Криминологическая виктимология. Факторы девиантной виктимизации личности Исследование случаев виктимизации

Криминологическая виктимология — это учение о закономерностях возникновения, существования и развития виктимности — вероятности определенных лиц и групп пострадать от общественно опасных посягательств; поведении жертв преступлений , их личностных особенностях; методах защиты граждан от криминальных угроз.

В ряду учений о жертве — виктимологии (от лат. «viktima» — жертва) — социальной (изучающей жертв неблагоприятных условий социализации), процессуальной (устанавливающей правовой статус потерпевшего в гражданском и уголовном процессе), криминалистической (рассматривающей потерпевшего в аспекте совершенствования тактики и методики расследования преступлений) — выделяется криминологическая виктимология.

Центральное понятие виктимологии — жертва, фигура которой вырастает из ритуальной практики, означающей дароприношение потусторонним силам. С появлением государства и права жертва — это человек (семья или род), которому причинялся физический, материальный, моральный вред , в связи с чем он получал право на его возмещение (в том числе в виде кровной мести). В Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью (утв. резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 40/34 от 29 ноября 1985 г.) под термином «жертвы» понимаются лица, которым индивидуально или коллективно был причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав в результате действия или бездействия, нарушающего действующие национальные уголовные законы государств , подписавших Декларацию, включая законы , запрещающие преступное злоупотребление властью. В соответствии с указанной Декларацией то или иное лицо может считаться жертвой независимо от того, был ли установлен, арестован, предан суду или осужден правонарушитель, а также независимо от родственных отношений между правонарушителем и жертвой.

Термин «жертва» в соответствующих случаях включает близких родственников или иждивенцев непосредственной жертвы, а также лиц, которым был причинен ущерб при попытке оказать помощь жертвам, находящимся в бедственном положении, или предотвратить виктимизацию.

В отечественной криминологии жертва — это лицо или группа лиц, которые могут пострадать (потенциальные жертвы) или пострадали (реальные жертвы) от преступлений. Жертвами преступления могут быть не только физические, но и юридические лица , а также группы лиц, которым непосредственно был причинен ущерб преступлением, члены их семей, близкие лица, родственники, иждивенцы первичных жертв. Потерпевший от преступления — процессуальное понятие. В соответствии со ст. 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо , которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации.

Предмет криминологической виктимологии охватывает виктимность как социально-правовое явление; факторы, ее обусловливающие; личность и поведение потерпевшего до, в момент и после совершения преступления; виктимизацию; меры, направленные на обеспечение безопасности граждан в криминогенной ситуации.

Изучение виктимности предполагает установление объективных и субъективных факторов, определяющих вероятность оказаться жертвой преступлений, обстоятельств, влияющих на ее повышение и понижение. В этом плане представляет интерес виктимность индивидуальная (отдельного лица), групповая (группы лиц, выделенных по определенному признаку) и массовая (толпы, участников зрелищного шоу, населения района и т. п.).

Криминологический аспект исследования личности потерпевших от преступлений заключается в том, чтобы выявить совокупность признаков, воздействующих на вероятность попасть в число жертв преступных посягательств. Описание биологических и социально-демографических признаков (пол, возраст, образование, род занятий, национальность, состояние здоровья, наличие врожденных дефектов и др.) указывает на те условные социальные группы, представители которых в более высокой степени вероятности могут оказаться жертвами преступлений. Характеристика социально-психологических признаков (отношение к преступнику, выполняемые социальные роли, социальный статус) позволяет уяснить мотивацию поведения потерпевших. Анализ нравственно-психологических свойств (ценностные ориентации, привычки, психологическое состояние и проч.) дает возможность ответить на вопрос, почему то или иное лицо (группа лиц) стало жертвой преступления.

Изучение поступков потерпевшего до события преступления позволяет глубже познать причины совершенного преступления, установить случайные и закономерные связи поведенческих характеристик с преступным деянием.

Исследование поведения жертвы в момент совершения преступления дает возможность проследить типичные реакции потерпевшего на криминальную ситуацию, оценить его «вклад» в совершенное деяние, в том числе с правовой точки зрения.

Анализ поведения пострадавшего после совершения преступления представляет интерес потому, что позиция, которую занимает потерпевший по отношению к правовым и моральным обязанностям, может оказать определенное воздействие на эффективность деятельности правоохранительных органов по предупреждению и раскрытию преступных посягательств.

Криминологическая виктимология изучает виктимизацию — процесс превращения жертвы из потенциальной в реальную, который имеет свои закономерности, обусловленные как субъективными, личностными свойствами, так и объективными обстоятельствами. В этом плане особый интерес представляют особенности виктимного поведения, при котором жертва закономерно становится жертвой преступления, взаимоотношения преступника и потерпевшего, а также виктимогенные ситуации. Криминологическая виктимология разрабатывает методы и процедуры диагностики виктимности личности и прогнозирования вероятности оказаться жертвой криминального события в данное время и в определенном месте.

В предмет криминологической виктимологии входит разработка мер (различных по характеру и уровню), направленных на защиту потенциальных жертв от общественно опасных посягательств, снижение уровня виктимности в государстве и обществе , профилактику виктимного поведения, обеспечение безопасности граждан от криминальных угроз, реабилитацию жертв преступлений.

Идеи виктимологии восходят к глубокой древности и находят воплощение в древнегреческой мифологии (миф о царе Эдипе, который являет собой «фатальную жертву»), библейских сказаниях (судья Израиля Самсон представляет тип «самонадеянной жертвы»), художественной литературе (развратный старик и отвратительный комедиант Федор Павлович Карамазов олицетворяет «закономерную жертву»). Человек всегда оценивал угрозы, исходящие от опасных действий других людей, и учитывал их в своей жизнедеятельности, возводя крепостные стены, вооружаясь, выбирая маршрут путешествия, нанимая личную охрану и т. п. В этом смысле виктимология представляет собой древнейшую практику выживания человеческого рода.

Научный характер идеям криминологии впервые придал Ганс фон Гентинг, который в 1948 г. публикует книгу с красноречивым названием «Преступник и его жертва: Исследования по социобиологии преступности . Вклад жертвы в генезис преступления». Эти идеи впоследствии были развиты Бенджамином Мендельсоном в статье «Виктимология», опубликованной в журнале «Международное обозрение криминологии и полицейской техники» (1956), и Мэрвином Вольфгангом в монографии «Типы убийств » (1959). Пионером отечественной криминологической виктимологии явился Л. В. Франк, опубликовавший в 1977 г. монографию «Потерпевшие от преступления и проблемы советской виктимологии».

Факторы виктимности

Виктимность нередко предлагают понимать как способность лица оказаться жертвой преступления в силу определенных, присущих индивиду субъективных качеств. При таком понимании у таких преступлений, как ведение агрессивной войны или терроризм, нет жертв. Какие субъективные качества граждан Ирака обусловили агрессию в отношении этой страны? В чем заключаются «виктимологические способности» людей, оказавшихся на спектакле «Норд-Ост» 23 октября 2002 г. или 1 сентября 2004 г. в школе № 1 г. Беслана? Виктимность — это именно вероятность (лица, группы лиц, сборища людей, жителей региона, страны и т. п.) оказаться жертвами преступных деяний. При таком подходе внимание сосредоточивается не на поиске присущих индивиду субъективных качеств («вине» потерпевшего), а на взаимодействии объективных обстоятельств и субъективных признаков, повышающих вероятность оказаться жертвой преступления.

Виктимность — это качество социальной среды, свойство в значительной мере объективное. Теоретически она существует всегда, по отношению ко всем людям и может только отличаться малыми значениями. Ясно, что эти значения минимальны в «монашеской республике » (особой единице Греческой Республики, самоуправляемом сообществе 20 православных монастырей под церковной юрисдикцией Константинопольского Патриархата) на греческом полуострове Афон, где никто, кроме монахов и послушников, не проживает. Тем не менее и здесь виктимность существует, не случайно на Афоне имеется собственная полиция.

Характер и величина виктимности зависят от многих факторов, и в первую очередь от вида преступления. Некоторым преступлениям (геноцид, террористический акт, ведение агрессивной войны, разработка, производство, накопление, приобретение или сбыт оружия массового поражения) свойственна массовая виктимность. Обстоятельствами, определяющими величину ее значений, выступают факторы глобальной политики (американский гегемонизм, появление одиозных политических режимов , региональные войны и конфликты, религиозный и этнический экстремизм, финансовые спекуляции, антропофобские (человеконенавистнические) теории типа «золотого миллиарда» и др.). Повышают значение массовой виктимности слабый международный и внутригосударственный контроль над использованием результатов научно-технического прогресса (например, технологиями клонирования, получения новых штаммов вирусов и выведения химер — существ с полярными генетическими свойствами). Резко увеличивает значение массовой виктимности прорыв в политику авантюристов и преступников.

Массовая виктимность зависит от исторических (памяти поколений, которая хранит не только положительные, но и отрицательные факты истории , перенося их на современников), политических (идеологической нетерпимости и деспотизма) и географических (места проживания людей, в частности близ наркотрафика и в приграничных областях) факторов. Большой вклад в увеличение значений массовой виктимности вносит слабая социальная политика, в результате которой в государстве появляются огромные отряды ущемленных, бесправных людей.

Групповая виктимность — это вероятность стать жертвами преступлений для лиц, объединенных по определенным социальным признакам. Так, групповая виктимность свойственна водителям транспортных средств и пешеходам, работникам правоохранительных органов , женщинам, детям , богатым людям. Здесь наблюдается зависимость между величиной виктимности и такими факторами, как профессия, уровень защищенности, место жительства , интенсивность транспортных потоков и проч. Так, высокие значения групповой виктимности свойственны сотрудникам уголовного розыска, работникам частных охранных предприятий , бездомным детям, таксистам, проституткам и т. д.

Индивидуальная виктимность повышается при неосмотрительности лица в выборе места и времени проведения досуга, неразборчивости в знакомствах, броской и вызывающей одежде, развязном поведении, грубости, оскорбительных высказываниях, излишней доверчивости, невнимательности, плохих взаимоотношениях с преступником и проч. В значительной степени она зависит от психологического состояния жертвы, умения предвидеть опасность и противостоять возможным угрозам.

На определении значений и установлении сочетаний факторов виктимности строится техника виктимологического прогнозирования. Его логика проста: чем больше число виктимогенных факторов и чем более велико их значение, тем значительнее вероятность оказаться жертвой преступления.

Данное прогнозирование учитывает величину таких факторов, как распространенность преступности в данном регионе и месте, эффективность деятельности правоохранительных органов, оценка собственной защищенности (в том числе с точки зрения принятия определенных мер), готовность к поведению в криминальной ситуации.

Виктимологическое прогнозирование чрезвычайно актуально в предпринимательской деятельности . Современная российская деловая жизнь во многом сходна с выживанием в экстремальной обстановке, однако с тем уточнением, что социальная среда активна и нередко криминальна. В процессе виктимологического прогнозирования учитываются такие риск-факторы, как правовые (имеющие отношение к злоумышленному использованию правовых пробелов и юридической некомпетентности партнера); правоприменительные (оценивающие вероятность и последствия реагирования правоохранительных и судебных органов на криминальную ситуацию); банковские (учитывающие возможность злоупотреблений со стороны банковских учреждений); финансовые (связанные с вероятностью материальных потерь из-за существующей модели расчетов, в том числе предусматривающей выплаты криминальным посредникам или «кураторам»); транспортные (указывающие на возможность потерпеть ущерб вследствие посягательств на транспортные средства, включая трубопроводный транспорт); обязательственные (возникающие при угрозах невыполнения обязательств должником); конкурентные (принимающие во внимание проявления недобросовестной конкуренции : спровоцированные банкротства и санкции государственных и судебных органов для экономического подавления конкурентов); кадровые (имеющие отношение к ошибкам в подборе персонала и управлению им) и др. Эти риски конкретизируются применительно к типовым задачам, решаемым в процессе предпринимательской деятельности определенного вида.

Учитывая роль жертвы в генезисе преступления, можно выделить жертву виновную и невиновную. В свою очередь, вина жертвы может быть умышленной и неосторожной. Умышленная вина жертвы различается по характеру намерений и поведения. В связи с этим следует назвать жертвупровокатора и преступника-жертву.

Провокация — это действие с целью вызвать предсказуемую ответную реакцию. Человек , совершающий провокации, называется провокатором. Типичная жертва-провокатор встречается в бытовых конфликтах, сопровождающихся оскорблениями, необоснованными обвинениями, выдвижением нелепых требований и т. п. Обычно жертва-провокатор инициирует конфликт по любому поводу (или вовсе без повода).

В последнее время определенное распространение получили профессиональные провокации. Они используются для подбора и проверки персонала в частных компаниях; имеется обширный опыт их применения в целях борьбы с преступностью, в том числе опыт негативный (склонение к совершению преступления, а затем «задержание с поличным»), В свете такого опыта «оборотни в погонах» — это не кто иной, как жертвы-провокаторы. Федеральным законом от 24 июля 2007 г. № 214-ФЗ были внесены изменения в Федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативнорозыскной деятельности». В соответствии с внесенными изменениями органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность , запрещается подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провоцировать).

Преступник-жертва (так называемая реверсивная жертва) — это преступник, который при совершении преступления сам становится жертвой (например, при превышении пределов необходимой обороны). Вероятность стать жертвой собственного преступления, которое вызывает виктимологические последствия для самого преступника, особенно высока при терроризме, а также совершении преступлений в сфере экономической деятельности, когда причиняется вред интересам лиц, склонных к решению конфликтов с помощью теневой юстиции. Такая вероятность в настоящее время объективно высока вследствие наличия служб безопасности, профессионально защищающих корпоративные интересы.

Неосторожная жертва может быть легкомысленной (не принимающей во внимание многочисленные, иногда очевидные факторы виктимности) и самонадеянной (оценивающей факторы, повышающие вероятность оказаться жертвой преступления, тем не менее идущей на риск). Преступники нередко создают рисковую ситуацию, предлагая потенциальной жертве определенный выигрыш, хотя элементарный анализ этой ситуации, как правило, покажет, что вероятность такого выигрыша ничтожно мала или полностью отсутствует.

УДК 159.922.4+343.988:159.9 ББК Ю959.7+Х515

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ФАКТОРОВ ВИКТИМИЗАЦИИ БЕЛОРУСОВ И РОССИЯН

М.А. Одинцова

Обоснована необходимость проведения исследования субъективных факторов виктимизации россиян и белорусов (индивидуально-психологические особенности людей, влияющие на их способность к адаптации в различных условиях жизнедеятельности): типа ролевой виктимности, жизнестойкости, смысложизненных ориентаций, уровня сформированности тех или иных преодолевающих стратегий поведения. Сделан анализ научных разработок, в той или иной степени освещающих объективные факторы виктимизации белорусов и россиян, к которым отнесены этнокультурные условия, особенности исторического развития, социальной, экономической и политической жизни народов. Учитывая, что субъективные виктимогенные факторы чувствительны к различным явлениям в общественной, социальной, экономической и политической жизни населения России и Белоруссии, сделан сравнительный анализ результатов трех этапов исследования, выполненных в 2009-2012 гг. через различные временные интервалы. Прослежены возможные системные проявления некоторых сторон виктимности у белорусов и россиян. В статье представлены результаты эмпирического изучения субъективных факторов виктимизации (на материале исследования сбалансированной выборки 580 жителей Москвы и Минска).

Ключевые слова: жертва, виктимизация, субъективные факторы виктимизации, объективные макро- и микрофакторы виктимизации.

Вопросы виктимизации детально разрабатываются в рамках криминологии, виктимо-логии ; педагогики ; кризисной психологии . Проблема этнической виктимизации освещена в разработках А.И. Миллера,

А.В. Мудрика . Виктимизация (от лат. угс^та - жертва) в узком смысле рассматривается как процесс и результат превращения лица в жертву преступных посягательств . В клинической социологии данное понятие наделяется характеристиками «культурногенетической» и «социогенетической» природы и связывается с дефицитарной социализацией, приводящей к психоэмоциональному неблагополучию, дезадаптации, социальной деструкции личности, создающей «культурогенный виктим» . В социальной педагогике дается расширительное толкование исследуемого явления: «виктимизация - это процесс и результат превращения человека или группы людей в тот или иной тип жертвы неблагоприятных условий социализации» .

К неблагоприятным условиям социализации, способствующим появлению того или иного типа жертвы, относят широкий круг явлений. Опираясь на существующие классификации при исследовании проблемы

виктимизации этнических групп, следует рассматривать:

Объективные факторы, к которым можно отнести особенности исторического развития, этнокультурные условия, особенности социальной, экономической и политической жизни народов;

Мезофакторы виктимизации - этническое самосознание, специфика национального характера;

Субъективные факторы виктимизации, к которым относят психологические свойства людей, влияющие на их способность к адаптации.

Объективным факторам виктимизации как своеобразному индикатору виктимности людей, позволяющему выявить потенциальных жертв, в научной литературе уделяется достаточно внимания . Мезофакторы виктимизации также вызывают интерес у исследователей . Субъективные факторы виктимизации являются мало доступными для изучения, скрытыми, а потому более трудоемкими для исследований. Возможно, поэтому в научной литературе представлено не так много исследований субъективных факторов виктимизации различных этнических групп. Не обнаружено исследований

сравнительного характера, в частности, особенностей виктимизации двух родственных славянских народов: белорусов и россиян.

Целью данной работы является обобщающий психологический анализ факторов виктимизации белорусов и россиян.

Исследование проводилось среди жителей двух мегаполисов: столицы России г. Москвы и столицы Белоруссии г. Минска в течение трех лет в несколько этапов: первый - в 2009-2010 г.г. (объем выборки исследования N = 525); второй - в 2010-2011 гг. (N2 = 428); третий - в 2011-2012 гг. (^ = 345). При окончательном формировании выборки по всем трем этапам исследования (совокупной выборки) на первом этапе в нее были включены 107 белорусов и 107 россиян, на втором этапе ее пополнили 85 белорусов и 85 россиян; на третьем этапе - 98 белорусов и столько же россиян. Общий объем сбалансированной выборки - 580 человек. Вся выборка в целом была сбалансирована по полу, возрасту, профессиональным предпочтениям, национальности. Диапазон возраста участников исследования составил от 18 до 52 лет (средний возраст - 28 лет).

Для исследования субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян использовались следующие методики: опросник «Тип ролевой виктимности» ; тест жизнестойкости ; тест смысложизненных ориентаций ; опросник «Типы поведения и реакций в стрессовых ситуациях» ; опросник локуса контроля . На третьем исследовательском этапе был введен тест «Маркеры факторов „Большой пятерки“» (МФБП)

Опросники предъявлялись как индивидуально, так и в небольших группах.

Результаты обследуемых в выборках сравнивались между собой по всем показателям используемых методик. Для обработки результатов использовались статистические методы обработки данных в компьютерном пакете статистических программ

8ТЛтеТ1СЛ уег.8.

Результаты исследования

Результаты первых двух исследовательских этапов отражены в более ранних публикациях автора . В настоящей статье используются данные, полученные на третьем этапе исследования. По результатам этого этапа были выявлены значимые различия у белорусов и россиян в показателях проявления «игровой роли жертвы» (р = 0,034). При этом в поведении белорусов в большей мере выражена игровая роль жертвы как единица анализа добровольных, взаимовыгодных, лег-

ко принимаемых членами межличностного взаимодействия ролевых отношений, детерминированных сложным сочетанием разнообразных форм виктимной активности (среди которых инфантильность, манипулятивность, зависимость, некритичность, беспомощность и др.), имеющих в своей основе скрытую мотивацию и гармонично вписывающихся в проигрываемую ситуацию. Эти результаты согласуются с данными, полученными нами в исследовании, проведенном в 2009 г. (достоверные различия по ^-критерию Стьюдента получены на уровне значимости р=0,02 ), и данными, полученными на втором этапе исследования -в 2010 г. (р = 0,04) ; а также при пересчете данных по совокупной выборке N = 580) (р = 0,000).

Игровая роль жертвы через эмоционально-когнитивный процесс идентификации себя с жертвой приводит к усвоению личностных смыслов последней и в некоторой степени может повлиять на формирование «менталитета жертвы». «Несчастный», «многострадальный», «пострадавший» - только небольшая часть стереотипов, которые внедряются в сознание через средства массовой информации и лишь закрепляют игровую роль жертвы в поведении белорусов. Менталитет жертвы можно считать продуктом Великой Отечественной войны , Чернобыльской аварии , а также характера государственной власти, сформировавшейся в настоящее время в Белоруссии . Этот перечень включает лишь немногие неблагоприятные условия социализации, являющиеся специфическими виктимогенными факторами, формирующими менталитет жертвы у белорусов. Современные трансформационные процессы в социальной, экономической и политической жизни белорусов лишь усиливают виктимность, которая проявляется в различных формах: это может быть игровая роль жертвы, позиция жертвы и др.

Позиция жертвы как закрепившаяся игровая роль, вбирающая в себя установки, свойственные «жертве», является целостной интегративной характеристикой образа жизни людей, которые полностью приняли данную роль и по-другому жить не умеют. Результаты второго этапа исследования продемонстрировали наличие значимых различий по шкале «позиция жертвы» (р = 0,050) у обследованных белорусов и россиян . Аналогичные по характеру данные были получены и по совокупной выборке.

Игровая роль жертвы и позиция жертвы представляют собой две стороны одного явления, характеризуемого конвенциальностью,

идентификацией с другими людьми, прибегающими к подобной роли, с символом или образом на основании установившихся эмоциональных связей, включения их в свой внутренний мир, принятия их как собственных норм, ценностей. Поэтому можно предположить, что выявленные различия между белорусами и россиянами по шкале «позиция жертвы» не являются случайными. Игровая роль и позиция жертвы становятся выгодными, а потому легко принимаемыми. Еще в исследованиях Э. Крепелина было подмечено, что некоторые люди, переживающие трудные ситуации, придерживаются рентных установок: «Я - пострадавший, и мне должны!» . Рентные установки как особое состояние готовности к специфической реакции получения выгоды (материальной либо моральной) из своего неблагоприятного положения возникают на фоне необоснованной помощи со стороны микро- и макроокружения. Белорусское государство, по меткому замечанию

A. Пикулика, называют «государством-рантье» , которое ориентировано на утилитарный подход к своему бедственному положению, на позиционирование себя пострадавшим и беспомощным. Такая позиция не может не отразиться на психологии белорусского народа.

В противовес этому о российском народе сформированы представления как «народе-победителе» . Анализ социологических исследований российской действительности свидетельствует, что за последние десять лет в России произошла реальная революция в социальном, экономическом, политическом, мировоззренческом обустройстве многих россиян. По убеждению В.А. Тишкова, сегодняшние «позитивные социально-культурные перемены не имеют аналогов в истории России» . В поддержку этого мнения

B.В. Петухов пишет: «Россия «нулевых» уверенно вышла на траекторию стабильного экономического и социального развития, и многие страхи, которые довлели над страной 1015 лет назад - опасения распада страны, гражданской войны, экономического коллапса -остались в прошлом» . На обломках бывшего Советского Союза появилась «новая Россия» - свободная и независимая великая страна.

В отличие от этого можно привести точку зрения, что в Белоруссии при сохранении системы с доминированием принуждения и послушания перемены произойдут еще не скоро , поскольку «народ заставили бояться и молчать» ). Белорусам свойственно в большей степени, чем россиянам оста-

ваться пассивными и беспомощными наблюдателями за происходящим. В сложившейся ситуации они просто не в состоянии что-либо менять.

Для более точного и глубокого анализа субъективных причин виктимизации белорусов и россиян проводилось сравнение показателей по шкалам «вовлеченности», «контроля» и «принятия риска» теста жизнестойкости. На первом этапе исследования значимых различий между результатами обследования белорусов и россиян не выявлено ни по всем шкалам теста жизнестойкости, ни по общему уровню жизнестойкости . Полученные на втором исследовательском этапе (2010-2011 гг.) данные свидетельствуют о явных различиях по шкалам «вовлеченность» (р = 0,05) и «принятие риска» (р = 0,024) и по общему показателю жизнестойкости (р = 0,024) в выборках россиян и белорусов . Результаты третьего этапа исследования (2011 г.) также демонстрируют значимые различия между белорусами и россиянами по показателю «принятие риска» (р = 0,027). Кроме того, достоверные различия были получены и в обследованных совокупных выборках белорусов и россиян (р < 0,001 по г-критерию Стьюдента). Белорусам в большей степени, чем россиянам свойственно стремление к комфорту и безопасности, мечты о размеренной спокойной жизни. Полученные нами данные подтверждаются результатами исследований Е.В. Беляевой и С.А. Шавель , в которых показано, что инициативность, умение рисковать действительно не получают достаточного выражения в самооценках белорусов.

Возможно, причиной стойких различий по шкале «готовность к риску» у белорусов и русских является недостаточно развитый уровень национального самосознания белорусов (мезофакторы виктимизации). По мнению М. Нордберг, Т. Кузио, уровень развития национального самосознания определяет степень возможной мобилизации общества для достижения независимости и преодоления неизбежных трудностей перехода к независимости . Страны, в которых население характеризуется развитой национальной идентичностью, эффективнее преодолевают трудности самостоятельного существования. Фактор «воли народа, готовность перетерпеть» , готовность идти на риск даже в условиях неочевидности успеха оказывается важнее объективных факторов, например, наличия экономических ресурсов и прочее. Белорусский народ в этом отношении уступает многим народам

постсоветского пространства, он «не выдержал испытаний независимостью» .

Анализ результатов обследования по методике «Локус контроля», проведенного на первом и третьем исследовательских этапах, позволил выявить значимые различия по показателю «готовность к деятельности, связанной с преодолением трудностей» в белорусской и российской выборках (р = 0,031 и р = 0,031 соответственно). Данные по совокупной выборке подтвердили эти различия (р = 0,030). В дополнение к этому, наше исследование показало, что в стрессовых ситуациях белорусы чаще россиян (р = 0,039) прибегают к неадаптивной копинг-стратегии, ориентированной на эмоции» и частично адаптивной копинг-стрессовой поведенческой стратегии избегания (р = 0,010). Результаты второго и третьего исследовательских этапов показывают, что большинство белорусов в стрессовых ситуациях действительно выбирают стратегию избегания трудностей (р = 0,048 и р = 0,000 соответственно). Результаты по совокупной выборке свидетельствуют о наличии значимых различий между белорусами и россиянами в предпочтении частично адаптивных и неадаптивных копингов, ориентированных на эмоции (р = 0,042), а также копингов, ориентированных на избегание (р = 0,000). При этом россияне чаще белорусов прибегают к копингам, ориентированным на задачу. Результаты изучения копинг-стратегий показывают, что предпочтение ориентированных на задачу копингов является лучшим способом взаимодействия со стрессовыми событиями. Выбор избегающих стратегий является неконструктивным ответом на стрессы жизни и способствует дезадаптации . Стойкое использование именно такой стратегии белорусами детерминировано недостаточностью развития у них некоторых личностных ресурсов (неготовность к риску, неготовность к деятельности, связанной с преодолением трудностей, использование игровой роли жертвы) и средовых копинг-ресурсов (неблагоприятные социально-

экономические и политические условия). Полученные в нашем исследовании данные подтверждаются исследованием М.М. Колонтай

. «В Белоруссии ярко выражена коллективистская, с высоким неприятием неопределенности, женственная культура...», - пишет автор, объясняя этим многие явления в настроениях людей (пассивные ожидания, бесплодные надежды, патерналистские установки, недостаточная личная ответственность за решение проблем и др.), и предполагает, что именно в этом заключается одна из причин

бедности страны и медленное движение ее в сторону улучшений . Неприятие неопределенности, боязнь рисковать, стремление к избеганию, стремление вернуться в прошлое привод2т к стагнации и регрессу. Общество, по замечанию П. Рудковского, может приобрести статус «склератычнага грамадства» (склеротичного общества) , с «дофе-нистскими» настроениями («до фени мне все это») . Белорусам очень не хватает предприимчивости, в то время как созерцательности и стремлений к медленным переменам - у них явно в избытке .

Вместе с тем дополнительное включение теста большой пятерки в психодиагностическую батарею на последнем исследовательском этапе позволило уточнить некоторые особенности национального характера белорусов. Так, по шкале «сознательность» белорусы имеют более высокие баллы, чем россияне. Белорусы в большей степени

(р = 0,013), чем россияне, обращают внимание на детали, не откладывают повседневные дела, любят порядок, систематичность, они не пренебрегают своими обязанностями, достаточно требовательны к себе и своей работе, тщательно распределяют время. Все начатые дела доводят до конца, добиваются совершенства во всем том, за что берутся. Исследования субъективных оценок национального характера показывают, что такого рода качества в национальном характере белорусов выражены сильнее, чем в характере русских . В частности, отмечается что национальный характер белорусов мягкий и женственный, им свойственна «памяркоунасць» (рассудительность), сознательность, любовь к порядку, «цярплівасць» (терпение), в отличие от национального характера русских.

Кроме этого, у белорусов отмечается трудность в их этнонациональной идентификации. Белорусы идентифицируют себя с «ту-тэйшастью» (местностью), а не с национальностью . Это позволяет считать белорусский народ «денационализированным», лишенным национальной идентичности, своего языка, что способствует низкому уровню развития потенциала нации . На белорусском языке, по официальным данным, говорят лишь 23 % белорусов . Отношение к белорусскому языку сформировано как к языку «деревенскому», как к определенной девиации от «правильного», русского языка . Однако существует мнение о том, что белорусская идентичность все же может состояться как идентичность космополитическая . Уже «само наложение различных культурных потоков в Беларуси дела-

Общая психология, психология личности, история психологии

ет перспективным. строительство космополиса под названием,Беларусь“. Именно космополитизм в современном фрагментированном мире может стать основой согласования многообразных идентичностей, поскольку за ним скрыт принцип изначального равенства всех людей» .

Таким образом, проведенное исследование объективных, мезо- и субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян позволило сделать следующие выводы:

1. К объективным факторам виктимиза-

ции белорусов и россиян можно отнести особенности исторического развития, социальной, экономической и политической жизни двух народов. Россияне преодолели двадцатилетний рубеж самостоятельного существования и вышли на более высокий уровень своего развития. В Белоруссии существующая система блокирует активность, формирует безразличие, покорность и создает благоприятные условия для поддержания синдрома «жертвы» в белорусах. Одновременно с этим белорусы отличаются сознательностью,

стремлением к порядку, ответственностью.

2. К мезофакторам виктимизации белорусов и россиян можно отнести характер народа. В национальном характере белорусов выделяется трудолюбие, доброта, сердечность, сострадательность, духовность, обязательность, коллективизм, аккуратность, сознательность. Типичный русский - это личность, которая редко испытывает депрессию или чувство неполноценности. Это волевой, поспешный в речи и в принятии решений, доминирующий, открытый человек .

3. Анализ субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян показал, что игровая роль жертвы становится «излюбленным» способом адаптации белорусов, в отличие от россиян. Подобная адаптация носит, несколько консервативный и регрессивный характер, приводя к стагнации личностных ресурсов, блокированию стремления к более высокому уровню и качеству жизни. Заметнее вырисовываются черты виктимности белорусов (страх неопределенности, боязнь рисковать; избегание; нежелание действовать, проявлять активность и инициативу; эмоциональное реагирование на трудности и т. п.). В результате этого в популяции происходит активизация рентных установок, выражающихся в утилитарном подходе к своему бедственному положению, в ощущении себя пострадавшими и беспомощными, в фокусировании психической активности на страданиях, в пассивности. Вместе с тем адаптация белорусов через игровую роль жертвы исторически и

психологически вполне оправданна, потому что позволяет белорусскому народу «выживать» в любых условиях, помогает избежать дезорганизации, нестабильности неустойчивости и непоследовательности в их жизни.

Таким образом, проведенный психологический анализ объективных, мезо- и субъективных факторов виктимизации белорусов и россиян позволил рассмотреть проблему комплексно и обозначить перспективные направления исследований виктимизации славянских народов постсоветского пространства.

Литература

1. Бабосов, Е.М. Структурные модели

адаптации индивидов и групп к трансформациям постсоветского общества / Е.М. Бабосов // Беларусь и Россия: социальная сфера и социокультурная динамика: сб. науч. тр. -

Минск: ИАЦ, 2008. - С. 11-30.

2. Беляева, Е.В. Выбор между традицией и модерном не есть нравственный выбор / Е.В. Беляева // Ведомости прикладной этики.

2011. - № 38. - С. 12-24.

3. Браточкин, А. Проблема «языка» в Белоруссии / А. Браточкин. - http://belintellectuals.eu/ риЬИсаНот/314/

4. Вдовин, А. И. Россия и русский народ в школьных учебниках истории бывших республик СССР / А. И. Вдовин // Мир и политика. -2010. - № 5 (44). - С. 76-83.

5. Гатальская, Г.В. Психологический анализ авто- и гетеростереотипов белорусов / Г.В. Гатальская, Н.М. Ткач // Теоретические проблемы этнической и кросс-культурной психологии. - Смоленск: Универсум, 2010. -С. 61-64.

6. Дубянецкий, Э. Понемногу исчезают черты рабства. Менталитет белорусов: попытка историко-психологического анализа /

Э. Дубянецкий // Белорусская думка. - 1993. -№ 6. - С. 29-34.

7. Европейская перспектива Беларуси: интеллектуальные модели / сост. О. Шпара-га. - Вильнюс: ЕГУ, 2007. - 280 с.

8. Князев, Г.Г. Валидизация русскоязычной версии опросника Л. Голдберга «Маркеры факторов «Большой пятерки»» / Г.Г. Князев, Л.Г. Митрофанова, В.А. Бочаров // Психологический журнал. - 2010. - Т. 31, №5. -С. 100-110.

9. Колонтай, М.М. Влияние национальных культур на становление и развитие менеджмента в разных странах / М.М. Колонтай // Квартальный бюллетень клуба экономистов.

Минск.: Пропилеи, 1999. - С. 2-12.

10. Конструирование национального характера: свойства личности, приписываемые

типичному русскому / Ю. Аллик, Р. Мыттус,

А. Реало и др. // Культурно-историческая психология. -2009. - № 1. - С. 2-18.

11. Крепелин, Э. Введение в психиатрическую клинику / Э. Крепелин. - М. : БИНОМ, 2007. - 493 с.

12. Крюкова, Т.Л. Методология исследования и адаптация опросника диагностики совладающего (копинг) поведения / Т.Л. Крюкова // Психологическая диагностика. - 2005.

- № 2. - С. 65-75.

13. Ксенофонтова, Е.Г. Исследование локализации контроля личности - новая версия методики «Уровень субъективного контроля» / Е. Г. Ксенофонтова // Психологический журнал. - 1999. - №2 (Т. 20). - С. 103-114.

14. Леонтьев, Д.Н. Тест жизнестойкости / Д.Н. Леонтьев, Е.И. Рассказова. - М. : Смысл, 2006. - 63 с.

15. Леонтьев, Д.А. Тест смысложизненных ориентации /Д.А. Леонтьев. М.: Смысл, 2000. -18 с.

16. Миненков, Г. Космополитизм и космополитическая идентичность: практики

интерпретации / Г. Миненков. - http://n-europe.eu/content/?p=1439.

17. Миненков, Г. «Отморозки» или как рождается гражданская идентичность / Г. Миненков // Топос. - 2006. - № 2 (13). -С. 25-45.

18. Миллер, А.И. Империя Романовых и национализм / А.И. Миллер. - М. : Изд-во «Новое литературное обозрение», 2006. - 248 с.

19. Мудрик, А.В. Социальная педагогика: учеб. для студентов пед. вузов / А.В. Мудрик. -М. : Издат. центр «Академия», 2000. - 200 с.

20. Нордберг, М. Построение наций и государств. Историческое наследие и национальные самосознания в Белоруссии и Украине / М. Нордберг, Т. Кузио // Белоруссия и Россия: общества и государства. - М.: Права человека, 1998. - С. 376-392.

21. Одинцова, М.А. Преодолевающие стратегии поведения белорусов и россиян / М.А. Одинцова, Е.М. Семенова // Культурноисторическая психология. - 2011. - № 3. -

22. Одинцова, М. А. Субъективные и объ-

ективные факторы виктимизации россиян и белорусов / М.А. Одинцова // Психологические исследования. - 2012. - № 1(21). -

http://psystudy.ru

23. Петухов В. В. Кризис и динамика социальных настроений / В.В. Петухов // Мир России. 2010. - № 1. - С. 45-66.

24. Пикулик, А. Беларусь как государство-рантье. От плана к плану / А. Пикулик. -http://nmnby.eu/l0ld/pub/0706/26m.html

25. Решетников, М.М. Психическая травма /М.М. Решетников. - СПб.: Восточно-европейский институт психоанализа. 2006. - 322 с.

26. Ривман, В.Д. Криминальная виктимо-логия / В.Д. Ривман. - СПб.: Питер, 2002. -304 с.

27. Руденский, Е.В. Социальное разъеди-

нение общества в качестве фактора виктимизации / Е.В. Руденский, Ю.Е. Руденская. -2006. - № 2. - http://www.ngmu.ru/cozo/

mos/article/text_fullphp?id= 71.

28. Саенко, Ю.И. Постчернобыльская фаза пострадавших: самоспасение, самореа-билитация, самозащита, самосохранение / Ю.И. Саенко. - Киев, 1999. - С. 473-490.

29. Титаренко, Л.Г. «Парадоксальный белорус»: противоречия массового сознания / Л.Г. Титаренко // Социологические исследования. - 2003. - № 12. - С. 96-107.

30. Чернявская, Ю.Б. Пять парадоксов национального самосознания белорусов / Ю.Б. Чернявская. - http://index.org.ru/journal/ 15/15-chern.html

31. Шавель, С.А. Личностные качества -основа инновационного человеческого потенциала (эмпирико-социологическое исследование) / С.А. Шавель // Социология. - 2010. -№ 4. - С. 68.

32. Этнополитическая ситуация в России и сопредельных государствах в 2010 году: ежегодный доклад Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов / под. ред. В.А. Тишкова и

В.В. Степанова. - М. : ИЭА РАН, 2011. -513 с.

Поступила в редакцию 02.11.2012 г.

Одинцова Мария Антоновна. Кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии и педагогики дистанционного обучения, Московский городской психолого-педагогический университет, г. Москва. E-mail: [email protected] Maria A. Odintsova. Candidate of psychological sciences, assistant professor, Moscow State University of Psychology & Education (MSUPE). E-mail: [email protected]

Виктимология, как и любая другая наука, выработала свой понятийный аппарат. Наиболее специфичными для виктимологии терминами являются «виктимность» и «виктимизация». Однако при определении указанных понятий мнения различных авторов расходятся.

Виктимность - повышенная субъективная способность человека ввиду его личностных особенностей и поведения или специфических взаимоотношений с причинителем вреда стать жертвой преступления.

Понятие «виктимность» ввел в научный оборот Л. Франк 1 См.: Франк Л.Ф. Виктимологическая характеристика личности преступника // Теоретические проблемы учения о личности преступника: сб. науч. тр. М., 1979. . В то же время другие авторы определяют виктимность как «особое свойство пострадавшего от преступления лица, состоящее в его предрасположенности, способности стать, при определенных обстоятельствах, жертвой преступления» 2 Ильина Л.В. Уголовно-правовое значение виктимности // Правоведение. 1975. № 3. . Другие видят прямую зависимость виктимности от состояния преступности 3 См.: Ривман Д.В. Виктимологические факторы и профилактика преступлений. С. 9; Ситковский А.Л. Виктимологические проблемы профилактики корыстных преступлений против собственности граждан: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 1995. .

К.В. Вишневецкий предлагает под виктимностью понимать всю совокупность общественных, социально-экономических, демографических и прочих характеристик населения в целом и его отдельных социальных групп, свидетельствующих об их повышенном риске и возможности стать жертвой преступления. Речь, таким образом, идет о виктимности социума 4 См.: Вишневецкий К.В. Криминальная виктимология: социальный аспект // Юрист. 2006. № 5. .

Необходимо учитывать постоянный рост преступности. В то же время невозможно согласиться с тем, что каждый человек виктимен, и от роста преступности возрастает виктимность. Можно говорить, что отдельные лица могут быть более виктимными.

Говоря о способности лица стать жертвой, необходимо учитывать, что данная способность не является умышленной. Виктимность может быть виновной, невиновной и неосторожной. Невиновная виктимность характерна для детей (подмена ребенка, похищение ребенка и т.п.), жертв преступной агрессии в силу выполнения служебного долга, а также жертв в силу биофизиологических и психических особенностей (недееспособные, престарелые, женщины, несовершеннолетние и т.д.). Неосторожная виктимность характерна для неосторожных преступлений. Виновная виктимность выражается в противоправном поведении самой жертвы (употребление наркотиков, проституция ит.п.).

Следует отметить, что виктимогенный потенциал социального статуса не является достаточным основанием для суждения о криминогенной виктимности личности, относящейся к нему. Личность реализует свою статусную виктимность выбирая соответствующую модель поведения и образа жизни, а потому несет определенную долю ответственности (в большинстве случаев моральной) за создание криминогенной ситуации.

Виктимность у одного и того же лица при различных обстоятельствах проявляется по-разному. Виктимность и степень виктимности динамичны. Однако виктимность поддается прогнозированию и измерению и представляет особую характеристику отдельных лиц, выражающуюся в их неспособности в силу совокупности личных свойств избегать собственной виктимизации в условиях, когда такое объективно возможно, или в повышенной вероятности в силу исполняемых ими отдельных социальных ролей при определенных обстоятельствах становиться потерпевшими. Даже невиктимный человек может стать потерпевшим от преступления.

К.В. Вишневецкий предлагает свою концепцию виктимности, основанную на том, что социальные факторы, социальный статус личности, ее стратовая принадлежность определяют комплекс потенций виктимности, а личностные качества через определенные модели образа жизни и механизмы поведения (прежде всего отрицательного) являются реализаторами этих потенций. Социальная виктимность понимается им как совокупность специфических черт виктимности социальных страт, выступает для личности, относящейся к конкретной страте, основным фактором, делающим ее потенциально виктимной.

Характерные для данной страты типы и способы социального взаимодействия и социальной коммуникации задают своего рода «фон» виктимности индивидуальной, определяют ее уровень и качественные параметры. Эта социальная виктимность индивидуализируется и реализуется под влиянием личностного и ситуационного факторов. При этом качественная характеристика первого находится в системной зависимости от второго. Авторская концепция в значительной мере строится на результатах анализа отношения и различия реализованной и потенциальной виктимности. Причем вводится представление о двухуровневой природе последней, так что виктимность социального статуса связывается с потенциальной виктимностью первого уровня (и первичной во времени), а индивидуальная виктимность трактуется как форма реализации социальной виктимности. Это своего рода виктимность «второго уровня», которая реализуется через механизмы образа жизни и поведения. Для реального превращения виктимной личности в жертву преступления ее качества должны быть дополнены возникновением соответствующей криминогенной ситуации. На данном уровне реализации виктимности весьма перспективным представляется опыт ее рассмотрения в качестве формы отклонения от норм и правил безопасного поведения, поскольку такой подход предполагает возможность классификации форм виктимной активности в зависимости от интенсивности такого отклонения, а также возможность исследования социальных условий, определяющих виктимность личности.

Социальные факторы, социальный статус личности, ее стратовая принадлежность определяют комплекс основных потенций виктимности, а личностные качества через сложившиеся модели образа жизни и механизмы поведения (прежде всего отрицательного) являются реализаторами этих потенций.

В отечественной виктимологии выделяют четыре категории виктимности: индивидуальную, видовую, групповую, массовую.

Групповая виктимность выступает как специфическая характеристика отдельных категорий населения, обладающих сходными социальными, демографическими, психологическими, биофизическими и другими качествами, которая указывает на степень их предрасположенности при определенных обстоятельствах становиться жертвами преступления.

Определенные личностные качества (природные, генетически обусловленные и приобретенные, имеющие социальное происхождение), определенное поведение, общественное или служебное положение (факторы ситуативного характера) обусловливают возможность причинения их носителям физического, морального или материального вреда. Вся совокупность указанных личностно-ситуативных факторов и свойств представляет собой суммативное, интегрирующее качество (характеристику) личности - ее индивидуальную виктимность . Если индивидуальная виктимность может реализоваться, а может и остаться в виде нереализованных предрасположений и предпосылок, то виктимность массовая - это в конечном счете всегда виктимность реализованная, так как виктимные предрасположения и предпосылки массы индивидов, для большинства остающиеся в потенции, вместе с тем закономерно реализуются для некоторой части этих индивидов.

Выделение в самостоятельную категорию массовой виктимности вызвано современным состоянием преступности, процессом криминализации новых общественно опасных деяний, жертвами которых становятся целые общности граждан, объединенных по каким-либо сходным признакам (в частности, место жительства, национальность, пол и т.д.). Нужно учитывать и то, что человек становится уязвимым и в итоге виктимизируется, как правило, именно из-за того, что является членом какой-либо группы лиц либо общества. При этом предотвратить потенциальную виктимизацию, т.е. реализовать цели виктимологической профилактики, он может нередко только при помощи той общности, с которой он себя соотносит.

Массовая виктимность - это социальное явление, имеющее сложную структуру, в определенном смысле зеркально отражающую структуру преступности. По мнению Д. Ривмана, она включает потенциальную и реализованную:

• общую виктимность (виктимность всех жертв);
• групповую виктимность (виктимность отдельных групп населения, категорий людей, сходных по параметрам виктимности);
• объектно-видовую виктимность (виктимность как предпосылка и следствие различных видов преступлений);
• субъектно-видовую виктимность (виктимность как предпосылка и следствие преступлений, совершаемых различными категориями преступников).

Массовая виктимность включает в себя совокупность потенциала уязвимости, реально существующего у населения в целом и отдельных его групп (общностей); деятельного, поведенческого компонента, реализация которого связана с актами опасного для действующих индивидов поведения, выражающегося в совокупности таких актов; совокупности актов причинения вреда, последствий преступлений.

Динамика массовой виктимности сложна по ее функциональным зависимостям. С одной стороны, виктимность изменяется в связи с количественными и качественными изменениями преступности, с другой - в потенциальном компоненте и не в связи с ее изменениями виктимность изменяется «раньше» преступности, и уже это влечет изменение в последней.

Виктимность является феноменом, реализующим себя на трех уровнях: единичном, особенном и общем. На единичном уровне подразумевается реализованное преступным актом нанесение вреда или оставшаяся потенциальная возможность отдельного лица стать жертвой преступления при определенных условиях и обстоятельствах. На особенном уровне следует рассматривать виктимность отдельных групп населения (детей, женщин) или в отдельных сферах деятельности (профессиональной, бытовой). На общем уровне виктимность рассматривается как массовое явление.

Следует обратить внимание на классификацию видов виктимности А.Л. Репецкой:

1. виктимогенная деформация личности;
2. профессиональная или ролевая виктимность;
3. возрастная виктимность;
4. виктимность-патология 5 См.: Репецкая А.Л. Виновное повеление потерпевшего и принцип справедливости в уголовной политике. Иркутск, 1994. С. 58. .

Данная классификация может быть использована для выявления социальных страте повышенной или пониженной виктимностью.

Личность не приобретает качества виктимности, она просто не может быть невиктимной. Если далее конкретизировать эту мысль, то следует признать наличие специфического «фона виктимности», присущего каждой социальной группе и выражающего потенциальную уязвимость принадлежащих ей лиц. «Фон виктимности» является динамической категорией, фиксирующей качественно-количественные параметры социальных процессов криминализации социума применительно к конкретной социальной группе. Поскольку отдельные социальные группы включены в эти процессы в разной мере и в разной форме, различаются количественно-качественные масштабы трансформации параметров их криминогенной виктимизации. Группами граждан со стабильной виктимностью являются те, для которых общий виктимизационный фон задается преимущественно в несоциальными факторами (физиологическими, психологическими и т.п.). Группы с лабильной виктимностью, обусловленной социальными факторами, составляют мигранты, этнические, религиозные, сексуальные меньшинства и др. Фон виктимности социальных групп может трактоваться в качестве некоторой среднесоставляющей константных и лабильных факторов криминогенной виктимизации.

Расширением понятия виктимности является понятие виктимизации, которое обычно рассматривают как процесс или результат повышения уровня виктимности лица или определенной социальной группы. Виктимизация рассматривается как процесс перехода от первичного уровня виктимности личности, детерминированного ее социальным статусом и характеризующегося сугубой потенциальностью, к уровню вторичному, детерминированному индивидуальными качествами потенциального объекта преступления.

С учетом характеристики виктимности виктимизация - это не просто процесс превращения личности или социальной общности в жертву, а скорее процесс превращения их в жертву потенциальную. Однако это потенциальность с высокой степенью готовности к своей актуализации. В отличие от виктимизации девиктимизация представляет собой вид профилактической работы, имеющей целью нейтрализацию или устранение негативных последствий виктимизации, а также реабилитацию конкретных жертв преступлений.

Процесс виктимизации включает в себя сложную систему явлений, связанных с участием жертвы в формировании преступного мотива, взаимодействия с преступником в условиях конкретной жизненной ситуации, с совершением в отношении нее насильственного преступления, влекущего за собой определенные преступные последствия. В связи с этим выделяется четыре уровня виктимизации, при этом учитываются как параметры виктимизации личности, так и параметры виктимизации социальных групп.

Первый уровень включает данные о непосредственных жертвах агрессивно-насильственных преступлений, фигурирующих в материалах уголовных дел, или о латентных жертвах, выявленных в результате виктимологических исследований, и причиненном им ущербе.

Второй уровень содержит данные о членах семьи жертвы, опосредованно пострадавших от преступлений, совершенных в отношении их близких.

Третий уровень составляют другие социальные группы (трудовые коллективы, друзья, знакомые, соседи и др.), которым в результате хотя и непрямого воздействия преступлением также причиняется вред.

Четвертый (социальный) уровень предполагает существование негативных последствий совершения преступления для целого региона или всего общества.

Виктимизация в целом включает всех потерпевших от преступления, независимо от степени виктимности, способствования преступному деянию или даже прямой вины самих потерпевших.

По мнению Е. Кима и А. Михайличенко, необходимо выделять лишь два уровня 6 См.: Ким Е.П., Михайличенко А.А. Виктимология: проблемы теории и практики. С. 49. . Первый уровень виктимности складывается из данных о непосредственно потерпевших от преступления. Это в основном потерпевшие, фигурирующие в уголовном деле или выявленные в ходе социологического исследования. Второй уровень виктимности формируется изданных о членах семьи потерпевших, фактически также пострадавших от преступных посягательств, совершенных хотя бы против одного человека из семьи.

Г. Шнайдер считает, что виктимизация и криминализация имеют одни и те же источники: исходные социальные условия, когда преступник и жертва принадлежат к одной и той же субкультуре насилия (например, к субкультуре маргиналов, к субкультуре рецидивистов, алкоголиков, наркоманов и т.д.). Он считает, что потерпевший и преступник фигурируют в социальных процессах возникновения преступности и контроля за преступностью как субъекты, которые взаимно определяют и интерпретируют себя и свои действия 7 См.: Шнайдер Г.Й. Криминология / пер. с нем. М., 1994. С. 88. .

Иногда при преступлении жертва «формирует» и «воспитывает» преступника. Особенно это касается преступлений, совершаемых лицами, отбывшими наказание в местах лишения свободы. Во многих случаях потерпевший от указанных преступлений «молчаливо» соглашается стать жертвой, кооперируется с преступником, провоцирует его, толкая на конкретные действия, не задумываясь о том, что они могут прервать его жизнь. Описанная ситуация складывается, когда конфликт между преступником и жертвой возникает при совместном употреблении спиртных напитков, наркотиков, разделе материальных ценностей и т.п. Имеет место интеракция - взаимодействие и обмен элементами причинности.

Важное место занимают детерминанты индивидуального виктимного поведения. В конкретном виктимном поведении и его детерминантах в большей степени проявляется их взаимосвязь с личностными особенностями жертвы. Для всех случаев криминальной виктимизации действуют единые социально-психологические механизмы, под которыми понимается система элементов и этапов изменения степени виктимности индивида вследствие взаимодействия внешних и внутренних факторов. Психологическая составляющая представлена системой психобиологических процессов, формирующих виктимную мотивацию поведения. Социальная составляющая представлена комплексом условий, существующих в обществе и обладающих виктимогенным потенциалом. Виктимизация у разных категорий потерпевших проявляется по-разному, но всегда связана с личностью, ее свойствами и условиями формирования.

Виктимизация имеет следующую структуру: субъект и объект виктимизации, субъективная (эмоционально-волевая) и объективная (ситуативная) стороны виктимизации.

Субъектом индивидуальной виктимизации всегда является физическое лицо - непосредственная жертва преступления.

Объект виктимизации - это охраняемые уголовным законодательством общественные отношения, подвергнутые в результате виктимизации нежелательным изменениям, причинно связанным с совершением преступления.

Объективная сторона виктимизации состоит из следующих признаков: место, время, способ причинения вреда, поведение жертвы, последствия виктимизации.

Субъективная сторона виктимизации включает: мотивы, цели, характер и степень вины жертвы в механизме причинения вреда, восприятие, осознание и отношение жертвы к результатам виктимизации.

В зависимости от способности лица стать субъектом виктимизации выделяются следующие ее виды: первичная, повторная, повышенная.

Первичная виктимизация характеризуется тем, что на первый план выступают соответствующие стимулы: контакт с ранее судимыми, распитие с ними спиртных напитков, употребление наркотиков, какие-либо материальные споры, легкомысленные связи, которые могут привести к конфликту. Все это связано с нравственностью поведения личности, но относится скорее всего к неустойчивому виктимному поведению. Подобная виктимизация в основном касается лиц, ранее не судимых, а при совершении насильственных бытовых преступлений встречается всего в 7-8% случаев.

Повторной виктимизацией считается такая, при которой одни и те же лица неоднократно становятся потерпевшими от преступлений вследствие своего провоцирующего поведения. Подобное поведение проявляется часто при азартных играх, делении краденого, невозвращении долга (например, за полученные наркотики) и т.д. Неоднократность в данном случае представляет собой своеобразное устойчивое виктимное поведение, определенную психологию человека. Такая виктимизация относительно редка, например, при совершении тяжких преступлений в быту она отмечена не более чем в 12% случаев. Главное же заключается в том, что при многократной виктимизации риск стать жертвой преступления от случая к случаю постоянно возрастает, а виктимное поведение приобретает особую устойчивость.

Повышенная виктимизация - это уже стиль поведения, образ жизни, следование которому наделяет потенциальных потерпевших характерными чертами: повышенной конфликтностью, придирчивостью, искаженными межличностными отношениями, грубостью и т.д. По нашим данным, благодаря такой виктимизации повышенной притягательностью для лиц, совершающих насильственные преступления в быту, обладают проститутки, пьяницы, наркоманы, лица с сексуальными патологиями, иными нервно-психическими заболеваниями (в рамках вменяемости), бродяги, воры, хулиганы и т.п. Они уязвимы для преступников еще и потому, что постоянно втягиваются в острые виктимные ситуации, к тому же для них характерна продолжительная близость к виновному. При совершении насильственных преступлений в быту повышенная виктимизация наблюдается примерно в 60% случаев.

Немецкие ученые заявляют о третичной виктимизации жертвы преступления, подразумевая использование жертвы представителями правоохранительных органов и работниками средств массовой информации в своих целях. Использование в различных целях средствами массовой информации новостей, травмирующих жертв, назойливое проникновение в их личную жизнь и т.п. - проблемы и последствия виктимизации достаточно обширны. Отечественные ученые предлагают понимать под третичной виктимизацией причинение вреда или угрозу его причинения в связи с участием в уголовном судопроизводстве 8 См.: Калашников О.Д. Основные понятия виктимологии: лекция. Н. Новгород. 2007. С. 6. .

Данные о виктимизации служат базой для определения коэффициента виктимности. Данный коэффициент есть отношение числа потерпевших с виктимной характеристикой или числа семей, виктимизированных в результате виктимогенных дефектов в структуре семейно-бытовых отношений, к общему числу виктимизированных лиц или семей в целом.

Исследования российско-американской группы по правам человека под руководством И.М. Михайловской свидетельствуют о том, что самыми виктимизированными в современный период являются группы предпринимателей (62,5%). За ними идут служащие с высшим образованием (53%), неработающие (51%), учащиеся (46%). Самый виктимизированный возраст - 18 - 29 лет (42%). При этом разницы между степенью виктимизации мужчин и женщин исследованием не обнаружено.

Подверженность предпринимателей различного рода насильственным воздействиям на них связана в основном с особенностями их деятельности - с преодолением конкуренции и с рэкетом.

Практически на одном уровне по численности в части предрасположенности к виктимному поведению - подростки, молодежь и неработающие (среди них также преобладает молодежь).

Служащие и рабочие оказываются с наименьшим процентом виктимного поведения. Виктимность рабочих связана в основном с пьянством, что существенно отличает их от категории служащих.

Виктимность, по мнению А. Кулаковой, следует структурировать по четырем критериям: личностному, антропологическому, социально-ролевому и атрибутивному 9 См.: Кулакова А.А. Виктимологический аспект пенитенциарной преступности и ее предупреждения. С. 67-68. .

Предпосылки и типы девиации

Переходный период, как лакмусовая бумага, проявляет все пороки общества. Подростковый возраст -- самый трудный и сложный из всех детских возрастов. Его еще называют переход-ным возрастом, потому что в течение этого периода происходит своеобразный переход от детства к взрослости, от незрелости к зрелости, который пронизывает все стороны развития подро-стка: анатомо-физиологическое строение, интеллектуальное, нравственное развитие, а также разнообразные виды его дея-тельности. В подростковом возрасте серьезно изменяются условия жиз-ни и деятельности подростка, что, в свою очередь, приводит к перестройке психики, появлению новых форм взаимодействия между сверстниками. У подростка меняется общественный ста-тус, позиция, положение в коллективе, ему начинают предъяв-ляться более серьезные требования со стороны взрослых.

Типы девиаций Девиантное поведение - один из видов отклоняющегося поведения, связанный с нарушением соответствующих возрасту социальных норм и правил поведения, характерных для микросоциальных отношений (семейных, школьных) и малых половозрастных социальных групп. То есть этот тип поведения можно назвать антидисциплинарным.

Делинквентное поведение, в отличие от девиантного, характеризуется как повторяющиеся асоциальные поступки детей и подростков, которые складываются в определённый устойчивый стереотип действий, нарушающих правовые нормы, но не влекущих уголовной ответственности из - за их ограниченной общественной опасности или недостижения ребёнком возраста, с которого начинается уголовная ответственность.

Криминальное поведение определяется как противоправный поступок, который по достижению возраста уголовной ответственности служит основанием для возбуждения уголовного дела и квалифицируется по определённым статьям уголовного кодекса. Криминальному поведению, как правило, предшествуют различные формы девиантного и делинквентного поведения.

Физические отклонения от нормы прежде всего связаны со здоровьем человека и определяются медицинскими показателя-ми.

Психические отклонения от нормы прежде всего связаны с умственным развитием ребенка, его психическими недостатка-ми: задержка психического развития (ЗПР) и умственная отста-лость детей, или олигофрения. К психическим отклонениям относятся также нарушения речи разной степени сложности, нарушения эмоционально-волевой сферы ребенка.

Педагогические отклонения -- такое понятие недавно введено в оборот в педагогике и социальной педагогике. В последние годы в России появились дети, которые в силу определенных обстоятельств не получили обра-зование.

Социальные отклонения связаны с понятием «социальная норма». Социальная норма -- это правила, образец действия или мера допустимого (дозволенного или обязательного) пове-дения или деятельности людей или социальных групп, которое официально установлено или сложилось на том или ином эта-пе развития общества.

Семья как социокультурная среда воспитания и развития личности

Семья – это социально-педагогическая группа людей, предназначенная для оптимального удовлетворения потребностей в самосохранении (продолжении рода) и самоутверждении (самоуважении) каждого её члена.

Семья активно воздействует на формирование личности ребенка. Особенности взаимоотношений в общении между членами семьи создают специфическую морально-психологическую атмосферу, которая играет важную роль в решении каждой семьёй ёе воспитательных задач. Высокий уровень взаимной информированности родителей и детей является одной из важных предпосылок их адекватного представления о личностных особенностях друг друга и обеспечивает их нормальное общение. Специфика общения родителей и детей не только формирует их межличностные отношения, но и оказывает огромное влияние формирование навыков общения детей с другими людьми.
Семейное воспитание – это система воспитания и образования, складывающаяся в условиях конкретной семьи силами родителей и родственников. Семейное воспитание – сложное явление. На него влияют: наследственность и биологическое (природное) здоровье детей и родителей, материально-экономическая обеспеченность, социальное положение, уклад жизни, количество членов семьи, место проживания семьи (место дома), отношение к ребенку.

Задачи семьи:
1. Создать максимальные условия для и развития ребенка.
2. Обеспечить социально-экономическую и психологическую защиту ребенка.
3. Передать опыт создания и сохранения семьи, воспитание в ней детей и отношение к старшим.
4. Научить детей полезным прикладным навыкам и умениям, направленным на самообслуживание и помощь близким.
5. Воспитать чувство собственного достоинства, ценности собственного «Я».
Принципы семейного воспитания:
1. Гуманность и милосердие к растущему человеку.
2. Вовлечение детей в жизнедеятельность семьи как её равноправных участников.
3. Открытость и доверительность отношений с детьми.
4. Оптимистичность взаимоотношений в семье.
5. Последовательность в своих требованиях (не требовать невозможного).
6. Оказание посильной помощи своему ребенку, готовность отвечать на его вопросы.
Правила семейного воспитания:
1. Запрещение физических наказаний.
2. Запрещение читать чужие письма и дневники.
3. Не морализировать.
4. Не говорить слишком много.
5. Не требовать немедленного повиновения.
6. Не потакать и др.

Все принципы и правила сводятся к одной мысли: детям рады в семье не потом, что они хорошие, с ними легко, а дети хорошие и с ними легко оттого, что им рады.
Содержание семейного воспитания охватывает все направления: физическое, эстетическое, трудовое, умственное, нравственное и др.
В ближайшее время во многие семьи придет религиозное воспитание с его культом человеческой жизни и смерти, с почтением к общечеловеческим ценностям, с множеством таинств и традиционных обрядов.

Воспитательные функции семьи:
1. Влияние семьи на ребенка сильнее всех других воспитательных воздействий. С возрастом оно ослабевает, но никогда не утрачивается полностью.
2. В семье формируются те качества, которые нигде, кроме как в семье, сформированы быть не могут.
3. Семья осуществляет социализацию личности, является концентрированным выражением её усилий по физическому, моральному и трудовому воспитанию. Из семьи выходят члены общества: какая семья – такое и общество.
4. Семья обеспечивает преемственность традиций.
5. Важнейшей социальной функцией семьи является воспитание гражданина, патриота, будущего семьянина, законопослушного члена общества.
6. Существенное влияние оказывает семья на выбор профессии

Среди наиболее веских причин неудовлетворительного воспитания детей в семье выделяют следующие:
1. Невысокий экономический уровень большинства трудовых семей.
2. Низкая культура общественной жизни, двойная мораль, лицемерие властей, социальная напряженность, неуверенность в завтрашнем дне.
3. Двойная нагрузка на женщину в семье – и на работу, и на семью.
4. Высокий процент разводов. Развод – это всегда проблема воспитания детей.
5. Бытующее общественное мнение, что муж лишь помогает жене в воспитании детей. Объявленное законом равное право отца и матери в воспитании детей на практике нарушается.
6. Обострение конфликтов между поколениями (информация о семейных убийствах не исчезает со страниц прессы).
7. Увеличение разрыва между семьёй и школой. Школа почти устранилась от выполнения роли помощника семьи.
Основные типы неправильного воспитания в семье.
1. Безнадзорность, бесконтрольность.
2. Гиперопека (жизнь ребенка находится под бдительным и неустанным надзором родителей; приказы, запреты).
3. Воспитание по типу «кумира» (разновидность гиперопеки). Желания и просьбы ребенка беспрекословно выполняются.
4. Воспитание по типу «Золушки» (эмоциональная отверженность, безразличие, холодность к ребенку).
5. «Жестокое воспитание» (за малейшую провинность ребенка сурово наказывают, он растет в постоянном страхе.) К. Д. Ушинский указывал, что страх – самый обильный источник пороков (жестокость, озлобленность, приспособленчество, угодничество).
6. Воспитание в условиях повышенной моральной ответственности (с малых лет ребенку внушается мысль, что он обязательно должен оправдать многочисленные честолюбивые надежды родителей или же на него возлагаются недетские непосильные заботы).

Социальное воспитание:сущность и содержание

Воспитание – целенаправленный и организованный процесс формирования личности (И.П. Подласый); целенаправленное создание условий для разностороннего развития и саморазвития человека, становления его социальности, целенаправленный процесс передачи социального опыта от одного поколения к другому (Л.В. Мардахаев);

в основе воспитания лежит социальное действие, которое, по М. Веберу, можно определить как направленное решение проблем. Последнее сознательно ориентировано на ответное поведение партнеров и предполагает субъективное осмысление возможных вариантов поведения людей, с которыми человек вступает во взаимодействие.

Воспитание – явление социальное, т. е. оно осуществляется в обществе, в его интересах и в соответствии с уровнем его развития. По сути своей, воспитание есть подготовка подрастающих поколений к жизни. Адаптация детей, молодежи и взрослых к условиям существования и совершенствование этих условий (В.С. Селиванов). Поскольку общество не стоит на месте, а развивается, то и воспитание – тоже явление развивающееся.

Воспитание как процесс имеет следующие характеристики: дискретность во времени и пространстве, с одной стороны, и непрерывность – с другой; системность, планомерность; для своего осуществления требует среды.

Воспитание имеет статус социального института. Как социальный институт воспитание – это исторически сложившиеся устойчивые формы совместной деятельности членов общества для создания условий взращивания этих членов общества на протяжении их жизни. При этом используются материальные, духовные, финансовые, человечески

Понятие и задачи социально-педагогической виктимологии

Виктимизация – процесс и результат превращения человека в жертву неблагоприятных условий социализации.

Социально-педагогическая виктимология (от лат. victime - жертва и греч. logos - слово, понятие, учение) - отрасль знания, входящая как составная часть в социальную педагогику, изучающая различные категории людей - реальных или потенциальных жертв неблагоприятных условий социализации.

Более конкретно социально-педагогическую виктимологию можно определить как отрасль знания, в которой: а) на междисциплинарном уровне изучается развитие людей с физическими, психическими, социальными и личностными дефектами и отклонениями, а также тех, чей статус (социально-экономический, правовой, социально-психологический) в условиях конкретного общества предопределяет или создает предпосылки для неравенства, дефицит возможностей для «жизненного старта» и (или) физического, эмоционального, психического, культурного, социального развития и самореализации; б) разрабатываются общие и специальные принципы, цели, содержание, формы и методы профилактики, минимизации, компенсации, коррекции тех обстоятельств, вследствие которых человек становится жертвой неблагоприятных условий социализации.

Таким образом, социально-педагогическая виктимология, будучи составной частью социальной педагогики, решает определенный круг задач:

- во-первых, исследуя развитие людей различного возраста с физическими, психическими, социальными отклонениями, разрабатывает общие и специфические принципы, цели, содержание, формы и методы работы по профилактике, минимизации, нивелированию, компенсации, коррекции этих отклонений;

- во-вторых, изучая виктимогенные факторы и опасности процесса социализации, определяет возможности общества, государства, организаций и агентов социализации по минимизации, компенсации и коррекции их влияния на развитие человека в зависимости от его пола, возраста и других характеристик;

- в-третьих, выявляя типы виктимных людей различного возраста, сензитивность людей того или иного пола, возраста, типа к тем или иным виктимогенным факторам и опасностям, вырабатывает социальные и психолого-педагогические рекомендации по профилактике превращения виктимных личностей в жертв социализации;

- в-четвертых, изучая самоотношение человека, выявляет причины восприятия им себя жертвой социализации,определяет прогноз его дальнейшего развития и возможности оказания помощи по коррекции самовосприятия и самоотношения.

Факторы виктимизации человека

Виктимогенность обозначает наличие в тех или иных объективных обстоятельствах социализации характеристик, черт, опасностей, влияние которых может сделать человека жертвой этих обстоятельств (например, виктимогенная группа, виктимогенный микросоциум и т. д.).

Виктимизация - процесс и результат превращения человека или группы людей в тот или иной тип жертвы неблагоприятных условий социализации.

Виктимность характеризует предрасположенность человека стать жертвой тех или иных обстоятельств.

природно-климатические условия той или иной страны, региона, местности, поселения. Как уже говорилось выше, климат влияет на здоровье людей по-разному.

Фактором виктимизации человека могут стать общество и государство, в которых он живет. Наличие тех или иных типов жертв неблагоприятных условий социализации, их многообразие, количественные, половозрастные, социально-культурные характеристики каждого типа зависят от многих обстоятельств, часть из которых может рассматриваться как непосредственно виктимогенные.

В истории различных обществ бывают катастрофы, в результате которых происходит виктимизация больших групп населения: войны (мировые, корейская, вьетнамская, афганская, чеченская); стихийные бедствия (землетрясения, наводнения и др.); депортации целых народов или социальных групп (так называемых кулаков в 30-е гг. XX в., крымских татар и других народов в 40-е гг. в СССР, немцев из Восточной Пруссии, Судетской области Чехословакии в Германию в 40-е гг. и др.) и т.д. Эти катастрофы делают своими жертвами тех, кто непосредственно был ими затронут, вместе с тем оказывают влияние на виктимизацию нескольких поколений их потомков и на общество в целом.

Факторами виктимизации человека и целых групп населения могут стать специфические особенности тех поселений, конкретных микросоциумов , в которых они живут.

Объективным фактором виктимизации человека может стать группа сверстников, особенно в подростковом и юношеском возрастах, если она имеет асоциальный, а тем более антисоциальный характер. (Но и на других возрастных этапах возможную виктимизирующую роль группы сверстников не следует недооценивать, ибо группа пенсионеров, например, может вовлечь человека в пьянство, а группа соседей или сослуживцев - способствовать криминализации человека среднего возраста.)

Наконец, фактором виктимизации человека любого возраста, но особенно младших возрастных групп, может стать семья.

Социальное поведение личности и его регуляция

Социальное поведение личности – сложное социальное и социально-психологическое явление. Его возникновение и развитие детерминируется определенными факторами и осуществляется по определенным закономерностям. По отношению к социальному поведению понятие обусловленности, детерминации заменяется, как правило, понятием регуляции. В обыденном значении понятие «регуляция» означает упорядочивание, налаживание чего-то в соответствии с определенными правилами, развитие чего-то с целью привести в систему, соразмерить, установить порядок. Поведение личности включается в широкую систему социальной регуляции. Функциями социальной регуляции являются: формирование, оценивание, поддержание, защита и воспроизводство необходимых субъектам регулирования норм, правил, механизмов, средств, обеспечивающих существование и воспроизводство типа взаимодействия, взаимоотношений, общения, деятельности, сознания и поведения личности как члена общества. Субъектами регуляции социального поведения личности в широком смысле слова выступают общество, малые группы и сама личность.

В широком смысле слова регуляторами поведения личности являются «мир вещей», «мир людей» и «мир идей». По принадлежности к субъектам регуляции можно выделить общественные (в широком смысле), социально-психологические и личностные факторы регуляции. Кроме того, разделение может идти и по параметру объективного (внешнего) – субъективного (внутреннего).

Я-концепция личности в социальной психологии

я-концепция» - это динамическая система представлений человека о самом себе, в которую входит осознание человеком своих качеств (физических, эмоциональных и интеллектуальных), самооценка, а также субъективное восприятие влияющих на данную личность внешних факторов. «Я-концепция» - это представление и внутренняя сущность индивида, которая тяготеет к ценностям, имеющим культурное происхождение.

«Я-концепция» возникает в процессе развития человека как итог трех процессов: самовосприятия (своих эмоций, чувств, ощущений, представлений и пр.), самонаблюдения (своей внешности, своего поведения)

и самоанализа (своих мыслей, поступков, взаимоотношений с другими людьми и сравнения с ними)

Роль «Я-концепции» в жизни личности:

Обеспечение внутренней согласованности личности.

Определение характера интерпретации жизненного опыта.

Источник установок и ожиданий личности.