Множественность лиц в обязательстве: вопросы гражданско-правового регулирования. Энциклопедия решений
В отношении договора подряда ст. 707 ГК РФ специально урегулирована ситуация, когда на стороне подрядчика участвует несколько лиц. Об особенностях этой ситуации отчасти уже говорилось в главе «Место выполнения работ».
Заказчик может заключить договор подряда, в котором изначально на стороне подрядчика участвует несколько подрядных организаций. Именно к таким ситуациям применяется ст. 707.
При участии в выполнении договора одновременно нескольких подрядчиков самым важным является вопрос о распределении между ними обязанностей и прав по отношению к заказчику. Статья 707 ГК РФ предусматривает два вида распределения прав и обязанностей: солидарное и долевое. Применение конкретного вида зависит от делимости предмета обязательств подрядчиков.
Если предмет обязательств делим, каждый подрядчик приобретает права и несет обязанности по отношению к заказчику в пределах своей доли. То есть, заказчик и подрядчики вправе предъявлять друг другу взаимные требования лишь в пределах обозначенной в договоре подряда доли подрядчика. В отсутствие определения доли каждого из подрядчиков при делимости предмета обязательств доли могут быть признаны равными.
В постановлении ФАС Московского округа от 26.10.99 по делу № КГ-А40/3435-99 подрядчик предъявил иск к заказчику о взыскании задолженности за работы. Суд в иске отказал: «...подрядные работы... выполнялись двумя юридическими лицами...
Со ссылкой на ст. 707 ГК РФ суд признал, что в данном случае названные организации участвовали в создании продукции в равных долях и потому приобрели равные права и несут равные обязанности по отношению к заказчику. Стоимость выполненных подрядчиками в рамках указанного договора и принятых заказчиком работ составила 729 000 руб. Доля каждого из подрядчиков -364 500 руб. ТОО... получено от заказчика 429 000 руб... что превышает причитающуюся ему долю на 64 500 руб. В этой связи требования ТОО... не подлежат удовлетворению».
При неделимости предмета обязательств подрядчики признаются по отношению к заказчику солидарными должниками и соответственно солидарными кредиторами. Солидарные обязательства представляют собой более сложную конструкцию, нежели долевое распределение прав и обязанностей. Согласно ст. 322, 323 ГК РФ в этом случае заказчик вправе требовать исполнения обязательства* сразу от всех подрядчиков либо только от одного как в полностью, так и в части. Солидарные подрядчики остаются обязанными перед заказчиком до тех пор, пока работы не будут выполнены и сданы полностью.
Кроме того, к солидарному распределению обязанностей между подрядчиками будут применяться правила: ст. 324 ГК РФ о невозможности выдвигать против требований заказчика возражения, основанные на отношениях между заказчиком и другими солидарными подрядчиками, ст. 325 ГК РФ о последствиях исполнения солидарной обязанности полностью одним из подрядчиков.
Поскольку при неделимости обязательств по договору подрядчики становятся не только солидарными должниками, но и солидарными кредиторами, к требованиям подрядчиков к заказчику применяются правила ст. 326 ГК РФ, в силу которой:
1) до предъявления требования одним из солидарных под-
рядчиков заказчик вправе исполнять обязательство (оплатить ра-
боты) любому из них по своему усмотрению;
2) исполнение заказчиком обязательств полностью одному
из солидарных подрядчиков освобождает его от исполнения ос-
тальным солидарным подрядчикам (каждый солидарный под-
рядчик вправе предъявить требования к заказчику об исполне-
нии в свою пользу обязательств заказчика в полном объеме).
Подрядчик, который полностью получил причитающееся исполнение заказчика, обязан возместить причитающееся другим солидарным подрядчикам.
Исполнитель обратился к заказчику и к другому исполнителю с иском о взыскании задолженности за работы. Суд отказал в иске к заказчику и удовлетворил его за счет другого исполнителя: «К правоотношениям сторон применяется ст. 707 ГК РФ, в которой предусмотрено, что, если на стороне подрядчика выступают одновременно два лица или более, при неделимости предмета обязательства они признаются по отношению к заказчику солидарными должниками и соответственно солидарными кредиторами. При неделимости предмета обязательства каждое из вышеуказанных лиц приобретает права и несет обязанности по отношению к заказчику в пределах своей доли (ст. 321ГК РФ).
В удовлетворении исковых требований к ООО (заказчик) отказано правомерно, поскольку согласно п. 3 ст.326 ГК РФ исполнение обязательства одному из солидарных кредиторов освобождает должника от исполнения остальным кредиторам. Материалами дела подтверждается и сторонами не оспаривается факт полной оплаты ООО услуг по буксировке ОАО (другой исполнитель). Поскольку ОАО получило оплату за работу, которая выполнялась не только им, но и истцом, требования истца правомерно удовлетворены в соответствующей доле» (постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 10.10.2001 по делу № Ф08-3295/2001).
Сложно определить возможность делимости/неделимости предмета обязательств подрядчиков. Предметом их обязательств являются строительные работы, поэтому критерий неделимости, установленный ст. 133 ГК РФ для вещей, не применим. Насколько делимы работы в том или ином случае - вопрос оценочный. Естественно, разные по своему содержанию работы составляют делимый предмет обязательства. В частности, в постановлении от 25.03.2003 по делу № А65-6691/02-СГ2-24 ФАС Поволжского округа отметил: «В данном случае имеет место наличие делимости предмета обязательства (монтаж кровли и строительство вокзала)...». Однако и в отношении одной и той же работы, например покраски стены, предмет обязательства может быть делим, в том числе по площади. Судебная практика единых подходов к делимости предмета обязательств подрядчиков не выработала.
Тем не менее стороны могут сами позаботиться о конструкции распределения прав и обязанностей между заказчиком и подрядчиками, либо установив их солидарный характер, либо определив доли подрядчиков. Действующим законодательством это не запрещено.
Множественность лиц на стороне подрядчика
В обязательстве, в том числе основанном на договоре (см. п. 2 ст. 307 ГК РФ), в качестве каждой из его сторон - кредитора или должника - могут одновременно участвовать несколько лиц (п. 1 ст. 308 ГК РФ). В таких случаях говорят о множественности лиц на соответствующей стороне обязательства (договора).
Правила, применяемые к отношениям сторон договора подряда с множественностью лиц на стороне подрядчика, конкретизированы в ст. 707 ГК РФ. Согласно п. 1 этой статьи при неделимости предмета обязательства подрядчики признаются по отношению к заказчику солидарными должниками и соответственно солидарными кредиторами. Указанной нормой по существу дублируется установленное п. 1 ст. 322 ГК РФ общее правило, в соответствии с которым неделимость предмета обязательства с множественностью лиц на стороне должника и (или) кредитора является безусловным основанием возникновения солидарной обязанности (солидарного требования). По смыслу приведенных норм изменить это правило соглашением между заказчиком и подрядчиками нельзя. К отношениям между сторонами договора подряда в таких случаях применяются положения ст.ст. 323 - 326 ГК РФ. В целях оценки предмета обязательства подрядчиков как неделимого значение имеет как фактическая и "техническая" сторона вопроса (характеристики объекта, возможность его раздела без изменения хозяйственного назначения, состав подлежащих выполнению работ и т.п.), так и, например, то обстоятельство, отнесено ли договором с участием нескольких подрядчиков выполнение определенных объемов или видов работ к обязанностям конкретного подрядчика (постановления Восьмого ААС от 30.04.2013 N 08АП-1248/13).
Внимание
Разумеется, нет оснований для возникновения солидарных обязательств в тех случаях, когда с каждым подрядчиком у заказчика заключен отдельный договор и, следовательно, множественность лиц на стороне подрядчика отсутствует (постановления Семнадцатого ААС от 29.04.2014 N 17АП-3398/14 , АС Уральского округа от 20.08.2014 N Ф09-5175/14 , Пятнадцатого ААС от 19.05.2014 N 15АП-6040/14).
Представляется, что, поскольку иное не вытекает из ст.ст. 707 и ГК РФ, условие о солидарной ответственности подрядчиков может быть предусмотрено соглашением сторон применительно к обязательству, предмет которого является делимым (см. п.п. 1 - 4 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах"). В отсутствие же такого соглашения при делимости предмета обязательства (например, когда договором определены объемы работ, подлежащие выполнению конкретными подрядчиками) каждый из подрядчиков приобретает права и несет обязанности по отношению к заказчику в пределах своей доли (п. 2 ст. 707 ГК РФ). Если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или условий договора, указанные доли предполагаются равными (ст. 321 ГК РФ).
В статье подробно анализируется институт множественности лиц применительно к трудовому договору и трудоправовым обязательствам. Рассматриваются возможные правовые механизмы урегулирования данного явления.
В статье на основании контент-анализа интервью с работодателями малого и среднего бизнеса рассмотрена проблема их взаимодействия с государством в сфере социально-трудовых отношений.
The article describes and analyzes the legislative politics of revolutionary regimes in Russia in 1917-1918. The author aims to demonstrate the political meaning of the form of early Soviet legislation and its legitimizing effect. The revolutionary legislators often used specific language in the new laws as a vehicle of legitimacy, i.e. to make the people comply. The two main types of legal language used by the Bolsheviks can be interpreted from the perspective of different types of legitimacy. The revolutionary strategy used propagandistic legislation, written in the language of lay people, which urged them to act according to the new law. It can be seen as a request for acts of the people to legitimize the soviets. On the contrary, the traditional strategy employed old bureaucratic means of writing and distributing legislation to the local soviets. The language used by this strategy was closed to the understanding of a lay audience and implied traditions of obeying the law written in familiar legal language, which in turn implied rational/legal legitimacy. The second strategy had already become dominant after the first months of the Bolshevik revolution. This observation demonstrates that from the very beginning of their rule, Soviet leaders approached legislative policy from a technocratic point of view, which determined the further development of Soviet legal theory and practice.
На материалах эмпирического исследования, проведенного автором, в статье рассматривается потенциал социально-ответственного поведения современных работодателей малого и среднего бизнеса через их отношение к своим работникам и обществу в целом.
М.: Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова, 2011.
Хусяинов Т. М. В кн.: Человеческие ресурсы в координатах XXI века: Сборник научных статей по материалам Международной научно-практической конференции, 27 ноября 2012 г.. Саратов: КУБиК, 2012. С. 211-215.
В статье рассматривается позиция работодателя во взаимоотношениях с занятыми в сети Интернет, позитивные и негативные стороны данной формы занятости
Монография посвящена исследованию специфики социально-трудовых отношений в малом и среднем бизнесе. Их эмпирический анализ предваряет-ся анализом терминологических проблем, касающихся исследования социаль-но-трудовых отношений в целом, зарубежного и отечественного опыта их изучения, а также основных теоретических подходов к их исследованию. Особое внимание уделено историческому опыту субъектов этих отношений и неформальной составляющей взаимодействий работника и работодателя. Монография представляет интерес для социологов и исследователей, занимающихся вопросами труда, менеджеров, студентов и всех, кто инте-ресуется проблемами современного малого и среднего бизнеса и трудовыми отношениями.
Основной целью данного исследования стало изучение специфики отношений «работодатель-работник» в сфере малого и среднего бизнеса с точки зрения работодателя. Теоретическую основу исследования составили классические теории социального взаимодействия, на основании анализа которых были выявлены основные характеристики взаимодействий данных субъектов социально-трудовых отношений, подлежащие эмпирическому изучению. В качестве объекта эмпирического исследования, проведенного методом полуструктурированного глубинного интервью, выступили 68 работодателей - собственников предприятий малого и среднего бизнеса г. Нижнего Новгорода и Нижегородской области. Исследовательский фокус был направлен на изучение таких характеристик взаимодействия работодателей с работниками, как: способы взаимодействий, характер связей, правила взаимодействия, взаимные ожидания, а также проблемы взаимодействия. С помощью контент-анализа транскриптов интервью были получены результаты, свидетельствующие о наличии ряда специфических особенностей, характеризующих взаимодействие «работодатель - работник» в сфере малого и среднего бизнеса.
Под редакцией: В. Быченков Калуга: КФ РПА Минюста России, 2010.
В сборнике представлены материалы, подготовленные к Третьей международной научно- практической конференции «Тенденции развития государства, права и политики в России и мире» (Калуга, 30 апреля 2010 года).
Для специалистов в области права, преподавателей, аспирантов, студентов высших учебных заведений юридического профиля, для всех, кто интересуется проблемами юридической науки.
Анализируется возможность использования в процессе изучения курса "Юридической техники" соответствующих примеров,содержащих временные характеристики, их наглядность и убедительность. Рассматривается возможность демонстрации оптимизации юридической техники с помощью правильно и четко используемых временных свойств.
Автор статьи считает, что российское общество впервые столкнулось с Конституцией, которая вызывала бы столько нареканий, сколько их вызывает действующая Конституция Российской Федерации. Самый ощутимый ущерб, нанесенный Конституцией системе законодательства, состоит в том, что она вопреки сложившейся отечественной конституционной традиции перестала быть для этой системы формообразующим и системообразующим документом. Конституция не является Основным Законом государства, а, следовательно, и вершиной системы законодательства. Речь идет о системообразующей и формообразующей функциях Конституции, потому что законодательство (в широком ли, узком ли смысле) - это система иерархическая. Каждый вид нормативных актов, входящих в нее, должен занимать свою собственную ступеньку, положение которой в ряду других определяется его юридической силой.
Статья представляет анализ правового статуса Контрольно-счётной палаты Санкт-Петербурга в свете принятия Федерального закона «Об общих принципах организации и деятельности контрольно-счётных органов субъектов Российской Федерации и муниципальных образований». Особое внимание уделено правовым основам осуществления аудита эффективности государственных средств, а также вопросам взаимодействия Контрольно-счётной палаты Санкт-Петербурга с контрольными органами внутригородских муниципальных образований.
Данная статья посвящена легитимации и особенностям применения судами и органами исполнительной власти стандартов ex post и ex ante в сфере регулирования конкуренции. В ней постулаты ex post и ex ante рассматриваются в качестве правовых принципов, связанных с применением экономического (в том числе антимонопольного) законодательства. Различие между принципами ex post и ex ante проводится на основе двух важнейших критериев, касающихся субъектов их применения и стандартов оценки принимаемых решений. Одна из важнейших целей статьи - опровергнуть распространённое среди юристов и экономистов мнение о том, что законодатель в сфере регулирования экономической деятельности применяет принцип ex ante и не связан принципом ex post, а ситуация с правоприменителем выглядит прямо противоположным образом.
Под редакцией: А. М. Аблажей , Н. В. Головко Новосибирск: Новосибирский государственный университет, 2012.
В сборнике публикуются доклады участников X Региональной научной конференции молодых ученых Сибири в области гуманитарных и социальных наук «Актуальные проблемы гуманитарных и социальных исследований». Книга рассчитана на специалистов в области социальных исследований, философии и теоретических проблем права, а также всех интересующихся проблемами и перспективами социальных и гуманитарных исследований. Труды изданы при финансовой поддержке Совета научной молодежи ННЦ СО РАН.
Статья посвящена анализу права на проведение контрдемонстраций, являющегося одним из проявлений свободы собраний. Подчеркивая ценность данного права как элемента демократического общества, автор признает наличие риска насильственных столкновений между участниками публичных мероприятий, придерживающихся противоположных идей. Данное обстоятельство диктует необходимость установления соразмерных ограничений права на контрдемонстрации, отдельные виды которых анализируются в настоящей работе.
This article analyzes the usage of legislation as a legal source in the Russian Empire through the phenomenon of the publication of law. The author argues that the absence of separation of executive, legislative and court powers had definite negative effects for lawmaking and enforcement. The legislative politics of Russian emperors could be analyzed using Jürgen Habermas‘ concept of ―representative publicness‖ (representative öffentlichkeit): to a large extent, the tsars considered law as both an assertion of authority and a means of governing. Their actions towards strengthening legality in the state (i.e. the compulsory publication of legislation) were in essence symbolic or theatrical. In fact, since the separation of laws from executive acts did not exist in imperial Russia, the legislation was published (or stayed unpublished) exclusively for state administrators. The conflict in conceptions of legality between state and civil actors in the second half of the nineteenth century was not of a merely political nature. The article demonstrates that there was a public demand for publication of legislation; insufficient accessibility of legal information negatively influenced social and economic development in imperial Russia.
Белый А. В. ЭКО. 2010. № 6. С. 97-114.
В статье рассматривается развитие норм международной управляемости в мировой энергетике, применяется институциональный подход к развитию международного правового режима Энергетической хартии. Определение управляемости связано с развитием международных норм разрешения споров, которые достаточно широко представлены в данном документе. В общем контексте вопроса управляемости рассматриваются интересы России - защита инвестиций в ЕС и поощрение экологических инвестиций.
В работе рассматриваются культурные аспекты и правоприменительная практика в области прав человека в Кавказском регионе. Обсуждаются различные интерпретации концепции прав человека в регионе, связь проблематики прав человека с социокультурными особенностями региона. Особое внимание уделяется развитию института Уполномоченного по правам человека (омбудсмена) и других институтов государственной правозащиты в республиках Северного Кавказа и в странах Закавказья. Показана специфика отношений «человек - власть» в регионе. Социокультурные аспекты в области прав человека на Кавказе освещаются в контексте проблемы борьбы с терроризмом, а правоприменительная практика - в условиях сочетания четырех правовых систем: адата (обычаев), шариата, светского права и международного права.
§ 3. Множественность лиц в обязательстве
Множественность лиц в обязательстве предполагает, что на стороне только кредитора или только должника либо на обеих сторонах одновременно выступают несколько лиц.
Различают активную, пассивную и смешанную множественность.
При активной множественности на стороне кредитора выступают несколько лиц при одном должнике. В этом случае каждый из кредиторов имеет право требовать от должника исполнения обязательства. Если несколько субъектов участвуют в обязательстве на стороне должника, то речь идет о пассивной множественности. В данном случае кредитор имеет право требовать исполнения от каждого из должников. При одновременном участии в обязательстве нескольких должников и кредиторов имеет место смешанная множественность.
Обязательства с множественностью лиц делятся также на долевые, солидарные и субсидиарные.
Если каждый из участников обязательства обязан исполнить его или, соответственно, вправе требовать его исполнения в определенной (равной или неравной) доле, такое обязательство называется долевым (ст. 321 ГК).
Если кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, притом как полностью, так и частично, или любой из кредиторов вправе предъявить должнику требование в полном объеме (что означает освобождение от ответственности перед остальными кредиторами), такое обязательство называется солидарным (ст. 322 ГК). Солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности, при неделимости предмета обязательства.
Обязанности нескольких должников по обязательству, связанному с предпринимательской деятельностью, равно как и требования нескольких кредиторов в таком обязательстве являются солидарными, если законом, иными правовыми актами или условиями обязательства не предусмотрено иное (ст. 322 ГК).
При субсидиарной ответственности (ст. 399 ГК) до предъявления требований к лицу, которое в соответствии с законом, иными правовыми актами или условиями обязательства несет ответственность дополнительно к ответственности другого лица, являющегося основным должником (субсидиарную ответственность), кредитор должен предъявить требование к основному должнику. Если основной должник отказался удовлетворить требование кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответ на предъявленное требование, это требование может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную ответственность.
§4. Перемена лиц в обязательстве
Состав участников обязательства в период его существования может меняться. Такая ситуация получила название перемена лиц в обязательстве . Это возможно в результате универсального правопреемства, когда к правопреемнику переходят все права и обязанности, или частного правопреемства, когда то или иное право или обязанность переходят от одного лица к другому на основании специальных соглашений (сделок). Такие соглашения именуются уступкой требования и переводом долга. В некоторых случаях, прямо указанных в законе, отдельные права могут перейти к другому лицу не в результате сделки, а на основании закона при наступлении указанных в нем обстоятельств (например, суброгация, т.е. переход к страховщику права требовать возмещения вреда при условии выплаты им страхового возмещения).
Под уступкой требования -цессией (от лат. cedens, родительный падеж cedentis - уступающий) понимается соглашение между кредитором по обязательству и третьим лицом о передаче последнему права требования к должнику (ст. 382 ГК). Согласия должника на это не требуется, однако должник должен быть письменно уведомлен о переходе прав кредитора к новому лицу. Право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том же объеме и на тех же условиях, которые существовали к моменту перехода права, однако не могут переходить права, неразрывно связанные с личностью кредитора (требования об алиментах и о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровья).
Уступка требования, основанного на сделке, совершенной в простой письменной или нотариальной форме, должна быть совершена в соответствующей письменной форме. Если уступается требование по сделке, требующей государственной регистрации, то такая уступка должна быть зарегистрирована в порядке, установленном для данной сделки.
Если должник не был письменно уведомлен о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор вправе истребовать исполненное должником от прежнего кредитора как неосновательно полученное.
Уступка требования возможна, если она не противоречит закону или договору (п. 1 ст. 388 ГК), а также если передаваемое требование не связано непосредственно с личностью кредитора (ст. 383 ГК) (например, нельзя уступить право на алименты, недопустима уступка требования о возмещении вреда, связанного с повреждением здоровья или причинением смерти).
Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2 ст. 388 ГК).
Уступка требования осуществляется по соглашению кредитора с лицом, которому это право уступается. При этом согласия должника не требуется, так как его положение остается неизменным: он обязан исполнить свое обязательство в точном соответствии с его содержанием, если только иное не предусмотрено законом или договором (п. 2 ст. 382 ГК).
В случаях, предусмотренных законом и при наступлении указанных в нем обстоятельств права кредитора по обязательству могут переходить к другому лицу (ст. 387 ГК), например:
в результате универсального правопреемства в правах кредитора;
по решению суда о переводе прав кредитора на другое лицо, когда возможность такого перевода предусмотрена законом;
вследствие исполнения обязательства должника его поручителем или залогодателем, не являющимся должником по этому обязательству;
при суброгации (переходе к страховщику прав страхователя на возмещение ущерба) страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая;
в других случаях, предусмотренных законом.
Для действительности уступки требования очень важно, чтобы она была совершена в той же форме, что и сделка, по которой происходит уступка требования (ст. 389 ГК).
Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права (ст. 384 ГК). Должник вправе не исполнять обязательство новому кредитору до представления ему доказательств перехода требования к этому лицу (п. 2 ст. 385 ГК). Должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору (ст. 386 ГК).
Первоначальный кредитор отвечает перед новым кредитором за недействительность переданного требования, но не отвечает за неисполнение его должником, кроме случаев, когда первоначальный кредитор принял на себя поручительство за должника перед новым кредитором (ст. 390 ГК). Правила о переходе прав кредитора к другому лицу не применяются к регрессным требованиям (п. 1 ст. 382 ГК).
Под переводом долга понимается соглашение между кредитором, должником и третьим лицом о замене последним должника в обязательстве (ст. 391 ГК). Перевод должником своего долга на третье лицо допускается только с согласия кредитора. Долг переходит к новому должнику в полном объеме, однако обеспечивающие его исполнение залог и поручительство при этом прекращаются, если только залогодатель и поручитель не дали согласия отвечать за нового должника. Новый должник вправе выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на отношениях между кредитором и первоначальным должником.
Форма соглашения о переводе долга должна соответствовать форме основного обязательства, в котором происходит замена должника:
перевод долга по сделке, совершенной в простой письменной форме, должен быть совершен в соответствующей письменной форме;
перевод долга по сделке, требующей государственной регистрации, должен быть зарегистрирован в порядке, установленном для регистрации этой сделки.
В договоре поручительства может быть установлена обязанность поручителя отвечать за любого нового должника в случае перевода долга по обеспечиваемому обязательству.
Харитонов Михаил Михайлович - главный консультант Управления конституционных основ публичного права Конституционного Суда РФ, соискатель кафедры трудового права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург).
Анализируются такие мало исследованные в трудовом праве категории, как "обязательство" и "множественность лиц на стороне работодателя".
Ключевые слова: обязанность, обязательство, трудовые обязательства, множественность лиц на стороне работодателя, работник.
Multiplicity of persons on employer side in the labour obligations
Categories "obligation" and "multiplicity of persons on employer side" are examined in the article.
Key words: duty, obligation, labour obligations, multiplicity of persons on employer side, employee.
Согласно ч. 12 ст. 20 Трудового кодекса РФ законные представители (родители, опекуны, попечители) физических лиц, выступающих в качестве работодателей, несут дополнительную ответственность по обязательствам, вытекающим из трудовых отношений, включая обязательства по выплате заработной платы. В соответствии с ч. 13 ст. 20 Трудового кодекса РФ по вытекающим из трудовых отношений обязательствам работодателей - учреждений, финансируемых полностью или частично собственником (учредителем), а также работодателей - казенных предприятий дополнительную ответственность несет собственник (учредитель) в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Таким образом, можно констатировать, что на законодательном уровне в трудовое право введено понятие "обязательство", а также субсидиарная (дополнительная) множественность лиц в трудовых обязательствах <1>.
<1> Здесь необходимо отметить, что идею множественности лиц в трудовых обязательствах можно усмотреть еще в дореволюционном законотворчестве. В ст. 6 проекта закона о трудовом договоре, разработанного Временным правительством, было сказано, что, когда работник имеет по сути двух хозяев: лицо, для которого производится работа, и лицо, от имени которого заключается трудовой договор, - работодателем признается лицо, для которого производится работа, но заключивший трудовой договор также не освобождается от ответственности перед нанявшимся (Киселев И.Я. Трудовое право России. Историко-правовое исследование: Учеб. пособие. М., 2001. С. 68).
Однако приведенными правилами Трудового кодекса РФ регулирование института трудовых обязательств и множественности лиц в трудовых обязательствах, собственно, и исчерпывается. В отечественной науке трудового права в настоящее время отсутствует сложившееся учение об обязательствах, подобное аналогичному учению в гражданском праве. Хотя в литературе высказываются соображения о том, что трудовое правоотношение является обязательством <2>, его место фактически занимает весьма насыщенное и богатое учение о трудовом правоотношении. Это не случайно и вызвано не только тем, что большую часть истории трудоправовая наука в целом отрицательно относилась к возможности применения к регулируемым ею отношениям гражданско-правовых конструкций. Дело в том, что длящийся характер трудовых правоотношений и свойства рабочей силы как неотделимой части личности человека предопределяют невозможность существования в рамках взаимодействия участников трудовых отношений такого оборота, который хотя бы отдаленно по степени интенсивности напоминал гражданско-правовой оборот. Сказанное не означает, что трудоправовая наука может вовсе игнорировать такое явление, как трудовые обязательства. Поскольку это явление существует, оно должно быть исследовано.
<2> Гинцбург Л.Я. Социалистическое трудовое правоотношение. М., 1977. С. 137 - 138.
<3> Следует отметить, что в цивилистической литературе велась и ведется весьма серьезная дискуссия относительно возможности существования обязательств с неимущественным содержанием. Об этом см., например: Гражданское право: Учеб.: В 3 т. Т. 1. 6-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. М., 2007. С. 573 - 574 (автор главы - Н.Д. Егоров); Гражданское право: Учеб.: В 3 т. Т. 1 / Отв. ред. А.П. Сергеев. М., 2009. С. 811 - 812 (автор главы - А.А. Павлов).
В рамках настоящей статьи невозможно в полной мере охватить все вопросы, связанные с трудовыми обязательствами, поэтому мы сосредоточимся на предварительном анализе существующей законодательной конструкции множественности лиц в трудовых обязательствах и очертим возможные перспективы расширения этой категории. Но прежде чем сделать это, надо хотя бы в общем виде определиться с тем, что представляют собой трудовые обязательства.
В гражданском законодательстве под обязательством понимается правоотношение, в котором одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие (передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п.) либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать исполнения от должника его обязанности (п. 1 ст. 307 ГК РФ). В трудовых отношениях работодатель несет целый комплекс обязанностей по отношению к работнику: предоставить работу согласно обусловленной трудовым договором функции, оплатить его труд, обеспечить необходимой документацией, средствами, инструментами и материалами для осуществления им своей трудовой функции, обеспечить безопасность личности и имущества работника и т.д., а работник имеет право требовать исполнения этих обязанностей. Но все ли эти обязанности можно назвать обязательствами по отношению к работнику? Полагаем, что нет. Обязательство изначально появилось как юридическое опосредование перемещения экономических благ. Мы не видим оснований отказываться от такой оценки данной юридической категории в трудовых правоотношениях. Следовательно, из всего комплекса обязанностей работодателя обязательствами по отношению к работнику можно считать только такие обязанности, в результате которых происходит перераспределение имущества от работодателя к работнику: обязанности по выплате заработной платы, компенсаций и гарантийных сумм, а также по возмещению ущерба и морального вреда, причиненного работнику. Иные обязанности, даже связанные с передачей имущества, но не с его перераспределением (например, обязанность обеспечить работника инструментами для работы), обязательствами именовать не следует.
Таким образом, в трудовых отношениях обязательствами будут обязанности работодателя по выплате работнику денежных сумм <4>.
<4> В случае с возмещением материального ущерба работнику эта обязанность может быть при взаимном согласии сторон заменена возмещением ущерба в натуре (ч. 2 ст. 235 Трудового кодекса РФ). Необходимо оговориться: употребляя выражение "множественность лиц на стороне работодателя в трудовых обязательствах", мы не совсем точны. Одно из лиц, выступающих в этих обязательствах, действительно является работодателем, но вот другое лицо (или лица) в подавляющем большинстве случаев работодателем считаться не может, поскольку оно изначально несет только такие обязанности перед работником, как выплаты (при определенных условиях) денежных сумм. Однако поскольку рассматриваемые нами обязательства всегда производны от трудовых отношений и неисполнения в рамках этих трудовых отношений своих обязанностей работодателем, то мы считаем возможным употребление заявленной терминологии хотя бы условно.
Следует подчеркнуть, что трудовые обязательства могут существовать и тогда, когда трудовой договор уже прекращен <5>. Как следует из буквального содержания закона, собственник (учредитель) определенных работодателей несет дополнительную ответственность по их обязательствам в трудовых отношениях. В теории права общепризнанно, что ответственность представляет собой новое, дополнительное обременение для правонарушителя, а не понуждение к исполнению нарушенной им обязанности <6>. Представляется, что формулировка ч. ч. 12 и 13 ст. 20 Трудового кодекса РФ ("несет ответственность по обязательствам", а не "несет ответственность за нарушение обязательств") подразумевает, что при недостаточности средств у работодателя собственник (учредитель) замещает его полностью в неисполненном обязательстве, т.е., например, при нехватке у работодателя средств на выплату заработной платы собственник (учредитель) должен будет ее выплатить в полном объеме. Однако как быть с предусмотренной ст. 236 Трудового кодекса РФ материальной ответственностью за задержку выплаты работнику заработной платы и других выплат? Предположим, что учреждение не выплачивало заработную плату работнику в течение 10 дней. После этого работник заявил свои требования собственнику имущества учреждения, они были немедленно удовлетворены в полном объеме. Должен ли собственник имущества нести ответственность по ст. 236 Трудового кодекса РФ за 10-дневную задержку, допущенную учреждением? Полагаем, что да, так как закон говорит об ответственности по вытекающим из трудовых отношений обязательствам без какой-либо градации последних. Следовательно, речь в нем идет обо всех обязательствах.
<5> Можно ли именовать трудовым обязательством обязанность несостоявшегося работодателя возместить моральный вред лицу, которому было необоснованно отказано в заключении трудового договора (при том, что несостоявшийся работник требовать заключения трудового договора уже не намерен)? Несмотря на то что в силу ч. 2 ст. 1 и ч. 2 ст. 381 Трудового кодекса РФ это правоотношение входит в предмет трудового права, мы в настоящее время скептически относимся к употреблению в данном случае указанного термина, поскольку никакого принципиального отличия от соответствующих обязательств в рамках гражданского права здесь нет.
<6> Стависский П.Р. Проблемы материальной ответственности в советском трудовом праве. Киев; Одесса, 1982. С. 14 - 17.
Что касается перечня случаев, когда имеет место субсидиарная множественность в трудовых обязательствах, то, как представляется, законодатель в ч. 12 ст. 20 Трудового кодекса РФ чересчур узко подошел к проблеме. Так, по мнению Е.Б. Хохлова, разделяемому нами, аналогичные правила должны применяться также в отношении полного и коммандитного товариществ, обществ с дополнительной ответственностью и производственных кооперативов <7>. Однако такой подход приведет нас к более общей проблеме: не могут ли существовать трудовые обязательства, не предусмотренные в настоящий момент Трудовым кодексом РФ? Поскольку из допущения такой возможности автоматически следует необходимость использования соответствующих норм ГК РФ, посвященных обязательствам, то ответ на поставленный вопрос связан с разрешением проблемы допустимости использования аналогии закона при регулировании трудовых отношений.
<7> Трудовое право России: Учеб. СПб., 2005. С. 60 - 61.
Трудовой кодекс РФ не предусматривает возможности применения по аналогии гражданского законодательства при регулировании трудовых отношений. Как отмечают Н.А. Бриллиантова и В.В. Архипов, многие специалисты в области трудового права не признают применения аналогии закона, хотя теоретически аналогию права не отрицают <8>. Между тем, как верно говорится в литературе, некоторые положения гражданского законодательства - межотраслевые, их заимствование другой отраслью отнюдь не носит для последней дискриминационного характера, в противном случае значение аналогии было бы подорвано <9>. Разумеется, допущение возможности использования по аналогии норм гражданского законодательства применительно к отношениям наемного труда должно быть очень осторожным и учитывать специфику трудовых правоотношений <10>.
<8> Архипов В.В., Бриллиантова Н.А. Необходимые условия трудового договора: проблемы их отражения в трудовом договоре // Современное право. 2007. N 4.
<9> Бондаренко Э.Н. Критерии разграничения разноотраслевых договоров о труде (на примере трудового договора и договора возмездного оказания услуг) // Там же. 2003. N 7.
<10> Там же; Архипов В.В., Бриллиантова Н.А. Указ. соч.
Итак, мы полагаем, что не следует отрицать возможности применения положений ГК РФ о множественности лиц к рассмотренным нами случаям множественности лиц в трудовых обязательствах, если это не противоречит природе соответствующих отношений.
В качестве положительного примера рассмотрим дополнительную (либо солидарную) ответственность при поручительстве для обеспечения обязательств по выплате заработной платы. На практике неизвестно существование подобных отношений в сфере трудового права, но теоретически они мыслимы и вполне могут быть востребованы.
Общество с ограниченной ответственностью (ООО) с одним участником, который одновременно выполняет функции его единоличного исполнительного органа, производящее продукцию программного обеспечения, решает перепрофилироваться. В результате этого имеющийся у него штат программистов необходимо почти полностью сократить. Друг участника данного общества собирается открыть собственное дело по производству продуктов программного обеспечения. Поскольку первое предприятие относилось к сфере малого бизнеса, у руководителя организации сложились достаточно близкие отношения с работниками. Поэтому он предлагает им вместо увольнения по сокращению штатов перевестись на постоянную работу к его товарищу. Работники не возражают, однако им могут потребоваться гарантии того, что, пока их будущий работодатель налаживает свое дело, у них не будет задержек выплаты заработной платы. Тогда ООО поручается, что работодатель, к которому оно переводит работников, будет выплачивать им заработную плату своевременно и в полном объеме. Таким образом ООО принимает на себя ответственность за неисполнение новым работодателем обязанности. Нетрудно заметить, что приведенный случай вполне допустим, поскольку не противоречит ни одному из основополагающих принципов трудового права, служит дополнительной защитой интересов работника без ущемления интересов работодателя и вполне может быть востребован на практике.
Завершая характеристику множественности лиц в трудовых обязательствах, учитывая, что использование цивилистической терминологии достаточно скептически встречается в науке российского трудового права, попытаемся объяснить, почему в данном случае мы все же решились остановиться на ней <11>. Дело в том, что отраслевые науки в юриспруденции, хотя и отличаются друг от друга, представляют собой части одного целого. Поэтому использование в рамках одной отрасли терминологии другой отрасли вполне допустимо при условии, что правовые сущности явлений, описываемых одним термином, принципиально не различаются. Более того, это даже желательно, чтобы избежать ненужной путаницы и недоразумений. В конце концов никому не приходит в голову возражать против использования слова "договор" при наименовании соглашения между работником и работодателем, несмотря на то что изначально этот термин принадлежал цивилистике.
<11> Поскольку речь идет о научной характеристике явления, тот факт, что термин "обязательство" используется самим законодателем в тексте Трудового кодекса РФ, сам по себе еще не говорит о том, что избранная терминология правильна.
