Первый секретарь цк кпсс после брежнева. Сколько всего было генеральных секретарей цк кпсс в ссср

Генеральный секретарь ЦК КПСС

Словари определяют слово «апогей» не только как высшую точку орбиты космического аппарата, но и как высшую степень, расцвет чего-нибудь.

Новая должность Андропова, безусловно, стала кульминационной точкой его судьбы. Для истории страны – 15 последних месяцев жизни Юрия Владимировича, период его нахождения на посту генерального секретаря ЦК КПСС, – это период надежд, поисков и несбывшихся, не по вине Андропова, ожиданий.

На Пленуме ЦК КПСС 12 ноября 1982 г. Ю. В. Андропов был избран генеральным секретарем ЦК Коммунистической партии Советского Союза.

Он оказался самым информированным руководителем СССР как по вопросам внутреннего положения в стране, так и в области межгосударственных отношений.

Еще одним из аспектов феномена Андропова является тот факт, что он был фактически первым в мировой истории руководителем спецслужбы, ставшим главой государства – 16 июня 1983 г. он был избран также Председателем Президиума Верховного Совета СССР.

Как вспоминал один из участников того Пленума А. С. Черняев, когда на сцену Свердловского зала Кремлевского дворца первым вышел Ю. В. Андропов, весь зал встал в едином порыве.

Когда К.У Черненко зачитал предложение Политбюро о рекомендации избрать генеральным секретарем ЦК КПСС Юрия Владимировича Андропова, последовал взрыв оваций.

В своем первом выступлении в новом качестве на Пленуме ЦК 12 ноября 1982 г. Андропов подчеркивал:

– Советский народ безгранично доверяет своей Коммунистической партии. Доверяет потому, что для нее не было и нет иных интересов, чем кровные интересы советских людей. Оправдать это доверие – значит идти вперед по пути коммунистического строительства, добиваться дальнейшего расцвета нашей социалистической Родины.

Увы! нельзя не признать, что всего несколько лет спустя эти слова будут преданы забвению, а в обществе начнут бурно расти и развиваться настроения «двоемыслия» и «двоедушия» как ответ на лицемерные, холодно-казенные, формальные «декларации» партийных бонз, не подтверждаемые никакими конкретными делами.

Через три дня, на траурном митинге на Красной площади на похоронах Л. И. Брежнева, новый советский лидер обозначил основные направления будущей политики государства:

– делать все необходимое для дальнейшего повышения жизненного уровня народа, развития демократических основ советского общества, укрепления экономической и оборонной мощи страны, упрочения дружбы братских народов Союза Советских Социалистических Республик;

– партия и государство будут непоколебимо отстаивать жизненные интересы нашей Родины, поддерживать высокую бдительность, готовность дать сокрушительный отпор любой попытке агрессии…. Мы всегда готовы к честному, равноправному и взаимовыгодному сотрудничеству с любым государством, которое того пожелает.

Разумеется, присутствовавшие на этом мероприятии вице-президент США, федеральный президент ФРГ, премьер-министр Японии, министры иностранных дел Великобритании и Китая сделали выводы из этой политической декларации нового генсека.

Как мы уже отмечали, Андропов был хорошо известен за рубежом уже задолго до этого дня, в том числе и иностранным спецслужбам, которые тотчас же ознакомили свои правительства с имеющимися у них «досье Андропова».

И тем не менее избрание нового советского руководителя ставило перед президентом США задачу проведения «разведки боем» позиций СССР по целому ряду вопросов.

Так, 13 ноября, на следующий день после избрания Андропова генеральным секретарем ЦК КПСС, Рональд Рейган отменил санкции против СССР, введенные 30 декабря 1981 г. в «наказание» за введение правительством Войцеха Ярузельского военного положения в Польской Народной Республике и интернирование активистов антиправительственной «Солидарности».

Но период ослабления США давления на СССР оказался недолгим.

«С одной стороны, враг Советского Союза, – писал о Р. Рейгане Л. М. Млечин, – с другой стороны – в переписке выглядит разумным человеком, который не прочь улучшить отношения… Андропов даже допустить не мог, что Рейган искренне пытается совершить какие-то позитивные шаги».

Или, в отличие от автора приведенной сентенции, Ю. В. Андропов просто знал, что 8 марта 1983 г., в своей знаменитой речи о пресловутой «империи зла» Рейган заявлял: «Я верю, что коммунизм – это очередной печальный и странный раздел истории человечества, последняя страница которого пишется сейчас». И, поскольку Андропов знал, что слова Рейгана подкреплялись вполне конкретными делами, о которых впоследствии рассказал миру Петер Швейцер, он понимал, что в отношениях с США следует проявлять особую предусмотрительность, твердость и гибкость.

Обвиняя Андропова в обострении отношений с США, Л. М. Млечин просто не знает либо забыл об эскалации Рейганом военных действий против ОКСВА не только при полудееспособном К. У. Черненко, но и при весьма удобоваримом мягкотелом М. С. Горбачеве. О чем имеется немало свидетельств.

Напомним лишь одно из них: «До 1986 года мы почти не были вовлечены в войну », – признавался российскому журналисту бывший сотрудник ЦРУ Марк Сейджмен.

А казалось бы, уж в такой-то благоприятной обстановке, зачем надо было США применять метод «кнута» вместо «пряника» сладких обещаний???

В 1983 г. Р. Рейган только принимает решения о развертывании американских ракет «Першинг» в Европе и начале работ по созданию системы стратегической противоракетной обороны (программа «Стратегическая оборонная инициатива», СОИ, названная журналистами «Звездными войнами»). Что ломало сложившуюся систему военно-стратегического паритета, вынуждало Советский Союз и Организацию Варшавского Договора на ответные меры.

И самая первая из них – Декларация Политического Консультативного Комитета ОВД по поводу планов расширения американского военного присутствия в Европе от 5 января 1983 г. осталась со стороны США без ответа.

Впрочем, о международной деятельности Ю. В. Андропова мы еще расскажем далее.

15 ноября 1982 г. состоялся давно запланированный Пленум ЦК КПСС, который одобрил план социально-экономического развития страны и бюджет на следующий год. Новый генсек выступил после двух основных докладчиков по указанным вопросам.

Зарубежные аналитики отмечали, что Андропов подчеркнул:

– Хотелось бы со всей силой привлечь ваше внимание к тому факту, что по ряду важнейших показателей плановые задания за первые два года пятилетки оказались невыполненными…. В общем, товарищи, в народном хозяйстве много назревших задач. У меня, разумеется, нет готовых рецептов их решения….

По тем временам, отмечал Л. М. Млечин, такая фраза произвела впечатление: привыкли, что с высокой трибуны могут только поучать. Зато всем понравилось, когда Андропов сказал, что надо укреплять дисциплину, стимулировать хорошую работу рублем….

Некоторые авторы, писавшие о стремлении Андропова «захватить политический Олимп», как представляется, недоучитывали значение ключевой фразы нового генсека об отсутствии у него «готовых рецептов», что подтверждается всей его деятельностью на данном посту. К тому же в многочисленных выступлениях Андропова того периода времени четко формулировались цели и задачи предпринимавшихся действий, однозначно отражавшие интересы и стремления большинства граждан нашей страны, членов КПСС.

Так что подобные предположения-версии о «захвате» власти не находят подтверждения конкретными фактами.

Е. К. Лигачев, заведующий отделом организационно-партийной работы ЦК КПСС, вспоминал, что в адрес генерального секретаря поступали десятки тысяч телеграмм от людей с требованием навести порядок в обществе, повысить ответственность руководителей. Это был крик души народа, уставшего от бездушия и безответственности «слуг народа», иных порочных явлений, которые позже будут названы «застоем».

В дополнение к упомянутой нами специализированной автоматизированной информационной системе «П», Юрий Владимирович потребовал готовить для него еженедельную систематизированную сводку всех жалоб и обращений граждан лично на его имя, а затем, через помощников, по каждому факту давал соответствующие поручения…

Реальная «обратная связь» генерального секретаря с народом была установлена .

Кое-кто писал о том, что Андропов «избавился от неугодного ему на посту председателя КГБ СССР» В. В. Федорчука, «перебросив» его в МВД.

Думается, при подобных, весьма поверхностных суждениях упускается из поля зрения целый ряд весьма серьезных обстоятельств.

Бывший член Политбюро ЦК А. Н. Яковлев недоумевал по поводу того, что в отношении бывшего министра Н. А. Щелокова было возбуждено уголовное дело:

– Вся власть была коррумпирована, почему он выбрал для себя только один объект, достойный борьбы? Почему других не посмел тронуть ?

Не задавая вполне уместного вопроса, а что же лично Александр Николаевич и другие его коллеги по Политбюро сделали для борьбы с язвой коррупции, оставляя также на его совести утверждение о том, что «вся власть была коррумпирована», подчеркнем только, что, в отличие от рьяных журналистов, правоохранительные органы обязаны представлять в суд доказательства преступных деяний. А они собираются в результате следственных действий или предшествующих им оперативных проверок или разработок. Для чего требуется, во-первых, время.

Во-вторых, МВД СССР также было призвано бороться с должностными, в том числе «коррупционными» преступлениями, в то время имевшими преимущественно довольно банальные формы дачи либо получения взятки.

В-третьих, о чем хорошо известно, Н. А. Щелоков был не единственным коррупционером в России и союзных республиках СССР, которым занялись правоохранительные органы по прямому указанию нового генсека.

«Резонансные» уголовные дела по коррупционным преступлениям, и не только в Москве – с подачи председателя КГБ, – возбуждались уже с 1979 г. – таково дело о коррупции в Министерстве рыбного хозяйства и торговой фирме «Океан», осенью 1982 г. началось и знаменитое «дело» директора «Елисеевского» гастронома Ю. К. Соколова.

Вспомним начало осенью 1983 г. «узбекского дела», выявившего чудовищные факты коррупции в этой республике, руководившейся «брежневским любимцем» Ш. Р. Рашидовым!

Так что смел, очень даже смел Юрий Владимирович «тронуть» вчерашних «неприкасаемых»!

Но и «истории» Н. А. Щелокова и бывшего секретаря Краснодарского крайкома КПСС С. Ф. Медунова получили завершение уже после смерти Андропова, – сказалась, по-видимому, еще действовавшая инерция движения: новый генсек Черненко не посчитал возможным «помиловать» заворовавшихся однопартийцев…

И все ж таки, еще раз подчеркнем, почему именно МВД во главе с бывшим министром Щелоковым стало первым объектом комплексной проверки Главной военной прокуратуры?

Да потому, что Андропов понимал, что усилить борьбу с преступностью может только сама не коррумпированная, не имеющая сомнительных и откровенно криминальных связей государственная служба!

К тому же новому генсеку поступило около тридцати тысяч (половина от полученных ЦК КПСС в 1954 г. жалоб на органы НКВД – МГБ!), писем граждан с просьбой защиты от произвола сотрудников МВД.

Узнав об избрании Андропова генеральным секретарем, Н. А. Щелоков не без оснований бросил в сердцах: «Это конец!»

17 декабря 1982 г. председателем КГБ СССР был назначен бывший первый заместитель Андропова В. М. Чебриков.

В тот же день Н. А. Щелоков был уволен в отставку, а Министерство внутренних дел возглавил недавний председатель КГБ Виталий Васильевич Федорчук.

Очень скоро, при проведении ревизии деятельности Хозяйственного управления МВД СССР, а затем и возбуждении уголовного дела по выявленным преступлениям, Щелоков стал подозреваемым в соучастии в них.

Проведенные обыски на квартире и даче бывшего министра дали следствию столь убедительные доказательства, что 15 июня 1983 г. он был выведен из состава ЦК КПСС, а 6 ноября 1984 г., то есть уже после смерти Ю. В. Андропова, лишен звания генерала армии и Героя Социалистического Труда.

В заключении Главной военной прокуратуры в отношении Н. А. Щелокова, помимо злоупотребления служебным положением, отмечалось:

«Всего преступными действиями Щелокова государству причинен ущерб на сумму свыше 560 тысяч рублей. В возмещение ущерба им и членами его семьи возвращено, а также изъято органами следствия имущества на сумму 296 тысяч рублей, внесено деньгами – 126 тысяч рублей…».

И это – при министерском окладе в 1500 рублей в месяц! Да уж, здесь однозначно речь идет об «особо крупных размерах», имеющих особую шкалу оценки в статьях Уголовного кодекса!

В заключении Главной военной прокуратуры отмечалось, что уголовное дело в отношении Щелокова Н. А. возбуждено быть не может, ввиду его самоубийства 13 декабря 1984 г.

А как известно, каков поп – таков и приход. Что в целом характеризует обстановку в органах МВД в конце 70-х – начале 80-х годов прошлого века.

В предсмертной записке, адресованной генеральному секретарю ЦК КПСС К. У. Черненко, Щелоков писал:

«Прошу вас не допустить разгула обывательской клеветы обо мне. Этим невольно будут поносить авторитет руководителей всех рангов, это испытали все до прихода незабвенного Леонида Ильича. Спасибо за все добро и прошу меня извинить.

С уважением и любовью

Н. Щелоков».

Вот на разгребание таких вот «авгиевых конюшен» был направлен Политбюро ЦК КПСС В. В. Федорчук, что однозначно свидетельствует о большом доверии ему со стороны Андропова.

Хорошо знавший Виталия Васильевича ветеран КГБ СССР Н. М. Голушко писал: «Федорчуку был присущ жесткий, полувоенный стиль в работе, который приводил к строгости, палочной дисциплине, массе формальностей и отчетов. В МВД он с упорством и убежденностью повысил профессионализм, ответственность и дисциплину, многое сделал для избавления от коррумпированных сотрудников, тех, кто нарушал законность, имел неслужебные связи с уголовным миром, боролся с укрывательством преступлений. Не боялся вести дела, по которым проходили высокие должностные лица – партийная номенклатура. За время его службы в министерстве (1983–1986) уволены из МВД около 80 000 сотрудников.

Кто с ним работал, отмечают его трудолюбие, заоблачную требовательность, доходившую до унижения людей, но и честность и бескорыстие».

Сам же Виталий Васильевич вспоминал:

– Когда я стал разбираться с обстановкой в МВД, то у меня сложилось впечатление, что Щелоков последнее время по-настоящему делами не занимался. Я застал развал. Преступность росла, однако этот рост скрывали. В МВД развилось много взяточников, особенно в службе ГАИ. Все это мы начали разгребать, и тогда посыпалась куча заявлений о злоупотреблениях. Я доложил в ЦК в установленном порядке о сигналах, связанных со злоупотреблениями Щелокова. Тогда этот вопрос вынесли на рассмотрение Политбюро.

Вел заседание Андропов. Когда встал вопрос, возбуждать ли против Щелокова уголовное дело, то Тихонов и Устинов возражали, Громыко колебался, другие также были за то, чтобы спустить все на тормозах. Но Андропов настоял, чтобы дело возбудить и поручить расследование Главной военной прокуратуре.

Андропов, хорошо знавший неблагоприятное положение, сложившееся в органах МВД в связи с многолетним руководством ими Щелоковым и проводившимся в жизнь принципом «стабильности и несменяемости кадров», направил в органы милиции большую группу опытных сотрудников КГБ СССР: 20 декабря 1982 г. Политбюро ЦК КПСС согласилось с предложением КГБ о подборе и направлении в органы госбезопасности до 1 апреля 1983 г. на руководящие должности опытных партийных работников в возрасте до 40 лет преимущественно с инженерным и экономическим образованием.

А 27 декабря 1982 г. Политбюро дополнительно приняло решение направить из КГБ на укрепление аппаратов МВД – имелись в виду министерства внутренних дел союзных республик, управления МВД по краям и областям, более 2000 сотрудников, в том числе 100 офицеров из «числа опытных руководящих оперативных и следственных работников».

Хотя, естественно, далеко не все, в том числе и в органах МВД, были рады подобным переменам.

Но эти решения и деятельность В. В. Федорчука и прикомандированных к органам МВД чекистов однозначно способствовали как избавлению от скомпрометированных сотрудников, так и укреплению законности и правопорядка в стране, реальной защите прав граждан от преступлений и произвола чиновников .

Отметим только, что при Федорчуке было привлечено к уголовной ответственности более 30 тысяч милиционеров, более 60 тысяч из них были уволены из органов МВД….

Эти меры стали важным шагом как на пути очищения правоохранительной системы страны в целом, возвращения ей доверия граждан, так и на пути активизации борьбы с преступностью и коррупцией, укрепления законности и правопорядка, повышения эффективности защиты законных прав и интересов советских людей.

И именно результаты проделанной работы подтвердили целесообразность образования специального управления КГБ СССР для оперативного обслуживания органов внутренних дел – Управления «В» 3-го Главного управления КГБ и его соответствующих подразделений в территориальных управлениях госбезопасности, что и было осуществлено 13 августа 1983 г.

И это решение однозначно способствовало как избавлению органов МВД от скомпрометированных сотрудников, так и укреплению законности и правопорядка в стране, реальной защите прав граждан от преступлений и произвола чиновников.

Позволю себе заметить по поводу «закручивания Андроповым гаек» и «облав в рабочее время на прогульщиков». В Москве такая практика действительно имела место, но осуществлялась она, конечно же, не «сотрудниками КГБ» и отнюдь не по «инициативе генсека». Вполне вероятно, что данная «итальянская забастовка» была осуществлена именно как форма пассивного протеста против нового министра внутренних дел, как форма «имитации кипучей деятельности» нерадивыми чиновниками.

В речи на Пленуме ЦК КПСС 22 ноября 1982 г . генеральный секретарь ЦК КПСС Ю. В. Андропов подчеркивал, что главным «является курс на повышение благосостояния трудящихся… забота о советском человеке, об условиях его труда и быта, о его духовном развитии…».

В ней Андропов наметил те ключевые моменты развития, которые позже стали называть «планом перестройки»:

– Необходимо создать такие условия – экономические и организационные, – которые стимулировали бы качественный, производительный труд, инициативу и предприимчивость. И наоборот, плохая работа, бездеятельность и безответственность должны самым непосредственным и неотвратимым образом сказываться и на материальном вознаграждении, и на служебном положении, и на моральном авторитете работников.

Необходимо усилить ответственность за соблюдение общегосударственных, общенародных интересов, решительно искоренять ведомственность и местничество…

Следует решительнее повести борьбу против любых нарушений партийной, государственной и трудовой дисциплины. Уверен, что в этом мы встретим полную поддержку партийных и советских организаций, поддержку всех советских людей.

И в последнем новый генеральный секретарь не ошибся: его слова воспринимались с энтузиазмом и верой в грядущие перемены, что и создало в обществе особую ауру уверенности в благоприятных изменениях. Именно поэтому авторитет Андропова стремительно поднялся в обществе.

А зарубежные аналитики, внимательно следившие за развитием ситуации в Советском Союзе, подчеркивали, что Андропов обращал внимание именно на «борьбу против любых нарушений партийной, государственной и трудовой дисциплины », ибо был хорошо непосредственно осведомлен о том, как реально обстояли дела в нашем обществе.

Почувствовавшие исходящую от контроля со стороны трудящихся и их общественных организаций нешуточную угрозу, партократы, скрепя сердце, на словах вынуждены были заявлять о «перестройке», стремясь в привычных словопрениях и славословиях утопить сущность партийных требований момента.

В этой инертности и психологической неготовности и неспособности реально и решительно взяться за конкретное участие в процессах развития и стимулирования новаций и творческой активности масс трудящихся и кроется, на наш взгляд, объективная необходимость замены руководящих кадров, утративших как доверие коллективов, так и разучившихся инициативно решать нетривиальные жизненные задачи.

За 15 месяцев пребывания Андропова на посту генерального секретаря были смещены 18 союзных министров, 37 только первых секретарей обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик, заведены уголовные дела на ряд высоких партийных и государственных чиновников, – другое дело, что не все они были доведены до логического конца в связи с его смертью.

При Андропове впервые были обнародованы и подверглись критике факты застойных явлений в экономике, недовыполнения планов, торможения научно-технического прогресса, что впоследствии назовут «революционным прорывом» перестройки…

Уцелевшие после подобной «встряски» партократы мгновенно почувствовали благодатную возможность «расслабиться» после избрания генеральным секретарем ЦК КПСС К. У. Черненко. Именно эти кадры и перешли «в наследство» последнему генсеку М. С. Горбачеву.

– Мы располагаем большими резервами в народном хозяйстве, – продолжал Андропов, речь о чем еще пойдет далее. – Эти резервы надо искать в ускорении научно-технического прогресса, в широком и быстром внедрении в производство достижений науки, техники и передового опыта.

По его мнению, соединению науки и производства должны были «способствовать методы планирования и система материального стимулирования. Надо, чтобы те, кто смело идет на внедрение новой техники, не оказывались в невыгодном положении».

При беспристрастном анализе причин катастрофы Советского Союза, произошедшей через 9 лет после описываемых событий, можно увидеть, что ей предшествовал именно отказ – или неспособность, что, впрочем, не меняет сути дела, горбачевского руководства от использования методов макропланирования и стимулирования инновационной деятельности. Того именно «ноу-хау» (технологии управления), которые с успехом применялись уже тогда в наиболее развитых государствах мира и ныне заимствуются нами у Запада как якобы его «цивилизационные достижения».

Подлинной же причиной развала СССР явился пресловутый «человеческий фактор» – некомпетентность тогдашнего руководства страны, – обернувшийся роковой «ошибкой экипажа» и «капитана корабля».

Как отмечал по этому поводу директор Института США и Канады РАН С. М. Рогов, «беспрецедентный упадок 90-х годов – результат не происков ЦРУ и Пентагона, а некомпетентной и безответственной политики тогдашних российских руководителей ».

А американская стратегия «сокрушения геополитического соперника» выступала лишь фоном, внешним фактором, создававшим реальные вызовы и угрозы для СССР, противостоять которым оказалось бессильно горбачевское руководство.

Впрочем, о действительных причинах распада Советской державы еще мало кто говорил всерьез. Но и через двадцать с небольшим лет после «начала новой истории России» и других государств СНГ, под чем понимается прекращение существования СССР, разговор об этом, равно как и о «социальной цене», итогах и «достигнутых результатах» предстоит, несомненно, серьезный.

Равно как и то, что нас ждет здесь немало неожиданных открытий и признаний. Но, повторюсь, это дело пока еще не столь уж и отдаленного будущего.

Но, возвращаясь к 22 ноября 1982 г., отметим, что по поводу стоявших перед страной и обществом задач Андропов предельно откровенно признавал:

– У меня, разумеется, нет готовых рецептов их решения. Но именно всем нам – Центральному Комитету партии – предстоит эти ответы найти. Найти, обобщая отечественный и мировой опыт, аккумулируя знания лучших практических работников и ученых . В общем, одними лозунгами дела с места не сдвинешь. Необходима большая организаторская работа партийных организаций, хозяйственных руководителей, инженерно-технических работников….

Верный принципам коллегиального руководства, вере в «живое творчество масс», Ю. В. Андропов намеревался опереться именно на конкретные знания специалистов и управленцев , не декларируя «партийно-государственные решения», как это нередко было в предшествовавшие годы, а вырабатывая их на глубоком анализе и объективном прогнозе имеющихся ресурсов страны….

Отсюда и конкретные задания и поручения Госплану, создание в марте 1983 г. Комиссии по подготовке экономической реформы под руководством секретарей ЦК КПСС Н. И. Рыжкова и М. С. Горбачева… (Сразу отметим, что после смерти Ю. В. Андропова эта работа прекратилась.)

А в заключение своей речи новый генеральный секретарь ЦК КПСС вновь подчеркнул:

– Необходимо дальнейшее развитие социалистической демократии в самом широком ее смысле, то есть все более активное участие трудящихся масс в управлении государственными и общественными делами. И, конечно, здесь не надо доказывать, насколько важно заботиться о нуждах работников, об условиях их труда и быта.

Последние слова генерального секретаря ЦК КПСС, обращенные к партийным руководителям, свидетельствуют как о том, что он хорошо знал положение дел в социальной сфере на местах, так и о том, что станет главным критерием оценки результатов деятельности руководителей .

К сожалению, этим планам Андропова не суждено было осуществиться….

Нетрудно заметить, что через четыре года новый генсек М. С. Горбачев начнет свою политическую карьеру с повторения этих слов Ю. В. Андропова. Но, в отличие от Юрия Владимировича, для него политическая риторика была нужна лишь для популистского завоевания симпатий, а не для реализации конкретных социально-экономических программ. В этом – разница в подходах и позициях этих двух последних генеральных секретарей КПСС.

И здесь пришло время рассказать о последней тайне Ю. В. Андропова.

Не его личной тайне, а тщательно охраняемой и оберегаемой тайне моей любимой, многострадальной, оболганной и оклеветанной Родины.

После избрания Ю. В. Андропова генеральным секретарем Коммунистической партии Советского Союза Объединенный экономический комитет конгресса США запросил у ЦРУ доклад о состоянии советской экономики, где «были бы представлены как ее потенциальные возможности, так и уязвимые стороны».

Представляя конгрессу этот доклад, сенатор Уильям Проксмайер, вице-председатель Подкомиссии по международной торговле, финансам и охране экономических интересов, посчитал необходимым подчеркнуть следующие основные выводы из анализа ЦРУ (цитируется перевод с английского):

«В СССР наблюдается неуклонное снижение темпов экономического роста, однако в обозримом будущем этот рост будет оставаться положительным .

Экономика функционирует плохо, при этом часто наблюдается отход от требований экономической эффективности. Однако это не означает, что советская экономика утрачивает жизнеспособность или динамизм .

Несмотря на то что между экономическими планами и их выполнением в СССР имеются расхождения, экономический крах этой страны не является даже отдаленной возможностью» (!!!) .

И сколько же надо было потрудиться и приложить усилий, чтоб сделать «невозможное возможным»!!!

Но это – уже вопросы к иным историческим деятелям и персонажам.

Ибо в познании истории, как известно, не «работает» вульгарно-прямолинейный принцип: post hoc, ad hoc – после этого, следовательно – поэтому!

Продолжим однако цитирование названного нами чрезвычайно важного документа американской разведки.

«Обычно западные специалисты, занимающиеся советской экономикой, уделяют главное внимание ее проблемам, – продолжал сенатор, – однако опасность такого одностороннего подхода заключается в том, что, игнорируя положительные факторы, мы получаем неполную картину и на основе ее делаем неверные заключения .

Советский Союз является нашим основным потенциальным противником , и это дает еще больше оснований для того, чтобы иметь точную и объективную оценку состояния его экономики. Худшее, что мы можем сделать, – это недооценить экономическую мощь своего главного противника .

Необходимо отдавать себе отчет в том, что Советский Союз , хотя он ослаблен в результате неэффективного функционирования сельскохозяйственного сектора и обременен большими расходами на оборону, в экономическом отношении занимает второе место в мире по уровню валового национального продукта, имеет многочисленные и хорошо подготовленные производительные силы, высоко развит в промышленном отношении .

СССР также обладает огромными запасами полезных ископаемых, включая нефть, газ, а также относительно дефицитные минералы и драгоценные металлы. Следует серьезно смотреть на вещи и подумать о том, что может произойти, если тенденции развития советской экономики из отрицательных станут положительными ».

Заканчивая представление доклада ЦРУ, Уильям Проксмайер отметил, что он «должен со всей убедительностью разъяснить членам конгресса США и американской общественности реальное состояние советской экономики, о котором они до сих пор имели весьма смутное представление . Из доклада также следует, что в прогнозировании экономического развития Советского Союза содержится по меньшей мере такая же доля неопределенности, как и в отношении перспектив нашей собственной экономики».

Отметим, однако, что отдельные выводы и положения данного доклада легли в основу стратегии экономической войны против СССР, развязанной администрацией Р. Рейгана и особенно активизировавшейся в 1986–1990 гг.

Сразу же приведем и некоторые статистические данные первого квартала 1983 г., характеризующие развитие советской экономики.

Рост промышленного производства в январе – марте составил, по сравнению с аналогичным периодом 1982 г., 4,7 %, а производительность труда выросла на 3,9 %.

Эти показатели вселяли надежду на то, что экономическое положение страны можно будет «поднять», задать темпы устойчивого развития.

Следующим знаковым политическим выступлением Ю. В. Андропова стал доклад на торжественном заседании, посвященном 60-летию образования Союза Советских Социалистических Республик 21 декабря 1982 г .

В нем генеральный секретарь констатировал, что на фоне тесного переплетения интересов республик «все плодотворнее становятся взаимопомощь, взаимосвязи, направляющие в единое русло созидательные усилия наций и народностей Советского Союза. Всестороннее развитие каждой из социалистических наций в нашей стране закономерно ведет к их все большему сближению… И это, товарищи, не просто сложение, это многократное умножение наших творческих сил».

Но «успехи в решении национального вопроса отнюдь не означают, что исчезли все проблемы», вот почему развитие социализма «должно включать и продуманную, научно обоснованную национальную политику».

Жизнь показывает, констатировал генеральный секретарь, «что экономический и культурный прогресс всех наций и народностей сопровождается неизбежно ростом их национального самосознания . Это – закономерный, объективный процесс. Важно, однако, чтобы естественная гордость за достигнутые успехи не превращалась в национальную кичливость или зазнайство, не порождала тенденции к обособленности, неуважительного отношения к другим нациям и народностям . А такого рода негативные явления еще встречаются. И было бы неправильно объяснять это только пережитками прошлого. Их питают порой и наши собственные просчеты в работе. Здесь, товарищи, нет мелочей. Здесь важно все – и отношение к языку, и к памятникам прошлого, и трактовка исторических событий, и то, как мы преобразуем села и города, воздействуем на условия труда и жизни людей».

Абсолютно обоснованно, что показали последующие события в нашей стране, Андропов называл непреходящей по своему значению задачей воспитание людей в духе взаимного уважения и дружбы всех наций и народностей, любви к Родине, интернационализма, солидарности с трудящимися других стран. «Нужно упорно искать, – подчеркивал он, – новые, отвечающие сегодняшним требования методы и формы работы, позволяющие сделать еще более плодотворным взаимное обогащение культур, открыть всем людям еще более широкий доступ ко всему лучшему, что дает культура каждого из наших народов…. Убедительный, конкретный показ наших достижений, серьезный анализ новых проблем, постоянно рождаемых жизнью, свежесть мысли и слова – вот путь к совершенствованию всей нашей пропаганды, которая должна быть всегда правдивой и реалистичной, а также интересной, доходчивой, а значит, и более действенной».

Несмотря на наличие многих серьезных трудностей общественного развития, впервые в полном объеме обнародованных новым генеральным секретарем, Андропов оптимистически заявлял:

– Мы смело говорим и об имеющихся проблемах, и о нерешенных задачах потому, что твердо знаем: эти проблемы, эти задачи нам по плечу, мы можем и должны их решать. Настрой на дела, а не на громкие слова – вот что сегодня нужно для того, чтобы еще крепче был великий и могучий Союз Советских Социалистических Республик.

Сегодня уже как-то и не принято вспоминать, что многие инициативы Советского Союза, основанные на принципах мирного существования государств с различным общественно-политическим строем, получили широкое международное признание, были включены в десятки международных документов, гарантировавших мир и последовательное стабильное развитие на разных континентах.

И именно отказ от этих принципов и обязательств последующим советским руководством во главе с М. С. Горбачевым вызвал эффект обрушения несущих конструкций мироустройства, последствия которого до сих пор ощущаются на планете, в том числе и далеко за пределами бывших союзных республик СССР.

Бесспорен тот факт, что Андропов, как никто другой из руководителей страны того времени, пользовался большим авторитетом, доверием, популярностью и даже любовью значительной части населения Советского Союза.

Немецкий исследователь Д. Крейчмар отмечал по этому поводу, что «значительная часть интеллигенции связывала с избранием Андропова на пост генерального секретаря большие надежды».

Даже не испытывающий особых симпатий к председателю КГБ Л. М. Млечин вынужден признать: «Появление Андропова во главе партии и государства обещало перемены. Нравились его немногословие и суровость. Произвели впечатление обещания навести порядок и покончить с коррупцией».

В январе 1983 г. объем промышленного производства в СССР вырос на 6,3 %, а продукция сельского хозяйства – на 4 % по сравнению с предыдущим годом.

«Недавний шеф КГБ, – писал Р. А. Медведев, – сумел не только быстро консолидировать власть, но и завоевать несомненное уважение значительной части населения», при этом с его деятельностью на новом поприще связывали «разные и противоречивые надежды. Одни ждали быстрого наведения порядка в виде прежде всего жестких мер против разгулявшейся преступности и мафии, искоренения коррупции и усиления расшатавшейся трудовой дисциплины».

Хорошо известна ставшая почти хрестоматийной фраза Андропова о том, что «мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические».

Как бы ни показалось это парадоксальным, но думается, что и в этом своем утверждении бывший председатель КГБ СССР оказался прав.

А в середине апреля 1983 г. совершенно ошарашенный комментатор радио Би-би-си сообщил советской аудитории, что эти факты «свидетельствуют о колоссальных потенциальных возможностях, которые таит в себе социализм, и о чем, похоже, не подозревали сами его руководители».

В феврале 1983 г. по просьбе главного редактора основного теоретического органа ЦК КПСС «Коммунист» Р. И. Косолапова Андропов поделился с читателями своим видением комплекса проблем современного общественного развития в статье «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР».

В ней он отмечал:

«Тысячелетиями люди искали путь к справедливому переустройству общества, к избавлению от эксплуатации, насилия, материальной и духовной нищеты. Отдавали себя этому поиску выдающиеся умы. Поколение за поколением жертвовали свои жизни во имя этой цели борцы за народное счастье. Но именно в титанической деятельности Маркса труд великого ученого впервые слился с практикой самоотверженной борьбы вождя и организатора революционного движения масс».

Философская система, которую создал Маркс, знаменовала переворот в истории общественной мысли: «Учение Маркса, представленное в органической целостности диалектического и исторического материализма, политической экономии, теории научного коммунизма, явило собой подлинную революцию в мировоззрении и одновременно осветило дорогу глубочайшим революциям социальным. …За видимым, кажущимся, за явлением он разглядел сущность. Он сорвал покров с тайны капиталистического производства, эксплуатации труда капиталом – показал, как создается и кем присваивается прибавочная стоимость».

Кто-то из читателей сегодня может удивиться подобным «панегирикам» в адрес якобы «опровергнутого» историческим опытом научно-теоретического учения. Огорчим его указанием только двух фактов.

8 марта 1983 г. в знаменитой речи о пресловутой «империи зла» Рейган заявлял: «Я верю, что коммунизм – это очередной печальный и странный раздел истории человечества, последняя страница которого пишется сейчас».

Но на экономических факультетах ведущих университетов мира и в XXI веке по-прежнему изучается экономическая теория К. Маркса, которая, как известно, составляет лишь часть его идейно-теоретического наследия .

Изучают, помимо прочего, для показа методологии и творческой лаборатории одного из величайших мыслителей XIX века, признанного Организацией по образованию, науке и культуре ООН (ЮНЕСКО).

В 90-е гг. журналисты, аналитики и ученые-экономисты для объяснения многих социально-экономических процессов, коллизий и коллапсов, происходивших в России и других государствах СНГ, обращались к теории «накопления первоначального капитала» К. Маркса, что свидетельствует о том, что она прошла жесткую проверку на жизненность, реальное отражение объективных процессов, социальной практикой на протяжении более ста лет.

Ю. В. Андропов подчеркивал, что Маркс «внимательно вглядывался в жизнь отдельных народов, он постоянно отыскивал ее взаимосвязи с жизнью всего мира», что свидетельствует о том, что новый генеральный секретарь ЦК КПСС в полной мере понимал значение начинавшей набирать обороты глобализации.

А после социалистической революции в октябре 1917 г. в России «научный социализм, созданный Марксом, слился с живой практикой миллионов трудящихся, строящих новое общество».

По-прежнему вполне «современно» звучат и следующие слова Андропова о том, что «идеологи буржуазии и ревизионизма по сей день строят целые системы доводов, пытаясь доказать, будто новое общество, созданное в СССР, в других братских странах, оказалось не соответствующим тому образу социализма, который виделся Марксу. Толкуют, что реальность, мол, разошлась с идеалом. Но сознательно или по неведению упускают из виду, что сам Маркс, разрабатывая свое учение, меньше всего руководствовался требованиями некоего отвлеченного идеала чистенького, приглаженного «социализма». Свои представления о будущем строе он выводил из анализа объективных противоречий крупного капиталистического производства. Именно такой, единственно научный подход позволил ему верно определить основные черты общества, которому еще предстояло родиться в очищающих грозах социальных революций ХХ века».

Говоря о реальных проблемах формирования новых общественных отношений, Андропов откровенно признавал: «Исторический опыт показывает, что превращение «моего», частнособственнического, в «наше», общее – дело непростое. Переворот в отношениях собственности отнюдь не сводится к единовременному акту, в результате которого основные средства производства становятся общенародным достоянием. Получить право хозяина и стать хозяином – настоящим, мудрым, рачительным – далеко не одно и то же . Народу, свершившему социалистическую революцию, приходится еще долго осваивать свое новое положение верховного и безраздельного собственника всего общественного богатства – осваивать и экономически, и политически, и, если угодно, психологически, вырабатывая коллективистское сознание и поведение. Ведь социалистически воспитанным является лишь тот человек, которому небезразличны не только собственные трудовые успехи, благополучие, авторитет, но и дела товарищей по работе, трудового коллектива, интересы всей страны, трудящихся всего мира.

Говоря о превращении «моего» в «наше», нельзя забывать, что это длительный многоплановый процесс, который не следует упрощать. Даже тогда, когда окончательно устанавливаются социалистические производственные отношения, кое у кого еще сохраняются, а то и воспроизводятся индивидуалистические привычки, стремление поживится за счет других, за счет общества».

Продолжая откровенный разговор о проблемах и противоречиях современного ему общества, Андропов отмечал, что «значительная доля недостатков, нарушающих порой нормальную работу на тех или иных участках нашего народного хозяйства, имеет своей причиной отступления от норм, требований экономической жизни, основа которой – социалистическая собственность на средства производства».

Задаваясь вопросом, почему экономика страны сталкивается с серьезными трудностями, Андропов непривычно откровенно заявлял: «Нельзя прежде всего не видеть, что наша работа, направленная на совершенствование и перестройку хозяйственного механизма, форм и методов управления, отстала от требований, предъявляемых достигнутым уровнем материально-технического, социального, духовного развития советского общества. И это главное. Вместе с тем сказывается, конечно, и воздействие таких, например, факторов, как недополучение значительного количества сельскохозяйственной продукции за четыре последних года, необходимость направления все возрастающих финансовых и материальных средств на добычу топливно-энергетических и сырьевых ресурсов в северных и восточных районах страны».

Поэтому «во главу угла выдвигается сегодня задача продумать и последовательно осуществить меры, способные дать больший простор действию колоссальных созидательных сил, заложенных в нашей экономике. Эти меры должны быть тщательно подготовленными, реалистическими, а значит, при их разработке необходимо неуклонно исходить из законов развития экономической системы социализма. Объективный характер этих законов требует избавиться от всякого рода попыток управлять экономикой чуждыми ее природе методами. Нелишне здесь вспомнить предостережение Ленина об опасности, которая кроется в наивной вере иных работников, будто все задачи свои они могут решить «коммунистическим декретированием».

Интересы общества в целом, подчеркивал новый советский руководитель, – важнейший ориентир для развития экономики… Но отсюда, разумеется, не следует, что во имя общего блага социализма будто бы подавляются или игнорируются интересы личные, местные, специфические потребности различных социальных групп. Вовсе нет. «Идея , – как подчеркивали Маркс и Энгельс, – неизменно посрамляла себя, как только она отделялась от «интереса » (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 89). Одна из важнейших задач совершенствования народно-хозяйственного механизма в том и состоит, чтобы обеспечить точный учет этих интересов, добиться их оптимального сочетания с интересами общественными и таким образом использовать их как движущую силу роста советской экономики, повышения ее эффективности, производительности труда, всестороннего укрепления экономического и оборонного могущества Советского государства… Иными словами, не за счет трудящихся, а именно в интересах трудящихся у нас решаются проблемы повышения экономической эффективности. Это не упрощает нашу работу, но зато позволяет вести ее, опираясь на неиссякаемые силы, знания, творческую энергию всего советского народа».

«В совокупности все это означает, – о чем чрезвычайно быстро забыли или попросту – даже не поняли «наследники» Андропова, – принципиально новое качество жизни трудящихся, которое отнюдь не сводится к материальному комфорту, а вбирает в себя весь спектр полнокровного человеческого бытия».

Андропов предупреждал: «С так называемыми азбучными истинами марксизма вообще следует обращаться весьма бережно, ибо за непонимание или забвение их сурово карает сама жизнь».

В справедливости этих слов пришлось убедиться всем нам, осознавая те социальные утраты, которые обрушились на народы нашей страны в результате непродуманных и разрушительных политико-социальных реформ 1989–1994 гг.

Непривычно для времени послебрежневского «развитого социализма» было читать слова руководителя партии и государства о дефиците товаров и услуг «со всеми его уродливыми последствиями, вызывающими справедливое возмущение трудящихся».

А Андропов откровенно предупреждал: «Нашей непреложной обязанностью была и будет работа в двояком направлении: во-первых, неуклонный рост общественного производства и подъем на этой основе материального и культурного уровня жизни народа; во-вторых, всяческое содействие возвышению материальных и духовных потребностей советского человека».