содержание за счет расширения экономических, социальных, политических и тому подобных начал, относящихся не столько к сфере сверхчувственного, сколько к прозе реальных земных дел. Оставаясь средством общения князя с населением, а также способом властвования, полюдье вместе с тем превращалось в княжеский сбор, приближающийся к налогу». Объезд подвластных племен терял черты внешнеполитической акции и становился делом внутреннего управления. Отношения этнического господства-подчинения мало-помалу окрашивались в тона социальной эксплуатации, племенной термин русь приобретал также сословное значение («вся русь», то есть княжеская дружина), князь из завоевателя превращался в правителя, на котором в конце концов замыкались все токи и связи общественной жизни. Благодаря всему этому бывшие восточнославянские данники Киева переходили из разряда смердов, окольных племен, окружавших этнически и территориально обособленную общину полян/руси, в разряд людей Русской земли, непосредственно вовлеченных - пускай и насильственным образом - в исторический процесс образования древнерусской народности и древнерусского государства.

Из книги Рождение Руси автора Рыбаков Борис Александрович

Полюдье Ключом к пониманию ранней русской государственности является полюдье. Для нас чрезвычайно важно установление существования полюдья на уровне одного союза племен, то есть на более низкой ступени развития, чем "союз союзов" – Русь. Для племенного союза вятичей мы

Из книги Англия и Франция: мы любим ненавидеть друг друга автора Кларк Стефан

Музыкальная дань Наполеону Так что же оставил Наполеон потомкам? Налицо, конечно, тенденция сравнивать с ним любого французского аристократа (а их немало). До сих пор живы и его законы, которые по-прежнему формируют французское мышление. И разумеется, тут как тут

автора

Хазарская дань (IX век) Иными словами, первые русские города владели огромными окрестными территориями, с которых собирали дань. Конечно, не стоит представлять себе первые города как каменные крепости с высокими стенами. Первоначально это были обнесенные частоколом

Из книги Полный курс русской истории: в одной книге [в современном изложении] автора Ключевский Василий Осипович

Полюдье «Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты (князья) выходят со всеми росами (со всей русью, то есть с дружиной) из Киава и отправляются в полюдия, что именуется „кружением“, а именно – в Славинии вервианов (древлян), другувитов (дреговичей), кривичей, севериев

автора

Из книги Тайный смысл и разгадка кодов Лао-цзы автора Маслов Алексей Александрович

Из книги Начало русской истории. С древнейших времен до княжения Олега автора Цветков Сергей Эдуардович

Хазарская дань «Повесть временных лет» причислила киевских «полян» к тем восточнославянским племенам, которые платили дань Хазарин. Впрочем, хронологические рамки даннической зависимости от хазар летописцем не определены, а с содержательной стороны этот период

Из книги Властелины моря автора Хейл Джон Р.

Введение Впервые афинский флот вошел-вплыл в мое сознание одним зимним днем 1969 года, когда я столкнулся в Нью-Хейвене, на Колледж-стрит, с Доналдом Кэгеном. В заснеженном студенческом городке Йеля его фигуру боксера с походкой моряка легко было узнать еще издали. Я знал

Из книги Эпоха Куликовской битвы автора Быков Александр Владимирович

ОРДЫНСКАЯ ДАНЬ В начале XIV века Сарай был действительным политическим центром Золотой Орды. Власть ханов была еще крепка, и это для большинства населения Золотой Орды было несомненным благом. Процветала торговля, мирное население могло спокойно работать, не опасаясь

Из книги Китай. Его жители, нравы, обычаи, просвещение автора Бичурин Никита Яковлевич

VI. Дань и поздравительный адресъ При сношеніяхъ Европейскихъ державъ съ китайскимъ Дворомъ, открывшихся за 200 предъ симъ л?тъ, встр?тились два обстоятельства, которыя до сего времени полагаютъ неотвратимое препятствіе къ политическому сближенію Европы съ Китаемъ. Эти

Из книги Сатирическая история от Рюрика до Революции автора Оршер Иосиф Львович

Дань Часто, не меньше одного раза в год, татары присылали своих послов собирать с русских дань.Послы (баскаки) ходили по дворам и брали все, что плохо лежало, ничем не брезгая.Увидят веревочку, и веревочку берут; увидят хорошо или даже плохо выпеченный хлеб – и сейчас в

Из книги Ханы и князья. Золотая Орда и русские княжества автора Мизун Юрий Гаврилович

ДАНЬ МОНГОЛАМ Монголо-татары провели на Руси в 1257 году перепись населения с целью упорядочить обложение населения данью. Перепись не затрагивала русскую, а точнее византийскую православную церковь. Византия была в дружеских отношениях с Ордой, а православная

Из книги Эпоха Рюриковичей. От древних князей до Ивана Грозного автора Дейниченко Петр Геннадьевич

Полюдье Вот как рассказывает о полюдье трактат византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей».«Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступает ноябрь месяц, тотчас их архонты (князья) выходят со всеми росами из

Из книги СССР: от разрухи к мировой державе. Советский прорыв автора Боффа Джузеппе

Дань села По крайней мере по одному пункту коллективизация все же изменила экономическое положение страны. В производстве сельскохозяйственной продукции, даже не обнаружившем роста, принимало участие теперь меньше работников, а объем продукции, предназначенной для

Из книги Москва. Путь к империи автора Торопцев Александр Петрович

Опять дань? В последующие после разгрома и подчинения Пскова двенадцать лет Василий III Иванович был полностью поглощен проблемами внешнеполитическими. Решал он их по-отцовски не спеша, осторожно, стараясь лишний раз не воевать, отстаивая всеми возможными способами

Из книги Сто рассказов о Крыме автора Криштоф Елена Георгиевна

Дань Пушкину Плыли как-то на одном корабле к берегам Кавказа генерал Раевский-младший, друг Пушкина, молодой Айвазовский и Лев Сергеевич Пушкин… И почему бы не домыслить к этому факту такое, вполне возможное: Левушка Пушкин тут же на шканцах под открытым и ясным небом

Просмотров