Офисный компромат: как бороться с коллегой-шантажистом. Что такое компромат: определение понятия и значение в жизни общества Превентивная защита от недружественного поглощения

Рынок компромата в России - это рынок услуг "индивидуального пошива". Ширпотреб на него выбрасывают только под выборы

Андрей Галиев

- Продажа в розницу видеокассет с "человеком, похожим на генерального прокурора", - это уникальный и не характерный для рынка компромата случай

Наиболее распространенный товар на рынке компромата - официальные документы разной степени конфиденциальности

Заказчики компромата будут оставаться в тени до тех пор, пока компрометируемые не начнут обращаться в суд

Если вам нужен компромат или вы боитесь компромата, найдите среди своих знакомых бывших или действующих сотрудников спецслужб - иного пути нет

Стопроцентной гарантии от сбора компромата на вас не существует

Шантаж с использованием компрометирующих сведений, вероятно, столь же древен, как само человеческое общество. Можно легко себе представить троглодита, который "застукал" соплеменника за тайным поеданием куска мамонтятины и под угрозой немедленного разоблачения вытребовал себе долю. С развитием цивилизации примитивный шантаж лишь стал чаще уступать место более изощренному использованию информации: у Уильяма Шекспира тень отца Гамлета "сливает компру" на жену и брата уже исключительно из мести.

Как средство давления на человека компромат вечен. Он будет существовать столько, сколько люди будут совершать не только явно неблаговидные поступки, но и вообще любые действия, подлежащие трактовке. Вновь обратимся к опыту шекспировских героев: именно благодаря собственному изложению истории с платком Яго так сильно "подставил" Дездемону.

Имеющий долгую историю компромат консервативен. Придумать что-то принципиально новое в этой сфере практически невозможно. (Если принять во внимание, что технические средства, используемые для сбора компромата, всегда соответствуют уровню общего технического развития эпохи.) Например, мужчин всегда "ловили" на женщин. На женщинах же недавно погорели такие вроде бы разные люди, как президент США Билл Клинтон и наш "похожий на генерального прокурора".

Впрочем, в последнем случае все-таки присутствовала определенная новизна. В тот момент, когда видеокассеты с эротическими играми "похожего" стали продаваться на московской "Горбушке", складывалось впечатление, что в России сегодня рынок компромата сродни любому вещевому. Что есть торговые ряды, пройдясь по которым, можно прикупить "уцененного Скуратова" или, к примеру, "свежего Березовского, только для вас".

Впечатление оказалось обманчивым.

Товары и услуги

Cпециалистам по работе с конфиденциальной информацией, с которыми автор этого материала обсуждал проблему, чистая бизнес-версия появления упомянутого видео в розничной продаже - мол, кто-то, получив на руки видео с "похожим", просто поспешил "срубить наличных" - казалась не более чем допустимой. Основной же была другая версия - кассеты оказались на "Горбушке" для того, чтобы добиться полной дискредитации генпрокурора путем превращения его в доступное всем посмешище. "Достаточно серьезные аналитики, которые организовывали атаку на Скуратова, понимали, что может случиться в Совете федерации, когда там будет рассматриваться вопрос о его отставке, - заявил один из спецов. - Там сидят сто шестьдесят мужиков, из которых сто пятьдесят если не делают то же самое, то допускают подобное. Поэтому нужно было, чтобы Скуратов стал клоуном, героем анекдота. Ведь анекдотический персонаж уже не может быть генпрокурором. Так и возникла "Горбушка"".

Действительно, рынок компромата в нашей стране - все-таки не базар. Вышеупомянутых торговых рядов нет, есть оборот уникальных товаров и индивидуальных услуг (см. схему ). И наиболее распространенными видами товара на нем являются, как утверждают специалисты, вовсе не фотографии и видеозаписи, которые могли бы пользоваться успехом у розничного потребителя (хотя и они тоже присутствуют). Чаще всего предметом купли-продажи становятся "скучные" копии банковских документов (вспомним факсимиле платежек, подписанных управделами президента РФ Павлом Бородиным, и прочий "Мабетекс"); справки о материально-финансовом состоянии "заказанного" лица или компании; копии имеющих к ним отношение документов ФСНП, ГТК, РУБОП; копии страниц из судебных и личных дел; досье МВД, ФСБ и справки Интерпола; медицинские документы. Нетрудно заметить, что все, перечисленное выше, - официальные документы разной степени конфиденциальности. Не даром же в слове компромат присутствует сокращенная форма от слова "материалы", читай - документы. И занимаются сбором таких материалов специализированные фирмы, выполняя конкретный заказ.

Заказчики

По утверждению специалистов, ни одна такая фирма не взялась бы выполнить заказ, который был бы сформулирован как "добиться отставки генерального прокурора". Таким образом задача могла быть поставлена только на уровне самого заказчика - перед лицом, по штату отвечающим за выполнение щекотливых поручений. Заказ должен был уйти к специалистам в уже в приемлемом для них виде, например, "добыть соответствующую видеозапись". Поэтому историю недоотставки генпрокурора наши источники склонны считать "грубым проколом заказчиков и реализаторов компромата", а вовсе не исполнителей заказа. "В случае со Скуратовым, - утверждают спецы, - заказчики и реализаторы повели себя крайне самонадеянно и непрофессионально, плохо учли его стойкий характер, наличие доброкачественного контр-компромата, знание внутриполитической и международной ситуации, хорошие личные связи с правоохранительными органами других стран".

И кто же такие эти самые заказчики (равно как и заказчики любого другого преданного гласности в нашей стране компромата)? А Бог их знает, на самом деле. В силу отсутствия судебных процессов, инициированных скомпрометированными против компрометаторов, утверждать что-либо наверняка нельзя. Можно лишь рассуждать на тему "кому это выгодно" да подмечать интересное в дальнейшем развитии событий, пытаясь установить причинно-следственную связь. Например: опубликован компромат на Юрия Скуратова - его отставка не принята Советом федерации - глава президентской администрации Николай Бордюжа отправлен послом в Данию.

Что же касается категорий заказчиков, то здесь все достаточно прозрачно. Предприниматели собирают компромат на чиновников, коллег или противников в бизнесе, а также политиков. Чиновники и политики собирают компромат друг на друга и на предпринимателей. Ревнивых супругов среди клиентов опрошенных нами специалистов не бывает.

Исполнители

В абсолютном большинстве случаев и представителями заказчика, и продавцами (поставщиками) компромата у нас выступают бывшие или даже действующие сотрудники спецслужб. Они хорошо знают друг друга, часто поддерживают неформальные отношения, многие из них работают в службах безопасности финансово-промышленных групп, банков, концернов и т. д.

"Из спецслужб сейчас течет все, все можно купить или заказать, - утверждает один очень крупный чин КГБ СССР. - К сожалению, они работают в настоящий момент не на судебную перспективу, а на реализацию полученных материалов за деньги".

Но это крайняя точка зрения. Большая часть спецов утверждает, что, кроме желания заработать, многими сотрудниками спецслужб движет, например, "горчайшая обида" за сломанную профессиональную карьеру. "СССР, - считают такие люди, - развалился в результате предательства "сверху". А новые "хозяева жизни" вне зависимости от их политической окраски - это государственные и уголовные преступники, в борьбе с которыми хороши все средства".

Есть и чисто цеховые мотивы. По словам одного хорошо информированного человека, "ФСБ сейчас сильно напоминает расположенный рядом на Лубянке "Детский мир" - в нем много секций, и они спорят друг с другом". В частности, старожилам-контрразведчикам нравится далеко не все из того, что принес с собой в ФСБ разведчик Владимир Путин.

"Шатуны"-одиночки в этом бизнесе встречаются крайне редко - не технологично. У сложившихся команд, работающих с компроматом, практически всегда есть "зонтик" в виде какой-нибудь ассоциации, клуба бывших работников спецслужб или службы безопасности какой-нибудь фирмы.

Они хорошо оснащены технически. По словам все того же сотрудника КГБ, "самая большая ошибка была допущена в девяносто втором году, когда оперативно-технические мероприятия выпустили из одних рук. Раньше их проводил только КГБ СССР, и можно было жестко контролировать процесс, выявлять утечки и так далее. Первыми автономные средства прослушивания себе пробило МВД. И пошло - наввозили в страну без лицензий и разрешений в массовом порядке всего, что только заблагорассудится". Более того, до последнего времени торговля шпионской техникой проходила беспрепятственно. Только на минувшей неделе в России был вынесен первый приговор за торговлю техникой, предназначенной для негласного получения информации. По сообщению газеты "Сегодня", каждого из двух осужденных торговцев приговорили к одному году лишения свободы - условно.

Некоторые из таких команд, как утверждают наши источники, за 8-10 лет своей деятельности накопили достаточно объемные базы данных на всех на свете: партнеров и конкурентов, заказчиков и продавцов, политиков и бандитов. Зачастую в их распоряжении также оказываются закрытые данные МВД, ФСБ, таможенников, налоговиков и т. д. С этими структурами у "команд" налажены бартер и взаимовыручка.

Активными частниками рынка конфиденциальной информации иногда становятся адвокаты и следователи. И теми, и другими при этом руководит не денежный или не непосредственно денежный интерес. Пользователями поставляемой ими информации являются, как правило, СМИ. Адвокаты, "сливая" журналистам информацию, стараются таким образом надавить на суд или следствие. А для следователей такие утечки, как утверждают наши источники, служат своего рода активной защитой. "В наших условиях следователь, ведущий в прокуратуре важное дело, иногда вдруг словно натыкается на стену, - утверждают специалисты. - Натыкается и не может ее пробить, потому что на него начинается давление. Тогда происходит утечка. После того, как утечка произошла, факт обнародован, давить сложнее. Все, это уже становится достоянием широкой общественности, следователь может идти дальше".

Процесс

Поскольку в подавляющем большинстве случаев дела с обеих сторон - заказчика и исполнителя - ведут профессионалы, разговор между ними при возникновении нужды в компромате происходит откровенный. Для самого заказчика (крупного политика, банкира, "цеховика") заказанный им компромат, как правило, словно вываливается из некоего "черного ящика" - технология его добывания непрозрачна.

Типичный пример: руководитель службы безопасности банка (фирмы) приглашает в ресторан (в баню, "на пиво") своего бывшего сослуживца или хорошего знакомого, состоящего ныне при должности в силовом ведомстве. Безо всяких экивоков он интересуется у приятеля, есть ли в его ведомстве данные на "клиента", заказанного хозяином. Если таковые имеются (а это можно тут же выяснить по телефону) и их готовы предоставить, то сразу же оговариваются все условия, т. е. какие именно документы будут предоставлены, в какие сроки, сколько это будет стоить или какая информация требуется взамен.

При том, что рынок компромата построен на доверии, представитель заказчика использует всякую возможность для того, чтобы перепроверить полученные из своего источника данные. Таково непреложное правило работы с любой ценной информацией.

В конце концов при работе на рынке компромата, равно как и на любом другом рынке, не бывает друзей или врагов, есть лишь интересы, которые ограничиваются рамками заключенного контракта. После выполнения его условий исполнитель ничем не связан в своих дальнейших действиях.

Несколько лет назад автор этого материала был посвящен в детали конфликта между одним средством массовой информации и крупной финансово-промышленной группой. Издание намеревалось опубликовать материал об этой ФПГ, ФПГ старалась воспрепятствовать публикации. Сотрудник издания через свои контакты в среде бывших работников госбезопасности выяснил, что против издания ведутся некие действия. Однако суть этих действий (не угрожающих ничьей жизни или даже здоровью, это принципиально!) ему раскрыли лишь через несколько дней - по истечении срока контракта с ФПГ. Разумеется, личность заказчика не раскрывалась, но в этом и не было нужды. Зато издание смогло спланировать дальнейшие действия исходя из своего представления о действиях ФПГ.

Очень часто заказчика в первую очередь интересует наличие или отсутствие компрометирующих материалов на него самого. Крупные серьезные структуры стараются вести такой мониторинг постоянно. Иногда им удается просто выкупить компромат на себя. Но чаще это сокровенное знание используется, как в вышеописанном случае, для планирования последующих действий.

Обезопасить себя от компромата на 100% невозможно, поскольку невозможно договориться со всеми участниками этого пусть закрытого, но все-таки достаточно обширного рынка. И всегда остается вероятность того, что твой противник договорился лучше.

Реализация

Если компромат собирают, значит, это для чего-нибудь нужно. В принципе, компромат могут собирать и впрок, не используя его против компрометируемого сразу. Но когда он используется, происходит это для решения одной из двух задач. Либо заказчик компромата хочет, чтобы "объект" выполнил в его интересах определенные действия. И в этом случае применяется прямой шантаж. Либо с помощью компромата "объект" хотят просто "вывести из игры". В этом случае компрометирующие материалы передаются руководству "объекта", в правоохранительные органы или в СМИ.

Как показывает практика, для того чтобы получить желаемое - деньги или услуги - от человека или фирмы, на которых собран компромат, вовсе не обязательно устраивать в прессе шумную кампанию. Пример - история с загадочной книгой Антона Сурикова, бывшего пресс-секретаря первого вице-премьера правительства РФ Юрия Маслюкова. Как ранее сообщалось в прессе, Суриков написал книгу о "тайнах Кремлевского двора", в которой, в частности, говорится о пристрастии к наркотикам дочери Бориса Ельцина Татьяны Дьяченко. Так вот, по имеющейся у нас информации, одна из глав этого произведения затрагивала некоторые аспекты деятельности в России одной очень крупной международной компании. Эта глава была в прямом смысле слова выкуплена компанией за несколько десятков тысяч фунтов стерлингов, и книга вышла в свет уже в урезанном виде. Учитывая тираж издания - около тысячи экземпляров, можно предположить, что ради этих денег и была написана вся книга.

Кампания в прессе устраивается в тех случаях, когда необходимо сформировать отрицательное по отношению к "объекту" общественное мнение. Пика своего выбросы компромата в прессу достигают тогда, когда мнение каждого конкретного потребителя печатной, теле- и радиопродукции становится действительно важным - на выборах. (О том, как с компроматом работают сами СМИ, см. интервью шеф-редактора газеты "Версия" Рустама Арифджанова.)

Перед выборами в общем потоке компромата резко возрастает его "шумная" доля. А в этой доле столь же резко возрастает процентное содержание псевдокомпромата (нижняя ветвь на схеме).

Псевдокомпромат

Речь идет о слухах и сказках компрометирующего свойства, не имеющих под собой документальной базы вовсе или вольно трактующих реально существующие материалы. Такую синтетическую продукцию выдают разного рода "аналитические центры", способные, по выражению одного бывшего сотрудника госбезопасности, "слепить компромат из воздуха". Львиная доля их продукции - публикации в СМИ, выдержанные в духе "то ли он украл, то ли у него украли". Например, в газетах недавно появились сообщения о том, что отец руководителя одного из избирательных объединений управлял предприятием, носящим название "Черный орел". Было ли это на самом деле, а если было, то чем именно занималось это предприятие, неизвестно. Но звучит вроде страшновато, и этого уже достаточно для публикации.

В последнее время среди реализаторов компромата и псевдокомпромата крайне популярными стали Интернет-сайты, как анонимные, так и персонифицированные. Сайт "Организованная властная группировка" (http://www.ovg.ru), распорядителем которого считается известный политтехнолог Глеб Павловский, опубликовал длинные списки малосимпатичных деяний высокопоставленных лиц под заголовками "Юрий Лужков подозревается в..." и "Владимир Яковлев подозревается в...". Вроде бы полемизирующий с ovg.ru совсем свежий сайт с "говорящим" названием sovesti.net ответил мутно-подробной биографией Евгения Примакова и некоей "оперативной разработкой" на Александра Мамута...

Бывшие сотрудники спецслужб, привыкшие работать только с реальной информацией, к появлению "псевдокомпромата" относятся спокойно, как к любому сугубо конъюнктурному явлению: "Отработают ребята свои деньги, пройдут выборы, и большая часть этой пены схлынет сама собой". Пожалуй, единственное, что их - и представителей заказчиков, и исполнителей - действительно раздражает, так это необходимость тратить время на общение с дилетантами, которые пытаются подняться на волне предвыборного интереса к компромату. "Придет такой, принесет досье, посмотришь - дайджест "Московского комсомольца" за последний месяц", - посетовал один бывший кагэбэшник.

Тарифы

Расценки на рынке компромата всегда напрямую зависят от степени секретности требуемых сведений, их детализации, полноты документального подтверждения, социального и служебного статуса "объекта", а также от оперативности передачи информации.

Приведенная ниже выборка из "прайс-листа" одной компании, плотно работающей с конфиденциальной информацией, дает лишь общее представление о рыночных ценах, разброс которых очень велик. При этом нужно учитывать, что командировочные и накладные расходы, как правило, оплачиваются отдельно.

Документ с упоминанием о наличии компрометирующих данных на "объект" в ранге замминистра - без раскрытия содержания компромата и какой-либо детализации - стоит от 150 долларов и выше. (Другие источники утверждают, что минимальная стоимость такой проверки - 500 долларов).

Предоставление копий конкретных финансовых документов, изобличающих не вполне законную, но не преследуемую в уголовном порядке финансовую деятельность "объекта" примерно такого же уровня - 2000 долларов.

Документарная информация об участии предприятия в криминальном бизнесе или о связи руководства компании (банка) с криминальными авторитетами либо с правоохранительными и иными "крышами" - от 2000 долларов.

Компрометирующий видеоматериал из региона на депутата Государственной думы, который повторно баллотируется на свой пост, - от 2000 долларов.

Публикация в центральной газете статьи со сведениями, порочащими начинающего, но уже достаточно известного политика, - от 3500 долларов.

Естественно, что политики более высокого ранга "стоят" гораздо дороже, и цены по мере приближения выборов возрастают кратно. Правда, здесь имеются некоторые нюансы: одни вооружаются заблаговременно (компромат, относящийся к парламентским выборам, например, был предметом сделок еще год назад), другие сознательно медлят, просчитывая шансы противоборствующих сторон, третьи пытаются ухватить "счастливый случай" буквально накануне события. Соответственно, каждый платит свою цену.

Ценовая конкуренция среди поставщиков компромата наблюдается только на самом низовом уровне и на общее состояние рынка практически не влияет. В незначительной степени ценовые флуктуации вызывают неконтролируемые выбросы компромата через Интернет - помимо упомянутых сайтов можно назвать популярные "Коготь" и "Слуховое окно".

И никакого "железного занавеса"

Отечественный рынок компромата никак не отгорожен от остального мира и, соответственно, международного рынка конфиденциальной информации. Достаточно яркой иллюстрацией этому служат скандалы в зарубежных СМИ по поводу отмывания "грязных" российских денег через Bank of New York, историй с кредитными карточками семьи российского президента, фирмами "Аэрофлот" и "Андава" и др.

По утверждению наших источников, иностранные спецслужбы, Интерпол, а также собственные структуры безопасности зарубежных банков и фирм накопили значительный объем информации о не вполне законной деятельности как российских предприятий, так и отдельных наших граждан. При наличии большого желания, связей и средств некоторую часть этих материалов также можно купить или, что более реально, выменять. Роль посредника в этом случае могут выполнить действующие или бывшие сотрудники российских разведывательных структур.

Более того, известны случаи, когда ценная конфиденциальная информация поступала в Россию из-за рубежа в инициативном порядке и безвозмездно, то есть - ради общего благородного дела.

По имеющейся у нас информации, первый материал о зарубежных счетах Павла Бородина поступил в Россию из Швейцарии. Логику, которой при этом руководствовались швейцарские правоохранительные органы, один из российских участников этого процесса объяснил так: "Им нужна динамика в расследовании громких "русских" дел, а наш следователь Волков все не ехал и не ехал. Тогда они и попросили нас опубликовать копии некоторых документов. И они, и мы немножко нарушили при этом швейцарские законы. Но почему это должно заботить нас, если не заботит их?.."

Лечение через суд

Компромат вечен, как насморк. Как насморк его нужно держать под контролем, не давая перерасти в тяжелое хроническое заболевание. В большинстве стран мира эта проблема решается успешно, у нас же компромат начинает занимать в общественной жизни россиян несуразно большое место.

В США явлением общественный жизни стал не столько президентский адюльтер, сколько судебный процесс, ему посвященный. Завершились сенатские слушания, закончился процесс - практически без следа исчезло явление. Выражаясь бухгалтерским языком, произошло списание компромата.

В России списания компромата пока не происходит, его использование просто не имеет судебной перспективы: ни компрометирующему оно ничем не грозит, ни скомпрометированных под суд не отдают. Свое нежелание обращаться в суд объекты "сливов" и "утечек" объясняют беззубостью российских судов: мол, штрафы, которые присуждают выплатить клеветникам, ничтожны, а сам процесс будет для них лишь дополнительной рекламой.

Но если никто не будет обращаться в суды, тем не на чем будет и "отрастить зубы".

"Нам надоела коррупция"

Об этом заявляет шеф-редактор газеты "Версия" Рустам Арифджанов и добавляет: "Наша задача - повысить тираж"

Мы редко покупаем информацию. Как советские разведчики в прежние времена, мы чаще добываем информацию из наших источников путем убеждения. Мы находим единомышленников, которым, как и нам, надоела коррупция в России. Но иногда заходишь в тупик и понимаешь, что вот с этим человеком разговоры не помогут. Тогда мы информацию покупаем и платим за нее по-разному: это могут быть три тысячи долларов, а могут быть и десять тысяч долларов. Все определяется в процессе торга. Как правило, цену удается сбить в два раза.

Иногда поступают предложения со стороны - в инициативном порядке, причем чаще всего денег за эту информацию не просят. Это довольно опасная часть нашей работы, поскольку возможна злонамеренная дезинформация. Более того, я знаю, что сейчас в ФСБ создано специальное направление, если не подразделение, по работе с холдингом "Совершенно секретно". Планируется создание некоего пакета несуществующих документов, который мы должны были бы напечатать. За этим последовал бы грандиозный суд и закрытие издания. Поэтому мы сейчас чрезвычайно осторожны.

Как вам удается - если удается - поддерживать нормальные отношения со своими источниками на протяжении сколько-нибудь долгого времени? Ведь ситуация меняется: тот, кто помог информацией на другого, сам может оказаться в сфере ваших интересов...

Мои сотрудники тесно сотрудничают со службами безопасности, которые созданы теми или иными финансово-промышленными группами. В них работают профессионалы, и они прекрасно понимают, что нет постоянной дружбы, есть кратковременные интересы. И на самом деле может возникнуть ситуация, когда, скажем, службе безопасности банка важно что-то нам рассказать про своих конкурентов, а в следующий раз служба безопасности конкурента расскажет нам что-то про этот банк. Приходится действовать очень осторожно. Я установил правило, в соответствии с которым информация перед публикацией должна быть подтверждена другим, не имеющим отношения к фигурантам этой истории, источником. И если факты подтверждаются или стоят очень близко, то, даже если я не могу их подтвердить, мы это все равно печатаем. Только в последнем случае оговариваемся всякими "будто бы".

- Вам доводилось заключать сделки относительно публикации или непубликации материалов?

Наша задача - повысить тираж. Для нас важно, чтобы в газете была интересная информация. Например, весной этого года мы первые написали о том, что Роман Абрамович - казначей. До публикации Валентин Юмашев позвонил Артему Боровику, и разговор зашел о том, что нужно сделать так, чтобы этот материал не вышел. В общем-то ситуация достаточно сложная: Юмашев сильный человек, более того, он как бы и мой, и Артема друг. Но Артем сказал, что нам нужно интервью с Татьяной Дьяченко, в котором мы бы задали интересующие нас вопросы. Тогда материал про Абрамовича не идет, а идет на эту же тему интервью с Татьяной, в котором она говорит, что Абрамович не казначей и т. д.

Юмашев сказал: "Хорошо. В крайнем случае не Татьяна, так я отвечу на эти вопросы". Мы договорились, но встреча не состоялась. Секретарь Юмашева сказала, что он уехал. Мои ребята засекли, он прошел через VIP-зал в "Шереметьеве"... И мы напечатали материал, который в принципе мог бы в таком виде не появиться.

С заграничными счетами Павла Бородина - аналогичная история. Павел Павлович - человек, к которому я испытываю некоторое уважение. Я до сих пор считаю, что он просто посредник, его подставят. Более того, я считаю, что своими публикациями мы спасаем Бородину жизнь. Ведь управляющий делами - это очень опасная должность, вспомните падение Кручины с балкона. Так вот, я написал письмо: "Уважаемый Павел Павлович, вы знаете мое отношение к вам. Но вот Юрий Скуратов, говорит, что..." Я показываю, что я осведомлен в его действиях, и говорю, что хотел бы получить ответы на тринадцать конкретных вопросов. Если бы он ответил, я не знаю, что бы я делал с материалом. То есть материал бы вышел, но он был бы другим. Это не совсем шантаж, это некая попытка дать человеку возможность ответить на вопросы. Если он не отвечает, мы публикуем наши сведения без его комментариев.

- Удается ли вам не доходить до состояния войны с "объектами" вашего интереса?

Мы информированы и осторожны. Мы два раза заранее знали, что к нам придет налоговая инспекция. И оба раза я написал: "Приходите, ребята, мы знаем, что вы придете, у нас все чисто". Мы действительно знали, и у нас все было чисто к этому времени, и сейчас мы постоянно поддерживаем финансовые документы в порядке. Теперь пусть появляются, не страшно.

Другой случай. Приходит милая девочка, говорит, что она из Центра общественных связей ФСБ и просто хочет познакомиться, узнать, как мы работаем. Полтора дня она ходит, знакомится. Через полтора дня мы узнаем, что девочка не из ЦОСа, а из оперативного управления и пришла совсем не для того, чтобы познакомиться с работой, а для того, чтобы выяснить наши источники. После того, как мы ее раскусили, я очень смешное письмо написал Здановичу: мол, приятно обмениваться опытом и методами работы, мы вам поможем, вы нам поможете...

У нас в редакции периодически обнаруживаются жучки, у меня прослушивается телефон. И это тоже понятно.

Что касается методов физического давления... В основном наш противник - это коррупционеры в высших эшелонах власти. И они избрали тактику просто не замечать "желтую прессу".

Это холодная война. Мы знаем, что Михаил Лесин ищет повода нас закрыть. И поэтому от довольно откровенных фотографий девушек мы постепенно переходим к существенно более сдержанным. Хотя мы понимаем, что тираж этим не увеличить. Кроме того, почти все материалы читает наш юрист.

Что мы еще сделали? Я разговаривал с руководством московского издательства "Пресса", которое нас печатает. Они извинялись за то, что задержали номер, в котором были материалы по Бородину. Они честно сказали, что на них надавили со стороны Управления делами президента. Так вот, с сентября мы для страховки часть тиража перетащили в Петербург и уменьшаем количество экземпляров, которые печатаем в "Прессе".

Не знаю, имеет ли это отношение к компромату. Скажем так, это как торговля оружием, это опасный рынок.

В работе над материалом принимала участие группа по управлению кризисами Intelligence Trust.

Компромат - с этим словом мы все чаще сталкиваемся в сообщениях средств массовой информации, что указывает на широкое распространение данного явления в современной действительности. Особую общественную опасность представляет использование компрометирующей информации в противоправных целях организованной преступностью.

Для начала определимся с терминами. Слово компромат - это соединение двух слов "компрометирующий" и "материал". В свою очередь глагол "компрометировать" заимствован русским языком из французского и означает: выставлять кого-либо в невыгодном свете перед третьими лицами. Исходя из этого, можно дать такое упрощенное определение компромата: это информация, способная нанести при ее распространении вред чести, достоинству, иным охраняемым законом правам и интересам лица.

Учитывая общественно вредный характер использования компрометирующей информации в противоправных целях, возникает необходимость установления юридической ответственности за такие действия. Такая ответственность возможна только в демократическом государстве, основанном на приоритетной защите прав и законных интересов личности. Компромат, конечно, использовался и во времена Макиавелли, но противоправным его применение становится в период становления и развития правового государства и гражданского общества. В условиях тоталитарного и авторитарного режимов квалификация использования компромата как противоправного деяния противоречит основной их цели - достижению контроля над обществом и личностью, компромат превращается в поощряемый государством донос и средство тоталитарного контроля. Кроме того, компромат используется на государственном уровне в пропагандистских целях. В новых же условиях опасной становится ситуация, когда копрометирующую информацию, ранее практически монопольно контролируемую и используемую государством, начинают использовать в незаконных целях преступные группы. Таким образом, мы приходим к выводу, что компромат - это продукт эволюции современного общества, связанный с развитием экономических, политических и социальных отношений.

Современное же общество философы и социологи (начиная с Олвина Тоффлера) называют информационным, при этом акцент делается на возрастающую роль информации в общественном развитии человеческой цивилизации. Принимая во внимание, что компромат по своей сути, прежде всего, информация, можно придти к заключению, что его использование в будущем расширится. Проблема состоит в том, что развитие технологии в настоящее время увеличивает возможности получения и распространения компромата. В качестве примера: разве можно было бы 50 лет назад изготовить кассету-компромат на Ю.И.Скуратова и продемонстрировать ее такой огромной аудитории.

Компромат, как явление, также противоречив, как и общество его породившее. И многие проблемы лежат глубже области правового регулирования в сфере философии и психологии. Рассмотрим некоторые сложности, возникающие при рассмотрении компрометирующей информации в качестве предмета философского изучения:

1) Компрометирующая информация эффективно действует в условиях опосредованности познания индивидуумом окружающей действительности. В последнее время сведения о мире мы получаем все больше не через собственное непосредственное наблюдение, а через опосредованные суждения о фактах и явлениях. Мы смотрим телевизионные передачи и вынуждены принимать на веру получаемую таким путем информацию, т.к. не можем ее проверить. А эта информация может необоснованно и целенапрвленно компрометировать какое-либо лицо. Данная проблема относится к сфере изучения гносеологии, раздела философии изучающего вопросы познания. Если рассматривать с точки зрения гносеологии юрисдикционную деятельность (особенно в рамках уголовного процесса), то она, как правило, опосредована, а значит может быть подвержена искажающему влиянию компрометирующей информации, чем пользуется организованная преступность, уходя от ответственности. Этому препятствуют нормы отдельных статей Уголовного кодекса: ст.303 "Фальсификация доказательств", ст.306 "Заведомо ложный донос" и др. Нормы данных статей направлены на обеспечение достоверности опосредованно представляемой информации.

2) Интересной проблемой является соответствие компрометирующей информации действительности, иными словами, ее объективность. Компрометирующая информация может представлять собой как сведения о реальных фактах, так и специально изготовленный материал, не соответствующий действительности. Эта проблема превращается в этическую: если компромат соответствует действительности, то разве может быть ответственность за его использование? Да, может, ведь при незаконном использовании даже правдивых сведений могут нарушаться нормы права. Например, вымогательство по ст. 163 УК может быть совершено с использованием угрозы распространения позорящих сведений, которые в соответствии с Постановлением Пленума Верховного суда РФ от 4 мая 1990 г. N 3 "О СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ ПО ДЕЛАМ О ВЫМОГАТЕЛЬСТВЕ" (ч.1 п.3) могут соответствовать действительности. Распространяемые публично сведения часто должны не только соответствовать реальному положению вещей, но и быть подтверждены соответствующими документами. Например, официальное заявление о том, что лицо возглавляет преступное сообщество и участвует в его деятельности, необходимо доказывать приговором суда, который и правомочен устанавливать подобные факты. Многие отмечают, что такая позиция осложняет борьбу с преступностью, особенно организованной. Но государство в своей криминологической политике не должно нарушать действующие законы, иначе оно приобретет криминальный или тоталитарный характер.

Особую остроту проблема распространения компрометирующей информации приобретает в период выборов, когда государственные органы пытаются препятствовать проникновению криминалитета во властные структуры. Начинается война компроматов, когда негативная информация обрушивается на электорат со всех сторон. Необходимо, однако, соблюдать установленные законом ограничения на использование сведений, способных скомпрометировать кандидатов. И в строгом соответствии с законом привлекать виновных к соответствующим видам юридической ответственности: гражданско-правовой, административной, уголовной. В результате сложной проблемой становится определение пределов свободы обращения информации в обществе. Свобода информации гарантирована ч.3 ст.29 Конституции РФ. Одновременно, Конституцией охраняются личная и семейная тайны, законодательно определены статусы государственной, коммерческой и служебной тайны. Сведения, составляющие охраняемые законом тайны, часто имеют компрометирующий характер, а значит доступ к подобной информации, а также ее распространение должны быть ограничены.

Проблема использования компромата государством сводится к балансу частного и публичного интересов. Публичный интерес, определяется Тихомировым, как "признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит условием и гарантией ее существования и развития". И руководствуясь только публичным интересом государство для борьбы с преступностью, особенно организованной, должно обладать обо всех своих гражданах как можно большей информацией, в том числе и компрометирующей. В такой ситуации государственные органы, имея неограниченные возможности доступа к компрометирующей информации и ее использования, получают эффективный рычаг управления обществом путем не физического, а психического насилия. Права на честь, достоинство и личную неприкосновенность по своей природе частно-правовые. И значит, в соответствии с латинским выражением "privatum - quod ad singulorum utilittatem", относится к интересам отдельных лиц, которые заинтересованы в сокрытии компрометирующей информации о себе. Никто не обязан свидетельствовать против себя. На основе приоритета того или иного интересов, Х.Пэккер выделяет две модели юрисдикционной деятельности: Due Process Model (приоритет - защита прав личности, частный интерес) и Crime Control Model (приоритет - контроль за преступностью путем ограничения прав личности, публичный интерес). Российское государство, чтобы следовать провозглашенному уже в ст.1 Конституции РФ принципу демократизма, но одновременно эффективно бороться с постоянно растущей организованной преступностью, должно разумно сочетать обе модели. В отношении регулирования использования компрометирующей информации такая позиция должна приводить к законодательному ограничению использования и доступа к компрометирующим сведениям как государственных органов, так и частных лиц. Необходима целостная система нормативно правовых актов различных уровней, которые бы в рамках соответствующих отраслей прав согласованно препятствовали использованию компромата. Особое значение в этой связи имеют нормы, устанавливающие реальную уголовную ответственность за применение компромата организованными преступными группами, как наиболее опасную разновидность компрометирования. Можно дополнить Уголовный кодекс квалифицированными составами к ст. ст.129, 137, 138, 318, а в качестве квалифицирующего признака указать совершение преступления в составе группы. Целесообразно также изменить формулировку диспозиции ст.318 УК так, чтобы объективной стороной охватывалось применение психического насилия, одной из форм которого является угроза распространения компрометирующих сведений.

Еще одной интересной, на мой взгляд, проблемой является психологическая эффективность применения компромата. Психология помогает сделать компрометирующую информацию более убедительной и легко воспринимаемой. Во многом благодаря новым технологиям, применение компромата становится более действенным, а значит и более общественно опасным, а это требует соответствующей уголовно-правовой оценки. Компромат часто распространяется с расчетом на неограниченный круг субъектов. В таком случае используются психологические технологии управления массовым сознанием через различные средства масс-медиа. В настоящее время появился даже специальный термин для обозначения подобных антитехнологий - "черный PR" ("черный пиар"). В основе публичного компромата лежат, как правило, яркие запоминающиеся образы и метафоры, которые благодаря образности и ассоциативности человеческого мышления надолго запоминаются и формируют общественное мнение. (Чего стоит образ - "человек, похожий на генерального прокурора"). Воздействие компрометирующей информации идет не только на уровень сознания, но и на уровень подсознания. Психологи отмечают, например, что заставка авторской программы С.Доренко со звуковым сопровождением подсознательно формирует агрессивное настроение у зрительской аудитории. Подобное "зомбирование" часто эффективнее логического убеждения. В мировой практике подобные методы воздействия законодательно запрещаются, в России также имеются похожие нормативные акты, но отсутствует механизм их реализации. С теоретической точки зрения, подсознательное компрометирование использует механизм ассоциативных связей. Компрометируемое лицо сопоставляется и связывается с каким-либо этически негативным образом. В качестве теоретической основы можно взять даже учение об архетипах Карла Густава Юнга, т.к. некоторые сформировавшиеся в ходе исторического развития архетипы негативны по своему характеру. Используется также известное влияние на человеческий мозг определенных цветов и звуков. При грамотном использовании знания человеческой психологии, негативное отношение сохраняется даже в случае опровержения компрометирующей информации. Можно провести аналогию между распространением компрометирующей информации и загрязнением окружающей среды. В первом случае тоже загрязняется среда, только информационная и также причиняется вред неограниченному кругу лиц получателей информации.

Изготовление психологически эффективного компромата и широкое его распространение требует больших финансовых затрат и слаженной организации. Учитывая незаконный, даже в настоящее время, характер подобных действий, совершаются они зачастую организованными преступными группами. В результате эффективного компрометирования организованная преступность может получить доступ в сферы политического и экономического управления. Необходимо путем анализа криминологических тенденций и заполнением пробелов в законодательстве, в том числе и уголовном, препятствовать доступу криминалитета к компрометирующей информации, ее использованию в целях давления и распространению.

Таким образом, компромат - это сложное и противоречивое явление, органически связанное с развитием общества и государства. Сбор, хранение и распространение компрометирующей информации должны быть урегулированы правом. Особое значение имеет уголовная политика, направленная на прекращение и предупреждение использования компромата в противоправных целях организованной преступностью. При этом необходимо учитывать специфические черты компрометирующей информации и процесса компрометирования.

Основной целью применения "черного PR" является создание образа врага в лице оппонентов с использованием разных технологий по следующим направлениям:

недоверие: все, что исходит от оппонента, неприемлемо;

негативное ожидание: от врага нельзя ждать хорошего;

возложение вины и отождествление со злом: все беды и несчастья связываются с оппонентами;

отказ в сочувствии: чем хуже врагам, тем лучше нам;

дегуманизация: враг не может обладать человеческими чертами;

перенос оценок по принципу: "посмотрит, кто его друзья!", а "друзья моих врагов - мои враги".

Но черный PR" - это не только технология формирования "образа врага". Черные технологии - это вся деятельность кандидатов по устранению конкурентов по предвыборной борьбе, за исключением физического устранения, поскольку это относится к компетенции уголовного права и по терминологии, применяемой в демократическом обществе, именуется "беспределом".

В рамках такой деятельности кандидат со своей командой использует формы и методы, выходящие за пределы действующих норм общественной морали, которые балансируют на грани уголовного или гражданского судебного преследования. Эти технологии уже получили название - "черный PR".

По мнению Михаила Дубровского, главного аналитика агентства "Имиджленд Edelman public Relations" , "черный PR" и есть PR- деятельность с нарушением юридических норм. Его коллеги в большей или меньшей степени разделяют эту точку зрения, хотя и не считают нарушение законодательства единственным проявлением "черного PR".

Итак, получается, что "черный PR" - это вся деятельность по устранению противников (кроме физического устранения), использующая формы и методы, выходящие за пределы норм морали и балансирующие на грани судебного преследования.

Необходимо обратить внимание, что прилагательные "черный", "грязный" в большинстве случаев применяют только в отношении политического ПР. Весь остальной PR стоит как бы в стороне. Такая идентификация связана с тем, что "черный PR", как и многие другие виды технологий, зародился именно в политической сфере. И общественность называет "черным", прежде всего политический PR, потому что считает его грязным, аморальным, нечестным делом, которым занимаются безнравственные люди, способные за деньги назвать черное - белым, зло - добром. Другими словами эти падшие (в глазах общества) люди и мать родную продадут, лишь бы им заплатили.

В "Коммерсантъ" № 194 (№ 2797) от 23.10.2003 есть публикация "Черный PR размазали по круглому столу":

"В Государственной думе был проведен "круглый стол": "Черный пиар в российских СМИ: возможно ли противодействие". В ходе обсуждения выяснилось, что противодействие возможно, но только в форме антиправительственного заговора, потому что больше всех черным пиаром занимаются государственные чиновники и депутаты".

В 1965 году избирателей впервые "накормили" блюдом, которое позже назвали "черным PR". На президентских выборах США демократы использовали отрывки из речей, содержавших невыполненные обещания республиканца Эйзенхауэра, данные четыре года назад. Ролик сопровождался вздохом и резюме: "Повторите нам это еще раз, генерал!".

А в 1972 году по телевизору был показан текст с данными о росте цен на продукты питания за период президентства Никсона. Видеоряд сопровождался вопросом: "Разве у вас остались средства, чтобы позволить себе еще четыре года с господином Никсоном?".

На сегодняшний день борьба на политических аренах стала еще более аморальной и безнравственной, "пиаровские приемчики" еще изощреннее (к примеру, намертво приклеенная листовка с призывом голосовать за определенного кандидата на лобовом стекле вашего автомобиля, или бесконечные ночные звонки, соответственно с той же просьбой.), слухи - грязнее, "наезды" - больнее.

Интересен тот факт, что некоторые теоретики вообще отрицают такое понятие, как "черный ПР.". По их мнению, PR изначально несет в себе положительный смысл, а потому не может быть "черным".

Классическое определение PR предложено Сэмом Блэком в книге "Что такое PR?": "PR - это искусство и наука достижения гармонии с внешним окружением посредством взаимопонимания, основанного на правде и полной информированности".

В итоге получается, что если исходить из позиции С. Блэка, то "черный PR" не может существовать "по определению", так как слово "черный" в коннотации со словами "гармонизация", "наука" и "искусство" как- то не звучит, более того, оно откровенно режет слух.

Иными словами, PR ориентирован на создание положительного образа личности, организации или идеи в сознании людей. В рамках PR-деятельности важно, чтобы общественность получила, поняла и по возможности позитивно восприняла предлагаемую ей информацию.

Но в мире существует множество определений PR, и брать за основу лишь одно, по меньшей мере, нелогично.

Что такое скандал с Моникой Левински, как не черный ПР. политических оппонентов Клинтона? Или обнародование удручающе низких результатов университетского IQ теста нынешнего президента США? По уровню цинизма эти акции вполне сравнимы с показом по федеральному каналу ТВ развлечений Генерального прокурора с девочками легкого поведения. Не надо строить иллюзий: PR во всем мире не исключает применения жестких методов, несмотря на все подписанные хартии и декларации.

Еще один яркий пример применения черного PR: накануне губернаторских выборов в Самаре на улицах города в самых людных местах появились рекламные щиты с плакатами. На фоне красной икры - буквы, выведенные икрой черной: "Жизнь моя удалась". И подпись - "Костя Титов" (один из кандидатов в губернаторы).

В целом же можно сказать, что существует не "черный PR", а "черные технологии" - выборные, информационные и другие, в том числе взятые из арсеналов мировых спецслужб. Именно их (по незнанию или целенаправленно) и причисляют к PR.

Методы "черного PR" переступают нравственные критерии общественной жизни. Тем не менее, действительность нашего демократического общественного устройства такова, что в ней имеют место нечестные способы и формы конкурентной борьбы.

С той или иной долей оговорок и сомнений PR-специалисты относят к технологиям "черного PR" следующее:

неэтичные методы и технологии (то есть не соответствующие этическим и моральным нормам общества),

методы и технологии, прямо противоречащие закону

Конкретные методы:

компроматы (в случае, если в них используется ложная информация или информация, собранная незаконными методами)

подкуп журналистов и размещение информации, выгодной для клиента/заказчика, в прессе на платной основе.

технологии, направленные на то, чтобы намеренно очернить конкурента, подорвать его репутацию (например, ситуация Доренко - Лужков).

Споры на тему применять или не применять технологии "черного PR" относятся к разделу философских и выходят за рамки данной работы. Реальное положение вещей таково, что эти технологии используются, причем в широких масштабах и в самом омерзительном виде.

Перечислять можно до бесконечности, обилие и разнообразие методов "черного PR" более, чем предостаточно, но существуют некоторые приемы, о которых стоит рассказать более подробно. Одним из них является компромат.

Основная форма компромата - "компрометирующий материал" в буквальном смысле. Это реальные факты биографии, компрометирующие политика и потому скрываемые им от аудитории. Существует еще несколько разновидностей компромата. Полуправда - смесь реальных фактов с интерпретацией и/или придуманными фактами. Неправда - правдоподобная, очень похожая на действительность информация, которая вполне могла иметь объективное подтверждение. Ложь - откровенная дезинформация, имеющая мало общего с реальной действительностью или не имеющая с ней ничего общего вовсе. Понятие "компромат" возникло в среде органов госбезопасности, это видно хотя бы по единицам его измерения - "папки", "чемоданы" и "шкафы".

Эффективность компромата определяется числом избирателей, поверивших в опубликованную информацию и принявших, на основании этого решение не голосовать за скомпрометированного политика.

В последнее время считается, что компромат в России не работает. Но это не совсем так. Не работают старые, избитые методы, а вот все новое, свежее, еще никем не использовавшееся дает поразительные результаты. Так, в свое время отлично работали вскрывающиеся факты о злоупотреблениях политика и возбуждаемых против него уголовных делах.

Сегодня обычный политический компромат возникает именно как реакция на неумную и откровенно лживую "позитивную рекламу", при явной утайке конкурентами теневых сторон своего прошлого.

Еще один весьма специфический компонент современной политической жизни - информационные войны. Информационные войны зародились как политическая технология, заключающаяся в пропагандистском воздействии на потребителя информации с использованием средств массовой информации.

Особенность информационной войны как разновидности PR состоит в том, что это война не за, а против, точнее, против репутации. Победой в информационной войне является поражение соперника.

Основанием возникновения PR, а, следовательно, и информационных войн является резкое повышение значимости нематериального ресурса. Как известно, политика - это во многом искусство создания и манипулирования мифами. Не случайно наибольший вес нематериальный ресурс имеет именно в этой сфере, а словосочетание "информационная война" в первую очередь ассоциируется с выборами.

Для российских политических кампаний характерна агитация против соперника. Так, имя Сергея Доренко уже стало нарицательным как среди специалистов по избирательным технологиям, так и у населения.

В качестве примера - передачи С. Доренко против Б. Немцова. Если с министром юстиции Ковалёвым или Генеральным прокурором Скуратовым были хотя бы сфабрикованные "плёнки", то подобное заявление Доренко в отношении Немцова было лишено под собой даже поддельной основы (сам Доренко признался Немцову в ответ на его прямой вопрос, что не было даже подделки, а был лишь заказ, т.е. в случае чего Доренко не смог бы показать подобные кадры с Немцовым из-за их физического отсутствия).

Собирательный образ политика, использующего в предвыборной борьбе все средства компромата, да и других технологий "чёрного PR", можно видеть в десятом блоке сериала "Солдаты" в лице полковника Колобкова.

Между тем, информационные войны в политике затрагивают не только выборы. История с президентом США Клинтоном и Моникой Левински, так называемой ельцинской семьей - примеры информационной войны за рамками собственно избирательной кампании.

Эффективность политических информационных войн не подвергается сомнению. Так, в начале 1999 г. мало кто сомневался в том, что движение "Отечество" станет доминирующей фракцией в новой Государственной Думе, а мэр Москвы Лужков - одним из фаворитов президентской кампании. Тем не менее, "Отечество" получило гораздо меньше мест в Думе, чем рассчитывало, а Юрий Лужков не набрал сколько-нибудь значимого количества голосов. Неудачное выступление Аркадия Чернецкого на выборах губернатора Свердловской области полугодием раньше также во многом спровоцировано массированной контрпропагандой. Причина ее эффективности проста - пресловутая виртуальность российской политики, ее оторванность от реальной жизни. В стране, где через несколько месяцев после своего создания политический блок становится лидером на федеральных парламентских выборах, а кандидат в президенты "раскручивается" менее чем за год, политическая репутация может быть подорвана не менее стремительно.

Возможны ситуации, когда слова одного политического деятеля приписывают другому. Так было в 1990-х годах, когда демократы-антикоммунисты умело приписывали В. Ленину некоторые фразы И. Сталина. Иногда политикам приписывают авторство фраз, которые вообще никому не принадлежат. Так, известно, что знаменитая фраза: "Упал - отжался" не произносилась А. Лебедем, но в народных кругах прижилась именно как его изречение. Зачастую умышленная путаница практически неотличима от сознательной подмены или передергивания фактов, понятий, кадров, телевизионных программ и т.д. яркий тому пример - телепрограммы С. Доренко во второй половине 1990-х.

"Бытовое хамство" достаточно действенный инструмент PR-воздействия в отношении определенных слоев населения. Как правило, это люди с низким уровнем интеллекта, малообразованные, скорее молодежь, чем представители старшего поколения. Именно этот сегмент избирателей верит в хамские заявления.

Реальный пример, когда в период президентской кампании 2000 года на улицах можно было видеть группу проституток, якобы поддерживающих бывшего генерального прокурора Ю. Скуратова, с кричащими лозунгами "Защитим нашего клиента". Это шествие сняли на видео, которое не замедлило появиться в эфире телевидения.

Но иногда организаторы подобных некорректных способов устранения конкурентов перегибают палку, как это было в ходе предвыборной кампании в Красноярске. Там была организована демонстрация натуральных бомжей, разгуливавших с плакатами: "Лебедь - наш губернатор".

В этом случае возникает эффект бумеранга и избирателями воспринималось именно как нападки на добропорядочного политика со стороны конкурентов. Поэтому неудивительно, что он и победил на выборах.

Государство уже давно задумалось над проблемой использования грязных PR-технологий, но, несмотря на многочисленные попытки как-то обозначить ответственность за подобные деяния в законодательстве РФ, до сих пор не решило этой проблемы.

Поправка, внесенная в закон "Об основных гарантиях избирательных прав и прав на участие в референдуме граждан" в 2005 году, предусматривает комплекс мер по противодействию "черному PR". Тогда была прописана норма, по которой пиарщики обязаны уведомлять избирательные комиссии о своем участии в процессе и указывать перечень услуг и расценок на них. Противодействие черному PR планируется отразить и в новом законе о СМИ.

§1. Сущностные характеристики компромата как элемента политической рекламы

Политическая реклама - непосредственный элемент любой избирательной кампании, а соответственно, и политической борьбы. Ее можно определить как форму политической коммуникации в условиях выбора, адресное воздействие на электоральные группы преимущественно в лаконичной, оригинальной, легко запоминающейся форме. Политическая реклама пользуется как рациональными, так и эмоциональными способами воздействия на аудиторию, ориентирующимися как на осознаваемые, так и на неосознаваемые реакции реципиентов. Сэндидж Ч., Ротцолл В., Фрайбургер К. Реклама: теория и практика. М.: Арфа, 2001. - С.24. И потому содержательное наполнение политической рекламы определяется в первую очередь потребностями электората. Основная ее коммуникативная задача заключается в «увязывании» запроса объекта и предложения субъекта.

Среди подструктур политической рекламы особое место занимают технологии «черного PR». Совокупность указанных технологий составляет полновесный и не всегда однозначный метод ведения информационных войн, который в основе своей направлен на распространение негативной информации, касающейся какого-либо объекта.

Под компроматом, в свою очередь, понимают те средства материального и нематериального характера, при помощи которых рассматриваемый вид политической рекламы осуществляется. Демичев П. Компромат с доставкой на дом // Российская газета. 2 июня 2000. Слово «компромат» образовано путем сокращения словосочетания «компрометирующий материал». Компромат обычно представляет из себя документы (бумаги, фотографии, видео и звукозапись), содержащие информацию, разоблачающие темные стороны деятельности человека или организации. Как правило, чем выше общественный статус человека, тем более губительным для него может оказаться компромат. Он может вскрыться случайно, либо собирается посредством слежки, но принимая во внимание цели, на которые направлены технологии «черного PR» в политике, целесообразно полагать, что поиск компромата на того или иного кандидата должен и будет поставлен на конвейер, но, разумеется, с учетом возможных «подарков» в виде компрометирующих сведений, предоставляемых объектом в связи с неспособностью последнего исключить утечку информации, представляющие собой некорректные и нежелательные к огласке сведения, сопряженные с какими-либо характеристиками кандидата. Демичев П. Компромат с доставкой на дом // Российская газета. 2 июня 2000.

На сборе компромата специализируются частные детективы, специализированные организации, сети посредников и пр. Компромат может использоваться для шантажа и вымогательства, он может полностью погубить карьеру человека, но при этом существует вероятность обратного эффекта, когда компрометируемый объект получает дополнительную рекламу, не затратив при этом не единой копейки. Петровский С. Защита прав компрометируемых лиц // Российская юстиция. 2001. - №1.

К компромату также относятся сведения, никак или частично связанные с реальными событиями и созданные искусственно. Так, в российском законодательстве выделяют следующие понятия: инсинуация и фальсификация.

Инсинуация -- клевета, а так же вид намёка, который косвенно порочит или отрицательно характеризует человека, являющегося объектом инсинуации, то есть является клеветой в виде намёка. Политические намеки, направленные против лиц и институтов, обладающих властью и репрессивными возможностями образуют особую подгруппу инсинуаций, обычно в таких намёках отсутствует отрицательная морально-этическая оценка для избежания судебных и внесудебных репрессий. Цель инсинуации -- подорвать в слушателях или читателях доверие к своему противнику и, следовательно, к его доводам.

Фальсификамция - подделка, изменение (обычно с корыстной целью) вида или свойства предметов, преднамеренное искажение данных, заведомо неверное истолкование чего-либо с целью получения какой-либо выгоды. Петровский С. Защита прав компрометируемых лиц // Российская юстиция. 2001. - №1.

Таким образом, под компроматом также можно понимать данные или сведения, которые выставляют кого-либо в неблаговидном свете, порочат его честь, достоинство, деловую репутацию. Однако такого понятия, как «компромат», нет в российском законодательстве, Гражданский кодекс говорит лишь о чести, достоинстве и деловой репутации. С юридической точки зрения это нематериальные блага, которые защищаются в соответствии с действующим законодательством в случаях и в порядке, им предусмотренных.

Часто действия связанные с компрометацией наносят существенный ущерб охраняемым законом интересам личности, общества и государства. Наиболее общественно опасные из них уже нашли отражение в Уголовном кодексе РФ. Компромат проявляется в криминальной деятельности в различных видах. Крылов В. В. Информация как элемент криминальной деятельности. - М.: Окно, 2006. - С.84. С ним связаны такие опасные явления как коррупция и организованная преступность. При этом постоянно меняются формы получения, использования и распространения компромата. Повышается эффективность использования компромата, связанная с эволюцией информационных технологий. Такая «эффективность» означает, по сути дела, увеличение общественной опасности данных действий

Проведенные российскими учеными исследования явственно указывают на то, что понятие «компромат» в российском обществе имеет черты узнаваемого явления. Так, российские граждане определяют компромат, как сведения о человеке, которые могут привести к его моральному наказанию, уголовному наказанию, ну, или к отставке в верхнем этаже. Это доказательства, документы, которые бросают тень на этого человека; сбор порочащих материалов на высокопоставленных деятелей или политиков, в целях применения их против последних на основе корыстного мотива. Иванов А. Каков избиратель таков и депутат // Новая газета. 2003. - 21 сентября.

Слово «компромат» прочно вошло в наш лексикон и активно употребляется в СМИ. В ходе проводимого опроса выяснилось, что большинство россиян в той или иной степени знакомы с этим понятием (78%), хотя небольшая доля респондентов - чаще всего люди с неполным средним образованием и лица в возрасте старше 50 лет - не знакомо с данным понятием (15%). Наиболее распространенное определение таково: компромат - это некая негативная (порочащая, компрометирующая) информация. При этом, как правило, респонденты не уточняют, правдива она или нет: правдоподобные или неправдоподобные сведения, которые подрывают репутацию человека; информация, с помощью которой можно подорвать репутацию; информация, дискредитирующая кого-либо в глазах общественности; компрометирующие материалы с нехорошими последствиями; материалы, которые имеют своей целью унизить человека; материалы, порочащие кого-то. Лаптенок А. Искусство информации. Выборы: работа с общественностью. - Минск:Радуга,2005. -С.68-70.

Часть респондентов считает, что «компромат» - это негативная информация, полученная нечестным путем, с помощью слежки, подслушивания. Эти респонденты не называют компромат ложью, а лишь акцентируют внимание на специфических методах сбора порочащих сведений: сбор важных сведений о людях, содержание их в тайне; подслушанные, подсмотренные тайно факты; незаконный сбор информации с целью шантажа; подсушивание, тайные съемки; сбор всякой гадости на человека; копание в чужом грязном белье; сбор отрицательной информации о личности; изобличающая информация; собираются какие-то документы против человека и их используют, когда нужно; сведения о незаконных, неблаговидных поступках человека; материал, выявляющий отрицательные качества людей.

Россиян также спрашивали, пользу или вред, на их взгляд, приносит обществу обнародование компромата на отдельных людей или организации. Оказалось, что наибольшая доля респондентов считает, что компромат наносит обществу вред (41%). Почти вдвое реже опрошенные считают, что обнародование «черных досье» приносит пользу (24%). Более трети россиян не смогли ответить на этот вопрос (35%). Чаще других считают огласку компромата позитивным явлением мужчины, люди моложе 35 лет и лица со средним образованием (во всех группах - по29%). В свою очередь, считают обнародование компромата вредным явлением лица среднего возраста (в группе от 35 до 50 лет - 46%) и с высшим образованием (52%). Лаптенок А. Искусство информации. Выборы: работа с общественностью. - Минск: Радуга, 2005. - С.73.

Таким образом, в целом можно констатировать, что компромат чаще всего носит характер оскорбительного, унижающего изобличения. В целях противодействия использованию компромата в предвыборной борьбе существуют административно-правовые методы. В случае установления связи конкретного кандидата с распространением компромат на своих конкурентов целесообразно снимать его кандидатуру с выборов решением избирательной комиссии соответствующего уровня.

Но, резюмируя вышеуказанное, следует отметить, что компромат, как явление, также противоречив, как и общество его породившее. Многие, связанные с ним, проблемы лежат глубже области правового регулирования - в сфере философии и психологии.

С философской точки зрения, компрометирующая информация эффективно действует в условиях опосредованности познания индивидуумом окружающей действительности. В последнее время сведения о мире мы получаем все больше не через собственное непосредственное наблюдение, а через опосредованные суждения о тех или иных фактах и явлениях различных комментаторов, экспертов. И преподносимая информация может необоснованно и целенаправленно компрометировать какое-либо лицо.

Необходимо отдельно сказать о психологической эффективности применения компромата. Безусловно - знание психологии помогает сделать компрометирующую информацию более убедительной и легко воспринимаемой. Во многом благодаря новым технологиям, применение компромата становится более действенным, а значит и более общественно опасным, а это опять же требует соответствующей уголовно-правовой оценки. Компромат часто распространяется с расчетом на неограниченный круг субъектов. Гордеева О.И. Политический имидж в избирательной кампании // Политические технологии. Материалы региональной научно-практической конференции. Ростов-на-Дону, 2003.

Очевидно, что компромат представляет собой сложноструктурное явление, органически связанное с развитием общества и государства. Сбор, хранение и распространение компрометирующей информации должны быть урегулированы правом. Особое значение имеет уголовная политика, направленная на прекращение и предупреждение использования компромата в противоправных целях. При этом необходимо учитывать специфические черты компрометирующей информации и самого процесса компрометирования.

Следует отметить, что процедура сбора компрометирующей информации весьма дорогостоящая и безусловно не может быть оплачена из средств, определенных под расходы избирательной кампании как индивидуального кандидата, так и партии. В данном случае вступает в действие следующая схема: инвестор, преследующий свои далеко не бескорыстны цели передает определенную сумму казначею структуры, участвующей в выборах. Казначей, ведающий финансами вышеобозначенной структуры, передает часть денег, полученных от политического инвестора, «подрядчику», а часть средств, используя надежную схему обезналичивания, переводит на счет партии или аффилированного фонда. С этих счетов безналичные деньги совершенно легально пополняют избирательный фонд кандидатов, избираемых по партийным спискам. Путем нехитрых и хорошо технологизированных схем в избирательные фонды широким потоком вливаются средства теневой экономики. Барсукова С.Ю Теневая экономика и теневая политика: стратегии сращивания.//Из материалов VII международной научной конференции «Модернизация экономики и государство», 4 - 6 апреля 2006 г. - СПб, 2006. Использование «черных» наличных денег в избирательной кампании широко практикуется как «левыми», так и «правыми», как кандидатами от власти, так и оппозиционерами. Технология избирательных кампаний в общем и целом строится на широком использовании ресурсов теневой экономики.

Таким образом, препятствий как таковых в сборе и применении компромата нет и быть не может, особенно если принимать во внимание, что средства его «добычи» и способы обнародования вполне могут быть представлены, как законные средства политической борьбы.

Итак, в данном параграфе мы рассмотрели сущностные характеристики политического компромата как элемента политической рекламы и общезначимого социального явления. Под компроматом следует понимать какую-либо невыгодную для политических оппонентов информацию, представляющую их в невыигрышном свете, которая может быть добыта как по средством профессионального сыска, так и в результате утечки информации из проинформированных о порочащих характеристиках оппонента источниках, включая как ложные, так и истинные сведения.

Как элемент политической рекламы, компромат может играть двоякую роль: относительно понижения авторитета оппонентов повышать в предвыборной гонке политическую значимость кандидата-заказчика (основополагающая функция компромата), а также в результате не продуманных и не просчитанных на перспективу действий политтехнологов стимулировать рост узнаваемости и популярности оппонента по средством создания непроизвольной дополнительной рекламы (побочная функция). Упоминая последнюю, стоит заметить, что, учитывая обратный эффект «черного PR», некоторые политики целенаправленно «подпорчивают» свой имидж.

Отметим также, что, будучи явлением социальным, компромат и особенности его применения в политике зачастую схожи с аналогичными в других сферах деятельности общества, особенно в сфере экономики, в частности, в силу тесной связи деятельности политических структур и предпринимательских.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Слово "компромат" активно употребляется в СМИ.

Компрома́т – компрометирующий материал, информация, порочащая репутацию лица или организации, существующая в досье спецслужб или конкурентов, распространяемая конкурентами и недоброжелателями в СМИ и по др. каналам. Возможно использование К. и для правового преследования.В российской журналистике широко распространены выражения «слить К.», «вбросить К.», «война К.». Использование К. активно происходит во время предвыборных кампаний и для подрыва репутации конкурентов во время подготовки крупных сделок, борьбы за «лакомый кусок» в виде объекта собственности, льготного кредита, бюджетных дотаций, госпоста и т.д. К. не всегда «сливается»: часто его выгодно придерживать. В арсенале спецслужб это одно из главных средств влияния, устрашения, вербовки (и, конечно, поддержания собственного имиджа).Его использование вызывает ответные действия, встречные ходы. Одна из главных задач PR – служб организаций состоит в отслеживании возможного появления К. в СМИ, Internet и более узких каналах. PR – службы должны быть готовы принимать меры быстрого реагирования, тем или иным способом дезавуировать К., ослаблять его воздействие на общественное сознание.Приемов и возможностей здесь немало: комментарий пресс-службы, меняющий акценты и переключающий внимание аудитории на др. вопрос или аспект, встречная «лобовая атака» (должна быть очень мощной, чтобы новый скандал уже вокруг противника, затмил предыдущий), подача в суд «за оскорбление чести и достоинства», гордое молчание. Наилучшим способом часто оказывается конструктивное усиление рекламной и PR – активности. Дело в том, что любая информация, не наносящая серьезного ущерба лично читателям, зрителям, журналистам, чиновникам, быстро забывается, утрачивается вместе с новостями вчерашнего дня. Ущемленная сторона часто сама длит неприятности, усиливает действие выдвинутого против него К., привлекает к нему внимание.Для распространения К. часто не имеет значение правдоподобность информации: люди склонны верить плохому. Так, напр., в недавние советские времена циркулировал дикий слух, что популярная ведущая детской вечерней передачи «Спокойной ночи, малыши» тетя Валя (В. Леонтьева) – американский шпион. Инсинуация проникла в широкие слои населения и долго ходила в них в виде устойчивого слуха.В 2002 г. в Крыму одну политическую деятельницу сняли с предвыборной дистанции, приписав ей сокрытие более десятка объектов недвижимости в собственности, которые принадлежали ее полным однофамилицам, дамам с тем же именем, отчеством и фамилией.