Нарушение ситуативной уместности. Уместность как коммуникативное качество речи

ПОДГОТОВКА К РЕЧИ Речи бывают без всякой подготовки (импровизация речи) и с подготовкой.Импровизация допустима лишь в случаях детального знакомства оратора с предметом, о котором он будет говорить; во всех же остальных случаях нужно готовиться.Оратор - особенно

О мышлении и речи Сущность мышления состоит в рефлексии, то есть в различении мыслящего и предмета мысли.Чтобы рефлектировать, дух должен на мгновение остановиться в своем продвижении, объединить представляемое в единство и, таким образом, подобно предмету,

БОГАТСТВО РЕЧИ Да будет же честь и слава нашему языку, который в самородном богатстве своем… течет, как гордая, величественная река. ?. М. Карамзин В отзывах о стиле хороших писателей можно услышать: «Какой богатый язык!» А о плохом писателе или ораторе говорят: «У него

ЧИСТОТА РЕЧИ … Мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово. Анна Ахматова Тургенев назвал русский язык «великим, могучим, правдивым и свободным». Но язык - это стройная система средств общения; приведенная в динамику, она становится речью. А речь подвержена

ПРАВИЛЬНОСТЬ РЕЧИ Неправильность употребления слов ведет за собой ошибки в области мысли и потом в практике жизни. Дм. Писарев Требование правильности речи относится не только к лексике - оно распространяется и на грамматику, словообразование, произношение, ударение, а

ОБРАЗНОСТЬ РЕЧИ Дивной вязью он [народ] плел невидимую сеть русского языка: яркого, как радуга, вслед весеннему ливню, меткого, как стрелы, задушевного, как песня над колыбелью, певучего и богатого. А.Н. Толстой Какую речь называют образнойНиколай Васильевич Гоголь писал:

БЛАГОЗВУЧИЕ РЕЧИ Поэты наши сделали добро уже тем, что разнесли благозвучие, дотоле небывалое. У каждого свой стих… Все они, точно разнозвонные колокола или бесчисленные клавиши одного великолепного органа, разнесли благозвучие по русской земле. Н.В. Гоголь Что создает

ШВЕДСКИЕ РЕЧИ Луи Жермену Речь 10 декабря 1957 года Награда, которой удостоила меня ваша свободная Академия, вызывает у меня благодарность тем более глубокую, что я сознаю, насколько она выше моих личных заслуг. Каждый человек, в особенности художник, хочет, чтобы к

3. Понятия человеческой коммуникации, речи и их функций. Типы речи 3.1. Понятие человеческой коммуникации (речевого общения) и ее функций Человеческая коммуникация – это процесс взаимодействия и взаимосвязи людей, при котором они взаимно адаптируются друг к другу в своем

Уместность речи - коммуникативное качество, которое предполагает такой подбор слов и оборотов,такую организацию средств языка, которые делают отвечающей целям и условиям общения.

Требование уместности речи

Основное требование уместности речи : любой ситуации общения должны соответствовать индивидуально подобранные, свои средства языкового и эмоционального выражения. Это и особый строй речи, определённые экспрессивные и оценочные обороты. Сравним слова: быстро, стремительно, в темпе, полным ходом, опрометью, пулей, стрелой, рысью, во весь опор, что есть духу, сломя голову, мигом. Они означают одно и то же, но уместность того или другого определяется речевой ситуацией. Подбирая слова, необходимо помнить основную цель своей речи: передать информацию или воздействовать на слушателя.

Прогнозирование речи

Оценка речи с точки зрения уместности /неуместности осуществляется ещё на этапе прогнозирования речевой деятельности. Иногда, взвесив обстоятельства предполагаемой коммуникативной ситуации, лучше вообще отказаться от речи, понимая, что ситуация не будет благоприятствовать достижению тех или иных целей общения. Если человек планирует общение, то он оценивает уместность различных компонентов речи на уровне стратегии и тактики речи. Стратегия предполагает выбор определенного уместного сценария общения, в частности, так называемого речевого жанра, например: просьбы, приказа или жалобы, которая предполагает, что слушающий выполнит роль утешителя; или жалобы с расчётом на то, что он исправит ситуацию и т.д. Тактика определяет выбор речевых средств, необходимых для реализации стратегии. Так, в речевом жанре просьбы неуместны слова со значением требования, угрозы, призыва и пр.

Личностно — психологическая уместность речи .

Ситуация речевого общения предполагает соответствие речи этическим нормам, соблюдение правил речевого этикета, учёт индивидуальных особенностей собеседника. Отсюда выбор темы речи, определённых языковых средств, степени подробности изложения материала, тональность речи, интонации. Говорящий должен своевременно подумать о настроении собеседника, уметь найти нужные слова с учётом его психологического состояния, проявить тактичность, вежливость. Всё это направлено на установление нормальных взаимоотношений.

В определённой ситуации говорящий может и не иметь права на , это связано с нравственно-этическими факторами. Например, абсолютно неуместными выглядят безапелляционные высказывания или советы говорящего в той области знаний, в которой он совершенно несведущ. Неуместно также в обществе рассказывать о своих домашних неурядицах, ссорах, прерывать чужую речь, неуместно за столом говорить о том, что может другим испортить аппетит, то есть надо считаться с человеком, с которым общаешься, а также с местом, где находишься. В целом уместность речи формируется с учетом социального положения участников коммуникации, уровня образования, профессии, этнической принадлежности, образа жизни и др. факторов. Это личностно- психологическая уместность речи.

В культуре речи различается также стилевая и контекстуальная уместность

Стилевая уместность речи

Стилевая уместность - это уместность слов, оборотов, конструкций, которые регулируются и предопределяются функциональным стилем. Вопрос о выборе и использовании языковой единицы в каждом стиле решается по-разному. Например: Попечитель богоугодных заведений подлизывается к ревизору - здесь употреблено слово иной стилистической окраски. Правильно было бы сказать: Попечитель богоугодных заведений перед ревизором ведёт себя заискивающе .

Для делового стиля уместно, например, употребление технических и профессиональных терминов, устойчивых сочетаний, типовых синтаксических блоков. Однако это не уместно для разговорного стиля, художественного и публицистического.

Контекстуальная уместность речи

Контекстуальная уместность - каждой коммуникативной ситуации должны соответствовать свои средства языкового и эмоционального выражения. Это и особый строй речи, и особые экспрессивные и оценочные обороты. Перед началом беседы автор должен представлять, кому адресована речь, учитывать возраст адресата, его социальное положение, культурный и образовательный уровень. При разговоре с детьми и со взрослыми необходимо отбирать языковые средства, соответствующие возможностям ребенка и уровню развития взрослого.

Существует некоторая условность выделения различных видов уместности речи. Например, контекстуальная и личностно-психологическая уместности тесно связаны между собой, а также с понятием речевого этикета и предполагают доброту, честность, благородство в речевом поведении участников общения.

Без опоры на уместность речи коммуникативное качество (точность, чистота, выразительность) может потерять свою необходимость.

Богатство речи

Богатство речи - ϶ᴛᴏ максимальное насыщение ее разными, не повторяющимися средствами языка, необходимыми для выражения нужной содержательной информации.

Противоположное богатству понятие – бедность речи.

Богатство речи многослойно: богатство лексическое, фразеологическое, семантическое, синтаксическое, интонационное.

Лексическое богатство речи отражено в различных словарях: в ʼʼСловаре живого великорусского языкаʼʼ В. И. Даля, в ʼʼТолковом словаре русского языкаʼʼ Д. Н. Ушакова, в ʼʼТолковом словаре русского языкаʼʼ С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой и в др.

Словарный запас человека бывает различен. Одни ученые считают, что активный словарь современного человека обычно не превышает 7-9 тысяч слов, по подсчетам других – 11-13 тысяч. А. С. Пушкин употребил в своих произведениях более 21 тысячи слов. А словарь Эллочки-ʼʼлюдоедкиʼʼ (ʼʼДвенадцать стульевʼʼ И. Ильфа и Е. Петрова) – всœего 30 слов: хамите, хо-хо, блеск, мрак, знаменито, парниша и др.

Говорящему крайне важно иметь как можно больший запас слов, чтобы выражать свои мысли четко и ясно. Важно постоянно заботиться о расширении своего словарного запаса.

Уместность речи - ϶ᴛᴏ такой подбор, такая организация средств языка, которые делают речь отвечающей целям и условиям общения.

Уместная речь должна соответствовать теме сообщения, его логическому и эмоциональному содержанию, составу слушателœей или читателœей, информационным, воспитательным, эстетическим и иным задачам письменного или устного выступления.

Соблюдение уместности речи предполагает знание стилей литературного языка и закономерностей словоупотребления, им свойственных.

Рассмотрим аспекты уместности речи.

1. Уместность стилевая.

Уместность отдельного слова, оборота͵ конструкции или композиционно-речевой системы в целом может предопределяться и регулироваться стилем языка. К примеру, термины будут уместными в научном стиле, канцеляризмы – в официально-деловом, поэтические слова – в художественном. В художественной речи допустимыми и уместными бывают и отступления от литературной нормы на разных уровнях языка: … в них /лавочках/ всœегда можно заметить связку баранков , бабу в красном платке.., дробь для стреляния , демикотон и двух купеческих приказчиков, во всякое время играющих около дверей в свайку (Н. В. Гоголь, ʼʼКоляскаʼʼ).

В этом предложении есть слова и формы слов, характерные для разговорной речи, просторечия, также здесь наблюдается и объединœение несоотносимых понятий: связка баранок и баба, демикотон и два приказчика .

2. Уместность ситуативная . Это уместность в определœенных ситуациях речи, в стиле произведения в целом.

В художественном произведении иногда бывают неуместными отдельные элементы композиции текста: диалог, построенный без учета закономерностей разговорной речи (бессодержательный диалог), несобственно-прямая речь (внутренняя речь). В случае если это происходит, то нарушается принцип художественного реализма. К примеру, в несобственно-прямой речи человеку несвойственно употреблять такие выражения, как ʼʼкропотливый и сложный трудʼʼ, ʼʼманящий светʼʼ, ʼʼнеизъяснимая грустьʼʼ, ʼʼтайные помыслыʼʼ, ʼʼночные тени злаʼʼ (см. повесть И. Головченко ʼʼЧерная тропаʼʼ).

3. Уместность личностно-психологическая . Важно позаботиться о том, как наша речь подействует на собеседника: не травмирует ли она его, не унизит ли его достоинство? Наиболее типичное проявление личностно-психологической неуместности – грубость. Резкое слово, язвительное замечание, категоричность суждений наносят окружающим нас людям тяжелые душевные травмы. Умение найти нужные слова, интонацию в какой-либо ситуации общения – залог успешного взаимоотношения собеседников, возникновения т. н. обратной связи.

Каждый функциональный стиль, как отмечалось выше, характеризуется специфическими для него закономерностями отбора, организации и употребления языковых средств, и вопрос об употреблении той или иной языковой единицы, о ее уместности (или неуместности) в каждом стиле решается по-разному. Так, если в официально-деловом и научном стилях, как правило, используются общеупотребительные, нейтральные и книжные языковые средства, то в публицистике с особым стилистическим заданием могут употребляться и разговорные элементы (в ограниченных пределах — даже жаргонно-просторечные). Например:

Недавно в переулке Козлова в Минске задушили еще одного «и з в о з ч и к а». За что? Чтобы приобрести очередную партию спиртного. В ы ч и с т и в к а р м а н ы жертвы, убийцы преспокойно продолжили п и p у ш к у (из газет).

Свои особенности имеет представление об уместности языкового факта в стиле художественной литературы. Здесь допустимы отступления от норм общелитературного языка. Главный критерий их уместности в том или ином произведении — обоснованность целевой установкой автора, функциональная целесообразность. Поскольку употребление языковых средств в произведениях художественной литературы подчинено авторскому замыслу, созданию художественного образа, функции эстетического воздействия, уместными могут быть самые разнообразные языковые средства. Возьмем, к примеру, следующий отрывок из стихотворения А. Вознесенского «Тарковский на воротах»:

Стоит белый свитер в воротах.

Тринадцатилетний Андрей.

Бей, урка дворовый,

Бутцей ворованной,

по белому свитеру бей —

по интеллигентской породе!

В одни ворота игра.

За то, что напялился белой вороной

в мазутную грязь двора...

Бей, детство двора,

за домашнюю рвотину,

что с детства твой свет погорел,

за то, что ты знаешь широкую родину

по ласкам блатных лагерей.

Бей щеткой, бей пыром,

бей хором, бей миром

всех «хоров» и «отлов» зубрил,

бей по непонятному ориентиру...

Подошвы двор вытер о белый свитер. —

— Андрюха! Борьба за тебя.

— Ты был к ним жестокий,

не стал шестеркой,

не дал нам забить себя.

Да вы же убьете его, суки!

Темнеет, темнеет окрест.

И бывшие белые ноги и руки

летят, как андреевский крест.

В этом отрывке используется и разговорная, и жаргонная лексика (урка, рвотина, шестерка, суки, «хоры», «отлы» и под.), и высокая, книжная (ориентир, окрест, родина, андреевский крест и др.); употребляются одни и те же слова в прямом и переносном значении (забить), ударный предлог (за тебя) и т. д. Употребление этих «разностильных» элементов вполне уместно, так как с их помощью автору удается достичь определенного (задуманного им) художественного эффекта и донести до читателя основную мысль, заложенную в стихотворении.

Т.П. Плещенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет. Стилистика и культура речи — Мн., 2001г.

Как считает Аристотель, стиль должен соответствовать предмету суждений; необходимо различие стилей поэтической и ораторской (прозаической) речи, выделение качеств, присущих ораторскому стилю, различение стилей для различных родов словесного творчества.

Цицерон в «Видах красноречия» подробно и дифференцированно определяет границы понятия уместности относительно слушателя. Это прежде всего разрешение на выступление (уместность относительно оратора) и выбор темы и стиля высказываний.

Уже из сопоставления фольклорного этикета и норм классических риторик видно, что понятие уместности не является статичным. Это категория многоплановая, исторически развивающаяся.

Изменение происходит не потому, что изменяются прежние правила и категории, а потому, что определенные группы правил детализируются и специализируются. Прежние комплексные правила имеют силу и сейчас, они требуют внимательного изучения и осмысления.

Все основные понятия риторики выходят из общего понятия уместности речи. Деление речей по видам, установление способов обращения к различной аудитории, подготовка оратора и подготовка словесного материала оратора – все это оправдывает себя лишь в том случае, если речь уместна.

Категория уместности скрыта в диалоге. Но поскольку классическая риторика содержит руководство для ведения монолога, эта риторика не может содержать категории уместности, так как структура монолога зависит от диалога, где и определяется понятие уместности речи. Такие виды речи, как судебная, совещательная, показательная, или такие категории гомилетики, как проповедь, учебная речь, такие виды письменности, как письма, документы, литература, массовая информация, также рассматриваются риторикой как монолог. Но на самом деле каждый вид речи образует часть диалога.

Диалогичность как критерий уместности проявляет себя не только в устной риторике, но и в письменной. В.В. Виноградов в книгах «Язык Пушкина» и «Стиль Пушкина» показывает, например, как А.С. Пушкин вводил свою стилистику, свой творческий метод в контекст художественный литературы своего времени. Не менее существенно также уяснение категорий уместности в текстах массовой информации. Уместность каждой реплики зависит от того, насколько органически она включена в общий диалог всех органов массовой информации.

3 §. Виды речевой уместности.

В лингвистической литературе последних лет принято выделять уместность стилевую, контекстуальную, ситуативную и личностно-психологическую или уместность, обусловленную: а) внеязыковыми и б) внутриязыковыми факторами. На мой взгляд, не совсем целесообразно разграничивать уместность, обусловленную экстра- и интралингвистическими факторами: эти понятия тесно связаны между собой, образуя неразрывное единство. Экстралингвистические факторы обусловливают собственно лингвистические. Практически трудно разграничить уместность контекстуальную и ситуативную. Это тоже во многом взаимообусловленные понятия. В настоящее время различается уместность стилевая, ситуативную, контекстуальную (иногда их объединяют в ситуативно-контекстуальную) и личностно-психологическая (с учетом экстра- и интралингвистических факторов).

4 §. Роль ситуативной уместности.

Уместность речи обнаруживается не только на отдельных языковых уровнях – можно говорить об уместности в определенных речевых системах, в ситуациях речи, в стиля произведения в целом.

Под ситуативной уместностью следует понимать употребление языкового материала в зависимости от ситуации общения, стиля высказывания, речевого окружения языковой единицы. Основным критерием ситуативно-контекстуальной уместности являются ситуация и задачи речевого общения. "Нельзя говорить одними и теми же словами, одними и теми же предложениями с ребенком пяти лет и со взрослым человеком: необходим отбор языковых средств, соответствующих возможностям ребенка и уровню развития взрослого человека; нельзя обойтись одним и тем же набором языковых средств, создавая лирическое стихотворение и роман в прозе". В подтверждение этой мысли Б.Н. Головин сопоставляет два отрывка из "Сказки о рыбаке и рыбке" и поэмы "Медный всадник" А.С. Пушкина. Для первого характерны разговорно-бытовые языковые элементы, для второго - литературно-книжные. Языковые средства, уместные в одном произведении, неуместны в другом. Даже в рамках одного и того же произведения в зависимости от целевой установки автора используются разные языковые средства. Сравним два отрывка из первой части поэмы А.С. Пушкина "Медный всадник":

1. Над омрачненным Петроградом

Дышал ноябрь осенним хладом.

Плеская шумною волной

В края своей ограды стройной,

Нева металась, как больной

В своей постели беспокойной.

Уж было поздно и темно;

Сердито бился дождь в окно,

И ветер дул, печально воя.

2. Евгений тут вздохнул сердечно

И размечтался, как поэт:

"Жениться? мне? зачем же нет?

Оно и тяжело, конечно;

Но что ж, я молод и здоров,

Трудиться день и ночь готов;

Уж кое-как себе устрою

Приют смиренный и простой

И в нем Парашу успокою.

Пройдет, быть может, год-другой -

Местечко получу, Параше

Препоручу семейство наше

И воспитание ребят…

И станем жить, и так до гроба

Рука с рукой дойдем мы оба,

И внуки нас похоронят…"

В первом отрывке используются книжные слова, литературно-книжные определения, деепричастные обороты и другие языковые элементы, явно неуместные во втором отрывке.

Выбор языковых средств определяется темой, жанром, целевой установкой автора. Немаловажное значение имеет также адресат речи: автор должен четко представлять себе того, кому он адресует свою речь (возраст адресата, его социальное положение, культурный и образовательный уровень).

Ситуативная уместность тесно связана со стилевой. В общих чертах она определяется последней. Однако в конкретных условиях общения она не совпадает с ней: языковые средства, не характерные для какого-то стиля, в определенном контексте, в определенной ситуации, оказываются уместными, даже необходимыми, единственно возможными. Так, например, образ деда Щукаря в романе "Поднятая целина" М. Шолохова был бы неполным, нереальным без диалектизмов в речи этого персонажа. Стилистически уместно использование жаргонизмов в речи бывшего уголовника Заварзина (роман В. Липатова "И это все о нем…"), когда он теряет веру в то, что к прошлому возврата нет: - З а м а з а л с я я, - тихо признался Заварзин, - однако я б а р м и т ь б у д у, что не сбрасывал Столетова на ж е л е з к у.

В качестве стилистического приема, как уже отмечалось, широко используются алогизмы, сближение стилистически контрастных и семантически далеких лексем, расширение границ лексической сочетаемости, лексические и синтаксические повторы и т.д. Однако не следует забывать, что подобное употребление языкового материала всегда должно быть стилистически мотивировано.

Стилистически немотивированное употребление языковых средств приводит к нарушению уместности речи. Нарушением уместности является употребление стилистически маркированных единиц без учета их функциональной и эмоционально-экспрессивной окраски, немотивированное разрушение единства стиля. Например, неоправданное употребление слов и словосочетаний официально-делового стиля (канцеляризмов) в других стилях, употребление анахронизмов (перенесение слов и устойчивых словосочетаний из одной эпохи в другую), замена литературного языкового элемента просторечным и т.д. Нарушением критерия уместности является также перенасыщение речи (в особенности - художественной) специальными терминами. Подтверждением сказанному может служить отрывок из романа Н. Воронова "Макушка лета":

Я подышал мехом на крайний привод. Он был в рабочем положении: стальной продолговатый сердечник втянут по ушко в гиреподобный корпус. Когда на пульте мы нажимаем кнопку, чтобы включить масляник, то подаем напряжение в соленоид. Магнитное поле, создающееся в соленоиде, всасывает в себя сердечник. Всасывание приводит в движение механизм привода, и масляник включается. Втянутое положение сердечника закрепляется защелкой. Отключая масляник, мы нажимаем на пульте соседнюю кнопку, возникает магнитное поле в боковом соленоиде и выталкивает из себя маленький сердечник. Он ударяет в собачку защелки, защелка расцепляется. Туго-натуго сжатая пружина выдергивает вверх большой сердечник.

Неуместность в художественном произведении страдают иногда отдельные композиционные компоненты текста – диалог, построенный без учета закономерностей разговорной речи, фотографичный и бессодержательный, несобственно-прямая речь.

Герой повести И. Головченко «Черная тропа» Алексей Петрович Павленко – полковник госбезопасности, в прошлом рабочий. Перед рассветом он выходит покурить на балкон «и долго стоит у перил, глядя на знакомые кварталы, теряющиеся в смутно мерцающей мгле». И далее следует несобственно прямая речь, сигналы которой есть в тексте. Процитируем ее с небольшими сокращениями.

«Он хорошо знает этот город еще с предвоенной поры, любит мазаику его кварталов, простор новых улиц и площадей, стройные силуэты тополей вдоль проспекта, бессонные огни вокзала, дальнюю колоннаду заводских труб…

Быть может, странно, что и теперь, через много лет, прошедших с того времени, когда-то Павленко работал у станка, его по-прежнему привлекает сам облик завода, привлекает и смутно волнует, порождая чувство легкой, неизъяснимой грусти…

Возможно, это чувство похоже на грусть, которое испытывает в эти минуты Павленко, коренится в первых, неповторимых минутах радости, пережитых давно, в начале его трудного пути… Алексею Петровичу не приходится сожалеть об ушедших годах – они были заполнены кропотливым и сложным трудом…

И Алексей Петрович ловил себя на мысли, что даже любуясь родным городом, раскинувшимся в долине, он смотрит со своей профессиональной точки зрения… Он, «ночной сторож» города, думал об охране его ясного покоя.

Только понятие ночи у него было своей. Ночь представлялась Павленко не такой, какой знает ее каждый детских лет. Она невольно вызывала в нем представление о каком-то средоточиии зла, чайных недобрых помыслов, ухищрений, жестокости и коварства.

И Алексей Петрович возвращается мысленно к последней почте, к самодельному треугольнику письма, отправленного злобой…

Спит город… Но где-то не спят, притаившись очные тени зла.

Нет, Павленко нисколько не жалеет об избранном пути. Правда, не многое смог бы сделать со времени своей юности и на заводе множество прекрасных вещей. Но оберегать самую жизнь мастеров, на труд, кров и очаг, их счастье, не в этом ли гордость твоя… безвестный ночной страж Родины?»

Мы сейчас оставим в стороне такие качества стиля этого отрывка, как неумение найти нужное точное слово (то есть «неизъяснимая грусть», то через строчку это уже « чувство, похожее на грусть, ночь вызвала представление о каком-то средоточии зла»), как явные грамматические неправильности («он многое мог бы сделать со времени своей юности»), как отсутствие той смысловой емкости, ассоциативности, многоплановости слова, которые делают речь образной, а потому и художественной.

Посмотрим на этот отрывок только с точки зрения уместности его речевой структуры в данной ситуации.

Формально это авторская речь – о герое говорится в третьем лице, но это способ передачи его внутреннего монолога («Алексей Петрович ловил себя на мысли», «мысленно возвращается» и т.п.). Невозможно представить себе, чтобы человек, проживший интересную жизнь, мысленно мог прибегать к таким шаблонам, к таким стертым словам, к таким банальным красивостям, которыми перенасыщен текст. Это – облик завода, начало трудового пути, кропотливый и сложный труд, профессиональная точка зрения – слова и словосочетания, ставшие шаблонами газетно-публицистического и делового языка. Это манящий свет, неизъяснимая грусть, средоточие зла, тайные помыслы, жестокость и коварство, отравленный злобой, кров и очаг, ночные тени зла – претенциозные беллетристические штампы. Где же свежая мысль героя, где живое слово о нем автора?

Здесь как раз тот случай, когда нарушено соответствие с действительностью, когда нарушен принцип художественного реализма. Здесь явная неуместность речевой структуры.

В статье «Заметки о стилистике современной советской литературы» («ЛГ», 1965, 19 окт.) В.В. Виноградов остро поставил вопрос о «мещанстве в сфере словесно-художественной стилистики». Мещанская стилистика, как болезнь, проникающая в советскую литературу, уводит в сторону от реализма и проявляется в стремлении к «красивости», к расцвечиванию текста банальными словесными оборотами, к витиеватости фразы, внутренне пустой, к «излишествам» в изображении мелких деталей быта.