Развитие тенденции укрупнения субъектов РФ. Этапы судебной реформы

Можно отчетливо проследить вектор его развития, обусловленный политическими задачами, которые решали правители русского государства. От обвинительного процесса, фрагментарно закрепленного в Русской Правде с последующими дополнениями Ярославичей и Владимира Мономаха, судопроизводство дрейфует к процессу инквизиционному, в котором частные начала подменяются публичными, а символические способы обнаружения истины (вроде крестного целования и ордалий, т. е. испытания водой, железом или "божьего суда") уступают место пыточным; участники процесса все менее остаются его субъектами и все более оказываются подвергаемыми пристрастным допросам объектами исследования, ведущегося "служилыми людьми". Преступлению придается значение не обиды, нанесенной потерпевшему, а пощечины, которую "вор" закатил государству. Согласно Судебнику 1550 года царя и великого князя Ивана IV (Грозного), даже пойманного с поличным вора можно было преследовать не только в обвинительных формах (собственно, именно обвинительный процесс и назывался на Руси "судом"), но и, несмотря на то, что злодей посягнул на частный интерес, также и в порядке "розыска", как "лихого" человека, т. е. с применением пыток и независимо от позиции истца-челобитчика.

В первой половине XVII века сходит на нет участие народа в отправлении правосудия, упраздняется институт выборных "судных мужей" и "целовальников". В эпоху царя Алексея Михайловича принимается Соборное уложение 1649 года, и широкое распространение приобретает роковая формула розыскного процесса по делам о государственных преступлениях "слово и дело"; практически любое дело, начатое по частной инициативе в рамках обвинительного процесса, могло по усмотрению царских чиновников превратиться в "розыск".

Процесс огосударствления правосудия завершается во времена Петра I, предписавшего в 1697 году: "Суду и очным ставкам не быть, а ведать все дела розыском". Судебная реформа 1719 года, базирующаяся, во многом, на воинском законодательстве, в частности, на "Кратком изображении процессов или судебных тяжб" 1716 года, прилагаемом к Артикулу Воинскому, по сути, распространила репрессивные формы судопроизводства на обычные судебные дела. Петр I учредил Сенат, создал юстиц-коллегию, провинциальные и городовые суды, 8 надворных судов в крупных административных центрах, военные суды -- полковые и генеральные кригсрехты. Однако, и это важно отметить, царь содержал альтернативные органы, где вершились "политические" дела: Преображенский приказ и Тайную розыскных дел канцелярию и ее комиссии. Юстиц-коллегия не была властна над этими чрезвычайными учреждениями. Впоследствии мы увидим, что, созидая новые учреждения, правители России, единоличные и коллегиальные, пристраивают к правовому пространству "юридическое зазеркалье", уравновешивая витринный либерализм потаенным кровавым ужасом.

Справившись с бунтом "маркиза Пугачева", Екатерина II провела в 1775 году административную и судебную реформы, суть которых была выражена в "Учреждении для управления губерний". Под Сенатом и учрежденными в губерниях палатами уголовного и гражданского суда оказались две ступени сословных судов: уездный и верхний земский суды -- для дворянства; выборный магистрат и губернский магистрат -- для купечества; нижняя расправа и верхняя расправа -- для государственных крестьян. Юстиция продолжает зависеть от администрации, так как решения судебных палат утверждают губернаторы. В роли неправового "зазеркалья" выступает помещичий суд, "благами" которого пользуется подавляющее большинство российского населения -- крепостные крестьяне. Кроме того, действуют и совестные суды, представляющие экстраординарное монаршее милосердие по делам преступников по несчастию или невежеству, безумных, малолетних, а также колдунов, чья глупость и невежество явились причиной вредоносной ворожбы. По сути, эта система сохранилась неизменной и после составления в 1832 году Свода законов Российской Империи.

В судопроизводстве господствуют канцелярская тайна и формальная теория доказательств. Доказательства подразделяются на совершенные, наличие которых "исключает всякую возможность к показанию невиновности подсудимого": признание подсудимым своей виновности, признанные обвиняемым документы, результаты личного осмотра, показания медицинских чиновников, показания двух свидетелей, не отведенных и не опровергнутых подсудимым, -- и несовершенные, оставляющие сомнения в виновности подсудимого. Осудить человека можно было только при наличии совершенной улики, а оправдать -- при абсолютном отсутствии улик. После того как в 1801 году из системы розыскного (инквизиционного) процесса изъяли пытку, судопроизводство оказалось неэффективным и малорезультативным: удавалось так или иначе решить дела примерно 12 процентов обвиняемых, а прочих приходилось, в зависимости от веса имеющихся против них доказательств, оставлять в подозрении разной тяжести.

Система юстиции была медлительна и коррумпирована. Судебная реформа сделалась общим требованием либералов, а в эпоху кризиса власти и общественного подъема, вызванного стыдным поражением режима в Крымской войне, одним из наиболее настоятельных требований общественности в целом.

Судебная реформа 1864 года
Первый намек на судебную реформу прозвучал 19 марта 1856 года, в манифесте об окончании Крымской войны: Александр II провозгласил: "Да правда и милость царствуют в судах".

В 1858 году на улучшение деятельности судебной системы было ассигновано более 800 тысяч золотых рублей; эти деньги, выражаясь современным языком, были освоены, но никаких кардинальных изменений не произошло. Этот урок стоит запомнить: система пожирает ресурсы, не меняясь, если реформаторы не осуществляют преобразований технологий ее работы и структурных изменений.

Практическим шагам судебной реформы предшествовали длительные дискуссии. В октябре 1861 года была создана комиссия для подготовки документов о судоустройстве и судопроизводстве, куда вошли виднейшие юристы того времени; в ее работе определяющую роль играл исполняющий должность статс-секретаря Государственного совета С. И. Зарудный. Александр II утвердил подготовленные комиссией "Основные положения преобразования судебной части в России" 29 сентября 1862 года и после некоторых колебаний распорядился опубликовать их; проекты комиссии рассылались на отзыв также в западноевропейские университеты. На базе "Основных положений" были созданы Учреждение судебных установлений (в нашем понимании -- закон о судебной системе), Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, Устав уголовного судопроизводства и Устав гражданского судопроизводства. При этом сохранялось действие николаевского Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года.

Утверждая 20 ноября 1864 года в Царском селе Судебные Уставы, император Александр II подписал Указ Правительствующему Сенату, в котором, в частности, говорилось: "Рассмотрев сии проекты, мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе нашем то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего".

Современники отмечали, что результатом нововведений было утверждение внутри самодержавного государства "судебной республики". Наиболее ярким и памятным достижением Александра II было учреждение равного для всех сословий суда с участием присяжных заседателей. Одновременно была создана прокуратура как часть судебного ведомства, введен институт присяжных поверенных (адвокатура). Предварительное расследование перешло в руки судебных следователей, то есть чиновников юстиции, а не администрации, пользовавшихся статусом членов окружных судов. Судьи стали несменяемы и формально независимы.

"Общие судебные места" включали в себя окружные суды и судебные палаты. Кроме того, уездными земскими собраниями и городскими думами избирались мировые судьи и почетные мировые судьи, разрешавшие дела об уголовных проступках и гражданские иски ценой не более 500 рублей. Мировая юстиция как самостоятельная ветвь российской судебной власти включала в себя апелляционную инстанцию в виде уездного съезда мировых судей. Правительствующий Сенат служил единой кассационной инстанцией для всех судебных учреждений (общих и мировых), проверяя состоявшиеся решения исключительно с точки зрения права; Особое присутствие Сената рассматривало по первой инстанции дела о преступлениях против царствующих особ и государства.

Составители Судебных Уставов уголовного судопроизводства отказались от формальной теории доказательств и провозгласили принцип свободной их оценки в гласном и состязательном процессе; это позволило подавляющее большинство дел разрешать быстро и на гораздо более справедливых основаниях. Для оценки значения доказательств по внутреннему убеждению требовались уже не юристы, склонные к стереотипной работе, а люди, обладающие житейским, практическим, а не канцелярским, опытом. В Судебных Уставах вслед за многими другими странами, и прежде всего, пользуясь опытом Наполеоновской Франции, Россия воспринимает модель, при которой судьями факта являются представители народа. При этом с участием присяжных заседателей рассматривали дела лишь окружные суды; гражданские дела суд присяжных не решал. В судебных палатах дела о государственных и должностных преступлениях слушались профессиональными судьями совместно с сословными представителями.

Для кандидатов в присяжные заседатели были установлены цензы: подданства (обязательно -- российское); возрастной (от 25 до 70 лет); оседлости (проживание не менее двух лет в соответствующем уезде); моральный (не могли быть присяжными заседателями находившиеся под следствием и судом за преступления, судимые и отбывавшие наказание в тюрьме или приговоренные к иному более строгому наказанию, исключенные за пороки из службы, духовного ведомства, обществ и дворянских собраний, несостоятельные должники, опекаемые ввиду расточительства); здоровья (не допускались до исполнения обязанностей присяжного заседателя слепые, глухие, немые, лишенные рассудка); языковой (не знавшие русского языка не могли быть присяжными заседателями); профессиональный (не вносились в списки чиновники полиции, лица прокурорского надзора, нотариусы, священнослужители и монашествующие, прислуга); имущественный (в списки вносились лица, обладающие землею и другим недвижимым имуществом определенной ценою). Фактически же подавляющее большинство присяжных заседателей было крестьянами, поскольку они наиболее трепетно относились к исполнению своих обязанностей в суде, и даже необходимость в период судебных сессий довольствоваться скудным вознаграждением и даже иногда получать пропитание от мирского подаяния не останавливала их; представители чиновничества и правящих классов, напротив, предпочитали уклоняться от участия в процессах.

Судебные Уставы вводились в действие на протяжении трех с половиной десятков лет по Положению, одобренному 19 октября 1865 года, начиная со столичных губерний. Петербургская и Московская судебные палаты были открыты лишь в 1866 году, Саратовская -- в 1871 году. В западных губерниях начали применять Судебные Уставы в полном объеме только в 1880#1883 годах. В Кавказском крае, Архангельской губернии, Сибири присяжных заседателей вообще не привлекали к участию в процессах и окружные суды действовали в составе трех членов.

В царской России в 1901#1912 годах профессиональные судьи признавали виновными лишь 3/4 подсудимых, а окружные суды с участием присяжных заседателей -- 60#64 процента подсудимых.

Известный судебный деятель А. Ф. Кони, наблюдавший работу суда присяжных на протяжении трех десятков лет, будучи в должностях товарища прокурора и прокурора в Харькове и Санкт-Петербурге, председателя столичного окружного суда, обер-прокурора и сенатора уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената, писал: "Я не могу не вспомнить без глубокого уважения к суду присяжных ряда процессов, где они с честью разобрались в самых сложных обстоятельствах и свято исполнили свой долг перед обществом". Весьма характерен для того времени обращенный к присяжным заседателям призыв адвоката Ф. Н. Плевако, защищавшего Прасковью Качку: "Пусть, по счастливому выражению псалмопевца, правда и милость встретятся в вашем решении, истина и любовь облобызаются".

Некоторые вердикты присяжных заседателей, особенно по политическим делам, встречались проправительственными кругами в штыки. После того как состоялся оправдательный приговор по делу Веры Засулич, ранившей из револьвера градоначальника Ф. Ф. Трепова в отместку за его приказ высечь розгами арестанта, назвавшегося студентом Архипом Боголюбовым (это был народоволец Алексей Емельянов), редактор журнала "Гражданин" В. П. Мещерский с негодованием вспоминал: "Никто не мог понять, как могло случиться в зале суда самодержавной Империи страшное глумление над государственными высшими слугами, столь наглое торжество крамолы".

Контрреформа в России XIX -- начала XX веков

Во второй половине 70-х годов исподволь начались процессы, получившие в отечественной литературе наименование контрреформы. Эти процессы затронули, прежде всего, суд присяжных и мировые судебные учреждения.

Компетенция суда присяжных по рассмотрению дел о посягательствах на должностных лиц и ряда других преступлений была ограничена с соответствующим расширением полномочий судебных палат с участием сословных представителей. Новый импульс контрреформа получила 1 марта 1881 года, когда бомбой Игнатия Гриневицкого был смертельно ранен Александр II. 14 августа 1881 года было утверждено "Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия", согласно которому в местностях, объявленных на положении усиленной или чрезвычайной охраны, генерал-губернатор или министр внутренних дел были вправе передать любое дело, могущее "послужить поводом к возбуждению умов и нарушению порядка", в том числе и подсудное окружному суду с участием присяжных заседателей, военному суду для рассмотрения в закрытом заседании. Военная юстиция возглавлялась Главным военным судом и не была поднадзорна Сенату, считавшемуся высшей кассационной инстанцией империи. Роль военного судопроизводства в его чрезвычайных формах была в царской России велика.

Обер-прокурор К. П. Победоносцев в 1885 году призвал Александра III "пресечь деморализацию, которую распространяет в обществе публичность всех судебных заседаний, возведенная в абсолютный закон поборниками отвлеченных начал судебной реформы", отказаться от состязательности процесса, упразднить суд присяжных, учреждение которого, по его мнению, оказалось "совершенно излишним, совсем несообразным с условиями нашего быта".

Александр III не решился на такую радикальную ломку судебной системы, созданной в предшествующее царствование. Однако компетенция суда присяжных была значительно урезана. Закон о земских начальниках, которые, будучи служащими исполнительной власти, получили судебные функции в отношении сельских жителей, увидел свет 12 июля 1889 года. Мировые судьи были упразднены в 37 губерниях и работали лишь в Петербурге, Москве и Одессе.

Наконец, в период первой российской революции правительство прибегло к чрезвычайным репрессивным мерам. Высочайше утвержденные положения Совета министров о военно-полевых судах были опубликованы 19 и 20 августа 1906 года, так как "обыкновенное судебное производство не вполне приспособлено к обстоятельствам настоящего времени и не дает возможности достаточно быстрой репрессии" за противогосударственные преступления и преступления против порядка управления. Военно-полевой суд включал в свой состав 5 офицеров, назначенных военными властями в местностях, объявленных на военном положении или положении чрезвычайной охраны, для рассмотрения конкретного дела. За первые 8 месяцев своего существования военно-полевые суды приговорили к смертной казни 1 102 человека, к каторжным работам 127 человек.

Уроки судебных реформ и контрреформ
Из исторического экскурса в область судебных реформ и контрреформ прошлого можно вынести ряд наблюдений.

Во-первых, для реформ нужна политическая воля верховной власти.

Во-вторых, реформы не могут осуществить привыкшие к другим формам деятельности ведомства и прежние сановники; должны быть выдвинуты, поддержаны и защищены новые кадры. Нравственная чистота стоит дороже устаревшего профессионализма, и вливание "свежей крови" в судебную систему возможно путем привлечения представителей народа при условии, что они действуют, хотя и по внутреннему убеждению, но в правовых рамках, задаваемых надлежащей правовой процедурой. Однако старая бюрократия при реформах не аннулируется, а, несколько стесненная в возможностях, продолжает занимать влиятельные посты.

В-третьих, силы торможения реформ не уходят с арены, а ждут своего часа, чтобы, воспользовавшись политической ситуацией либо замешательством реформаторов, скомкать и свести на нет реформы. Не сразу им удается умалить пореформенные институты законодательно, de iure, но это не мешает им, воспроизводя привычные технологии работы и ценности, оставаясь включенными в прежнюю систему служебных и личностных отношений, саботировать нововведения de facto, причем не обязательно со злым умыслом. "Саботаж" осуществляется бессознательно, как привычное повторение прежних обыкновений, органически чуждых реформам. Перерождение царских правовых институтов отмечалось в постановлении Временного правительства 25 марта 1917 года, которым образовывался высший дисциплинарный суд для рассмотрения дел о проступках чинов судебного ведомства. Во вводной части этого документа говорится следующее: "Независимость судей стала пустым звуком, гласность исчезала из суда по первому желанию администрации, наиболее важные дела -- о государственных и должностных преступлениях, о проступках в печати -- были изъяты из ведения суда присяжных заседателей. Исключительный военный суд стал обычным явлением. Вновь появилось в населении то недоверие к суду, которое было язвой старой дореформенной Руси прошлого столетия". Говорится в постановлении Временного правительства также о практиках царской юстиции: допросах свидетелей с пристрастием, подлогах актов следствия, пытках, -- и о судьях-сенаторах, которые глядели сквозь пальцы на эти нарушения. Заместитель министра юстиции Временного правительства А. С. Демьянов справедливо отмечал: "Самая простая и правильная характеристика старого дореволюционного уголовного кассационного департамента -- это назвать его неправосудным; действительно, там делали, что хотели, не считаясь с законом, и даже в отношении не одних уголовных политических дел, но и просто уголовных; а о политических и говорить не стоит" .

В-четвертых, даже царской власти в огромной России недостаточно, чтобы провести преобразования единомоментно и повсеместно.

В-пятых, наблюдается не раз отмеченная раньше картина: наряду с правовыми ординарными судебными учреждениями действуют механизмы окультуренного произвола. Роль "зазеркалья" в царской России играла военная юстиция и, по инерции, самодержавная воля царя (например, Александр II своей властью ужесточил приговор, вынесенный в 1873 году революционеру-авантюристу Нечаеву судом присяжных за совершенное им убийство студента Иванова).

Судебные революции

Теперь обратимся к опыту революций.

Февральская революция 1917 года не оставила сколько-нибудь заметного следа в истории преобразования судебной системы. Правда, уже 3 марта 1917 года, в первый же день работы Временного правительства министр юстиции А. Ф. Керенский подписал приказ "Об образовании временных судов в Петрограде", распространенный затем, в мае 1917 года, на другие регионы; приказ был опубликован 4 марта 1917 года одновременно с актами об отречении Николая II и отказе Великого князя Михаила принять престол. На основе мировых судов создавались местные суды "в составе трех… членов: мирового судьи, представителя армии и представителя рабочих". Местные суды были призваны быстро выносить решения, главным образом, в связи с участившимися "уличными эксцессами". Кроме того, Временное правительство упразднило институт земских начальников и суд с сословными представителями, объявило о выборах мировых судей.

Временное правительство, и это отличает революционный и реформаторский подходы, начало кадровую чистку, учредив органы по расследованию правонарушений царской бюрократии, уволив наиболее реакционных судей и прокуроров.

Октябрьская революция 1917 года дает законченный и классический пример не реформаторских, а действительно решительных революционных преобразований судов.

Сразу же после переворота революционные массы организуют собственные суды, из которых наибольшей известностью пользуется народный суд Выборгской стороны Петрограда под председательством рабочего Василия Чакина.

Декретом Временного рабочего и крестьянского правительства от 24 ноября 1917 года (так называемым Декретом о суде № 1) были упразднены общие судебные установления, институт судебных следователей, прокуратура, адвокатура, приостановлена деятельность мировых судей. Было решено создать местные суды в составе избираемых Советами постоянного судьи и двух очередных заседателей для рассмотрения дел уголовных -- если наказание не превышает двух лет лишения свободы и гражданских -- с ценой иска до трех тысяч рублей. Решения местных судов должны были быть окончательными, их апелляционного пересмотра не предполагалось, однако, при назначении более строгого наказания нежели семь дней лишения свободы, допускалась кассационная жалоба на съезд местных судей.

Кроме того, учреждались революционные трибуналы для рассмотрения дел о контрреволюционных преступлениях, мародерстве, хищениях, саботаже и злоупотреблениях торговцев, промышленников, чиновников. Судьям и заседателям предписывалось руководствоваться революционной совестью и революционным правосознанием.

До окончания гражданской войны и окончательного утверждения Советской власти (точнее, власти большевиков) в судоустройстве происходили многие изменения. Так, по настоянию союзников большевиков -- левых эсеров ВЦИК принял Декрет о суде № 2, на основании которого в искореженном виде восстанавливались окружные суды, отдаленно напоминающие суды присяжных. В состав окружных судов входил судья и 12 народных заседателей, которые контролировали деятельность судьи и даже могли его отвести; судья же выполнял при коллегии народных заседателей роль юридического советника без права решающего голоса. Гражданские дела окружные суды должны были рассматривать в составе 3 членов суда и 4 народных заседателей.

Окружные суды, просуществовав с марта по ноябрь 1918 года, были упразднены, так как процесс оказался слишком громоздким и стеснительным для большевиков, а старые специалисты-судьи (вот оно, сопротивление человеческого материала!) действовали в духе буржуазного права.

Хотя Декретом о суде № 2 предусматривалось создание областных народных судов и Верховного судебного контроля -- эти органы так и не появились. Целый ряд судебных решений пересматривались административным порядком сотрудниками 4-го отдела Народного комиссариата юстиции.

Совет Народных Комиссаров РСФСР издал Декрет о суде № 3 (20 июля 1918 года), которым была расширена компетенция местного суда, юрисдикция которого была распространена на все дела, кроме дел о посягательствах на человеческую жизнь, изнасиловании, разбое, бандитизме, подделке денег, взятках, спекуляции.

ВЦИК РСФСР принял Положение о народном суде РСФСР (30 ноября 1918 года). Учреждался единый народный суд, работавший, в зависимости от категории дела, в составе единоличного народного судьи, постоянного судьи и 2 народных заседателей, постоянного судьи и 6 народных заседателей. Положение содержало правило, запрещающее судьям ссылаться на законы свергнутых правительств. В роли кассационной инстанции выступал совет народных судей, избираемый губернским съездом народных судей. Народный суд должен был, по замыслу, рассматривать по существу все дела, кроме уголовных дел, подведомственных революционным трибуналам.

ВЦИК РСФСР принимает Положение о народном суде РСФСР 21 октября 1920 года. Высший судебный контроль за законностью судебных приговоров и решений возлагался на Наркомат юстиции, который мог объявлять судебные акты не имеющими законной силы и возобновлять дела по вновь открывшимся обстоятельствам.

В специальной юридической литературе об этом периоде "революционного творчества" говорится достаточно подробно, причем основное внимание уделяется формам, которые большевики пробовали и изменяли под влиянием политической обстановки либо каприза. Для целей настоящего исследования не так важно, сколько народных заседателей участвовало в рассмотрении того или иного дела согласно тому или иному декрету, но важно установить специфические черты революции по сравнению с ранее рассмотренными реформами. К числу таких особенностей относятся следующие.

Во-первых, революция, в отличие от реформы, не видоизменяет старые формы и не сооружает новых систем рядом со старыми (как делал, в частности, Петр Великий, юстиц-коллегия которого некоторое время функционировала наряду с завещанными ему отцом приказами -- Разбойным и др.). Революция безжалостно сминает старые формы и не дает им возродиться, даже если какие-то силы (в нашем случае -- левые эсеры) пытаются вернуть их на арену. Действуя на основании Декрета о суде № 1, уполномоченный следственной комиссии петроградского Военно-революционного комитета 29 ноября 1917 года закрыл Сенат, главный военный суд, петроградский коммерческий суд, а в ночь на следующий день -- окружной суд. Комиссар распределил поручения между младшими работниками суда, судей и прокуроров вызвал повесткой или доставил под конвоем и потребовал от них сдачи дел и казенных денег, что и было исполнено.
Во-вторых, революция насаждает новые формы взамен сметенных до основания старых форм, выпуская, как джинна из бутылки, угнетенное ранее правопонимание, давая ход почину снизу, экспериментируя и заигрывая со стихийностью, вольницей. Отсюда -- предложение следовать революционному правосознанию, игнорируя законы свергнутых правительств, поощрение самочинного судейства и узаконение общегражданских обвинения и защиты.

В-третьих, во время революций новые формы юстиции, как, по-видимому и прочие формы, лишь внешне, ритуально напоминают одноименные институты свергнутого режима. Фактически же они представляют собой структуры, отращенные политическим руководством, подобно щупальцам, для удержания власти и господства нового режима. Революция собирает в один кулак и комкает все относительно самостоятельные элементы прежнего государства, подминая, если удается, также и институты гражданского общества. В Европе последующие реформы воздвигнутых революцией институтов восстанавливают равновесие и систему сдержек внутри государственной машины, а также между государством и гражданским обществом; в российской истории этого не произошло, а сохранялась революционное устройство правящего режима. Показательны в этом смысле два высказывания лидеров революционной советской судебной системы. Нарком юстиции Н. В. Крыленко писал: "Правильное, соответствующее классовым интересам пролетариата, функционирование суда может быть гарантировано лишь при наличии систематического и повседневного руководства им со стороны единой направляющей инстанции, дающей соответствующее указание по каждому или по поводу каждого выдвигаемого жизнью случая" ; в дальнейшем Н. В. Крыленко опубликовал и установку, согласно которой суд -- это "реальное орудие в руках государственной власти" . Вторая цитата принадлежит старому большевику, бывшему присяжному поверенному, члену коллегии Наркомюста М. Ю. Козловскому: "Суды не более и не менее, как органы власти, как органы диктатуры. Забудьте иллюзии о независимости судов. Надо раз навсегда сказать, что это такие же органы нашей работы, как орган ВСНХ. Это исполнительные органы власти пролетариата".

При этом революции, по-видимому, никогда не удается сразу переплавить в кипящем котле ошметки старых форм, которые некоторое время работают по инерции, чтобы затем погибнуть под пятой централизации. Так, в отдельных местностях России продолжали и после сооружения советской судебной системы выносить решения сельские сходы, суды казиев, аксакальские и шариатские суды.
В-четвертых, революцию от реформы отличает уничтожение не только старых форм, но и заполнявшего их ранее человеческого материала; красный террор уничтожил кадры судейских чиновников, адвокатов и прокуроров физически, но вполне достаточно лишения прежнего персонала возможностей доступа к новой судебной машине и заполнение ее угодными революции кадрами. В Советской России прежние чиновники некоторое время цеплялись за места в привычных структурах. Удельный вес старых юристов в массе судебных деятелей в период гражданской войны составлял не менее 20 процентов; понятно, что наибольшая плотность старых кадров приходилась на провинции, наименьшая -- на столицы. Например, в Иркутской губернии в 1921 году народными судьями были избраны: 55 процентов -- дореволюционные судьи; канцеляристы царских судов -- 29 процентов, рабочие -- 10 процентов. Однако над старыми кадрами висел и периодически опускался дамоклов меч. Комиссар юстиции Ярославской губернии тов. Сергеев еще в 1918 году на съезде комиссаров юстиции Московской области сформулировал и принципы политики по отношению к прежним кадрам и причину жесткого к ним отношения: "Нет особенной нужды в старых опытных юристах -- на практике их помощь дает нехорошие результаты, -- они каждый декрет истолковывают по-своему -- по юридическому, -- и так, что спорить с ними не приходится, тогда как чувствуется, что декрет этот должен пониматься иначе". Понятно, почему в составе первых ревтрибуналов оказалось: 90 процентов членов РСДРП (б), 10 процентов беспартийных; имевших высшее образование 14 процентов, среднее -- 26 процентов, низшее 60 процентов; низшее образование имели в 1918#1921 годах более 70 процентов судей обычных судов.

Уже в марте 1919 года В. И. Ленин сообщил, что революция прежних судей "выгнала и сделала суд народным" . А в 1922 году участники Московского губернского съезда деятелей юстиции единодушно сделали вывод, что за четыре года революции они "создали целую школу в тысячи своих пролетарских правоведов, доселе не имевших понятия о юридических науках и даже малограмотных" . Новые формы наполнились адекватным им человеческим материалом, низкий уровень правовой и общей культуры которого выдавался за достоинство и воспроизводился системой подготовки юридических кадров.

Советские судебные реформы (1922#1990) и "юридическое зазеркалье"
Судебная реформа 1922 года закрепила ту сверхцентрализованную судебную систему, которую мало удалось преобразовать и до сегодняшнего дня, заложила обыкновения и подходы, воспроизводящиеся в практике и сознании людей до сих пор.

Постановлением ВЦИК 11 ноября 1922 года утверждается Положение о судоустройстве РСФСР, которое с 1 января 1923 года вступило в силу. На долгие 70 лет закрепляются составы суда, рассматривающие в России все без исключения дела: постоянный народный судья и два народных заседателя или постоянный народный судья. Судебная система республики становится трехзвенной: народные суды; губернские суды; Верховный Суд РСФСР. В 1924 году, с образованием Союза ССР, она будет достроена четвертым звеном: Верховным Судом СССР. Революционные трибуналы свою деятельность прекращают, однако судебная система включает в себя военные и военно-транспортные трибуналы, за деятельностью которых надзирают соответствующие коллегии Верховного Суда РСФСР (впоследствии трибуналы станут судебными органами Союза ССР).

Реформа продолжает в кадровом вопросе революционную линию: начинается очередная чистка, формулируется классовый критерий отбора и расстановки кадров. В 1923 году среди народных судей 46 губерний (из 68 имевшихся в то время губерний) -- рабочие и ремесленники составляли - 26,5 процента; крестьяне -- 49,5 процента, служащие -- 24 процента. 60 процентов судей -- члены РКП(б). Высшее образование имели только 10 процентов судей (8,1 процента - высшее юридическое образование), среднее -- 17,5 процента, низшее -- 72,5 процента судей. К 1925 году удалось вычистить 75 процентов народных судей. Число судей с низшим образованием увеличилось с 72 процентов до 83 процентов, партийных судей -- с 63 до 81 процента. Уволено 60 процентов губернских судей.

В результате судебной реформы закрепляются также теневые технологии управления системой юстиции. Например, в кампанию по избранию народных заседателей по уездам рассылалась "разверстка" с требованием избрать 50 процентов заседателей -- из рабочих, 35 процентов -- из селений и 15 процентов от воинских частей.

Последующая кадровая политика Советского режима в судебной области характеризуется следующими тенденциями: ростом среди судей доли партийных лиц; нарастанием партийной прослойки и уменьшением количества образованных судей по мере продвижения вверх по судебной пирамиде; нарастанием доли женщин-судей (из чего надо сделать вывод о том, что судейская работа становится все менее привлекательной, все менее престижной среди партийных выдвиженцев и красной номенклатуры). Среди судейских кадров все чаще формальная образованность достигается окончанием ускоренных юридических курсов и получением дипломов по заочной и вечерней формам обучения.

Вот только некоторые иллюстрации. В 1928 году среди судей члены ВКП(б) составляли 85,6 процента; женщин было 10,4 процента; почти половина судей имела стаж работы по юридической специальности менее 3 лет; высшее юридическое образование имели 5,9 процента судей, 17,2 процента получили среднее юридическое образование либо одолели юридические курсы. По состоянию на 1 июля 1931 года среди народных судей рабочие составляли 53,2 процента, крестьяне -- 25,8 процента, служащие -- 21 процент; членов ВКП(б) было 91,9 процента, членов ВЛКСМ -- 3,1 процента, беспартийных -- 5 процентов; 18,5 процента судей -- женщины. Юридическую подготовку получили 34,9 процента народных судей того времени и лишь 33,1 процента членов областных судов. По состоянию на 1935 год (непосредственно перед одобрением Сталинской Конституции СССР 1936 года) низшее образование получило 65,2 процента членов областных судов и 48,5 процента народных судей (понятная логика: вышестоящим надо быть не умнее и образованнее, а идейнее нижестоящих).

Позднейшие судебные реформы, проводившиеся в СССР при тоталитарном режиме, мало что меняли в сложившейся системе. С принятием Конституции СССР 1936 года и Закона о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик 1938 года нарастает централизация судебной системы (например, Верховный Суд СССР наделяется правом принять к своему производству и рассмотреть по существу любое судебное дело, минуя суды союзных республик; упраздняются президиумы областных и краевых судов, и надзорные инстанции сохраняется лишь в Верховных судах союзных республик и Верховном Суде СССР). Одновременно делаются шаги, рассчитанные на внешний эффект. Так, народных судей начинает избирать население (сроком на 3 года, впоследствии -- на 5 лет), что при налаженной технологии фальсификации итогов голосования и наличии в бюллетенях для "тайного" голосования лишь одной кандидатуры никакой опасности для режима не представляет.

Пожалуй, советский период наиболее удобен для углубления наших представлений о "юридическом зазеркалье". Это псевдоправовое пространство имело тогда следующие черты.

Во-первых, оно давно поглотило пространство правовое, так как судьи абсолютно зависимы от партийной бюрократии и являются ее частью, хотя и непривилегированной. При этом суды рассматриваются не как органы правосудия (значение этого понятия прочно забыто), а как инструменты решения текущих хозяйственных и партийно-политических задач. С 1928 года, когда разбиралось Шахтинское дело о "спецах-вредителях", суды все чаще становятся инструментом государственного террора. Репрессии усиливаются процессуальными средствами. УПК РСФСР в редакции 1923 года позволяет судьям при рассмотрении уголовных дел в губернских судах и военных трибуналах: устранить стороны; не вызывать свидетелей, показания которых "не вызывают сомнений"; прекратить судебное следствие ("суду все ясно"); учитывать при вынесении приговора те доказательства, которые имеются в деле, хотя бы они и не оглашались в ходе судебного следствия ; устранить прения, запретив сторонам защиты и обвинения произносить речи и реплики по окончании судебного следствия. Принимаются также чрезвычайные поправки к уголовно-процессуальным кодексам союзных республик 5 декабря 1934 года и 14 сентября 1937 года, направленные на ускорение уголовного преследования "террористов", "диверсантов" и "вредителей", которых расстреливают немедленно по вынесении приговора или отклонении ходатайства о помиловании; кассационное обжалование приговоров, постановленных порою за 15#20 минут, не допускается. С 1929 года суды и прокуратура привлекаются для участия во всякого рода кампаниях, из которых в период сплошной коллективизации наиболее актуальными оказываются посевные и уборочные кампании. Так, с 1 января по 15 марта 1930 года, в ходе весенней посевной кампании, работники суда и прокуратуры Центрально-Черноземной области совершили 347 выездов на село и осудили к разным уголовным наказаниям: 51 человека -- за террор, 117 -- за контрреволюционную агитацию, 1 544 -- за убой скота, 2 115 -- за невыполнение плана посевной, 753 человека -- за халатность.

Во-вторых, "зазеркалье" проявляет себя и в обыкновениях правоприменительной практики. Например, в 1929#1930 годах почти на два порядка (в 100 раз!) уменьшается по сравнению с 1924#1925 годами число отмен приговоров по "формальным основаниям". Иными словами, поступила команда не обращать внимания на соблюдение процессуальной формы, и малограмотные судьи приговаривают к наказаниям людей, не соблюдая даже остатков процессуальных гарантий, отраженных в советских законах. Суды не обращают внимания также и на пытки, принимая как доказательства виновности подсудимых их признания, выбитые в ходе предварительного расследования (обыкновение, дошедшее до наших дней). Пытки узаконены высшей государственной (якобы общественной) инстанцией -- ЦК ВКП(б). 10 января 1939 года на места разослан циркуляр: "ЦК ВКП(б) считает, что метод физического воздействия должен применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и неразоружившихся врагов народа, как совершенно правильный и целесообразный метод". 20 января того же года непонятливым разъясняется повторно: "ЦК ВКП(б) доводит до сведения, что применение метода физического давления, который использует НКВД, было разрешено с 1937 года на основе согласия Ц. Комитетов компартий (большевиков) всех республик". Разумеется, отнюдь не с 1937 года отечественные "правоохранительные" органы пополнили свой арсенал инквизиторскими методами, идя по стопам специалистов Преображенского приказа; пытки применялись красными с первых дней захвата власти, в чем легко убедиться, ознакомившись с известной книгой С. П. Мельгунова . Нормой правоприменительной практики было рассмотрение судами дел в тюрьмах, написание приговоров заранее с проставлением потом мер наказания.

В-третьих, расцветают, процветают и множатся чрезвычайные органы расправы. 7 (20) декабря 1917 года Совет Народных Комиссаров по предложению Ф. Э. Дзержинского принимает постановление об учреждении Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Только по официальным данным ВЧК и размножившиеся на местах "чрезвычайки" за первый год своей работы (1918 год -- половина 1919 года) арестовали лишь в 20 губерниях 87 тысяч и расстреляли 8 389 человек. На примере ВЧК хорошо прослеживается тенденция всякой бюрократической структуры, тенденция, особенно ярко проявляющаяся в период преобразований. Будучи социальным субъектом, ВЧК, как и нынешние суды, МВД, прокуратура, подчиняется социальным законам. "Социальные законы, -- пишет А. А. Зиновьев, -- суть определенные правила поведения... людей друг по отношению к другу. Основу для них образует исторически сложившееся и постоянно воспроизводящееся стремление людей и групп людей к самосохранению и улучшению условий своего существования в ситуации социального бытия. Примеры таких правил: меньше дать и больше взять; меньше риска и больше выгоды; меньше ответственности и больше почета; меньше зависимости от других; больше зависимости других от тебя и т. д." . ВЧК, первоначально обязанная передавать расследованные дела на рассмотрение революционных трибуналов, не только получает право расстреливать своей властью, но даже обзаводится собственным Особым ревтрибуналом, где председательствуют… глава ВЧК Ф. Э. Дзержинский и его доверенные сотрудники, не связанные какими-либо процессуальными формами. Чекистское "зазеркалье" обзаводится собственными обыкновениями, некоторые из которых призваны продемонстрировать приверженность этой беззаконной организации социалистической законности. 17 января 1920 года ВЦИК и СНК отменили смертную казнь, однако сохранили право военных трибуналов, ревтрибуналов и "чрезвычаек" применять расстрел в районах, на которые "распространяется власть реввоенсоветов фронтов". Если чекистам хотелось кого-либо убить, они просто этапировали жертву в такой район и там казнили. Формируются и другие "зазеркальные" кровавые органы: особое совещание при НКВД СССР, "тройки" и "двойки" нескольких разновидностей. Эти учреждения работают параллельно с относительно либеральной системой общих судов. Так, в 24 губерниях в 1919#1920 годах местными судами было осуждено 60,8 процента, оправдано 39,2 процента подсудимых, причем более половины осужденных приговорено к штрафу или заключению менее 3 месяцев. В 1931 году лишь 16,7 процента осужденных приговаривалось к наказанию в виде лишения свободы; оправдывался примерно каждый шестой подсудимый. В 1948 году оправдывалось 10 процентов подсудимых.

Партийные органы в качестве единственного суверена, безраздельно правящего страной, творят расправу и через головы специализированных карательных органов; Политбюро ЦК ВКП(б) утверждает расстрельные списки с фамилиями бывших соратников вождей. 5 марта 1940 года Политбюро рассмотрело "вопрос НКВД", и в итоге 21 857 польских военнопленных были казнены в Катыни.
В-четвертых, суды становятся придатками и заложниками чрезвычайных органов. Например, председатель Военной коллегии Верховного Суда СССР тов. Ульрих докладывал не кому-нибудь, а лично Л. П. Берии, что с 1 октября 1936 года по 30 сентября 1938 года Военной коллегией и ее выездными сессиями в 60 городах осуждено: к расстрелу -- 30 514, к тюремному заключению -- 5 643 человека. Если в конвейерном "правосудии" случается сбой, ошибку устраняют карательные органы непосредственно, не считаясь с призрачной независимостью судебных органов. Надо особо подчеркнуть, что в Советские времена, как и в период царского правления, проявляется феномен "сопротивления материала". В конце XIX века мероприятиям судебной реформы противились николаевские сановники. В 1918 году новым порядкам, привнесенным в судебную систему революцией, составляли оппозицию старые судьи и канцеляристы, опыт которых до времен судебной реформы 1922 года относительно широко использовался. В 30-е годы сомневаются в правильности спущенных сверху установок уже коммунистические выдвиженцы.

Так, 7 августа 1932 года ЦИК и СНК СССР приняли постановление "Об охране имущества государственных предприятий, совхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности", получившее в народе прозвания "закон семь-восемь" и "закон о колосках". Постановление предусматривало наказание в виде смертной казни, а при смягчающих обстоятельствах в виде не менее 10 лет лагерей с конфискацией всего имущества за хищение государственного и общественного (колхозного) имущества. Первое время в 40 процентах случаев судьи назначали наказание ниже низшего предела санкции, причем на Урале это происходило в 90 процентах случаев. Лишь после официального запрета такой практики Наркомюстом (предписано было предварительно получать разрешение областного суда на применение нормы о наказании ниже низшего предела санкции), а главное -- после погромных речей Н. В. Крыленко и И. В. Сталина, либерализм сошел на нет. Официально постановление от 7 августа 1932 года было отменено лишь 13 апреля 1959 года.
В период хрущевской оттепели и брежневский застойный период не раз происходило латание советской судебной системы. Всплески активности пришлись: на 1958#1960 годы, когда принимались Основы законодательства Союза ССР, союзных и автономных республик, а также новые кодексы союзных республик; на 1977#1981 годы, т. е. время приведения законодательства в соответствие с Конституцией СССР 1977 года. Закон РСФСР о судоустройстве был принят в 1980 году, в 1981 году увидели свет законы о выборах и отзыве судей и народных заседателей.

Тенденции кадрового наполнения судейского корпуса остаются прежними: растет число партийных судей и женщин. Образовательный уровень судей кажется резко возросшим, однако это образование весьма своеобразно: с одной стороны, речь идет о преподавании студентам "социалистического" права со всеми вытекающими отсюда последствиями; с другой стороны, даже это "право" дурно усваивается заочниками и вечерниками, занимающими должности секретарей судебных заседаний и овладевающими судейской премудростью под руководством старших коллег и "вприглядку". Неправовой опыт транслируется и обрамляется псевдонаучными юридическими теориями (о вреде состязательной конструкции процесса, о "материальной истине", о социалистическом праве как высшем типе права, об изначальной реакционной сущности права и процесса западноевропейских и англосаксонских стран, о "социалистической законности").
Очередные выборы народных судей на пятилетний срок состоялись20 июня 1982 года; судей избирало население, опуская в ящики для голосования бюллетени с напечатанной на них единственной фамилией кандидата. В итоге было избрано 10 303 судьи. Из них 63,5 процента -- мужчины, 36,5 процента -- женщины, 93,1 процента -- члены и кандидаты в члены КПСС, 2,7 процента -- члены ВЛКСМ, 6,9 процента -- беспартийные. Впервые заняли судейские кресла 25,2 процента избранных в народные судьи граждан. Высшее юридическое образование получили 99,3 процента, среднее -- 0,5 процента судей.

Горбачевская перестройка затронула лишь небольшую часть сферы судоустройства. 1 декабря 1988 года Конституция СССР дополнена нормами, устанавливающими новый, более экономный, порядок выборов судей. В августе -- ноябре 1989 года появляются многочисленные нормативные акты, касающиеся судейского статуса: Закон СССР "О статусе судей в СССР"; Закон СССР "Об ответственности за неуважение к суду"; постановление Верховного Совета СССР "О присяге судей и народных заседателей судов Союза ССР; Положение о квалификационных коллегиях судей судов СССР; Положение о квалификационной аттестации судей; Положение о дисциплинарной ответственности судей, отзыве и досрочном освобождении судей и народных заседателей судов Союза ССР; Положение о квалификационных классах судей судов Союза ССР и союзных республик. Важнейшими новшествами оказались упразднение прямых выборов народных судей населением и увеличение сроков судейских полномочий с 5 до 10 лет. Народных судей стали избирать сроком на 10 лет областные и к ним приравненные Советы народных депутатов на основании совместного представления Минюста и Верховного суда союзной республики; кандидатов на судейские должности подбирали учреждения юстиции, то есть органы исполнительной власти. Членов областных, краевых судов, Верховных судов союзных республик избирали в горбачевское время сроком на 10 лет Верховные Советы соответствующих союзных республик (а ранее -- Советы народных депутатов того же уровня, что и суд). Лишь судей автономных республик и округов избирали, как и раньше, Советы соответствующих автономных образований -- тоже сроком на 10 лет.

Шаги судебной реформы в постсоветской России
Судебная реформа в постсоветской России развивалась на фоне относительно бескровной социальной революции, течение которой осложнялось периодическими дворцовыми переворотами.

Важнейшей предпосылкой судебной реформы в России было признание суверенитета Российской Федерации, объявление ее демократическим правовым государством, функционирование которого основано на принципе разделения властей (п. 13 Декларации о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 года).

Концепция судебной реформы в РСФСР, подготовленная группой независимых экспертов под руководством народного депутата Б. А. Золотухина, была внесена в Верховный Совет РСФСР Президентом Российской Федерации и 24 октября 1991 года одобрена постановлением Верховного Совета РСФСР. В Концепции анализировались причины кризисного состояния правоохранительных органов и судебной системы и предлагались законодательные и организационные меры по преодолению затруднений и преобразованию судопроизводства на демократических основах. В частности, провозглашалась необходимость возрождения суда присяжных, института мировых судей, введения судебного контроля за правомерностью заключения под стражу, несменяемости судей, пересмотра ведомственных показателей работы правоохранительных органов и судов.

Основополагающие идеи Концепции судебной реформы были зафиксированы в конституционном законодательстве (см.: Законы РСФСР от 1 ноября 1991 года, от 21 апреля 1992 года, от 9 декабря 1992 года; Декларацию прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 года; Конституцию Российской Федерации 1993 года).

Демонтаж Союза ССР позволил Российской Федерации включить в состав своих судебной и правоохранительной систем новые органы (в частности, военные суды) и придать прежним органам более обширные полномочия (в частности, прокуратуре, которая воспользовалась правомочиями, ранее принадлежавшими Генеральной прокуратуре Союза ССР).

Законодатель отказался от единства судебной системы России, учредив Конституционный Суд РСФСР (Закон РСФСР от 6 мая 1991 года, утвержденный Съездом народных депутатов 12 июля 1991 года) и арбитражные суды (Закон РСФСР от 4 июля 1991 года). Впоследствии это обстоятельство породило трения по поводу распределения компетенции и обязательности решений между Конституционным Судом Российской Федерации, с одной стороны, судами общей юрисдикции и арбитражными судами, с другой стороны; пришлось мучительно разграничивать сферы юрисдикции также арбитражным и общим судам. При этом конкурентная борьба затронула в основном дела, вытекающие из административных отношений, а также имеющие политическую подоплеку "споры между хозяйствующими субъектами", в частности, относительно управления средствами массовой информации; имелись случаи одновременного принятия к производству жалоб и заявлений по одному и тому же поводу судами общей юрисдикции и арбитражными судами.

Несмотря на объявление России федеративным государством, к числу судов субъектов Российской Федерации отнесены лишь местные конституционные (уставные) суды и мировые судьи; последние связаны федеральным законодательством и включены в систему судов общей юрисдикции (см.: Федеральный закон от 17 декабря 1998 года "О мировых судьях в Российской Федерации").

Существенно изменились организационные формы участия представителей народа в осуществлении правосудия. Так, способ подбора народных заседателей формально приблизился к способу подбора присяжных заседателей и приобрел некоторое сходство с принятым в Германии и других западноевропейских странах способом подбора шеффенов (Федеральный закон от 2 января 2000 года "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции"); однако теперь участие народных заседателей упразднено в гражданском процессе и с 1 января 2004 года будет ликвидировано и в уголовном судопроизводстве. В арбитражных судах субъектов Российской Федерации учрежден институт арбитражных заседателей (сперва -- в порядке эксперимента, а затем -- на основе Федерального закона от 30 мая 2001 года).
Правоохранительные органы затронуты реформами не были, однако использовали широко объявленные и робко осуществлявшиеся преобразования для наращивания собственной мощи, увеличения объемов финансирования и введения новых льгот для своих сотрудников (см.: Законы РСФСР от 18 апреля 1991 года "О милиции" и от 17 января 1992 года "О прокуратуре Российской Федерации"; Законы Российской Федерации от 8 июля 1992 года "О федеральных органах государственной безопасности" и от 24 сентября 1992 года "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации"). Прокуратура Российской Федерации сохранила общий надзор и практически все полномочия в области надзора за судебной деятельностью. В России, в отличие от многих европейских стран и США, прокурор вправе обращаться с исками в защиту частных интересов, хотя в последнее время проявилась тенденция сокращения такой возможности; прокуратура вправе оспаривать в вышестоящем суде оправдательные и мягкие, на ее взгляд, приговоры. Лишь надзорные представления прокуроров не могут с середины 2002 года приноситься по основаниям, ухудшающим участь оправданного или осужденного.

Адвокатура обогатилась новыми организационными формами; начали широко создаваться адвокатские фирмы, кабинеты. Были скоропалительно учреждены с благословения министра юстиции так называемые "параллельные" коллегии адвокатов. Сейчас "традиционные" и "параллельные" коллегии адвокатов сведены в единственную в каждом регионе адвокатскую палату.
Важнейшими достижениями судебной реформы , как представляется, стали:
-- укрепление независимости судей в соответствии с законодательством о статусе судей;
-- учреждение Конституционного Суда Российской Федерации и преобразование административных органов -- государственных арбитражей -- в арбитражные суды; создание на федеральном уровне законодательной базы для введения мировых судов и развертывание института мировой юстиции во многих российских регионах;
-- создание механизмов, обеспечивающих при рассмотрении судами уголовных дел прямое действие положений Конституции Российской Федерации, а также международно-правовых актов в области прав человека;
-- значительное расширение федеральным законодательством и постановлениями Конституционного Суда Российской Федерации круга конфликтов, участники которых могут получить судебную защиту;
-- установление судебного контроля за применением наиболее острых мер процессуального принуждения (прослушивания телефонных переговоров, наложения ареста на корреспонденцию, наложения ареста на имущество и др.); передача от прокуроров судьям права решать вопрос о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу и продлении срока его содержания под стражей;
-- изменение судебной практики в сфере доказательственного права; введение и развитие процедуры исключения из разбирательства недопустимых в качестве доказательств материалов;
-- включение оперативно-розыскной деятельности в сферу законодательного регулирования; к сожалению, негласная оперативно-розыскная деятельность продолжает вестись в изоляторах временного содержания и следственных изоляторах, причем не только в целях предотвращения побегов заключенных и обеспечения безопасности ИВС и СИЗО, но и для раскрытия преступлений, в которых обвиняются (подозреваются) помещенные под стражу граждане; отсюда вытекает использование режимных правил и дисциплинарных взысканий как средств пытки и склонения задержанных и арестованных лиц к признанию, порой -- к самооговору;
-- введение в 1993#1994 годах в 9 субъектах Российской Федерации суда с участием присяжных заседателей; эти суды представляют из себя действующую модель демократического состязательного правосудия, а законодательство о суде присяжных использовалось Конституционным Судом Российской Федерации для распространения некоторых его положений на производство в общих судах; теперь, с 1 января 2003 года, суды присяжных действуют в большей части субъектов Российской Федерации, а в 2007 году планируется охватить этими судами всю территорию России; надо отметить, впрочем, что даже в этом случае суды с участием присяжных заседателей будут рассматривать не более 0,5 процента уголовных дел и ни одного гражданского дела;
-- ограничение и постепенное сведение на нет применения смертной казни;
-- создание судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации; провозглашение нового порядка формирования бюджетных статей, касающихся финансирования органов судебной власти;
-- реорганизация службы судебных исполнителей, учреждение в системе Минюста России службы судебных приставов;
-- передача в систему Минюста России колоний и СИЗО;
-- создание частного нотариата;
-- инициативная разработка и внедрение отдельными энтузиастами альтернативных способов разрешения конфликтов, механизмов восстановительного правосудия.

К сожалению, одновременно происходило свертывание многих гарантий справедливого рассмотрения дел: оказался урезанным круг оснований освобождения от уголовной ответственности; потерпевшие от преступлений утратили право на получение компенсации причиненного им ущерба за счет государства; постоянно разрастался круг дел, которые подлежат рассмотрению без участия народных и присяжных заседателей; все новые и новые категории дел дозволялось готовить в упрощенном порядке, без проведения полноценного расследования. Уголовный кодекс, принятый в 1996 году, оказался основанным на теоретических представлениях, свойственных советскому периоду, его нормы позволяют назначать бессмысленно жестокие наказания за малозначительные правонарушения. Имела место бюрократизация системы помилования, ужесточение практики применения помилования.

Наблюдалась тенденция усиления репрессии процессуальными средствами, что особенно проявляется в положениях действующего с 1 июля 2002 года УПК Российской Федерации. Этот документ не только грубо противоречит Конституции Российской Федерации 1993 года, искажая ее нормы о состязательности, презумпции невиновности, праве на судебную защиту, но и ухудшает положение граждан даже по сравнению с советским периодом. Так, согласно УПК РСФСР 1960 года, максимальный срок задержания подозреваемого не превышал 72 часов; по новым правилам задержанный может содержаться в неволе правоохранительными органами не более 48 часов, но зато судья, не найдя доказательств правомерности задержания, может не освобождать человека из-под стражи, а предоставить милиции и следователю еще до 72 часов на поиск улик (в наших условиях, по сути, это влечет почти неизбежное применение к задержанному побоев, угроз и других пыток для выколачивания признания еще на протяжении 3 суток). При этом, в отличие от правил, введенных еще в 1992 году, отныне обвиняемый (подозреваемый) и его защитник лишены возможности ознакомиться с материалами, представляемыми органами уголовного преследования судье в обоснование необходимости избрания в отношении обвиняемого (подозреваемого) меры пресечения в виде заключения под стражу. Опасные для прав и свобод человека положения УПК РФ не только одобряются, но и усугубляются Верховным Судом Российской Федерации, Судебная коллегия по уголовным делам которого в обход норм, позволяющих лишь Пленуму этого Суда издавать "разъяснения по вопросам судебной практики", рассылает в областные (краевые) и к ним приравненные суды ответы на "вопросы по применению УПК РФ".

Полагаю, что судебная контрреформа в постсоветской России не шла у реформы по пятам, как это наблюдалось в XVIII веке, но развивалась параллельно ей и, вдобавок, опережающими темпами. Главная причина здесь -- это сохранение у кормила политической власти вообще и у руля судебной власти, в частности, воспитанных в эпоху "социализма" деятелей, учившихся у творцов и прислужников террористической диктатуры. Эстафета не была прервана, а судебные структуры, несущие на себе и воспроизводящие тоталитарную идеологию, не только не были демонтированы, но, мастерски играя на злободневных потребностях политиков в легитимизации их противоправной деятельности (будь то развал Союза ССР, "поэтапная конституционная реформа" 1993 года с октябрьским расстрелом Верховного Совета России, чеченская бойня, уход от импичмента, предвыборные махинации, назначение на важные государственные посты олигархов из "семейного" окружения), укрепились и расширились физически и с точки зрения сфер влияния. Юридическая наука (особенно, ведомственная судейская, прокурорская и милицейская), как и в советское время, продолжает обслуживать карательную государственную машину, изучая и рефлексируя ее практику. Отсюда и одобрение законов, нарушающих Конституцию России, права и свободы человека, и готовность "отложить в сторону" даже их.

Справедливости ради стоит отметить, что в начале 2002 года наметилась политическая тенденция гуманизации судебной практики и практики работы пенитенциарных учреждений; в частности, более чем на треть по сравнению с 2000 годом уменьшилось тюремное население, которое сегодня составляет около 880 000 человек. Данный феномен, однако, объясняется не либерализацией уголовно-процессуального законодательства, ибо перемены начались еще до вступления его в действие. Роль сыграли три фактора: во-первых, заявленная на уровне высшего политического руководства политическая позиция, к чему суды всегда были чутки (всплески смягчения карательной практики под влиянием слов лидера наблюдались и в период перестройки, и в ельцинский период); во-вторых, экономическая невозможность и нецелесообразность содержать изрядную долю населения в неволе; в-третьих, назначение (избрание) в большинстве регионов мировых судей, которые оттянули на себя множество уголовных дел, ранее подсудных федеральным районным и вышестоящим судам. Мировые судьи, не успевшие до конца сродниться с прежними судебными структурами и смириться с обыкновениями и требованиями федерального судебного руководства, ближе населению; они выносят более здравые и гуманные судебные решения, ориентируясь не на устоявшуюся практику, а, прежде всего, на местную обстановку.

Некоторые выводы
Для характеристики понятий "реформа" и "революция" в судебной сфере целесообразно воспользоваться философскими категориями "форма" и "материал" (человеческий материал, так как люди служат движущей силой и материалом всякого социального преобразования).
Революция -- это одновременная принудительная смена форм жизни и материала, на котором они воспроизводятся. В отличие от революции, переворот означает заполнение старых форм однородным материалом. Очередная клика захватывает власть и заменяет прежних правителей своими приспешниками. Борьба группировок возле трона и за трон выливается в перевороты. Но формы сохраняются, а новые властители мало чем отличаются от старых.

С точки зрения приведенных рассуждений, реформа ("ре-форма") означает изменение форм деятельности при неизменности деятелей, то есть человеческого материала, заполнявшего старые формы. В ходе реформ никого не расстреливают, не высылают, не производят массовых увольнений, но пытаются перефункционализировать работников и, преодолевая их ропот и недовольство, дать им новые ориентиры и научить трудиться по-другому; поэтому, если преобразователи-революционеры приносят в жертву других, то преобразователи-реформаторы обыкновенно сами становятся жертвами обитателей потревоженного болота.

Инерция материала губит и подтачивает реформы, нейтрализуя все, что угрожает привычным условиям существования. В посткоммунистической России ввиду огромного опыта двоемыслия и криводушия оппозиция необязательно выступает с открытым забралом; наиболее типичная линия поведения -- это взять под козырек и забыть. Реформам противопоставлена деформация, коррозия, разъедание их сути видимостью преобразований.

Заинтересованные исследователи и реформаторы должны, в свете сказанного выше, изучать реформы, не только и не столько перетолковывая нормативный материал. Нормотворчество выступает, прежде всего, средством воспроизводства деятельности, но лишь в относительно небольшой степени оказывается инструментом ее реформирования. В поле зрения необходимо включить реальную практику функционирования правоохранительных органов и судов, их явно не противоречащие законодательству обыкновения, гасящие реформаторские импульсы и технологии, противостоящие нововведениям.

Мишель Фуко некогда верно заметил: "Вообще говоря, при королевском режиме во Франции каждый общественный слой располагал собственным полем терпимой противозаконности: невыполнение правил, многочисленных эдиктов или указов являлось условием политического и экономического функционирования общества. Черта, характерная не только для абсолютизма? Несомненно" . Поэтому надлежит иметь в виду также противоправные практики органов, официально призванных блюсти чистоту правовой среды, а также привычное вторжение исполнительных органов в сферу судебной компетенции (посредством дачи указаний зависимым судьям либо путем непосредственного отправления судебных функций). Следует принять в расчет и деятельность официально не признанных структур, принимающих на себя функции расправы, правосудия, умиротворения (скажем, воровских сходок, "черных арбитров", занимающихся "разводом" конфликтующих сторон и т. п.).

Наконец, реформаторам обязательно стоит принимать в расчет и менталитет человеческого материала, осваивающего спускаемые на него реформаторами конструкции.

Эта задача значительно облегчается, благодаря обширной исследовательской литературе. Особо следует отметить следующие работы: Буков В. А. Суд и общество в Советской России: у истоков тоталитаризма. М.: Изд-во Российской правовой академии Минюста России, 1992; Виленский Б. В. Судебная реформа и контрреформа в России. -- Саратов: Приволжское книжное изд-во, 1969; Кожевников М. В. История Советского суда / Под ред. И. Т. Голякова. М.: Юриздат, 1948; Портнов В. П., Славин М. М. Становление правосудия Советской России (1917#1922 гг.) М.: Наука, 1990; Соломон П. Советская юстиция при Сталине / Пер. с англ. М.: Российская политическая энциклопедия, 1998; Стецовский Ю. И. История советских репрессий. Т. 1. М.: Знак-СП, 1997; Чельцов-Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. СПб: Альфа, Равена, 1995; Великие реформы в России. 1856#1874: Сборник / Под ред. Л. Г. Захаровой, Б. Эклофа, Дж. Бушнелла. М. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1992.

Зиновьев А. А. Зияющие высоты. Книга первая. С. 43.

Н. В. Крыленко, напутствуя красных судей, в частности, сказал: "Мы сталкиваемся тут с глубоким, впитанным с молоком матери предрассудком и традициями старых форм правовой буржуазной мысли, что этак нельзя, что обязательно судить, исходя не из политических указаний партии и правительства, а из соображений "высшей справедливости"".

Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: Ad Marginem, 1999. С 119.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

В Российской Федерации осуществляется вторая масштабная судебная реформа. Первая реформа суда, получившая статус великой, проходила в 19 веке при Александре II. Отсчет нынешних преобразований ведется с 1991 года, когда Верховный Совет РСФСР одобрил Концепцию судебной реформы, считая ее необходимым условием функционирования России как демократического правового государства. В названном официальном документе намечены основные задачи и приоритетные направления реформирования судебной деятельности и родственных суду институтов.

Важнейшей предпосылкой судебной реформы в России было признание суверенитета Российской Федерации, объявление ее демократическим правовым государством, функционирование которого основано на принципе разделения властей (п. 13 Декларации о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990г.). Концепция провозгласила необходимость существенных преобразований в сфере уголовного, уголовно-процессуального законодательного регулирования организации правоохранительной и судебной деятельности для преодоления кризиса отечественной юстиции в широком понимании этого слова.

Вначале заметим, что содержание термина "реформа" означает "преобразования, изменения, переустройство" В связи с этим назовем несколько признаков, характерных как для реформы вообще, так и для судебной реформы в частности.

Во-первых, любая реформа проводится в строго определенной области человеческой деятельности, а судебная реформа - в сфере организации и функционирования суда. Во-вторых, реформа есть не всякие изменения и преобразования, а лишь демократические, позитивные. В противном случае общество получает такое, к сожалению, распространенное явление, как контрреформа. В-третьих, реформа - это не одномоментный акт, ее невозможно провести одним росчерком пера. Это длительный и, как правило, многоэтапный процесс, осуществляемый во временном диапазоне.

Судебная реформа, проводимая в стране с 1991 г., была призвана внести такие изменения в судебно-правовую систему страны, которые обеспечили бы свободный доступ к правосудию, предоставили бы субъекту правоотношений реальные возможности отстаивать свои права и законные интересы. Ее суть состоит в том, чтобы провести такие преобразования, которые позволили бы судам стать действительно независимыми в механизме государственной власти и подчиняться только закону, тем самым воплотить демократические принципы правосудия, признанные мировым сообществом и закрепленные документально.

Теперь, когда определенный этап реформы завершен, можно оглянуться назад, с тем чтобы отметить, что же сделано, как сделано и что надлежит еще сделать, дабы обеспечить дальнейший ход реформы.

1. Этапы современной судебной реформы в РФ

Первый этап 1991 - 1996 гг. Принимается Концепция, ряд законов о судебной реформе.

Впервые, в 1993 году в Основном законе страны (Конституции Российской Федерации) появилось понятие: «Судебная власть».

На этом этапе принимается ряд конституционных законов:

Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" (с изм. и доп. от 8 февраля, 15 декабря 2001 г., 7 июня 2004 г., 5 апреля 2005 г.)

Федеральный конституционный закон от 28 апреля 1995 г. № 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации" (с изменениями от 4 июля 2003 г., 25 марта 2004 г.)

Второй этап 1996 - 2002 гг. Начало нового этапа положено принятием Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФК «О судебной системе Российской Федерации». Вслед за указанным конституционным законом принимаются многие законодательные акты о различных звеньях судов в Российской Федерации, финансировании судов и т.д. судебный реформа конституционный закон

В ноябре 2000 года прошел V Всероссийский съезд судей. В Постановлении 5-го Всероссийского съезда судей в ноябре 2000 года констатировано, что период, прошедший со времени одобрения российским парламентом Концепции судебной реформы в РСФСР, ознаменован утверждением в России судебной власти, которая характеризуется как самостоятельная ветвь государственной власти наличием у нее необходимых властных полномочий, реализуемых только судами; установленным законом механизмом обязательного исполнения вступивших в силу судебных актов.

Выступая на V Всероссийском съезде судей в ноябре 2000 г., Президент страны В. Путин отметил: "Говоря о главном итоге судебной реформы, хотел бы подчеркнуть: судебная власть в России, несмотря на проблемы, все-таки состоялась. Мы можем и должны это констатировать. В базовых параметрах концепция судебной реформы реализована".

Судебная реформа продолжалась, разрабатывались и принимались новые законодательные акты.

Третий этап 2002-2006 гг. Начало новому этапу было положено принятием Федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России" на 2002-2006 годы (утв. постановлением Правительства РФ от 20 ноября 2001 г. № 805).

Принятая Федеральная целевая программа "Развитие судебной системы России на 2002 - 2006 гг. явилась таким документом, который сориентировал ход дальнейшей реформы, но не на развитие судебной системы, а лишь на обеспечение ее функционирования. Однако хотя это явилось и незначительным шагом вперед, однако все же перемены были направлены на оптимизацию структуры судебной системы и ее звеньев. А это тоже важный момент.

В декабре 2004 г. проходит VI Всероссийский съезд судей, результатом которого, в том числе, явилось Постановление "О состоянии правосудия в Российской Федерации и перспективах его совершенствования". VI съезд констатировал главный итог: создана обновленная модель российского правосудия, отвечающая потребностям судебной практики и новым демократическим стандартам. Однако говорить о том, что судебная реформа окончена - еще рано.

В ходе реализации были сделаны серьезные шаги, которым будут посвящена отдельная глава нашего исследования.

Четвертый этап 2007-2011 гг. Можно предположить, что это будет завершающий этап реформы, в результате которого должны быть реализованы все задачи Концепции судебной реформы в России, а также новой Программы судебной реформы «Развитие судебной системы России», которая принята 4 августа 2006г. Одним из важных шагов в осуществлении судебной реформы, надо отметить, явилось создание принципиально новой нормативно-правовой основы организации и функционирования правосудия. Принятая Федеральная целевая программа "Развитие судебной системы России на 2002 - 2006 гг." (утвержденная Постановлением Правительства Российской Федерации от 20 ноября 2001 г. № 805) явилась таким документом, который сориентировал ход дальнейшей реформы, но не на развитие судебной системы, а лишь на обеспечение ее функционирования. Однако хотя это явилось и незначительным шагом вперед, однако все же перемены были направлены на оптимизацию структуры судебной системы и ее звеньев. А это тоже важный момент.

Новая программа закрепляет следующие цели и задачи. Целями Программы являются повышение качества осуществления правосудия, совершенствование судебной защиты прав и законных интересов граждан и организаций.

Основными задачами Программы являются:

Обеспечение открытости и прозрачности правосудия;

Повышение доверия к правосудию, в том числе за счет повышения эффективности и качества рассмотрения дел;

Создание необходимых условий для осуществления правосудия, обеспечение его доступности;

Обеспечение независимости судей;

Повышение уровня исполнения судебных актов.

В Программе подводятся итоги ранее действовавшей программы, а также предлагаются направления совершенствования и развития судебной системы, которые будут рассмотрены нами ниже.

2. Основополагающие задачи Концепции судебной реформы 1991 года

Концепция поставила следующие задачи:

Защита и неуклонное соблюдение основных прав и свобод человека, конституционных прав граждан в судопроизводстве;

Закрепление в нормах уголовного и гражданского процесса, в соответствующих законодательных актах демократических принципов организации и деятельности правоохранительных органов, положений, отвечающих рекомендациям юридической науки;

Обеспечение достоверности и повышение доступности информации о деятельности правоохранительных органов, судебно-правовой статистики;

Создание федеральной судебной системы;

Признание права каждого лица на разбирательство его дела судом присяжных в случаях, установленных законом;

Расширение возможностей обжалования в суд неправомерных действий должностных лиц, установление судебного контроля за законностью применения мер пресечения и других мер процессуального принуждения;

Организация судопроизводства на принципах состязательности, равноправия сторон, презумпции невиновности подсудимого;

Дифференциация форм судопроизводства.

3. Основные достижения по реализации Концепции и переустройству отечественного правосудия

Основными достижениями проведенных за эти годы преобразований, на наш взгляд, стали объявление на самом высоком юридическом уровне человека, его прав и свобод высшей ценностью, законодательное закрепление теории разделения властей и их относительной самостоятельности, четкое выделение главной - правозащитной функции суда, который к тому же получил статус власти.

Согласно общей теории ключевым признаком судебной власти является ее юрисдикция, то есть обладание таким объемом властных полномочий, который достаточен для полноценного выполнения поставленных перед ней задач. Как известно, в прежние годы многие по природе присущие суду полномочия принадлежали партийным и административным структурам, а также органам прокуратуры. В ходе современного реформирования они были по праву возвращены суду, поскольку только он призван разрешать юридические споры, существенно затрагивающие права и свободы граждан, законные интересы общества и государства. Произошедшие кардинальные изменения в судебной компетенции стали достаточным основанием полагать, что в базовых параметрах и юридически, и фактически судебная власть в Российской Федерации состоялась.

К числу несомненных достижений реформы относится правовое закрепление основ обустройства федеральной судебной системы. Сразу же в первые годы преобразований были приняты Федеральные конституционные законы: о Конституционном Суде, об арбитражных судах и судебной системе Российской Федерации. Они стали юридическим фундаментом организации и функционирования конституционного правосудия, арбитражных судов и судов общей юрисдикции. В результате реализации Федерального закона от 17.12.1998 о мировых судьях в Российской Федерации возрожден институт мировой юстиции. Он существенно разгрузил районные суды, которые в прежние годы явно не справлялись с увеличивающимся потоком судебных дел, и несколько приблизил правосудие к населению.

В ходе реформы осуществлены меры по повышению социального и правового положения носителей судебной власти. Вступивший в силу в 1992 году Закон о статусе судей закрепил основы единого юридического состояния служителей Фемиды, предъявляемые к ним требования, способы наделения полномочиями, а также гарантии их деятельности.

Отчасти решена задача по обновлению процессуального законодательства, дифференциации форм гражданского судопроизводства, расширению возможностей обжалования в суд неправомерных действий и решений органов публичной власти и их должностных лиц. Возрожден суд присяжных, получил юридическую регламентацию новый для российского законодательства институт нормоконтроля.

Весьма значимым событием в правовой жизни страны стало учреждение органов судейского сообщества - советов и квалификационных коллегий судей, которые оказывают заметное влияние на ход осуществляемых преобразований.

Создание Судебного департамента при Верховном Суде РФ и его органов на местах, Российской академии правосудия, а также реализация Федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России" на 2002 - 2006 годы позволили снять остроту многих проблем, несколько укрепить финансовое, ресурсное, материально-техническое и кадровое обеспечение судебной системы.

В определенной степени выполнены другие важные задачи, предусмотренные Концепцией 1991 года.

Однако реформа далеко не завершена. Более того, по мнению многих исследователей, она идет слишком медленно, некомплексно, несистемно и непоследовательно.

Наряду с произошедшими серьезными позитивными изменениями, за эти годы систематически вносились предложения и законодательные инициативы, а также был принят ряд нормативных актов, значительно снижающий гарантии независимости судебной деятельности.

Так, на втором этапе преобразований, начавшемся в 2000 году, был выдвинут лозунг реформирования правосудия "через главную его фигуру - судью" . Разработчики нормативных новшеств посчитали, что большинство болевых точек в судебной системе накопилось по вине самих судей, которые, получив много властных полномочий и неприкосновенность, стали якобы бесконтрольными и безответственными.

Поэтому 15 декабря 2001 г. были внесены радикальные изменения и дополнения в Федеральные конституционные законы "О Конституционном Суде РФ" и "О судебной системе РФ", Закон "О статусе судей в РФ". Отметим, наряду с позитивными и востребованными обществом юридическими новациями, были приняты нормы, которыми существенно снижен уровень правового гарантирования независимого правосудия. Например, важнейшие гарантии статуса судей, содержащиеся в федеральных конституционных законах, переведены в Закон о статусе судей - правовой акт меньшей юридической силы. Создан опасный прецедент нестабильности правовой базы, "передела" юридических правил под определенную ситуацию или конкретных лиц. Такие решения вызывают сожаление, и их нельзя считать прогрессивными.

В ходе осуществляемого переустройства особенно не повезло конституционному принципу несменяемости носителей судебной власти. В классическом варианте он означает, что судья осуществляет свои полномочия до тех пор, пока ведет себя безупречно. Однако изначально в Российской Федерации его содержание не получило научного обеспечения и четкой законодательной регламентации. А потому регулирующие этот принцип нормы систематически изменяются. В частности, в первоначальной редакции Закон о статусе судей от 26 июня 1992 г. не закреплял предельного возраста пребывания этих лиц в должности. Однако впоследствии он был установлен в 65 лет, а несколько позже - в 70. В 2001 г. для председателей судов и их заместителей были введены 6-летние сроки пребывания в должности, хотя многие из них к тому времени уже были назначены без ограничения срока полномочий. Закон о статусе судей закрепил для впервые назначаемых судей районного уровня трехлетний испытательный срок, по окончании которого они могут быть назначены без ограничения полномочий. Названное законоположение, на наш взгляд, явно противоречит букве и духу Конституции. Однако вместо его отмены в 2001 г. действие этой нормы распространено еще и на судей областных и равных им по статусу судов.

В эти и последующие годы труднообъяснимая полоса законодательных изменений прошла по вопросу о сроках полномочий судей Конституционного Суда. В июле 2006 г. Министерством экономического развития и торговли РФ разработан новый законопроект по дальнейшему реформированию правового статуса служителей закона. Итак, череда законодательных инициатив по "совершенствованию" юридического положения центральной фигуры правосудия бесконечно продолжается. А совсем недавно Председатель Верховного Суда РФ В.М. Лебедев подчеркнул, что у нас нет внятной концепции о статусе судей и "мы до сих пор не ответили на главный вопрос: кто может быть носителем судебной власти?"

Как отмечалось, одним из значимых плюсов проводимой реформы стало юридическое закрепление в России самостоятельной судебной власти. Вместе с тем требуется дальнейшая последовательная работа по ее укреплению, претворению конституционных предписаний в реальную жизнь.И это обусловлено вполне объективными факторами и, в частности, тем, что состояние реальной независимости сегодняшнего суда - одна из болевых точек, как еще говорят, слабое звено, не позволяющее вершить истинное правосудие. Поэтому государство, несомненно, обязано разработать и реализовать ряд комплексных мер по созданию условий для отправления подлинно независимого правосудия. Гарантии судебной независимости подразделяются на экономические, организационные, политико-идеологические, нравственно-духовные и собственно юридические. И, безусловно, все они имеют исключительно важное значение для беспристрастного и эффективного функционирования судебной власти. Решая проблемы обеспечения независимой судебной власти, необходимо, по нашему мнению, параллельно ставить вопросы утверждения реальной самостоятельности судебной власти. Понятие "самостоятельность судебной власти" более широкое по содержанию, чем ее "независимость", которая проявляется в процессуальной деятельности суда. Самостоятельность, помимо процессуальной независимости, включает еще и организационный аспект. Он означает организационно-структурную автономию государственных органов, входящих в судебную систему, всю полноту ее компетенции, монопольную сферу ее реализации, особые, только ей присущие функции, свою сферу ответственности, самостоятельное управление, организационное и ресурсное обеспечение.

Предстоит немало сделать по оптимизации параметров судебной компетенции, ее рационального разграничения, с одной стороны, между подсистемами судов различной юрисдикции и их судебных инстанций, а с другой - между федеральным центром и регионами.

На наш взгляд, в условиях федеративного государства не снята проблема укрепления судебного федерализма и децентрализации судебной компетенции. По существу, сейчас в России государственный механизм субъектов Федерации неполноценен. Он состоит из органов законодательной и исполнительной властей. На этом уровне не только не имеется судебной власти, но и отсутствует какая-либо общенациональная политика по ее организации. Возрожденный институт мировых судей, имеющий, кстати, двойственный статус, и образованные в 16 субъектах Федерации конституционные (уставные) суды, обозначенной проблемы не решают.

В различных источниках затрагивается достаточно острая тема обеспечения справедливого и независимого судебного разбирательства. По данным некоторых солидных исследований, сохраняется крайне низкий уровень доверия граждан к суду. И, несомненно, следует приложить немало усилий для реализации конституционного принципа независимости носителей судебной власти, ибо только при этом условии возможно истинное правосудие и эффективная судебная защита. Институт независимости судей - это, пожалуй, самое "слабое звено" во всей судебной деятельности. За это суды и судей нещадно (а порой - обоснованно!) подвергают критике. Представляется, что государство на основе анализа проблем, имеющихся в этой сфере, обязано разработать и осуществить ряд последовательных и комплексных мер по созданию условий для отправления подлинно независимого правосудия.

Не получила завершения, по нашему мнению, начатая модернизация судебной системы. Напомним, сразу же в первые годы судебной реформы были приняты три Федеральных конституционных закона - о Конституционном Суде, об арбитражных судах и судебной системе Российской Федерации, которые стали юридическим фундаментом организации и функционирования российского правосудия. Однако строительство всего "дворца правосудия" не завершено, а долгострой продолжается. Не приняты значимые законы, закрепляющие структуру самой большой подсистемы судов - общей юрисдикции. В том числе не увидел свет федеральный конституционный закон, регламентирующий статус Верховного Суда РФ. Хотя справедливости ради надо сказать, что новое здание для Верховного Суда РФ введено в эксплуатацию. Также требуют своего разрешения вопросы выстраивания специализированных судов, расширения географии функционирования конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, которые сейчас работают лишь в 16 регионах России. Указанные пробелы в правовом регулировании - уже сами по себе показатель отсутствия системности, и в целом подтверждает необходимость концептуального подхода к организации российской судебной системы в целом.

Вызывает много спорных вопросов позиция и принимаемые правовые акты по столь масштабному укрупнению районных (городских) судов. Названные мероприятия проведены уже в нескольких субъектах. По многим другим регионам законопроекты с аналогичными целевыми установками находятся на рассмотрении в Госдуме. Представляется, что подобное реформирование следует проводить исключительно осторожно и при наличии действительно оправданной необходимости. Ведь сложившаяся система судов районного уровня оправдала себя многолетней практикой, она в какой-то степени приближена к населению и им востребована. С нашей точки зрения, не совсем верный (но сегодня модный!) подход по сокращению государственных расходов завтра способен принести еще больший ущерб. Совершенно очевидно, что, оптимизируя бюджетные ассигнования на судебную систему, государство, по сути, перекладывает бремя финансовых расходов на своих граждан. Именно им из-за упразднения многих судов в районных центрах станет затратнее реализовать свое конституционное право на судебную защиту. Именно они понесут дополнительные транспортные и временные издержки. Кроме того, необходимо учитывать тот фактор, что укрупнение судов способно парализовать или заметно снизить их организационную управляемость. Многолетняя практика подтверждает, что в многосоставных (с большой штатной численностью сотрудников) судах эффективность организационного управления крайне слаба. Сторонники укрупнения судов приводят в обоснование своей позиции такой довод, что якобы малочисленные суды не имеют возможности рассматривать уголовные дела в составе трех профессиональных судей. Однако достаточно известно, что эта недавно введенная в России новая форма судопроизводства юридической практикой не востребована.

Продолжая разговор о проблемных вопросах организации судебной системы, нельзя не отметить, что у нас не решена важнейшая задача выстраивания специализированных судов. Длительное время в Государственной Думе лежит без движения законопроект о федеральных административных судах. Применительно к судам общей юрисдикции учеными были выдвинуты предложения о целесообразности реализовать предусмотренную Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации" возможность образования специализированных судов в рамках системы судов общей юрисдикции, ориентированных на рассмотрение административных дел, т.е. споров, связанных с обжалованием решений и действий органов публичной администрации. При этом высказывались различные мнения о специализации судебных составов в связи с необходимостью глубокого изучения и правильного применения судьями широкого массива законодательных актов, используемых для рассмотрения определенной категории дел в сфере управления. Вместе с тем отмечалось: поскольку административные споры рассматриваются в порядке гражданского судопроизводства, такую специализацию обеспечить сложно. Выдвигалась и обосновывалась идея создания административных судов, а на первое время - обособления судебных составов и создания в судах второй инстанции и в Верховном Суде Российской Федерации коллегий по административным делам.

Другой вариант формирования административной юстиции связан с сохранением специальных палат на уровне районных, городских судов и созданием административного суда в каждом субъекте Федерации, а также высшего административного суда Российской Федерации, наделенных функцией рассматривать кассационные жалобы и правом разрешать некоторые категории дел по первой инстанции.

Учитывая проблемы материально-технического обеспечения судов и сложности с их бюджетным финансированием, первоначальным этапом в становлении административной юстиции в России целесообразно введение в состав районных судов судей по административным делам, создание в вышестоящих судах общей юрисдикции судебных коллегий по административным делам. Это позволит обеспечить наиболее полную реализацию права граждан на судебную защиту их прав и свобод. Между тем за время реформ количество дел по заявлениям граждан об оспаривании действий и решений органов публичной власти и должностных лиц увеличилось в 30 раз. Как верно отмечает В.И. Радченко, блокирование процесса закрепления административной юстиции стало наиболее чувствительным отступлением от намеченного курса на развитие судебной реформы. Предложение Высшего Арбитражного Суда РФ по созданию федеральной административной службы для разрешения споров в сфере публичных правоотношений является иллюзорным. Оно вовсе не снимает эту острейшую проблему, а только загоняет хроническую болезнь внутрь организма. Достаточно сказать, что явно низкий уровень правовой культуры наших должностных лиц, а тем более их ведомственная принадлежность к структурам исполнительной власти, не позволят объективно рассматривать подобные конфликты, надежно защищать наших граждан от произвола чиновников.

До сих пор не получил окончательного разрешения длительное время обсуждаемый вопрос об учреждении ювенальной юстиции и судов по делам семьи и несовершеннолетних, хотя в этом имеется острейшая социальная потребность. Целесообразность создания ювенальных судов подчеркивалась в Концепции судебной реформы. Такие суды существуют во многих странах мира, и в определенной мере их деятельность себя оправдывает. К участию в рассмотрении дел в этих судах постоянно привлекаются педагоги, медики, психологи, поддерживаются связи с органами здравоохранения и просвещения, социальными службами. Такая система правосудия требует постепенного изменения действующего законодательства, определения объема полномочий участвующих лиц на всех этапах отправления правосудия.

С нашей точки зрения, в России еще не реализована одна из основных идей сущностной характеристики института мировых судей - приближение правосудия к населению на уровень "шаговой доступности". Сейчас многие мировые судьи размещены не на своих судебных участках, где проживает население, а в отдаленных зданиях федеральных судов. К тому же многие судебные участки в силу возрастающей социальной конфликтности оказались перегруженными. Между тем финансирование деятельности этих судей, осуществляемое из бюджетов субъектов Федерации, далеко не всегда отвечает реальным потребностям. Не отработан четкий механизм поступления на участки бюджетных ассигнований, в связи с чем просматривается определенная зависимость мировых судей от местных властей. Не все принятые законодательные новшества по уменьшению объема нагрузки мировой юстиции являются оправданными. Например, в юрисдикцию районных судов возвращены споры о взыскании заработной платы, снятии дисциплинарных взысканий. Однако их-то как раз и должны разрешать мировые судьи, поскольку они не представляют большой сложности. Но для своевременного рассмотрения дел следует укрепить аппараты мировых судей, ввести полноценный институт помощников.

Закон "О мировых судьях в Российской Федерации" от 17 декабря 1998 г. смягчил проблему федерализма в судебной системе. По закону мировой судья избирается на пять лет населением или назначается органом законодательной власти субъекта Федерации. Мировые судьи могут действовать в пределах судебных участков, которые создаются в соответствии с законами субъектов Федерации из расчета один участок на 15-30 тыс. жителей. Зарплата мирового судьи составляет 60% оклада председателя Верховного Суда, а в городах федерального значения - 64% и начисляется из федерального бюджета. А материально-техническое обеспечение (предоставление помещений, мебели и канцтоваров) возложено на органы юстиции или органы исполнительной власти соответствующего субъекта Федерации.

Мировым судьям закон дал статус судей общей юрисдикции, они входят в единую судебную систему России. Их постановления, распоряжения, требования, поручения и вызовы обязательны для всех юридических и физических лиц и органов власти.

В компетенцию мировых судей входят дела, которые не требуют долгих разбирательств, но неизбежно зависают в перегруженных судах. Это дела о расторжении брака и разделе нажитого за время совместной жизни имущества, другие дела в сфере семейно-правовых отношений (за исключением дел об оспаривании отцовства и материнства, лишении родительских прав и усыновлении). А также дела, связанные с трудовыми отношениями (за исключением дел о восстановлении на работе), споры в отношении собственности по имущественным искам, если сумма иска не превышает 500 МРОТ, и дела об определении порядка пользования земельными участками, строениями и другой недвижимостью. Кроме того, мировой судья вправе рассматривать уголовные дела о преступлениях, за совершение которых предусмотрено наказание не более двух лет лишения свободы.

Как было отмечено, в ходе реформ в определенной мере решена задача по обновлению судопроизводства. Однако многие процессуальные правила, в том числе судебные процедуры, не отвечают происходящим в стране изменениям. Имеется острая потребность в изменении и развитии юридической регламентации многих процедурных норм, принятии кодекса об административном судопроизводстве.

Вот уже не один год в литературе выражается обеспокоенность за соблюдение прав граждан, пострадавших от преступных действий. По мнению большинства теоретиков и практиков, по новому Уголовно-процессуальному кодексу, самым незащищенным субъектом правоотношений оказался именно потерпевший. В связи с этим заслуживает внимания и поддержки предложения Уполномоченного по правам человека в РФ, сделанные им в специальном докладе от 27.05.2008 "Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений".

По замыслу разработчиков Концепции судебной реформы, намеченные преобразования должны затронуть не только сферу непосредственного правосудия (судоустройства, судопроизводства, статуса судей и т.д.), но и деятельность других институтов и механизмов правозащитного комплекса. Однако эта чрезвычайно знаковая для обеспечения прав и свобод граждан идея так и не реализована. Проводимая реформа практически не затронула институт предварительного расследования уголовных дел, правового положения должностных лиц, выполняющих указанные функции.

Многие исследователи не без оснований отмечают, что в России крайне усложнено действующее досудебное производство уголовных дел. Оно предусматривает незначительное число дифференцированных процедур и слабо учитывает особенности расследования различных категорий уголовных дел. Поэтому следует поддержать предложения Генеральной прокуратуры РФ и Верховного Суда РФ по упрощению предварительного расследования дел о преступлениях небольшой и средней тяжести. Вместе с тем в таком, в целом разумном, предложении таится и серьезная опасность: вероятная возможность "перелива" бремени доказывания со стадии предварительного расследования на стадию судебного разбирательства. Уйдя от волокитного следствия и дознания, мы можем прийти и без того к волокитному правосудию. И скорее всего, подобного свойства новации не достигнут конечных позитивных целей уголовного процесса. Думается, что при выборе новых юридических процедур нужно исходить не только из категории преступлений и соответственно дел, подлежащих упрощенному расследованию, но и учитывать еще как минимум два критерия. Ими могут быть: 1) отношение обвиняемого к совершенному преступлению, то есть признание или отрицание им вины; 2) достаточность по делу доказательственной базы или отсутствие таковой. Известно, что совершенное в условиях неочевидности преступление небольшой тяжести крайне сложно для процесса доказывания, тогда как более тяжкое преступление, но совершенное в других условиях, для сбора и оценки доказательств не представляет никакой сложности.

Цель любого судебного реформирования - сделать суд скорым, правым и справедливым. Поэтому состязательный процесс - это процесс, отвечающий международному стандарту. Отсюда переход на апелляционный процесс в судах второй инстанции - неизбежный и оправданный путь. Далеко не полная апелляция, а очень осторожный переход от кассации к апелляции в судах второго звена может оказать свое благоприятное воздействие. Для того чтобы апелляционный пересмотр уголовного дела стал формой по пересмотру судебных решений как контроль за правосудностью решений суда, вынесенных судом по первой инстанции необходим, конечно же, коллегиальный состав суда. Действовать суд должен только в пределах жалобы. Если же будут обнаружены обстоятельства, касающиеся интересов других лиц, осужденных по этому же делу и в отношении которых жалоба или представление не были принесены, уголовное дело должно быть пересмотрено и в отношении этих лиц.

Учитывая, что форма пересмотра не вступивших в законную силу решений суда должна быть единой, то, как представляется, апелляционная форма проверки, распространяющаяся на все приговоры судов первой инстанции, при которой будет возможным путем исследования доказательств по существу проверить обоснованность решения судьи и вынести при необходимости новое решение, в том числе ухудшающее положение, позволит кассации стать формой проверки судебных решений, вступивших в законную силу, т.е. занять место производства в порядке судебного надзора. Расширяя права кассационной инстанции на исследование доказательств, это позволит устранять допускаемые ошибки и обеспечить стабильность судебной практики.

Важным в реформировании судебной деятельности остается вопрос об общественном контроле, поскольку судебная и правоохранительная система должна быть прозрачной, а их деятельность - доступной для контроля со стороны гражданского общества. Думается, что представители гражданского общества должны принимать участие в отправлении правосудия.

Закон "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве"", Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях возродили в России суд присяжных - важнейшую гарантию защиты прав граждан и самую демократическую форму судопроизводства. В процессе доработки закона был достигнут компромисс: рассмотрение дел присяжными вводилось лишь для областных (краевых) судов, к подсудности которых по первой инстанции относятся дела о наиболее тяжких преступлениях (убийство, изнасилование, хищения в особо крупных размерах, преступления против безопасности государства).

Возрождение суда присяжных стало главным событием в реформе судебной системы за 1992-1993 гг. Для начала суд присяжных ввели только в 9 регионах (Московской, Рязанской, Саратовской, Ивановской, Ульяновской и Ростовской областях, Ставропольском, Алтайском и Краснодарском краях), где предварительно была проведена большая подготовительная работа. Предполагалось, что передача права вынесения приговора двенадцати независимым представителям народа приведет к появлению состязательности процесса, ослабит обвинительный уклон, столь характерный для советской судебной системы, и продемонстрирует общественности, что правосудие освободилось от политического влияния.

В соответствии с законом присяжным заседателем может стать любой достигший 25 лет, несудимый, дееспособный гражданин из перечисленных регионов России. Из списков кандидатов в присяжные заседатели исключаются по их заявлению сотрудники правоохранительных органов, судьи, военнослужащие, священнослужители, руководители органов государственной власти и их заместители, а также лица, не владеющие языком судопроизводства, люди старше 70 лет, инвалиды либо лица, имеющие физические или психические недостатки, мешающие им понять, что происходит в зале суда. Для всех остальных участие в процессах в качестве присяжного заседателя в течение 10 календарных дней в году - гражданская обязанность.

Списки потенциальных присяжных заседателей составляет областная (краевая) администрация. После довольно сложной процедуры отбора (на заключительном этапе обвинение и защита вправе без указания причин отвести четырех кандидатов, что требует от прокурора и адвоката знания основ психологии) формируется коллегия присяжных заседателей из двенадцати основных и двух запасных. Запасные присяжные на протяжении всего процесса участвуют в рассмотрении дела и готовы заменить основного присяжного, если тот по какой-то причине выбывает.

Собственно процессу предшествует важная стадия предварительного слушания дела без участия присяжных заседателей, в ходе которой судья должен определить допустимость представленных прокурором доказательств и исключить из дела полученные с нарушением закона. Разница в этом смысле между судом присяжных и общим судом (с участием народных заседателей или судьей единолично) в том, что в последнем доказательства, подлежащие исключению из дела (судьи часто закрывают глаза на "малозначительные" нарушения закона), все равно доводятся до сведения судей и народных заседателей и психологически не могут не влиять на их сознание. А присяжные ничего не знают об исключенных доказательствах.

Присяжные (и никто кроме них) решают вопрос о виновности. Даже Кассационная палата Верховного Суда не вправе отменить вердикт присяжных, если он вынесен без нарушения уголовно-процессуального закона. Народных заседателей (в отличие от присяжных) закон наделил всеми правами судьи и обязал вместе с ним не только устанавливать факты, но и решать вопросы права, в которых они не ориентируются. Когда же народные заседатели, интуитивно чувствуя несправедливость, выражают несогласие с мнением судьи (что бывает крайне редко), у него наготове беспроигрышный способ: он предлагает им самим написать приговор, чего они сделать не в состоянии. Поэтому роль народных заседателей свелась к киванию головой в такт решению судьи.

Судью, который фактически единолично решает дело, можно подкупить, запугать. В суде присяжных это бессмысленно, поскольку исход дела зависит не от него, а от двенадцати народных представителей, каких именно, заранее неизвестно, поэтому воздействовать на них значительно сложнее. Если все же такая угроза существует, то закон "О судоустройстве" обязывает органы внутренних дел немедленно по заявлению присяжного заседателя или по собственной инициативе обеспечить безопасность присяжного и членов его семьи, сохранность принадлежащего ему имущества.

Результаты работы судов присяжных в 9 регионах России оказались обнадеживающими. Хотя процессы в среднем продолжались около 5 дней, что почти вдвое больше среднего срока разбирательства аналогичных дел в судах с участием народных заседателей, новые правила судопроизводства в значительной степени способствовали устранению обвинительного уклона и созданию действительно состязательного процесса. В начале 90-х годов областные (краевые) суды оправдывали 0,5% подсудимых, а присяжные только за 1994-1995 гг. вынесли около 15% оправдательных вердиктов. По каждому четвертому делу присяжные признавали подсудимых виновными в менее тяжких преступлениях по сравнению с теми, которые фигурировали в обвинительных заключениях, подписываемых следователем и утверждаемых прокурором, а по каждому второму признавали осужденного заслуживающим снисхождения или особого снисхождения. Это обязывало судью снизить наказание.

Любопытно, что критики суда присяжных, которые во время прохождения закона через парламент утверждали, будто суды будут в основном оправдывать преступников и направлять дела на дополнительное расследование, теперь могли бы, ссылаясь на приведенные статистические данные, упрекать присяжных в излишней снисходительности, но почему-то этого не делают. Видимо, пришло понимание того, что расправный суд и надлежащая правовая процедура - далеко не одно и то же. Суд присяжных заставляет судей, прокуроров и адвокатов во многом пересмотреть свои взгляды на профессию.

Прокурор больше не может рассчитывать на то, что судья - его сподвижник по борьбе с преступностью - "не заметит" погрешностей предварительного следствия (сколько изломанных человеческих судеб стоит за ними) и "вытащит дело" за прокурора. Адвокату не имеет смысла "договариваться" с прокурором или судьей, а необходимо проявлять профессиональное мастерство. И сам судья начинает понимать: слово "суд" происходит не от "осудить", а от "рассудить".

Сложилась парадоксальная ситуация: параллельно существуют две системы правосудия - традиционная, принятая в подавляющем большинстве судов общей юрисдикции, и состязательная, организованная для нескольких судов с участием присяжных заседателей. Состязательное судопроизводство, оказывая положительное влияние на обычный уголовный процесс (в частности, созданием прецедентов правового решения вопроса о допустимости доказательств), погоды не делает. Оно постепенно деградирует в чуждой среде, не становясь правилом, оставаясь исключением. Так и не реализованы нормы Конституции, обеспечивающие гражданам защиту от произвольных арестов, гарантирующие право обвиняемого предстать перед судом присяжных, провозглашающие принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.

Конечно, суд присяжных далеко не идеальная форма судопроизводства, и не случайно в ряде стран, например во Франции, отказались от него. Возможно, что наиболее эффективно могла бы действовать коллегия из трех судей-профессионалов, но для этого в условиях России нужно иметь большое количество высококвалифицированных судей, а их пока явно недостаточно.

Еще одна важная проблема судебной реформы - защита судей и свидетелей от угроз со стороны преступных сообществ. В современных российских судах "заказное правосудие" не ушло в небытие, а лишь приняло новые формы. Когда судья действует вопреки представленным доказательствам, логике и здравому смыслу, понятно, что им движет страх за свою жизнь и жизнь своих близких. Ведь судья в России не защищен не только от давления, но даже от прямых угроз. Не защищены и свидетели. В развитых странах на защиту свидетелей выделяются огромные средства. Федеральные власти выплачивают им компенсации за физический и моральный ущерб, в отдельных случаях им предоставляется новая работа, меняются место жительства, имя и даже внешность. Затраты государства велики, но и отдача огромная: благодаря такой программе раскрыты сотни тяжелейших преступлений.

Обновление российского уголовно-процессуального законодательства - процесс не скоротечный Важной составляющей новой доктрины регламентации уголовно-процессуальных отношений является расширение прав и возможностей граждан, вовлекаемых в уголовное судопроизводство. Основываясь на идее естественного происхождения основных прав и свобод личности в отношениях с органами государственной власти и общества, необходимо иметь в виду, что правосудие - это такая сфера общественной жизни, которая непосредственно связана с защитой прав и законных интересов граждан, а потому реформирование законодательства должно проходить осторожно, вдумчиво, опираясь на международно-правовые стандарты и достижения современной отечественной науки и практики.

Нельзя не назвать еще один чрезвычайно значимый вопрос, который может стать одним из приоритетов дальнейшего реформирования. По данным социологических исследований, сохраняется низкий уровень доверия граждан к суду, что объясняется многими факторами. И надо делать системные, комплексные, последовательные шаги по повышению роли и авторитета суда в обществе. Одним из них намечается гуманизация законодательства и правосудия. Но она будет оправданна только в разумных объемах и строго дифференцированно. Уместно вспомнить, что конфискация имущества как вид уголовного наказания была в свое время отменена также по мотивам гуманизации.

И наконец, о содержании тех приоритетных направлений, которые названы в распоряжении Президента, точнее, о некоторых из них.

Глава государства абсолютно правильно среди первоочередных обозначил проблему неисполнения судебных актов, ибо она в последние годы перешла все разумные границы. Сейчас не исполняется почти каждое второе решение судов общей и арбитражной юрисдикции, игнорируются даже акты Конституционного Суда РФ. И эту проблему вовсе не следует упрощать, ссылаясь на недостаточно активную роль Федеральной службы судебных приставов по розыску отцов, автомобилистов, вовремя не уплачивающих алименты и штрафные санкции. Хотя и ее нужно укреплять - повышать статус, совершенствовать процедуры деятельности.

Однако имеются более весомые причины названной проблемы. Это как раз та болезнь, которая порождена самим государством, его органами и должностными лицами. Именно государство, используя бюджетный иммунитет и якобы защищая государственные интересы, не выполняет обязательства перед своими гражданами. Данное крайне негативное явление зашло так далеко, что исполнительные производства, где должником является государственная казна в лице Министерства финансов РФ, были выведены из-под юрисдикции службы судебных приставов. Таким способом государство, по существу, отгородилось от своих граждан и направило их за защитой в Страсбург. А Европейский суд по правам человека, охраняя права наших соотечественников, стал выносить решения по делам, где ответчиком по неисполнению актов отечественных судов стала Российская Федерация. Неисполнение судебных решений непосредственно взаимосвязано с другой проблемой, не менее разрушающей правовые и нравственные устои общества - правовым нигилизмом самой власти. Именно она подает заразительные примеры неуважительного отношения к закону и суду.

А пора бы уходить от расхожего афоризма: "В России всегда принимались плохие законы, но это компенсировалось тем, что они всегда не исполнялись".

И этот процесс неплохо бы начинать с государственных органов и их должностных лиц. А для этого следует срочно в рамках преодоления отечественной хронической болезни - правового нигилизма установить персональную ответственность должностных лиц за неисполнение актов Конституционного Суда.

В распоряжении Президента РФ совершенно верно поставлен вопрос об улучшении подготовки и переподготовки судей и кандидатов в судьи.

Работа служителей Фемиды является одной из наиболее сложных и социально значимых юридических специальностей. Это особенно проявляется в настоящее время, когда формируются новые социальные и экономические отношения, интенсивно меняется отечественная правовая система, в обществе возникают ранее неизвестные юридические конфликты. И в этих условиях судьям необходим более высокий уровень юридического мышления, судейский менталитет нового времени. Представители судебной власти наряду с отраслевым правом обязаны более четко владеть базовыми общетеоретическими понятиями, одним из которых является проблема правопонимания, имеющая прямой выход на практическую реализацию права. Сейчас при крайне дефектном и нестабильном законодательстве судьи поставлены перед фактом непосредственного выбора и применения дополнительных (вторичных) источников права, в том числе судебных прецедентов Верховного и Высшего Арбитражного судов РФ, правовых позиций Конституционного Суда РФ и Европейского суда по правам человека и др. Недостаточные знания таких тонкостей правового применения влекут негативные последствия в виде неправосудных решений. На практике допускается немало судебных ошибок, связанных с неверным восприятием других общетеоретических явлений юриспруденции. К ним относятся проблемы толкования права, преодоления его пробелов, разрешения юридических коллизий и т.д.

Госдума 24.01.2014 г. приняла в третьем, окончательном чтении три закона о будущем судебной системы после упразднения Высшего арбитражного суда, который внес президент Владимир Путин. Внесение президентом России Владимиром Путиным законопроекта о поправке к Конституции РФ "О Верховном суде РФ и прокуратуре РФ", который предполагает объединение Верховного и Высшего арбитражного судов, вызвало у политиков, политологов и общественных деятелей самую разностороннюю реакцию. Кому-то идея "сформировать один высший судебный орган по гражданским, уголовным, административным делам, по разрешению экономических споров и по иным делам" показалась целесообразной, а кто-то посчитал слияние не самой лучшей формой координации работы судов.

По мнению президента, один высший судебный орган необходим, чтобы усовершенствовать российскую судебную систему и укрепить ее единство. Лидер "Справедливой России" и глава ее думской фракции Сергей Миронов поддерживает эту инициативу. По его словам, Путин выбрал верное время, ведь он давно наблюдает за "коллизией решений двух судов"

Полномочный представитель правительства России в КС, Верховном и Высшем арбитражном судах Михаил Барщевский сразу предупредил: система арбитражных судов в России не уничтожается. Слияние происходит только "в надстроечной, верхней части". И выступил за "реальную независимость судов", которая вернет им доверие граждан. "То, как прошли выборы в России 8 сентября, показало со всей очевидностью, что никаких предпосылок для оранжевых и других революций в России нет. А если так, то можно позволить и большую реальную независимость судебной системы", - заявил Барщевский.

Требуется и материальная независимость, и профессиональная. "Судебная система не должна выходить на поклон ни к исполнительной, ни к законодательной власти", - сказал Барщевский, предложив зафиксировать за судебной системой предусмотренные для нее 0,7 процента расходной части федерального бюджета. И создать орган, подчиняющийся судебному департаменту и напрямую съезду судей, имеющий план оперативно-розыскной деятельности в отношении судей, а также тех, кто оказывает на них давление. По мнению полпреда, председатели судов должны назначаться на пленуме вышестоящей инстанции, а лишаться своего поста через импичмент в Госдуме. Однако первый заместитель председателя Верховного суда Петр Серков заметил, что вопросы о назначении руководителей судов должен решать законодательный орган.

4. Причины неуспеха предыдущих этапов судебной реформы

Судебная реформа - это практическое преобразование. Достижение целей преобразований связано не столько с нормативным описанием «правильных» образцов правосудия и правоохранительной деятельности, не столько с заимствованием институтов из иностранного и российского дореволюционного права, сколько с точным представлением о причинах провалов при налаживании новых отношений чисто юридическими методами.

Главной причиной того, что новшества не прививаются на современной российской почве и извращаются на практике, выступает сопротивление демократическим преобразованиям со стороны судей и сотрудников правоохранительных органов, а также судебной и правоохранительной систем в целом. Новые формы оказываются не адекватными менталитету этих людей, их повседневным служебным отношением и привычкам, принятым в названных системах технологиям способам оценки деятельности и каналам карьерного роста. Отказ от люстрации, сохранение руководящих постов в судах и правоохранительных органах за людьми советской закалки или их выучениками имеют своим следствием уязвимость, ненадежность, шаткость всяческих преобразований.

...

Подобные документы

Ознакомление с этапами и направлениями судебной реформы в Российской Федерации. Содержание, цели и задачи Федеральной целевой программы "Развитие судебной системы России" на 2007-2011 года, оценка социально-экономической эффективности ее реализации.

курсовая работа , добавлен 29.07.2010


Характеристика судебной системы России в период с петровских преобразований до судебной реформы 1864 года. Создание нотариата, адвокатуры и прокуратуры. Предпосылки судебной реформы 1864 года, её проекты и особенности проведения. Анализ военных судов.

курсовая работа , добавлен 05.01.2012


Задачи совершенствования судебной системы. Судебная реформа на основе конституционных принципов правосудия с учетом экономических возможностей государства во взаимосвязи с социальными и административными реформами. Зарубежный опыт реформирования судов.

реферат , добавлен 18.08.2011


Основные положения и содержание Судебной Реформы 1864 г. Преобразование царским правительством всей судебной системы и порядка гражданского и уголовного процесса в России. Причины и следствия ограниченности, недостаточной проработанности Судебной Реформы.

реферат , добавлен 18.10.2008


Состояние российской судебной системы накануне реформы. Подготовка судебной реформы и ее законодательное закрепление. Принципы судоустройства и судопроизводства. Изменения в уголовном и гражданском процессе после реформы. Создание адвокатуры и нотариата.

курсовая работа , добавлен 21.11.2016


Судебная реформа 1864 года следствие кризиса российского общества. Предпосылки и подготовка судебной реформы 1984. Необходимость разделения власти. Судебная реформа 1864 года внесла значительные изменения в судоустройство крепостнической России.

реферат , добавлен 03.11.2008


Характеристика нововведений судебной реформы 1864 года, создание подлинно независимой судебной системы, демократические принципы и институты судоустройства. История создания судебных уставов, избрание скамьи присяжных и историческое значение реформы.

реферат , добавлен 13.02.2010


Понятие и основные принципы судебной власти. Конституционные основы судебной системы, статуса судьи и судебного толкования законов. Формирование общих конституционных начал об организации и деятельности государственной власти и ее судебной составляющей.

курсовая работа , добавлен 18.07.2014


Обзор исторического развития судопроизводства в России до судебной реформы 1864 года. Система соответственных органов после преобразований. Деятельность суда в период с 1917 по 1991 год. Современное устройство судебной власти Российской Федерации.

курсовая работа , добавлен 21.06.2011


Становление и развитие правосудия в Советской России: основные этапы. Понятие и конституционное закрепление судебной системы Российской Федерации. Механизм конституционного регулирования как судебной системы России в целом, так и отдельных ее частей.

Мы должны четко себе представлять, зачем нужна судебная реформа. Для эффективной работы демократической системы необходимо реальное разделение властей. Согласно 10-й статье Конституции РФ, законодательная власть должна быть отделена от исполнительной, а судебная власть от законодательной и исполнительной соответственно. Социальное призвание суда в демократическом обществе — быть регулятором возникающих конфликтов, в том числе между ветвями власти, а также и внутри них. На сегодняшний день в Российской Федерации есть три вида правосудия. Конституционное правосудие осуществляет Конституционный суд и отчасти конституционные суды некоторых субъектов Федерации. Общее правосудие осуществляется судами общей юрисдикции во главе с Верховным судом. Арбитраж разрешает хозяйственные и экономические конфликты, для чего действуют арбитражные суды во главе с Высшим арбитражным судом.

В Советском Союзе роль суда была иной. Он был частью советской системы, был подотчетен исполнительной и представительной власти. Реальную власть осуществляла Коммунистическая партия, и суды находились под ее сильным влиянием. Это не значит, что партийный аппарат вмешивался в разрешение дел. Но общую направленность, общие установки определяли не столько законы, сколько постановления соответствующих партийных инстанций. Иногда это облекалось в форму совместных постановлений ЦК КПСС и правительства. Центр власти был един, и, естественно, в такой системе нельзя было говорить о существовании самостоятельной судебной власти.

Судебная реформа фактически началась тогда, когда встал вопрос о необходимости самостоятельной судебной власти, которая невозможна без независимых судей. Поэтому в 1992 году был принят закон «О статусе судей», гарантирующий судьям независимость. Независимость держится на двух китах: несменяемость судей и их неприкосновенность. Судьи, выступая арбитрами в конфликтах между исполнительной властью и гражданином, в спорах хозяйствующих субъектов с государственными органами или между собой, постоянно подвергаются определенному давлению. В таких условиях судья, который вынес принципиальное решение, должен быть защищен от возможных карательных мер со стороны местных органов власти, от незаконного освобождения от должности. Поэтому закон «О статусе судей» предусматривает, что судья назначается Президентом РФ. Однако главный вопрос не в том, кто назначает судью, а в том, кто его «снимает». Здесь был принят очень радикальный шаг: полномочия судьи могут быть прекращены против его воли только по решению соответствующих квалификационных коллегий, которые избираются самими судьями, как правило, тайным голосованием. На сегодняшний день коллегии на одну треть состоят из представителей общественности. Это, в основном, ученые, юристы с большим общественным авторитетом на местах. Таким образом, ни президент, ни парламент, ни исполнительная власть не могут принять решение о прекращении полномочий судей.

Второй важный шаг — освобождение судей от дисциплинарной ответственности. Если судья совершил малозначительный поступок, незачем держать его на крючке. Если поступок более серьезный, надо сразу прекратить полномочия судьи, дабы не компрометировать суд в глазах общественности. Кстати, введение института прекращения полномочий судей по решению квалификационных коллегий вызвало тогда наибольшую критику. В первую очередь опасались корпоративизма, что один судья будет покрывать другого. Однако первый же год работы показал, что эти опасения были напрасны. До введения квалификационной коллегии ежегодно в России по негативным мотивам прекращались полномочия пяти-семи судей. Первый же, 93-й, год работы квалификационных коллегий дал свыше пятидесяти прекращений полномочий. В настоящее время их число составляет около ста человек ежегодно. Это примерно при двадцати тысячах судей, работающих в Российской Федерации.

Конечно, давая судьям такие широкие полномочия и высокий уровень защиты, мы предусмотрели и ужесточение отбора судей. Эти требования потом вошли в Конституцию РФ. Сегодня стать судьей может человек, достигший 25 лет, имеющий законченное высшее юридическое образование, пять лет стажа работы по юридической специальности и, самое главное, сдавший квалификационный экзамен. Кроме того, требуется обязательное согласие квалификационной коллегии судей, без которого президент не может назначить ни одного человека федеральным судьей.

Одно время мы испытывали трудности с комплектованием корпуса судей пофинансовым причинам. Но в последние годы ситуация улучшилась и недостатка в претендентах у нас в принципе нет. Вполне успешно работает конкурсная система. Однако, в силу негативных процессов в сфере высшего образования, вцелом качество юристов, выпускаемых в последнее время, невысокое. Кроме того, все еще попадают в суды люди недобросовестные, поэтому так много прекращений полномочий судей по негативным мотивам. В первую очередь, это нарушение законности при рассмотрении дел и многое другое, что оказывается предметом рассмотрения квалификационных коллегий.

Второй вопрос — это вопрос о несменяемости судей. По закону судья назначается на свою должность пожизненно. Вернее, сначала он назначается на три года и только после этого — пожизненно.

Мы предусмотрели защиту судей от недобросовестных посягательств состороны работников других правоохранительных органов. Нечего греха таить, далеко не всегда оправдательные решения судей нравятся тем, кто выносил другое решение или добивался помещения человека под стражу. Поэтому мы создали механизм дополнительных гарантий против возбуждения в отношении судьи уголовного дела. Для этого необходимо согласие Квалификационной коллегии и Генерального прокурора РФ. Административная ответственность в отношении судей была вообще отменена. Тогда было много вопросов, почему приняли такое решение. Сегодня свыше 80 органов в Российской Федерации могут наказать человека в административном порядке. Это и пожарная инспекция, и торговая инспекция, и милиция, и санитарные службы, и таможенники, и пограничники, итак далее. Закон гарантирует каждому гражданину возможность обжаловать решение об административном наказании в суде. Отмена некоторых мер наказания влечет за собой материальную ответственность перед гражданином, компенсации. Иногда судебное решение может плохо сказаться на служебной карьере представителей конкретных органов. Если в таких условиях судью могут эти же органы наказать, то получается интересная ситуация: сегодня я из-за тебя пострадал, завтра тебя где-нибудь поймаю. Поэтому законодатели отменили закон об административной ответственности судей.

Таким образом, ключевым моментом развития судебной реформы стало принятие закона «О статусе судей Российской Федерации».

Следующим шагом явилось принятие закона «О судебной системе Российской Федерации». Закон практически два года «ходил» между Советом Федерации и Государственной думой. По существу в законе речь о том, какой быть судебной системе в Российской Федерации: то ли она распадется на множество мелких судебных систем, где судьи будут назначаться и смещаться местными органами, то ли у них будет единая федеральная верхушка. После принятия конституции бывший министр юстиции Ю. Х. Калмыков выдвинул идею, что федеральными должны быть только Верховный и Военный суды. Областные и районные суды должны быть судами субъектов Федерации, т. е. местные власти получали право иметь собственное правосудие. Верховный суд подготовил законопроект, по которому все суды — и районные, и областные — должны были быть федеральными, с тем чтобы максимально обеспечивать защиту прав и интересов граждан от произвола местного чиновничества. Столкнулись мнения. Вопрос принял крайне острую форму — впервые в истории Совета Федерации принятие решения проводилось опросным голосованием, т. е. опросили всех членов Совета Федерации, независимо от их присутствия на заседании.

С принятием этого закона уже оформилась нынешняя судебная система. Параллельно проводился целый ряд мероприятий, без которых сегодня сложно представить себе работу судебной системы. Во-первых, были сформированы органы судейского самоуправления. Речь идет о советах судей субъектов Федерации и о российском совете судей. Эти организации призваны представлять и защищать интересы судей. Таким образом, судьи получили общественный орган, где они могут высказать свое мнение независимо, а иногда даже вопреки мнению отдельных руководителей Верховного или Высшего арбитражного суда.

Следующий вопрос. Началась работа над внедрением суда присяжных. Это довольно сложный институт. До сих пор не стихают споры, что лучше — суд сдвумя народными заседателями или суд с двенадцатью присяжными. Я являюсь сторонником внедрения суда присяжных хотя бы потому, что это необходимо для формирования современного отношения к суду. Общество, где не развито уважение к суду, трудно назвать демократическим. Существуют два аспекта отношения к суду. С одной стороны, есть мнение, что люди негативно относятся к суду. Но, с другой стороны, в начале судебной реформы за разрешением своих гражданских прав и конфликтов в суд обращался один миллион человек, а сейчас мы имеем где-то пять — пять с половиной миллионов гражданских дел. Значит, люди верят суду. Значит, суд работает эффективно. Кстати, так быстро, как вРоссии, гражданские дела нигде в мире не рассматривают. С уголовными делами абсолютно то же самое. Более 90 процентов дел рассматриваются в срок до одного месяца. Конечно, есть дела, попадающие в разряд «долгостроев»: свидетели не явились, неполнота материалов предварительного расследования и так далее. Я не хочу сказать, что у нас все замечательно, иначе не потребовалась бы дальнейшая реформа. Но абсолютно бесспорно, что мы, как минимум, не хуже других.

Кроме этого, мы ввели институт мировой юстиции. Судебная реформа осуществлялась трудно: нехватка денег вызывала порой трудности с подбором кадров. Естественный рост обращаемости в суды по гражданским делам и рост преступности создали высочайшую нагрузку на судей. Стали «проваливаться», затягиваться, волокититься некоторые «мелкие» дела. Рассматривали их кое-как, иногда даже с нарушением процессуальных норм. Поэтому мы вышли с инициативой о создании института мировых судей, предназначенных специально для рассмотрения мелких уголовных дел. Сегодня в России работают шесть с половиной тысяч мировых судей. Пока процесс формирования не завершен, и, к сожалению, не завершен именно там, где он особенно необходим, — в Москве и Санкт-Петербурге. В Москве 100 мировых судей, а должно быть 384. В Санкт-Петербурге должно быть около 250, а есть чуть больше половины.

Этому есть объективные причины, среди которых и проблемы материально-технического порядка, и то, что долгое время Верховный суд не занимался судами с административной точки зрения, т. к. за это отвечало Министерство юстиции, и многое другое. Если в среднем по Российской Федерации один судья приходится примерно на восемь тысяч человек, то в Москве — на 20 тысяч. Москва наиболее насыщена крупными предприятиями, здесь самые большие капиталы и, естественно, самые громкие дела, в том числе уголовные. Мы пытались решить часть проблем через институт мировых судей. Но, к сожалению, процесс формирования корпуса мировых судей целиком зависит от мэрии Москвы. И этот процесс затягивается. В большинстве областей (Брянская, Смоленская, Саратовская, Курская, Ростовская) мировые судьи уже практически два года работают в полном составе, а в Москве — никак. Нельзя сказать, что Лужков против, создано целое управление по работе с мировыми судьями. Управление есть, а судей не хватает.

Третий вопрос удалось решить с принятием специального закона по судебному департаменту РФ при Верховном суде. Речь идет о проблемах материально-технического снабжения, кадровых и финансовых вопросах, капитальном строительстве, которые перешли в ведение, если можно так сказать, стали внутренним вопросом судебной власти. Деньги выделяются из бюджета, а судебный департамент распределяет их по судам общей юрисдикции. Арбитражные суды имеют свою систему, но их мало. У нас 90 арбитражных судов и порядка двух с половиной тысяч судов общей юрисдикции.

Создание судебного департамента позволило реализовать требование ст.10Конституции РФ о самостоятельности исполнительной, законодательной и судебной властей. Суды получили свое материально-техническое обеспечение. Надо отметить, что в последнее время администрация президента и правительство гораздо больше внимания уделяют вопросам обеспечения деятельности судов. Наконец появилось достаточно денег, чтобы заказать бланки, закупить конверты, соответствующие печатные машинки. В 1996–1997 годах был период, когда судьи за свои деньги покупали конверты, марки, в судах использовали обороты старых бланков, чтобы писать протоколы.

После этого настала очередь модернизации судебного процесса. Были приняты новые уголовный и гражданский кодексы, а также законы, которые регулируют процедуру рассмотрения уголовных и гражданских дел, — УПК и ГПК.

Процедура — это один из принципов демократии. Кстати, советский УПК был очень неплохой. Гражданско-процессуальный кодекс быстро перестал соответствовать требованиям рыночной экономики. Уголовно-процессуальный кодекс 1960-х годов с небольшими изменениями вполне держался. Но он не соответствовал требованиям времени, т. к. создавался не под независимый суд, а под суд, который находился в системе органов исполнительной власти, за которым надзирала прокуратура. Формировался кодекс в уголовно-обвинительной системе. Достаточно сказать, что почти по половине дел прокуроры в суды не приходили. А если нет прокурора, то судья берет на себя функции обвинителя, что отрицательно сказывается на отношении к подсудимому. Такое положение дел сохранялось очень долго и после крушения СССР.

Новый уголовно-процессуальный кодекс решил еще один очень важный вопрос.

В соответствии с п. 2 ст. 22 Конституции Российской Федерации арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов. Но, несмотря на то что Конституция была принята12декабря 1993 года, санкцию на арест и заключение под стражу продолжали выдавать прокуроры.

Некоторые коллеги опасались, что судьи, рассматривая вопросы об избрании меры пресечения, начнут проявлять излишний либерализм и, как следствие этого, пострадает борьба с преступностью. Новый УПК логически продолжает нормы Конституции и оставляет за судьями принятие решений об избрании меры пресечения. Сейчас мы проработали по этой схеме уже больше полугода. На сегодняшний день в следственных изоляторах содержится на 20 процентов меньше людей, чем было до вступления в силу нового УПК. Дело в том, что, во-первых, судьи в целом более осторожны. Во-вторых, имели место некорректные аресты, когда человека арестовывали не потому, что это необходимо, а потому, что так удобнее, он под рукой, вызывать его не надо и так далее. Бывало, что арестовывали людей при отсутствии достаточных показаний, в надежде на то, что потом что-нибудь добудут. Много других причин было. Следственные изоляторы были переполнены. Европейский суд по правам человека чуть ли не к пыткам приравнял содержание в наших следственных изоляторах.

С принятием нового УПК процесс стал более состязательным. Состязательность — это одна из основ правосудия. В советские годы состязательность понимали так: есть судья, есть прокурор, и значит обязательно должен быть адвокат. Если нет прокурора, значит не будет и адвоката. Мы сейчас более современно смотрим на состязательность. Не только в суде, но и в ходе расследования обязательно должны участвовать и прокурор, и адвокат. Судья не должен в процессе судебного следствия становиться на чью-то сторону.

Гражданский процессуальный кодекс тоже развязал несколько проблемных узлов, но я не буду на них останавливаться, на мой взгляд они менее интересны.

Вместе с тем при принятии обоих процессуальных кодексов были допущены серьезные ошибки. Законодатель полностью отказался от института народных заседателей. По сути дела, сегодня и в уголовном процессе, если речь идет о преступлениях, за которые может быть назначена мера до пяти лет лишения свободы, и по гражданским делам судья рассматривает дела единолично. Я полагаю, что коллегиальность лучше защищает от возможных судебных ошибок, коллегиальный суд менее подвержен формальному толкованию закона. Например, когда я работал прокурором района, у меня был в практике такой случай. После приема у врача гражданин пришел домой и вскоре умер. У него была прободная язва, а врач ограничился поверхностным осмотром, сказал, что ничего серьезного. Поэтому делу профессиональный судья счел нужным оправдать врача, а два народных заседателя признали его виновным и осудили к исправительным работам. Естественно, адвокат написал жалобу, и Верховный суд Карельской Республики поддержал не профессионального судью, а народных заседателей, потому что они правильно признали вину.

Сочетание профессионального опыта судьи с мнением представителей народа целесообразно еще и потому, что во время длительной работы у юристов нередко происходит определенная деформация взгляда на вещи, когда ты смотришь на дело через призму статьи. В советские годы было такое дело: два школьника залезли на чердак школы, через него спустились в оружейную комнату, нашли на окошке коробочку из-под патронов, где лежали два малокалиберных патрона, и забрали ее. Их заметили, взяли с поличным, и в суд. Суд выносит приговор: статья — хищение оружия и боеприпасов, мера наказания — три года лишения свободы. Потом этот приговор отменили, и был другой приговор с условной мерой наказания. Но это пример мышления через статью. В таких случаях, конечно, важно присутствие народных заседателей. Я сам работал судьей и ориентировался на их позицию, чтобы не было конфликта хотя бы. Частенько, если бы не было заседателей, я бы выносил более суровые приговоры. Ведь именно соединение профессионализма с народной мудростью должно быть фундаментом судебной практики.

Теперь об изменениях, связанных с дисциплинарной и с административной ответственностью судей. Я вообще противник понятия «дисциплинарная ответственность судей». В России у судьи особая роль и особые взаимоотношения судейского корпуса с другими ветвями власти, которых, кстати, в зарубежных странах нет— во многих, по крайней мере. Я до сих пор считаю, что судья с наложенным взысканием — это неполноценный судья, это полусудья, что его либо надо по-товарищески предупредить, либо надо увольнять. Когда была дисциплинарная ответственность в отношении судей, еще в советские годы, я работал несколько лет в Брянской области. По опыту знаю, что все, кому объявили взыскания, год-два еще помучили всех и потом все равно прекратили полномочия. А если бы была коллегия, они бы сразу прекратили их полномочия. Один выпивал. А вторая безобразно к работе относилась. Дела не высылала месяцами с кассационными жалобами.

Кстати, квалификационные коллегии порой чересчур круто загибают, потому мы в Верховном суде отменили несколько решений квалификационных коллегий, сохранив за судьями полномочия. Вывод такой из многолетней практики работы квалификационных коллегий: судьи очень болезненно относятся к своей репутации. И когда есть реальное нарушение, которое получает огласку, они, как правило, стараются защитить авторитет судейского сообщества.

У нас получилось так, что в условиях противостояния властей, когда менялись системы правления и так далее, суды оставались независимы и обеспечили стабильность правосудия. Это, может быть, одно из главных наших достижений. Во время потрясений начала девяностых годов, по сути, единственным гарантом соблюдения федерального закона на территории страны оказались судьи. Наши судьи — в отличие, допустим, от западных судей — работают не в законопослушном обществе. Когда мы ездили в Германию по обмену опытом, в составе нашей делегации был заместитель министра юстиции, он судье немецкого высшего административного суда задал вопрос: «Как у вас обеспечивается исполнение судебных решений?» Немец улыбнулся и сказал: «Вы знаете, я тут тридцать лет уже работаю, но не помню случая, чтобы решение суда не было исполнено добровольно». Речь шла об административном суде, который обязывает администрацию. А когда речь идет о материальных взысканиях с физических и юридических лиц, то с этим у всех плохо. Иногда денег у ответчиков не хватает, иногда какие-то другие причины. Я ознакомился с опытом работы по взысканию по судебным решениям в штате Массачусетс в Соединенных Штатах Америки. Там на сотни миллионов долларов идет счет неисполненных судебных решений. Накопилось. Так что исполнение судебных решений — это не только наша проблема. Но у нас и администрация норовит не выполнить решения суда, и судье приходится проявлять стойкость и твердость, добиваясь исполнения решения государственными чиновниками.

Мы сейчас перейдем к последней теме нашей беседы, к административной юстиции.

Конституция предусмотрела, что Верховный суд осуществляет надзор за судами общей юрисдикции, которые осуществляют судопроизводство в виде уголовного, гражданского и административного процесса. В России юристы иногда путают понятие административного дела, сразу думают об административных правонарушениях — о мелких хулиганах, браконьерах, тех, кто через таможню тащит незадекларированные десять долларов. А речь идет совершенно о другом, о спорах, которые возникают между гражданином и государственными органами. А все действия административных государственных органов обычно проявляются либо в форме индивидуальных актов, либо в форме нормативных актов. Например, перекрыли улицу, решили устроить пешеходную зону. Всем жителям города удобно, кроме тех, кто на этой улице живет. Вот это акт индивидуального действия. Или, например, районное собрание принимает решение обложить всех налогом для строительства колодцев на территории района или водопровода. Это законно или незаконно? Кто-то согласен, кто-то не согласен. Или гражданина оштрафовали административные органы. Или вопросы, связанные с выездом из Российской Федерации, споры, связанные с предоставлением гражданства, с лишением гражданства. Это решения, которые принимаются органами государства, и они должны стать предметом рассмотрения в административных судах. Долгое время для советских судов это было закрытой зоной. Действия соседа можно было оспаривать, но если государственная власть решила на твоей территории устроить свалку, то это суд не рассматривал, следовало жаловаться в порядке так называемой подчиненности, писали жалобы даже в ЦК КПСС. Важно то, что право защиты интересов человека зависело от усмотрения администрации, а не от закона. Кстати, в «брежневской» конституции было записано, что граждане могут обжаловать действия администрации в суд, но не было механизма судебной защиты гражданина СССР от произвола администрации — и права реально не было. Вопрос стал решаться только сейчас, в постсоветской России. Когда ввели в действие закон о порядке обжалования в суд действий администрации, впервые годы было отменено до 87 процентов обжалованных решений администрации. А в 2001 году количество удовлетворенных заявлений с жалобой на действия администрации составило примерно66 процентов. Снижение процента удовлетворенных жалоб может быть результатом того, что граждане стали чаще предъявлять некорректные требования администрации, а может быть, образуется какой-то консенсус между отдельными судьями и отдельными администрациями. Поэтому у нас появляется необходимость отделить административное правосудие от общего и создать самостоятельную систему судов, которая прежде всего была бы основана на принципах отсутствия связей суда с определенной администрацией. Исходя из этого мы полагаем, что в России должны быть где-то на пять-шесть сельских и на семь-восемь городских районных один суд первой инстанции и должен быть 21 межобластной суд.

Вообще проект закона получился не без политического аспекта. В Германии, оказывается, уже давно стало практикой, что суд не должен находиться там, где находится администрация. Поэтому у них правительство находится в Берлине, а высший административный суд — в Лейпциге. Мы были в земле Рейнланд-Пфальц, так там администрация земли сидит в Майнце, а в нескольких десятках километров от него в городе Кобленце находится земельный административный суд.

Мы, кстати, хотим забрать в эти суды также все трудовые споры, в том числе споры государственных служащих, имеющих классные чины, включая муниципальных служащих. Чиновника ведь не надо представлять как врага народа — большинство решений им принимается во благо людей. Чиновника надо и защищать. У нас часто сменяются верхушки. А в России принцип: если барин поменялся, то меняем всю команду. А это неправильно. Я в той же самой Германии беседовал с заместителем министра по вопросам юстиции: среди политических назначенцев — его начальников были и социал-демократ, и свободный демократ, и христианский демократ. И он при всех них работал. Свою тему он знает от идо на память. И для него эта смена политических команд не имеет значения.

Если бы эту идею восприняли разработчики административной реформы, было бы очень хорошо. Мы защищаем каждого человека, чиновника того же самого, когда он теряет рабочее место, когда его наказывают. Но мы совершенно не защищаем человека, избравшего целью своей жизни государственную службу, в таких вопросах, как карьера в хорошем смысле слова. Вот сидит заместитель начальника управления, отдела, прекрасный специалист. Но выигрывает выборы политик, он становится новым главой администрации и начинает расставлять на вакантные места своих. Они некомпетентны, они ничего не знают. А этот человек, который по всем правилам должен занять более высокое место, — он не может продвинуться в карьере. Поэтому в данном случае интересы честных чиновников надо защищать. Вот тогда, кстати, у нас чиновничество не будет столь охотно включать свой административный ресурс в борьбу за власть на выборах. Ведь сегодня чиновник этот ресурс включает, борется с пеной у рта, потому что знает, что если глава администрации полетит, то и он останется без работы.

Сегодня у нас принят в первом чтении проект федерального конституционного закона о федеральной системе осуществления административной юстиции. Разработан, передан на проработку в Администрацию Президента РФ Административно-процессуальный кодекс. Он нужен, потому что Административные суды в рамках тех процедур, которые предусмотрены Гражданским процессуальным кодексом, работать просто не смогут.

Теперь о проблеме споров, носящих корпоративный характер. Сейчас все дела о корпоративных спорах переданы в арбитражные суды. Я думаю, что в известной мере это решение обоснованно. Закон был сформулирован так, что любой акционер в любой точке мог подать жалобу в суд по месту жительства. И, к сожалению, произошло злоупотребление правом в этом плане: стали появляться на Кубани, в Смоленске, на Дальнем Востоке и так далее акционеры, которые хотели саботировать работу, например, крупной нефтяной компании в Сибири или добиться изменения ее поведения. Они инициировали иски к этой компании, которые суд обязан принять, — а он не имеет права отказать. Суд обязан принять обеспечительные меры в защиту интересов истца. Опыта у судов, кстати сказать, нет, меры принимались с запасом, компании лихорадило. Создавалась ситуация, что иногда успевали в двух районах рассмотреть и принять по таким искам противоположные решения. Поэтому концентрация в одних руках корпоративных споров, с моей точки зрения, — это шаг, который в данный обстоятельствах позволит немножко навести порядок.

Вопросы назначения меры наказания — это вообще сложные вопросы. Многие уверены, что единственная мера наказания — это лишение свободы. Для общества главное, чтобы осужденный больше не совершал преступлений. И может быть, что для него лишение званий, запрет дальше двигаться по службе, то, что он до того отсидел под стражей, в принципе вполне достаточно. Я, например, категорический противник такой меры наказания, как конфискация имущества. Если украдено, надо вернуть. А получается, что наказываются люди, которые преступление не совершали, — жена, дети и так далее.

У нас кодекс дает возможность применять большое количество наказаний — и больше не надо. Есть условное наказание, есть денежные штрафы, причем приличные, и есть аресты… Есть обязательные работы.

Закон должен учитывать реалии нашей жизни.

Те, кто писали новый уголовный кодекс, записали размер штрафа не менее25минимальных окладов. Жителю в нашей родной деревне, где денег давно не платят, легче отсидеть год, чем выплатить такой штраф. А если преступник занимается криминальной деятельностью, то ему без разницы, сто минимальных окладов или два. Это меры наказания для тех людей, которые случайно нарушили закон, в силу обстоятельств. У нас до сих пор преступность процентов на80состоит именно из этих людей. Поэтому даже в рамках одного и того же состава преступления мы можем столкнуться с вопиющими вещами.

У нас все время, в отличие, допустим, от Соединенных Штатов Америки, других европейских государств, прокурор играл только на одну сторону. Он не заботится собрать смягчающие обстоятельства и так далее. Его задача — представить доказательства, а суд разберется. Не доказал — оправдали, доказал — молодец. Советский, а потом и российский прокурор несет ответственность в том случае, если будет оправдательный приговор. И вот это, кстати, отсеивало значительное количество дел. Прокуроры, если сомневались, просто не посылали дело в суд. А потом советское правосудие изобрело еще такую схему (и российское очень долго ее держало на вооружении): когда с доказательствами по делу плохо, чтобы не выносить приговор оправдательный, можно было отправить дело на дополнительное расследование. Это было совершенно неправильно, и поэтому специально ввели норму Уголовно-процессуального кодекса, запрещающую суду возвращать дело на доследование. Не хватает доказательств вины — выноси оправдательный приговор. Раньше у нас до десяти процентов уголовных дел возвращалось на доследование и из них больше половины в суде в дальнейшем не появлялись.

Судебная реформа продолжается, и она должна включать в себя не только преобразования в судебных органах, но и реформу органов прокуратуры и следствия.

Полагаю, что и адвокатуре нужны перемены, адекватные новым требованиям.

Для упорядочения гражданских экономических отношений необходимо усиление роли нотариата.

Комплексный подход к правовой реформе — это основа формирования правового государства.

Страница 28 из 63

Судебная реформа

Одна из важнейших задач внутренней политики, без решения которой невозможно успешно провести реальные преобразования общества, – это всемерное укрепление самостоятельной судебной власти, направленной на защиту прав человека, укрепление правопорядка в стране, повышение ее авторитета в государстве и обществе. Успешному достижению этих целей должна была содействовать судебно-правовая реформа. В ее осуществлении выделяют обычно два этапа: первый (1991-1996 гг.) и второй (1996 – до нашего времени).

Второй этап судебно-правовой реформы связан с реальным осуществлением Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», с принятием ряда нормативных актов, в первую очередь, таких важных Федеральных законов, как «О мировых судьях в Российской Федерации», «О судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации», «О судебных приставах», «Об исполнительном производстве» и других, с началом работы над кодексами, регулирующими уголовный и гражданский процессы, с реформированием органов юстиции, следствия, адвокатуры, судов. Осуществлением ряда мероприятий предполагалось изменить взаимоотношения судов с органами прокуратуры и юстиции.

Для перехода от административно-правового регулирования к системе регулирования, основанной на праве, необходимо решить три крупные задачи: гарантировать независимость судей от влияния и давления со стороны других ветвей власти, различных политических группировок и социальных групп; обеспечить самостоятельность судов от исполнительной и законодательной властей; привести компетенцию судов в соответствие с требованиями правового государства.

По инициативе Президента РФ была создана рабочая группа из крупных специалистов-правоведов, которая разрабатывала процессуальные проблемы судебной реформы. 16 марта 2000 г. В. Путин поручил разработать Программу развития судебной системы в России. По его же инициативе Государственная Дума РФ приняла соответствующий пакет законов.

В ноябре 2001 г. Государственная Дума внесла в Федеральный Конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» соответствующие дополнения и изменения. Вот эти изменения, предусмотренные федеральным Конституционным законом от 28 ноября того же года «О внесении дополнений и изменений в Федеральный Конституционный Закон «О судебной системе Российской Федерации. Ст. 14 Закона была дополнена нормой о предельном возрасте пребывания судьи в должности, за исключением судей Конституционного Суда. Существенно изменялась ст. 13, в которой говорится о порядке наделения полномочиями судей: ранее этот порядок устанавливался Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом, по новой редакции – не только Федеральным Конституционным законом, но и Федеральным законом о статусе судей. По прежней редакции Закона назначение на должности председателя и заместителя председателя Федеральных судов было бессрочным, теперь устанавливался срок в 6 лет и не более двух раз подряд, кроме Конституционного Суда РФ.

К концу 2001 г. были достигнуты определенные успехи в регулировании судебно-правовой системы: повысилась дисциплина и организованность в судах, расширились возможности граждан пользоваться судебной защитой своих законных интересов, снизилась нагрузка на федеральные суды. К началу 2002 г. в России уже действовало свыше трех тысяч участковых мировых судей. Исполнительную власть в лице Министерства юстиции лишили полномочий по кадровому, материально-техническому и финансовому обеспечению судов общей юрисдикции. Эти функции перешли в судейские структуры. Были разработаны и утверждены кодексы, регулирующие уголовный, уголовно-процессуальный и гражданские процессы, а также Трудовой кодекс Российской Федерации.

Главным элементом второго этапа судебно-правовой реформы стало введение суда присяжных по всей стране с 2003 г. В 2003 г. судами присяжных было рассмотрено 492 уголовных дела в отношении почти 1000 человек, что составляет в общем уголовном деле 8,3% от общего количества рассмотренных уголовных дел.

Повысилась роль решений Конституционного Суда РФ в обеспечении конституционной законности, активизировалась работа Генеральной прокураторы, хотя в ее работе имеют место недостатки.

Все более очевидно реальное воплощение многих конкретных конституционных норм, закрепленных в Федеральном Конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации»: самостоятельности судов, независимости судей, обязательности судебных постановлений, равенства всех перед судом. Реализовалось разделение судов на федеральные и суды субъектов Федерации, были учреждены специализированные суды. Власти пресекали имевшие место попытки в нарушение федерального законодательства учредить свои особые суды законами субъектов Федерации, а также придать правовой статус казачьему, шариатскому (на основе шариата) и иным квазисудам и органам.

Не всегда обеспечивается действенная защита граждан от властного произвола, не искоренена коррупция среди судей. Вместе с тем, благодаря принятым властью мерам, нечестным людям в России все труднее становиться судьей. Если в 2002 г. было отклонено 35 кандидатур на должность судьи, то в 2003 – более 160. Только в 2003 г. за различные нарушения квалификационные коллегии отрешили от должности 68 судей, более 220 были привлечены к дисциплинарной ответственности. Генеральный прокурор РФ направил 7 ходатайств о разрешении возбудить уголовные дела в отношении судей, 6 из которых удовлетворены.

Однако в судебно-правовой сфере еще много нерешенных проблем. Не завершен процесс формирования независимой судебной власти, не создана ветвь административного судопроизводства, нет четкой и понятной для граждан процедуры рассмотрения административных дел. Создание такой процедуры особенно необходимо, если учесть, что ежегодно в судах рассматривается около 1 млн дел о спорах граждан с органами власти и чиновниками. Большие проблемы встают перед судами в связи с тем, что многие суды увлекаются закрытыми процессами, недоступными общественному мнению.

В ноябре 2000 г. В. Путин выступил на 5-м Всероссийском съезде судей РФ с оценкой деятельности судебной системы. Он указал на необходимость повышения действенности судебной системы как механизма реализации государственных решений. На ежегодной коллегии Генеральной прокуратуры РФ, состоявшейся 30 января 2004 г., В. Путин потребовал от прокуроров активнее защищать интересы граждан и следить в этой связи за действиями властей. В Посланиях Президента РФ Федеральному Собранию (2000-2004 гг.) эффективная защита прав граждан, наряду с укреплением государства в лице институтов власти всех уровней, определялась в качестве стратегической задачи.

27 января 2004 г. в Москве открылось совещание председателей региональных судов, на котором были подведены некоторые итоги формирования судебной власти. К достижениям реформы были отнесены: обновление законодательной базы, улучшение качества подбора судей и повышение их ответственности, осуществление мер по либерализации законодательства и ряд других. Среди либеральных мер необходимо отметить широкое применение судами такого вида наказания, как исправительные работы и другие альтернативные меры, сокращение санкций на арест (на 40%), после того, как санкции начали выдавать суды.

Российские и зарубежные политические наблюдатели и правоведы не спешат с оценками правовых реформ, инициированных В. Путиным. Оттенки неодобрения у части представителей юридической науки вызывают заявление инициаторов новых законопроектов о том, что из-за недостатка финансовых ресурсов реальное продолжение судебной реформы может быть реализовано лишь в 2004-2005 гг. По-прежнему актуальна, на их взгляд, задача обеспечения независимости правосудия, дисциплинарной ответственности судей. Существуют различные суждения относительно предельного возраста судей, а также относительно дополнений и изменений, внесенных 28 ноября 2001 г. в Федеральный Конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» и ряда других вопросов.

Не вдаваясь в полемику по существу, отметим три обстоятельства. Во-первых, речь идет о претворении в жизнь не только судебно-правовой реформы, но и о выполнении положений и предписаний об организации судебной системы, предусмотренных Конституцией РФ 1993 г. Федеральные органы государственной власти еще не реализовали эти предписания, хотя и обязаны были это сделать за истекшие 10 лет после принятия Основного Закона. Во-вторых, разрабатываемые законопроекты и различные концепции совершенствования законодательства должны исходить, прежде всего, из реализации принципов судопроизводства и судебной защиты прав граждан и одновременно должны быть направлены на гуманизацию всей системы судебно-правовых отношений. В-третьих, не стоит спешить с оценками изменений и перемен, потому что реформа еще не завершена, и лишь время покажет, какая точка зрения в условиях России окажется более корректной, а политика – более продуктивной и целесообразной. Пока очевидно одно: государственный контекст этих реформ в лице всех институтов и всех уровней власти заслуживает одобрения и поддержки.

Независимо от различных суждений, точек зрения следует признать, что осуществление судебно-правовой реформы стало событием в гражданской истории российского общества.
В действие вступили новый Уголовно-процессуальный кодекс, новое уголовное законодательство, Гражданский кодекс (части I, II, III) в официально действующей редакции с изменениями и дополнениями по состоянию на январь 2004 г., новая редакция Арбитражного процессуального кодекса, Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Все это должно способствовать совершенствованию процессуального законодательства, гуманизации правовой сферы, созданию благоприятных условий для развития правового государства, экономических и политических свобод в России. Всемерное укрепление судебной власти, повышение ее авторитета в государстве и обществе продолжает оставаться одной из важнейших задач современной России.

Индекс материала
Курс: Россия в начале нового тысячелетия (2000-2004 гг.)
Дидактический план
Экономическая ситуация и стратегия развития
Налоговая реформа
Приватизация
Развитие малого предпринимательства
Создание рынка земли
Банковская реформа
Реформы корпоративного управления
Социальная сфера
Состояние экономики в конце 1999 - начале 2004 гг.
Энергетика
Промышленность
Сельское хозяйство
Финансово-промышленные группы
Экономическое положение в регионах
Проблемы экономического роста
Политический процесс
Политическое состояние (конец 1999 - начало 2000 гг.)
Президентские выборы 2000 года
Основные направления реформы государства
Новые государственные символы
Формирование нового кабинета министров
Учреждение федеральных округов
Реформа Федерального Собрания
Реформа местного самоуправления
Создание Государственного Совета РФ
Судебная реформа
Оптимизация государственных функций
Укрепление конституционной законности в сфере разграничении властных полномочийм между федеральным Центром и субъектами Федерации
Развитие гражданского общества
Партийная система
Чеченская проблема
Власть и «олигархический капитал»
Выборы в Государственную Думу 2003 г.

Судебная реформа (2001-2004). Цель – обеспечить реальную независимость судебного корпуса, исключить давление со стороны чиновников и криминальных структур на процесс принятия судебных решений, Задачи: Ввести институт мировых судей Внедрить суд присяжных Ввести институт судебных приставов Укрепить процессуально-правовую систему, обеспечив гарантии соблюдения прав обвиняемых, подсудимых, пострадавших и свидетелей Принять недостающие Кодексы (Трудовой, Земельный, Таможенный, Жилищный, Административный).

Слайд 5 из презентации «Внутренняя политика России в начале XXI века – восстановление государства»

Размеры: 720 х 540 пикселей, формат: .jpg. Чтобы бесплатно скачать слайд для использования на уроке, щёлкните на изображении правой кнопкой мышки и нажмите «Сохранить изображение как...». Скачать всю презентацию «Внутренняя политика России в начале XXI века – восстановление государства.ppt» можно в zip-архиве размером 723 КБ.

Скачать презентацию

Начальная школа 21 века

«УМК Начальная школа 21 века» - Авторы: Рудницкая В.Н. и др. - Окружающий мир. УМК «Начальная школа 21 век». Авторы: Журова Л.Е., Евдокимова О.А. - Русский язык. Авторы: Виноградова Н.Ф. - Технология. Авторы: Усачева В.О., Школяр Л.В. - Изобразительное искусство. Автор Ефросинина Л.А. - Математика. «Литературное слушание». Букварь.

«Школа 21 века» - А ну-ка, мальчики! Кружок "Юные цветоводы". Экскурсия в лес. Воспитательная работа. Уроки здоровья. Дифференциация обучения. Карга. Прощай, начальная школа! Групповая работа с учащимися. Распространение опыта. Поход. Открытые мероприятия. Технологии. Карга боткасы. Мониторинг обученности класса по окружающему миру.

«Начальная школа 21 века» - Комплект учебно-методических пособий «НАЧАЛЬНАЯ ШКОЛА ХХI ВЕКА». Сборник программ. Я учусь считать. 1 класс. Блокнот. Уроки слушания. Дифференциация обучения – ключ к сохранению индивидуальности ребенка. Разрезной дидактический материал к учебнику. УМК «НАЧАЛЬНАЯ ШКОЛА ХХI ВЕКА» 1 класс. Дидактические материалы.

«Комплект «Начальная школа 21 века»» - Теоретические основы проекта. Регулятивные учебные действия. Актуальность. Планируемые результаты внедрения КИМов. Создание диагностического инструментария. Контрольно – измерительные материалы. Дополни схему числовыми данными. Познавательные и регулятивные учебные действия. Освоить виды УУД, их отличительные особенности.

«Школа XXI века» - Технология обучения построена на целенаправленном использовании: Темп обучения. Курс «Окружающий мир». Младший школьник ХХI века. Как учить? обновление средств обучения. Приоритетные цели «Начальной школы XXI века». Курс «Русский язык». Ради чего учить? Отсюда две методические особенности УМК. Ведущие идеи УМК «Начальная школа XXI века».