Тушинский прокурор борис нерсесян биография. Обыск озолотил прокурора

Восемь сотрудников Тушинской прокуратуры и УВД Северо-Западного округа столицы, а также их сообщники приговорены к срокам от 7 лет условно до 13 лет колонии за торговлю конфискатом на общую сумму в 550 млн руб. Еще семь предполагаемых участников преступной группы оправданы присяжными. В розыске остается бывший прокурор района Тушино Борис Нерсесян. Члены банды прокуроров-милиционеров подбрасывали поддельные печати фирмам, торгующим потребительскими товарами, обыскивали их, изымали товары и затем продавали их через подставных лиц.

Мосгорсуд приговорил к срокам от 7 лет условно до 13 лет тюрьмы группу сотрудников Тушинской прокуратуры Москвы, обвиняемых в мошенничестве и сбыте конфиската на сумму 550 млн руб.

Ранее коллегия присяжных вынесла обвинительный вердикт в отношении восьми членов преступного сообщества, в состав которого входили сотрудники органов прокуратуры и милиции. Еще семеро обвиняемых, в том числе трое милиционеров, были оправданы присяжными и освобождены из-под стражи. Громкое уголовное дело поступило в суд с грифом «секретно» и рассматривалось в закрытом режиме с сентября прошлого года.

Наибольший срок, 13 лет колонии, получил 43-летний организатор банды Борис Лисагор. Девять лет в колонии проведет заместитель прокурора Северо-Западного округа столицы Валерий Самойлов. В колонии будут отбывать наказание в виде девяти и десяти лет лишения свободы также следователь Тушинской межрайонной прокуратуры Павел Кирилин и жители столицы 35-летний Алексей Коренских и 41-летний Роман Чубатов. Адвокат Чубатова уже заявил о намерении обжаловать приговор.

Условное наказание в виде семи лет с испытательным сроком в пять лет, по мнению суда, заслужили 54-летний эксперт-оценщик Артур Чижук, замначальника ОБЭП УВД по СЗАО Сергей Рябуха, а также замначальника 1-й ОРЧ ОБЭП УВД по СЗАО Владимир Лукьянов.

Еще один фигурант дела, бывший тушинский межрайонный прокурор Борис Нерсесян, объявлен в международный розыск. Другой соучастник -- 35-летний уроженец города Ташкента Ян Заяц -- судом города Королева осужден на пять лет лишения свободы. Кроме того, расследуется уголовное дело в отношении двух следователей следственного управления УВД по Центральному округу Москвы, которые также участвовали в преступных схемах по захвату имущества потерпевших.

Семь других подсудимых по данному делу, в том числе трое сотрудников милиции Андрей Клинов, Михаил Захаров и Сергей Володин, признаны присяжными невиновными и оправданы. Их освободили еще во время вынесения вердикта присяжных, сегодня они явились в суд на приговор, но не присутствовали в зале суда, сообщает корреспондент сайт.

Торговцы конфискатом

Помимо мошенничества, оборота оружия и фальсификации доказательств подсудимым инкриминировали наиболее тяжкую ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества).

По данным следствия, в начале 2007 года 41-летний Роман Чубатов и 43-летний Борис Лисагор создали преступное сообщество, целью которого стало хищение крупных партий товара иностранного производства, пользующегося повышенным спросом у населения (оргтехника и спортивные товары). К совершению преступлений были причастны всего 17 человек, в том числе сотрудники прокуратуры и милиции.

Как сообщает прокуратура Москвы, члены группы находили склады коммерческих организаций, на которых хранились партии товара, изучали режим работы и систему охраны на этих складах.

После получения всей необходимой информации сотрудники милиции находили формальный повод для производства обыска на этих складах, для чего составляли поддельные рапорты и сообщения, что коммерческие организации занимаются контрабандной деятельностью.

Во время обысков в приглянувшихся фирмах сотрудники милиции обнаруживали поддельные печати, счета-фактуры и иные документы. Непосредственно перед обысками их подкладывал Роман Чубатов, утверждают следователи.

После этого следователь Кирилин давал поручения об изъятии якобы контрабандного товара и передаче его на хранение фирме «Экон+», которая была подконтрольна Роману Чубатову и являлась уполномоченной Российским фондом фундаментальных исследований (РФФИ) на реализацию конфиската. Затем эксперт-оценщик Артур Чижук за вознаграждение в $20 тыс. оценивал изъятое имущество на 85% ниже их рыночной стоимости. А Кирилин признавал изъятое имущество вещественным доказательством.

Вскоре после этого члены банды писали обращение, что дальнейшее хранение имущества по различным причинам невозможно, а стоимость хранения превысила стоимость самого имущества. После этого партии изъятого в фирмах товара реализовывались, а выручка делилась между участниками аферы.

При этом все законные жалобы и заявления представителей коммерческих организаций на неправомерные действия сотрудников милиции и прокуратуры оставались без удовлетворения и блокировались прокурором Борисом Нерсесяном. Кроме того, общее покровительство и координацию действий обвиняемых осуществлял бывший прокурор СЗАО города Москвы Самойлов.

Таким образом, соучастниками преступного сообщества с января по май 2007 года было похищено имущество у пяти коммерческих организаций -- ООО «Фазар», «Гейзер», «Компоненты и системы», «Вектор» и «Спорт хаус» -- на общую сумму 550 млн руб.

Преступное сообщество было раскрыто в мае 2008 года, после чего Борис Нерсесян пустился в бега (по некоторым данным, он уехал к родственникам в Нагорный Карабах). Материалы уголовного дела составили 199 томов.

Почетные работники

Представители гособвинения в целом остались удовлетворены вынесенным решением суда. Адвокаты ряда подсудимых, получивших тюремные сроки, уже заявили о намерении обжаловать приговор. Однако защитник милиционера Михаила Захарова, получившего условный срок, заявил, что согласен с решением суда и не собирается его обжаловать.

Ранее в ходе прений государственный обвинитель попросил суд приговорить Бориса Лисагора к 15 годам тюрьмы. Романа Чубатова, Валерия Самойлова и Алексея Коренских -- к 10 годам лишения свободы со штрафом в размере от 500 тыс. до 1 млн руб. Валерия Самойлова обвинитель также просил лишить звания «Почетный работник правоохранительных органов г. Москвы» и классного чина.

Следователю Павлу Кирилину обвинитель просил назначить срок девять лет тюрьмы с лишением права занимать должности в правоохранительных органах в течение трех лет и лишением классного чина.

Пятеро фигурантов, в том числе оперативники ОБЭПа, признали свою вину во время следствия и, в частности, рассказали, что указания о незаконных изъятиях товаров к ним поступали от прокурорских работников. Однако экс-прокурор Валерий Самойлов свою вину не признал и через своего адвоката заявлял, что в этом деле вообще нет преступления, и все совершаемые с контрабандным товаром действия были законны.

Глава банды силовиков Борис Лисагор вышел на свободу по УДО после шести лет заключения. Он был осуждён на 23 года колонии строгого режима.

Громкое задержание Лисагора, сколотившего банду из силовиков, куда вошли прокурорские и полицейские работники, произошло в 2007 году. Барин, как называли между собой члены банды своего главаря, до приезда в Москву работал врачом в Волгограде. Затем приехал в Москву, где благодаря своим связям в силовых структурах находил склады с дорогими товарами.

При помощи своих людей в полиции подельники Лисагора составляли оперативные документы о том, что на складах хранился контрабандный товар. Вслед за этим фальсифицировали документы на «причастность» фирмы к уголовному делу.

Свои прокуроры, среди которых у Лисагора фигурировали бывший прокурор Северо-Западного административного округа Москвы Валерий Самойлов и бывший тушинский межрайонный прокурор Борис Нерсесян, выписывали постановление на обыск, а затем во время обысков оперативники подбрасывали подложные документы и печати. Склад опечатывался, товар вывозился и реализовывался по рыночным ценам. Доход между собой делили Борис Лисагор, его ближайший приятель — преподаватель географии Роман Чубатов, а также целая группировка силовиков: бывший прокурор Северо-Западного административного округа Москвы Валерий Самойлов, бывший тушинский межрайонный прокурор Борис Нерсесян, старший следователь той же прокуратуры Павел Кирилин, бывший начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями УВД по СЗАО Москвы Сергей Володин, его подчинённые Михаил Захаров, Владимир Лукьянов, Сергей Рябуха и другие.

Владельцы складов жаловались на действие банды, но их заявления в конечном итоге попадали на стол к прокурорам, которые были в деле, и всё заканчивалось отказом в возбуждении уголовного производства.

Первые обыски и аресты банды начались в 2007 году. Сбежать удалось только тушинскому межрайонному прокурору Борису Нерсесяну. Он был объявлен в международный розыск.

Во время обысков в жилищах всех фигурантов были найдены документы на квартиры в хороших московских районах, коттеджи, к примеру, у Лисагора оказалась в собственности квартира на Большой Молчановке и 6 дорогих иномарок.

У прокурорских работников на банковских счетах лежало по несколько миллионов рублей. Так, у прокурора СЗАО Валерия Самойлова в банке хранились 550 тысяч рублей и 60 тысяч долларов.

Следователи пришли к выводу, что банда Лисагора реализовала имущество на 500 миллионов рублей.

В 2010 году Лисагор был приговорён к 13 годам лишения свободы, со штрафом 800 тысяч рублей. А его ближайший товарищ из числа силовиков прокурор Самойлов получил 9 лет лишения свободы и штраф в размере 500 тысяч рублей, с лишением права в течение 3 лет занимать должности в правоохранительных органах.

Оба по решению суда будут отбывать свои сроки в исправительной колонии строгого режима.

Бориса Лисагора этапировали в пермскую исправительную колонию № 2, более известную в народе под названием «Белый Лебедь». Несмотря на то что в эту тюрьму помещают в основном получивших пожизненный срок, там имеется блок для особо тяжких преступников, куда был помещён Лисагор.

Отбыв в тюрьме 6 лет, в конце 2015 года Лисагор подал прошение в Соликамский городской суд на УДО. Заседание состоялось 17 февраля 2016 года, на котором судья удовлетворил обращение Бориса Лисагора.

В конце февраля 2016 года он был освобождён по статье «Замена неотбытой части наказания более мягким видом наказания».

На неё по действующему законодательству может претендовать осуждённый после того, как провёл в тюрьме треть срока.

Связаться с самим Борисом Лисагором не удалось. В квартире, куда он отбыл и зарегистрирован, проживает его мать, которая по состоянию здоровья не смогла пообщаться с журналистами.

Преступное сообщество «экспроприировало» имущество столичных коммерческих фирм, превращая его в «вещественные доказательства»

Герои «Иронии судьбы» Женя и Надя сетовали, что их профессии – врач и учитель – не самые высокооплачиваемые. В наше время некоторые недоучившиеся врачи и учителя могут ворочать миллионами. Именно они, а не профессиональные юристы, придумали, как можно использовать поправку в Уголовно-процессуальном кодексе РФ о возможности продажи вещественных доказательств. Сейчас Московская городская прокуратура закончила расследование уникального уголовного дела о хищении в особо крупных размерах путем мошенничества имущества коммерческих организаций Москвы и области, совершенного организованным преступным сообществом (ОПС), костяк которого составляли прокуроры и сотрудники милиции.

Узаконенный бепредел

Сыщики Главного управления (ГУ) МВД РФ по ЦФО установили, что преступное сообщество начало действовать еще в 2000 году, но в уголовное дело вошли лишь несколько эпизодов – и только за первое полугодие 2007 года. Для следователей Управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений Московской городской прокуратуры это дело стало делом чести, ведь по оперативным данным на развал его было выделено 5 миллионов долларов.

Мозговым центром сообщества был некий Борис Лисагор. Неработающий 43-летний уроженец Волгограда когда-то возглавлял психоневрологический диспансер. Кроме находчивости и смекалки, Лисагор обладал мощными связями в прокуратуре и милиции. Другой руководитель сообщества – недоучившийся педагог Роман Чубатов, 1967 года рождения, в свое время работал учителем географии. Когда он приехал из Омска в Москву, чтобы заняться бизнесом, у него не было даже мобильного телефона. Один из свидетелей, знающий его с 2001 года, рассказал, как тот постоянно брал у него взаймы деньги для «развития бизнеса». Бизнес, судя по всему, пошел хорошо – Чубатов купил автомобиль «Линкольн-Навигатор» стоимостью более 100 тысяч долларов, квартиру, стал генеральным

директором ООО «Стелс» и владел несколькими складами. У него в подчинении появились собственные работники, и он тоже оброс нужными связями. Весной 2006 года Чубатов познакомился с Валерием Самойловым, который на тот момент занимал должность прокурора СЗАО Москвы. Их сблизило то, что оба родом из Омска. Трудно сказать, предполагал ли прокурор СЗАО Валерий Самойлов, какую хорошую прибавку к пенсии обеспечит ему земляк Роман Чубатов. Начиналось все почти невинно. Когда они только что познакомились, Чубатов дарил ему мобильные телефоны и ноутбуки из числа вещдоков, изъятых по уголовным делам. Деньги с прокурора, по его признанию, брать было неловко. В дальнейшем в качестве гонораров вручались уже сотни тысяч долларов.
И Лисагор, и Чубатов хорошо знали тушинского прокурора Бориса Нерсесяна. Причем Лисагор – настолько хорошо, что мог даже орать на него в присутствии других людей.
В компанию также входил неработающий Артур Чижук. Этот

«свободный художник» через связи в правоохранительных органах искал приостановленные уголовные дела, возбужденные по факту контрабанды. В этом ему активно помогал тушинский прокурор. Еще два соучастника – Константин Давыдов, менеджер в фирме Чубатова, и неработающий Алексей Коренских подбирали склады с дорогими товарами, пользующимися спросом, которые можно было «пристегнуть» к уголовному делу. Никого не волновало, что владевшая складом фирма никакого отношения ни к какому уголовному делу не имела. При помощи своих людей в милиции составлялись оперативные документы о том, что именно этот склад стал «приютом» контрабандного товара. Следующий этап – фальсифицировались документы, указывающие на «причастность» фирмы к уголовному делу. Коренских и Давыдов подкидывали их жертвам, а «свои» прокуроры готовили постановления о проведении обыска и наложении ареста, а затем – о реализации «вещдоков» через Российский фонд федерального имущества (РФФИ). Склад опечатывали. Содержимое как вещдоки вывозили на склады, принадлежащие Чубатову. Хозяева товара начинали жаловаться на беззаконие. Поскольку жертвы, как правило, выбирались в одном районе, все жалобы поступали к Нерсесяну, но он их блокировал. Затем «свои» эксперты оценивали товар в десятки раз дешевле, чем он стоил на самом деле. В итоге его продавали по реальной рыночной цене, а разницу клали себе в карман. Доходы от таких операций составляли несколько миллионов долларов. Такова схема.

Наезд на Ивана Сусанина
А вот как выглядят конкретные эпизоды, вошедшие в уголовное дело. В январе 2007 года Алексей Коренских по поручению Чубатова и Лисагора подобрал две коммерческие организации – ООО «Гейзер» и ООО «Фазар», на чьих складах хранилась импортная бытовая кухонная техника. Некоторое время он вел наблюдение за складом на улице Ивана Сусанина, собирал информацию об ассортименте и объеме товара. Лисагор и Чубатов, проанализировав ее, сделали прокурору СЗАО Валерию Самойлову предложение, от которого тот не мог отказаться. Самойлов, в свою очередь, обратился к Сергею Рябухе, заместителю начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями (ОБЭП) УВД по СЗАО Москвы – тот был зависим от прокурора и тоже отказаться не мог. Рябуха обратился к своему сослуживцу Сергею Володину, долго работавшему в органах внутренних дел и прекрасно знающему, как производится изъятие имущества по уголовным делам. Осталось привязать ООО «Фазар» и ООО «Гейзер» к контрабандной деятельности других организаций, расследуемой по уголовному делу №374269.
Для этого начальник 3-й оперативно-розыскной части (ОРЧ) УВД по СЗАО Москвы Сергей Володин сфальсифицировал материалы оперативно-розыскной деятельности: составил задание для агента, потом – сообщение от агента, на основе которого подготовил рапорт о том, что обе фирмы занимаются контрабандой. Как только документы были готовы, Рябуха и Володин встретились с Борисом Нерсесяном и обсудили дальнейшие действия.
Сначала нужно было подбросить на склад ООО «Фазар» и ООО «Гейзер», что на улице Ивана Сусанина, документы и счета, а также поддельные печати фирм, реально когда-то проходивших по уголовному делу №374269. Далее в дело вступил еще один соучастник – заместитель начальника 1-й ОРЧ при ОБЭП УВД по СЗАО Владимир Лукьянов. Получив через Лисагора сфальсифицированные Рябухой документы, он передал их Алексею Коренских и подчиненному Чубатова Андрею Стефановскому. Те подбрасывают документы на склад «Фазара» и «Гейзера». По поручению Нерсесяна старший следователь Тушинской межрайонной прокуратуры Павел Кирилин выносит постановление о производстве обыска на этих складах по улице Ивана Сусанина. После окончания обыска склады опечатывают. Но сообщникам как можно быстрее нужно вывезти бытовую технику! Тогда один из подельников тайно срывает пломбу с опечатанных дверей. На следующий день сотрудники ОБЭП составляют акт об этом «ЧП», и Рябуха распоряжается вывезти арестованное имущество на склад ООО «Экон плюс» (якобы для сохранности). В это время Кирилин составляет рапорт на имя Нерсесяна, что сотрудники ОБЭП УВД по СЗАО Москвы не в состоянии обеспечить сохранность этого товара. С 1 по 4 марта 2007 года вся кухонная техника фирм «Фазар» и «Гейзер» была перевезена на склад «Экон плюс».
В то же время Чубатов и Лисагор через Артура Чижука вышли на Наталью Гегечкори, руководителя отдела оценки движимого и недвижимого имущества ООО «Экспертиза собственности». Ей предъявили постановление о проведении экспертизы, подписанное следователем Тушинской прокуратуры Павлом Кирилиным, и предложили составить экспертное заключение с указанием в десятки раз заниженной стоимости изъятой техники. И она успешно с этим справляется. Не выезжая на склад и не осматривая товар, Наталья Гегечкори мгновенно оценивает его как битый: примерно в 10 процентов от рыночной стоимости. За каждую экспертизу, как доказано следствием, она получает от Чубатова и Лисагора 20 тысяч долларов, а Чижук, как посредник, – 10 тысяч долларов.
Затем генеральный директор ООО «Экон плюс», вдохновленный Чубатовым, обращается к следователю Кирилину с просьбой рассмотреть вопрос о реализации товара, который у него уже нет возможности хранить на своем складе. Тот, используя материалы сфальсифицированного уголовного дела о контрабанде, выносит постановление о признании изъятого имущества вещественными доказательствами по уголовному делу №374269 и о передаче его для реализации в РФФИ. При этом указывается не реальная, а многократно заниженная Н. Гегечкори стоимость техники.
Но ограбленные владельцы кухонной техники начали жаловаться. 22 марта в Тушинскую прокуратуру пришло обращение депутата Госдумы А.Агеева в защиту законных интересов ООО «Фазар» с требованием передать уголовное дело о контрабанде в прокуратуру города Москвы для проверки. И тогда перепуганный Борис Нерсесян вынужден был вынести постановление об отмене постановления следователя Кирилина о реализации вещдоков. Правда, владельцам вернули не всю технику, поскольку большая часть ее уже была продана.
Лисагор, узнавший об этом от прокурора Самойлова, координировавшего действия сообщников, наносит контрудар. Он организует подложное письмо якобы от директора ООО «Экон плюс» на имя другого депутата А.Сизова, с жалобой на следователя Кирилина, обязавшего вернуть товар «Фазару». Через неустановленного соучастника из Московской городской прокуратуры ее руководству передают поддельный запрос депутата А. Сизова с просьбой рассмотреть эту жалобу. Заместитель прокурора города
А. Григорьев дал указание Б.Нерсесяну еще раз изучить документы уголовного дела и «принять законное решение в отношении изъятого имущества». Но тушинский прокурор вновь постановляет передать технику для реализации. Руководство РФФИ дает поручение ООО «Экон плюс» продать товар, оцененный в 12 млн рублей при реальной цене более 148 млн рублей. Директор ООО «Стелс» Чубатов покупает технику в «Экон плюс» по стоимости, указанной в документах, а реализует по рыночной цене через свои торговые точки.
По такой же накатанной схеме подельники действовали и в апреле 2007 года на складе компьютерной техники, принадлежавшем ООО «Компоненты и системы». Эксперт Гегечкори оценила изъятое в 42 млн 41 тыс. 609 рублей, в то время как реальная стоимость компьютеров составляла 210 млн 415 тыс. 410 рублей.
Через месяц Коренских и Давыдов доложили Чубатову о складах в Московской области, где хранилась импортная спортивная одежда и обувь. Склады принадлежали ООО «Спорт Хаус» и ООО «Вектор». Действуя по отработанному плану, сообщники, как доказано следствием, похитили у ООО «Спорт Хаус» имущество на 162 млн 351 тыс. 662 рубля, а у «Вектора» – на 294 млн 716 тыс. 654 рубля.
В целом доход от «экспроприации» имущества только у 5 фирм, о которых идет речь в уголовном деле, составил более 550 миллионов рублей.
Лисагор, получивший 1 миллион долларов за реализацию товаров со склада фирм «Фазар» и «Гейзер», распределил его между тушинским прокурором Нерсесяном и следователем Кирилиным, сотрудниками ОБЭП и чиновниками РФФИ. Последние, кстати, ушли от ответственности: их вину доказать не удалось. Это ведомство в мае прошлого года расформировали и теперь продажу изъятых вещдоков курирует Минимущества.
И хотя деньги в общак преступного сообщества поступали через Чубатова, именно Борис Лисагор – основной организатор, который решал все и распределял доходы и расходы на взятки, о чем свидетельствуют фонограммы телефонных переговоров.
Телефонный разговор А. Чижука и Р. Чубатова 28.05.2007 года.
Чижук: Мне еще двадцатка нужна (20 тысяч долларов США. – Л.К.)
Чубатов: Я сейчас не знаю, чем вам помогать. Меня Боря оседлал по полной программе. И туда, говорит, много надо, и меня не подводи…
Чижук: Я с ним согласовал этот вопрос (говорят о Лисагоре. – Л.К.)
Чубатов: Что ты хочешь, чтобы я ему сегодня меньше передал? Ты знаешь, как он будет визжать… Боря в некоторые вещи раньше нос свой не совал, не знает, как они делаются. Командовать-то легко.
Между собой подельники называли Бориса Лисагора «Барином», которого уличали в нечистоплотности. Когда прокурор Самойлов попросил выделить для следователя Кириллина 50 тысяч долларов, Чубатов сказал, что уже отдал Лисагору один миллион. Самойлов заверил Чубатова, что Кириллин не получил ни копейки, «а он – хороший парень, его жалко».
В нечистоплотности был уличен и тушинский прокурор Нерсесян. Чубатов однажды услышал, как Лисагор по телефону жалуется кому-то: «Этот Нарцисс (так для конспирации подельники называли Нерсесяна. – Л.К.) кинул обэповца Рябуху на восьмидесятку, и мне пришлось погасить». Позже Лисагор публично наорал на Нерсесяна, обвинив его в том, что он «кинул» Рябуху уже на 90 тысяч долларов.
Но внакладе не оставался никто. «Гонорары» получали все работники милиции, участвовавшие в операции, хотя большинство из них не знало о том, что изъятие товара противозаконно. Делились и с РФФИ, и с людьми из ФСБ и городской прокуратуры. Но к ответственности никто из них пока не привлечен.

Из депо прямиком в тупик
Преступное сообщество – обвинение предъявлено 16 соучастникам – действовало по всем правилам мафиозной структуры: тщательно конспирировалось. Каждый имел по 20-30 мобильных телефонов, предназначенных для переговоров с единственным абонентом.
Телефонные переговоры между участниками ОПС особенно активизировались, когда поступила информация, что за их махинации взялись на Шаболовке, 6 – в ГУ по ЦФО МВД РФ и Московской городской прокуратуре. Удивительно, но «вопросы» решал не прокурор Нерсесян, а его друг Лисагор. Мосгорпрокуратуру они по телефону называли «трамвайными путями», поскольку ее здание на Новокузнецкой расположено именно у трамвайных путей. Иногда обозначали ее, как «депо», а Генеральную прокуратуру РФ, как «головное депо» или просто «головная». «Нашей» Нерсесян называл Тушинскую прокуратуру, а «наша главная» – Хорошевскую. Иногда Тушинскую называли «базой».
Судя по телефонным переговорам, которые прослушивались с санкции суда, Лисагор развил бурную деятельность.
8 мая 2007 года. 17 часов 31 минута.
Нерсесян: Как вообще?..
Лисагор: Да вроде ничего.
Нерсесян: По трамвайным путям?
Лисагор: Сейчас еду в трамвайные пути. В этом фонде дурацком (РФФИ – Л.К.) целый день провел.
Нерсесян: Хотя бы «пробить» ситуацию, знать, что, где и как.
Лисагор: Выдержим, я думаю, Борь.
(Далее Лисагор обещает через свои коррумпированные связи в Мосгорпрокуратуре выяснить информацию о проверке их деятельности.)
15 мая 2007 года. 18 часов 21 минута.
Нерсесян: Как дела?
Лисагор: Тружусь потихонечку. Был в городе, пока данных нет (под «городом» имеется в виду прокуратура Москвы).
18 мая Лисагор сообщил Нерсесяну, что проверка продлена до 29 мая 2007 года и его люди «вышли с предложением». Собеседники предполагают, что ситуация не серьезная и проверка будет формальной. Затем обсуждают поведение Самойлова, возмущаются, что он, получая все, ничем им не помогает, оставаясь в фаворе, для чего, по их мнению, высшего образования не требуется. Лисагор и Нерсесян говорят, что его надо привлечь к переговорам в Московской прокуратуре, где у того, по их сведениям, есть связи.
21 мая Нерсесян сообщил Лисагору, что следователь Кирилин – его они называют Пашей – был в управлении по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений Московской прокуратуры, которое и проводит проверку. Ситуация очень плохая. Паша нервничает.
С 25-го по 29 мая Лисагор и Нерсесян обсуждали проводимую проверку, говорили о готовящемся представлении в суд на возбуждение уголовного дела, искали выход и возможность через свои связи в Генпрокуратуре РФ повлиять на «московскую» или, если не получится, то «было бы хорошо, чтобы «головное депо» забрало дело к себе».
Лисагор: Вот я подъехал в головное депо, но человека не застал.
Нерсесян: Ты меня держи в курсе. Младший коллега (имеется в виду следователь Кирилин) волнуется.
Лисагор: Мы же договорились. Друг друга в беде не бросают.
Нерсесян: Да, «наша служба и опасна и трудна».
29 мая 2007 год. 12 часов 15 минут.
Нерсесян: Вчера эта бумага (представление в суд) находилась у верховного главнокомандующего (генерального прокурора РФ – Л.К).
Лисагор: Я тут в депо (городская прокуратура) полтора часа торчал. Там закрыта эта ситуация, никто ничего не знает.

Золото – в унитаз
Связи не помогли. Начались обыски и аресты. Пока полгода согласовывался арест тушинского прокурора Бориса Нерсесяна, он не стал испытывать судьбу и скрылся. Правда, обыск у него провели, и результаты поразили даже видавших виды оперативников. В квартире прокурора все сверкало золотом – золотые краны в ванной, золотой унитаз, многочисленные золотые украшения. Из золота был сделан и прокурорский значок с гербом РФ. При этом самому Нерсесяну, согласно документам, принадлежала всего лишь квартира на бульваре Яна Райниса, зато его жене Карине – пятикомнатная квартира в подмосковной Лобне, земельный участок в Солнечногорском районе, автомобили «Тойота» модели «Ленд-Крузер» 2006 года и 2000 года выпусков и «Ниссан-Патрол». Суммы на сберкнижках, также принадлежащих жене, – 243 тысячи, 279 тысяч рублей, а также 2 тысячи долларов особенно воображение не поражают.
Бывший прокурор Валерий Самойлов трепета по отношению к золотым изделиям не испытывал. Зато в собственности четы Самойловых находилось 6 московских квартир, а также жилой дом площадью более 400 кв. метров и участок в 16,5 тысяч кв. метров в Мытищинском районе стоимостью около 58 миллионов рублей. Жена Самойлова владела двумя машинами марки «Ниссан». В квартире бывшего прокурора обнаружено 550 тысяч рублей и 43 тысячи долларов, а также оформленный на его имя договор банковского вклада в ОАО «Банк Москвы» на сумму 9 тысяч 500 долларов и о внесении на этот счет еще 15 тысяч долларов. Обнаружены также другие банковские документы на его имя: на
50 тысяч долларов, на 2 тысячи долларов и 65 тысяч рублей. На счетах жены Самойлова в «Банке Москвы» хранилось более 95 тысяч долларов. Была и доверенность на право мужа распоряжаться этими деньгами.
Интересно, что по сообщению налоговой службы о доходах четы Самойловых сам прокурор за 2007 год заработал три тысячи 971 рубль, а за 2006-й – 424 тысячи 694 рубля, за 2005 год – 498 тысяч рублей. Не была миллионершей и жена бывшего прокурора, которая за 2006 год получила почти 39 тысяч рублей, правда, в 2007 году ей посчастливилось заработать 459 тысяч рублей. Трудно поверить, что все принадлежащее им имущество нажито «непосильным трудом».
Борис Лисагор больше, чем золото и недвижимость, любил автомобили. На его имя было зарегистрировано 6 иномарок – «Джип-Гранд Чероки», «Фольксваген-Каравелла», «БМВ», «БМВХ5», два «Фолькс-вагена». Жена Лисагора владеет «Рендж-Ровером» и «Бентли». Ей также принадлежит огромная квартира на Большой Молчановке. А в собственности Лисагора – мозгового центра ОПС – всего лишь полквартиры, но зато тоже в районе Арбата. На жену также записаны дом и участок в Электрогорске Московской области.
Но особо важный интерес для следствия имели записи, изъятые у Лисагора и Чубатова, в которых в завуалированной форме обозначено, кто сколько за и что получил. Среди персонажей – «помощники» в городской прокуратуре, РФФИ, ФСБ, Военной прокуратуре, МВД… В общем, компания несостоявшегося врача и недоучившегося учителя опутала всю Москву. Именно поэтому сотрудники Управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений Московской прокуратуры и оперативники ГУ МВД РФ по ЦФО испытали на себе небывалый прессинг, но дело до суда довели.
Будем надеяться, что в составе суда не окажется не выявленных следствием соучастников.

Российская журналистика несколько сужает и заостряет понятие журналистского расследования. Оно еще не приобрело своей академической формы, но уже сейчас многие понимают под ним исследование темы, связанной со злоупотреблениями властью и коррупцией. Цель такого расследования -- предать огласке скрытые связи между властью и организованной преступностью. На самом же деле расследование как жанр не может быть связано рамками какой- то определенной проблемы. Талантливый журналист сумеет сделать блестящий материал, настоящий детектив, попытавшись, к примеру, выяснить, почему из ближайшего озера ушли бобры.

В системе современных российских СМИ расследовательская журналистика представлена самостоятельной (правда, только складывающейся) структурой, что свидетельствует о ее "взрослении", обретении характера особого вида журналистской деятельности. Весь путь ее развития в нашей стране сопровождается тяжелыми потерями - убийствами журналистов, их судебными и иными преследованиями. Вместе с тем журналисты-расследователи смогли вывести на чистую воду многих высокопоставленных и иных преступников, показать обществу зримые язвы современной жизни, возрождая тем самым веру в справедливость и укрепляя моральный дух народа.

Жанром журналистского расследования владеют не многие. Сегодня это Павел Вощанов, Александр Минкин, Олег Лурье, Лариса Кислинская, Дмитрий Холодов и другие.

Павел Игоревич Вощанов родился в Москве в семье офицера советской разведки. Стал самым молодым директором самого крупного строительного НИИ в стране. В 1991 году Вощанов становится пресс-секретарем президента Ельцина. Принимает активное участие в августовских событиях 1991 года, являясь автором многих обращений и воззваний новой власти к народу. Весной 1992 года он неожиданно для многих разрывает свои отношения с президентом России и уходит в журналистику... В настоящее время - независимый политический обозреватель ряда российских и зарубежных изданий. Один из создателей "Новой газеты".

Александр Викторович Минкин -- российский журналист и театровед. Автор публикаций о коррупции в России.

Олег Анатольевич Лурье -- российский журналист, специализировавшийся на журналистских расследованиях, редактор телекомпании ВТВ, президент Международного славянского благотворительного фонда (с 1993 г.). Автор сенсационных публикаций о деятельности Bank of New York, "Мабетекс" и Романа Абрамовича. По некоторым из этих дел были возбуждены уголовные дела. В настоящее время решением Тверского суда Москвы арестован по подозрению в вымогательстве (части 2 и 3 статьи 163 УК РФ) и мошенничестве(часть 3 статьи 159 УК РФ). О. Лурье обвинялся в вымогательстве у члена Совета Федерации Владимира Слуцкера. Якобы в обмен на деньги Лурье предлагал снять с ряда сайтов компрометирующие В. Слуцкера материалы. В настоящее время осуждён на 4 года лишения свободы.

Дмитрий Холодов, как вспоминали его коллеги, пришел в большую прессу "с улицы": он с красным дипломом окончил МИФИ, однако инженером так и не стал. Еще со школы он увлекался историей и литературой, много читал и занимался фотографией, став студентом, публиковался в институтской многотиражке, обдумывал план выпуска собственного литературного журнала, сотрудничал на местном радио и в газете подмосковного города Климовска, в котором жил вместе с родителями. Летом 1992-го года пришел в редакцию "МК" и вскоре стал корреспондентом отдела политики и права. Погиб Дмитрий Холодов 17 октября 1994 года в результате взрыва мины-ловушки, установленной в чемодане-дипломате. Чемодан, в котором, якобы, должны были содержаться некие военные материалы, необходимые для подготовки очередного расследования, был передан Холодову неизвестным информатором через ячейку вокзальной камеры хранения.

Из всех сотрудников "Совершенно секретно" особо выделяется Лариса Кислинская. Окончив журфак Московского государственного университета, она несколько лет проработала в правительственном информационном агентстве ТАСС, где в середине 1980-х годов и состоялось ее первое знакомство с криминальной тематикой.

Приведу пример одного из наиболее ярких журналистских расследований Ларисы Кислинской.

Тушинские воры

Герои "Иронии судьбы" Женя и Надя сетовали, что их профессии - врач и учитель - не самые высокооплачиваемые. В наше время некоторые недоучившиеся врачи и учителя могут ворочать миллионами. Именно они, а не профессиональные юристы, придумали, как можно использовать поправку в Уголовно-процессуальном кодексе РФ о возможности продажи вещественных доказательств. Сейчас Московская городская прокуратура закончила расследование уникального уголовного дела о хищении в особо крупных размерах путем мошенничества имущества коммерческих организаций Москвы и области, совершенного организованным преступным сообществом (ОПС), костяк которого составляли прокуроры и сотрудники милиции.

Узаконенный беспредел

Сыщики Главного управления (ГУ) МВД РФ по ЦФО установили, что преступное сообщество начало действовать еще в 2000 году, но в уголовное дело вошли лишь несколько эпизодов - и только за первое полугодие 2007 года. Для следователей Управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений Московской городской прокуратуры это дело стало делом чести, ведь по оперативным данным на развал его было выделено 5 миллионов долларов.

Мозговым центром сообщества был некий Борис Лисагор. Неработающий 43-летний уроженец Волгограда когда-то возглавлял психоневрологический диспансер. Кроме находчивости и смекалки, Лисагор обладал мощными связями в прокуратуре и милиции. Другой руководитель сообщества - недоучившийся педагог Роман Чубатов, 1967 года рождения, в свое время работал учителем географии. Когда он приехал из Омска в Москву, чтобы заняться бизнесом, у него не было даже мобильного телефона. Один из свидетелей, знающий его с 2001 года, рассказал, как тот постоянно брал у него взаймы деньги для "развития бизнеса". Бизнес, судя по всему, пошел хорошо - Чубатов купил автомобиль "Линкольн-Навигатор" стоимостью более 100 тысяч долларов, квартиру, стал генеральным директором ООО "Стелс" и владел несколькими складами. У него в подчинении появились собственные работники, и он тоже оброс нужными связями. Весной 2006 года Чубатов познакомился с Валерием Самойловым, который на тот момент занимал должность прокурора СЗАО Москвы. Их сблизило то, что оба родом из Омска. Трудно сказать, предполагал ли прокурор СЗАО Валерий Самойлов, какую хорошую прибавку к пенсии обеспечит ему земляк Роман Чубатов. Начиналось все почти невинно. Когда они только что познакомились, Чубатов дарил ему мобильные телефоны и ноутбуки из числа вещдоков, изъятых по уголовным делам. Деньги с прокурора, по его признанию, брать было неловко. В дальнейшем в качестве гонораров вручались уже сотни тысяч долларов.

И Лисагор, и Чубатов хорошо знали тушинского прокурора Бориса Нерсесяна. Причем Лисагор - настолько хорошо, что мог даже орать на него в присутствии других людей.

В компанию также входил неработающий Артур Чижук. Этот "свободный художник" через связи в правоохранительных органах искал приостановленные уголовные дела, возбужденные по факту контрабанды. В этом ему активно помогал тушинский прокурор. Еще два соучастника - Константин Давыдов, менеджер в фирме Чубатова, и неработающий Алексей Коренских подбирали склады с дорогими товарами, пользующимися спросом, которые можно было "пристегнуть" к уголовному делу. Никого не волновало, что владевшая складом фирма никакого отношения ни к какому уголовному делу не имела. При помощи своих людей в милиции составлялись оперативные документы о том, что именно этот склад стал "приютом" контрабандного товара. Следующий этап - фальсифицировались документы, указывающие на "причастность" фирмы к уголовному делу. Коренских и Давыдов подкидывали их жертвам, а "свои" прокуроры готовили постановления о проведении обыска и наложении ареста, а затем - о реализации "вещдоков" через Российский фонд федерального имущества (РФФИ). Склад опечатывали. Содержимое как вещдоки вывозили на склады, принадлежащие Чубатову. Хозяева товара начинали жаловаться на беззаконие. Поскольку жертвы, как правило, выбирались в одном районе, все жалобы поступали к Нерсесяну, но он их блокировал. Затем "свои" эксперты оценивали товар в десятки раз дешевле, чем он стоил на самом деле. В итоге его продавали по реальной рыночной цене, а разницу клали себе в карман. Доходы от таких операций составляли несколько миллионов долларов. Такова схема.

Наезд на Ивана Сусанина

А вот как выглядят конкретные эпизоды, вошедшие в уголовное дело. В январе 2007 года Алексей Коренских по поручению Чубатова и Лисагора подобрал две коммерческие организации - ООО "Гейзер" и ООО "Фазар", на чьих складах хранилась импортная бытовая кухонная техника. Некоторое время он вел наблюдение за складом на улице Ивана Сусанина, собирал информацию об ассортименте и объеме товара. Лисагор и Чубатов, проанализировав ее, сделали прокурору СЗАО Валерию Самойлову предложение, от которого тот не мог отказаться. Самойлов, в свою очередь, обратился к Сергею Рябухе, заместителю начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями (ОБЭП) УВД по СЗАО Москвы - тот был зависим от прокурора и тоже отказаться не мог. Рябуха обратился к своему сослуживцу Сергею Володину, долго работавшему в органах внутренних дел и прекрасно знающему, как производится изъятие имущества по уголовным делам. Осталось привязать ООО "Фазар" и ООО "Гейзер" к контрабандной деятельности других организаций, расследуемой по уголовному делу №374269.

Для этого начальник 3-й оперативно-розыскной части (ОРЧ) УВД по СЗАО Москвы Сергей Володин сфальсифицировал материалы оперативно-розыскной деятельности: составил задание для агента, потом - сообщение от агента, на основе которого подготовил рапорт о том, что обе фирмы занимаются контрабандой. Как только документы были готовы, Рябуха и Володин встретились с Борисом Нерсесяном и обсудили дальнейшие действия.

Сначала нужно было подбросить на склад ООО "Фазар" и ООО "Гейзер", что на улице Ивана Сусанина, документы и счета, а также поддельные печати фирм, реально когда-то проходивших по уголовному делу №374269. Далее в дело вступил еще один соучастник - заместитель начальника 1-й ОРЧ при ОБЭП УВД по СЗАО Владимир Лукьянов. Получив через Лисагора сфальсифицированные Рябухой документы, он передал их Алексею Коренских и подчиненному Чубатова Андрею Стефановскому. Те подбрасывают документы на склад "Фазара" и "Гейзера". По поручению Нерсесяна старший следователь Тушинской межрайонной прокуратуры Павел Кирилин выносит постановление о производстве обыска на этих складах по улице Ивана Сусанина. После окончания обыска склады опечатывают. Но сообщникам как можно быстрее нужно вывезти бытовую технику! Тогда один из подельников тайно срывает пломбу с опечатанных дверей. На следующий день сотрудники ОБЭП составляют акт об этом "ЧП", и Рябуха распоряжается вывезти арестованное имущество на склад ООО "Экон плюс" (якобы для сохранности). В это время Кирилин составляет рапорт на имя Нерсесяна, что сотрудники ОБЭП УВД по СЗАО Москвы не в состоянии обеспечить сохранность этого товара. С 1 по 4 марта 2007 года вся кухонная техника фирм "Фазар" и "Гейзер" была перевезена на склад "Экон плюс".

В то же время Чубатов и Лисагор через Артура Чижука вышли на Наталью Гегечкори, руководителя отдела оценки движимого и недвижимого имущества ООО "Экспертиза собственности". Ей предъявили постановление о проведении экспертизы, подписанное следователем Тушинской прокуратуры Павлом Кирилиным, и предложили составить экспертное заключение с указанием в десятки раз заниженной стоимости изъятой техники. И она успешно с этим справляется. Не выезжая на склад и не осматривая товар, Наталья Гегечкори мгновенно оценивает его как битый: примерно в 10 процентов от рыночной стоимости. За каждую экспертизу, как доказано следствием, она получает от Чубатова и Лисагора 20 тысяч долларов, а Чижук, как посредник, - 10 тысяч долларов.

Затем генеральный директор ООО "Экон плюс", вдохновленный Чубатовым, обращается к следователю Кирилину с просьбой рассмотреть вопрос о реализации товара, который у него уже нет возможности хранить на своем складе. Тот, используя материалы сфальсифицированного уголовного дела о контрабанде, выносит постановление о признании изъятого имущества вещественными доказательствами по уголовному делу №374269 и о передаче его для реализации в РФФИ. При этом указывается не реальная, а многократно заниженная Н. Гегечкори стоимость техники.

Но ограбленные владельцы кухонной техники начали жаловаться. 22 марта в Тушинскую прокуратуру пришло обращение депутата Госдумы А.Агеева в защиту законных интересов ООО "Фазар" с требованием передать уголовное дело о контрабанде в прокуратуру города Москвы для проверки. И тогда перепуганный Борис Нерсесян вынужден был вынести постановление об отмене постановления следователя Кирилина о реализации вещдоков. Правда, владельцам вернули не всю технику, поскольку большая часть ее уже была продана.

Лисагор, узнавший об этом от прокурора Самойлова, координировавшего действия сообщников, наносит контрудар. Он организует подложное письмо якобы от директора ООО "Экон плюс" на имя другого депутата А.Сизова, с жалобой на следователя Кирилина, обязавшего вернуть товар "Фазару". Через неустановленного соучастника из Московской городской прокуратуры ее руководству передают поддельный запрос депутата А. Сизова с просьбой рассмотреть эту жалобу. Заместитель прокурора города.

А. Григорьев дал указание Б.Нерсесяну еще раз изучить документы уголовного дела и "принять законное решение в отношении изъятого имущества". Но тушинский прокурор вновь постановляет передать технику для реализации. Руководство РФФИ дает поручение ООО "Экон плюс" продать товар, оцененный в 12 млн рублей при реальной цене более 148 млн рублей. Директор ООО "Стелс" Чубатов покупает технику в "Экон плюс" по стоимости, указанной в документах, а реализует по рыночной цене через свои торговые точки.

По такой же накатанной схеме подельники действовали и в апреле 2007 года на складе компьютерной техники, принадлежавшем ООО "Компоненты и системы". Эксперт Гегечкори оценила изъятое в 42 млн 41 тыс. 609 рублей, в то время как реальная стоимость компьютеров составляла 210 млн 415 тыс. 410 рублей.

Через месяц Коренских и Давыдов доложили Чубатову о складах в Московской области, где хранилась импортная спортивная одежда и обувь. Склады принадлежали ООО "Спорт Хаус" и ООО "Вектор". Действуя по отработанному плану, сообщники, как доказано следствием, похитили у ООО "Спорт Хаус" имущество на 162 млн 351 тыс. 662 рубля, а у "Вектора" - на 294 млн 716 тыс. 654 рубля.

В целом доход от "экспроприации" имущества только у 5 фирм, о которых идет речь в уголовном деле, составил более 550 миллионов рублей.

Лисагор, получивший 1 миллион долларов за реализацию товаров со склада фирм "Фазар" и "Гейзер", распределил его между тушинским прокурором Нерсесяном и следователем Кирилиным, сотрудниками ОБЭП и чиновниками РФФИ. Последние, кстати, ушли от ответственности: их вину доказать не удалось. Это ведомство в мае прошлого года расформировали и теперь продажу изъятых вещдоков курирует Минимущества.

И хотя деньги в общак преступного сообщества поступали через Чубатова, именно Борис Лисагор - основной организатор, который решал все и распределял доходы и расходы на взятки, о чем свидетельствуют фонограммы телефонных переговоров.

Телефонный разговор А. Чижука и Р. Чубатова 28.05.2007 года.

Чижук: Мне еще двадцатка нужна (20 тысяч долларов США. - Л.К.)

Чубатов: Я сейчас не знаю, чем вам помогать. Меня Боря оседлал по полной программе. И туда, говорит, много надо, и меня не подводи…

Чижук: Я с ним согласовал этот вопрос (говорят о Лисагоре. - Л.К.)

Чубатов: Что ты хочешь, чтобы я ему сегодня меньше передал? Ты знаешь, как он будет визжать… Боря в некоторые вещи раньше нос свой не совал, не знает, как они делаются. Командовать-то легко.

Между собой подельники называли Бориса Лисагора "Барином", которого уличали в нечистоплотности. Когда прокурор Самойлов попросил выделить для следователя Кириллина 50 тысяч долларов, Чубатов сказал, что уже отдал Лисагору один миллион. Самойлов заверил Чубатова, что Кириллин не получил ни копейки, "а он - хороший парень, его жалко".

В нечистоплотности был уличен и тушинский прокурор Нерсесян. Чубатов однажды услышал, как Лисагор по телефону жалуется кому-то: "Этот Нарцисс (так для конспирации подельники называли Нерсесяна. - Л.К.) кинул обэповца Рябуху на восьмидесятку, и мне пришлось погасить". Позже Лисагор публично наорал на Нерсесяна, обвинив его в том, что он "кинул" Рябуху уже на 90 тысяч долларов.

Но внакладе не оставался никто. "Гонорары" получали все работники милиции, участвовавшие в операции, хотя большинство из них не знало о том, что изъятие товара противозаконно. Делились и с РФФИ, и с людьми из ФСБ и городской прокуратуры. Из депо прямиком в тупик

Преступное сообщество - обвинение предъявлено 16 соучастникам - действовало по всем правилам мафиозной структуры: тщательно конспирировалось. Каждый имел по 20-30 мобильных телефонов, предназначенных для переговоров с единственным абонентом.

Телефонные переговоры между участниками ОПС особенно активизировались, когда поступила информация, что за их махинации взялись на Шаболовке, 6 - в ГУ по ЦФО МВД РФ и Московской городской прокуратуре. Удивительно, но "вопросы" решал не прокурор Нерсесян, а его друг Лисагор. Мосгорпрокуратуру они по телефону называли "трамвайными путями", поскольку ее здание на Новокузнецкой расположено именно у трамвайных путей. Иногда обозначали ее, как "депо", а Генеральную прокуратуру РФ, как "головное депо" или просто "головная". "Нашей" Нерсесян называл Тушинскую прокуратуру, а "наша главная" - Хорошевскую. Иногда Тушинскую называли "базой".

Судя по телефонным переговорам, которые прослушивались с санкции суда, Лисагор развил бурную деятельность.

Нерсесян: Как вообще?..

Лисагор: Да вроде ничего.

Нерсесян: По трамвайным путям?

Лисагор: Сейчас еду в трамвайные пути. В этом фонде дурацком (РФФИ - Л.К.) целый день провел.

Нерсесян: Хотя бы "пробить" ситуацию, знать, что, где и как.

Лисагор: Выдержим, я думаю, Борь.

• (Далее Лисагор обещает через свои коррумпированные связи в Мосгорпрокуратуре выяснить информацию о проверке их деятельности.)
• 15 мая 2007 года. 18 часов 21 минута.

Нерсесян: Как дела?

Лисагор: Тружусь потихонечку. Был в городе, пока данных нет (под "городом" имеется в виду прокуратура Москвы).

18 мая Лисагор сообщил Нерсесяну, что проверка продлена до 29 мая 2007 года и его люди "вышли с предложением". Собеседники предполагают, что ситуация не серьезная и проверка будет формальной. Затем обсуждают поведение Самойлова, возмущаются, что он, получая все, ничем им не помогает, оставаясь в фаворе, для чего, по их мнению, высшего образования не требуется. Лисагор и Нерсесян говорят, что его надо привлечь к переговорам в Московской прокуратуре, где у того, по их сведениям, есть связи. 21 мая Нерсесян сообщил Лисагору, что следователь Кирилин - его они называют Пашей - был в управлении по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений Московской прокуратуры, которое и проводит проверку. Ситуация очень плохая. Паша нервничает.

С 25-го по 29 мая Лисагор и Нерсесян обсуждали проводимую проверку, говорили о готовящемся представлении в суд на возбуждение уголовного дела, искали выход и возможность через свои связи в Генпрокуратуре РФ повлиять на "московскую" или, если не получится, то "было бы хорошо, чтобы "головное депо" забрало дело к себе".

Лисагор: Вот я подъехал в головное депо, но человека не застал.

Нерсесян: Ты меня держи в курсе. Младший коллега (имеется в виду следователь Кирилин) волнуется.

Лисагор: Мы же договорились. Друг друга в беде не бросают.

Нерсесян: Да, "наша служба и опасна и трудна".

Нерсесян: Вчера эта бумага (представление в суд) находилась у верховного главнокомандующего (генерального прокурора РФ - Л.К).

Лисагор: Я тут в депо (городская прокуратура) полтора часа торчал. Там закрыта эта ситуация, никто ничего не знает.

Золото - в унитаз

Связи не помогли. Начались обыски и аресты. Пока полгода согласовывался арест тушинского прокурора Бориса Нерсесяна, он не стал испытывать судьбу и скрылся. Правда, обыск у него провели, и результаты поразили даже видавших виды оперативников. В квартире прокурора все сверкало золотом - золотые краны в ванной, золотой унитаз, многочисленные золотые украшения. Из золота был сделан и прокурорский значок с гербом РФ. При этом самому Нерсесяну, согласно документам, принадлежала всего лишь квартира на бульваре Яна Райниса, зато его жене Карине - пятикомнатная квартира в подмосковной Лобне, земельный участок в Солнечногорском районе, автомобили "Тойота" модели "Ленд-Крузер" 2006 года и 2000 года выпусков и "Ниссан-Патрол". Суммы на сберкнижках, также принадлежащих жене, - 243 тысячи, 279 тысяч рублей, а также 2 тысячи долларов особенно воображение не поражают.

Бывший прокурор Валерий Самойлов трепета по отношению к золотым изделиям не испытывал. Зато в собственности четы Самойловых находилось 6 московских квартир, а также жилой дом площадью более 400 кв. метров и участок в 16,5 тысяч кв. метров в Мытищинском районе стоимостью около 58 миллионов рублей. Жена Самойлова владела двумя машинами марки "Ниссан". В квартире бывшего прокурора обнаружено 550 тысяч рублей и 43 тысячи долларов, а также оформленный на его имя договор банковского вклада в ОАО "Банк Москвы" на сумму 9 тысяч 500 долларов и о внесении на этот счет еще 15 тысяч долларов. Обнаружены также другие банковские документы на его имя: на 50 тысяч долларов, на 2 тысячи долларов и 65 тысяч рублей. На счетах жены Самойлова в "Банке Москвы" хранилось более 95 тысяч долларов. Была и доверенность на право мужа распоряжаться этими деньгами.

Интересно, что по сообщению налоговой службы о доходах четы Самойловых сам прокурор за 2007 год заработал три тысячи 971 рубль, а за 2006-й - 424 тысячи 694 рубля, за 2005 год - 498 тысяч рублей. Не была миллионершей и жена бывшего прокурора, которая за 2006 год получила почти 39 тысяч рублей, правда, в 2007 году ей посчастливилось заработать 459 тысяч рублей. Трудно поверить, что все принадлежащее им имущество нажито "непосильным трудом".

Борис Лисагор больше, чем золото и недвижимость, любил автомобили. На его имя было зарегистрировано 6 иномарок - "Джип-Гранд Чероки", "Фольксваген-Каравелла", "БМВ", "БМВХ5", два "Фолькс-вагена". Жена Лисагора владеет "Рендж-Ровером" и "Бентли". Ей также принадлежит огромная квартира на Большой Молчановке. А в собственности Лисагора - мозгового центра ОПС - всего лишь полквартиры, но зато тоже в районе Арбата. На жену также записаны дом и участок в Электрогорске Московской области.

Но особо важный интерес для следствия имели записи, изъятые у Лисагора и Чубатова, в которых в завуалированной форме обозначено, кто сколько за и что получил. Среди персонажей - "помощники" в городской прокуратуре, РФФИ, ФСБ, Военной прокуратуре, МВД... В общем, компания несостоявшегося врача и недоучившегося учителя опутала всю Москву. Именно поэтому сотрудники Управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений Московской прокуратуры и оперативники ГУ МВД РФ по ЦФО испытали на себе небывалый прессинг, но дело до суда довели.

Будем надеяться, что в составе суда не окажется не выявленных следствием соучастников.

Лариса Кислинская "Совершенно секретно"

Краткий анализ статьи.

Я познакомилась с журналистским расследованием и пришла к выводу, что статья написана грамотно, четко и ясно. Заголовок вполне отражает тему расследования. Автор предоставил ввод в ситуацию, обозначил проблему.

После прочтения статьи, я ознакомилась с комментариями к расследованию. И узнала, что уголовное дело засекречено. Но как написал один из посетителей сайта: " Мы живем в стране, где следственному комитету закон не писан. До решения суда- людей обсудили во всех СМИ, выложили так называемые "государственные тайны" и никто не понес ответственности за разглашение этих материалов".

У меня сложилось такое впечатление, что следствие защищает контрабандистов. Многие считают, что дело- заказное, что на самом деле милиция и прокуратура пытались выявить контрабандный товар, но за этой контрабандой стоят чьи-то большие интересы, поэтому следствие и давит на суд через СМИ.

Cледственное управление по Москве следственного комитета при прокуратуре РФ завершило расследование уголовного дела об организованном преступном сообществе, фигурантами которого являются 17 бывших сотрудников прокуратуры, оперативников ОБЭПа и предпринимателей. Обвиняемые уже ознакомились с делом, и вскоре оно поступит на рассмотрение Мосгорсуда.

Для передачи в суд 199 томов резонансного дела осталось соблюсти последние формальности. Предполагается, что это будет сделано в начале следующей недели, когда зампрокурора Москвы утвердит обвинительное заключение, состоящее из восьми томов.

Как следует из материалов дела, преступное сообщество, состоящее в основном из сотрудников правоохранительных органов, было создано в 2006 году. По первоначальным данным следствия, его координатором являлся Валерий Самойлов, до 2006 года руководивший прокуратурой Северо-Западного округа Москвы. Однако в окончательном варианте обвинения, уже перед передачей дела в суд, экс-прокурор стал рядовым участником сообщества, а его лидерами оказались предприниматели Роман Чубатов и Борис Лисогора.

По данным следствия, для своих преступных действий участники сообщества использовали уголовное дело о контрабанде бытовой техники, возбужденное в 2006 году в отношении руководства фирмы "Винета". Дело возбудила прокуратура Зеленограда, передавшая его затем в прокуратуру Северо-Западного округа, которой руководил Валерий Самойлов. Оттуда оно по подследственности попало к прокурору Тушинской межрайонной прокуратуры Борису Нерсесяну. Расследование же контрабанды было поручено Павлу Кирилину.

Дело расследовалось ни шатко ни валко, пока им не решили воспользоваться знакомые господина Нерсесяна исполнительный директор фирмы "Экон+" (эта фирма была уполномочена Российским фондом федерального имущества (РФФИ) на реализацию конфиската) Роман Чубатов и его компаньон Борис Лисогора. Узнав о том, что на складах фирм "Фазар", "Гейзер" и "Компоненты и системы" хранятся товары, не прошедшие таможенное декларирование, предприниматели, по данным следствия, решили ими завладеть, используя свои связи в правоохранительных органах.

Господа Чубатов и Лисогора с помощью прокурорских работников привлекли к операции замначальника ОБЭП Северо-Западного округа Сергея Рябуху и его подчиненных, которые провели на складах в рамках контрабандного дела обыски, в ходе которых был изъят товар на общую сумму 300 млн руб. Для придания своим действиям законного характера, по версии следствия, участники преступного сообщества договорились с экспертом из компании "Экспертизы собственности" Натальей Гегечкори, которая, исходя из заключения, что товар был изрядно подпорчен, оценила его в 60 млн руб. Эти деньги и были затем перечислены директором "Экон+" на счет РФФИ. В то время как большая часть изъятого, мебель и оргтехника, была реализована по рыночной цене через подконтрольную господину Чубатову компанию "Стелс".

Пострадавшие коммерсанты обратились в Моспрокуратуру, и в середине 2007 года в отношении участников сообщества было возбуждено уголовное дело. Часть незаконно изъятой оргтехники удалось найти и арестовать на складах Ultra Electronics. По горячим следам были арестованы сначала десять человек, а еще шесть задержаны, но затем отпущены под подписку о невыезде. Ареста избежал только бывший тушинский прокурор Борис Нерсесян, скрывшийся у родственников в Нагорном Карабахе.

Семнадцатым и последним фигурантом резонансного дела стал бывший прокурор Северо-Западного округа Валерий Самойлов, которого арестовали в 2008 году. Ему в окончательной редакции предъявили обвинения по 210-й (участие в преступном сообщества), 33-й и 286-й (подстрекательство к превышению должностных полномочий), а также 159-й (мошенничество в особо крупном размере) статьям УК РФ. 210-я — самая тяжкая в обвинении статья предъявлена и остальным фигурантам дела.

Бывший прокурор Самойлов так и не признал свою вину. Шестеро освобожденных, а среди них оперативники ОБЭПа, напротив, деятельно раскаялись, рассказав, в частности, о том, что указания о незаконных изъятиях товаров к ним поступали от прокурорских работников.

В свою очередь, адвокат господина Самойлова Вера Асеева считает, что в этом деле вообще нет события преступления. По ее словам, все обвиняемые совершали законные действия с контрабандным товаром. Не согласившись с инкриминируемым ему преступлением, отметила адвокат, экс-прокурор Самойлов не стал даже подписывать протокол ознакомления с материалами дела. Господин Самойлов и другие обвиняемые рассчитывают, что суд присяжных, который будет рассматривать это дело (соответствующие ходатайства уже поданы), оправдает их. Кроме того, как отметила адвокат, обвиняемые обратились к прокурору Москвы Юрию Семину с требованием устранить нарушения, допущенные в ходе следствия. Среди них, в частности, оказалось и такое. Как выяснила защита, изъятая оргтехника, которая как вещдок по делу должна была храниться до приговора суда, была возвращена потерпевшим коммерсантам и реализована ими.