Главная » Виды пенсий » Проблемы иных мер процессуального принуждения. Актуальные проблемы применения мер принуждения в уголовном процессе

Проблемы иных мер процессуального принуждения. Актуальные проблемы применения мер принуждения в уголовном процессе

Глава 1. Юридическая сущность и правовое значение мер процессуального принуждения.

§ 1. Становление" и развитие института принуждения в российском уголовном судопроизводстве

§ 2. Сущность и назначение мер уголовнопроцессуального принуждения

§ 3. Критерии классификации мер процессуального принуждения.

Глава 2. Основания применения мер уголовнопроцессуального принуждения.

§ 1. Общая характеристика оснований применения мер процессуального принуждения.

§ 2. Уголовно-процессуальное правонарушение как основание применения мер процессуального принуждения.

Глава 3. Гарантии обеспечения законности и обоснованности применения мер процессуального принуждения.

§ 1. Нормы международного права и Конституции РФ как гарантии обеспечения законности при применении мер процессуального принуждения.

§ 2. Уголовно-процессуальные, уголовно-правовые и гражданско-правовые гарантии обеспечения обоснованности применения мер процессуального принуждения.

§ 3. Гарантии в применении мер процессуального принуждения, обеспечиваемые мерами прокурорского надзора, процессуального контроля руководителя следственного органа и судебного контроля.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Меры уголовно-процессуального принуждения: сущность, назначение, критерии обоснованности применения в стадии предварительного расследования»

Актуальность темы исследования. Государство ориентирует все отрасли права, на расширение демократии, укрепление законности и правопорядка, усиление контроля над преступностью и полное использование в этом деле всей силы законов, чтобы ни один преступник не ушел от заслуженного наказания.

В такой ситуации эффективная организация уголовного преследования возможна лишь при наличии в распоряжении правоохранительных органов мер государственного принуждения. Процессуальное принуждение, применяемое в единстве с другими процессуальными мерами, выступает в качестве важного системообразующего фактора предупреждения и пресечения преступной деятельности обвиняемых (подозреваемых), способствует успешному проведению предварительного расследования и судебного разбирательства.

В уголовно-процессуальной науке наиболее актуальны сейчас те проблемы, которые связаны с обеспечением прав личности при производстве процессуальных действий с применением средств уголовно-процессуального принуждения, поскольку при этом в большей степени затрагиваются конституционные права и свободы участников уголовного судопроизводства.

Безусловно, применение уголовно-процессуального принуждения продиктовано объективными обстоятельствами. Но в каждом случае их применения необходима аксиологическая обоснованность принимаемого решения и совершаемого действия. Лицо, подвергаемое государственному принуждению, в сфере уголовного судопроизводства, должно осознавать свою обязанность следовать предписанию или принуждению закона и представлять насколько они соответствуют нравственным устоям. В то же время должностное лицо, прибегающее к средствам принуждения, должно понимать необходимость и нравственную обоснованность подобного воздействия, не только юридическую, но и моральную правоту своих действий1.

В действующем УПК РФ впервые в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве выделен целый раздел, посвященный мерам процессуального принуждения (раздел 4-ый), состоящий из трех глав: главы 12-ой «Задержание», главы 13-ой «Меры пресечения», главы 14-ой «Иные меры процессуального принуждения». С одной стороны, законодателем поставлена точка в некоторых теоретических спорах по поводу отнесения тех или иных уголовно-процессуальных институтов к мерам процессуального принуждения (например, законодательно решен вопрос о том, к следственным действиям или к мерам принуждения относится задержание). С другой стороны, за рамками раздела 4-го УПК РФ остались многие процессуальные действия и решения, которые имеют явно принудительный характер (например, помещение в медицинский или психиатрический стационар) или которые содержат элементы уголовно-процессуального принуждения (например, обыск, который в ряде зарубежных стран по степени принуждения приравнивается к аресту лица2, или прослушивание телефонных переговоров, освидетельствование и т. д.).

Большинство так называемых иных мер процессуального принуждения, предусмотренных главой 14-ой УПК РФ, а также процессуальных и следственных действий, содержащих элементы уголовно-процессуального принуждения, применяются не только в отношении подозреваемых и обвиняемых, но и других участников уголовного судопроизводства, а также лиц, вообще не имеющих процессуального статуса. Складывается ситуация, когда каждый гражданин потенциально является лицом, которое может быть

1 Москалъкова Т.Н. Этика уголовно-процессуального доказывания. - М.: Спарк, 1996.-С. 35-36.

2 Международные акты о правах человека: Сб. документов. - М., 2000. - С. 24. вовлечено в сферу уголовного процесса. Его общегражданская обязанность состоит в том, что он должен переносить такие обременения, необходимость которых впоследствии может быть поставлена под сомнение. Полагаем, как и другие авторы, что эта обязанность вообще исключает какие-либо возмещения за применение принудительных мер и их последствия1. На первый план выступает ответственность государственных органов и должностных лиц за соблюдение предписаний уголовно-процессуального закона. Однако для успешного ведения уголовного процесса важна ответственность и других лиц, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства.

Эта проблема, как была остро дискуссионной до принятия УПК РФ 2001 г., такой и остается до настоящего времени несмотря на то, что многие проблемные вопросы анализировались в работах ученых-процессуалистов. Тем не менее, важность ее исследования для выяснения механизма уголовно-процессуального регулирования не вызывает сомнений. Анализ различных взглядов на эту проблему будет способствовать выработке логически стройной, последовательной концепции уголовно-процессуальной ответственности и принуждения.

В частности, нет ясности в разграничении мер уголовно-процессуальной ответственности от иных мер процессуального принуждения. Хотя очевидно, что в одном случае меры уголовно-процессуального принуждения носят превентивно-обеспечительный характер, а в другом - они применяются только в связи с совершением правонарушения как уголовно-процессуальная санкция.

Решение проблемных ситуаций, спорных вопросов позволит обеспечить более тщательную разработку гарантий прав граждан при применении уголовно-процессуального принуждения, при производстве процессуальных действий, что имеет не только теоретическое, но и практическое значение,

1 Kuhne Н.Н. Strafrozesslehre. Eine Einfuhrung, 1978. - С. 112-113. поскольку случаи нарушения закона в деятельности правоохранительных органов, связанные с применением недозволенных методов расследования, с незаконным задержанием и арестом, с пренебрежением к правам участников процесса, не единичны.

Анализ статистических данных Министерства внутренних дел России о правонарушениях, совершаемых его сотрудниками, которые затрагивают неприкосновенность личности, в том числе и при применении уголовно-процессуального принуждения, наглядно свидетельствует об этом. В 2004 г. 30,5 тыс. правонарушений, что на 7,8% больше, чем в 2003 г. К уголовной и дисциплинарной ответственности привлечено 22 тыс. сотрудников МВД России в том числе по материалам подразделений собственной безопасности около 9,1 тыс. человек. К уголовной ответственности привлечено 3720 человек1.

Приведенные факты подтверждают актуальность предпринятого исследования. Они и обусловили выбор темы, сыграли роль в определении структуры и содержания предлагаемой диссертации. Вместе с тем автор не останавливается на общеизвестных положениях, освещая их фрагментарно, т.к. они достаточно освещены в научной и учебной литературе.

Степень разработанности темы. Проблемы, связанные с уголовно-процессуальным принуждением, постоянно исследовались в отечественной юридической литературе. Значительный вклад в разработку теории внесли такие ученые, как А.Н. Ахпанов, З.Д. Еникеев, 3.3. Зинатуллин, В.И. Каминская, З.Ф. Коврига, В.М. Корнуков, Ф.М. Кудин, Ю.Д. Лившиц, В.А. Михайлов, В.Т. Очередин, И.Л. Петрухин, В.В. Смирнов, Ю.И. Стецовский, И.З. Федоров, B.C. Чистякова, B.C. Шадрин, П.С. Элькинд и другие.

Однако большинство работ было написано на основе УПК РСФСР 1960

1 Состояние правопорядка в Российской Федерации и основные результаты деятельности органов внутренних дел в 2004 г.: Аналитические материалы. -М., 2005.-С. 70. г., поэтому многие теоретические положения устарели и требуют пересмотра.

Среди современных исследователей по данной теме следует отметить работы Б.Б. Булатова, Н.В. Бушной, О.С. Гречишниковой, К.В. Задерако, Э.К. Кутуева, P.P. Магизова, О.В. Никитиной, Д.С. Пикельного, Н.Ф. Сосновик, И.Л. Трунова и Л.К. Труновой". Однако указанные авторы свои работы посвятили только отдельным мерам процессуального принуждения, предусмотренных главой 13-ой, 14-ой УПК РФ, а остальные вопросы, касающиеся уголовно-процессуального принуждения, рассмотрены ими лишь в общих чертах и требуют уточнения. И, конечно, внесенные изменения и дополнения в уголовно-процессуальное законодательство России от 5 июня 2007 г. и в последующем, не смогли найти свое отражение в работах ученых-процессуалистов, написанных до 2007 г.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся при применении мер

Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве: Дис. . д-ра юрид. наук. - Н.Новгород, 2003; Бушная Н.В. Проблемы применения мер процессуального принуждения в стадии предварительного расследования: Дис. . канд. юрид. наук. - Волгоград, 2005; Гречишникова О.С. Обеспечение прав обвиняемого и подозреваемого при применении процессуального принуждения: Дис. . канд. юрид. наук. -Волгоград, 2001; Задерако К.В. Иные меры процессуального принуждения: Дис. . канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2005; Кутуев Э.К. Уголовно-процессуальное принуждение в досудебных стадиях: Дис. . д-ра юрид. наук. - СПб, 2004; Магизов P.P. Судебный контроль за законностью и обоснованностью мер процессуального принуждения: Дис. . канд. юрид. наук. - Н.Новгород, 2004; Никитина О.В. Сущность и значение судебного контроля при применении мер процессуального принуждения в досудебном производстве: Дис. . канд. юрид. наук. - Казань, 2006; Пикельный Д.С. Уголовно-процессуальное правонарушения, связанные с применением процессуального принуждения в российском уголовном процессе: Дис. . канд. юрид. наук. - Тюмень, 2006; Сосновик Н.Ф. Возмещение вреда, причиненного гражданам и юридическим лицам незаконным применением мер уголовно-процессуального принуждения: Дис. . канд. юрид. наук. - М, 2005; Трунов И.Л., Трунова JI.K Меры пресечения в уголовном процессе: Монография. - СПб., 2003. процессуального принуждения, предусмотренных разделом 4 УПК РФ, а также иных процессуальных действий, содержащих элементы уголовно-процессуального принуждения в стадии предварительного расследования.

Предметом исследования являются теоретические положения уголовно-процессуальной науки, посвященные процессуальному принуждению, а также нормы международно-правовых актов, Конституции РФ, УПК РФ, регламентирующие основания и условия применения уголовно-процессуального принуждения, а также гарантии соблюдения при этом прав и свобод человека и гражданина, деятельность органов внутренних дел и прокуратуры, применяющих процессуальное принуждение в стадии предварительного расследования по уголовному делу.

Цели и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования является разрешение теоретических и прикладных проблем уголовно-процессуального принуждения в стадии предварительного расследования; оптимизация средств процессуального принуждения в условиях реформирования уголовно-процессуального права; разработка и обоснование предложений по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства в части как закрепления оснований и условий применения процессуального принуждения, так и гарантий соблюдения при этом прав и свобод человека и гражданина в уголовно-процессуальной деятельности ОВД и прокуратуры.

Достижение указанных целей обусловило необходимость постановки и разрешения следующих взаимосвязанных задач: исследовать исторические корни уголовно-процессуальных принудительных мер воздействия; исследовать теоретико-правовые основы государственного принуждения и определить в нем место и роль уголовно-процессуального принуждения;

Обосновать применение уголовно-процессуального принуждения, исходя из основных начал уголовного судопроизводства;

Определить аксиологическую сущность уголовно-процессуального принуждения в контексте соотношения целей и средств их достижения в уголовном судопроизводстве;

Теоретически обосновать условия и основания обращения к средствам процессуального принуждения органами уголовного преследования; разработать классификацию мер уголовно-процессуального принуждения;

Рассмотреть и проанализировать иные процессуальные действия, содержащие элементы уголовно-процессуального принуждения;

Изучить систему гарантий законности и обоснованности ограничения прав личности в сфере принудительно-правовых отношений и выработать пути усиления этих гарантий;

Обобщить и проанализировать следственную, прокурорскую и судебную практику применения мер процессуального принуждения;

Сформулировать предложения по внесению изменений и дополнений в уголовно-процессуальное законодательство.

Методология и методика исследования. Методологической основой диссертации как научной работы являются выработанные в мировой философии принципы познания действительности, которые базируются на общенаучном диалектическом методе научного познания. Обоснованность выводов и рекомендаций, содержащихся в диссертации, обеспечивается за счет комплексного применения диалектического и частно-научных методов: исторического, формально-логического, сравнительно-правового, социологического и статистического, способствующих достижению цели исследования.

Теоретической основой исследования послужили научные труды А.Н. Ахпанова, Б.Т. Безлепкина, Б.Б. Булатова, Г.Н. Ветровой, С.Э. Воронина и Э.И. Воронина, З.Д. Еникеева, С.П. Ефимичева, Н.В. Жогина, 3.3.

Зинатуллина, З.Ф. Ковриги, В.М. Корнукова, Ф.М. Кудина, Ю.Д. Лившица, В.А. Линовского, П.И. Люблинского, В.А. Михайлова, В.В. Николюка, И.Л. Петрухина, В.М. Савицкого, И.С. Самощенко, Ю.И. Стецовского, М.С. Строговича, Н.В. Ткачевой, В.Т. Томина, И.Л. Трунова, Л.К. Труновой, М.Х. Фаркушина, Ф.Н. Фаткуллина, М.А. Чельцова, B.C. Чистяковой, С.А. Шейфера, П.С. Элькинда, П.П. Якимова и многих других ученых.

Существенную роль при написании работы сыграли последние диссертационные исследования Б.Б. Булатова, Н.В. Бушной, О.С. Гречишниковой, К.В. Задерако, Э.К. Кутуева, P.P. Магизова, О.В. Никитиной, Д.С. Пикельного, Н.Ф. Сосновик, А.В. Тарасовой и других.

Нормативную базу исследования составили международно-правовые акты о правах человека; Конституция РФ; Уголовно-процессуальный кодекс РФ; федеральные законы, в частности законы: «О милиции», «О государственной судебно-экспертной деятельности», «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», «О средствах массовой информации», от 5 июня 2007 г. «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и «О прокуратуре РФ», а также ведомственные нормативные акты, в том числе Инструкция по осуществлению привода, утвержденная приказом МВД России от 21 июня 2003 г. и другие нормативные акты.

В работе также использовались материалы, опубликованные в печати и содержащиеся в Интернете.

Эмпирическую базу исследования составили материалы, собранные путем изучения и обобщения следственной и судебной практики, результаты проведенного автором анкетирования 100 следователей ОВД по Хабаровскому краю и следователей прокуратур Железнодорожного, Центрального районов, Хабаровской межрайонной природоохранной прокуратуры. Выборочно изучено 310 архивных и находящихся в производстве уголовных дел, расследованных следователями ОВД по

Хабаровскому краю в 2005-2007 гг., по которым применялись меры уголовно-процессуального принуждения. В исследовании также использовались результаты эмпирических исследований, полученные другими авторами.

Научная новизна диссертационного исследования вытекает из ее темы и заключается прежде всего в том, что автором на монографическом уровне проведено комплексное исследование, в котором предпринята попытка рассмотреть имеющиеся проблемы теории и практики применения мер уголовно-процессуального принуждения по действующему уголовно-процессуальному законодательству.

Изучены исторические аспекты развития мер уголовно-процессуального принуждения в разные эпохи показывающие, что с изменениями, происходившими в обществе, менялись виды и характер принуждения, особенно это коснулось мер пресечения.

Выявлены критерии применения мер уголовно-процессуального принуждения, с учетом которых предложено понятие данных мер.

Разработана классификация мер уголовно-процессуального принуждения по ряду оснований, в т.ч. по характеру и степени выраженности принуждения и по субъекту воздействия.

Выявлен круг участников уголовного судопроизводства, в отношении которых должностными лицами применяются процессуальные принудительные меры воздействия.

Определен перечень мер, направленных на усиление ответственности должностных лиц правоохранительных органов за действия, превышающие их полномочия при применении мер уголовно-процессуального принуждения.

Внесены предложения, направленные на дальнейшее совершенствование уголовно-процессуального и уголовно-правового законодательства, в части касающейся темы исследования.

Положения, выносимые на защиту:

1. Авторское определение понятия «мер уголовно-процессуального принуждения» как предусмотренную уголовно-процессуальным законом систему процессуальных средств принудительно-обеспечительного характера, применяемую в сфере уголовного судопроизводства при наличии к тому оснований должностными лицами, в установленном законом порядке к отдельным участникам судопроизводства в целях устранения действительных и возможных препятствий в расследовании и разрешения уголовного дела, обеспечения надлежащей реализации назначения уголовного судопроизводства, а также мер уголовно-процессуальной ответственности за совершение уголовно-процессуального правонарушения.

2. Уголовно-процессуальное принуждение применяется в целях беспрепятственного и успешного производства по уголовному делу и характеризуется диалектическим единством субъективного и объективного критериев принудительного воздействия. Подвергаемое принудительному воздействию лицо уже не выступает в виде объекта, на который оказывается физическое или психическое воздействие. Оно - полноправный участник уголовно-процессуальных отношений со специальным статусом. В то же время прослеживается зависимость приобретения данного правового положения от воли государства в лице его органов и должностных лиц.

Так, при объективном критерии на первый план выдвигается воля государства в лице должностных лиц, ведущих расследование. Она объективно независима от воли принуждаемого участника процесса, обеспечена принудительной силой. Субъективный же критерий абсолютизирует волю и сознание подвергаемого процессуальному воздействию участника судопроизводства, произвольно определяя границы свободного поведения, устанавливая аморфные пределы применения мер процессуального принуждения.

3. Классификация мер принуждения по ряду оснований, в т.ч. по характеру и степени выраженности принуждения (применяемые для устранения действительных и возможных препятствий при расследовании преступлений; применяемые к участникам судопроизводства за совершение уголовно-процессуальных правонарушений; сопутствующие производству отдельных следственных действий); по субъекту воздействия (применяемые к обвиняемым и подозреваемым - меры пресечения и другие меры принуждения; применяемые к иным участникам уголовного процесса -физическим лицам (свидетель, потерпевший, специалист, переводчик и др.); применяемые в отношении государственных органов и должностных лиц, ведущих уголовный процесс.

4. Одним из оснований применения мер процессуального принуждения является уголовно-процессуальное правонарушение. Оно складывается из совокупности общих элементов уголовно-процессуального правонарушения (объективная и субъективная стороны, объект и субъект деяния), независимо от вида и субъекта мер уголовно-процессуального принуждения.

Исключение составляют меры пресечения, которые не могут рассматриваться как уголовно-процессуальная ответственность. Поскольку нарушение норм - факт свершившийся, постольку ответственность будет ретроспективной, относящейся к событиям прошлого. Меры пресечения же, в любом случае, применяются в отношении возможного совершения действий в будущем и в этом проявляется их превентивно-обеспечительный характер.

5. Субъектом уголовно-процессуального правонарушения выступает, как правило, лицо, совершившее активное противоправное деяние, выраженное в действии либо бездействии. Такими субъектами могут быть любые участники уголовного судопроизводства, совершившие уголовно-процессуальное правонарушение. В их числе должностные лица, осуществляющие производство по уголовному делу. Например, о виновном правонарушении со стороны органов расследования можно говорить об отсутствие защитника по делу, когда его обязательное участие предусмотрено законом (ст. 51 УПК РФ).

6. Перечень основных мер, направленных на усиление ответственности должностных лиц правоохранительных органов за действия, превышающие их полномочия при применении мер уголовно-процессуального принуждения, в том числе возложение обязанности на руководителей следственных органов и прокуроров:

Систематически анализировать нарушение сроков применяемых мер процессуального принуждения (задержание, заключение под стражу, продление сроков заключения под стражу и др.);

Ежемесячно заслушивать руководителей следственных органов о ходе работы по делам, по которым имеются жалобы на нарушение прав граждан при применении мер принуждения;

Выявление, обобщение и анализ практики применения мер принуждения, доведение положительных результатов такого анализа до всех работников;

Выявление, обобщение и предание широкой огласке среди сотрудников фактов нарушения уголовно-процессуального законодательства, затрагивающие конституционные права граждан при применении принуждения, а также принятые по этим фактам меры.

7. Предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства:

Дополнить главу 14-ую УПК РФ перечнем процессуальных, в том числе и следственных действий, при производстве которых ограничиваются права и свободы человека и гражданина; ввести самостоятельную главу «Уголовно-процессуальная ответственность», в которой объединить все возможные нарушения уголовно-процессуального характера и предусмотреть норму, обязывающую дознавателя, следователя и руководителя следственного органа вносить представления при выявлении нарушений закона по поступившим к ним материалам уголовного дела;

8. Предложения по совершенствованию уголовно-правового законодательства:

Закрепить в УК РФ следующий состав преступления: «Применение пыток или иного противоречащего требованиям закона и профессиональной этике следователя (дознавателя) воздействия к лицу, лишенному свободы в ходе предварительного следствия с целью принудить его к совершению процессуально значимых действий» и охватить данной статьей не только случаи заключения под стражу, но и случаи задержания по подозрению в преступлении, так как фактически лицо, лишенное свободы, находится в какой-то степени в беспомощном, зависимом состоянии, в состоянии заложника.

Исключить из ст. 308, 310 УК РФ положения, регламентирующие уголовную ответственность за отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний, а также разглашение данных предварительного следствия, заменив уголовную ответственность уголовно-процессуальной (ч.2 ст. 117 УПК РФ);

В работе имеются и другие положения, отличающиеся элементами новизны.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что теоретические выводы, законодательные предложения и практические рекомендации разрешают ряд проблем уголовно-процессуального принуждения в стадии предварительного расследования и способствуют более эффективному применению норм раздела 4-го «Меры процессуального принуждения». В диссертации обосновывается позиция введения отдельной главы, объединяющей все уголовно-процессуальные нарушения и санкции за их совершения. Результаты исследования вносят определенный вклад и в развитие других разделов уголовно-процессуальной науки, посвященных принципам уголовного процесса, следственным действиям, а также соответствующих разделов уголовного, конституционного и международного права, регламентирующих права и свободы человека и гражданина.

Теоретическая значимость работы подтверждается актуальностью положений, выносимых на защиту и в достаточной степени получивших свое обоснование в диссертации.

Сформулированные в диссертации научно-практические рекомендации будут способствовать устранению ошибок в следственной работе, необоснованного и незаконного стеснения прав личности сотрудниками правоохранительных органов при принятии решений о применении мер принуждения в досудебном производстве.

Положения, представленные в диссертации могут быть использованы в дальнейших научных исследованиях по данной и связанным с ней проблемам, в обучении студентов юридических вузов и в процессе повышения квалификации работников правоохранительных органов, в практической работе органов уголовной юстиции, в законотворческой деятельности в области уголовно-процессуального права, в качестве информационного ресурса.

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные выводы, отдельные положения, разработанные и сформулированные в ходе исследования апробированы в выступлениях автора на заседаниях кафедры уголовного процесса Дальневосточного юридического института МВД РФ, на конференциях различного уровня, проведенных в 2005-2008 г.г. на базе Дальневосточного юридического института МВД РФ (г. Хабаровска), Дальневосточной академии государственной службы.

Результаты исследования используются при подготовке и проведении учебных занятий по курсу «Уголовный процесс» в Дальневосточном юридическом институте МВД РФ. Методические рекомендации по усилению эффективности прокурорского и ведомственного процессуального контроля, за законностью применения мер уголовно-процессуального принуждения, а также рекомендации по совершенствованию обеспечения прав личности при применении мер уголовно-процессуального принуждения внедрены в практическую деятельность Хабаровской межрайонной природоохранной прокуратуры и в отдел дознания и административной практики регионального управления ФСКН РФ по Хабаровскому краю.

Сформулированы предложения по внесению изменений и дополнений в отдельные нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Структура и объем диссертации определяется целями и задачами исследования, его содержанием и логикой изложения материала. Работа состоит из введения, трех глав, содержащих в себе восемь параграфов, заключения, библиографии и приложений.

Заключение диссертации по теме «Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность», Воробей, Светлана Николаевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного исследования можно сформулировать следующие обобщенные выводы, касающиеся сущности и содержания института уголовно-процессуального принуждения и проблем совершенствования его отдельных норм.

1. Меры уголовно-процессуального принуждения - это предусмотренная уголовно-процессуальным законом система процессуальных средств принудительно-обеспечительного характера, применяемая в сфере уголовного судопроизводства при наличии к тому оснований должностными лицами, в установленном законом порядке к отдельным участникам судопроизводства в целях устранения действительных и возможных препятствий в расследовании, разрешении уголовного дела, обеспечения надлежащей реализации назначения уголовного судопроизводства, а также мер уголовно-процессуальной ответственности за совершение уголовно-процессуального правонарушения.

2. Применение принуждения в уголовном процессе - явление парадоксальное: с одной стороны, оно применяется к лицам, которые вообще не имеют отношения к совершению преступления, даже к потерпевшим, и меры пресечения, в том числе самая строгая из них - заключение под стражу могут применяться к лицам, которые впоследствии признаются невиновными в совершении преступления, что, очевидно не справедливо, а с другой стороны, что также очевидно, без принуждения в уголовном судопроизводстве обойтись невозможно. Социально вреден и опасен неоправданный отказ от мер уголовно-процессуального принуждения в тех случаях, когда неприменение ограничений создает опасность вреда более приоритетным ценностям.

3. Сущность уголовно-процессуального принуждения характеризуется диалектическим единством субъективного и объективного критериев принудительного воздействия. Подвергаемое принудительному воздействию лицо уже не представлено в виде объекта, на который, оказывается физическое или психическое воздействие. Оно - полноправный участник уголовно-процессуальных отношений, со специальным статусом. В то же время прослеживается зависимость, приобретения данного правового положения от воли государства в лице его органов, и должностных лиц.

4. Практически все авторы новых учебников по уголовному процессу предлагают более широкий круг мер процессуального принуждения по сравнению с законодательным их перечнем, причем эти предложения вовсе не лишены оснований. Более широкий круг мер процессуального принуждения подразумевает все процессуальные, в том числе и следственные действия, при производстве которых затрагиваются права и свободы человека и гражданина.

5. Классификация мер принуждения по ряду оснований, в т.ч. по характеру и степени выраженности принуждения (применяемые для устранения действительных и возможных препятствий при расследовании преступлений; применяемые к участникам судопроизводства за1 совершение уголовно-процессуальных правонарушений; сопутствующие производству отдельных следственных действий); по субъекту воздействия (применяемые к обвиняемым и подозреваемым - меры пресечения и другие меры принуждения; применяемые к иным участникам уголовного процесса -физическим лицам (свидетель, потерпевший, специалист, переводчик и др.); применяемые в отношении государственных органов и должностных лиц, ведущих уголовный процесс.

6. Законодатель, как бы подведя итоги теоретических споров по поводу правовой природы задержания, отнес его к мерам уголовно-процессуального принуждения, но вместе с тем не причислил его к мерам пресечения, как заключение под стражу, предусмотрев задержание и меры пресечения в разных главах раздела 4 «Меры процессуального принуждения». Такая позиция в целом оправдана, так как вполне очевидно, что задержание подозреваемого направлено также и на собирание доказательств по уголовному делу.

7. Ограничение прав личности безошибочно, если нормы принуждения применяются только при наличии веских оснований (доводов), соразмерных по статусу с доказательствами, под которыми правоприменителем понимаются данные, отвечающие требованиям достаточности, относимости и допустимости, способные убедить разумного человека в том, что принуждение необходимо.

8. Основания для применения мер процессуального принуждения нельзя унифицировать, т.к. для каждой из групп мер принуждения характерны свои особенности оснований их применения. В уголовном процессе возможно говорить лишь об дифференциации оснований мер уголовно-процессуального принуждения.

9. Любая мера процессуального принуждения допустима не только при наличии предусмотренных законом оснований, но и закрепленных в нем условий ее реализации. Обособление условий от оснований применения процессуального принуждения объективно необходимо, оно вытекает из вспомогательного назначения данного принуждения в системе уголовного процесса и, как следствие, из предупредительно-обеспечительной природы охранительных мер.

10. В российской уголовно-процессуальной науке пока еще господствует взгляд о нерушимости правила, что возбуждение уголовного дела должно предшествовать задержанию и служить основанием для задержания. При этом высказываются опасения, что допущение производства следственных действий и применения принуждения до возбуждения уголовного дела будут нарушать права человека. Тем не менее, права человека в России нарушаются и при возбужденном уголовном деле. А вот в большинстве развитых зарубежных стран процессуальное действие, аналогичное задержанию в российском уголовном процессе, служит поводом и основанием к возбуждению уголовного преследования и предшествует последнему, а не наоборот. Несмотря на это, там права человека нарушаются в гораздо меньшей степени, что обусловлено как действенным судебным контролем за применением этих мер и обеспечением права на защиту, так и более высоким уровнем правовой культуры сотрудников правоохранительных органов.

11. По существу противоречащим основным началам Конституции РФ является положение п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ, предусматривающее возможность продления срока задержания, при условии признания судом задержания законным и обоснованным, на срок не более 72 часов с момента вынесения судебного решения по ходатайству одной из сторон для предоставления ею дополнительных доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

12. Задержание - мера уголовно-процессуального принуждения, связанная с изоляцией от общества, в отношении которой должны распространяться основные начала уголовного судопроизводства, касающиеся содержания под стражей, в том числе и требования разумности срока применения этой меры.

13. Одним из оснований применения мер процессуального принуждения является уголовно-процессуальное правонарушение. Оно складывается из совокупности общих элементов уголовно-процессуального правонарушения (объективная и субъективная стороны, объект и субъект деяния), независимо от вида и субъекта мер уголовно-процессуального принуждения.

14. Объектом уголовно-процессуального правонарушения всегда являются общественные отношения, охраняемые нормами уголовно-процессуального права. Родовым и непосредственным объектом могут быть определенные группы однородных общественных отношений, законные права и интересы участников уголовно-процессуального судопроизводства (обвиняемого, потерпевшего и др.)? их достоинство и честь.

15. Объективная сторона уголовно-процессуального правонарушения -это существенное нарушение закона деликтоспособными субъектами уголовно-процессуальных правоотношений или лицами, незаконно вторгающимися в область уголовно-процессуальных отношений, выразившееся в общественно вредном (опасном для уголовно-процессуальных правоотношений) и виновном деянии, имеющем причинную связь с наступившим последствием. Так, неявка обвиняемого по вызову (причина) вызвала наступление вреда (следствие) в виде нарушения правоотношений и нормального хода расследования.

16. Субъектом уголовно-процессуального правонарушения выступает, как правило, лицо, совершившее активное противоправное деяние, выраженное в действии либо бездействии. Такими субъектами могут быть любые участники уголовного судопроизводства, совершившие уголовно-процессуальное правонарушение. В их числе должностные лица, осуществляющие производство по уголовному делу. Например, о виновном правонарушении со стороны органов расследования можно говорить при производстве по уголовному делу в отсутствие защитника в случае его обязательного участия.

17. Наличие вины - необходимый признак субъективной стороны уголовно-процессуального правонарушения. Она как психическое отношение лица к совершенному правонарушению может иметь две формы -умышленную и неосторожную. Так, если следователь посчитал, что им соблюдены все требования закона и обеспечены все права участников, а прокурор обнаружил существенные нарушения закона, и возвратил дело на дополнительное расследование, то здесь присутствует вина следователя в форме неосторожности.

18. Уголовно-процессуальную ответственность должны нести все участники процесса, а результатом ее может быть уголовно-процессуальное принуждение, которое наряду с гражданами применяется и в отношении государственных органов за неисполнение ими своих обязанностей. Как проявление уголовно-процессуальной ответственности надо расценивать отмену прокурором незаконного и необоснованного постановления дознавателя, а также отстранение его от дальнейшего ведения расследования, если со стороны дознавателя допущено нарушение закона.

19. Законность и обоснованность ограничения неприкосновенности личности при применении уголовно-процессуального принуждения во многом зависят от установления и реализации совокупности соответствующих правовых гарантий неприкосновенности личности: международно-правовых, конституционных, уголовно-процессуальных, уголовно-правовых и гражданско-правовых гарантий. В качестве гарантий законности и обоснованности ограничения неприкосновенности личности выступают также прокурорский надзор, процессуальный контроль руководителя следственного органа и судебный контроль.

20. Среди факторов, которые могли бы способствовать предотвращению незаконного и необоснованного ограничения права неприкосновенности личности при применении мер уголовно-процессуального принуждения, необходимо назвать следующие: контроль и руководящие установки со стороны судов, прокуратуры; подготовка кадров правоохранительных органов по учебным программам, включающим проблемы защиты и ограничения прав личности; повышение общей правовой культуры работников правоохранительных органов; формирование соответствующего общественного мнения и правовой культуры населения.

21. В целях обеспечения надлежащего исполнения руководителями следственных органов обязанностей по обеспечению законности применения мер процессуального принуждения предлагаем ввести: ежемесячный отчет руководителей следственных органов о ходе работы по делам, по которым имеются жалобы на нарушение прав граждан при применении мер принуждения; систематический анализ нарушения сроков применяемых мер процессуального принуждения (задержание, заключение под стражу и продление сроков заключения под стражу и др.); обобщение и анализ практики применения мер принуждения, доведение результатов такого анализа до всех работников следственных органов; выявление, обобщение, анализ и огласку среди сотрудников выявленных фактов нарушения уголовно-процессуального законодательства, касающегося прав граждан при применении принуждения, а также принятых по этим фактам мер.

22. Обновление уголовно-процессуального законодательства принесло и много положительных моментов в сфере применения мер принуждения. Сюда относится установление двухуровнего порядка принятия решения о заключении под стражу, сокращение сроков предварительного содержания под стражей, отмена принудительного производства экспертизы в отношении свидетеля. Установлены и другие гарантии.

23. Проведенный анализ действующего уголовно-процессуального законодательства, а также анализ практики его применения позволяет высказать следующие рекомендации по совершенствованию УПК РФ в целях восполнения пробелов и согласованности норм уголовно-процессуального законодательства:

1) пункт 11 ст. 5 УПК РФ дополнить следующими целями задержания подозреваемого: в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу; пресечения преступной деятельности; предотвращения уклонения от уголовной ответственности и выявления в соответствующих случаях личности подозреваемого, в отношении которого имеются сведения о совершении им преступления, наказуемого лишением свободы;

2) пп.35 ст.5 УПК РФ - изложить в следующей редакции: «Реабилитированный - лицо, имеющее в соответствии с настоящим

Кодексом право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием либо применением меры уголовно-процессуального принуждения»;

3) часть 2 ст. 95 УПК РФ изменить следующим образом: «Встречи сотрудников органов дознания, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность с задержанными, производятся только по поручению следователя либо дознавателя, в производстве которого находится уголовное дело»;

4) в ч. 1 ст. 97 УПК РФ вместо слов «при наличии достаточных оснований полагать» записать «при наличии достаточно доказанных обстоятельств, дающих основание полагать»;

5) часть 1 ст. 101 УПК РФ дополнить следующим предложением: «В случае отсутствия в постановлении указания на фактические данные, свидетельствующие о необходимости данной меры пресечения, такое постановление признается не имеющим юридической силы»;

6) дополнить часть 1 ст. 111 УПК РФ указанием о наличии сведений (доказательств), дающих основания полагать о ненадлежащем исполнении подозреваемым (обвиняемым) своих обязанностей, и в целях обеспечения установленного настоящим Кодексом порядка уголовного судопроизводства, надлежащего исполнения приговора дознаватель, следователь или суд вправе применить к подозреваемому (обвиняемому) следующие меры процессуального принуждения: 1) обязательство о явке; 2) привод;3) на основании постановления судьи временное отстранение от должности; 4) наложение ареста на имущество и далее по тексту;

7) предложить редакцию ч. 1 ст. 112 УПК РФ следующего содержания: «При необходимости у подозреваемого, обвиняемого, а также других участников уголовного судопроизводства, указанных в ч.2 ст. 111 настоящего Кодекса, может быть взято обязательство о явке».

8) предложить ч. 1 ст. 113 УПК РФ следующей редакции: «В случае неявки по вызову без уважительных причин подозреваемый, обвиняемый, а также другие участники уголовного судопроизводства, указанные в ч.2 ст. 111 настоящего Кодекса, могут быть подвергнуты приводу»;

9) ввести в уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации отдельную главу «Уголовно-процессуальная ответственность», в которой объединить все возможные нарушения уголовно-процессуального характера; предусмотреть правовую в данной главе норму, обязывающую орган дознания, следователя и прокурора вносить представления в случае выявления нарушений прав граждан и других нарушений закона при производстве дознания и предварительного следствия;

10) исключить из Уголовного кодекса РФ ст. 308, 310, регламентирующие уголовную ответственность за отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний, а также разглашение данных предварительного следствия, заменив уголовную ответственность уголовно-процессуальной (ч.2 ст. 117 УПК РФ);

11) в УК РФ предусмотреть следующий состав преступления: «Применение пыток или иного противоречащего требованиям закона и профессиональной этике следователя (дознавателя) воздействия к лицу, лишенному свободы в ходе предварительного следствия с целью принудить его к совершению процессуально значимых действий» (по аналогии с п. «в» ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111 УК РФ), либо распространить на указанные случаи действие п. 3 ч. 1 ст. 63 УК РФ - совершение преступления в отношении лица, находящегося в зависимости от виновного;

12) в УПК РФ ввести статью, оговаривающую порядок обжалования (опротестования) судебного решения о заключении под стражу, домашнем аресте, помещении лица, не содержащегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства судебной экспертизы, а также о продлении их срока в вышестоящий суд подозреваемым, обвиняемым, защитником, другими участниками уголовного судопроизводства и иными лицами, права и законные интересы которых нарушены указанными решениями.

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Воробей, Светлана Николаевна, 2009 год

2. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950 г.//РГ. 1995. 5 апреля.

3. Европейская конвенция против пыток или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания от 10.12.1984 г. // РГ. 1995. 5 апреля.

4. Минимальные стандартные правила обращения с заключенными. Приняты Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями от 30.08.1955 г. // Международные акты о правах человека: Сборник документов. М.: НОРМА, 2000. -205 с.

5. Основные принципы обращения с заключенными, принятые Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 14.12.1990 г. // Международные акты о правах человека: Сборник документов. М.: НОРМА, 2000 г. - 207 с.16. Конституция РФ 1993 г.

6. Гражданский кодекс Российской Федерации.

8. Уголовный кодекс Российской Федерации.

9. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации 2001 г.

10. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г.

12. Закон РФ «Об уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1997. № 9. Ст. 1011.

13. Закон РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15.07.1995 г. // СЗ РФ. 1995. № 29. Ст. 2759.

14. Закон РФ «Об оперативно розыскной деятельности» от 12.08.1995 г. // СЗ РФ. 1995. №33. Ст. 3349.

15. Закон РФ «О милиции» от 18.04.1991 г. // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 16. Ст. 503.

16. Закон РФ «О средствах массовой информации» // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. №7. Ст. 300.

17. Закон РФ «Об основных гарантиях прав граждан Российской Федерации» от 06.12.1994 г. // СЗ РФ. 1994. № 33. Ст. 3406.

18. История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры: Сборник документов. М., 1955 г. - 269 с.

19. Федеральный закон «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ и Федеральный закон «О прокуратуре РФ» от 05.07.2007 г.

20. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» от 05.03.2004 г. // РГ. 2004. 25 марта.

21. Доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в РФ О. Миронова//РГ. 1999. 10-11 марта.

22. Состояние правопорядка в Российской Федерации и основные результаты деятельности органов внутренних дел в 2004 г.: Аналитические материалы. М., 2005. - С. 70.

23. Монографии и научные статьи

24. Астемеров З.А. Понятие юридической ответственности // Сов. государство и право. 1979. - № 6. - С. 59-67

25. Азаров В.А. Судебный контроль в системе средств обеспечения прав и свобод личности (уголовно-процессуальный аспект) // Актуальные проблемы теории борьбы с преступностью и правоприменительной практики. Вып. 3. Красноярск, 2000. - С. 73-75.

26. Багаутдинов Ф. Состояние и перспективы судебного контроля // Рос. юстиция. 2001. - № 3. - С. 24-26

27. Базылев Б.Т. Юридическая ответственность как охранительное правоотношение // Сов. государство и право. 1980. - № 8. - С. 125.

28. Базылев Б.Т. Об институте юридической ответственности // Сов. государство и право. 1975. - № 1. - С. 112.

29. Бондаренко Н.И. Полномочия начальника следственного отдела // Учебная, научно-производственная и инновационная деятельность высшей школы в современных условиях. Оренбург, 2001.

30. Братусь С.Н. Спорные вопросы теории юридической ответственности // Сов. государство и право. 1973. - № 4. - С. 33.

31. Брусницин Л.В. Меры пресечения по УПК РФ: новеллы и старые ошибки // Уголовное право. 2002. - № 3. - С. 70-71.

32. Булатов Б.Б. К вопросу об уголовно-процессуальном принуждении // Проблемы борьбы с преступностью. Омск, 1978. - С. 126-128.

33. Величко А.В. Исторический аспект развития имущественных мер пресечения // Следователь. 1999. - № 12. - С. 45.

34. Воронков С.С. Особенности соотношения категорий «основание», «условие», «причина» // Философские науки. 1974. - № 6. - С. 136.

35. Воронцова Н. Основания применения мер пресечения по УПК РФ //Российский следователь. 2002. - № 9. -С. 15.

36. Громов Н.А., Францифоров Ю.В. О соотношении прокурорского надзора и судебного контроля в стадии предварительного расследования // Следователь. 2001. - № 3. - С. 11.

37. Демидов И.Ф. Обеспечение прав человека в сфере борьбы с преступностью // Законность в Российской Федерации. М., 1998. - С. 152.

38. Долгова А.И. Правосознание как условие эффективности закона // Эффективность применения уголовного закона. М.: МГУ, 1979. - 115 с.

39. Егоров Н.Н. Вещественные доказательства: уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты: Монография. М.: «ЮрлитИнформ», 2007.- 19 пл.

40. Еникеев З.Д. Эффективность мер уголовно-процессуального принуждения на предварительном следствии //Вопросы эффективности советского уголовного процесса. Казань, 1976. - 219 с.

41. Жога Е., Полунин С., Громов Н. Карательные санкции в уголовном процессе // Следователь. 1999. - № 7. - С. 9.

42. Каминская В.И. Охрана прав и законных интересов граждан в уголовно-процессуальном праве // Сов. государство и право. 1968. - № 10.-С. 28-34.

43. Каминская В.И. В чем значение процессуальных гарантий в советском уголовном процессе // Сов. государство и право. 1950. - № 5. - С. 53.

44. Капинус Н.И. Меры пресечения в российском уголовном процессе // Следователь. 1998. - № 8. - С. 36.

45. Капинус Н.И. Меры пресечения в Российском процессе // Следователь. -2001.-№8. -С. 21-40.

46. Клочков В.В. Методология и методика изучения состояния законности // Состояние законности в Российской Федерации (1993 1995 годы). -М., 1995.-97 с.

47. Ковтун Н. Задержание подозреваемого: новые грани старых проблем // Российская юстиция. 2002. - № 10. - С. 46.

48. Колоколов Н. Правосудие в Канаде: пример успешного решения организационных проблем // Уголовное право. 2001. - № 2. - С. 84.

49. Колоколов Н. Прокурорский надзор и судебный контроль в стадии предварительного расследования // Законность. 1997. - № 10. - С. 7- 10.

50. Кудрявцев В.Н. Законность: содержание и современное состояние // Законность в Российской Федерации. М., 1998. - С. 4.

51. Лейст О.Э. Проблемы принуждения по советскому праву // Вестник МГУ. Сер. 11. 1976. № 4. 72 с.

52. Луговец В. Меры уголовно-процессуального принуждения, их понятие и значение // Следователь. 2003. - № 7. - С. 25.

53. Луговец Н.В. Основания применения иных мер принуждения // Следователь. 2003. - № 8. - С. 26.

54. Манаев Ю.В. Законность процессуальных решений следователя // Правоведение. 1982. - № 5.- С. 92-98.

55. Моржохов А.В. Уголовно-процессуальные гарантии прав обвиняемого на предварительном следствии // Актуальные проблемы раскрытия и расследования преступлений: Сб. науч. тр. Красноярск, 2003. - 107 с.

56. Назаренко В. Санкция прокурора или судебное решение // Законность. 2000. № 12.-С. 34-35.

57. Овчинников Ю.Г. Домашний арест как мера пресечения в российском уголовном процессе (исторический аспект) // Следователь. 2003. - № З.-С. 52.

58. Осипов Д.В. Правовая защита личности при применении в ходе дознания мер процессуального принуждения // Проблемы предварительного следствия и дознания. М.: МГУ, 2001. - 153 с.

59. Парфенова М. Конституционное право на свободу и личную неприкосновенность в досудебных стадиях уголовного процесса // Законность. 2002. - № 4. - С. 58.

60. Петелин А.И. Некоторые вопросы общего понятия юридической ответственности // Проблемы применения советского права. -Свердловск, 1973. 187 с.

61. Ростовщиков И.В. Права человека и законность в деятельности ОВД // Соблюдение прав и свобод личности в деятельности ОВД. М., 2001. -117 с.

62. Ростовщиков И.В. Законность и вопросы правового положения личности на предварительном следствии // Формирование правового государства и вопросы предварительного следствия. Волгоград, 1992. -96 с.

63. Руднев В. Судебный арест: первые оценки и новая статистика // Российская юстиция. № 10. - 2002. - С. 45.

64. Савицкий В. Последние новеллы УПК: порядок и сроки содержания под стражей // Российская юстиция. 1997. - № 5. - С. 17.

65. Селезнев М. Ведомственный процессуальный контроль и прокурорский надзор на предварительном следствии // Законность. -1999.-№ 1.-С. 13.

66. Сердечная Р.Г. Современное значение обеспечения прав участников расследования с учетом положений Конституции РФ и международных правовых актов // Обеспечение прав участников предварительного расследования,- Волгоград, 2004. 108 с.

67. Сергеев А.И. Основания применения мер пресечения // Актуальные проблемы предварительного следствия и дознания. М., 1997. - 205 с.

68. Соловьев Н. Реформа следственного аппарата: от перераспределения подследственности до модернизации УК // Российская юстиция. 2000. - № 12. - С. 2.

69. Соловьев А. Проблема статуса прокуратуры с позиций обеспечения публичного и личных интересов в уголовном процессе России // Уголовное право. 2000. - № 4. - С. 88.

70. Соловьев А.Б., Токарева М.Е., Воронцова Н.В. Проблемы законности и качества расследования в свете требований УПК РФ // Уголовное право. 2002. - № 2. - С. 73-76.

71. Стецовский Ю. Содержание под стражей: право и прокурорская практика // Российская юстиция. 1994. - № 2. С. 12-20.

72. Столматов А.И. Понятие и классификация норм уголовно-процессуального права // Правоведение. 1977. - № 3. - С. 41.

73. Студеникина М.С. Соотношение административного принуждения и административной ответственности // Сов. государство и право. 1968. -№ 10.-С. 20-27.s

74. Трунов И.Л., Трунова JT.K. Предложения по совершенствованию некоторых норм УПК РФ // Российский следователь. 2002. - № 12. - С. 12.

75. Трунова JI. Меры пресечения в уголовном процессе и ответственность за их несоблюдение // Уголовное право. 2003. - № 1. - С. 77.

76. Фаркушин М.К. Вопросы общей теории юридической ответственности // Правоведение. 1969. - № 4. - С. 29-30.

77. Филющенко А.А. Об уголовно-процессуальном принуждении // Правоведение. 1974. - № 3. - С. 108-109.

78. Химичева О.В. Судебный контроль за соблюдением прав личности при расследовании преступлений // Соблюдение прав и свобод личности в деятельности ОВД: Матер, науч.-практ. конф. М., 2001. - 176 с.

79. Чечина Н.А., Элькинд П.С. Об уголовно-процессуальной и гражданско-процессуальной ответственности // Сов. государство и право. 1973. -№ 9. - С. 34.

80. Чучаев А., Дворянсков И. Ответственность за принуждение к противодействию осуществлению правосудия // Законность. 2001. - № 4.-С. 11-14.

81. Шалумов М. Судебный контроль и прокурорский надзор: не междоусобица, а взаимодействие // Российская юстиция. 2001. - № 4. -С. 15-16.

82. Шатило К.Д. Уголовно-процессуальный характер задержания как неотложного следственного действия // Правоведение. 1963. - № 4. -С. 117-121.

83. Ширванов А.А. Нарушение закона в уголовном процессе РФ их правовые последствия: Монография. М., 2005. 18 п.л.

84. Ширванов А.А. Взаимодействие органов расследования в системе МВД с правоохранительными органами иностранных государств: Монография. Тула, 2000.3. Учебники

85. Безлепкин Б.Т. Уголовный процесс России. М., 2003. - 155 с.

86. Вандышев В.В. Уголовный процесс. СПб., 2004. - 272 с.

87. Галкин Б.А. Советский уголовно-процессуальный закон. М., 1962. -327 с.

88. Громов Н.А. Уголовный процесс России. М.: Юристъ, 1998. - 552 с.

89. Гречишникова О.С. Процессуальное принуждение / Под ред. С.А. Колосовича, Е.А. Зайцевой. Волгоград: Юрид. лит., 2002. - 221 с.

90. Дроздов Г.В. Меры пресечения в уголовном процессе. / Под ред. А.С.Кобликова. М., 1995. - 326 с.

91. Серова Е.Б. Уголовно-процессуальное право / Под ред. В.И. Рохлина. СПб., 2004.-379 с.

92. Серебрякова С.П. Следственные действия / Под ред. В.Т. Томина. М.: Юрид. лит., 2003. - 420 с.

93. Стецовский Ю.И. Право на свободу и личную неприкосновенность: нормы и действительность. М.: Дело, 2000. - 720 с.

94. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М.: Наука, 1968.-470 с.

95. Уголовный процесс России / Под. ред. В.Т. Томина. М.: Юрид. лит, 2003.-436 с.

96. Уголовный процесс / Под ред. К.Ф. Гуценко. М.: Зерцало, 2001. - 608 с.

97. Уголовно-процессуальное право / Под ред. В.И. Рохлина. СПб.: Юристь, 2004. - 537 с.

98. Уголовно процессуальное право РФ / Под ред. П.А. Лупинской. - М., 2000. - 342 с.

99. Уголовный процесс / Под ред. В.П. Божьева. М., 2002. - 319 с.

100. Чельцов М.А. Уголовный процесс. М., 1984. - 232 с.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность

Останина О.Е., соискатель Калининградского юридического института Министерства внутренних дел Российской Федерации

СТАНОВЛЕНИЯ ИНСТИТУТА ИНЫХ МЕР ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РОССИИ

В 11-15 ВЕКАХ

Становления института иных мер процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве России представляет собой сложный многоэтапный процесс, протяженностью в несколько столетий. Естественно, что генезис и динамика этого процесса были опосредованы целым рядом причин и предпосылок, порожденных как становлением отечественного уголовного процесса, так и общецивилизационным развитием Русского государства. Таким образом, институт иных мер процессуального принуждения, равно как и большинство правовых институтов, своими корнями уходит в глубокое прошлое нашей истории.

Российское уголовно-процессуальное законодательство развивалось и совершенствовалось на протяжении нескольких столетий. И.Я. Фойницкий, предлагая периодизацию развития уголовного судопроизводства в первом во втором периоде IX-XII вв. не упоминает о мерах принуждения1.

Мы же склоняемся к мнению Н. Дювернуа, который полагает, что институт принуждения берет свои истоки с Русской правды XI века. До нас дошли несколько редакций этого памятника: наиболее известны - Краткая и Пространная, где видны зачатки становления института принуждения, так статья 35, во изменении статьи 14 закона Краткой Правды, отменяет льготный срок (5 дней), представлявшийся лицу, у которого была обнаружена пропавшая вещь или раб; ранее ответчик мог не являться на свод в течение 5 дней, сославшись на поручителей2.

Русская Правда только раз упоминает о посаднике, говоря об отыскании беглого холопа3.

Следует заметить, что поводом к процессуальным действиям, направленным на отыскание вещи, в Русской Правде служит непосредственно утрата владения вещью (движимой). «Аче кто конь погубит, или порт, или оружие» (ст. 26, Тр. сп.), или - «аже холоп бежит» (ст.106), или - «закуп бежит от господы» (ст.52). В случаях, когда таким образом утрачено владение, первым действием истца должна быть явка или заповедь. Такая заповедь (ст.28), которая производится посредством объявления на торгу о пропаже, посредством «заклича» (ст.26), сколько видно из смысла указанных статей, считается необходимой, хотя сейчас мы можем сказать, какие последствия влечет за собой опущение явки.

В Псковской Судной Грамоте процессуальные последствия неявки ясны (ст.20). Вся цель явки заключается в отыскании вещи. Результатом ее может быть восстановление владения. Характер действий при такой постановке вопроса, вне всякого сомнения, полицейский, исполнительный. Все меры предпринимает сам истец, если процесс идет в рамках постоянного места жительства истца. Помощь власти требуется тогда, когда процедура не может быть ис-

1 Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. - СПб., «Альфа», 1996. - Т.1. - С. 32-34.

2 Материалы к изучению истории государства и права России «Русская Правда», М.: Государственная публичная историческая библиотека, 2002. - С. 79.

3 Дювернуа Н. Антология юридической науки. Источники права и суд в Древней России. - СПб., Юридический центр Пресс, 2004. - С. 172.

черпана родным населенным пунктом истца. (ст.108 Тр. сп.). В этом последнем случае истец должен поведать посаднику, что нашел своего раба, взять от него отрока и, говоря современным языком, арестовать раба. Содействие частных лиц поощрялось видами на вознаграждение (ст.107). Данная норма также встречается в русских договорах с греками. Напротив, утайка необоснованного владения была наказуема в рамках ст.26 и 106.

Очевидно, что первоначальный порядок явки выработался в тесном кругу общины, ибо срок восстановления владения - трехдневный (ст.26), что, учитывая допотопность уголовно-процессуального механизма средневековой Руси, вряд ли было возможно исполнить в масштабах значительной территориальной юрисдикции. В позднейших статьях о холопстве этот краткий срок, конечно, не имел уже практического значения.

Суд в эпоху Русской Правды начинается с действия лица, право которого оспаривается, и состоит в призыве на суд. Призыв ответчика совершается без всякого участия органов власти. Ответчика зовет сам истец (ст.29 Тр. сп.). Понятно, что весь смысл этого способа призывать на суд обусловливается тем, что он совершался публично. Ответчик мог не повиноваться приглашению, тогда тут же на глазах у всех, должна была происходить развязка. Или являлись люди, которые ручались в явке к суду, или истец привлекал его к суду силой. Русская Правда указывает только одну альтернативу, когда есть «поручник», и определяет срок явки пятью днями (ст. 13).

Нельзя не обратить внимания на очень важный момент: на многих чертах процесса слишком заметен непосредственный переход от состояния физической борьбы к процессуальному состязанию. Однако есть граница, за которой обычай не допускает насилия. Ст.58 Тр. сп. говорит: « а се аже холоп ударит свободна мужа, а убежит в хором, а господин его не выдаст», то силой его из дому нельзя взять; оскорбленный ждет, покуда ему случиться встретиться где-нибудь холопа, тогда он может с ним управиться.

Понятно, что при таком способе призывать на суд лицо, которое пользовалось доверием, ни в коем случае не могло стать предметом насилия. Ему было всегда легко найти поручителя, который избавлял его от необходимости тотчас следовать за истцом. Поручитель, тем самым, становился ответственным перед истцом. На него ложилась вся тяжесть последствий неявки.

Этот смысл поручительства виден в последующих договорах русских князей между собой, где должники и поручители обыкновенно упоминаются рядом, как подлежащее безусловной выдаче с обеих сторон. В частности договор смоленского князя предусматривает случай, когда смольняне силой выручат или не дадут немцу увести с собой должника, тогда «смольнянам долг платити самим»5.

Вклад псковичей в российское законотворчество общепризнан, о чем свидетельствует изучение Псковской судной грамоты - свода законов Псковской вечевой республики. Грамота, принятая «всем Псковом на вече», по благословению псковского духовенства, была создана на основе грамоты великого князя Александра, грамоты князя Константина и приписок «псковских пошлин». Впервые утвержденная в 1397, грамота впоследствии переутверждалась и дошла до нас в редакции, принятой между 1462 и 1471 гг. Псковская судная грамота ценна как свидетельство правовой традиции (она восходит к Русской Правде), примененной в законодательстве вечевого города-государства. Она, как никакой другой памятник эпохи, содержит обширную информацию по правовым нормам, организации суда и другим вопросам правового процесса в Х1У-ХУ вв.6

В данном памятнике права видны истоки зарождения института иных мер процессуального принуждения, а именно статья 17 посвящена вызову обвиняемого в суд, где речь идет о

4 Дювернуа Н. Указ. соч. - С. 180-181.

5 Дювернуа Н. Указ. соч. - С. 182-183.

6 Лабутина И.К. Псков. Историческая справка. - Псков, «Псковское возрождение», 2001. - С. 172.

приводе. «Позовник» - княжий или псковский служитель, либо частный человек, нанятый истцом за свой счет. Позовник приносит с собой особый акт - позовницу, которая составляется писцом или частным лицом, оплачивается пошлиной в обязательном порядке запечатывается печатью княжеской или «Троицкой» (псковской). Важно отметить, что позовник со своей позовницей появляется в определенном месте - в церковно-административном центре той общины, к которой принадлежит обвиняемый.

Если обвиняемый уклоняется от чтения позовницы, спрячется («стулится»), то позовница оглашается в его отсутствие, перед приходским священником (и, надо полагать, перед прихожанами - членами общины). Если после этого в течение пяти дней позванный не является в суд, на него истцу выдается «грамота на виноватого», представлявшая собой, по-видимому, акт принудительной доставки в суд. В этом же памятнике законодательства Псковской республики ст.55 гласит: «...Пристав не только вызывает на суд, но может и «росковать» или «сковать» великими полномочиями пристава, которым может быть простой псковитин.»8.

Следующая 56-я статья Псковской Судной Грамоты сразу же указывает на то, что привод как мера принуждения являлась платной процедурой: «Поездка пристава для вызова уголовного преступника оценивается двойными прогонами, которые удерживаются с преступника. Однако, если приставу не удастся найти татя9 или установить его вину, прогоны платит истец».

Из приведенных примеров мы можем сделать вывод о том, что уже в Х1-ХШ веках законодательство Руси носило процессуальную окраску, а отдельные положения послужили источником становления института принуждения.

Говоря об определенных исторических параллелях, необходимо отметить, что еще во времена Римской империи, а именно в период древнейшего легисакционного процесса, явка ответчика в суд обеспечивалась истцом, государственная власть в это дело не вмешивалась. Во II веке до н.э. на смену легисакционному процессу пришел формулярный процесс или процесс посредством формул. В 17 году до н.э. законом Юлия о частных судах легисакцион-ный процесс был отменен. Формулярный процесс, существовавший в период республики, какое-то время продержался и в период империи, но он постепенно вытиснился новой формой процесса - экстраординарным, в котором вызов ответчика в суд осуществлялся путем «устного заявления» истца. Если ответчик отказывался явиться в суд, он мог автоматически проиграть процесс либо дело могло быть рассмотрено заочно, неявка же истца прекращала процесс.

Эффективность досудебного производства по уголовному делу в значительной степени определяется содержанием целеполагания, которое в настоящее время заключается в защите прав и законных интересов личности, вовлеченной в досудебное уголовное производство. Указанное в полной мере распространяется на сферу уголовного преследования, допускающую в наибольшей степени ограничение конституционных прав личности. Речь идет в первую очередь о применении мер пресечения, связанных с лишением либо ограничением свободы, - заключения под стражу, домашнего ареста.

Преступления причиняют серьезный вред личности, обществу, государству. По данному поводу Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 15 января 1999 г. № 1-П по делу о проверке конституционности ч. 1 и 2 ст. 295 УПК РСФСР в связи с жалобой гр-на М. А. Клюева указал: «Любое посягательство на личность, ее права и свободу является одновременно и наиболее грубым посягательством на человеческое достоинство, поскольку человек как жертва преступления становится объектом произвола и насилия. Государство обязано способствовать устранению нарушений его прав и восстановлению достоинства личности» .

Одновременно, осуществление эффективного досудебного производства предусматривает защиту личности, вовлеченной в сферу уголовного преследования, от незаконного и необоснованного ограничения ее прав и свобод (п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ), что презюмирует недопущение властными субъектами уголовного преследования незаконного или необоснованного ущемления конституционных прав личности при применении к ней мер процессуального принуждения, ограничивающих свободу и личную неприкосновенность.

Важность проблемы обоснованности применения следователем, дознавателем мер процессуального принуждения вызывает в юридической литерагуре активные дискуссии 1 . Следует иметь в виду, что меры процессуального принуждения имеют не только процессуальное , но и социальное значение. Последнее заключается в том, что характер применения мер процессуального принуждения позволяет сделать вывод об эффективности досудебного производства.

Анализ материалов 864 изученных уголовных дел свидетельствует о том, насколько часто и какие именно меры процессуального принуждения применяются к подозреваемым, обвиняемым. Так, в отношении 47,4% обвиняемых (подозреваемых) избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу; 36,2% - подписка о невыезде и надлежащем поведении; 14,8% - обязательство о явке; 1,1% - присмотр за несовершеннолетним обвиняемым; 0,5% - личное поручительство. Иные меры процессуального принуждения не избирались. То есть, наиболее распространенной мерой процессуального принуждения выступает применение заключения под стражу. Причем только в отношении 1,1% обвиняемых (подозреваемых) от 48,5% подследственных, применительно к которым следователем, дознавателем инициировалось решение вопроса о заключении под стражу, судом было отказано в удовлетворении соответствующего ходатайства.

В ходе изучения автором мнения руководителей следственных органов, следователей, начальников подразделений дознания, должностных лиц органов дознания были получены данные о наиболее часто применяемой мере пресечения, в значительной степени отличающиеся от результатов изучения уголовных дел. Так, большинство респондентов указали такую меру уголовно-процессуального принуждения, как подписка о невыезде и надлежащем поведении (87%), затем - заключение под стражу (12%). При этом в качестве главной причины, препятствующей избранию иных мер процессуального принуждения, в наименьшей степени ограничивающих конституционные права личности, - домашнего ареста и залога - руководители следственных органов, следователи, начальники подразделений дознания, должностные лица органов дознания указали на отсутствие сложившейся практики по их применению, а применительно к залогу - также на отсутствие залогодателя (см. приложения № 1,2,4,5). Отмеченное обстоятельство свидетельствует, скорее всего, о некоторой психологической оценке указанных должностных лиц о возможно минимальной необходимости избрания наиболее строгой меры пресечения, связанной с ограничением конституционного права лица на свободу и личную неприкосновенность.

Безусловно, что повышению уровня обеспечения законности и обоснованности заключения лица под стражу способствовал переход на судебное санкционирование заключения под стражу подозреваемого, обвиняемого. Здесь же необходимо отметить, что данной проблеме всегда уделялось и уделяется сегодня большое внимание учеными-теоретиками и практиками 1 . Так, О. И. Цоколова справедливо отмечает, что судебный порядок решения вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу делает применение этой меры более взвешенным и обоснованным . Однако следует отметить, что не все ученые приветствуют законоположение о разрешении судом ходатайства о заключении лица под стражу. Ряд ученых относятся к нему критически, полагая, что избрание по судебному решению заключения под стражу до полного и объективного рассмотрения всех обстоятельств уголовного дела означает, что суд фактически предрешает вопрос о виновности либо невиновности подозреваемого, обвиняемого, формирует обвинительный уклон суда при рассмотрении им в последствии уголовного дела по существу .

Автор признает, что справедливость данного утверждения в определенной степени проявляется в первую очередь в уголовно-процессуальной деятельности районных и иных приравненных к ним судов, уполномоченных в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 29 УПК РФ принимать решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога и продлении срока содержания обвиняемого иод стражей и в соответствии с ч. 2 ст. 31 УПК РФ рассматривать и разрешать подсудные им уголовные дела по первой инстанции. Действующее законодательство не исключает возможность, когда одним и тем же судьей разрешается ходатайство о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, а впоследствии - вынесение этим же судьей окончательного судебного решения по уголовному делу в отношении данного лица. Свою аргументированную позицию по данной проблеме автор высказал, раскрывая теоретические основы досудебного производства в главе первой монографии, указав, что Европейский Суд по правам человека признает допустимым ведение одним судьей не более четырех судебно-контрольных производств по уголовному делу, которое впоследствии он будет рассматривать по существу.

В сложившейся правовой ситуации процессуальной гарантией принятия судом решений, отвечающих требованиям законности, обоснованности, мотивированности, справедливости (ч. 4 ст. 7, ч. 1 ст. 297 УПК РФ), выступает закрепленное в ст.ст. 123, 125-127 УПК РФ право обжалования заинтересованным субъектом соответствующего решения судьи.

При исследовании вопроса обеспечения законного и обоснованного разрешения судьей ходатайства о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу автор обращается к правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, давшего разъяснения по ряду вопросов, связанных с избранием меры пресечения в виде заключения под стражу 1 , в частности:

- о тщательной проверке судьей обоснованности мотивов необходимости заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу, изложенных в ходатайстве органов предварительного расследования о применении в отношении указанных лиц меры пресечения в виде заключения под стражу;
- о невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения;
- о невозможности применения в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести, совершенного им в возрасте до 18 лет, заключения под стражу в качестве меры пресечения в силу части 2 статьи 108 УПК РФ и ряд других.

В ходе монографического исследования проанализированы статистические данные, позволяющие оценить изменения УПК РФ относительно судебного порядка заключения подозреваемых, обвиняемых под стражу.

Следственная практика свидетельствует, что всего за пять месяцев действия нового УПК РФ количество граждан, которые заключались под стражу, сократилось на 20% . Это обусловлено усложненным но сравнению с ранее действовавшим порядком избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, а также повышением ответственности следователей при инициировании ими и поддержании прокурорами ходатайства об избрании данной меры пресечения. Результаты анкетирования свидетельствуют, что свою «осторожность» следователи мотивировали тем, что суд привык работать с сформированным уголовным делом, а не отдельными, выборочными материалами, изучив которые, ему необходимо вынести решение о заключении лица под стражу или об отказе в заключении под стражу (см. приложение № 1).

По мнению О. И. Цоколовой, сокращение количества арестов в 2002 году было кратковременным . Вместе с тем, согласно последующим статистическим данным по форме 1-ЕГС о результатах следственной работы рассмотрение ходатайств следователей, дознавателей об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу сокращается (с 234,8 тыс. в 2005 году до 191,1 тыс. в 2008 году) . Есть основания утверждать о сложившейся тенденции сокращения количества арестов, в том числе с учетом принятых Государственной Думой Российской Федерации по инициативе Президента Российской Федерации ряда федеральных законов, направленных на ограничение заключения под стражу лиц за преступления экономической направленности, что изложено в монографии далее.

Одновременно наблюдается тенденция уменьшения числа лиц, которые содержались под стражей и в отношении которых уголовное преследование прекращено по реабилитирующим основаниям либо оправданных судами, по уголовным делам, находившихся в производстве у следователей органов внутренних дел и следователей прокуратуры (в последующем - Следственного комитета при прокуратуре РФ, Следственного комитета РФ) (табл. 7).

Таким образом, можно констатировать, что в сфере применения процессуального принуждения постепенно усиливаются гуманистические начала судопроизводства по уголовным делам (см. приложение № 13), тем более учитывая, что в 1998-1999 гг. ежегодно под стражу с санкции прокурора заключалось более 450-480 тыс. граждан. На это же обращают внимание в своих исследованиях Б. Я. Гаврилов и др. 1

Таблица 7

1 Гаврилов Б. Я. Экспертная оценка влияния уголовного и уголовно-процессуального законодательства на обеспечение конституционных нрав граждан на свободу и личную неприкосновенность // Уголовное право. 2004. № 3. С. 118-121; Калинин Ю. И. Лесоповал с человеческим лицом // Российская газета. 2002. 2 окт. № 186; Специальный доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации «О нарушениях нрав граждан сотрудниками МВД России и УИС Минюста России». М., 2000. С. 8.
2 Основные показатели работы органов предварительного следствия в системе МВД России в 2006-2014 годы. М.: Следственный департамент МВД России, 2015. С. 43.
3 Увеличение числа реабилитированных, содержащихся под стражей в 2009 году, фактически имело место во II полугодии, что обусловлено усилением требовательности прокурора, о чем подробно изложено в параграфе 3 гл. 5 монографии.

Указанное выступает реальным подтверждением того, что действующий уголовно-процессуальный закон нацелен на охрану личности от незаконного и необоснованного ущемления ее конституционных прав, в частности права на свободу и личную неприкосновенность.

Дополнительным подтверждением гуманизации применения мер процессуального принуждения выступает принятие Федерального закона от 29.12.2009 № 383-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» 1 . Согласно внесенным в УПК РФ указанным законом изменениям в отношении подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ст. 198-199 УК РФ (уклонение от уплаты налогов и (или) сборов; неисполнение обязанностей налогового агента; сокрытие денежных средств либо имущества, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов), не может применяться заключение под стражу в качестве меры пресечения при отсутствии обстоятельств, указанных в пунктах 1-4 части 1 ст. 108 УПК РФ. Федеральным законом от 07.04.2010 № 60-ФЗ перечень составов преступлений, в отношении субъектов которых устанавливается ограничительное правило избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, был значительно расширен. В него, например, вошли преступления, квалифицируемые по статьям 159, 160, 165 УК РФ, совершенные в предпринимательской сфере. Принятые меры способствовали тому, что в I полугодии 2010 года число подозреваемых, обвиняемых, заключенных под стражу, сократилось по сравнению с I полугодием 2009 года на 15,3%, составив 10395 человек .

Дальнейшей гуманизации сферы применения мер уголовно-процессуального принуждения способствовало принятие Федерального закона от 29.12.2010 № 434-Ф3 , которым ограничивались основания применения в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде заключения иод стражу при выявлении у указанных лиц тяжелого заболевания, препятствующего их содержанию под стражей.

Внесенные указанными федеральными законами № 383-ФЗ и № 60-ФЗ изменения в ст. 108 УПК РФ учеными и практиками оцениваются неоднозначно. Положительными являются следующие обстоятельства: во-первых, задействованы дополнительные средства но сокращению количества подследственных, содержащихся в следственных изоляторах, что будет способствовать обеспечению в указанных учреждениях условий содержания заключенных под стражу лиц в соответствии с требованиями Совета

Европы; во-вторых, эти меры призваны снизить распространенность криминальной субкультуры, имеющей место в учреждениях, где содержатся лица в изоляции от общества, применительно к лицам, прежде не отбывавшим наказание в виде реального лишения свободы. Негативные последствия приобщения лица к криминальной субкультуре достаточно полно излагается в научных трудах ученых-пенитенциаристов 1 .

Одновременно автор отмечает, что внесенные в ст. 108 УПК РФ изменения могут способствовать возникновению ряда негативных обстоятельств в процессе расследования уголовных дел. Есть основания полагать, что отдельные из привлекаемых к уголовной ответственности лиц попытаются скрыться от органов предварительного расследования с целью избежать уголовной ответственности за совершение указанных преступлений. Перспектива расследования уголовных дел в отношении указанных лиц представляется неблагоприятной.

В числе проблемных вопросов применения меры пресечения в виде заключения под стражу автор выделяет следующие. Во-первых, согласно внесенным Федеральным законом от 05.06.2007 № 87-ФЗ в ст. 108 УПК РФ изменениям порядок избрания и продления срока содержания под стражей изменен. Указанное процессуальное решение принимает суд но ходатайству следователя с согласия руководителя следственного органа. Одновременно сохранен прежний порядок поддержания данного ходатайства в суде прокурором. С учетом указанного обстоятельства на практике следователь предварительно согласовывает ходатайство о заключении лица под стражу и продлении срока содержания под стражей с надзирающим прокурором, что, по нашему мнению, хотя и не предусмотрено действующим законодательством, но направлено на обеспечение законности предварительного следствия. Сложившуюся практику положительно оценивает В. А. Лазарева, которая отмечает: «Почему прокурор должен обосновывать ходатайство, заявленное согласно ч. 4 ст. 108, ч. 8 ст. 109 УПК РФ, возбужденное без его ведома и участия? Может ли прокурор обосновать данное ходатайство, что предписывает норма, содержащаяся в ч. 6 ст. 108 УПК РФ, если он с ним даже не знаком?» .

Полагаем, что возложение в законодательном порядке обязанности на следователя согласовывать ходатайство о заключении лица под стражу будет свидетельствовать о возвращении отдельных полномочий прокурору, переданных указанным выше законом руководителю следственного органа. Как свидетельствуют данные официальной статистики, приведенные выше, необходимости в этом нет. Руководитель следственного органа должным образом реализует новые для него контрольные полномочия. Одновременно предварительное согласование следователем ходатайства о заключении лица под стражу с прокурором в определенной степени ограничивает процессуальную самостоятельность следователя, не отвечает целям повышения эффективности досудебного производства по уголовным делам.

Считаем, что определенному упорядочению практики поддержания прокурором рассматриваемого ходатайства следователя перед судом о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу способствует изданный Генеральным прокурором Российской Федерации приказ от 02.06.2011 № 162 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия» 1 . В нем руководителю следственного органа рекомендовано копию ходатайства о заключении под стражу либо копию ходатайства о продлении срока содержания под стражей обвиняемого направлять прокурору перед судебным заседанием (п. 1.6). Кроме того, данный приказ обязывает прокурора составлять письменное заключение об обоснованности ходатайства для приобщения к материалам, рассматриваемым судом, и надзорному производству.

В монографии также обращается внимание на тот факт, что позиции следователя, руководителя следственного органа, с одной стороны, и прокурора, с другой стороны, о наличии оснований для заключения лица под стражу или продления срока его содержания под стражей могут расходиться. В таких ситуациях «суд испытывает дополнительные сложности в принятии решения, обусловленные разногласиями внутри стороны, осуществляющей уголовное преследование» . В этой связи полагаем, что в судебном заседании наряду с прокурором не только может, как это предусмотрено в ч. 4 ст. 108 УПК РФ, но и должен участвовать следователь или руководитель следственного органа и, соответственно, дознаватель по уголовным делам, расследованным в форме дознания. Их непосредственное участие в судебном заседании позволит обосновать позицию органа предварительного расследования в части, касающейся применения в отношении подозреваемого, обвиняемого заключения под стражу, а суду непосредственно учитывать мнение как прокурора, гак и следователя, что позволит принять законное, обоснованное, мотивированное решение (ч. 4 ст. 7 УПК РФ). Эти положения составляют элемент авторской концепции досудебного производства.

С учетом изложенного можно констатировать, что уголовно-процессуальный закон сегодня ориентирует органы предварительного расследования на строгое соблюдение как порядка избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, так и сроков содержания подозреваемых, обвиняемых под стражей, поскольку это является одной из важнейших гарантий реализации конституционного принципа обеспечения доступа гражданина к правосудию и возмещения причиненного преступлением вреда.

К числу проблем в сфере применения заключения иод стражу, которые существенно осложняют производство по уголовному делу, автор относит отсутствие правового механизма, отвечающего современной правоприменительной практике, заочного избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого, скрывающегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск, что влечет увеличение сроков досудебного производства по уголовному делу и, соответственно, нарушение права лица на доступ к правосудию в разумный срок. Так, согласно данным официальной статистике за 2004-2013 гг. из числа объявленных в федеральный розыск лиц более 125 тысяч подозреваемых, обвиняемых остались неразыскан- ными. Безусловно, данный факт способствовал совершению ими новых преступлений, в том числе тяжких и особо тяжких. На необходимость закрепления в УПК РФ возможности заочного ареста подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в федеральный розыск, указывает Б. Я. Гаврилов 1 , О. И. Цоколова и др.

Существующие в УПК РФ (ч. 5 ст. 108) правила о возможности заочного вынесения судом решения о заключении лица иод стражу, скрывшегося от органов предварительного расследования и объявленного в международный розыск, обусловливаются необходимостью соблюдения положений Конституции Российской Федерации, часть 2 статьи 22 которой допускает задержание лица без судебного решения на срок не более 48 часов, и Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., ратифицированной Российской Федерацией Федеральным законом от 30.03.1998 № 54-ФЗ . В частности, п. 3 ст. 5 указанной Конвенции гласит, что каждый задержанный или заключенный под стражу незамедлительно доставляется к судье.

Исследование современного состояния уголовно-процессуального законодательства позволяет утверждать о попытке законодателя разрешить данную правовую ситуацию. В этих целях законодатель предусмотрел, что лицо, объявленное в федеральный розыск, при обнаружении может быть задержано в соответствии с ч. 3 ст. 210 УПК РФ. При наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, в отношении задержанного лица в случаях и порядке, предусмотренных ст. 108 УПК РФ, может быть избрано заключение под стражу .

С учетом принятых законодателем изменений УПК РФ в настоящее время на практике возможно несколько способов разрешения данной ситуации:

- заключение под стражу лица, объявленного в федеральный розыск, по месту его фактического задержания сотрудниками территориального органа внутренних дел по материалам, направленным инициатором розыска посредством факсимильной связи;
- направление по месту фактического задержания лица, скрывающегося от органов предварительного следствия, посредством факсимильной связи постановления о задержании последнего в порядке ст. 91 УПК РФ и направление конвоя для доставления задержанного к месту расследования для решения вопроса о заключении под стражу;
- направление следственно-оперативной группы для фактического задержания лица в порядке ст. 91 УПК РФ и дальнейшего его этапирования в орган расследования для решения вопроса о заключении под стражу;
- задержание лица, объявленного в федеральный розыск, в порядке ч. 1 ст. 92 У11К РФ на 3 часа по месту фактического обнаружения, получение объяснения и отобрания у него обязательства о явке к следователю по месту производства предварительного следствия.

Однако предложенный законодателем порядок задержания и избрания меры пресечения в виде заключения под стражу (за сотни и тысячи километров от места производства предварительного расследования) подозреваемого, обвиняемого, скрывшегося от органов предварительного расследования, не работает, что позволяет сделать вывод о неэффективности указанного механизма заключения подозреваемого, обвиняемого, объявленного в федеральный розыск, под стражу. На данный факт обратил внимание и Б. Я. Гаврилов 1 .

Определенного рода правовой предпосылкой для внесения корректив в действующее уголовно-процессуальное законодательство с целью закрепления в УПК РФ возможности заочного избрания заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого, объявленного в федеральный розыск, выступает правовая позиция Верховного Суда Российской Федерации, изложенная в п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» . Исходя из существа рекомендаций Пленума Верховного Суда Российской Федерации суды при задержании лица, объявленного в розыск, вправе по месту его задержания рассмотреть ходатайство о применении в отношении такого лица меры пресечения в виде заключения под стражу. Однако суды по-прежнему отказываются рассматривать ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лица, объявленного в федеральный розыск, по месту его фактического задержания. Изучение представленной регионами информации позволило выявить следующие причины отказа судов от рассмотрения вышеуказанного ходатайства:

1) документы, обосновывающие необходимость заключения лица под стражу, присланы факсимильной связью;
2) следователь, обосновывающий в суде по месту задержания лица ходатайство о заключении лица под стражу, не принял уголовное дело к своему производству. Суд не принимает во внимание, что он обосновывает ходатайство по письменному поручению следователя по месту производства предварительного следствия;
3) разыскиваемый не был задержан в качестве подозреваемого;
4) обнаруженное лицо не вызывалось ранее следователем по месту предварительного расследования и не были представлены доказательства его неявки к следователю;
5) преступление совершено не но месту задержания разыскиваемого (см. приложение № 6).

Сложившаяся следственная практика свидетельствует, что в случае обнаружения лица, объявленного в розыск, в соответствии с ч. 3 ст. 210 УПК РФ разрешается его задержание по правилам, предусмотренным главой 12 УПК РФ. Однако установленный УПК РФ срок задержания не дает реальной возможности для доставления задержанного к инициатору розыска и избрания ему меры пресечения в виде заключения под стражу. В подобных случаях при задержании разыскиваемого лица сотрудники органов внутренних дел письменно опрашивают его о причинах неявки к следователю и отбирают у пего обязательство о явке к месту расследования уголовного дела. Однако на практике данные лица, как правило, к следователю не являются, что влечет необходимость повторного объявления их в розыск (см. приложение № 6).

Указанные выше обстоятельства, а также необходимость соблюдения положений Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.) и соответствующих конституционно-правовой и уголовно-процессуальной норм, ограничивающих время задержания лица без судебного решения сроком 48 часов, обусловливают потребность в законодательном закреплении возможности заочного избрания в отношении подозреваемого, обвиняемого, объявленного в федеральный розыск, меры пресечения в виде заключения под стражу с соблюдением следующих правил:

1) при рассмотрении судом по месту предварительного расследования преступления ходатайства о заключении лица, объявленного в федеральный розыск, под стражу обязательно участие защитника. Последнее выступает в качестве процессуальной гарантии законного и обоснованного разрешения судом указанного ходатайства;
2) в течение 48 часов обнаруженное и задержанное лицо при невозможности доставления в суд по месту предварительного расследования должно быть доставлено в ближайший к месту его задержания суд с целью решения вопроса об оставлении заочно избранной в отношении него меры пресечения - заключения под стражу и доставление лица к месту производства предварительного расследования. При этом суд удостоверяется в личности задержанного по подозрению в совершении преступления и уточняет, не отменена ли избранная заочно мера пресечения в виде заключения под стражу;
3) после доставления данного лица к месту предварительного расследования оно должно быть доставлено в суд, избравший в отношении него меру пресечения в виде заключения под стражу, с целью рассмотрения вопроса об оставлении подозреваемого, обвиняемого под стражей либо об ее отмене. Данные положения вошли в авторскую концепцию досудебного производства. Автором разработан проект соответствующего федерального закона (приложение № 14).

Наряду с указанными самостоятельной проблемой в сфере применения меры пресечения в виде заключения под стражу выступает правовая регламентация первоначального срока ареста, который составляет 2 месяца (ч. 1 ст. 109 УПК РФ). Согласно ч. 1 ст. 108 УПК РФ общим условием применения заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого выступает вменение данному лицу совершение преступления, наказание за которое уголовным законом предусмотрено свыше трех лет лишения свободы. Фактически, с учетом ч. 2 ст. 15 УК РФ, применение заключения под стражу по общему правилу допустимо в отношении подозреваемого, обвиняемого в совершении преступлений средней тяжести (похищение человека, мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору, грабеж и др.), тяжких (убийство, изнасилование, разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, и др.) и особо тяжких (вымогательство с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшему, бандитизм, террористический акт и др.).

В ходе расследования уголовного дела следователь при наличии оснований как минимум дважды обращается в суд с ходатайством сначала о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу, а затем - с целью продления срока содержания под стражей указанного лица. При этом согласно ч. 8 ст. 109 УПК РФ ходатайство о продлении срока содержания под стражей должно быть представлено в суд не позднее семи суток до истечения указанного срока. Учитывая время, которое следователь тратит на подготовку ходатайства о продлении срока содержания под стражей, и его согласование с руководителем следственного органа, что предусмотрено ч. 3 ст. 108 УПК РФ, у следователя фактически остается 1,5 месяца на расследование уголовного дела с участием подозреваемого, обвиняемого, заключенного под стражу. Однако указанные выше составы уголовно-наказуемых деяний отличаются сложностью установления предмета доказывания по уголовным делам о таких преступлениях, закрепленного ст. 73 УПК РФ. Вследствие чего, как показал анализ следственной практики, срок расследования уголовных дел о преступлениях в форме дознания в среднем составляет 3-6 месяцев, в форме предварительного следствия - 6-12 месяцев (см. приложение № 6).

Учитывая изложенное, считаем, что первоначальный срок содержания под стражей подозреваемого, обвиняемого, составляющий два месяца, не отвечает потребностям современной следственной практики и требует увеличения при расследовании уголовных дел о преступлениях, по которым обязательно предварительное следствие. О необходимости увеличения первоначального срока содержания иод стражей высказались 61,9% опрошенных автором следователей (см. приложение № 1).

Кроме того, к необходимости увеличения срока заключения под стражу побуждают правовые положения УПК РФ, а также правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации. Так, согласно ч. 1 ст. 221 УИК РФ прокурор по общему правилу в течение 10 суток с момента поступления от следователя уголовного дела имеет право знакомиться с материалами уголовного дела и принять соответствующее процессуальное решение (п. 1-3 ч. 1 ст. 221 УПК РФ). Одновременно автор учитывает полномочие прокурора возбудить ходатайство перед судом о продлении срока содержания обвиняемого под стражей при недостаточности указанного срока к моменту направления уголовного дела (ч. 2.1 ст. 221 УПК РФ). Реализация такого права прокурора, по мнению автора, обусловлена:

Во-первых, правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации. Так, в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2005 г. № 4-П 1 уточняется, что переход от одной процессуальной стадии к другой не влечет автоматического прекращения действия примененной на предыдущих стадиях меры пресечения, включая заключение под стражу. При передаче уголовного дела прокурором в суд избранная мера пресечения в виде заключения под стражу в досудебном производстве не прекращает свое действие и может применяться до истечения срока, определенного соответствующим судебным решением (и. 3.2).

Однако автор разделяет особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации А. Л. Кононова по данному решению Конституционного Суда Российской Федерации относительно того, что судебное установление меры пресечения в виде заключения иод стражу на предварительном следствии исчерпывается в момент направления уголовного дела в суд в соответствии с п. 1 ч. 8 и ч. 9 ст. 109 УПК РФ (п. 2) .

В целях разрешения возникшей правовой коллизии Федеральным законом от 05.06.2012 № 53-Ф3 прокурор был наделен полномочием возбуждения ходатайства перед судом о продлении срока заключения под стражей при наличии оснований, предусмотренных ч. 2.1 ст. 221 и ч. 2.1 ст. 226 УПК РФ;

Во-вторых, правом прокурора знакомиться с материалами уголовного дела и принимать по нему решение в срок до 30 суток ввиду большого объема и сложности уголовного дела (ч. 1.1 ст. 221 УПК РФ).

Одновременно следует акцентировать внимание на правовые нормы ч. 3 ст. 227, п. 3 ч. 1 и ч. 2 ст. 228 УПК РФ, закрепляющие обязанность суда в течение 14 суток с момента поступления к нему уголовного дела рассмотреть вопрос о мере пресечения в виде заключения под стражу, избранной ранее судом в отношении обвиняемого, и принять по нему решение. Таким образом, с момента окончания предварительного следствия в случае, когда обвиняемый находился под стражей, указанное лицо минимум еще 24-44 суток будет находиться под стражей до момента разрешения судом вопроса о данной мере пресечения в соответствии с ч. 3 ст. 227 УПК РФ.

Исходя из изложенного, полагаем, что есть основания для дифференциации срока содержания под стражей и установления его в зависимости от формы предварительного расследования: до 4 месяцев при расследовании уголовных дел о преступлениях, по которым предварительное следствие обязательно, и до 2 месяцев при расследовании уголовных дел о преступлениях, по которым предварительное следствие необязательно. Данное положение является одним из элементов авторской концепции досудебного производства.

Среди мер пресечения, применяемых в досудебном производстве по уголовным делам, в значительной мере ограничивающих конституционные права граждан на свободу и личную неприкосновенность в монографии выделяется домашний арест (ст. 107 УПК РФ), который не предусматривался УПК РСФСР (1960 г.). Необходимость введения в уголовное судопроизводство данной меры пресечения очевидна для юридического сообщества. Однако если в отношении других мер процессуального принуждения можно утверждать, что до принятия Федерального закона от 07.12.2011 № 420-ФЗ 1 правовой механизм их реализации в большей степени законодателем был определен, то относительно домашнего ареста этого нельзя было констатировать.

При проведении ретроспективного анализа правового регулирования меры пресечения в виде домашнего ареста в монографии отмечается, что определенные трудности в правоприменении были обусловлены отсутствием в УПК РФ законодательного определения термина «домашний арест» в отличие от УПК РСФСР (в ред. 1923 г.), в котором прямо указывалось, что домашний арест - это лишение обвиняемого свободы в виде изоляции, только не в следственных изоляторах, а дома.

Кроме того, уголовно-процессуальный закон не содержал перечень ограничений для лица, в отношении которого избиралась данная мера пресечения. По этому поводу в юридической литературе высказывались разные суждения относительно содержания данных ограничений . Отличной от указанных представляется позиция Ю. Г. Овчинникова, согласно которой содержание домашнего ареста предусматривало полную изоляцию и назначение стражи, либо неполную изоляцию без назначения стражи 1 . Считаем, что первая предложенная указанным автором форма домашнего ареста является нецелесообразной, поскольку предполагает необоснованное расходование бюджетных средств на обеспечение охраны лица, находящегося под домашним арестом. На данное обстоятельство указывал и Б. Б. Булатов, подчеркивая, что «назначение стражи на дом» сопровождается необоснованными существенными материальными и организационными издержками при наличии уже существующих специальных учреждений - следственных изоляторов .

В отмеченном выше Постановлении от 19 декабря 2013 г. № 41 Верховный Суд Российской Федерации сделал акцент на основания и условия применения меры пресечения в виде домашнего ареста, а также указал судам на необходимость конкретизации вида и пределов налагаемых на лицо ограничений и (или) запретов при удовлетворении ходатайства следователя, дознавателя об избрании домашнего ареста (п. 40).

Согласно Указу Президента РФ от 30 марта 2012 г. № 351 на Федеральную службу исполнения наказаний дополнительно была возложена функция контроля за нахождением лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, в местах исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением ими наложенных судом запретов и (или) ограничений. Непосредственными субъектами выполнения указанной функции постановлением Правительства РФ от 23 апреля 2012 г. № 360 в системе учреждений и органов уголовно-исполнительной системы определены уголовно-исполнительные инспекции.

О непродуманной позиции законодателя свидетельствуют результаты обобщения автором практики применения домашнего ареста в 2012- 2013 гг. - количество лиц, в отношении которых избиралась мера пресечения в виде домашнего ареста, в сравнении с 2007-2011 гг. изменилось не существенно.

Ранее высказывалась и иная точка зрения относительно органа, на который следовало бы возложить функцию по контролю за исполнением домашнего ареста подозреваемым, обвиняемым. Так, по мнению Л. К. Труновой, меру пресечения в виде домашнего ареста должны исполнять судебные приставы-исполнители, которых следует наделить соответствующими надзорными и контрольными функциями, а также в соответствии с этим разработать их права и обязанности с дальнейшим закреплением в федеральном законодательстве 1 . Указанный автор аргументирует свою позицию тем обстоятельством, что домашний арест применяется на основании решения суда (ч. 2 ст. 107 УПК РФ), а исполнение судебных решений в соответствии с Федеральными законами от 21.07.1997 № 118-ФЗ «О судебных приставах» и от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» возложено на Федеральную службу судебных приставов. Автор не разделяет приведенную точку зрения относительно возложения контроля за исполнением домашнего ареста на органы Федеральной службы судебных приставов, поскольку при расследовании уголовного дела должны будут взаимодействовать должностные лица различных правоохранительных ведомств, а их профессиональные интересы не всегда совпадают. Кроме того, судебные приставы исполняют окончательное решение суда, в данном случае - решение суда носит промежуточный, обеспечительный характер.

- во-первых, органы внутренних дел (особенно подразделения участковых уполномоченных) но своим функциональным обязанностям, а также территориально наиболее приближены к населению;
- во-вторых, в соответствии с уголовно-процессуальным законом (п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ) следователь наделен правом дачи поручения органу дознания об исполнении постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных действий, а также получать содействие при их исполнении;
- в-третьих, подразделения участковых уполномоченных являются структурным подразделением органов внутренних дел;
- в-четвертых, согласно официальной статистике более 85% уголовных дел о преступлениях расследуются органами внутренних дел.

Дополнительным аргументом о целесообразности возложения функции контроля за исполнением домашнего ареста на органы внутренних дел выступает продолжающийся процесс реформирования указанных правоохранительных органов, сопровождающийся повышением уровня материально-технического обеспечения деятельности структурных подразделений органов внутренних дел, улучшением их кадрового потенциала. Данные положения являются элементом авторской концепции досудебного производства.

Исследуя проблемы применения мер пресечения, существенно ограничивающих конституционные права личности, научный и практический интерес представляет анализ применения альтернативной указанным выше меры пресечения в виде залога. В монографии отмечается, что принятие Федерального закона от 07.04.2010 № 60-ФЗ позволило упорядочить применение меры пресечения в виде залога. Ранее препятствием к заявлению следователем, дознавателем ходатайства в суд об избрании анализируемой меры пресечения выступало то обстоятельство, что залог вносился на депозитный счет суда, а не на депозитный счет соответствующего правоохранительного органа 1 . Вследствие чего, во-первых, следователю, дознавателю было проблематично удостовериться в том, что залог залогодателем был внесен на депозитный счет согласно ст. 106 УПК РФ; во-вторых, ч. 10 ст. 106 УПК РФ обязывает следователя, дознавателя возвращать залог залогодателю при прекращении уголовного дела. Как это должен был делать следователь, дознаватель - не совсем было ясно. Вероятно, залогодатель с копией постановления о прекращении уголовного дела должен был обратиться в суд с целью получения своих средств, что также осложняло применение меры пресечения в виде залога .

Возможность нахождения средств, внесенных в качестве залога, только на депозитном счете суда выступала фактором, препятствующим своевременной отмене либо изменению анализируемой меры пресечения на более мягкую, что предусматривается ч. 1 ст. 110 УПК РФ. Это проявлялось в том, что следователь, дознаватель должны были уведомлять суд об отмене либо изменении меры пресечения в виде залога с тем, чтобы залогодатель мог получить внесенные в качестве залога средства. Указанное обстоятельство не соответствовало законоположению, закрепленному в ч. 3 ст. 110 УГ1К РФ, согласно которому отмена или изменение меры пресечения в виде залога производится следователем, дознавателем с согласия соответственно руководителя следственного органа либо прокурора, при этом согласие суда либо его уведомление не требуется. Данная проблема снимается новой редакцией статьи 106 УПК РФ, согласно которой залог вносится на стадии предварительного расследования в орган, в производстве которого находится уголовное дело (ч. 1 ст. 106 УПК РФ).

Однако современная правовая регламентация применения залога не разрешила ряд прежних проблем и одновременно инициировала появление новых. В частности, уголовно-процессуальная норма ст. 106 УПК РФ регламентирует только низший предел размера залога в зависимости от тяжести совершенного деяния. Вполне логичным с точки зрения законодателя было бы в отсутствие методики определения размера залога установить допускаемый в рассматриваемом случае высший предел. Исходя из содержания ч. 3 ст. 106 УПК РФ (в новой редакции) нерешенным остается вопрос о том, как следователь, дознаватель должны реализовывать законоположение относительно содержания недвижимого имущества и движимого в виде ценностей и допущенных к публичному обращению в Российской Федерации акций и облигаций, управления ими, а самое главное - обеспечения их сохранности. Отсылка к законодательству Российской Федерации ясности не вносит.

Часть 4 анализируемой нормы накладывает на следователя дополнительную обязанность - устанавливать отсутствие ограничений (обременений) прав на указанное выше имущество, которая, как считает автор, не является процессуальной, а носит скорее обеспечительный характер, поэтому не должно входить в компетенцию следователя. Кроме того, реализация данной обязанности следователем будет препятствовать расследованию преступления в возможно короткий срок, что актуализуется в связи с принятием федеральных законов № 68-ФЗ 1 и № 69-ФЗ , ориентирующих на необходимость обеспечения разумных сроков уголовного судопроизводства, включающего стадию предварительного расследования.

Рассматривая залог как возможную альтернативу мерам пресечения, существенно ограничивающих конституционные права личности - заключению под стражу, домашнему аресту, научный и практический интерес представляет анализ правовой нормы, определяющей порядок установления отсутствия ограничения на имущество, передаваемое в качестве залога и не подлежащее государственной регистрации или учету (ч. 4 с/г. 106 У КП К РФ). Автор юридическое значение расписки залогодателя об отсутствии указанных ограничений (обременений), которая, по мнению законодателя, является достаточным подтверждением отсутствия указанных ограничений (обременений) в отношении предмета залога, расценивает как ничтожное, поскольку отсутствуют процессуальные гарантии ее достоверности. Указанные факторы обусловили низкий показатель избрания меры пресечения в виде залога. Так, в 2008 г. залог был избран в отношении 538 подозреваемых, обвиняемых; в 2009 г. - в отношении 598 подозреваемых, обвиняемых; в 2010 г. - в отношении 629 подозреваемых, обвиняемых; в 2011 г. - в отношении 438 подозреваемых, обвиняемых; в 2012 г. - в отношении 275 подозреваемых, обвиняемых; в 2013 г. - в отношении 198 подозреваемых, обвиняемых; в 1 полугодии 2014 г. - в отношении 127 подозреваемых, обвиняемых . Приведенные статистические данные позволяют констатировать отсутствие сложившейся практики применения залога. На данное обстоятельство указали 40,4% следователей, 38,1% руководителей следственных органов, 50,1% должностных лиц подразделений дознания, 53,7% начальников подразделений дознания, мнения которых изучал автор (см. приложения № 1,2, 4, 5).

Изложенное позволяет сформулировать следующие выводы:

1) в последнее десятилетие, начиная с принятия Федерального закона от 09.03.2001 № 25-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации» , исключившего ч. 2 ст. 96 УПК РСФСР, предусматривающей заключение подозреваемого, обвиняемого под стражу но мотиву лишь одной опасности совершенных преступлений, в перечень которых входило значительное количество уголовно-наказуемых деяний, в том числе все виды краж с квалифицирующим составом, наблюдается тенденция к сокращению числа лиц, в отношении которых избирается мера пресечения в виде заключения под стражу (их число сократилось с 450-480 тыс. в 1998-1999 гг. до 133,3 тыс. в 2013 г.). Одновременно снижается число лиц, которые незаконно, необоснованно заключены под стражу в досудебном производстве (число незаконно, необоснованно содержавшихся под стражей по уголовным делам, расследованным следователями органов внутренних дел, сократилось с 919 лиц в 2001 году до 163 лиц в 2014 году, а по уголовным делам, расследованным следователями прокуратуры (в настоящее время - Следственного комитета Российской Федерации) с 1305 в 2001 году до 321 человека в 2014 г.;
2) принимаемые государством законодательные меры свидетельствуют о его стремлении гуманизировать сферу уголовно-процессуального принуждения, что заслуживает положительной оценки с позиции защиты конституционных прав подозреваемого, обвиняемого и одновременно требует принятие дополнительных мер, в том числе законодательного характера, обеспечивающих качественное расследование уголовных дел о преступлениях;
3) обеспечению неотвратимости наказания за совершенное преступление и соблюдению разумных сроков досудебного производства должно способствовать внесение в УПК РФ изменений, предоставляющих суду право на заочное избрание заключения под стражу в отношении подозреваемого, обвиняемого, объявленного в федеральный розыск, с соблюдением определенных правил, предусматривающих соблюдение конституционно- процессуальных гарантий защиты прав и основных свобод такого лица (проект федерального закона см. в приложении № 14);
4) в целях активизации применения меры пресечения в виде домашнего ареста необходимо возложить контроль за исполнением указанной меры пресечения на органы внутренних дел (полицию). Это позволит гуманизировать применение мер процессуального принуждения на стадии предварительного расследования, а в отношении подозреваемых, обвиняемых, заключенных под стражу по судебному решению, улучшить условия их содержания в следственных изоляторах, привести их в соответствии с международными правовыми актами в области обеспечения прав человека.

Собрание законодательства РФ. 1999. № 4. Ст. 602.
Лившиц 10. Д. Меры процессуального принуждения в уголовном процессе: автореф.дне. ... канд. юрид. наук. М., 1958; Цоколова О. И. Теория и практика задержания, арестаи содержания под стражей в уголовном процессе: дне. ... д-ра юрид. наук. М., 2007; Цоколова О. И. Применение органами предварительного следствия и дознания мер процессуального принуждения под судебным контролем: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1995; Трунова Л. К. Современные проблемы применения мер пресечения в уголовном процессе: дис....д-ра юрид. наук. М., 2002; Булатов Б. Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. Омск, 2003; Булатов Б. Б., Пиколюк В. В. Меры уголовно-процессуального принуждения (по главе 14 УГ1К России). М., 2003 и др.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ПРОФСОЮЗОВ

Юридический факультет

Кафедра правоохранительной деятельности

Курсовая работа

«Меры уголовно-процессуального принуждения в Российском уголовном процессе»

Выполнила:

студентка 2 курса, 1 группы

Супилко Ю.М.

Преподаватель:

Профессор, к.ю.н.

Стуканов А.П.

Санкт-Петербург

Введение…………………………………………………………………………...2

Глава I. Общая характеристика мер уголовно-процессуального при-

нуждения…………………………………………………………………………..4

Социальная обусловленность и значение мер уголовно-процессуального принуждения…………………………………………………………………..4

Признаки и понятие мер процессуального принуждения…………………6

Классификация мер уголовно-процессуального принуждения………….10

Глава II. Задержание подозреваемого как мера процессуального принуждения……………………………………………………………………..12

2.1 Понятие задержания подозреваемого……………………………………...12

2.2 Основания, условия и порядок задержания……………………………….16

Глава III. Меры уголовно процессуального пресечения……………………...21

3.1 Юридическая природа мер пресечения…………………………………...21

3.2 Понятие, общие основания, условия и порядок применения мер уголовно-процессуального пресечения………………………………………..23

3.3 Характеристика отдельных мер пресечения………………………………26

Глава IV. Иные меры уголовно процессуального принуждения……………..37

Заключение……………………………………………………………………….41

Список литературы………………………………………………………………43

Введение.

В течении нескольких последних лет все чаще и чаще говорят о построении правового государства, в котором человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Движение к правовому государству неразрывно связано с кардинальным укреплением законности и правопорядка, усилением контроля над преступностью, обеспечением неотвратимости ответственности за правонарушения и полным использованием в этом деле всей силы законов, чтобы ни один преступник не ушел от заслуженного наказания. Для государства и общества одинаково важны как успешная борьба с преступными посягательствами, так и успешная защита прав и свобод человека. На мой взгляд, здесь недопустимы противопоставление и конкуренция между публичным и личными интересами. Государство в погоне за укреплением законности в обществе не должно само становиться на путь беззакония, какими благородными целями оно не руководствовалось. В этой связи абсолютно недопустим какой-либо произвол со стороны правоохранительных органов.

Преступность в нашей стране, на мой взгляд, если еще и не достигла критической точки, но стремиться к ней. Все больше совершается умышленных преступлений, усиливается организованность преступности, и появляются новые, чаще всего тяжкие виды преступлений. Преступники идут на активное сопротивление правоохранительным органам и противодействие каким-либо действиям, направленным на их выявление и разоблачение, создавая всяческие помехи законному и обоснованному разрешению уголовных дел и установлению истины по делу. К тому же от следствия, дознания и правосудия ежегодно скрываются десятки тысяч лиц, подлежащих уголовной ответственности.

В сегодняшней ситуации эффективная организация уголовного преследования возможна лишь при наличии в распоряжении правоохранительных органов мер государственного принуждения. Я считаю,

что с преступным миром нужно бороться такими действенными средствами, которые позволяли бы быстро раскрывать совершенные или готовящиеся преступления, а также, что на мой взгляд, гораздо важнее, заранее и вовремя их предотвращать.

В тоже время, необходимым условием применения мер уголовно-процессуального принуждения является их законность и обоснованность, так как все эти меры, в той или иной степени, ограничивают закрепленные Конституцией РФ права и законные интересы человека и гражданина. В принципе, можно сказать, что среди всех видов государственной деятельности уголовное судопроизводство больше других вторгается в сферу частной жизни, ограничивая права и свободы граждан. Обусловлено это публичностью уголовного процесса. Интересы общества и государства состоят в том, чтобы установить истину по уголовному делу, привлечь виновных к ответственности, преодолеть возможное сопротивление заинтересованных лиц и не допустить совершения преступления в будущем как уже привлеченными к ответственности лицами, так и другими гражданами.

Цель моей работы изучить и проанализировать меры уголовно-процессуального принуждения, закрепленные в Уголовно-процессуальном кодексе РФ, рассмотреть их суть, содержание и основания применения.

Кроме того, задачей моей работы является показать, что применение мер уголовно-процессуального принуждения необходимо и обосновано, что несмотря на жестокость, а с одной стороны это так и есть, без наличия этих способов воздействия невозможно осуществление законности, поддержание правопорядка, а также улучшение общей ситуации в стране и построения правового государства.

Глава I.

Общая характеристика мер уголовно-процессуального принуждения.

1.1 Социальная обусловленность и значение мер уголовно-процессуального принуждения

Как уже было мною сказано, существуют ситуации, когда общественные интересы диктуют необходимость прямого вторжения государства в сферу прав людей. В их числе

необходимость борьбы с преступниками и другими правонарушителями;

преодоление неблагоприятной ситуации, вызванной эпидемией или стихийным бедствием и их последствиями;

осуществление военного положения.

На мой взгляд борьба с преступностью и укрепление общественного правопорядка занимает особое место. Борьба с преступностью является одной из функций государства, но в тоже время это часть его правового режима, правовой системы, при стабильности которой и только тогда возможны действительная защита и уважение прав и достоинства личности.1Бесспорным остается тот факт, что характер задач борьбы с преступностью определяет необходимость принудительных мер, вторжений в личную свободу и другие права граждан.2Это справедливое, на мой взгляд, утверждение было дано еще в 60-е года 20 в., в Советский период.

Кроме того, социальная обусловленность существования и применения мер уголовно-процессуального принуждения в значительной степени определяется таким понятием, как «социальная справедливость». Понятие справедливости в уголовном процессе выступает в качестве высшего нравственного критерия для регулирования и оценки действий субъектов путем применения к ним тех или иных форм государственного воздействия.3Восстановление справедливости является одной из задач всего уголовного судопроизводства.

На мой взгляд, в отношении обвиняемого (подозреваемого) как субъекта уголовного процесса, наиболее широко подвергаемого уголовно-процессуальному принуждению, принцип справедливости действует в том смысле, что он «сам спровоцировал уголовный процесс, сам навлек на себя уголовное преследование».4И действительно, обвиняемый или подозреваемый, чаще всего по собственной воле, но иногда и не умышленно, дает толчок для запуска уголовного процесса и правоохранительные органы вынуждены применять к нему определенные меры воздействия для нормального хода этого процесса. Кроме того, в определенных случаях правоохранительные органы вынуждены прибегать к уголовно-процессуальному принуждению также и в отношении граждан, непричастных к преступлению, а вовлеченных в уголовный процесс в качестве потерпевших, свидетелей и т.д. Но на мой взгляд, это оправдывается необходимостью жесткой борьбы с преступностью в современных условиях для обеспечения безопасности самих же граждан, включая тех же свидетелей и потерпевших. Конечно, как замечает В.Е.Чиркин, «лучше было бы обойтись без насильственных мер, но в современных условиях это утопическая идея».5

Итак, подводя итог данному пункту моей работы можно сделать вывод, что под социальной обусловленностью уголовно-процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве следует понимать особые причины, которые объективно обусловливают его необходимость для достижения поставленных перед уголовным судопроизводством целей. Такими причинами выступают: во-первых, невозможность достижения целей уголовного судопроизводства без принудительных мер; во-вторых, важность обеспечения обязательного наступления ответственности за совершенное преступление тем лицом, которое действительно его совершило; и, наконец, четкое осознание, что цели, которые достигаются уголовно-процессуальным принуждением, настолько значимы, что допускается определенная, четко установленная законом, степень ограничения прав и свобод.

PAGE_BREAK--

Признаки и понятие мер процессуального принуждения.

Можно дать несколько определений понятия мер уголовно-процессуального принуждения.

Например, можно определить их как предусмотренные уголовно-процессуальным правом действия и решения органов, ведущих производство по делу, ограничивающие права остальных участников процесса помимо их воли. 6

Кроме того, можно сказать, что меры уголовно-процессуального принуждения это-психологическое, материальное или физическое (насильственное) воздействие полномочных органов и должностных лиц государства на личность с целью заставить ее действовать по воле властвующего субъекта, в интересах государства.7Такое определение основано, по моему мнению, на том, что меры принуждения ограничивают свободу человека, ставят его в такое положение, когда у него нет выбора, кроме варианта, предложенного или даже, можно сказать, навязанного властью.

Прежде, чем привести наиболее полное, по моему мнению, определение, необходимо сказать о признаках мер уголовно-процессуального принуждения.

Прежде всего, уголовно процессуальное принуждение противостоит свободному волеизъявлению лица. Это исходит из самого понятия принуждения, т.е. принудить-заставить сделать что-либо. Поэтому сущность принуждения состоит в том, что оно осуществляется помимо воли и желания участников процесса. В связи с этим для отграничения принудительного от непринудительного элементов используется критерий в виде психического отношения субъекта к возложенной на него обязанности. Добровольное выполнение обязанности исключает принуждение. Такой подход подчеркивает необходимость исключительного использования принуждения, когда метод убеждения не достиг искомого результата. Таким образом, к мерам принуждения относятся процессуальные действия и решения, осуществляемые против воли заинтересованных лиц.8

Так как, процессуальное принуждение является разновидностью государственного принуждения, то его субъектами могут быть только государственные органы или должностные лица, на которых государством возложены полномочия в силу закона. Объектами процессуального принуждения являются частные лица, как физические, так и юридические.

От других видов государственного принуждения Меры уголовно-процессуального принуждения отличаются тем, что они регулируются уголовно-процессуальным правом, уголовно-процессуальным законом, т.е. являются частью уголовного процесса. Этим признаком данные меры отличаются от уголовного наказания, административного, дисциплинарного, гражданско-правового и другого принуждения.

На основании приведенных признаков, можно сделать вывод, что меры уголовно-процессуального принуждения-это предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством, средства принудительного характера, применяемые в сфере уголовного судопроизводства уполномоченными на то государственными органами и должностными лицами, при наличии оснований и в порядке установленном законом, в отношении подозреваемого или обвиняемого, а также в отношении других участников уголовного процесса, в целях предупреждения и пресечения неправомерных действий и в целях успешного расследования и разрешения уголовного дела и выполнения иных задач уголовного судопроизводства.9

Общими основаниями и пределами применения мер уголовно-процессуального принуждения является необходимость достижения целей правосудия, обеспечение установленного порядка уголовного судопроизводства и надлежащего исполнения приговора. Кроме того, меры процессуального принуждения применяются лишь при действительном или реально возможном появлении препятствий для движения дела.

Общими условиями применения процессуального принуждения служат:

1) наличие возбужденного уголовного дела,

2) надлежащий субъект применения, т.е. это должностное лицо, состоящее на соответствующей должности, принявший дело к своему производству и не подлежащий отводу.

3) надлежащий объект, т.е. лица, на которые распространяется действие уголовно-процессуального закона.10

Возбужденное уголовное дело служит юридическим основанием для процессуального принуждения, так как предполагает наличие вывода о существовании общественно-опасного деяния. Меры принуждения не могут применяться в следующих случаях связанных с возбуждением уголовного дела.

Во-первых, до возбуждения уголовного дела. В действующем законе это косвенно следует из ряда правил. Проверка сообщений о преступлениях не предусматривает принуждения (ст. 141-145 УПК). Производство неотложных следственных действий допускается после возбуждения дела (ст. 157), кроме осмотра места происшествия, так как принуждение при нем минимально (ч. 2 ст. 176).

Во-вторых, после прекращения дела. Согласно закону при прекращении дела отменяются меры пресечения, наложение ареста на имущество, корреспонденцию, временное отстранение от должности, контроль и запись переговоров (ст. 213, 239 УПК РФ).

И в-третьих, после приостановления дела. По приостановленному делу производство следственных действий не допускается (ч. 3 ст. 209). В законе однозначно не решен вопрос о действии других мер принуждения. По общему правилу, они также не могут применяться по приостановленному делу. Меры, обеспечивающие получение доказательств, не имеют смысла без соответствующих следственных действий (привод, принудительное получение образцов, помещение в медицинский стационар). Меры пресечения не подлежат применению, поскольку они имеют еще более принудительный характер, чем следственные действия. По приостановленному делу в отношении скрывшегося обвиняемого избирается мера пресечения (но реально не действует, не применяется). Как только обеспечивается явка обвиняемого, и необходимо реально исполнить меру пресечения - производство возобновляется.

Кроме всего выше сказанного, необходимо добавить следующие гарантии, обеспечивающие законность и обоснованность применения мер уголовно-процессуального принуждения:

1) Закон устанавливает исчерпывающий перечень мер принуждения, который не подлежит расширительному толкованию.

2) Законом определен порядок, условия и основания для применения каждой из перечисленных в нем мер принуждения.

3) Меры процессуального принуждения, связанные с ограничением конституционных прав и свобод человека и гражданина, могут применяться только на основании судебного решения либо на очень краткий срок.11

1.3 Классификация мер уголовно-процессуального принуждения.

Существует несколько критериев классификации мер уголовно-процессуального принуждения. Среди них существуют классификации, созданные в науке уголовного процесса, и те, которые непосредственно закреплены в УПК РФ. При этом УПК закрепляет только одно разделение на три группы, это, так называемая, трехзвенная система, которой придерживаются многие ученые-процессуалисты. Главным критерием классификации является внутреннее содержание. В соответствии с ним, меры принуждения подразделяются на:

1) задержание подозреваемого (гл. 12 УПК РФ);

2) меры пресечения (гл. 13 УПК РФ);

3) иные меры принуждения (гл. 14 УПК РФ).

Иные меры принуждения также делятся на применяемые к подозреваемому и обвиняемому (ч. 1 ст. 111), и применяемые к потерпевшему, свидетелю, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, эксперту, специалисту, переводчику, понятому (ч. 2 ст. 111).

Принуждение можно классифицировать на физическое и психическое. В последнем случае решение может быть исполнено добровольно, но в любом случае оно носит правоограничительный характер.

Меры принуждения зависят от характера тех прав, которые они ущемляют. Могут быть ограничены процессуальные права (лишением обвиняемого возможности ознакомиться с материалами оконченного следствия при неявке без уважительных причин - ч. 5 ст. 215; ограничением времени ознакомления с протоколом судебного заседания - ч. 7 ст. 259; удалением из зала судебного заседания участника процесса - ст. 258, 429). Но чаще ограничиваются непроцессуальные права, в том числе конституционные: свобода и личная неприкосновенность (ст. 22 Конституции РФ); неприкосновенность частной жизни, тайна сообщений (ст. 23 Конституции); неприкосновенность жилища (ст. 25 Конституции); свобода передвижения (ст. 27 Конституции); свобода распоряжения имуществом (ст. 35 Конституции); свобода распоряжения своими способностями к труду (ст. 37 Конституции).

Как уже было сказано, меры процессуального принуждения могут применяться в отношении различных лиц: обвиняемых, подозреваемых, потерпевших, свидетелей, иных участников уголовного процесса. Цели их применения также различны. Существует группа мер принуждения, которые связаны с пресечением противоправного поведения участников уголовного процесса. В ней можно выделить две подгруппы:

а) меры, которые применяются для пресечения преступной деятельности обвиняемого или подозреваемого, предотвращения совершения им новых преступлений, недопущения осуществления противодействия уголовному преследованию в незаконных его формах - это, например, все меры пресечения, задержание подозреваемого, временное отстранение обвиняемого от должности;

б) меры, которые имеют своей целью предупреждение и пресечение противоправной деятельности, связанной с оказанием противодействия судопроизводству другими участниками процесса (например, к свидетелям, уклоняющимся от явки, может быть применена такая мера принуждения как привод).

Вторая группа мер принуждения создает условия для осуществления нормального хода уголовного процесса. Сюда относятся меры, призванные оказывать воздействия на потерпевших, свидетелей и иных участников процесса, не исполняющих или недобросовестно исполняющих возложенные на них процессуальные обязанности либо злоупотребляющих своими процессуальными правами (например, наложение денежного взыскания).

Третья группа мер принуждения создает условия для последующего исполнения приговора (наложение ареста на имущество и т. п.).12

Глава II .

Задержание подозреваемого как мера процессуального принуждения.

Понятие задержания подозреваемого.

Прежде чем говорить о задержании подозреваемого, необходимо сказать, что подозреваемым лицо может быть признано в трех случаях: во-первых, если в отношении него возбуждено уголовное дело; во-вторых, если в отношении него избрана мера пресечения до предъявления ему обвинения; и в-третьих, если оно задержано в соответствии со ст. 91 УПК РФ. Именно о третьем случае признания лица подозреваемым я и буду говорить в этой главе моей работы.

Продолжение
--PAGE_BREAK--

Международное право дает общее понятие задержания и характеризует его как состояние любого лица, лишенного личной свободы не в результате осуждения за совершение правонарушения.13Уголовно-процессуальное задержание есть частный случай общего задержания.

По УПК РФ (п.11 ст.5) «задержание подозреваемого»-это мера процессуального принуждения, применяемая органом дознания, дознавателем, следователем или прокурором на срок не более 48 часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления.

Понятие «задержание подозреваемого», на мой взгляд, понятие спорное. Ведь по смыслу п.2 ч.1 ст.46 УПК РФ (которая указывает на соблюдение требований не только ст.91, но и ст.92 УПК РФ), у лица появляется статус подозреваемого (как участника уголовного процесса) не с момента его фактического задержания, а с момента составления протокола о его задержании. Т.е. не до задержания, не в его процессе, а только по завершению этого многоэтапного процессуального действия. Это же следует и из бланка протокола о задержании.14Понятие же «задержание подозреваемого» применимо только к тем случаям, когда лицо сначала получило статус подозреваемого (в соответствии с п.1,3 ч.1 ст.46 УПК РФ), а уже затем было задержано. Таким образом, словосочетание «задержание подозреваемого» не в полной мере соответствует смыслу рассматриваемого процессуального института и не отвечает требованиям конкретности и отсутствию противоречий, предъявляемых к тексту закона. Автор одного из Комментариев к УПК РФ справедливо отмечает, что в тексте ч.1 ст.92 УПК РФ слово «подозреваемый» употребляется в бытовом понимании.15Однако в статьях закона бытовое значение терминов недопустимо.

Уголовно-процессуальное задержание следует отличать от фактического задержания, административного задержания (ст. 27.3 - 27.6 КоАП), задержания осужденного на срок до 30 дней в случае уклонения его от исполнения наказания (ст. 46, 58, 97 УИК). Вне уголовно-процессуальной деятельности происходят задержание лица в зоне проведения контртеррористической операции при отсутствии у него документов, удостоверяющих личность (ст. 13 Закона РФ «О борьбе с терроризмом» от 25 июля 1998 г.); задержание граждан, нарушивших правила комендантского часа, на территории действия чрезвычайного положения (ст. 31 ФКЗ № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении» от 30 мая 2001 г.).

В отличие от заключения под стражу задержание является неотложным, кратковременным содержанием под стражей, имеет особые основания, цели, процедуру применения, всегда предшествует возможному заключению под стражу.

Задержание всегда является неотложной мерой процессуального принуждения. В связи с неотложным характером задержание производится без санкции прокурора или судебного решения. Нельзя дважды задержать подозреваемого в совершении одного и того же преступления, так как после первого задержания неотложность ситуации расследования утрачивается. Не допускается и повторное задержание обвиняемого по тому же самому ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.16

Сам УПК РФ не определяет цели задержания подозреваемого, но в теории среди них можно назвать определение: 1) причастности лица к совершению преступления; 2) необходимости в заключении под стражу и обеспечение этой меры пресечения. Если эти обстоятельства уже выяснены, то задержание невозможно. Не допускается задержание для получения признательных показаний подозреваемого.

В то же время, ряд ученых считают задержание не обходимым в следующих целях: 1) немедленное пресечение его начавшейся или действительно угрожающей начаться преступной деятельности, 2) оперативное предотвращение сокрытия или уничтожения доказательств, а также 3) побега лица, предположительно совершившего преступление.17Что касается выяснения причастности лица к преступлению и решения вопроса о применении к нему меры пресечения - то это уже не цели, а задачи уголовно-процессуального задержания,18которые требуют своего решения каждый раз, когда данная мера уголовно-процессуального принуждения осуществляется.

С учетом вышесказанного представляется, что под уголовно-процессуальным задержанием следует понимать взятие под стражу лица, предположительно совершившего преступление, доставление его в орган уголовного преследования и кратковременное содержание под стражей в местах и условиях, определенных законом с целью немедленного пресечения его начавшейся или действительно угрожающей начаться преступной деятельности, оперативного предотвращения сокрытия или уничтожения доказательств, а также побега этого лица.

Часть 2 ст.92 УПК РФ обязывает орган дознания и следователя указывать в протоколе мотивы задержания, но не раскрывает их понятия. Среди ученых до сих пор не сложилось единого мнения о том, что же является мотивами задержания. В научной литературе встречаются следующие определения мотивов: 1) опасения, что подозреваемый, в случае его оставления на свободе, будет продолжать преступные действия или скроется от дознания либо предварительного следствия, или станет препятствовать установлению истины;192) конкретные факты, конкретные обстоятельства, которые обусловливают необходимость задержания данного лица, свидетельствуют о правомерности его задержания; 3) побуждения органа дознания, которые обусловливают необходимость производства задержания лица, подозреваемого в совершении преступления или побудительные причины, которые оправдывают применение этой меры принуждения;204) обстоятельства, имеющие значение оснований задержания.21Встречаются и другие определения мотивов задержания.

На мой взгляд, несмотря на кратковременный характер применения, уголовно-процессуальное задержание - один из наиболее жестких видов государственного принуждения. Задержанный лишается свободы передвижения, возможности общения с другими людьми, возможности распоряжаться имуществом, страдает его физическая и нравственная неприкосновенность, он терпит многочисленные неудобства. Такие условия могут вызвать чувство безысходности и бесполезности защиты даже у невиновного, что может послужить причиной самооговора.

Основания, условия и порядок задержания.

Согласно ст.91 УПК РФ для того, чтобы задержать лицо по подозрению в совершении преступления, необходимо установить наличие хотя бы одного из следующих оснований: 1) Лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; 2) Потерпевшие или очевидцы указывают на данное лицо как на совершившее преступление; 3) На этом лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления; 4) Существуют иные данные, дающие основание подозревать лицо в совершении преступления и при этом оно пыталось скрыться, либо не имеет постоянного места жительства, либо не установлена его личность, 5) Существуют иные данные, дающие основание подозревать лицо и при этом в отношении этого лица направлено в суд ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Все перечисленные выше основания можно отнести к материальным основаниям для задержания (фактические данные, формирующие мотив задержания). Перечень оснований является исчерпывающим.

По моему мнению, первые три основания являются самодостаточными и не требуют установления сопутствующих обстоятельств. Иные данные, дающие основание подозревать лицо в совершении преступления, являются лишь предпосылками для задержания и могут быть признаны основаниями, только если будут установлены указанные в законе дополнительные обстоятельства. Последние либо свидетельствуют о возможных затруднениях последующего обнаружения данного лица в случае оставления его на свободе, либо являются обеспечительными мерами для исполнения меры пресечения в виде заключения под стражу в случае удовлетворения соответствующего ходатайства судом.

Субъектами, осуществляющими задержание, могут являться следователь, орган дознания, дознаватель или прокурор. При этом, если задержание осуществляют следователь, дознаватель или орган дознания, они обязаны в течении 12 часов уведомить об этом прокурора.22При этом, как мне кажется, не совсем понятно, какой реакции требует закон от прокурора по поступившему к нему сообщению: для составления протокола задержания его согласия не требуется; для решения вопроса о возбуждении уголовного дела - ему должно направляться не сообщение, а постановление о возбуждении уголовного дела; для дачи согласия на ходатайство перед судом об избрании заключения под стражу - также не сообщение, а соответствующее постановление. Является ли это чем-то вроде гарантии (действительной гарантией не является, ибо никакого решения по сообщению прокурор не может принять) законности задержания или это своеобразный атавизм старого порядка задержания (по УПК РСФСР)? Представляется, что уведомление, в данном случае, прокурора является излишним, т.к. согласно п.3 ч.2 ст.38 УПК РФ, если не требуется решения суда или санкции (согласия) прокурора, следователь уполномочен самостоятельно принимать решения по производству процессуальных действий. Срок задержания не может превышать 48 часов с момента фактического задержания лица, то есть с того момента, когда подозреваемый был реально ограничен в своей свободе.

При наличии оснований полагать, что при подозреваемом находятся орудия преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела, проводится личный обыск подозреваемого в порядке, установленном ст. 184 УПК РФ. При этом специального постановления о производстве данного следственного действия и разрешения суда не требуется, однако обязательно составление протокола, в котором подлежат фиксации ход и результаты личного обыска. Личный обыск лица производится только лицом одного с ним пола и в присутствии понятых и специалистов того же пола, если они участвуют в данном следственном действии.

Порядок задержания подозреваемого регламентирован ст. 5 УПК РФ. После доставления подозреваемого в орган дознания, к следователю или прокурору в срок не более 3 часов составляется протокол задержания. На данный протокол распространяются общие требования, предусмотренные ст. 166 УПК РФ. В протоколе обязательно указываются:

Дата и время составления;

Дата, время, место, основания и мотивы задержания подозреваемого;

Результаты личного обыска подозреваемого;

Другие обстоятельства задержания.

В протоколе также фиксируется факт разъяснения подозреваемому его прав, предусмотренных ст. 46 УПК РФ.

Протокол подписывается лицом, его составившим, и подозреваемым.

После задержания в срок не свыше 24 часов лицо должно быт допрошено в качестве подозреваемого в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 46, ст. 189 и 190 УПК РФ.

Лицо, осуществившее задержание, обязано не позднее 12 часов с момента задержания уведомить об этом близких родственников подозреваемого, а при их отсутствии - иных родственников. Если задерживается несовершеннолетний, об этом обязательно уведомляются его родители или иные законные представители. Подозреваемому может быть предоставлена возможность лично уведомить своих родственников о задержании. Например, следователь при определенных обстоятельствах может разрешить ему позвонить по телефону, воспользоваться иными каналами связи. Важно, чтобы следователь знал, кто именно был проинформирован о задержании, а также был уверен в том, что эти действия не нанесут ущерб решению задач уголовного судопроизводства. При задержании военнослужащего об этом уведомляется командование воинской части, при задержании гражданина или подданного другого государства - посольство или консульство данного государства. В каждом случае в материалах дела должна содержаться информация о том, когда, кому именно и каким способом было направлено соответствующее уведомление.

При необходимости сохранения в интересах расследования факта задержания в тайне такое уведомление с санкции прокурора может не производиться, кроме случаев, когда подозреваемый является несовершеннолетним. Представляется, что в данном случае требуется вынесение обоснованного постановления.23

Продолжение
--PAGE_BREAK--

Порядок и условия содержания подозреваемых под стражей определяются Федеральным законом РФ от 15 июля 1995 года № 103-3 «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (в ред. Федеральных законов от 1,07.1998 г. №117-ФЗ, от 09.03.2001г. № 25-ФЗ, от 31.12.2002г. № 187-ФЗ, с изменениями, внесенными постановлением КонституционногоСуда РФ от 25.10.2001г. № 14-П). При необходимости проведения с подозреваемым оперативно-розыскных мероприятий допускаются встречи сотрудника органа дознания, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, с подозреваемым с разрешения дознавателя, следователя, прокурора или суда, в производстве которых находится уголовное дело (ч. 2 ст. 95 УПК РФ).

Как было отмечено выше, срок задержания не может превышать 12часов. По истечении данного времени подозреваемый подлежитосвобождению, если в отношении него не была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, либо суд не продлил срок я держания в порядке, установленном п. 3 ч. 6 ст. 108 УПК Рф. Продление срока задержания возможно при условии признания судом задержания законным и обоснованным на срок не более 72 часов с момента вынесения судебного решения по ходатайству одной из сторон для представления ею дополнительных доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. В постановлении о продлении срока задержания указываются дата и время, до которых продлевается срок задержания.24

Кроме того, подозреваемый подлежит освобождению по постановлению дознавателя, следователя или прокурора, если не подтвердилось подозрение в совершении преступления, отсутствуют основания для применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу, а также если его задержание было произведено с нарушением требований ст. 91 УПК РФ.

Постановление судьи о применении к подозреваемому меры пресечения в виде заключения под стражу либо продлении срока задержания должно поступить по месту содержания подозреваемого в течение 48 часов с момента задержания. В противном случае подозреваемый немедленно освобождается, а начальник места содержания подозреваемого уведомляет об этом орган дознания или следователя, в производстве которого находится уголовное дело, и прокурора.

В случаях, когда суд отказал в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении задержанного лица меры пресечения в виде заключения под стражу, копия определения или постановления суда выдается подозреваемому при его освобождении. Кроме того, освобожденному из-под стражи подозреваемому выдается справка, в которой указывается, кем он был задержан, дата, время, место и основания задержания, дата, время и основания освобождения.

Глава III.

Меры уголовно процессуального пресечения.

3.1 Юридическая природа мер пресечения.

Центральное место в системе мер уголовно-процессуального принуждения занимают меры пресечения: в отличие от других мер, именно они занимают первое место по значительности правовых ограничений и предельной распространенности применения, приближающейся к полному охвату всех лиц, обвиняемых (подозреваемых) в совершении преступления.

На мой взгляд, природа мер пресечения может быть выяснена, прежде всего, при выявлении их связи со стоящими перед ними целями. Как известно, для успешного решения той или иной задачи выбираются не любые средства и способы, а только те, которые в принципе способны быть инструментом для ее решения, основные свойства которых таковы, что позволяют достичь желаемого результата (общие критерии). Цель всегда достаточно жестко задает общие критерии для отбора средств.

Появление мер пресечения в уголовном судопроизводстве обусловлено тем что для успешного производства по делу существует объективная необходимость: 1) предотвратить уклонение обвиняемого (подозреваемого) от предварительного расследования и суда; 2) пресечь его дальнейшую преступную деятельность; 3) помешать его попыткам воспрепятствовать производству по уголовному делу; 4) обеспечить исполнение приговора. В свою очередь, лишь успешное судопроизводство гарантирует защиту прав и законных интересов потерпевших, а также защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, т.е. соответствует назначению уголовного судопроизводства. Если для применения мер пресечения указанные обстоятельства являются целями, то для уголовного процесса в целом они являются производными от его назначения задачами. То есть в каждом случае производства по уголовному делу задачи по обеспечению надлежащего поведения обвиняемого (подозреваемого), выражающегося в его не уклонении, не совершении им преступлений и т.д., должны быть решены. Это, однако, не определяет тот факт, что каждый обвиняемый заведомо поведет себя не лучшим образом. Надлежащее поведение последнего может быть достигнуто, например, его собственными усилиями, путем убеждения его со стороны знакомых, близких, защитника и т.д., путем убеждения со стороны органов уголовного преследования и только в последнюю очередь путем принуждения со стороны правомочных должностных лиц. При этом отношение между фактическими данными и суровостью мер пресечения должно находиться в прямой зависимости: чем серьезнее противодействие, которое можно ожидать от обвиняемого (подозреваемого), тем сильнее должно быть сопротивление такому противодействию.

Таким образом, именно из этих целей становится понятна сущность мер пресечения. Для уголовного судопроизводства как деятельности, основанной на законе и осуществляемой от имени государства, пригодны не любые средства, а лишь те, которые отвечают специальным критериям оптимальности и допустимости, присущим для этого вида деятельности - охране и защите прав личности. В этом смысле мерами уголовного пресечения могут быть лишь такие меры, которые: 1) ограничивают лишь права самого обвиняемого (исключение составляют имущественные ограничения при залоге, вносимом иными лицами, но и это - только с их согласия); 2) не представляют опасности для его здоровья и жизнедеятельности; 3) отвечают нормам морали и нравственности. Сообразуясь с развитием нашего общества на данном этапе, законодатель считает, что общим требованиям и специальным критериям удовлетворяют на сегодняшний день лишь семь мер - подписка о невыезде и надлежащем поведении, личное поручительство, наблюдение командования воинской части, присмотр за несовершеннолетним обвиняемым (подозреваемым), залог, домашний арест и заключение под стражу (ст.98 УПК РФ). Поэтому только эти меры могут выступать в качестве мер уголовно-процессуального пресечения.

3.2 Понятие, общие основания, условия и порядок

применения мер уголовно-процессуального пресечения.

Под мерами пресечения в науке уголовного процесса понимаются меры принудительного характера, установленные уголовно-процессуальным законом, ограничивающие свободу обвиняемого (подозреваемого) в целях предотвращения возможности скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, продолжать заниматься преступной деятельностью, воспрепятствовать производству по уголовному делу, а также для обеспечения исполнения приговора.25

Вопросы, связанные с применением мер пресечения, регламентируются

гл. 13 УПК РФ.

Уголовно-процессуальное законодательство содержит достаточное количество правовых норм, носящих в определенной степени принудительный характер. Так. например, можно говорить о наличии элемента принудительности при производстве большинства следственных действий (осмотра, обыска, выемки, предъявления для опознания и т. д.). Однако данные нормы не затрагивают самого главного - они не ограничивают свобод} лица, привлекаемого к уголовной ответственности.

В отличие от них, меры пресечения связаны именно с ограничением (в известных пределах, конечно) свободы обвиняемого, а в исключительных случаях - подозреваемого. Более того, меры пресечения затрагивают и интересы обвиняемого. Именно поэтому, мера пресечения, избираемая в отношении лица, должна быть соразмерна инкриминируемому ему деянию. Только в этом случае можно говорить о соблюдении в уголовном процессе прав и свобод личности, ее законных интересов.

В мерах пресечения можно выделить следующие черты:во-первых, они могут применяться только в отношении узкого круга лиц - обвиняемого и подозреваемого, и ни к какому другому участнику уголовного процесса;

во-вторых, меры пресечения применяются дознавателем, следователем, прокурором и судом; в-третьих, для их применения требуется наличие перечисленных в законе оснований (ст. 97 УПК РФ); и в-четвертых, применение мер пресечения ни коим образом не предрешает результатов cудебного рассмотрения дела и не влияет на вывод суда о виновности или невиновности подсудимого и о виде и размере назначаемого наказания.

Мера пресечения избирается при достаточных основаниях полагать, что обвиняемый:

1) скроется от дознания, предварительного следствия или суда;

2) может продолжать заниматься преступной деятельностью;

3) может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Кроме того, мера пресечения может избираться также для обеспечения исполнения приговора.

Меры пресечения могут применяться на различных стадиях уголовного процесса. Вопрос об их применении решается дознавателем, следователем, прокурором или судом в зависимости от многих обстоятельств в отношении каждого конкретного лица. Кроме того, указанные субъекты вправе не применять к обвиняемому меры пресечения, а ограничиться иными мерами процессуального принуждения.

Вопрос об избрании определенной меры пресечения решается на всех стадиях уголовного процесса. Начиная со стадии привлечения лица в качестве обвиняемого, а в некоторых случаях подозреваемого, при передаче дела в суд, при вынесении решения по делу, на стадии апелляционного обжалования.

Как уже говорилось, закон, согласно ст. 98 УПК РФ, называет следующие виды мер пресечения:

Подписка о невыезде;

Личное поручительство;

Наблюдение командования воинской части;

Присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым;

Домашний арест;

Заключение под стражу.

В каждом случае может быть применена только одна мера пресечения, однако в зависимости от складывающейся ситуации, от конкретных обстоятельств дела возможна замена одной меры пресечения на другую. Таким образом, вопрос о мере пресечения может быть поставлен в ходе осуществления уголовного преследования неоднократно.

Продолжение
--PAGE_BREAK--

При этом помимо оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, учитывается, например, тяжесть предъявленного обвинения, личность обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (ст. 99 УПК РФ).

3.3 Характеристика отдельных мер пресечения.

3.3.1 Заключение под стражу.

Самой строгой превентивной мерой, которая может быть применена к обвиняемому (подозреваемому) в качестве меры уголовно-процессуального пресечения, является заключение под стражу. Широко применяемое на практике, оно представляет собой непосредственное вторжение государства в сферу прав граждан. УПК РФ не дает определения заключению под стражу. В.А. Михайлов так определяет сущность рассматриваемой меры пресечения: «При заключении под стражу гражданин лишается свободы до окончательного решения вопроса судом о его виновности при условии, что эта мера не будет изменена или отменена».26Таким образом, можно сказать, что рассматриваемое превентивное средство уголовно-процессуального принуждения заключается в физическом изолировании обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления и содержании его под охраной в местах и условиях, определенных законом до окончательного решения вопроса судом о его виновности при условии, что эта мера не будет изменена или отменена.

Строгость данной меры пресечения характеризуется не только обширным объемом ограничиваемых прав и длительными сроками своего действия. Человек, заключенный под стражу на время проведения следствия и суда, практически выпадает из общества, кардинально меняется его статус, условия быта, сфера деятельности, круг общения, он лишается целого ряда социальных благ. Негативные последствия заключения не исчезают полностью и после его возвращения на свободу.

Как правило, данная мера пресечения применяется в отношении лиц, подозреваемых в преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок более двух лет, но в исключительных случаях может быть избрана для лиц, обвиняемых или подозреваемых в совершении преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы до двух лет. В этом случае необходимо наличие одного из следующих оснований:

Лицо не имеет постоянного места жительства на территорииРоссийской Федерации;

Не установлена личность обвиняемого (подозреваемого);

Обвиняемым (подозреваемым) нарушена ранее избранная мера пресечения;

Обвиняемый (подозреваемый) скрылся от органов предварительного расследования или от суда.27

Для несовершеннолетних, избрание данной меры пресечения возможно только в случае, когда предъявлено обвинение в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления.

Таким образом, можно сделать вывод, что данная мера пресечения может избираться только в исключительных случаях - при совершении наиболее тяжких преступлений, для лиц представляющих наибольшую общественную опасность. Ее применение должно быть обусловлено действительной необходимостью. Например, если обвиняемый, оставаясь на свободе, будет препятствовать осуществлению уголовного преследования путем совершения каких-либо незаконных действий, например, воздействовать на свидетелей, уничтожать доказательства, либо скроется от следствия и суда, о чем могут свидетельствовать его образ жизни и поведение, либо совершит другое преступление.

Принимая решение об избрании данной меры пресечения, прокурор а также следователь или дознаватель с согласия прокурора, возбуждают перед судом соответствующее ходатайство. В постановлении о возбуждении данного ходатайства должно быть указано, по каким мотивам и основаниям целесообразно избрать данную меру пресечения, почему невозможно применение менее строгой меры. Ходатайство должно быть обоснованным, в связи с чем к постановлению прилагаются соответствующие доказательства, имеющиеся в материалах дела. При возбуждении ходатайства в отношении подозреваемого, задержанного в порядке, установленном ст. 91 и 92 УПК, постановление и приложенные к нему материалы должны быть представлены судье не позднее чем за 8 часов до истечения срока задержания.

Судья рассматривает заявленное ходатайство и по результатам рассмотрения может вынести одно из следующих решений:

Об избрании в отношении обвиняемого (подозреваемого) меры пресечения в виде заключения под стражу;

Об отказе в удовлетворении ходатайства;

О продлении срока задержания.

С ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу прокурор, следователь и дознаватель вправе обращаться в отношении одного лица по одним и тем же основаниям только один раз. То есть, если суд отказал в удовлетворении ходатайства повторное обращение возможно в отношении данного лица только при появлении новых обстоятельств, для более полного обоснования необходимости заключения лица под стражу.

Постановление судьи об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу либо об отказе в этом может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение трех суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции обязан рассмотреть жалобу или представление не позднее 3 суток со дня их поступления и вправе оставить постановление нижестоящего суда без изменения, а жалобу или представление без удовлетворения, либо отменить постановление нижестоящего суда.

В соответствии со ст. 109 УПК срок содержания лица под стражей не должен превышать 2 месяца, однако при необходимости он может быть продлен. Продлен он может быть в случаях, когда обстоятельства послужившие основанием для заключения под стражу, сохраняются, а обстоятельства, которые могут послужить основанием для изменения или отмены данной меры пресечения не появились. В этом случае прокурор, а также следователь или дознаватель с согласия прокурора обращаются с ходатайством о продлении срока содержания под стражей. Срок содержания под стражей может быть продлен до 6 месяцев. Дальнейшее продление возможно только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания данной меры пресечения. В данном случае срок продлевается до 12 месяце, однако, требуется согласие прокурора субъекта Российской Федерации.

В исключительных случаях возможно дальнейшее продление срока содержания под стражей лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, при наличии согласия на это Генерального прокурора Российской Федерации. Полномочия по продлению срока в этом случае предоставлены судьям судов субъектов Российской Федерации или военных судов соответствующего уровня. Максимальный срок содержания под стражей-18 месяцев. Дальнейшее продление срока не допускается, и обвиняемый подлежит немедленному освобождению.

Ходатайство о продлении срока рассматривается с участием обвиняемого, если это возможно. Обвиняемый, например, может находится на стационарной судебно-психиатрической экспертизе. В этом случае, уважительные причины неявки обвиняемого с суд должны быть подтверждены документально.

Домашний арест.

УПК РФ (ст.107) предусмотрел новую меру пресечения - домашний арест. Хотя новое в данном случае - это как раз хорошо забытое старое. Не известная УПК РСФСР 1960г., эта мера занимала достойное место и в Уставе уголовного судопроизводства 1864г., и в УПК РСФСР 1922 и 1923 годов.

Конечно, пока применение домашнего ареста несколько затруднено, так как на сегодняшний день отсутствует полноценная детальная правовая регламентация данного института.

Согласно ч.1 ст.107 УПК РФ, домашний арест заключается в ограничениях, связанных со свободой передвижения обвиняемого (подозреваемого), а также в запрете совершать определенные действия.

Таким образом, содержание данной меры пресечения, помимо изоляции лица, характеризуется тем, что обвиняемому (подозреваемому) всегда устанавливаются определенные правоограничения. Так, УПК РФ (ч.1 ст.107) определяют, что арестованному может быть запрещено общение с определенными лицами, получение и отправление корреспонденции, ведение переговоров с использованием любых средств связи.

Для применения домашнего ареста, помимо общих, необходимо также наличие специальных условий и оснований, которые закон (ч.2 ст.107 УПК РФ) отождествляет со специальными условиями и основаниями для применения заключения под стражу. Т.е. домашний арест может применяться лишь тогда, когда: во-первых, невозможно применение иной, более мягкой, меры пресечения (основание); во-вторых, совершеннолетнее лицо обвиняется (подозревается) в преступлении, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, а несовершеннолетнее - в тяжком или особо тяжком преступлении (условия). Аналогично с заключением под стражу принимаются во внимание и исключительные случаи.

Специальный порядок избрания меры пресечения в виде домашнего ареста, согласно ч.2 ст.107 УПК РФ, также идентичен специальному порядку применения заключения под стражу. При этом в постановлении или определении суда об избрании домашнего ареста в качестве меры пресечения указываются конкретные ограничения, которым подвергается подозреваемый (обвиняемый), а также указываются орган или должностное лицо, на которые возлагается осуществление надзора за соблюдением установленных ограничений (ч.3 ст.107 УПК РФ).

К существенным недостаткам УПК РФ, на мой взгляд, можно отнести отсутствие в нем регламентации сроков домашнего ареста (в 107 нет ссылки на 109). Но в то же время, согласно 109 ст. время домашнего ареста засчитывается в срок содержания обвиняемого (подозреваемого) под стражей.

Учитывая, что по характеру и объему ограничений и запретов домашний арест равнозначен лишению свободы, установление конкретных сроков его применения, как мне кажется, - важнейшая гарантия соблюдения прав обвиняемых (подозреваемых). Это тем более актуально при дифференциации преступлений по тяжести: при отсутствии определенных правил установления предельных сроков, под домашним арестом длительное время можно будет содержать не только лиц, совершивших тяжкие преступления, но и лиц, обвиняемых в совершении преступлений небольшой и средней тяжести.

3.3.3. Подписка о невыезде и надлежащем поведении.

Фактически данная мера пресечения состоит в письменном обязательстве обвиняемого выполнять определенные обязанности. При применении данной меры пресечения лицо в принудительном порядке лишается на определенный срок свободы передвижения, и в результате этого его законные интересы не могут быть полностью удовлетворены. В целом можно сказать, что это письменное обязательство обвиняемого (подозреваемого) не покидать постоянное или временное место жительства без разрешения дознавателя, следователя, прокурора или суда, являться в назначенный срок по вызовам дознавателя, следователя, прокурора и в суд, а так же не препятствовать иным путем производству по уголовному делу.28

Продолжение
--PAGE_BREAK--

Конституционный Суд РФ в своем определении отметил, что «такая мера процессуального принуждения, как подписка о невыезде, ограничивает право свободно передвигаться, выбирать место жительства, выезжать за пределы Российской Федерации (ст. 27 Конституции РФ), т.е. порождает последствия, выходящие за режим уголовного процесса, при том, что эти последствия могут иметь длительный характер, поскольку предельный срок предварительного следствия, в ходе которого допускается действие этой меры пресечения, ограничен лишь сроками давности (ст.78 УК РФ)».29

Кроме того, помимо ограничения свободы передвижения, у лиц, чья работа связана с длительными, частыми разъездами, ограничивается также и право на труд, выбор рода деятельности и профессию, закрепленное в ч.1 ст.37 Конституции РФ. Кроме того, данная мера пресечения может повлечь за собой ограничение права свободного выбора места отдыха, права свидания с родственниками и друзьями, проживающими за пределами данной местности.

Процессуально подписка о невыезде и надлежащем поведении оформляется вынесением надлежащего постановления и получением самой подписки, которая дается обвиняемым или подозреваемым. В подписке указывается фамилия, имя, отчество субъекта, дата его рождения, адрес проживания, наименование органа предварительного следствия или дознания, фамилия и инициалы следователя, взявшего подписку. Обвиняемому (подозреваемому) разъясняется, что в случае нарушения принятых им обязательств мера пресечения может быть заменена на более строгую. Об этом делается соответствующая запись в подписке.30

3.3.4. Залог.

Залог - единственная, присущая современному российскому уголовно-процессуальному законодательству имущественная мера пресечения. Она воздействует на личность, ограничивая, прежде всего, ее независимость и экономические права. Однако сам факт нахождения лица под залогом, а также большая вероятность, в случае его нарушения, быть лишенным свободы, представляет собой, как мне кажется, серьезное психическое принуждение. Преимущество залога в том, что при его применении не нарушается личная свобода обвиняемого, не ограничивается его право свободного передвижения, он не ограничивается в общении с другими членами общества, не прекращает трудовую деятельность. При уклонении от следствия лица, к которому была применена данная мера пресечения, залог обращается в доход государства, что в определенной степени компенсирует затраты по дальнейшему розыску обвиняемого в случае, если он скроется от следствия и суда.

Залог - это действие, выражающееся во внесении материальных ценностей в обеспечение определенных обязательств (ч.1 ст.106 УПК РФ). Залог может вноситься как самим обвиняемым (подозреваемым) так и другим физическим или юридическим лицом.

Вид и размер залога определяется органом или лицом, избравшим данную меру пресечения. Подлежат учету характер совершенного преступления, данные о личности обвиняемого или подозреваемого, а также имущественное положение залогодателя.

Применение данной меры пресечения оформляется соответствующим постановлением и протоколом о принятии залога, копия которого вручается залогодателю.31

В случае неисполнения обязательств, которые связаны с внесением залога, он обращается в доход государства по судебному решению, которое выносится в соответствии со ст. 118 УПК. После того, как следователь, дознаватель или прокурор составят протокол о нарушении обвиняемым (подозреваемым) своих процессуальных обязательств, он направляется в суд, и должен быть рассмотрен судьей в течении пяти суток. Судья выносит постановление об обращении залога в доход государства или об отказе в этом.

В случае прекращения уголовного дела прокурором, следователем, дознавателем залог возвращается залогодателю, о чем указывается в постановлении о прекращении уголовного дела.

При вынесении приговора суд решает вопрос о возвращении залога залогодателю.

3.3.5. Личное поручительство.

Личное поручительство по своему содержанию, на мой взгляд, является наиболее демократичной мерой пресечения. Сущность такого поручительства состоит в письменном обязательстве лица, заслуживающего доверие, о том, что оно ручается (своим словом) за выполнение подозреваемым (обвиняемым) конкретных обязательств (в назначенный срок являться по вызовам и т.д.) - ч. 1 ст.103 УПК РФ. Применение данной меры пресечения возможно при ходатайстве поручителя с согласия лица, в отношении которого дается поручительство. Закрепление этих условий имеет важное значение не только для первоначального момента избрания данной меры, но и для последующей ее отмены. Постольку, поскольку закон исходит из инициативы (или согласия) лица при назначении его поручителем, его отказ в любой момент производства по делу есть безусловное основание для освобождения его от соответствующих обязательств. И это справедливо, ибо отличительной содержательной характеристикой данной меры является то обстоятельство, что при отсутствии желания поручителя выполнять свои обязанности она теряет всякий смысл. Для того, чтобы добиться серьезного отношения поручителя к решению вопроса: сможет ли он действительно гарантировать выполнение обвиняемым (подозреваемым) своих обязанностей, закон устанавливает для него особую материальную зависимость-денежное взыскание, в соответствии со ст. 118 УПК.

О применении данной меры пресечения выносится постановление и составляется письменное обязательство-личное поручительство, в котором отражаются сведения о поручителе, факт разъяснения ему сути обвинения или подозрения, обязанности и ответственности за их неисполнение.32

3.3.6. Присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым. Наблюдение командования воинской части.

К лицам, не достигшим на момент производства по делу 18-ти лет, согласно действующему законодательству, помимо общих мер пресечения может быть применена специальная мера в виде присмотра за несовершеннолетним обвиняемым и подозреваемым.

Введение особой меры пресечения в отношении указанных лиц не случайно. Повышенное внимание, уделяемое правам несовершеннолетних, обусловливается важностью защиты ребенка, который в силу своей эмоциональной, духовной, интеллектуальной и физической незрелости нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту. 33

Ст. 105 УПК РФ, определяет присмотр за несовершеннолетним как обеспечение его надлежащего поведения, предусмотренного ст. 102, родителями, опекунами, попечителями и другими, заслуживающими доверия лицами, а также должностными лицами специализированных учреждений, о чем эти лица дают соответствующее обязательство. В случае невыполнения обязательств, на них может быть наложено денежное взыскание в размере до 100 МРОТ.

Мне представляется, что эффективность данной меры пресечения напрямую зависит от их заинтересованности в судьбе несовершеннолетнего и от их оценки взрослыми возможности своего влияния на последнего.

Наблюдение командования воинской части регламентировано ст. 106 УПК РФ и представляет собой принятие мер, предусмотренных уставами Вооруженных сил РФ, для обеспечения выполнения обвиняемым (подозреваемым) обязательств являться в определенный срок по вызову дознавателя, следователя, прокурора и в суд, а также не препятствовать иным путем производству по делу.

Понятно, что данная мера пресечения может быть применена только к военнослужащим, а также лицам, проходящим военные сборы. На применение данной меры необходимо согласие лица, к которому она будет применена.

Постановление об избрании данной меры пресечения направляется командованию воинской части, которому разъясняется существо обвинения или подозрения, и его обязанности по исполнению данной меры. В случае совершения обвиняемым (подозреваемым) действий, чтобы предотвратить которые данная мера и была избрана, командование части обязано незамедлительно поставить в известность орган, избравший меру пресечения.

В заключение данной главы, хочу сказать, что такая развитая система различных мер пресечения позволяет избрать именно ту меру, которая в каждом конкретном случае обеспечивала бы надлежащее поведение обвиняемого (подозреваемого) и при этом минимально ограничивала бы его права и свободы. Существует возможность учесть все нюансы совершенного преступления, в котором подозревается или обвиняется то или иное лицо, с тем, чтобы избрать меру оптимально соразмерную совершенному преступлению.

Глава IV.

Иные меры уголовно процессуального принуждения.

Сразу отмечу, что УПК РСФСР вообще не употреблял такого понятия как «иные меры уголовно-процессуального принуждения». УПК РФ ввел главу 14 под таким названием, объединив в ней нормы, регламентирующие применение обязательства о явке, привода, временного отстранения от должности, наложения ареста на имущество и денежного взыскания.

Как мне представляется, основными признаками иных мер уголовно-процессуального принуждения являются: а) возможность их принудительного обеспечения; б) применение к различным участникам процесса (помимо обвиняемого, подозреваемого, и к свидетелю, потерпевшему и др.). В связи с этим необходимо сказать, что данные меры по своей природе не являются мерами пресечения, но в то же время в некоторой степени ограничивают права и свободы участников процесса.

Цель применения данных мер-обеспечение установленного порядка производства по уголовному делу и надлежащего исполнения приговора.34

Все меры процессуального принуждения можно разделить на три группы. Первая группа, это меры, применяемые в отношении любых участников процесса, это обязательство о явке, привод. Вторая группа мер, это те, которые применяются только в отношении обвиняемого и подозреваемого, но кроме них еще и к лицам, несущих материальную ответственность за их действия, сюда относятся временное отстранение от должности и наложение ареста на имущество. И наконец, в третью группу, выделяются меры, применяемые только в отношении свидетеля, потерпевшего и других участников уголовного судопроизводства, сюда относится денежное взыскание.

Правом применять иные меры уголовно-процессуального принуждения обладают следователь, дознаватель, прокурор и суд, которые выносят постановление или определение, с указанием оснований применения определенной меры принуждения.

Обязательство о явке регулируется ст. 112 УПК. Его можно назвать своеобразной альтернативой применению подписки о невыезде и надлежащем поведении, т.е. тогда, когда применение мер пресечения необязательно, но необходимо обеспечить порядок судопроизводства. Кроме подозреваемого и обвиняемого, данная мера уголовно-процессуального принуждения может применяться к свидетелям, потерпевшим, которые уклоняются от явки в правоохранительные органы. Особенность этой меры в том, что она никак не ограничивает свободу лица, накладывая на него лишь обязательство своевременно являться по вызовам.

Продолжение
--PAGE_BREAK--

Статьей 113 УПК регулируется привод, который состоит в принудительном доставлении лица в правоохранительные органы или суд.35Он может применяться в отношении любого участника уголовного судопроизводства при наличии на то достаточных оснований. Исключением являются несовершеннолетние до 14 лет, беременные женщины, а также больные. Применяется в случае неявки без наличия уважительной причины, при этом материалах дела должны быть сведения о том, что лицо вызывалось, что оно об этом осведомлено, но от явки отклонилось. Привод осуществляется на основании постановления соответствующего правоохранительного органа, либо определения суда, органами дознания только в дневное время, за исключением случаев не терпящих отлагательств.

Временное отстранение от должности осуществляется на основании ст. 114 УПК. Согласно закону, данная мера принуждения может применяться одновременно с мерой пресечения, не ограничивающей свободу лица. Основаниями для применения является необходимость предупредить возможность субъекта воздействовать на ход уголовного судопроизводства, используя для этого свое служебное положение, например, воздействия на свидетелей, уничтожение доказательств. Данная мера принуждения применяется только к должностным лицам, круг которых установлен уголовным законом. Следователь или дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом ходатайство об отстранении лица от должности, которое суд рассматривает в течении 48 часов. Постановление об отстранении от должности направляется по месту работы лица и может быть отменено постановлением следователя или дознавателя, когда в нем отпадет необходимость. За отстраненным от должности лицом сохраняется право на ежемесячное пособие в размере 5 МРОТ.

Такая мера как наложение ареста на имущество, добытое преступным путем, применяется в целях исполнения приговора в части гражданского иска и других денежных взысканий. В этих же целях может быть наложен арест и на ценные бумаги или их сертификаты. Данные меры принуждения регулируются 115 и 116 ст. УПК РФ. Арест накладывается на имущество обвиняемого, подозреваемого, или лиц, несущих материальную ответственность за их действия. Кроме того, возможно наложение ареста на имущество других лиц, если есть основания полагать, что оно получено в результате преступных действий обвиняемого ил подозреваемого. Аресту не подлежат только ценные бумаги на предъявителя, находящиеся у добросовестного приобретателя. Для применения данной меры, следователь или дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом соответствующее ходатайство, которое должно быть рассмотрено в течении 24 часов. Определение суда исполняется следователем или дознавателем в присутствии понятых, лица, ан чье имущество налагается арест или его совершеннолетние родственники, может присутствовать специалист, помогающий в оценке имущества, о чем составляется протокол. Мера отменяется, когда необходимость в ней отпадает, например, когда прекращается уголовное преследование в отношении данного лица, либо оно возместило ущерб и т.д.

Последний вид мер уголовно-процессуального принуждения-это денежное взыскание. Оно регулируется ст. 117 УПК и применяется в случаях неисполнения участниками уголовно судопроизводства возложенных на них обязанностей, а также при нарушении порядка в судебном заседании. Размер денежного взыскания не превышает 25 МРОТ, а в случае нарушения обязанностей поручителем или лицом, которому был поручен присмотр за несовершеннолетним-100 МРОТ. В соответствии со ст. 118, денежное взыскание налагается судом. Если нарушение допущено непосредственно в судебном заседании, то отдельного заседания не требуется, т.е. оно налагается в том же заседании. Если на досудебных стадиях, то о нарушении составляется протокол, который направляется в районный суд и рассматривается в течении пяти суток в присутствии лица, допустившего нарушение и лица, составившего протокол. Неявка нарушителя без уважительной причины не является препятствием для рассмотрения протокола. Суд выносит постановление о наложении взыскания, либо об отказе в наложении. Судья вправе предоставить отсрочку или рассрочку исполнения постановления на срок до 3-х месяцев

Именно так в уголовном процессе РФ выглядят иные меры уголовные уголовно-процессуального принуждения, призванные облегчить работу правоохранительных органов, с точки зрения наиболее точного установления истины, то есть, призваны устранить любые препятствия на пути правильного расследования, а также рассмотрения уголовного дела.

Заключение.

Характер и уровень развития права в ту или иную эпоху определяют не только содержание и объем прав человека и гражданина, но и то, какое значение они имеют в обществе и государстве, то, насколько они приоритетны и приоритетны ли вообще. В настоящее время, когда большинством государств накоплен позитивный опыт и установлен мировой стандарт в области прав и свобод личности, стандарт, к которому все государства стремятся, в том числе и наша страна.

В то же время сохранение преступности в нашей стране, ее масштабность, и отсутствие тенденции к снижению вынуждают государство вести решительную борьбу со всеми преступными проявлениями методами, не исключающими принуждение. Институт уголовно-процессуального принуждения, таким образом, является необходимым и социально обусловленным средством выполнения государством функции защиты общества от преступных посягательств, выявления и наказания преступников, обеспечения надлежащего уголовно-процессуального производства, исключения противодействия расследованию.

Ограничения прав-довольно жесткий способ достижения целей, однако это вызывается крайней необходимостью. В демократическом государстве всякое ограничение прав личности - вынужденное действие, обусловленное необходимостью обеспечить равновесие между этим правом, презумпцией невиновности и интересами общества и государства. Правильность ограничения прав личности достигается, если нормы принуждения применяются только при наличии веских оснований, под которыми правоприменителем понимаются данные, отвечающие требованиям достаточности, относимости и допустимости, способные убедить в том, что принуждение необходимо. Для обеспечения правомерности и эффективности ограничения прав личности не меньшую роль играет и безукоризненное соблюдение законодательно установленной процедуры. Однако сами нормы должны соответствовать не только международным стандартам в этой области, но и отвечать требованиям морали и нравственности.

Проблемы, связанные с принудительным ограничением прав личности, образуют одно из актуальных научных направлений в области уголовного судопроизводства.

Список литературы.

Специальная литература.

1. Алексеев С.С. Теория права. М. 1994.

2. Калиновский К. Б., Смирнов А. В. Комментарий к Уголовно процессуальному кодексу Российской Федерации.Постатейный. / Под общ. ред. А.В. Смирнова. 2-е изд., доп. и перераб. СПб.:, Питер, 2004.

3. Комментарий к УПК РФ. Под общ. ред. В.В. Мозякова. М. 2002.

4. Михайлов В.А. Меры пресечения в российском уголовном процессе. М. 1996.

5.Москалькова Т.Н. Этика уголовно-процессуального доказывания. М.: Спарк, 1996.

6. Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М. 1991.

7. Научно-практический комментарий к УПК РФ /Под. общ. Ред. В.М.Лебедева; науч. ред. В.П. Божьев. М., 2002. С. 247.

8. Приложение к УПК РФ

9. Рыжаков А.П. Уголовный процесс. 1999. С. 322

10. Стецовский Ю.И. Право на свободу и личную неприкосновенность. М. 1999.

11.Уголовно-процессуальное право РФ. Отв. Ред. Лупинская П.А. М. 2001

12. Уголовно-процессуальное право: Учебник для юридических вузов/ Под общ. ред. В.И. Рохлина-СПб.: Изд. «Юридический центр Пресс», 2004.

13. Уголовный процесс. Под ред. К.Ф. Гуценко. М. 2001. С. 179.

14. Уголовный процесс. Учебник для вузов / Под общ. ред. А. В. Смирнова.
СПб.: Питер, 2004.

Нормативно-правовые акты.

2. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. // Рос. газета 1995. 5 апреля.

3. Конвенция о правах ребенка, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 года// Международные акты. М. 2000.

4. Конституция Российской Федерации 1993 г.

5. Международный пакт о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966г. // Международные акты о правах человека. Сборник документов. - М.: Изд-во НОРМА, 2000. С. 53 - 68.

6. Определения Конституционного Суда РФ по жалобе граждан Лазарева А.В., Руслановой Е.С., и Эрнезакса О.В. на нарушение их конституционных прав рядом положений ст. 201, 202, 218 и 220 УПК РСФСР от 17 февраля 2000 года № 84-0 // СЗ. 2000. № 28. Ст. 2999.

7. Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых заключению в какой бы то ни было форме: Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 43//173 от 9 декабря 1988 г.//Международные акты. М. 2000.

8. ФЗ РФ от 15 июля 1995 года № 103-Ф3 «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (в ред. Федеральных законов от 1.07.1998 г. №117-ФЗ, от 09.03.2001г. № 25-ФЗ, от 31.12.2002г. № 187-ФЗ)

9. КоАП РФ.

10. УИК РФ.

Статьи.

1. Каминская В.И. Охрана прав и законных интересов граждан в уголовно-процессуальном праве // Советское государство и право. 1968. № 10.

2. Стойко Н.Г. Новое уголовно-процессуальное право России и проект Уголовно-процессуального кодекса РФ // Рос. бюл. по правам человека. 2000. Вып. 13.

3. Чиркин В.Е. Власть, ненасилие и социальная справедливость // Сов. государство и право. 1991. № 9.

Российское общество 12 декабря 1993 года, ратуя за демократический путь развития, приняло Конституцию, провозгласив в статье 2, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью.

Между тем, как и любое другое государство, РФ обладает таким признаком, как наличие аппарата принуждения, который подчас действует непосредственно на того самого человека, которого Конституция провозгласила высшей ценностью.

В связи с этим в современной литературе часто поднимается вопрос о допустимой мере вмешательства государства в права граждан, в том числе применяемое государством принудительное воздействие на участников уголовно-процессуального отношения и предложения по его минимизации. 1

Однако, следует разобраться в целесообразности таких призывов исходя из последствий приведения государственного принуждения к требуемому минимуму.

По своей природе уголовно – процессуальные отношения обладают властно-принудительным, императивным характером. Каждое из действий, совершённых в процессе судопроизводства чётко регламентировано, закреплено в определённом месте, относительно других, и его исполнение гарантируется силой государства в лице его органов. Причиной этому является сведение к минимуму возможности бесконтрольного совершения каких-либо действий, «открытость» для наблюдения, как специализированными органами, так и гражданами.

Несмотря на всю спорность современной уголовной процедуры, она обладает коррупционной устойчивостью, то есть уменьшает возможность совершения коррупционных действий в процессе, как между участниками, так и с присутствием постороннего элемента, что осуществляется по средствам обязательной мотивировки принимаемых решений, наличия права на обжалование решений, принимаемых в процессе и др.

В связи с этим, предложения по предоставлению большей самостоятельности участникам судопроизводства одевают людей в «белые одежды» – одежды врачей, которые никогда не сделают ничего дурного – то есть презюмируют, что каждый судья, следователь, прокурор и любой другой участник судопроизводства будет исполнять дух и букву закона и ни при каких условиях не отступит от этого. Никто и никогда не совершит коррупционных действий. Отступления от этого не должно будет произойти и при отсутствии «Дамоклова меча» над головой этих лиц, выражающийся в виде подкрепленной силой государства регламентации процесса и возможной ответственностью за его нарушения.

На наш взгляд данная позиция представляется преждевременной и в таком варианте идеалистичной, поскольку под одну гребёнку попадают все судьи, прокуроры и т.д., что неприемлемо. У назначения уголовного процесса [ст. 6 УПК РФ] фактически не остаётся шансов быть реализованными даже при одном недобросовестном участнике отношений. 2 Сохранение же фиксированной процедуры, с её системой «сдержек и противовесов», представляется напротив, в большей степени защитит граждан.

Если же законодателем будет поддержана идея минимального принуждения со стороны государства в судопроизводстве, то мы получим замкнутый круг: защищая человека от нарушения его прав со стороны государства, мы ограничиваем государство в применении им своей принудительной силы, что в свою очередь влечёт «расшатывание» процедуры, исчезновение антикоррупционных барьеров, и, как следствие этого, нарушение прав человека, через развитие коррупции.

Исходя из сказанного, следует заметить, что чрезмерная фиксация процесса также опасна, как и неограниченная свобода сторон: при тотальной регламентации любая система становится неповоротлива, теряет возможность приспособления к окружающей действительности и в итоге становится фиктивной и отмирает, «погребая» под собой граждан. Говорить о качестве производства здесь уже неуместно. Фактически такая жёсткая система имела место при установлении за доказательствами фиксированной силы. Последствия же «неограниченности», как было сказано, будут Тенью выглядывать из-за закона при каждом коррупционном действии участника уголовного судопроизводства.

Подводя итог, следует сделать следующий вывод по описанной проблеме: существует прямая зависимость между защитой прав и свобод человека и гражданина и государственного принуждения в уголовном судопроизводстве. Наличие второго обуславливает наличие первого, а уменьшение принуждения влечёт уменьшение гарантий прав человека в такой особой сфере жизни общества, как уголовно-процессуальные правоотношения.

Просмотров

Проблемы иных мер процессуального принуждения. Актуальные проблемы применения мер принуждения в уголовном процессе

Рекомендованный список диссертаций

Механизм реализации мер уголовно-процессуального принуждения: сравнительно-правовое исследование 2010 год, кандидат юридических наук Гайнов, Ильяс Дамирович

Принуждение и ответственность в уголовном судопроизводстве 2004 год, кандидат юридических наук Тарасов, Александр Вячеславович

Иные меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве России 2009 год, кандидат юридических наук Михайлова, Ольга Евгеньевна

Похожие диссертационные работы по специальности «Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность», 12.00.09 шифр ВАК

Обеспечение прав обвиняемого и подозреваемого при применении процессуального принуждения 2001 год, кандидат юридических наук Гречишникова, Оксана Сергеевна

Теория и практика задержания, ареста и содержания под стражей в уголовном процессе 2007 год, доктор юридических наук Цоколова, Ольга Игоревна

Процессуальные гарантии прав личности при применении мер пресечения в уголовном процессе 2001 год, доктор юридических наук Капинус, Николай Иванович

Правовые пределы принуждения в досудебных стадиях уголовного судопроизводства России 2009 год, кандидат юридических наук Струков, Александр Владимирович

Заключение диссертации по теме «Уголовный процесс, криминалистика и судебная экспертиза; оперативно-розыскная деятельность», Воробей, Светлана Николаевна

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Воробей, Светлана Николаевна, 2009 год