Главная » Иные пенсионные выплаты » Двойственное число в древнерусском правило написания. История категории и форм двойственного числа в русском языке

Двойственное число в древнерусском правило написания. История категории и форм двойственного числа в русском языке

Все знают о том, что есть в языке единственное число, а есть множественное. Но всегда ли было такое разделение, и возможны ли другие варианты? Нет, так было не всегда, и да, возможны.

Дво́йственное число́ (лат. dualis) - форма склонения и спряжения, употребляется для обозначения двух предметов, или парных по природе (части тела и т. д.) или по обычаю.

В настоящее время категория двойственного числа существует в семитских языках (например, в арабском), в трёх славянских (словенском и паре лужицких языков), в некоторых диалектах украинского языка и ряде других языков. На территории России к языкам, использующим двойственное число, относятся хантыйский, мансийский, ненецкий, а также саамские языки.

Категория двойственного числа существовала в древних языках индоевропейской семьи и многих других языках. В подавляющем большинстве современных индоевропейских языков двойственное число исчезло, оставив только более или менее многочисленные следы своего существования.

Двойственное число в индоевропейском праязыке

Исторические формы индоевропейского двойственного числа представляют только три формы: одна для именительного, винительного и звательного падежей, одна для родительного и местного (предложного) и одна для дательного, отложительного и творительного.

Однако в авестийском языке существует различие форм родительного и местного двойственного числа. Это, а также присутствие в отдельных индоевропейских языках двух типов окончания для дательного и творительного двойственного числа заставляют предположить, что в индоевропейском праязыке формы родительного и местного, а также дательного и творительного различались между собой и только в отдельных языках совпали. Причём разница между родительным и местным сохранилась в языке зенде, а различные формы дательного и творительного распределились по разным отдельным языкам. Предположения эти имеют только известную степень вероятности и доказаны сегодня быть не могут.

Индоевропейское числительное *H₁oḱtōu «восемь» является формой двойственного числа от недошедшей до нас основы *H₁oḱtō, ср. в картвельских языках: груз. ოთხი , лазск. otxo «четыре».

Двойственное число в древнерусском языке

Двойственное число существовало и в древнерусском языке (как и в прочих славянских), но рано (XIII век) начало заменяться множественным. В XIV веке правильное употребление форм двойственного числа встречается ещё часто, но рядом уже имеются разные вторичные формы, указывающие на забвение первичного значения исконных форм двойственного числа.

Числительное «два», ж. р. «две» (др.-русск. дъва, дъвѣ) сохранило типичные окончания древнерусского двойственного числа: - а, и -ѣ. Эти окончания, а также -и употреблялись почти во всех случаях, кроме очень небольшой группы слов древнего склонения на краткий -u (см. ниже). В протославянском диалекте индоевропейского праязыка, двойственное число образовывалось в одних случаях - удлинением гласного основы, в других - присоединением окончания i; по фонетическим законам протославянского языка, долгое *-ō в склонении на -о перешло в *-а (*stolō > стола), дифтонг *-ai во склонении на -а, а равно дифтонг * -oi в словах среднего рода склонения на * - о - в ѣ, долгое *-ū - в -ы (*sūnū > сыны), долгое *-ī - в -и (*noktī > ночи).

Двойственное число существительных

Окончание -а употреблялось для слов мужского рода древней основы на -о (ныне I склонение): два брата, стола (для мягкого типа, то есть после мягкой согласной - я: два князя),
Слова среднего рода того же склонения и слова основы на -а, то есть нынешнего II склонения по твёрдому типу оканчивались на ѣ, по мягкому на -и: дъвѣ лѣтѣ, мори, сестрѣ, дѣвици.
В остальных склонениях было окончание -и: огни, ночи, матери, дъчери, камени, сѣмени, букови.
Исключение составляли только несколько слов древней основы на краткий u, двойственное число которых звучало так: сыны, меды, пиры (при множественном: сынове, медове, пирове); впоследствии эта форма вытеснила древнее множественное.
При склонении имен существительных, в дательном и творительном падежах приставлялось окончание -ма, а в родительном и местном - окончание -у (после мягкого согласного -ю), воочию («въ очию»), двоюродный («двою родный»):

Основа на -о (ныне I склонение)

И-В-Зв рода, коня, лѣтѣ, мори
Р.-М. роду, коню, лѣту, морю
Д.-Т. родома, конема, лѣтома, морема
Основа на краткий -u
И-В.-Зв. меды
Р.-М. медову
Д.-Тв. медъма
Основа на -a (ныне II склонение)
И-В.-Зв. сестрѣ, воли, дѣвици
Р.-М. сестру, волю, дѣвицю
Д.-Тв. сестрама, воляма, дѣвицама
Основа на -i (ныне III склонение)
И-В.-Зв. ночи
Р.-М. ночию (-ью)
Д.-Тв. ночьма
Основа на согласный
И-В.-Зв. камени, колеси, сѣмени
Р.-М. камену, колесу, сѣмену
Д.-Тв.каменьма, колесьма, сѣменьма
Основа на долгий -u
И-В.-Зв. букъви
Р.-М. букъву
Д.-Тв.букъвама

Двойственное число местоимений

Личные местоимения звучали так:

1-е л.: вѣ
2-е л.: ва
3-е л.: м.р. - я, ж.р. и ср.р. - и. Впоследствии: ж.р. - она, м.р. и ср.р. - онѣ (аналогично соответствующему указательному местоимению).

Формы женского и среднего рода у всех местоимений в двойственном числе совпадали.

Местоимение 1 лица в винительном падеже имело форму, отличную именительного: на.

И-Зв. (личн.) вѣ, ва, я, и; (указат.) та, тѣ; она, онѣ; си, сии
В. (личн.) на -//-
Р.-М. (личн.) наю; ваю; ѣю, (указат.) тою, оною, сею
Д-Тв. (личн.) нама; вама; има, (указат.) тѣма, онѣма, сѣма,

Двойственное число глаголов

Настоящее время
1-е л. несевѣ, станевѣ, знаевѣ, хваливѣ
2-е и 3-е лл. несета, станета, знаета, хвалита

(В праславянском и старославянском 3-е лицо имело особое окончание, аналогичное 2-му л. мн.ч.: несете, станете, знаете, хвалите)

Аорист
1-е л. несоховѣ, стаховѣ, знаховѣ, хвалиховѣ, быховѣ
2-е и 3-е лл. несоста, стаста, знаста, хвалиста, быста

(3-е лицо аориста в праславянском и старославянском: несосте, стасте, знасте, хвалисте, бысте)

Имперфект

1-е л. несяховѣ, хваляховѣ, бяховѣ
2-е и 3-е лл. несяста, хваляста, бяста.

(В старославянском:

1-е л. несѣаховѣ, стааховѣ, знааховѣ, хвалѣаховѣ, бѣаховѣ
2-е л. несѣашета, стаашета, знаашета, хвалѣашета, бѣашета)
3-е лицо несѣашете, стаашете, знаашете, хвалѣашете, бѣашете)

Повелительное наклонение

1-е л. несѣвѣ, станѣвѣ, знаивѣ, хваливѣ
2-е и 3-е лл. несѣта, станѣта, знаита, хвалита

Пережитки двойственного числа в современном русском языке

В настоящее время в русском языке имеются только некоторые, немногочисленные остатки двойственного числа. Формы двойственного (вместо множественного) числа сохранили названия некоторых парных предметов: рога, глаза, берега, рукава, бока, плечи, колени, уши, очи , и т. п. К нему же восходят формы квази-родительного падежа (на самом деле именительного-винительного-звательного двойственного) при именах числительных: два брата, по типу которых возникают сочетания, как две жены с родительным падежом, а также три, четыре брата, формы косвенных падежей числительного два: дву-х, дву-м, дву-мя, где дву- есть родительный-предложный двойственного числа, осложнённый окончаниями местоимений по типу те-х, те-м и т. д.: формы творительного у числительных двумя, тремя, четырьмя, где мя = древнему окончанию дательного и творительного двойственного числа -ма, смягчённому под влиянием окончания творительного множественного ми (изначально было двума, но треми). Числительное двенадцать (именительный, винительный, звательный женского рода), двести (вместо две сте, именительный, винительный, звательный среднего рода). Некоторые наречия вроде воочию (местоимение двойственного числа), между (также) и т. д.

В некоторых пословицах сохраняются также подобные формы: сидит воробей на тыне, надеется на крыле (винительный двойственного числа) и т. д. В северных великорусских говорах окончание дательного и творительного двойственного числа -ма является в роли окончания множественного числа: с ногама, c рукама, с палкама. Подобные же формы встречаются в белорусском и украинском языках . Также, в современные индоевропейские языки пришли из форм двойственного числа числительные русск. «обе», «оба», «обеих, обоих», польск. «oba», англ. «both» и т. д.

Слово между является по происхождению местным падежом двойственного числа старославянского существительного межда (русск. межа).

Примеры употребления двойственного числа

Конь дикихъ своима рукама связалъ есмь
Тура мя 2 метала (…) а 2 лоси, одинъ ногами топталъ, а другый рогома болъ.
Поучение Владимира Мономаха
Два солнца помѣркоста, оба багряная стлъпа погасоста, и въ море погрузиста, и с ними молодая мѣсяца, Олегъ и Святославъ, тьмою ся поволокоста.
Ты, буи Рюриче, и Давыде! Не ваю ли вои злачеными шеломы по крови плаваша?
Слово о полку Игореве
Два брата беста по духу. (…) Имяста же любовь велику и нелицемѣрну между собою.
Многажда братия моливше ею <"братьев по духу">, еже смиритися има межи собою
Бывша два мужа некаа от великыхъ града того, друга себѣ.
Киево-Печерский патерик
И бѣста оба нага, Адамъ же и жена его, и не стыдястася
Книга Бытия, гл. 2, ст. 25.
Пришедшу же Ему в дом, приступиста к Нему слепца, и глагола има Иисус: веруета ли, яко могу сие сотворити? глаголаста Ему: ей. Господи. Тогда прикоснуся очию их глаголя: по вере ваю буди вама. И отверзостася очи има. И запрети има Иисус, глаголя: блюдита, да никтоже увесть. Она же изшедша прослависта Его по всей земли той.
Евангелие от Матфея, глава 9, ст. 28-32

Философское содержание категории двойственного числа

Вильгельм фон Гумбольдт считал ошибочным представление о двойственном числе как об ограничивающемся просто понятием числа «два». Согласно его представлению, двойственное число совмещает в себе природу множественного и единственного чисел: это одновременно и коллективно-единственное от числа «два», тогда как множественное число может сводить множество к единству лишь в определённых случаях. Таким образом, двойственное число выражает коллективно-единственную функцию, идею «единства во множестве».

По мнению Гумбольдта, высказанному им в одной из своих последних работ, незавершённой «Über den Dualis», двойственное число неправильно считать роскошью или устаревшим наростом на теле языка. С философской точки зрения, двойственное число хорошо вписывается в общую соразмерность речеобразования, умножая возможные взаимосвязи слов, увеличивая масштабы воздействия языка и способствуя философским основам остроты и краткости взаимопонимания. В этом оно имеет то преимущество, которым обладает любая грамматическая форма, отличающаяся от соответствующего описательного выражения краткостью и живостью воздействия.

ДВОЙСТВЕННОЕ ЧИСЛО В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

А. Грибер

В древнерусском языке, кроме привычных для нас единственного и множественного чисел, существовало еще одно число, которое использовалось для обозначения парных предметов. Это - двойственное число.

Наличие трех чисел было унаследовано древнерусским языком от праславянского языка, в котором это, в свою очередь, было общеевропейским наследством.

С развитием языка понятие двойственности утрачивается, уступая место простой множественности. Хотя есть современные языки, например иврит, в котором двойственное число существует и сейчас.

В древнерусском языке, как и в иных языках, двойственное число употреблялось для обозначения двух или парных предметов. Существительные в форме двойственного числа, так же как в формах единственного и множественного языков, изменялись по падежам.

Однако если в двух последних числах существительные имели достаточно разнообразные падежные формы, то в двойственном числе, по существу, различались только три такие формы:

2) для родительного и местного падежей;
3) для дательного и творительного падежей.

Утрата двойственного числа - явление сравнительно позднее: предполагают, что это относится к эпохе после образования трех восточнославянских языков, то есть к эпохе XIV - XV вв.

Итак, в истории русского языка двойственное число исчезло, но в современном языке остались его следы.

К ним, прежде всего, относятся формы с ударным окончанием «-а», которые образованы от слов, обозначающих парные предметы: «рога, бока, глаза, берега, рукава». Все они по происхождению являются формами именительного падежа двойственного числа.

Именительный падеж множественного числа имел окончание «-и»: «рози, боци, глази, берези, рукави».

Подразумевая множественное число, мы ставим эти слова в форму двойственного.

Такой же характер имеют и формы «плечи, колени», которые являются по происхождению формой именительного падежа двойственного числа от слов «плечо, колено» (форма именительного падежа множественного числа была «плеча, колена»).

Сравните у Пушкина: "Умыть лицо, плеча и груди" ("Евгений Онегин").

Форма слова "уши" не объяснима от формы слова "ухо". Поэтому С. П. Обнорский предполагал форму именительного падежа единственного числа – «ушь». В этом случае слово «уши» является формой именительного падежа двойственного числа.

Остатком двойственного числа в русском языке выступает и наречие «воочию», которое является по происхождению формой местного падежа двойственного числа от слова "око" с предлогом «въ».

"Окаменевшей" формой двойственного числа является современный предлог «между». По происхождению это местный падеж двойственного числа от существительного «межда» (старославянское соответствие восточнославянскому «межа»).

Двойственное число в индоевропейском праязыке

Исторические формы индоевропейского двойственного числа представляют только три формы: одна для именительного , винительного и звательного падежей, одна для родительного и местного (предложного) и одна для дательного , отложительного и творительного .

Примеры употребления двойственного числа

Конь дикихъ своима рукама связалъ есмь
Тура мя 2 метала (…) а 2 лоси , одинъ ногами топталъ, а другый рогома болъ.

Поучение Владимира Мономаха

Два солнца помѣркоста, оба багряная стлъпа погасоста , и въ море погрузиста , и с ними молодая мѣсяца , Олегъ и Святославъ, тьмою ся поволокоста.
Ты, буи Рюриче, и Давыде! Не ваю ли вои злачеными шеломы по крови плаваша ?

Слово о полку Игореве

Два брата беста по духу. (…) Имяста же любовь велику и нелицемѣрну между собою.
Многажда братия моливше ею <"братьев по духу">, еже смиритися има межи собою
Бывша два мужа некаа от великыхъ града того, друга себѣ .

Киево-Печерский патерик

И бѣста оба нага , Адамъ же и жена его, и не стыдястася

Книга Бытия , гл. 2, ст. 25.

Пришедшу же Ему в дом, приступиста к Нему слепца , и глагола има Иисус: веруета ли, яко могу сие сотворити? глаголаста Ему: ей. Господи. Тогда прикоснуся очию их глаголя: по вере ваю буди вама . И отверзостася очи има . И запрети има Иисус, глаголя: блюдита , да никтоже увесть. Она же изшедша прослависта Его по всей земли той.

Евангелие от Матфея ,

См. также

Примечания

Литература

W. von Humboldt, «Über den Dualis» (Берл., 1828, а также Gesamm. Werke, т. VI);
Silberstein, «Über d. Dualis in dem indogerm. Sprachstamm» (Jahn’s Jahrbücher, Suppl. XV, 1849);
Fr. Müller, «Der Dual im indogerm. und semit. Sprachgebiet» (B., 1860); Brugmann, «Grundriss d. vergl. Grammatik d. indogerm. Sprachen» (т. II, 1890), где указана и прочая литература.
В. В. Иванов. Историческая грамматика русского языка. М., 1983

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Двойственное число" в других словарях:

ДВОЙСТВЕННОЕ ЧИСЛО. См. Число. Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2 х т. / Под редакцией Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина Ветринского. М.; Л.: Изд во Л. Д. Френкель … Литературная энциклопедия

ДВОЙСТВЕННЫЙ, ая, ое; вен, венна. Склоняющийся и в одну и в другую сторону; противоречивый. Двойственное решение. Двойственное отношение к чему н. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

Двойственное число - ДВОЙСТВЕННОЕ ЧИСЛО. См. Число … Словарь литературных терминов

Двойственное число - число индоевроп. праяз., обозначающее естеств. парность, сохранилось также в др. греч. яз., но в процессе языкового развития уступило место множеств, числу … Словарь античности

- (dualis) употреблялось обыкновенно для обозначения двух предметов, дополняющих друг друга, т. е. парных по природе (части тела и т. д.) или по обычаю. Оно имелось не только в индоевропейской семье языков, но и в семитической, а также и некоторых… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

двойственное число - См. число … Грамматический словарь: Грамматические и лингвистические термины

См. duale … Пятиязычный словарь лингвистических терминов

О ДВОЙСТВЕННОМ ЧИСЛЕ

Все знают о том, что есть в языке единственное число, а есть множественное. Но всегда ли было такое разделение, и возможны ли другие варианты, например, в других языках? Нет, так было не всегда, и да, возможны.

Дво́йственное число́ (лат. dualis) — форма склонения и спряжения, употребляется для обозначения двух предметов, или парных по природе (части тела и т. д.) или по обычаю.

Двойственное число в индоевропейском праязыке

Однако в авестийском языке существует различие форм родительного и местного двойственного числа. Это, а также присутствие в отдельных индоевропейских языках двух типов окончания для дательного и творительного двойственного числа заставляют предположить, что в индоевропейском праязыке формы родительного и местного, а также дательного и творительного различались между собой и только в отдельных языках совпали. Причём разница между родительным и местным сохранилась в языке зенде, а различные формы дательного и творительного распределились по разным отдельным языкам (см. «Дательный падеж»). Предположения эти имеют только известную степень вероятности и доказаны быть не могут.

Индоевропейское числительное *H₁oḱtōu «восемь» является формой двойственного числа от не дошедшей до нас основы *H₁oḱtō, ср. в картвельских языках: груз. ოთხი , лазск. otxo «четыре».

Двойственное число в древнерусском языке

Числительное «два», ж. р. «две» (др.-русск. дъва, дъвѣ) сохранило типичные окончания древнерусского двойственного числа: — а, и -ѣ. Эти окончания, а также -и употреблялись почти во всех случаях, кроме очень небольшой группы слов древнего склонения на краткий -u (см. ниже). В протославянском диалекте индоевропейского праязыка, двойственное число образовывалось в одних случаях — удлинением гласного основы, в других — присоединением окончания i; по фонетическим законам протославянского языка, долгое *-ō в склонении на -о перешло в *-а (*stolō > стола), дифтонг *-ai во склонении на -а, а равно дифтонг * -oi в словах среднего рода склонения на * — о — в ѣ ( > женѣ), долгое *-ū — в -ы (*sūnū > сыны), долгое *-ī — в -и (*noktī > ночи).

Двойственное число существительных

Окончание -а употреблялось для слов мужского рода древней основы на -о (ныне I склонение): два брата, стола (для мягкого типа, то есть после мягкой согласной — я: два князя),
Слова среднего рода того же склонения и слова основы на -а, то есть нынешнего II склонения по твёрдому типу оканчивались на ѣ, по мягкому на -и: дъвѣ лѣтѣ, мори, сестрѣ, дѣвици.
В остальных склонениях было окончание -и: огни, ночи, матери, дъчери, камени, сѣмени, букови.
Исключение составляли только несколько слов древней основы на краткий u, двойственное число которых звучало так: сыны, меды, пиры (при множественном: сынове, медове, пирове); впоследствии эта форма вытеснила древнее множественное.
При склонении имен существительных, в дательном и творительном падежах приставлялось окончание -ма, а в родительном и местном — окончание -у (после мягкого согласного -ю), воочию («въ очию»), двоюродный («двою родный»):

Основа на -о (ныне I склонение)
И-В-Зв рода, коня, лѣтѣ, мори
Р.-М. роду, коню, лѣту, морю
Д.-Т. родома, конема, лѣтома, морема

Основа на краткий -u
И-В.-Зв. меды
Р.-М. медову
Д.-Тв. медъма

Основа на -a (ныне II склонение)
И-В.-Зв. сестрѣ, воли, дѣвици
Р.-М. сестру, волю, дѣвицю
Д.-Тв. сестрама, воляма, дѣвицама

Основа на -i (ныне III склонение)
И-В.-Зв. ночи
Р.-М. ночию (-ью)
Д.-Тв. ночьма

Основа на согласный
И-В.-Зв. камени, колеси, сѣмени
Р.-М. камену, колесу, сѣмену
Д.-Тв.каменьма, колесьма, сѣменьма

Основа на долгий -u
И-В.-Зв. букъви
Р.-М. букъву
Д.-Тв.букъвама

Двойственное число местоимений

Личные местоимения звучали так:

1-е л.: вѣ
2-е л.: ва
3-е л.: м.р. — я, ж.р. и ср.р. — и. Впоследствии: ж.р. — она, м.р. и ср.р. — онѣ (аналогично соответствующему указательному местоимению).
Формы женского и среднего рода у всех местоимений в двойственном числе совпадали.

Местоимение 1 лица в винительном падеже имело форму, отличную именительного: на.

Двойственное число глаголов

Настоящее время
1-е л. несевѣ, станевѣ, знаевѣ, хваливѣ
2-е и 3-е лл. несета, станета, знаета, хвалита

Аорист
1-е л. несоховѣ, стаховѣ, знаховѣ, хвалиховѣ, быховѣ
2-е и 3-е лл. несоста, стаста, знаста, хвалиста, быста

(3-е лицо аориста в праславянском и старославянском: несосте, стасте, знасте, хвалисте, бысте)

Имперфект
1-е л. несяховѣ, хваляховѣ, бяховѣ
2-е и 3-е лл. несяста, хваляста, бяста.

(В старославянском:

Повелительное наклонение

1-е л. несѣвѣ, станѣвѣ, знаивѣ, хваливѣ
2-е и 3-е лл. несѣта, станѣта, знаита, хвалита

Пережитки двойственного числа в современном русском языке

К нему же восходят формы квази-родительного падежа (на самом деле именительного-винительного-звательного двойственного) при именах числительных: два брата, по типу которых возникают сочетания, как две жены с родительным падежом, а также три, четыре брата, формы косвенных падежей числительного два: дву-х, дву-м, дву-мя, где дву- есть родительный-предложный двойственного числа, осложнённый окончаниями местоимений по типу те-х, те-м и т. д.: формы творительного у числительных двумя, тремя, четырьмя, где мя = древнему окончанию дательного и творительного двойственного числа -ма, смягчённому под влиянием окончания творительного множественного ми (изначально было двума, но треми). Числительное двенадцать (именительный, винительный, звательный женского рода), двести (вместо две сте, именительный, винительный, звательный среднего рода).

Некоторые наречия вроде воочию (местоимение двойственного числа), между (также) и т. д.

В некоторых пословицах сохраняются также подобные формы: сидит воробей на тыне, надеется на крыле (винительный двойственного числа) и т. д. В северных великорусских говорах окончание дательного и творительного двойственного числа -ма является в роли окончания множественного числа: с ногама, c рукама, с палкама. Подобные же формы встречаются в белорусском и украинском языках. Также, в современные индоевропейские языки пришли из форм двойственного числа числительные русск. «обе», «оба», «обеих, обоих», польск. «oba», англ. «both» и т. д.

Слово между является по происхождению местным падежом двойственного числа старославянского существительного межда (русск. межа).

Примеры употребления двойственного числа

Конь дикихъ своима рукама связалъ есмь
Тура мя 2 метала (…) а 2 лоси, одинъ ногами топталъ, а другый рогома болъ.
Поучение Владимира Мономаха

Два солнца помѣркоста, оба багряная стлъпа погасоста, и въ море погрузиста, и с ними молодая мѣсяца, Олегъ и Святославъ, тьмою ся поволокоста.
Ты, буи Рюриче, и Давыде! Не ваю ли вои злачеными шеломы по крови плаваша?
Слово о полку Игореве

Два брата беста по духу. (…) Имяста же любовь велику и нелицемѣрну между собою.
Многажда братия моливше ею <"братьев по духу">, еже смиритися има межи собою
Бывша два мужа некаа от великыхъ града того, друга себѣ.
Киево-Печерский патерик

И бѣста оба нага, Адамъ же и жена его, и не стыдястася
Книга Бытия, гл. 2, ст. 25.

Пришедшу же Ему в дом, приступиста к Нему слепца, и глагола има Иисус: веруета ли, яко могу сие сотворити? глаголаста Ему: ей. Господи. Тогда прикоснуся очию их глаголя: по вере ваю буди вама. И отверзостася очи има. И запрети има Иисус, глаголя: блюдита, да никтоже увесть. Она же изшедша прослависта Его по всей земли той.
Евангелие от Матфея, глава 9, ст. 28-32

Философское содержание категории двойственного числа

Двойственное число в индоевропейском праязыке

Исторические формы индоевропейского двойственного числа представляют только три формы: одна для именительного , винительного и звательного падежей, одна для родительного и местного (предложного) и одна для дательного , отложительного и творительного .

См. также

Напишите отзыв о статье "Двойственное число"

Примечания

Литература

W. von Humboldt, «Über den Dualis» (Берл., 1828, а также Gesamm. Werke, т. VI);
Silberstein, «Über d. Dualis in dem indogerm. Sprachstamm» (Jahn’s Jahrbücher, Suppl. XV, 1849);
Fr. Müller, «Der Dual im indogerm. und semit. Sprachgebiet» (B., 1860); Brugmann, «Grundriss d. vergl. Grammatik d. indogerm. Sprachen» (т. II, 1890), где указана и прочая литература.
В. В. Иванов. Историческая грамматика русского языка. М., 1983 или по некоторым данным 1982

Отрывок, характеризующий Двойственное число

– Итак, что же вы решили, мадонна?
Я собрала всё своё мужество, чтобы не показать, как дрожит мой голос, и совершенно спокойно произнесла:
– Я уже столько раз отвечала вам на этот вопрос, святейшество! Что же могло измениться за такое короткое время?
Приходило ощущение обморока, но, посмотрев в сияющие гордостью глаза Анны, всё плохое вдруг куда-то исчезло... Как же светла и красива была в этот страшный момент моя дочь!..
– Вы сошли с ума, мадонна! Неужели вы сможете так просто послать свою дочь в подвал?.. Вы ведь прекрасно знаете, что её там ждёт! Опомнитесь, Изидора!..
Вдруг, Анна вплотную подошла к Караффе и звонким ясным голосом произнесла:
– Ты не судья и не Бог!.. Ты всего лишь – грешник! Потому и жжёт Перстень Грешников твои грязные пальцы!.. Думаю, он одет на тебя не случайно... Ибо ты самый подлый из них! Ты не испугаешь меня, Караффа. И моя мать никогда не подчинится тебе!
Анна выпрямилась и... плюнула Папе в лицо. Караффа смертельно побледнел. Я никогда не видела, чтобы кто-то бледнел так быстро! Его лицо буквально в долю секунды стало пепельно-серым... а в его жгучих тёмных глазах вспыхнула смерть. Всё ещё стоя в «столбняке» от неожиданного поведения Анны, я вдруг всё поняла – она нарочно провоцировала Караффу, чтобы не тянуть!.. Чтобы скорее что-то решить и не мучить меня. Чтобы самой пойти на смерть... Мою душу скрутило болью – Анна напомнила мне девочку Дамиану... Она решала свою судьбу... а я ничем не могла помочь. Не могла вмешаться.
– Ну что ж, Изидора, думаю вы сильно пожалеете об этом. Вы плохая мать. И я был прав насчёт женщин – все они порождение дьявола! Включая мою несчастную матушку.
– Простите, ваше святейшество, но если ваша мать порождение Дьявола, то кем же тогда являетесь вы?.. Ведь вы – плоть от плоти её? – искренне удивившись его бредовым суждениям, спросила я.
– О, Изидора, я давно уже истребил в себе это!.. И только увидев вас, во мне вновь пробудилось чувство к женщине. Но теперь я вижу, что был не прав! Вы такая же, как все! Вы ужасны!.. Я ненавижу вас и вам подобных!
Караффа выглядел сумасшедшим... Я испугалась, что это может кончиться для нас чем-то намного худшим, чем то, что планировалось в начале. Вдруг, резко подскочив ко мне, Папа буквально заорал: – «Да», или – «нет»?!.. Я спрашиваю вас в последний раз, Изидора!..
Что я могла ответить этому невменяемому человеку?.. Всё уже было сказано, и мне оставалось лишь промолчать, игнорируя его вопрос.
– Я даю вам одну неделю, мадонна. Надеюсь, что вы всё же опомнитесь и пожалеете Анну. И себя... – и схватив мою дочь под руку, Караффа выскочил из комнаты.
Я только сейчас вспомнила, что нужно дышать... Папа настолько ошарашил меня своим поведением, что я никак не могла опомниться и всё ждала, что вот-вот опять отворится дверь. Анна смертельно оскорбила его, и я была уверенна, что, отойдя от приступа злости, он обязательно это вспомнит. Бедная моя девочка!.. Её хрупкая, чистая жизнь висела на волоске, который мог легко оборваться по капризной воле Караффы...
Какое-то время я старалась ни о чём не думать, давая своему воспалённому мозгу хоть какую-то передышку. Казалось, не только Караффа, но вместе с ним и весь знакомый мне мир сошёл с ума... включая мою отважную дочь. Что ж, наши жизни продлились ещё на неделю... Можно ли было что-либо изменить? Во всяком случае, в данный момент в моей уставшей, пустой голове не было ни одной более или менее нормальной мысли. Я перестала что-либо чувствовать, перестала даже бояться. Думаю, именно так чувствовали себя люди, шедшие на смерть...
Могла ли я что-либо изменить за какие-то короткие семь дней, если не сумела найти «ключ» к Караффе за долгие четыре года?.. В моей семье никто никогда не верил в случайность... Потому надеяться, что что-либо неожиданно принесёт спасение – было бы желанием ребёнка. Я знала, что помощи ждать было неоткуда. Отец явно помочь не мог, если предлагал Анне забрать её сущность, в случае неудачи... Мэтэора тоже отказала... Мы были с ней одни, и помогать себе должны были только сами. Поэтому приходилось думать, стараясь до последнего не терять надежду, что в данной ситуации было почти что выше моих сил...
В комнате начал сгущаться воздух – появился Север. Я лишь улыбнулась ему, не испытывая при этом ни волнения, ни радости, так как знала – он не пришёл, чтобы помочь.
– Приветствую тебя, Север! Что привело тебя снова?.. – спокойно спросила я.
Он удивлёно на меня взглянул, будто не понимая моего спокойствия. Наверное, он не знал, что существует предел человеческого страдания, до которого очень трудно дойти... Но дойдя, даже самое страшное, становится безразличным, так как даже бояться не остаётся сил...
– Мне жаль, что не могу помочь тебе, Изидора. Могу ли я что-то для тебя сделать?
– Нет, Север. Не можешь. Но я буду рада, если ты побудешь со мною рядом... Мне приятно видеть тебя – грустно ответила я и чуть помолчав, добавила: – Мы получили одну неделю... Потом Караффа, вероятнее всего, заберёт наши короткие жизни. Скажи, неужели они стоят так мало?.. Неужели и мы уйдём так же просто, как ушла Магдалина? Неужели не найдётся никого, кто очистил бы от этой нелюди наш мир, Север?..
– Я не пришёл к тебе, чтобы отвечать на старые вопросы, друг мой... Но должен признаться – ты заставила меня передумать многое, Изидора... Заставила снова увидеть то, что я годами упорно старался забыть. И я согласен с тобою – мы не правы... Наша правда слишком «узка» и бесчеловечна. Она душит наши сердца... И мы, становимся слишком холодны, чтобы правильно судить происходящее. Магдалина была права, говоря, что наша Вера мертва... Как права и ты, Изидора.
Я стояла, остолбенело уставившись на него, не в силах поверить тому, что слышу!.. Был ли это тот самый, гордый и всегда правый Север, не допускавший какой-либо, даже малейшей критики в адрес его великих Учителей и его любимейшей Мэтэоры?!!
Я не спускала с него глаз, пытаясь проникнуть в его чистую, но намертво закрытую от всех, душу... Что изменило его столетиями устоявшееся мнение?!. Что подтолкнуло посмотреть на мир более человечно?..
– Знаю, я удивил тебя, – грустно улыбнулся Север. – Но даже то, что я открылся тебе, не изменит происходящего. Я не знаю, как уничтожить Караффу. Но это знает наш Белый Волхв. Хочешь ли пойти к нему ещё раз, Изидора?
– Могу ли я спросить, что изменило тебя, Север? – осторожно спросила я, не обращая внимания на его последний вопрос.
Он на мгновение задумался, как бы стараясь ответить как можно более правдиво...
– Это произошло очень давно... С того самого дня, как умерла Магдалина. Я не простил себя и всех нас за её смерть. Но наши законы видимо слишком глубоко жили в нас, и я не находил в себе сил, чтобы признаться в этом. Когда пришла ты – ты живо напомнила мне всё произошедшее тогда... Ты такая же сильная и такая же отдающая себя за тех, кто нуждается в тебе. Ты всколыхнула во мне память, которую я столетиями старался умертвить... Ты оживила во мне Золотую Марию... Благодарю тебя за это, Изидора.
Спрятавшись очень глубоко, в глазах Севера кричала боль. Её было так много, что она затопила меня с головой!.. И я никак не могла поверить, что наконец-то открыла его тёплую, чистую душу. Что наконец-то он снова был живым!..
– Север, что же мне делать? Разве тебе не страшно, что миром правят такие нелюди, как Караффа?..
– Я уже предложил тебе, Изидора, пойдём ещё раз в Мэтэору, чтобы увидеть Владыко... Только он может помочь тебе. Я, к сожалению, не могу...
Я впервые так ярко чувствовала его разочарование... Разочарование своей беспомощностью... Разочарование в том, как он жил... Разочарование в своей устаревшей ПРАВДЕ...
Видимо, сердце человека не всегда способно бороться с тем, к чему оно привыкло, во что оно верило всю свою сознательную жизнь... Так и Север – он не мог так просто и полностью измениться, даже сознавая, что не прав. Он прожил века, веря, что помогает людям... веря, что делает именно то, что, когда-то должно будет спасти нашу несовершенную Землю, должно будет помочь ей, наконец, родиться... Верил в добро и в будущее, несмотря на потери и боль, которых мог избежать, если бы открыл своё сердце раньше...
Но все мы, видимо, несовершенны – даже Север. И как бы не было больно разочарование, с ним приходится жить, исправляя какие-то старые ошибки, и совершая новые, без которых была бы ненастоящей наша Земная жизнь...
– Найдётся ли у тебя чуточку времени для меня, Север? Мне хотелось бы узнать то, что ты не успел рассказать мне в нашу последнюю встречу. Не утомила ли я тебя своими вопросами? Если – да, скажи мне, и я постараюсь не докучать. Но если ты согласен поговорить со мной – ты сделаешь мне чудесный подарок, так как то, что знаешь ты, мне не расскажет уже никто, пока я ещё нахожусь здесь, на Земле…
– А как же Анна?.. Разве ты не предпочитаешь провести время с ней?
– Я звала её... Но моя девочка, наверное, спит, так как не отвечает... Она устала, думаю. Я не хочу тревожить её покой. Потому, поговори со мною, Север.
Он печально-понимающе посмотрел мне в глаза и тихо спросил:
– Что ты хочешь узнать, мой друг? Спрашивай – я постараюсь ответить тебе на всё, что тебя тревожит.
– Светодар, Север... Что стало с ним? Как прожил свою жизнь на Земле сын Радомира и Магдалины?..
Север задумался... Наконец, глубоко вздохнув, будто сбрасывая наваждение прошлого, начал свой очередной захватывающий рассказ...
– После распятия и смерти Радомира, Светодара увезли в Испанию рыцари Храма, чтобы спасти его от кровавых лап «святейшей» церкви, которая, чего бы это ни стоило, пыталась найти и уничтожить его, так как мальчик являлся самым опасным живым свидетелем, а также, прямым продолжателем радомирова Дерева Жизни, которое должно было когда-нибудь изменить наш мир.
Светодар жил и познавал окружающее в семье испанского вельможи, являвшегося верным последователем учения Радомира и Магдалины. Своих детей, к их великой печали, у них не было, поэтому «новая семья» приняла мальчика очень сердечно, стараясь создать ему как можно более уютную и тёплую домашнюю обстановку. Назвали его там Амори (что означало – милый, любимый), так как своим настоящим именем называться Святодару было опасно. Оно звучало слишком необычно для чужого слуха, и рисковать из-за этого жизнью Светодара было более чем неразумно. Так Светодар для всех остальных стал мальчиком Амори, а его настоящим именем звали его лишь друзья и его семья. И то, лишь тогда, когда рядом не было чужих людей...
Очень хорошо помня гибель любимого отца, и всё ещё жестоко страдая, Светодар поклялся в своём детском сердечке «переделать» этот жестокий и неблагодарный мир. Поклялся посвятить свою будущую жизнь другим, чтобы показать, как горячо и самозабвенно любил Жизнь, и как яростно боролся за Добро и Свет и его погибший отец...
Вместе со Светодаром в Испании остался его родной дядя – Радан, не покидавший мальчика ни ночью, ни днём, и без конца волновавшийся за его хрупкую, всё ещё несформировавшуюся жизнь.

Просмотров