Главная » По старости » Витя малеев в школе и дома напечатать. Ученик малеев виктор

Витя малеев в школе и дома напечатать. Ученик малеев виктор

Николай Носов - Витя Малеев в школе и дома

Витя Малеев в школе и дома: очень краткое содержание

Витя после каникул пришел в школу и понял, что забыл всю арифметику. Он хотел заниматься, но целыми вечерами играл в футбол. В их класс пришел новенький Костя Шишкин. Шишкин плохо успевал по русскому языку. Наконец, Малеев и Шишкин нахватали двоек. Витя пытался заниматься, но не получалось, но однажды младшая сестра попросила объяснить задачку и ему пришлось вспомнить программу за прошлый класс. Витя взял себя в руки и исправил отметки. Шишкин же стал учиться еще хуже: он завел собаку, которую пытался дрессировать, а потом перестал ходить в школу, притворившись, что заболел, уверяя, что циркачам образование не нужно. Шишкина разоблачила учительница, которая пришла его проведать. Шишкину попало, а Вите поручили его подтянуть по русскому. В конце учебного года мальчики стали отличниками.

Витя Малеев в школе и дома: краткое содержание (более полное)

Витя сообразительный мальчик, не успевающий по арифметике. За прошедшее лето, Витя совсем не занимался, и теперь понимает, что плохо помнит даже таблицу умножения. Ольга Николаевна классный руководитель Вити, считает, что он вполне может получать отличные оценки по математике, только лениться.
Все попытки взяться за ум, терпят провал. То Витю отвлекает футбол, после чего сил на уроки уже не остается.
В класс в котором учится Витя, приводят новенького. Его зовут Костя, а Фамилия Шишкин. Отец Шишкина, погиб на фронте. И теперь он живет вместе с мамой и сестрой. Костя имеющий у себя много животных, отдает Вите двух мышат, но они не заинтересовывают мальчишку. За ними приходится ухаживать, младшей сестра — Лика. Ребята приходят на выручку и переписывают домашнее задание друг у друга. Оказывается, что Шишкин весьма сообразителен в математике, но ни плох в русском языке.
Через некоторое время, лень ребят приносит свои плоды. Витя и Костя начинают получать двойки. На собрании класса, с них берут обещание исправиться. Витя начинает тренировать силу воли, но у него это плохо выходит. Прикрепленный к Вите одноклассник, вместо занятий по математике, предлагает ему играть в шахматы. Витя изучив стратегию игры по книгам, начинает обыгрывать одноклассника.
Класс начинает готовиться к вечеру творческой самодеятельности. Витю и Костю не допускают, так как они отстают по учебе. Но друзья идут на хитрость и выступают на вечере в роли коня в сценке: » Бой Руслана с головой». Костюм коня, ребятам помогает сделать Лика. Из за постоянной занятости, Витя получает двойку в четверти, но решает рассказать родителям об этом после праздника 7 ноября.
Признавшись о полученной двойке, Витю стыдят и родители, и одноклассники. Взяв себя в руки, Витя начинает разбираться в математике. Сначала он разобрался с задачами за 3 класс и постепенно подтягивается в учебе.
Шишкин же наоборот, забрасывает учебу. Начинает врать о болезни, что бы не ходить в школу. Его мать, требует, что бы он занялся учебой, иначе. выгонит его любимого щенка Лобзика. Костя, раздает всех остальных животных одноклассникам.
После того как класс посетил цирк. Шишкин решает начать тренировать Лобзика, но это плохо у него выходит. Все это время он прогуливает школу, а Вите приходится его прикрывать. Они вместе делают домашнюю работу, поэтому мама Шишкина не о чем, не догадывается. Устав учить Лобзика, Костя решает стать акробатом. Во время тренировки одной из стоек, их застает весь класс, пришедший проведать Шишкина.
Друзей отводят к директору. Директор настаивает на том, что Витя должен помочь Косте наверстать упущенное. Шишкин рассказывает, что тренирует Лобзика, на что директор дает полезные советы по дрессуре. Постепенно Костя подтягивает русский и им удается выступить на новогоднем вечере в номер с Лобзиком.
За успехи в учебе, друзья получают возможность участвовать в общественной работе. Они создают классную библиотеку. Общественная работа и регулярные упражнения, меняют Костю. Он становится собранным и ответственным. И к концу года, ребята становятся круглыми отличниками.

Носов: Витя Малеев в школе и дома: краткое содержание (ещё одно)

Главный герой - Витя Малеев переходит в 4 класс. Все лето мальчик беззаботно отдыхал, да так, что забыл таблицу умножения. Учительница журит Витю за это. Тогда Малеев принимает решение «начать жизнь с чистого листа», но… лень. Сначала выполняет самые легкие задания, а на арифметику уже нет сил. В это же время в класс приходит новичок - Шишкин Костя. Витя начинает с ним дружить. Оба мальчика не организованные в учебе, они получают плохие отметки и их за это разбирают на собрании. Тогда снова волевое решение с их стороны: подтянуться и соблюдать распорядок дня. Но… лень родилась вперед.
Однажды, из-за плохой погоды, Витя вынужден сидеть дома. Он выполняет все уроки, кроме арифметики. Ее он предпочитает решать с Костей. Костя, как шахматист, предлагает партию в шахматы. Витя увлекается этой игрой и даже обыгрывает товарища.
В школе внеклассное мероприятие. Учительница не разрешает Вите и Косте принимать в нем участие из-за отметок. Своей сестре Лике Витя «помогают» сделать коня для выступления. Из-за шахматного увлечения друзья получают «лебедя» за четверть по арифметике.
Вите стыдно. Он изо всех сил пытается справиться с арифметикой. Одноклассник оказывает ему помощь. У Вити наметились сдвиги в этой области. Но вот незадача! Младшая сестра просит о помощи с решением задачи. Витя берет ее задачник, решает,и сам понимает, что у него прояснилось в этой области знаний, он разобрался в предыдущем материале, а, следовательно, ему проще разобраться в изучаемом. Первые самостоятельные математические успехи.
Косте не до учебы вообще. Чтобы не схлопотать «пару» по арифметике за контрольную работу, он притворяется больным. Тогда его мама прибегает к решительным действиям. Она даже обещает выгнать его любимого пса на улицу.
Класс идет на цирковое представление. Под впечатлением от увиденного Костя пытается дрессировать своего пса. Он считает, что циркачу образование не нужно, прогуливает школу. А Витя покрывает товарища…
Дрессировка не получается, тогда Костя решает пробовать себя в акробатике. Витя каждый день занимается с Костей. Конфузная ситуация, когда одноклассники навещают Костю. Вскрывается факт, что он прогуливает уроки без причины. Учительница старается помочь прогульщику. Даже договаривается с директором школы.
Директор разговаривает с друзьями и рекомендует Вите подтянуть товарища в учебе. Также советует Косте выступить с дрессированным псом на школьном мероприятии.
Костя подтянулся в учебе. Он понял, что нужно делать все вовремя. На новогоднем празднике друзья успешно выступают с песиком. Зрители в восторге от этого номера.
Теперь Витя и Костя больше не отстающие. Им поручают общественную работу - создание библиотечного уголка в классе. Они очень ответственно подходят к этому поручению. Друзья подтянулись настолько, что в пятый класс переходят с одними «пятерками».
Читать краткое содержание Витя Малеев в школе и дома.
Краткий пересказ. Для читательского дневника выбери 5,6 предложений.

(краткое содержание)

Когда лето кончилось, Витя перешёл в четвёртый класс. Учительница давала ему на лето работу по математике, которую он запустил ещё в третьем классе, но Витя про всё забыл и вспомнил только теперь.
В школе все ученики были на месте, кроме Феди, который переехал в другой город. В классе все сидели парами, только Витя был один. Учительница сказала, что будут новые предметы — география, история и естествознание. Потом она проверила всех по математике, и оказалось, что Витя всё забыл. Но география оказалась гораздо проще.
На последнем уроке пришёл новичок по имени Костя Шишкин. Он опоздал на первый урок, потому что зашёл не в тот класс, но потом исправил свою ошибку и сел рядом с Витей. После уроков учительница заставила Витю выучить хотя бы таблицу умножения.

Витя Малеев в школе и дома: глава 1 (текст полностью)

Глава первая

Подумать только, как быстро время летит! Не успел я оглянуться, как каникулы кончились и пришла пора идти в школу. Целое лето я только и делал, что бегал по улицам да играл в футбол, а о книжках даже позабыл думать. То есть я читал иногда книжки, только не учебные, а какие-нибудь сказки или рассказы, а так чтоб позаниматься по русскому языку или по арифметике — этого не было. По русскому я и так хорошо учился, а арифметики не любил. Хуже всего для меня было — это задачи решать. Ольга Николаевна даже хотела дать мне работу на лето по арифметике, но потом пожалела меня и перевела в четвёртый класс так, без работы.

— Не хочется тебе лето портить,— сказала она.— Я переведу тебя так, но ты дай обещание, что сам позанимаешься по арифметике летом.

Я, конечно, обещание дал, но, как только занятия кончились, вся арифметика выскочила у меня из головы, и я, наверно, так и не вспомнил бы о ней, если б не пришла пора идти в школу. Стыдно было мне, что я не исполнил своего обещания, но теперь уж всё равно ничего не поделаешь.

Ну и вот, значит, пролетели каникулы! В одно прекрасное утро — это было первого сентября — я встал пораньше, сложил свои книжечки в сумку и отправился в школу. В этот день на улице, как говорится, царило большое оживление. Все мальчики и девочки, и большие и маленькие, как по команде, высыпали на улицу и шагали в школу. Они шли и по одному, и по двое, и даже целыми группами по нескольку человек. Кто шёл не спеша, вроде меня, кто мчался стремглав, как на пожар. Малыши тащили цветы, чтобы украсить класс. Девчонки визжали. И ребята тоже некоторые визжали и смеялись. Всем было весело. И мне было весело. Я был рад, что снова увижу свой пионерский отряд, всех ребят-пионеров из нашего класса и нашего вожатого Володю, который работал с нами в прошлом году. Мне казалось, будто я путешественник, который когда-то давно уехал в далёкое путешествие, а теперь возвращается обратно домой и вот-вот скоро уже увидит родные берега и знакомые лица родных и друзей.

Но всё-таки мне было не совсем весело, так как я знал, что не встречу среди старых школьных друзей Федю Рыбкина — моего лучшего друга, с которым мы в прошлом году сидели за одной партой. Он недавно уехал со своими родителями из нашего города, и теперь уж никто не знает, увидимся мы с ним когда-нибудь или нет.

И ещё мне было грустно, так как я не знал, что скажу Ольге Николаевне, если она меня спросит, занимался ли я летом по арифметике. Ох уж эта мне арифметика! Из-за неё у меня настроение совсем испортилось.

Яркое солнышко сияло на небе по-летнему, но прохладный осенний ветер срывал с деревьев пожелтевшие листья. Они кружились в воздухе и падали вниз. Ветер гнал их по тротуару, и казалось, что листочки тоже куда-то спешат.

Ещё издали я увидел над входом в школу большой красный плакат. Он был увит со всех сторон гирляндами из цветов, а на нём было написано большими белыми буквами: «Добро пожаловать!» Я вспомнил, что такой же плакат висел в этот день, когда я совсем ещё маленьким пришёл первый раз в школу. И мне вспомнились все прошлые годы. Как мы учились в первом классе и мечтали поскорей подрасти и стать пионерами.

Всё это вспомнилось мне, и какая-то радость встрепенулась у меня в груди, будто случилось что-то хорошее-хорошее! Ноги мои сами собой зашагали быстрей, и я еле удержался, чтоб не пуститься бегом. Но это было мне не к лицу: ведь я не какой-нибудь первоклассник — как-никак всё-таки четвёртый класс!

Во дворе школы уже было полно ребят. Ребята собирались группами. Каждый класс отдельно. Я быстро разыскал свой класс. Ребята увидели меня и с радостным криком побежали навстречу, стали хлопать по плечам, по спине. Я и не думал, что все так обрадуются моему приходу.

— А где же Федя Рыбкин? — спросил Гриша Васильев.

— Правда, где Федя? — закричали ребята.— Вы всегда вместе ходили. Где ты его потерял?

— Нету Феди,— ответил я.— Он не будет больше у нас учиться.

— Почему?

— Он уехал из нашего города со своими родителями.

— Как так?

— Очень просто.

— А ты не врёшь? — спросил Алик Сорокин.

Во дворе школы уже было полно ребят.

— Вот ещё! Стану я врать!

Ребята смотрели на меня и недоверчиво улыбались.

— Ребята, и Вани Пахомова нет,— сказал Лёня Астафьев.

— И Серёжи Букатина! — закричали ребята.

— Может быть, они тоже уехали, а мы и не знаем,— сказал Толя Дёжкин.

Тут, как будто в ответ на это, отворилась калитка, и мы увидели, что к нам приближается Ваня Пахомов.

— Ура! — закричали мы.

Все побежали навстречу Ване и набросились на него.

— Пустите! — отбивался от нас Ваня.— Человека никогда в жизни не видели, что ли?

Но каждому хотелось похлопать его по плечу или по спине. Я тоже хотел хлопнуть его по спине, но по ошибке попал по затылку.

— А, так вы ещё драться! — рассердился Ваня и изо всех сил принялся вырываться от нас,

Но мы ещё плотней окружили его.

Не знаю, чем бы всё это кончилось, но тут пришёл Серёжа Букатин. Все бросили Ваню на произвол судьбы и накинулись на Букатина.

— Вот теперь, кажется, уже все в сборе,— сказал Женя Комаров.

— А может, это ещё и неправда. Вот мы у Ольги Николаевны спросим.

— Хотите верьте, хотите нет. Очень мне нужно обманывать! — сказал я.

Ребята принялись разглядывать друг друга и рассказывать, кто как провёл лето. Кто ездил в пионерлагерь, кто жил с родителями на даче. Все мы за лето выросли, загорели. Но больше всех загорел Глеб Скамейкин. Лицо у него было такое, будто его над костром коптили. Только светлые брови сверкали на нём.

— Где это ты загорел так? — спросил его Толя Дёжкин.— Небось целое лето в пионерлагере жил?

— Нет. Сначала я был в пионерлагере, а потом в Крым поехал.

— Как же ты в Крым попал?

— Очень просто. Папе на заводе дали путёвку в дом отдыха, а он придумал, чтоб мы с мамой тоже поехали.

— Значит, ты в Крыму побывал?

— Побывал.

— А море видел?

— Видел и море. Всё видел.

Ребята обступили Глеба со всех сторон и стали разглядывать, как какую-нибудь диковинку.

— Ну так рассказывай, какое море. Чего ж ты молчишь? — сказал Серёжа Букатин.

— Море — оно большое,— начал рассказывать Глеб Скамейкин.— Оно такое большое, что если на одном берегу стоишь, то другого берега даже не видно. С одной стороны есть берег, а с другой стороны никакого берега нет. Вот как много воды, ребята! Одним словом, одна вода! А солнце там печёт так, что с меня сошла вся кожа.

— Врёшь!

— Честное слово! Я сам даже испугался сначала, а потом оказалось, что у меня под этой кожей есть ещё одна кожа. Вот я теперь и хожу в этой второй коже.

— Да ты не про кожу, а про море рассказывай!

— Сейчас расскажу… Море — оно громадное! А воды в море пропасть! Одним словом — целое море воды.

Неизвестно, что ещё рассказал бы Глеб Скамейкин про море, но в это время к нам подошёл Володя. Ну и крик тут поднялся! Все обступили его. Каждый спешил рассказать ему что-нибудь о себе. Все спрашивали, будет он у нас в этом году вожатым или нам дадут кого-нибудь другого.

— Что вы, ребята! Да разве я отдам вас кому-нибудь другому? Будем работать с вами, как и в прошлом году. Ну, если я сам надоем вам, тогда дело другое! — засмеялся Володя.

— Вы? Надоедите?..— закричали мы все сразу.— Вы нам никогда в жизни не надоедите! Нам с вами всегда весело!

Володя рассказал нам, как он летом со своими товарищами комсомольцами ездил в путешествие по реке на резиновой лодке. Потом он сказал, что ещё увидится с нами, и пошёл к своим товарищам старшеклассникам. Ему ведь тоже хотелось поговорить со своими друзьями. Нам было жалко, что он ушёл, но тут к нам подошла Ольга Николаевна. Все очень обрадовались, увидев её.

— Здравствуйте, Ольга Николаевна! — закричали мы хором.

— Здравствуйте, ребята, здравствуйте! — улыбнулась Ольга Николаевна.— Ну как, нагулялись за лето?

— Нагулялись, Ольга Николаевна!

— Хорошо отдохнули?

— Хорошо.

— Не надоело отдыхать?

— Надоело, Ольга Николаевна! Учиться хочется!

— Вот и прекрасно!

— А я, Ольга Николаевна, так отдыхал, что даже устал! Если б ещё немного — совсем бы из сил выбился,— сказал Алик Сорокин,

— А ты, Алик, я вижу, не переменился. Такой же шутник, как и в прошлом году был.

— Такой же, Ольга Николаевна, только подрос немного.

— Ну, подрос-то ты порядочно,— усмехнулась Ольга Николаевна.

Весь класс громко фыркнул.

— Ольга Николаевна, Федя Рыбкин не будет больше у нас учиться,— сказал Дима Балакирев.

— Я знаю. Он уехал с родителями в Москву.

— Ольга Николаевна, а Глеб Скамейкин в Крыму был и море видел.

— Вот и хорошо. Когда будем сочинение писать, Глеб напишет про море.

— Ольга Николаевна, а с него сошла кожа.

— С кого?

— С Глебки.

— А, ну хорошо, хорошо. Об этом поговорим после, а сейчас постройтесь в линейку, скоро в класс идти надо.

Мы построились в линейку. Все остальные классы тоже построились. На крыльце школы появился директор Игорь Александрович. Он поздравил нас с началом нового учебного года и пожелал всем ученикам в этом новом учебном году хороших успехов. Потом классные руководители стали разводить учеников по классам. Сначала пошли самые маленькие ученики — первоклассники, за ними второй класс, потом третий, а потом уж мы, а за нами пошли старшие классы.

Ольга Николаевна привела нас в класс. Все ребята решили сесть как в прошлом году, поэтому я оказался за партой один, у меня не было пары. Всем казалось, что в этом году нам достался маленький класс, гораздо меньше, чем в прошлом году.

— Класс такой же, как в прошлом году, точно таких же размеров,— объяснила Ольга Николаевна.— Все вы за лето выросли, вот вам и кажется, что класс меньше.

Это была правда. Я потом нарочно на переменке пошёл посмотреть на третий класс. Он был точно такой же, как и четвёртый.

На первом уроке Ольга Николаевна сказала, что в четвёртом классе нам придётся работать гораздо больше, чем раньше, так как у нас будет много предметов. Кроме русского языка, арифметики и других предметов, которые были у нас в прошлом году, теперь прибавляются ещё география, история и естествознание. Поэтому надо браться за учёбу как следует с самого начала года. Мы записали расписание уроков.

Потом Ольга Николаевна сказала, что нам надо выбрать старосту класса и его помощника.

— Глеба Скамейкина старостой! Глеба Скамейкина! — закричали ребята.

— Тише! Шуму-то сколько! Разве вы не знаете, как выбирать? Кто хочет сказать, должен поднять руку.

Мы стали выбирать организованно и выбрали старостой Глеба Скамейкина, а помощником — Шуру Маликова.

На втором уроке Ольга Николаевна сказала, что вначале мы будем повторять то, что проходили в прошлом году, и она будет проверять, кто что забыл за лето. Она тут же начала проверку, и вот оказалось, что я даже таблицу умножения забыл. То есть не всю, конечно, а только с конца. До семью семь — сорок девять я хорошо помнил, а дальше путался.

— Эх, Малеев, Малеев!— сказала Ольга Николаевна.— Вот и видно, что ты за лето даже в руки книжку не брал!

Это моя фамилия Малеев. Ольга Николаевна, когда сердится, всегда меня по фамилии называет, а когда не сердится, то зовёт просто Витя.

Я заметил, что в начале года учиться почему-то всегда трудней. Уроки кажутся длинными, будто их кто-то нарочно растягивает. Если б я был главным начальником над школами, я бы сделал как-нибудь так, чтоб занятия начинались не сразу, а постепенно, чтоб ребята понемногу отвыкали гулять и понемногу привыкали к урокам. Например, можно было бы сделать так, чтоб в первую неделю было только по одному уроку, во вторую неделю — по два урока, в третью — по три, и так далее. Или ещё можно было бы сделать так, чтоб в первую неделю были одни только лёгкие уроки, например физкультура, во вторую неделю к физкультуре можно добавить пение, в третью неделю можно добавить русский язык, и так, пока не дойдёт до арифметики. Может быть, кто-нибудь подумает, что я ленивый и вообще не люблю учиться, но это неправда. Я очень люблю учиться, но мне трудно начать работать сразу: то гулял, гулял, а тут вдруг стоп машина — давай учись.

На третьем уроке у нас была география. Я думал, что география — это какой-нибудь очень трудный предмет, вроде арифметики, но оказалось, что она совсем лёгкая. География — это наука о Земле, на которой мы все живём; про то, какие на Земле горы и реки, какие моря и океаны. Раньше я думал, что Земля наша плоская, как будто блин, но Ольга Николаевна сказала, что Земля вовсе не плоская, а круглая, как шар. Я уже и раньше слыхал об этом, но думал, что это, может быть, сказки или какие-нибудь выдумки. Но теперь уже точно известно, что это не сказки. Наука установила, что Земля наша — это огромнейший-преогромнейший шар, а на этом шаре вокруг живут люди. Оказывается, что Земля притягивает к себе всех людей и зверей и всё, что на ней находится, поэтому люди, которые живут внизу, никуда не падают. И вот ещё что интересно: те люди, которые живут внизу, ходят вверх ногами, то есть вниз головой, только они сами этого не замечают и воображают, что ходят правильно. Если они опустят голову вниз и посмотрят себе под ноги, то увидят землю, на которой стоят, а если задерут голову кверху, то увидят над собой небо. Вот поэтому им и кажется, что они ходят правильно.

На географии мы немножечко развеселились, а на последнем уроке случилось интересное происшествие. Уже прозвонил звонок, и в класс пришла Ольга Николаевна, как вдруг отворилась дверь, и на пороге появился совсем незнакомый ученик. Он постоял нерешительно возле двери, потом поклонился Ольге Николаевне и сказал:

— Здравствуйте!

— Здравствуй,— ответила Ольга Николаевна.— Что ты хочешь сказать?

— Ничего.

— Зачем же ты пришёл, если ничего не хочешь сказать?

— Так просто.

— Что-то я не пойму тебя.

— Я учиться пришёл. Здесь ведь четвёртый класс?

— Здесь.

— Вот мне и надо в четвёртый.

— Так ты новичок, должно быть?

— Новичок.

Ольга Николаевна заглянула в журнал:

— Твоя фамилия Шишкин?

— Шишкин, а зовут Костя.

— Почему же ты, Костя Шишкин, так поздно пришёл? Разве ты не знаешь, что в школу надо с утра являться?

— Я и явился с утра. Я только на первый урок опоздал.

— На первый урок? А теперь уже четвёртый. Где же ты пропадал два урока?

— Я был там… в пятом классе.

— Чего же ты в пятый класс попал?

— Я пришёл в школу, слышу — звонок, ребята гурьбой бегут в класс… Ну, и я за ними, вот и попал в пятый класс. На перемене ребята спрашивают: «Ты новичок?» Я говорю: «Новичок». Они ничего не сказали мне, и я только на следующем уроке разобрался, что не в свой класс попал. Вот.

— Вот садись на место и не попадай больше в чужой класс,— сказала Ольга Николаевна.

Шишкин подошёл к моей парте и сел рядом со мной, потому что я сидел один и место было свободно.

Весь урок ребята оглядывались на него и потихоньку посмеивались. Но Шишкин не обращал на это внимания и делал вид, будто с ним ничего смешного пе произошло. Нижняя губа у него немного выпячивалась вперёд, а нос как-то сам собой задирался кверху. От этого у него получался какой-то презрительный вид, будто он чем-то гордился.

После уроков ребята обступили его со всех сторон.

— Как же ты попал в пятый класс? Неужели учительница не проверяла ребят? — спросил Слава Ведерников.

— Может быть, и проверяла на первом уроке, а я ведь пришёл на второй урок.

— Почему же она не заметила, что на втором уроке появился новый ученик?

— А на втором уроке уже другой учитель был,— ответил Шишкин.— Там ведь не так, как в четвёртом классе. Там на каждом уроке другой учитель, и, пока учителя не знают ребят, получается путаница.

— Это только с тобой получилась путаница, а вообще никакой путаницы не бывает,— сказал Глеб Скамейкин.— Каждый должен знать, в какой ему класс надо.

— А если я новичок? — говорит Шишкин.

— Новичок, так не надо опаздывать. И потом, разве у тебя языка нету? Мог спросить.

— Когда же спрашивать? Вижу — ребята бегут, ну и я за ними.

— Ты так и в десятый класс мог попасть!

— Нет, в десятый я не попал бы. Это я бы сразу увидел: там ребята большие,— улыбнулся Шишкин.

Я взял свои книжки и пошёл домой. В коридоре меня встретила Ольга Николаевна.

— Ну, Витя, как ты думаешь учиться в этом году? — спросила она.— Пора тебе, дружочек, браться за дело как следует. Тебе нужно приналечь на арифметику, она у тебя с прошлого года хромает. А таблицы умножения стыдно не знать. Ведь её во втором классе проходят.

— Да я ведь знаю, Ольга Николаевна. Я только с конца немножко забыл!

— Таблицу всю от начала до конца надо хорошо знать. Без этого нельзя в четвёртом классе учиться. К завтрашнему дню выучи, я проверю.

Вы читали онлайн главу из книги Николая Н Носова: Витя Малеев в школе и дома: краткое содержание и текст полностью. Всё произведение Носова (повесть, рассказ) Витя Малеев в школе и дома: вы можете читать, по содержанию справа.

Классика детской литературы из коллекции произведений для детей и школы: .................

Первого сентября Витя Малеев приходит в четвёртый класс. Никогда не успевавший по арифметике, Витя за лето забыл даже таблицу умножения. Его учительница Ольга Николаевна считает, что Витя - способный мальчик, только ленивый.

Витя решает взяться за ум, но после школы ему хочется поиграть с друзьями в футбол. Когда Витя садится за уроки, то сначала делает самые лёгкие, а на арифметику уже не остаётся сил. Родители пытаются объяснить, как решать задачи, но усталый Витя не понимает.

В класс приходит новый ученик Костя Шишкин, с которым у Вити завязывается дружба. Отец Кости погиб на фронте, и мальчик живёт с матерью и её сестрой. Увлекающийся животными Костя дарит Вите двух белых мышек, но ухаживает за ними младшая сестра Вити, третьеклассница Лика. Костя списывает у Вити домашние задания, и Витя решает следовать его примеру.

Витя начинает получать двойки. Их с Костей прорабатывают на собрании. Уязвлённый Витя решает соблюдать режим дня, чтоб выработать волю и подтянуться по учёбе, но не может себя перебороть.

Как-то из-за плохой погоды Витя не может идти гулять. Он делает уроки, но арифметику решает не делать, а попросить помощи у одноклассника. Но тот, заядлый шахматист, предлагает сыграть в шахматы. Увлёкшись шахматами, Витя изучает их по учебнику и начинает обыгрывать товарища.

Класс готовится к вечеру самодеятельности. Ни Косте, ни Вите Ольга Николаевна не разрешает участвовать - прежде нужно исправить двойки. С помощью Лики друзья делают каркас коня, которого будут изображать на сцене в постановке «Руслан и Людмила». Из-за представления и из-за шахмат Витя не успевает подтянуться по арифметике и получает в четверти двойку.

Пристыженный родителями, одноклассниками и Ольгой Николаевной, Витя садится за арифметику. Благодаря помощи одноклассника, у него начинает получаться. Лика просит его помочь ей решить задачу. Чтоб не уронить свой авторитет перед младшей сестрой, Витя отправляет её гулять, а сам, собравшись, решает задачу. Взяв у Лики учебник, Витя упорно решает оттуда задачи. Теперь решать задачи из своего учебника ему становится легче, и он подтягивается по арифметике.

Костя, в отличии от Вити, забрасывает учёбу. Как-то, чтобы избежать двойки по контрольной, Костя притворяется больным и не идёт в школу. Мать, догадавшись, грозит выгнать недавно приведённого им бездомного щенка Лобзика и других животных. Костя отдаёт зверей друзьям, а Лобзика отставляет, пообещав матери, что исправит отметки.

После похода с классом в цирк Костя решает заняться дрессировкой Лобзика и стать цирковым артистом. Костя прогуливает уроки и дрессирует Лобзика, решив, что для работы в цирке не нужно заканчивать школу. Витя вынужден лгать Ольге Николаевне, что Костя болен.

Лобзик не поддаётся дрессировке, и Костя решает стать акробатом. Витя приходит к другу каждый день и делает с ним уроки, поэтому Костина мать ни о чём не догадывается.

Вите совестно оттого, что он покрывает Костю, но тут одноклассники решают проведать «больного», и обман открывается. Ольга Николаевна обещает попросить директора, чтоб он разрешил Косте продолжать учиться, и поговорить с матерью прогульщика.

Директор беседует с обоими друзьями. Он считает, что Витя должен помочь товарищу наверстать пропущенный материал. Узнав про дрессировку Лобзика, директор советует, как лучше это сделать, и предлагает выступить на школьном вечере.

Костя подтягивается по учёбе. В костюмах, сшитых Ликой, ребята успешно выступают на школьном новогоднем вечере.

Как исправивших двойки, Вите и Косте предлагают заняться общественной работой. Ребята создают классную библиотеку. Костя становится аккуратным и собранным. А в пятый класс друзья переходят с одними пятёрками.

1951 год. Николай Носов пишет повесть о младших подростках «Витя Малеев в школе и дома». Суть сюжета текста для детей в том, что главный герой – Витя в каждой главе переживает приключения. Но приключения, какие могли бы произойти с каждым школьником и его одноклассниками.

Главная мысль замечательного произведения «Витя Малеев в школе и дома» в том, что Носов Николай заостряет внимание читателя на умении обыкновенного мальчишки находить общий язык с окружающими. На первом месте у Носова – это дружба. Именно такая, настоящая, искренняя дружба, какая возникает в школе между мальчишками.

Читать краткое содержание Витя Малеев в школе и дома

Повесть переносит читателя в день первого сентября, когда главный герой – Витя Малеев переходит в 4 класс. Все лето мальчик беззаботно отдыхал, да так, что забыл таблицу умножения. Учительница журит Витю за это. Тогда Малеев принимает решение «начать жизнь с чистого листа», но… лень. Сначала выполняет самые легкие задания, а на арифметику уже нет сил. В это же время в класс приходит новичок – Шишкин Костя. Витя начинает с ним дружить. Оба мальчика не организованные в учебе, они получают плохие отметки и их за это разбирают на собрании. Тогда снова волевое решение с их стороны: подтянуться и соблюдать распорядок дня. Но… лень родилась вперед.

Однажды, из-за плохой погоды, Витя вынужден сидеть дома. Он выполняет все уроки, кроме арифметики. Ее он предпочитает решать с Костей. Костя, как шахматист, предлагает партию в шахматы. Витя увлекается этой игрой и даже обыгрывает товарища.

В школе внеклассное мероприятие. Учительница не разрешает Вите и Косте принимать в нем участие из-за отметок. Своей сестре Лике Витя «помогают» сделать коня для выступления. Из-за шахматного увлечения друзья получают «лебедя» за четверть по арифметике.

Вите стыдно. Он изо всех сил пытается справиться с арифметикой. Одноклассник оказывает ему помощь. У Вити наметились сдвиги в этой области. Но вот незадача! Младшая сестра просит о помощи с решением задачи. Витя берет ее задачник, решает,и сам понимает, что у него прояснилось в этой области знаний, он разобрался в предыдущем материале, а, следовательно, ему проще разобраться в изучаемом. Первые самостоятельные математические успехи.
Косте не до учебы вообще. Чтобы не схлопотать «пару» по арифметике за контрольную работу, он притворяется больным. Тогда его мама прибегает к решительным действиям. Она даже обещает выгнать его любимого пса на улицу.
Класс идет на цирковое представление. Под впечатлением от увиденного Костя пытается дрессировать своего пса. Он считает, что циркачу образование не нужно, прогуливает школу. А Витя покрывает товарища…

Дрессировка не получается, тогда Костя решает пробовать себя в акробатике. Витя каждый день занимается с Костей. Конфузная ситуация, когда одноклассники навещают Костю. Вскрывается факт, что он прогуливает уроки без причины. Учительница старается помочь прогульщику. Даже договаривается с директором школы.

Костя подтянулся в учебе. Он понял, что нужно делать все вовремя. На новогоднем празднике друзья успешно выступают с песиком. Зрители в восторге от этого номера.

Теперь Витя и Костя больше не отстающие. Им поручают общественную работу – создание библиотечного уголка в классе. Они очень ответственно подходят к этому поручению. Друзья подтянулись настолько, что в пятый класс переходят с одними «пятерками».

Картинка или рисунок Витя Малеев в школе и дома

Другие пересказы для читательского дневника

Краткое содержание Тургенев Собака
Однажды сидя в компании, товарищи обсуждали сверхъестественное, но никак не могли прийти к единой мысли существует все таки что-то такое или нет. Но тут Порфирий, один из главных героев рассказа решил рассказать им одну историю

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Николай Носов
Витя Малеев в школе и дома

Глава первая

Подумать только, как быстро время летит! Не успел я оглянуться, как каникулы кончились и пришла пора идти в школу. Целое лето я только и делал, что бегал по улицам да играл в футбол, а о книжках даже позабыл думать. То есть я читал иногда книжки, только не учебные, а какие-нибудь сказки или рассказы, а так чтоб позаниматься по русскому языку или по арифметике – этого не было По русскому я и так хорошо учился, а арифметики не любил. Хуже всего для меня было – это задачи решать. Ольга Николаевна даже хотела дать мне работу на лето по арифметике, но потом пожалела и перевела в четвёртый класс так, без работы.

– Не хочется тебе лето портить, – сказала она. – Я переведу тебя так, но ты дай обещание, что сам позанимаешься по арифметике летом.

Ну и вот, значит, пролетели каникулы! В одно прекрасное утро – это было первого сентября – я встал пораньше, сложил свои книжечки в сумку и отправился в школу. В этот день на улице, как говорится, царило большое оживление. Все мальчики и девочки, и большие и маленькие, как по команде, высыпали на улицу и шагали в школу. Они шли и по одному, и по двое, и даже целыми группами по нескольку человек. Кто шёл не спеша, вроде меня, кто мчался стремглав, как на пожар. Малыши тащили цветы, чтобы украсить класс. Девчонки визжали. И ребята тоже некоторые визжали и смеялись. Всем было весело. И мне было весело. Я был рад, что снова увижу свой пионерский отряд, всех ребят-пионеров из нашего класса и нашего вожатого Володю, который работал с нами в прошлом году. Мне казалось, будто я путешественник, который когда-то давно уехал в далёкое путешествие, а теперь возвращается обратно домой и вот-вот скоро уже увидит родные берега и знакомые лица родных и друзей.

Но всё-таки мне было не совсем весело, так как я знал, что не встречу среди старых школьных друзей Федю Рыбкина – моего лучшего друга, с которым мы в прошлом году сидели за одной партой. Он недавно уехал со своими родителями из нашего города, и теперь уж никто не знает, увидимся мы с ним когда-нибудь или нет.

И ещё мне было грустно, так как я не знал, что скажу Ольге Николаевне, если она меня спросит, занимался ли я летом по арифметике. Ох, уж эта мне арифметика! Из-за неё у меня настроение совсем испортилось.

Ещё издали я увидел над входом в школу большой красный плакат. Он был увит со всех сторон гирляндами из цветов, а на нём было написано большими белыми буквами: «Добро пожаловать!» Я вспомнил, что такой же плакат висел в этот день здесь и в прошлом году, и в позапрошлом, и в тот день, когда я совсем ещё маленьким пришёл первый раз в школу. И мне вспомнились все прошлые годы. Как мы учились в первом классе и мечтали поскорей подрасти и стать пионерами.

Все это вспомнилось мне, и какая-то радость встрепенулась у меня в груди, будто случилось что-то хорошее-хорошее! Ноги мои сами собой зашагали быстрей, и я еле удержался, чтоб не пуститься бегом. Но это было мне не к лицу: ведь я не какой-нибудь первоклассник – как-никак, всё-таки четвёртый класс!

– А где же Федя Рыбкин? – спросил Гриша Васильев.

– Правда, где Федя? – закричали ребята. – Вы всегда вместе ходили. Где ты его потерял?

– Нету Феди, – ответил я. – Он не будет больше у нас учиться.

– Почему?

– Он уехал из нашего города со своими родителями.

– Как так?

– Очень просто.

– А ты не врёшь? – спросил Алик Сорокин.

– Вот ещё! Стану я врать!

Ребята смотрели на меня и недоверчиво улыбались.

– Ребята, и Вани Пахомова нет, – сказал Лёня Астафьев.

– И Серёжи Букатина! – закричали ребята.

– Может быть, они тоже уехали, а мы и не знаем, – сказал Толя Дёжкин.

Тут, как будто в ответ на это, отворилась калитка, и мы увидели, что к нам приближается Ваня Пахомов.

– Ура! – закричали мы.

Все побежали навстречу Ване и набросились на него.

– Пустите! – отбивался от нас Ваня. – Человека никогда в жизни не видели, что ли?

– А, так вы ещё драться! – рассердился Ваня и изо всех сил принялся вырываться от нас.

Но мы ещё плотней окружили его.

Не знаю, чем бы все это кончилось, но тут пришёл Серёжа Букатин. Все бросили Ваню на произвол судьбы и накинулись на Букатина.

– Вот теперь, кажется, уже все в сборе, – сказал Женя Комаров.

– А может, это ещё и неправда. Вот мы у Ольги Николаевны спросим.

– Хотите верьте, хотите нет. Очень мне нужно обманывать! – сказал я.

– Где это ты загорел так? – спросил его Толя Дёжкин. – Небось целое лето в пионерлагере жил?

– Нет. Сначала я был в пионерлагере, а потом в Крым поехал.

– Как же ты в Крым попал?

– Очень просто. Папе на заводе дали путёвку в дом отдыха, а он придумал, чтоб мы с мамой тоже поехали.

– Значит, ты в Крыму побывал?

– Побывал.

– А море видел?

– Видел и море. Все видел.

Ребята обступили Глеба со всех сторон и стали разглядывать, как какую-нибудь диковинку.

– Ну так рассказывай, какое море. Чего ж ты молчишь? – сказал Серёжа Букатин.

– Море – оно большое, – начал рассказывать Глеб Скамейкин. – Оно такое большое, что если на одном берегу стоишь, то другого берега даже не видно. С одной стороны есть берег, а с другой стороны никакого берега нет. Вот как много воды, ребята! Одним словом, одна вода! А солнце там печёт так, что с меня сошла вся кожа.

– Честное слово! Я сам даже испугался сначала, а потом оказалось, что у меня под этой кожей есть ещё одна кожа. Вот я теперь и хожу в этой второй коже.

– Да ты не про кожу, а про море рассказывай!

– Сейчас расскажу… Море – оно громадное! А воды в море пропасть! Одним словом – целое море воды.

– Что вы, ребята! Да разве я отдам вас кому-нибудь другому? Будем работать с вами, как и в прошлом году. Ну, если я сам надоем вам, тогда дело другое! – засмеялся Володя.

– Вы? Надоедите?.. – закричали мы все сразу. – Вы нам никогда в жизни не надоедите! Нам с вами всегда весело!

– Здравствуйте, Ольга Николаевна! – закричали мы хором.

– Здравствуйте, ребята, здравствуйте! – улыбнулась Ольга Николаевна. – Ну как, нагулялись за лето?

– Нагулялись, Ольга Николаевна!

– Хорошо отдохнули?

– Хорошо.

– Не надоело отдыхать?

– Надоело, Ольга Николаевна! Учиться хочется!

– Вот и прекрасно!

– А я, Ольга Николаевна, так отдыхал, что даже устал! Если б ещё немного – совсем бы из сил выбился, – сказал Алик Сорокин.

– А ты, Алик, я вижу, не переменился. Такой же шутник, как и в прошлом году был.

– Такой же, Ольга Николаевна, только подрос немного

– Ну, подрос-то ты порядочно, – усмехнулась Ольга Николаевна.

– Ольга Николаевна, Федя Рыбкин не будет больше у нас учиться, – сказал Дима Балакирев.

– Я знаю. Он уехал со своими родителями в Москву.

– Ольга Николаевна, а Глеб Скамейкин в Крыму был и море видел.

– Вот и хорошо. Когда будем сочинение писать, Глеб напишет про море.

– Ольга Николаевна, а с него сошла кожа.

– С кого?

– С Глебки.

– А, ну хорошо, хорошо. Об этом поговорим после, а сейчас постройтесь в линейку, скоро в класс идти надо.

Мы построились в линейку. Все остальные классы тоже построились. На крыльце школы появился директор Игорь Александрович. Он поздравил нас с началом нового учебного года и пожелал всем ученикам в этом новом учебном году хороших успехов. Потом классные руководители стали разводить учеников по классам. Сначала пошли самые маленькие ученики – первоклассники, за ними второй класс, потом третий, а потом уж мы, а за нами пошли старшие классы.

– Класс такой же, как в прошлом году, точно таких же размеров, – объяснила Ольга Николаевна. – Все вы за лето выросли, вот вам и кажется, что класс меньше.

На первом уроке Ольга Николаевна сказала, что в четвёртом классе нам придётся работать гораздо больше, чем раньше, – так у нас будет много предметов. Кроме русского языка, арифметики и других предметов, которые были у нас в прошлом году, теперь прибавляются ещё география, история и естествознание. Поэтому надо браться за учёбу как следует с самого начала года. Мы записали расписание уроков. Потом Ольга Николаевна сказала, что нам надо выбрать старосту класса и его помощника.

– Глеба Скамейкина старостой! Глеба Скамейкина! – закричали ребята.

– Тише! Шуму-то сколько! Разве вы не знаете, как выбирать? Кто хочет сказать, должен поднять руку.

Мы стали выбирать организованно и выбрали старостой Глеба Скамейкина, а помощником – Шуру Маликова.

На втором уроке Ольга Николаевна сказала, что вначале мы будем повторять то, что проходили в прошлом году, и она будет проверять, кто что забыл за лето. Она тут же начала проверку, и вот оказалось, что я даже таблицу умножения забыл. То есть не всю, конечно, а только с конца. До семью семь – сорок девять я хорошо помнил, а дальше путался.

– Эх, Малеев, Малеев! – сказала Ольга Николаевна. – Вот и видно, что ты за лето даже в руки книжку не брал!

Я заметил, что в начале года учиться почему-то всегда трудней. Уроки кажутся длинными, будто их кто-то нарочно растягивает. Если б я был главным начальником над школами, я бы сделал как-нибудь так, чтоб занятия начинались не сразу, а постепенно, чтоб ребята понемногу отвыкали гулять и понемногу привыкали к урокам. Например, можно было бы сделать так, чтоб в первую неделю было только по одному уроку, во вторую неделю – по два урока, в третью – по три, и так далее. Или ещё можно было бы сделать так, чтоб в первую неделю были одни только лёгкие уроки, например физкультура, во вторую неделю к физкультуре можно добавить пение, в третью неделю можно добавить русский язык, и так, пока не дойдёт до арифметики. Может быть, кто-нибудь подумает, что я ленивый и вообще не люблю учиться, но это неправда. Я очень люблю учиться, но мне трудно начать работать сразу: то гулял, гулял, а тут вдруг стоп машина – давай учись.

На третьем уроке у нас была география. Я думал, что география – это какой-нибудь очень трудный предмет, вроде арифметики, но оказалось, что она совсем лёгкая. География – это наука о Земле, на которой мы все живём; про то, какие на Земле горы и реки, какие моря и океаны. Раньше я думал, что Земля наша плоская, как будто блин, но Ольга Николаевна сказала, что Земля вовсе не плоская, а круглая, как шар. Я уже и раньше слыхал об этом, но думал, что это, может быть, сказки или какие-нибудь выдумки. Но теперь уже точно известно, что это не сказки. Наука установила, что Земля наша – это огромнейший-преогромнейший шар, а на этом шаре вокруг живут люди. Оказывается, что Земля притягивает к себе всех людей и зверей и все, что на ней находится, поэтому люди, которые живут внизу, никуда не падают. И вот ещё что интересно: те люди, которые живут внизу, ходят вверх ногами, то есть вниз головой, только они сами этого не замечают и воображают, что ходят правильно. Если они опустят голову вниз и посмотрят себе под ноги, то увидят землю, на которой стоят, а если задерут голову кверху, то увидят над собой небо. Вот поэтому им и кажется, что они ходят правильно.

– Здравствуйте!

– Здравствуйте, – ответила Ольга Николаевна. – Что ты хочешь сказать?

– Ничего.

– Зачем же ты пришёл, если ничего не хочешь сказать?

– Так просто.

– Что-то я не пойму тебя!

– Я учиться пришёл. Здесь ведь четвёртый класс?

– Вот мне и надо в четвёртый.

– Так ты новичок, должно быть?

– Новичок.

Ольга Николаевна заглянула в журнал:

– Твоя фамилия Шишкин?

– Шишкин, а зовут Костя.

– Почему же ты, Костя Шишкин, так поздно пришёл? Разве ты не знаешь, что в школу надо с утра являться?

– Я и явился с утра. Я только на первый урок опоздал.

– На первый урок? А теперь уже четвёртый. Где же ты пропадал два урока?

– Я был там… в пятом классе.

– Чего же ты в пятый класс попал?

– Я пришёл в школу, слышу – звонок, ребята гурьбой бегут в класс… Ну, и я за ними, вот и попал в пятый класс. На перемене ребята спрашивают: «Ты новичок?» Я говорю: «Новичок». Они ничего не сказали мне, и я только на следующем уроке разобрался, что не в свой класс попал. Вот.

– Вот садись на место и не попадай больше в чужой класс, – сказала Ольга Николаевна.

Шишкин подошёл к моей парте и сел рядом со мной, потому что я сидел один и место было свободно.

Весь урок ребята оглядывались на него и потихоньку посмеивались. Но Шишкин не обращал на это внимания и делал вид, будто с ним ничего смешного не произошло. Нижняя губа у него немного выпячивалась вперёд, а нос как-то сам собой задирался кверху. От этого у него получался какой-то презрительный вид, будто он чем-то гордился.

После уроков ребята обступили его со всех сторон.

– Как же ты попал в пятый класс? Неужели учительница не проверяла ребят? – спросил Слава Ведерников.

– Может быть, и проверяла на первом уроке, а я ведь пришёл на второй урок.

– Почему же она не заметила, что на втором уроке появился новый ученик?

– А на втором уроке уже другой учитель был, – ответил Шишкин. – Там ведь не так, как в четвёртом классе. Там на каждом уроке другой учитель, и, пока учителя не знают ребят, получается путаница.

– Это только с тобой получилась путаница, а вообще никакой путаницы не бывает, – сказал Глеб Скамейкин. – Каждый должен знать, в какой ему класс надо.

– А если я новичок? – говорит Шишкин.

– Новичок, так не надо опаздывать. И потом, разве у тебя языка нету. Мог спросить.

– Когда же спрашивать? Вижу – ребята бегут, ну и я за ними.

– Ты так и в десятый класс мог попасть!

– Нет, в десятый я не попал бы. Это я сразу бы догадался: там ребята большие, – улыбнулся Шишкин.

Я взял свои книжки и пошёл домой. В коридоре меня встретила Ольга Николаевна

– Ну, Витя, как ты думаешь учиться в этом году? – спросила она. – Пора тебе, дружочек, браться за дело как следует. Тебе нужно приналечь на арифметику, она у тебя с прошлого года хромает. А таблицы умножения стыдно не знать. Ведь её во втором классе проходят.

– Да я ведь знаю, Ольга Николаевна. Я только с конца немножко забыл!

– Таблицу всю от начала до конца надо хорошо знать. Без этого нельзя в четвёртом классе учиться. К завтрашнему дню выучи, я проверю.

Глава вторая

Все девчонки воображают, что они очень умные. Не знаю, отчего у них такое большое воображение!

Моя младшая сестра Лика перешла в третий класс и теперь думает, что меня можно совсем не слушаться, будто я ей вовсе не старший брат и у меня нет никакого авторитета. Сколько раз я говорил ей, чтоб она не садилась за уроки сразу, как только придёт из школы. Это ведь очень вредно! Пока учишься в школе, мозг в голове устаёт и ему надо сначала дать отдохнуть часа два, полтора, а потом уже можно садиться за уроки. Но Лике хоть говори, хоть нет, она ничего слушать не хочет.

Вот и теперь: пришёл я домой, а она тоже уже вернулась из школы, разложила на столе книжки и занимается.

Я говорю:

– Что же ты, голубушка, делаешь? Разве ты не знаешь, что после школы надо мозгу давать отдых?

– Это, – говорит, – я знаю, только мне так удобней. Я сделаю уроки сразу, а потом свободна: хочу – гуляю, хочу – что хочу делаю.

– Экая, – говорю, – ты бестолковая! Мало я тебе в прошлом году твердил! Что я могу сделать, если ты своего старшего брата не хочешь слушать? Вот вырастет из тебя тупица, тогда узнаешь!

– А что я могу сделать? – сказала она. – Я ни минуточки не могу посидеть спокойно, пока дела не сделаю.

– Будто потом нельзя сделать! – ответил я. – Выдержку надо иметь.

– Нет, уж лучше я сначала сделаю и буду спокойна. Ведь уроки у нас лёгкие. Не то что у вас, в четвёртом классе.

– Да, – говорю, – у нас не то что у вас. Вот перейдёшь в четвёртый класс, тогда узнаешь, где раки зимуют.

– А что тебе сегодня задано? – спросила она.

– Это не твоего ума дело, – ответил я. – Ты все равно ничего не поймёшь, так что и рассказывать не стоит.

Не мог же я сказать ей, что мне задано повторять таблицу умножения! Её ведь во втором классе проходят.

Я решил с самого начала взяться за учёбу как следует и сразу засел повторять таблицу умножения. Конечно, я повторял её про себя, чтоб Лика не слышала, но она скоро окончила свои уроки и убежала играть с подругами. Тогда я принялся учить таблицу как следует, вслух, и выучил её так, что меня хоть разбуди ночью и спроси, сколько будет семью семь или восемью девять, я без запинки отвечу.

Зато на другой день Ольга Николаевна вызвала меня и проверила, как я выучил таблицу умножения.

– Вот видишь, – сказала она, – когда ты хочешь, то можешь учиться как следует! Я ведь знаю, что у тебя способности есть.

Всё было бы хорошо, если б Ольга Николаевна спросила меня только таблицу, но ей ещё захотелось, чтоб я задачу на доске решил. Этим она, конечно, все дело испортила.

Я вышел к доске, и Ольга Николаевна продиктовала задачу про каких-то плотников, которые строили дом. Я записал условие задачи на доске мелом и стал думать. Но это, конечно, только так говорится, что я стал думать. Задача попалась такая трудная, что я все равно не решил бы её. Я только нарочно наморщил лоб, чтоб Ольга Николаевна видела, будто я думаю, а сам стал украдкой поглядывать на ребят, чтоб они подсказали мне. Но подсказывать тому, кто стоит у доски, очень трудно, и все ребята молчали.

– Ну, как ты станешь решать задачу? – спросила Ольга Николаевна. – Какой будет первый вопрос?

Я только сильнее наморщил лоб и, повернувшись вполоборота к ребятам, изо всех сил заморгал одним глазом. Ребята сообразили, что моё дело плохо, и стали подсказывать.

– Тише, ребята, не подсказывайте! Я сама помогу ему, если надо, – сказала Ольга Николаевна.

Она стала объяснять мне задачу и сказала, как сделать первый вопрос. Я хотя ничего не понял, но всё-таки решил на доске первый вопрос.

– Правильно, – сказала Ольга Николаевна. – Теперь какой будет второй вопрос?

Я снова задумался и замигал глазом ребятам. Ребята опять стали подсказывать.

– Тише! Мне ведь все слышно, а вы только ему мешаете! – сказала Ольга Николаевна и принялась объяснять мне второй вопрос.

Таким образом, постепенно, с помощью Ольги Николаевны и с подсказкой ребят, я решил наконец задачу.

– Теперь ты понял, как нужно решать такие задачи? – спросила Ольга Николаевна.

– Понял, – ответил я.

На самом деле я, конечно, совсем ничего не понял, но мне стыдно было признаться, что я такой бестолковый, к тому же я боялся, что Ольга Николаевна поставит мне плохую отметку, если я скажу, что не понял. Я сел на место, списал задачу в тетрадь и решил ещё дома подумать над ней как следует.

После урока говорю ребятам:

– Что же вы подсказываете так, что Ольга Николаевна все слышит? Орут на весь класс! Разве так подсказывают?

– Как же тут подскажешь, когда ты возле доски стоишь! – говорит Вася Ерохин. – Вот если б тебя с места вызвали…

– «С места, с места»! Потихоньку надо.

– Я и подсказывал тебе сначала потихоньку, а ты стоишь и ничего не слышишь.

– Так ты, наверно, себе под нос шептал, – говорю я.

– Ну вот! Тебе и громко нехорошо и тихо нехорошо! Не разберёшь, как тебе надо!

– Совсем никак не надо, – сказал Ваня Пахомов. – Самому надо соображать, а не слушать подсказку.

– Зачем же мне свою голову утруждать, если я все равно ничего в этих задачах не понимаю? – говорю я.

– Оттого и не понимаешь, что не хочешь соображать, – сказал Глеб Скамейкин. – Надеешься на подсказку, а сам не учишься. Я лично никому больше подсказывать не буду. Надо, чтоб был порядок в классе, а от этого один вред.

– Найдутся и без тебя, подскажут, – говорю я.

– А я все равно буду бороться с подсказкой, – говорит Глеб.

– Ну, не больно-то задавайся! – ответил я.

– Почему «задавайся»? Я староста класса! Я добьюсь, чтоб подсказки не было.

– И нечего, – говорю, – воображать, если тебя старостой выбрали! Сегодня ты староста, а завтра я староста.

– Ну вот, когда тебя выберут, а пока ещё не выбрали. Тут и другие ребята вмешались и стали спорить, нужно подсказывать или нет. Но мы так ни до чего и не доспорились. Прибежал Дима Балакирев. Он узнал, что летом на пустыре позади школы старшие ребята устроили футбольное поле. Мы решили прийти после обеда и сыграть в футбол. После обеда мы собрались на футбольном поле, разбились на две команды, чтоб играть по всем правилам, но тут в нашей команде произошёл спор, кому быть вратарём. Никто не хотел стоять в воротах. Каждому хотелось бегать по всему полю и забивать голы. Все говорили, чтоб вратарём был я, но мне хотелось быть центром нападения или хотя бы полузащитником. На моё счастье, Шишкин согласился сделаться вратарём. Он сбросил с себя куртку, стал в воротах, и игра началась.

Сначала перевес оказался на стороне противников. Они всё время атаковали наши ворота. Вся наша команда смешалась в кучу. Мы без толку носились по полю и только мешали друг другу. На наше счастье, Шишкин оказался замечательным вратарём. Он прыгал, как кошка или какая-нибудь пантера, и не пропустил в наши ворота ни одного мяча. Наконец нам удалось завладеть мячом, и мы погнали его к воротам противника. Кто-то из наших пробил по воротам, и счёт оказался 1:0 в нашу пользу. Мы обрадовались и с новыми силами начали нажимать на вражеские ворота. Скоро нам удалось забить ещё гол, и счёт оказался 2:0 в нашу пользу. Тут игра почему-то снова перешла на нашу половину поля. Нас опять стали теснить, и мы никак не могли отогнать мяч от наших ворот. Тогда Шишкин схватил мяч руками и помчался с ним прямо к воротам противника. Там он положил мяч на землю и уже хотел забить гол, но тут Игорь Грачев ловко отыграл у него мяч, передал его Славе Ведерникову, Слава Ведерников – Ване Пахомову, и не успели мы оглянуться, как мяч уже был в наших воротах. Счёт стал 2:1. Шишкин со всех ног побежал на своё место, но, пока он бежал, нам снова забили гол, и счёт стал 2:2. Мы принялись ругать на все лады Шишкина за то, что он оставил свои ворота, а он оправдывался и говорил, что теперь будет играть по всем правилам. Но из этих обещаний ничего не вышло. Он то и дело выскакивал из ворот, и как раз в это время нам забивали голы. Игра продолжалась до позднего вечера. Мы забили шестнадцать голов, а нам забили двадцать один. Нам хотелось ещё поиграть, но темнота наступила такая, что мяча не стало видно, и пришлось разойтись по домам. По дороге все только и говорили, что мы проиграли из-за Шишкина, потому что он всё время выскакивал из ворот.

– Ты, Шишкин, замечательный вратарь, – сказал Юра Касаткин. – Если бы ты исправно стоял в воротах, наша команда была бы непобедимой.

– Не могу я стоять спокойно, – ответил Шишкин. – Я люблю играть в баскетбол, потому что там можно каждому бегать по всему полю и никакого вратаря не полагается и к тому же все могут хватать мяч руками. Вот давайте организуем баскетбольную команду.

Шишкин начал рассказывать о том, как нужно играть в баскетбол, и, по его словам, эта игра была не хуже футбола.

– Надо поговорить с нашим преподавателем физкультуры, – сказал Юра. – Может быть, он поможет нам оборудовать площадку для баскетбола.

Когда мы подошли к скверу, где нужно было поворачивать на нашу улицу, Шишкин вдруг остановился и закричал:

– Батюшки! Я ведь свою куртку на футбольном поле забыл!

Он повернулся и бросился бегом назад. Удивительный это был человек! Вечно с ним случались какие-нибудь недоразумения. Бывают же такие люди на свете!

Домой я вернулся в девятом часу. Мама стала бранить меня за то, что я задержался так поздно, но я сказал, что ещё не поздно, потому что теперь уже осень, а осенью всегда темнеет раньше, чем летом, и если бы это было летом, то никому не показалось бы, что уже поздно, потому что летом дни гораздо длиннее, и в это время было бы ещё светло, и всем казалось бы, что ещё рано.

Мама сказала, что у меня вечно какие-нибудь отговорки, и велела делать уроки. Я, конечно, засел за уроки. То есть я засел за уроки не сразу, так как я очень устал на футболе и мне хотелось немножечко отдохнуть.

– Чего же ты не делаешь уроки? – спросила Лика. – Ведь твой мозг, наверно, давно отдохнул.

– Я сам знаю, сколько нужно моему мозгу отдыхать! – ответил я.

Теперь я уже не мог тут же сесть за уроки, чтоб Лика не вообразила, будто это она меня заставила заниматься. Поэтому я решил ещё немножечко отдохнуть и стал рассказывать про Шишкина, какой он растяпа и как он забыл на футбольном поле свою куртку. Скоро пришёл с работы папа и стал рассказывать, что их завод получил заказ на изготовление новых машин для Куйбышевского гидроузла, и я снова не мог делать уроки, потому что мне интересно было послушать.

Мой папа работает на сталелитейном заводе модельщиком. Он делает модели. Что такое модель, наверно, никто не знает, а я знаю. Чтоб отлить какую-нибудь деталь для машины из стали, всегда нужно сделать сначала такую же деталь из дерева, и вот такая деревянная деталь называется моделью. Для чего нужна модель? А вот для чего: модель возьмут, поставят в опоку, то есть в такой вроде железный ящик, только бездна, потом насыплют в опоку земли, и, когда модель вынут, в земле получается углубление по форме модели. В это углубление заливают расплавленный металл, и когда металл застынет, то получится деталь, точно такая же по форме, как была модель. Когда на завод приходит заказ на новые детали, инженеры чертят чертежи, а модельщики делают по этим чертежам модели. Конечно, модельщик должен быть очень умным, потому что он по простому чертежу обязан понять, какую нужно делать модель, а если он сделает модель плохо, то по ней нельзя будет отливать детали. Мой папа очень хороший модельщик. Он даже придумал электрический лобзик, чтоб выпиливать из дерева разные мелкие части. А теперь он изобретает шлифовальный прибор для шлифовки деревянных моделей. Раньше шлифовали модели вручную, а когда папа сделает такой прибор, все модельщики будут шлифовать модели этим прибором. Когда папа приходит с работы, он всегда сначала отдохнёт немного, а потом садится за чертежи для своего прибора или читает книжки, чтоб узнать, как что нужно сделать, потому что это не такая простая вещь – самому придумывать шлифовальный прибор.

Папа поужинал и засел за свои чертежи, а я засел делать уроки. Сначала я выучил географию, потому что она самая лёгкая. После географии я взялся за русский язык. По русскому языку нужно было списать упражнение и подчеркнуть о словах корень, приставку и окончание. Корень – одной чертой, приставку – двумя, а окончание – тремя. Потом я выучил английский язык и взялся за арифметику. На дом была задана такая скверная задача, что я никак не мог догадаться, как её решить. Я сидел целый час, пялил глаза в задачник и изо всех сил напрягал мозг, но ничего у меня не выходило. Вдобавок мне страшно захотелось спать. В глазах у меня щипало, будто мне кто-нибудь в них песку насыпал.

– Довольно тебе сидеть, – сказала мама, – пора спать ложиться. У тебя глаза уже сами собой закрываются, а ты все сидишь!

– Что же я, с несделанной задачей завтра в школу приду? – скачал я.

– Днём надо заниматься, – ответила мама. – Нечего приучаться по ночам сидеть! От таких занятий никакого толку не будет. Ты все равно уже ничего не соображаешь.

– Вот и пусть сидит, – сказал папа. – Будет знать в другой раз, как уроки на ночь откладывать.

И вот я сидел и перечитывал задачу до тех пор, пока буквы в задачнике не стали кивать, и кланяться, и прятаться друг за дружку, словно играли в жмурки. Я протёр глаза, снова стал перечитывать задачу, но буквы не успокоились, а даже почему-то стали подпрыгивать, будто затеяли игру в чехарду.

– Ну, что там у тебя не получается? – спросила мама.

– Да вот, – говорю, – задача попалась какая-то скверная.

– Скверных задач не бывает. Это ученики бывают скверные.

Мама прочитала задачу и принялась объяснять, но я почему-то ничего не мог понять.

– Неужели вам в школе не объясняли, как делать такие задачи? – спросил папа.

– Нет, – говорю, – не объясняли.

– Удивительно! Когда я учился, нам учительница всегда объясняла сначала в классе, а потом задавала на дом.

Николай Носов

Витя Малеев в школе и дома Рисунки Ю. Позина.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Подумать только, как быстро время летит! Не успел я оглянуться, как каникулы кончились и пришла пора идти в школу. Целое лето я только и делал, что бегал по улицам да играл в футбол, а о книжках даже позабыл думать. То есть я читал иногда книжки, только не учебные, а какие-нибудь сказки или рассказы, а так чтоб позаниматься по русскому языку или по арифметике - этого не было По русскому я и так хорошо учился, а арифметики не любил. Хуже всего для меня было - это задачи решать. Ольга Николаевна даже хотела дать мне работу на лето по арифметике, но потом пожалела и перевела в четвертый класс так, без работы.

Не хочется тебе лето портить, - сказала она. - Я переведу тебя так, но ты дай обещание, что сам позанимаешься по арифметике летом.

Ну и вот, значит, пролетели каникулы! В одно прекрасное утро - это было первого сентября - я встал пораньше, сложил свои книжечки в сумку и отправился в школу. В этот день на улице, как говорится, царило большое оживление. Все мальчики и девочки, и большие и маленькие, как по команде, высыпали на улицу и шагали в школу. Они шли и по одному, и по двое, и даже целыми группами по нескольку человек. Кто шел не спеша, вроде меня, кто мчался стремглав, как на пожар. Малыши тащили цветы, чтобы украсить класс. Девчонки визжали. И ребята тоже некоторые визжали и смеялись. Всем было весело. И мне было весело. Я был рад, что снова увижу свой пионерский отряд, всех ребят-пионеров из нашего класса и нашего вожатого Володю, который работал с нами в прошлом году. Мне казалось, будто я путешественник, который когда-то давно уехал в далекое путешествие, а теперь возвращается обратно домой и вот-вот скоро уже увидит родные берега и знакомые лица родных и друзей.

Но все-таки мне было не совсем весело, так как я знал, что не встречу среди старых школьных друзей Федю Рыбкина - моего лучшего друга, с которым мы в прошлом году сидели за одной партой. Он недавно уехал со своими родителями из нашего города, и теперь уж никто не знает, увидимся мы с ним когда-нибудь или нет.

И еще мне было грустно, так как я не знал, что скажу Ольге Николаевне, если она меня спросит, занимался ли я летом по арифметике. Ох, уж эта мне арифметика! Из-за нее у меня настроение совсем испортилось.

Еще издали я увидел над входом в школу большой красный плакат. Он был увит со всех сторон гирляндами из цветов, а на нем было написано большими белыми буквами: «Добро пожаловать!» Я вспомнил, что такой же плакат висел в этот день здесь и в прошлом году, и в позапрошлом, и в тот день, когда я совсем еще маленьким пришел первый раз в школу. И мне вспомнились все прошлые годы. Как мы учились в первом классе и мечтали поскорей подрасти и стать пионерами.

Все это вспомнилось мне, и какая-то радость встрепенулась у меня в груди, будто случилось что-то хорошее-хорошее! Ноги мои сами собой зашагали быстрей, и я еле удержался, чтоб не пуститься бегом. Но это было мне не к лицу: ведь я не какой-нибудь первоклассник - как-никак, все-таки четвертый класс!

А где же Федя Рыбкин? - спросил Гриша Васильев.

Правда, где Федя? - закричали ребята. - Вы всегда вместе ходили. Где ты его потерял?

Нету Феди, - ответил я. - Он не будет больше у нас учиться.

Он уехал из нашего города со своими родителями.

Как так?

Очень просто.

А ты не врешь? - спросил Алик Сорокин.

Вот еще! Стану я врать!

Ребята смотрели на меня и недоверчиво улыбались.

Ребята, и Вани Пахомова нет, - сказал Леня Астафьев.

И Сережи Букатина! - закричали ребята.

Может быть, они тоже уехали, а мы и не знаем, - сказал Толя Дёжкин.

Тут, как будто в ответ на это, отворилась калитка, и мы увидели, что к нам приближается Ваня Пахомов

Ура! - закричали мы.

Все побежали навстречу Ване и набросились на него.

Пустите! - отбивался от нас Ваня. - Человека никогда в жизни не видели, что ли?

А, так вы еще драться! - рассердился Ваня и изо всех сил принялся вырываться от нас.

Но мы еще плотней окружили его.

Не знаю, чем бы все это кончилось, но тут пришел Сережа Букатин. Все бросили Ваню на произвол судьбы и накинулись на Букатина.

Вот теперь, кажется, уже все в сборе, - сказал Женя Комаров.

А может, это еще и неправда. Вот мы у Ольги Николаевны спросим.

Хотите верьте, хотите нет. Очень мне нужно обманывать! - сказал я.

Ребята принялись разглядывать друг друга и рассказывать, кто как провел лето. Кто ездил в пионерлагерь, кто жил с родителями на даче. Все мы за лето выросли, загорели. Но больше всех загорел Глеб Скамейкин. Лицо у него было такое, будто его над костром коптили. Только светлые брови сверкали на нем.

Где это ты загорел так? - спросил его Толя Дёжкин. - Небось целое лето в пионерлагере жил?

Нет. Сначала я был в пионерлагере, а потом в Крым поехал.

Как же ты в Крым попал?

Очень просто. Папе на заводе дали путевку в дом отдыха, а он придумал, чтоб мы с мамой тоже поехали.

Значит, ты в Крыму побывал?

Побывал.

А море видел?

Видел и море. Все видел.

Ребята обступили Глеба со всех сторон и стали разглядывать, как какую-нибудь диковинку.

Ну так рассказывай, какое море. Чего ж ты молчишь? - сказал Сережа Букатин.

Просмотров