Главная » Накопительная » Беккария Ч.:О преступлениях и наказаниях. О преступлениях и наказаниях Чезаре беккариа о преступлениях и наказаниях читать

Беккария Ч.:О преступлениях и наказаниях. О преступлениях и наказаниях Чезаре беккариа о преступлениях и наказаниях читать

И законности, он обосновывал право наказания с позиций теории общественного договора, т.е. необходимостью защищать «общее благо» и обеспечивать безопасность и свободу граждан. Признавая авторитет закона как гарантию от злоупотреблений, он настаивал на равенстве наказаний для всех граждан, на соответствии между совершенным преступлением и назначаемым наказанием. Цель наказания видел не в устрашении, а в его неизбежности, говорил о презумпции невиновности. Большую роль Беккариа отводил предупреждению преступности через совершенствование воспитания и законов; первым выступил против смертной казни.

О. А. Останина

Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. I, А - Д, с. 230.

Беккариа (ит. Beccaria), Чезаре (15.03.1738, Милан - 28.11.1794, там же) - итальянский философ и юрист. Старший сын в обедневшей, но очень знатной семье. Участвуя в 1760-х в просветительском кружке в Милане, познакомился с произведениями Ш. Монтескье, К. Гельвеция и других философов Просвещения. Широкую славу Беккариа принесла брошюра «О преступлениях и наказаниях» (1764). Содержавшиеся в ней «Введение» и «Обращение к читателю» стали своего рода программой европейского Просвещения в сфере юриспруденции, отвергая традиции средневекового права и призывая к гуманизации законодательства. Беккариа исследовал само право наказывать, трактуя проблему в духе идей Ж. Ж. Руссо (гл. II); неясность формулировок в законах и необходимость разработки для них общего критерия (гл. V); соответствие наказания преступлению (гл. VI и VII). Особенно сильное впечатление на современников произвело требование публичности процесса, обеспечения прав и гарантий обвиняемого (гл. XIII, XIV и XV). Однако широкий международный резонанс работа Беккариа вызвала прежде всего из-за категорического осуждения пыток (автор творчески развил воззрения Монтескьё на этот счет) и смертной казни.

Книгу Беккариа приветствовали в печати братья Верри (см. Верри П.) и Д. Дидро . В 1766 году Вольтер опубликовал весьма благожелательный комментарий к сочинению, тогда как католическая цензура, напротив, поместила книгу Беккариа в Индекс запрещенных книг за утверждение о различии между грехом и преступлением. В том же году Беккариа совершил триумфальную поездку в Париж, после которой, однако, начал все больше тяготиться общественной деятельностью, предпочитая уединение.

Екатерина II при составлении той части своего «Наказа» (1766), что касалась реформы уголовного законодательства, руководствовалась идеями Беккариа, будучи знакома с ними по переводу его книги на русский М. Щербатовым . В 1766 он был приглашен в Россию для участия в реформе законодательства. Э. Морелле и Ж. Л. Д’Аламбер отсоветовали ему ехать, а в 1767 граф В. А. Кауниц формально запретил Беккариа покидать Ломбардию. В 1764-1766 Беккратиа сотрудничал с самым известным изданием итальянского Просвещения - журналом «Кафе», опубликовал в нем ряд работ по экономике, эстетике и др. В 1769-1771 он преподавал экономику в Милане, с 1771 был членом Верховного экономического совета. Последующая карьера чиновника высшего ранга отдалила Беккариа от братьев Верри и других деятелей Просвещения. Опубликованные им в 1770-х годах сочинения значительно уступали его главной работе по оригинальности мысли и полемическому задору и не получили столь же широкого общественного отклика.

Главный труд Беккариа был переведен на многие европейские языки. В конце 1765 Морелле выпустил его в Париже на французском. Первое английское издание вышло в 1767; американское - в 1773. В 1770 появился шведский перевод, в 1772 - польский. Под влиянием идей Беккариа в ряде государств были отменены смертная казнь (в Тоскане - в 1786; в Пруссии - в 1787) и пытки (в Швеции - в 1772; в Польше - в 1776).

И. Е. Андронов.

Российская историческая энциклопедия. Т. 2. М., 2015, с. 425-426.

Сочинения:

Литература:

Boneschi M. Quel che il cuore sapeva: Giulia Beccaria, I Verri, I Manzoni. Milano, 2004; Tessitore G. Cesare Beccaria: l’uomo e il mito: idealizzazione e realtà storica. Milano, 2008.

Беккариа (Cesare Вессаnа) (1738-1794) - знаменитый публицист, родился в Милане 15 марта 1738 г., по праву первородства наследовал титул маркиза Бенесано, учился в университете в Павии, где в 1758 г. получил степень доктора прав. В то время Италия представляла ряд мелких государств, раболепно заискивавших перед иностранными правительствами. При полном отсутствии политической независимости умственная жизнь страны находилась в совершенном застое. Родина Б. подпала под власть Австрии и, по словам самого Б., в Милане при населении в 120000 жителей, едва ли можно было найти 20 человек, ценивших просвещение. При всеобщей апатии, при склонности к спокойствию самого Б. и при его недоверчивости к собственным силам, он едва ли выступил бы на литературное поприще, если бы не нашел глубокого сочувствия и поддержки в тесном кружке просвещенных людей, который под названием "Il Caffe" (кофейного) сгруппировался в Милане вокруг братьев Верри. Кружок этот горячо интересовался всеми вопросами своего бурного времени и даже издавал журнал, который) под тем же названием "Il Caffe", печатался в Брешии, так как сотрудники (в числе их был и Б.) избегали местной цензуры и тщательно скрывали свои имена. Журнал просуществовал два года (с июня 1764 по июнь 1766) и обратил на себя внимание заграницей. В то время Вольтер и энциклопедисты во Франции выдвинули в печати на первый план вопросы о веротерпимости и об отмене пытки. Процесс Жана Калласа в Тулузе (1762), увековеченный защитой Вольтера, поднял все литературные силы против изуверства и уголовных законов, которые его поддерживали. По плану энциклопедистов атака должна была открыться сразу и по возможности во всех пунктах Европы. Миланский кружок получил приглашение принять участие в предполагаемом походе, и по единодушному решению его членов 25-ти летний Б. должен был написать сочинение о преступлениях и наказаниях. Через 10 месяцев труд был доведен до конца, и 10 апр. 1764 г. рукопись сочинения: "Dеi delitti е delle реnnе" была отправлена для напечатания в типографы Обера в Ливорно, так как в Тоскане была при Леопольде почти полная свобода печати. Первое издание вышло в свет в августе 1764 г. без означения места печати и имени автора. Оно быстро разошлось в Италии. Опасаясь преследований, от которых его спасли только общественное мнение и покровительство миланского наместника, Б. некоторые мысли старался излагать туманно. Тем не менее смелость и сила его речи вызвали всеобщее удивление. В первые же два года по своему изданию книга Б. появилась на французском, немецк., англ. и голландском языках. Из этих переводов особенно замечателен франц. перевод аббата Мореллэ (Пар., 1766), который придал трактату Б. другой порядок изложения, принятый впоследствии и самим Б. в дальнейших изданиях своей книги. При обшей распространенности франц. языка перевод Мореллэ распространил идеи Б. по всей Европе. Впечатление, произведенное трактатом Б., было громадно; для современников он обладал чарующей силой. Они называли идеи Б. откровением свыше и пророчеством будущего. Энциклопедисты величали Б. новым Ликургом; единственным законодателем своего времени; Дидро, Вольтер, Гельвеций спешили к трактату Б. присоединить свои примечания и комментарии. На мнения Б., как на новый закон, ссылались даже в уголовных судах в Австрии, в Германии в особенности во Франции, чтобы смягчить жестокость приговоров. Коронованные особы вступали с Б. в сношения. Екатерина II вызвала его в России, и он даже решился ехать к нам, но д"Аламберт был против этой поездки; ее не допустило и австрийское правительство, учредив для Б. в 1769 г. кафедру политической экономии в Милане, где он и умер 28 ноября 1794 г.

Беккария окончательно поколебал всеобщую веру в устрашение казнями, как в единственное и всесильное средство для уничтожения преступлений; он доказал, что суровые наказания, ожесточая нравы, только увеличивают преступность в народе, и что политическая мудрость безусловно требует постоянного смягчения системы наказаний. Он выразил глубокое негодование против возмутительных пыток и варварских казней своего времени и указал на нелепость в самом законе предоставлять уголовные доказательства; он восстал против тайных обвинений, развращающих граждан, но в особенности против смертной казни, всегда вредной в благоустроенном государстве по своим разнообразным последствиям для всего общества. Б. первый поднял вопрос об отмене смертной казни и к аргументации его до сих пор не прибавлено ничего нового. Если бы Б. ограничился только этим смелым протестом против бессмысленных установлений и жестокости уголовной практики, то и тогда заслуга его была бы велика. Но Б. обнаружил и высокое творческое дарование и дал новые основания для уголовной политики Он отделил. круг действительных преступлений от воображаемых и произвольных; в самом экономическом строе общества и в устарелом механизме государства он указал причины, от которых преступления неизбежно размножаются, и выяснил лучшие средства для борьбы с преступлениями. Он первый выразил убеждение, что нельзя даже вполне оправдать наказания, пока для предупреждения преступлений общество и закон не приняли всех иных наилучших мер, какие возможны при данных условиях народной жизни. Для уменьшения числа преступлений Б. требует от просвещенного правительства прежде всего распространения образования в народе, мер для развития благосостояния в массе, постепенного уравнения всех граждан как в нравственных, так и в материальных выгодах, как на долю каждого должна бы давать общественная жизнь. Это основной мотив трактата, выраженный сдержанно, но твердо и отчетливо. Конечно, мысли, выраженные в трактате Б., он не первый оповестил Миру, но его заслуга заключается в том, что он свел в одно стройное целое отрывочные идеи предшествовавших ему мыслителей. Трактат его, может быть, не отличается философской глубиной, но он говорит сердцу и чувству человека и написан с искренним воодушевлением, которое охватило его современников и побудило их немедленно приступить к отмене наиболее жестоких уголовных законов. Но трактат Б. стоял выше своего времени, идеи его лишь с трудом утверждались в жизни и немалому еще могли бы мы и в настоящее время поучиться у Б. Почти вслед за изданием этого трактата Фридрих II составил для Пруссии новый уголовный кодекс с значительным смягчением наказаний; Иосиф II отменил пытки, вычеркнул из кодекса мнимые и религиозные и нравственные преступления, чрезвычайно смягчил наказания за действительные религиозные и политически преступления, уменьшил число смертных казней; в Тоскании герцог Леопольд уничтожил пытки, совершенно отменил смертную казнь и столь же, если не больше, смягчил наказание за упомянутые выше преступления; во Франции, во время Революции, сделаны были перемены в том же духе; в России императрица Екатерина II стремилась осуществить идеи Б. И что же? Не прошло и 10 лет, как прежний порядок, с незначительными изменениями, возвратился во всех этих странах, а в России смертная казнь, фактически уничтоженная было при Елисавете Петровне, вновь призвана была для устрашения массы. Достаточно сказать, что в Пруссии, еще в начале нынешнего столетия, существовало четвертование снизу вверх и сверху вниз; что во Франции только после 1830 г. отменены клеймения, отсечения пальца; что в России лишь в 1863 г. отменены в принципе телесные наказания; что даже в наше время в Европе, вообще говоря, наказания далеки от той мягкости и умеренности, которой желал Б., а юстиция еще страдает многими из тех недостатков, против которых он восставал. Трактат Б. О преступлениях и наказаниях признается одним из источников нашего законодательства. В первые годы своего царствования Екатерина II одушевлена была искренним стремлением усвоить России высокие идеи Б., которые она внесла в свой Наказ 1767 г., данный комиссии для сочинения проекта нового Уложения (П. С. 3., ј 12949). На рукописи Наказа, - которая хранится в зале общего собрания Правительствующего Сената в серебряном ковчеге, - имеется собственноручная пометка императрицы о том, что вся Х глава Наказа: "Об обряде криминального суда" есть перевод из книги Б., сделанный по ее повелению Григорием Козицким. Хотя, судя по заглавию, Х глава посвящена лишь вопросам судопроизводства, но в ней говорится и о законах вообще и о преступлениях и наказаниях. Сверх того, заимствовании из Б. встречаются и в главах V, VI и IX. По своему содержанию к уголовному праву может быть отнесена треть всего Наказа - 227 статей, и из них 114 принадлежат Беккарии. Однако, не все его мнения приняты и по некоторым вопросам предпочтение отдано Монтескье. Не мало в Наказе и недомолвок. Так, в нем хотя и говорится о равенстве всех перед законом (ст. 34), но не упоминается о равенстве наказаний для всех (у Б. 27). Кроме того, в Наказе допущено прямое противоречие по вопросу о смертной казни, так как статьи 79 и 486 заимствованные у Монтескье, не согласованы с ст. 209 - 212, взятыми у Б. Наказ не получил силы закона, но и в позднейшем своем законодательстве Екатерина иногда руководствовалась идеями Б. Именно, мысль Б., чтобы каждый был судим себе равным, нашла себе выражение в Учреждении о губерниях 1775 г., по которому каждое сословие в России получило свой особый гражданский и уголовный суд. Но нельзя не заметить, что мысли Б. более соответствует суд присяжных, чем суды сословные. Положения Наказа остались в области благих пожелали, но именно Х глава его, заимствованная у Б., отчасти получила силу закона, так как при составлении Свода Законов она включена была в число источников главы III "Законов о судопроизводстве по делам о преступлениях и проступках" (т. XV, ч. II Св. Зак. по изд. 1876 г.). Таким образом, через посредство Наказание которые положения Б. о предварительном аресте и после доказательств до сих пор остались законом, действующим в тех частях Империи, где еще не введены судебные уставы 1864 г. Этим путем утвердилось в сознании малообразованных судей прежнего времени правило Б., внесенное в закон, о том, что "чем более тяжко обвинение, тем сильные должны быть и доказательства" (ст. 345, т. XV, ч. II). Это правило, помещенное рядом с изречением Петра Великого, что "лучше освободить десять виновных, нежели приговорить невиновного" (ст. 346, взята из ст. 9 Воинского Устава 1716 г.), предупредило множество казней за преступления, не вполне доказанные. Но истинный смысл всего учета Б. о доказательствах, требовавший свободного убеждения судьи в виновности или невинности обвиняемого, не был усвоен нашим законодательством до судебной реформы 1864 г. Прибавим, наконец, что и составители судебных уставов руководствовались трактатом Б. и, между прочим, вполне усвоили нашему новому законодательству учение Б. о присяге, которое не было введено в Наказе 1767 г.

Кроме своего трактата о преступлениях и наказаниях, Б. не написал ничего замечательного. На родине его пользуется еще известностью его сочинение о языке и теории слога - "Ricerche intorno alla natura dello stilo" (Милан, 1770), но его политико-экономические труды не поднимаются над уровнем посредственности. Лучшее издание полного собрания его сочинений("Ореrе")сделано Виллари (Флор., 1854), а лучшее издание его знаменитого трактата приложено к исследованию Канту "В. il diritto penalе" (Флор., 1862; франц. перевод Лакуанта и Дельпеш"а, Пар., 1885). В 1870 г. на пожертвования всего образованного Мира был воздвигнут Б. памятник в родном его городе. Статуя, сделанная скульптором Гранди, изображает Б. в тот момент, когда, остановившись с пером в руке, он готовится написать: "но если я докажу, что смертная казнь не оправдывается ни пользою, ни необходимостью, то дело человечества будет выиграно". Слова эти изображены на памятнике. Со смертью сына Б., Юлии (1856), род его прекратился. В настоящее время трактат Б. переведен на 22 языка. Виднейшие криминалисты не перестают переводить его: новейший немец. перевод принадлежит Глазеру (Вена, 1876), французский - Фостен Эли (Faustin Helie, Пар., 1856). На русском языке, помимо извлечения в Наказе Екатерины II, имеются пять полных переводов Б. Первый перевод Дмитрия Языкова ("Рассуждение о преступлениях и наказаниях с присовокуплением примечаний Дилерота и переписки Б. с Морелдэтом", напечатан по Высочайшему повелению, Спб., 1803), сделанный с француз. издания Мореллэ, по тщательности своей далеко превосходит последующий перевод Хрущева (1806). Перевод Ив. Соболева ("О преступлениях и наказаниях", Радом, 1878) сделан с неудовлетворительного итальянского издания 1853 г., в котором сочинение Б. помещено в том виде, в каком оно было напечатано в первых итал. изданиях до исправления самим автором порядка своего изложения, согласно франц. издание Мореллэ. Перевод С. Зарудного ("Б. о преступлениях и наказаниях в сравнении с главою Х Наказа Екатерины II и с современными законами", Спб., 1879) не всегда точен, в особенности при передаче политико-экономических идей, но издание это заслуживает полного внимания, так как в нем параллельно с текстом Б. помещен текст Наказа и современных русских законов; для изучения влияния Б. на наше законодательство интересны и приложения переводчика. Новейший лучший перевод, сделанный, как и перевод С. Зарудного с издания Канту, принадлежит С. Я. Беликову ("О преступлениях и наказаниях"; Харьков, 1889), который приложил к своему изложению этюд о значении Б. в науке и в истории русского законодательства. Ср. Ринальдини, "В oiographische Skizze nach Cantu"s В." (Вена 1865); Амато-Амати, "Vita edopere di Cesare В." (Милан, 1872); Путелди, "В. е la репа di morte" (Удино, 1878); С. Я. Беликов, "Б. и значение его в науке уголовного права" ("Журнал Мин. Юстиции", 1863 г., кн. 7); А. Городиссий (псевдоним А. Кистяковского), "Влияние Б. на русское уголовное право" (там же, 1864 г. кн. 9).

Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон Энциклопедический словарь.

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Исторические лица Италии (биографический справочник)

Сочинения:

Opera, a cura di Sergio Romagnoli, vol. 1 -2. Firenze, 1963; в рус. пер.- О преступлениях и наказаниях. М., 1939.

Opere. Firenze, 1958. T. 1-2; Dei delitti e delle pene / A cura di F. Venturi. Torino, 1965.

Литература:

Левенсон П. Я. Беккариа и Бентам, их жизнь и общественная деятельность. СПб., 1893;

Решетников Ф. М. Беккариа. М., 1987.

Boneschi M. Quel che il cuore sapeva: Giulia Beccaria, I Verri, I Manzoni. Milano, 2004;

Tessitore G. Cesare Beccaria: l’uomo e il mito: idealizzazione e realtà storica. Milano, 2008.

Ч. Беккариа о преступлениях и наказаниях.

Идеи Вико долгое время не получали распространения и признания, чего никак нельзя сказать о воззрениях его соотечественника, родоначальника так называемой классической школы в науке уголовного права Чезаре Беккариа (1738-1794) автора знаменитого труда «О преступлениях и наказаниях» (1764). Сторонник естественно-правовой доктрины, Беккариа полагает, что когда-то постоянные войны и произвол вконец утомили индивидов и они, пожертвовав некоторой долей принадлежащей им свободы, соединились, чтобы спокойно и в безопасности наслаждаться остальной ее частью. Сумма частиц пожертвований на общее благо свободы образовала верховную

власть нации, которая должна была обеспечить людям нормальное существование под сенью справедливых законов. Но мира и правды нет, кругом насилие и бесправие, поскольку «большая часть законов - не что иное, как привилегия, т. е. подать, наложенная на всех в пользу немногих».

Беккариа, в частности, глубоко возмущен тем положением, при котором за одни и те же проступки богатый и бедный подвергаются разным наказаниям. Порицая какие бы то ни было

сословные привилегии, он категорически заявляет, что там, где знатные и власть имущие отделываются пустяками, а простой народ несет всю тяжесть суровых кар, «разрушаются все понятия о справедливости и долге и на их место становится право сильного». Почему так случилось, что на одном полюсе оказались могущество и счастье, а на другом -лишь унижение и нищета?

У Беккариа имеется на сей счет проницательная догадка. Он указывает на материальные корни социальной несправедливости. Право собственности - вот что оставляет в удел большей

части человечества одно только нищенское существование. Для предотвращения преступлений и оздоровления общества Беккариа не предлагает переустройства жизни на совершенно новых принципах. Он ведет речь «о восседающих на престолах Европы благодетельных монархах, покровительствующих мирным добродетелям, наукам и искусствам, отцах своих народов». Он предпочитает говорить об устранении нищеты и постепенном уравнении всех граждан как в нравственных, так и в материальных выгодах, доставляемых обществом; высказывается за всеобщее просвещение и хорошее воспитание; пишет о простых, мудрых законах и равенстве перед ними всех людей, о необходимости строгой законности и точном соблюдении обязательных гарантий прав личности. Искренняя убежденность Беккариа в неразумности феодальной системы, его гуманизм и талантливая пропаганда передовых воззрений на право и государство объективно сыграли немалую роль в идеологическом оснащении европейских буржуазно-демократических преобразований. Значение идей, развитых в труде «О преступлениях и наказаниях», выходит далеко за пределы проблем уголовного права и судопроизводства. Эти идеи защищают такие универсальные

ценности, как свобода, честь и достоинство человека, общественный порядок, обеспечиваемый прежде всего не репрессиями, грубой силой, но справедливыми законами, самодисциплиной и высоким сознанием индивидов. Они - весомый вклад Беккариа в разработку европейскими просветителями теории правового государства, принципов либерализма. Подобный вклад не мог не сделать мыслитель, убежденный в том, что самым лучшим является социальный строй, при котором достигается максимальное счастье для наибольшего числа людей.

§ I ртпйуипцдеойе облбъбойк

ъБЛПОЩ СЧМСАФУС ХУМПЧЙСНЙ, ОБ ЛПФПТЩИ МАДЙ, ДП ФПЗП ОЕЪБЧЙУЙНЩЕ Й ЦЙЧЫЙЕ Ч ПДЙОПЮЛХ, ПВЯЕДЙОЙМЙУШ Ч ПВЭЕУФЧП, ХФПНСУШ ПФ РПУФПСООПК ЧПКОЩ Й УЧПВПДЩ, ВЕУРПМЕЪОПК, РПФПНХ ЮФП ОЕ ПВЕУРЕЮЕООПК. пОЙ РПЦЕТФЧПЧБМЙ МЙЫШ ДПМЕК УЧПЕК УЧПВПДЩ, ЮФПВЩ ЪБФП УРПЛПКОП Й Ч ВЕЪПРБУОПУФЙ ОБУМБЦДБФШУС ПУФБМШОПК ЕЕ ЮБУФША. йЪ УХННЩ ЧУЕИ ЮБУФЙГ УЧПВПДЩ, РПЦЕТФЧПЧБООЩИ ОБ ПВЭЕЕ ВМБЗП, УПУФБЧЙМБУШ ЧЕТИПЧОБС ЧМБУФШ ОБГЙЙ Й УХЧЕТЕО УФБМ ЪБЛПООЩН ЙИ ИТБОЙФЕМЕН Й ХРТБЧЙФЕМЕН. оП ОЕДПУФБФПЮОП ВЩМП УПЪДБФШ ФБЛПЕ ИТБОЙМЙЭЕ УЧПВПД, ОХЦОП ВЩМП ПИТБОЙФШ ЕЗП ПФ ТБУИЙЭЕОЙС, ФБЛ ЛБЛ ЛБЦДЩК УФТЕНЙМУС ОЕ ФПМШЛП ЧЪСФШ ПВТБФОП УЧПА ЮБУФШ, ОП Й ЪБИЧБФЙФШ ДПМЙ ДТХЗЙИ. рПФТЕВПЧБМЙУШ ЮХЧУФЧЕООЩЕ РПВХЦДЕОЙС, ЛПФПТЩЕ НПЗМЙ 6Щ ПУФБОПЧЙФШ ДЕУРПФЙЮЕУЛЙЕ ХУФТЕНМЕОЙС МАДЕК Л ОЙУРТПЧЕТЦЕОЙА ЪБЛПОПЧ ПВЭЕУФЧБ Й Л ЧПЪЧТБЭЕОЙА РЕТЧПВЩФОПЗП ИБПУБ. ьФЙНЙ ЮХЧУФЧЕООЩНЙ РПВХЦДЕОЙСНЙ Й СЧМСАФУС ОБЛБЪБОЙС, ХУФБОПЧМЕООЩЕ РТПФЙЧ ОБТХЫЙФЕМЕК ЪБЛПОПЧ. зПЧПТА ЮХЧУФЧЕООЩЕ РПВХЦДЕОЙС, РПФПНХ ЮФП, ЛБЛ РПЛБЪБМ ПРЩФ, НБУУЩ ОЕ НПЗХФ ХУЧПЙФШ ФЧЕТДЩИ РТБЧЙМ РПЧЕДЕОЙС Й ЙЪВЕЦБФШ ДЕКУФЧЙС ЧУЕНЙТОПЗП ОБЮБМБ ТБЪМПЦЕОЙС, РТПСЧМСАЭЕЗПУС ЛБЛ Ч НЙТЕ ЖЙЪЙЮЕУЛПН, ФБЛ Й НПТБМШОПН, ЙОБЮЕ ЛБЛ РТЙ РПНПЭЙ РПВХЦДЕОЙК, ЛПФПТЩЕ, ОЕРПУТЕДУФЧЕООП РПТБЦБС ЮХЧУФЧБ Й ДМЙФЕМШОП ЪБРЕЮБФМЕЧБСУШ Ч ХНЕ, ХТБЧОПЧЕЫЙЧБАФ УЙМХ ЧРЕЮБФМЕОЙК, РПТПЦДБЕНЩИ ФПК ЙМЙ ДТХЗПК УФТБУФША, РТПФЙЧПВПТУФЧХАЭЕК ПВЭЕНХ ВМБЗХ. оЙ ДПЧПДЩ ТБЪХНБ, ОЙ ЛТБУОПТЕЮЙЕ, ОЙ ДБЦЕ ЧЕМЙЮБКЫЙЕ ЙУФЙОЩ ОЕ Ч УЙМБИ ОБДПМЗП ХДЕТЦБФШ ПФ ЧЪТЩЧБ УФТБУФЙ, ЧПЪВХЦДЕООЩЕ ЦЙЧЩНЙ ЧРЕЮБФМЕОЙСНЙ ПЛТХЦБАЭЕЗП НЙТБ.

§ II ртбчп облбъбойс

чУСЛПЕ ОБЛБЪБОЙЕ, ОЕ ЧЩФЕЛБАЭЕЕ ЙЪ БВУПМАФОПК ОЕПВИПДЙНПУФЙ, СЧМСЕФУС, ЛБЛ ЗПЧПТЙФ ЧЕМЙЛЙК нПОФЕУЛШЕ, ФЙТБОЙЮЕУЛЙН. ьФП РПМПЦЕОЙЕ НПЦЕФ ВЩФШ ЧЩТБЦЕОП ВПМЕЕ ПВЭЙН ПВТБЪПН: ЧУСЛПЕ РТПСЧМЕОЙЕ ЧМБУФЙ ЮЕМПЧЕЛБ ОБД ЮЕМПЧЕЛПН, ОЕ ЧЩФЕЛБАЭЕЕ ЙЪ БВУПМАФОПК ОЕПВИПДЙНПУФЙ, СЧМСЕФУС ФЙТБОЙЮЕУЛЙН. фБЛЙН ПВТБЪПН, ЧПФ ОБ ЮЕН ПУОПЧЩЧБЕФУС РТБЧП УХЧЕТЕОБ ЛБТБФШ ЪБ РТЕУФХРМЕОЙС: ОБ ОЕПВИПДЙНПУФЙ ЪБЭЙЭБФШ ИТБОЙМЙЭЕ ПВЭЕЗП ВМБЗБ ПФ РПУСЗБФЕМШУФЧ ПФДЕМШОЩИ МЙГ. й ЮЕН ВПМЕЕ УЧСЭЕООБ Й ОЕРТЙЛПУОПЧЕООБ ВЕЪПРБУОПУФШ, ЮЕН ВПМШЫЕ УЧПВПДЩ УПИТБОСЕФ УХЧЕТЕО ЪБ РПДДБООЩНЙ, ФЕН УРТБЧЕДМЙЧЕЕ ОБЛБЪБОЙЕ. ъБЗМСОЕН Ч УЕТДГЕ ЮЕМПЧЕЮЕУЛПЕ, -- Ч ОЕН НЩ ОБКДЕН ФЕ ОБЮБМБ, ОБ ЛПФПТЩИ ЪЙЦДЕФУС ЙУФЙООПЕ РТБЧП УХЧЕТЕОБ ОБЛБЪЩЧБФШ ЪБ РТЕУФХРМЕОЙС, ФБЛ ЛБЛ НПТБМШОБС РПМЙФЙЛБ ФПМШЛП ФПЗДБ НПЦЕФ РТЙОЕУФЙ ДМЙФЕМШОХА РПМШЪХ, ЕУМЙ ПОБ ВХДЕФ ПУОПЧБОБ ОБ ОЕЙЪНЕООЩИ ЮХЧУФЧБИ ЮЕМПЧЕЛБ. чУСЛЙК ЪБЛПО, ХЛМПОСАЭЙКУС ПФ ЬФПЗП ОБЮБМБ, ЧУЕЗДБ ОБФПМЛОЕФУС ОБ РТПФЙЧПДЕКУФЧЙЕ, ЛПФПТПЕ Ч ЛПОГЕ ЛПОГПЧ Й ПДЕТЦЙФ ОБД ОЙН ЧЕТИ. фБЛ, УБНБС НБМБС, ОП РПУФПСООП ДЕКУФЧХАЭБС Ч ЛБЛПН-МЙВП ФЕМЕ УЙМБ РТЕПДПМЕЧБЕФ ОБЙВПМШЫЕЕ ДЧЙЦЕОЙЕ, ЙЪЧОЕ УППВЭЕООПЕ ЬФПНХ ФЕМХ.

оЙ ПДЙО ЮЕМПЧЕЛ ОЕ РПЦЕТФЧПЧБМ ЮБУФША УЧПЕК УЧПВПДЩ ЕДЙОУФЧЕООП ТБДЙ ПВЭЕЗП ВМБЗБ, -- РПДПВОЩЕ ИЙНЕТЩ УХЭЕУФЧХАФ ФПМШЛП Ч ТПНБОБИ. оБРТПФЙЧ, ЧУСЛЙК ЙЪ ОБУ ЦЕМБМ 6Щ, ЕУМЙ 6Щ ЬФП ФПМШЛП ВЩМП ЧПЪНПЦОП, ЮФПВЩ ДПЗПЧПТЩ УЧСЪЩЧБМЙ ДТХЗЙИ, ОП ОЕ ОБУ; ЧУСЛЙК ЧЙДЙФ Ч УЕВЕ ГЕОФТ ЪЕНОЩИ ПФОПЫЕОЙК.

тБЪНОПЦЕОЙЕ ТПДБ ЮЕМПЧЕЮЕУЛПЗП, ОЕЪОБЮЙФЕМШОПЕ УБНП РП УЕВЕ, ОП УМЙЫЛПН РТЕЧЩЫБАЭЕЕ ФЕ УТЕДУФЧБ, ЛПФПТШНЙ УЛХДОБС Й ОЕЧПЪДЕМЩЧБЕНБС РТЙТПДБ НПЗМБ ХДПЧМЕФЧПТЙФШ ЧПЪТБУФБЧЫЙЕ РПФТЕВОПУФЙ, ПВЯЕДЙОЙМБ РЕТЧЩИ ДЙЛБТЕК. ч ГЕМСИ РТПФЙЧПДЕКУФЧЙС РЕТЧЩН ПВЯЕДЙОЕОЙСН, РП ОЕПВИПДЙНПУФЙ, ПВТБЪПЧБМЙУШ Й ДТХЗЙЕ, Й ФБЛЙН ПВТБЪПН Ч УПУФПСОЙЙ ЧПКОЩ УФБМЙ ОБИПДЙФШУС ХЦЕ ОЕ ПФДЕМШОЩЕ МЙГБ, Б ОБГЙЙ.

уМЕДПЧБФЕМШОП, ФПМШЛП ПДОБ ОЕПВИПДЙНПУФШ ЪБУФБЧЙМБ МАДЕК ХУФХРЙФШ ЮБУФШ УЧПЕК УПВУФЧЕООПК УЧПВПДЩ; ПФУАДБ ПЮЕЧЙДОП, ЮФП ЧУСЛЙК ЦЕМБМ ПФДБФШ Ч ПВЭЕЕ ИТБОЙМЙЭЕ ЧПЪНПЦОП НЕОШЫХА ДПМА ЕЕ, -- ТПЧОП УФПМШЛП, УЛПМШЛП ФТЕВПЧБМПУШ, ЮФПВЩ ПВСЪБФШ ДТХЗЙИ ПЛБЪЩЧБФШ ЕНХ ЪБЭЙФХ. уПЧПЛХРОПУФШ ЬФЙИ УБНЩИ НБМЩИ ЮБУФЙГ УЧПВПДЩ ПВТБЪХЕФ РТБЧП ОБЛБЪБОЙС. чУЕ, ЮФП УЧЕТИ ЬФПЗП, -- ЪМПХРПФТЕВМЕОЙЕ, Б ОЕ РТБЧПУХДЙЕ, ЖБЛФ, ОП ОЕ РТБЧП. ъБНЕФШФЕ, ЮФП УМПЧП РТБЧП ОЕ РТПФЙЧПРПМПЦОП УМПЧХ УЙМБ, РЕТЧПЕ СЧМСЕФУС УЛПТЕЕ ЧЙДПЙЪНЕОЕОЙЕН ЧФПТПЗП, Б ЙНЕООП ЧЙДПЙЪНЕОЕОЙЕН ОБЙВПМЕЕ РПМЕЪОПН ВПМШЫЙОУФЧХ. рПД УРТБЧЕДМЙЧПУФША С РПОЙНБА ОЕ ЮФП ЙОПЕ, ЛБЛ УЧСЪШ, ОЕПВИПДЙНХА ДМС ПВЯЕДЙОЕОЙС ЮБУФОЩИ ЙОФЕТЕУПЧ, ВЕЪ ЛПФПТПК ЧПУУФБОПЧЙМПУШ 6Щ РТЕЦОЕЕ ЧОЕПВЭЕУФЧЕООПЕ УПУФПСОЙЕ. чУСЛПЕ ОБЛБЪБОЙЕ, ОЕ ЧЩЪЩЧБЕНПЕ ОЕПВИПДЙНПУФША УПИТБОЙФШ ЬФХ УЧСЪШ, ОЕУРТБЧЕДМЙЧП РП УЧПЕК РТЙТПДЕ. оЕ ОХЦОП УЧСЪЩЧБФШ, ДБМЕЕ, УП УМПЧПН УРТБЧЕДМЙЧПУФШ ЙДЕА П ЮЕН-ФП ЧЕЭЕУФЧЕООПН -- ЧТПДЕ ЖЙЪЙЮЕУЛПК УЙМЩ ЙМЙ ЛБЛПЗП-ФП УХЭЕУФЧБ. уРТБЧЕДМЙЧПУФШ -- ЬФП РТПУФП РПОСФЙЕ, ОП ЙНЕАЭЕЕ ВЕУЛПОЕЮОПЕ ЧМЙСОЙЕ ОБ УЮБУФШЕ ЧУЕИ МАДЕК. с ОЕ ЗПЧПТА ЪДЕУШ П ФПК УРТБЧЕДМЙЧПУФЙ, ЛПФПТБС ЙУИПДЙФ ПФ ВПЗБ Й ПФОПУЙФУС ОЕРПУТЕДУФЧЕООП Л ОБЛБЪБОЙСН Й ОБЗТБДБН Ч ВХДХЭЕК ЦЙЪОЙ.

§ VI уптбънетопуфш нецдх ртеуфхрмеойснй й облбъбойснй

пВЭБС РПМШЪБ ФТЕВХЕФ, ЮФП6Щ РТЕУФХРМЕОЙС ОЕ УПЧЕТЫБМЙУШ Й Ч ПУПВЕООПУФЙ ЮФПВЩ ОЕ УПЧЕТЫБМЙУШ РТЕУФХРМЕОЙС, ОБЙВПМЕЕ ЧТЕДОЩЕ ДМС ПВЭЕУФЧБ. рПЬФПНХ РТЕРСФУФЧЙС, УДЕТЦЙЧБАЭЙЕ МАДЕК ПФ РТЕУФХРМЕОЙК, ДПМЦОЩ ВЩФШ ФЕН УЙМШОЕЕ, ЮЕН ЧБЦОЕЕ ОБТХЫБЕНПЕ ВМБЗП Й ЮЕН УЙМШОЕЕ РПВХЦДЕОЙС Л УПЧЕТЫЕОЙА РТЕУФХРМЕОЙК. уМЕДПЧБФЕМШОП, ДПМЦОБ ВЩФШ УПТБЪНЕТОПУФШ НЕЦДХ РТЕУФХРМЕОЙСНЙ Й ОБЛБЪБОЙСНЙ.

оЕЧПЪНПЦОП РТЕДХРТЕДЙФШ ЧУЕ ЪМП, РПТПЦДБЕНПЕ ЧУЕПВЭЕК ВПТШВПК ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙИ УФТБУФЕК. пОП ХЧЕМЙЮЙЧБЕФУС УПТБЪНЕТОП ТПУФХ ОБУЕМЕОЙС Й ЧПЪТБУФБАЭЙН ПФУАДБ УФПМЛОПЧЕОЙСН ЮБУФОЩИ ЙОФЕТЕУПЧ, РПФПНХ ЮФП ЬФЙ ЙОФЕТЕУЩ ОЕМШЪС УПЗМБУПЧБФШ Й ОБРТБЧМСФШ Л ПВЭЕНХ ВМБЗХ РП РТБЧЙМБН ЗЕПНЕФТЙЙ. ч РПМЙФЙЮЕУЛПК БТЙЖНЕФЙЛЕ РТЙИПДЙФУС НБФЕНБФЙЮЕУЛХА ФПЮОПУФШ ЪБНЕОСФШ ЧЩЮЙ-УМЕОЙЕН ЧЕТПСФОПУФЙ. вТПУЙЧ ЧЪЗМСД ОБ ЙУФПТЙА, НЩ ХЧЙДЙН, ЮФП У ТБУЫЙТЕОЙЕН ЗТБОЙГ ЗПУХДБТУФЧБ ТБУФЕФ Й ЕЗП ОЕХУФТПКУФЧП, ЮФП Ч ФБЛПК ЦЕ УФЕРЕОЙ ПУМБВМСЕФУС ОБГЙПОБМШОПЕ ЮХЧУФЧП, ЮФП РПВХЦДЕОЙС Л РТЕУФХРМЕОЙСН ХЧЕМЙЮЙЧБАФУС УПТБЪНЕТОП ЧЩЗПДБН, ЛПФПТЩЕ ЛБЦДЩК ЙЪЧМЕЛБЕФ ДМС УЕВС ЙЪ ПВЭЕУФЧЕООПЗП ОЕХУФТПКУФЧБ. рПЬФПНХ ХУЙМЕОЙЕ ОБЛБЪБОЙК УФБОПЧЙФУС РП ХЛБЪБООЩН УППВТБЦЕОЙСН ЧУЕ ВПМЕЕ Й ВПМЕЕ ОЕПВИПДЙНЩН.

уЙМБ, РПДПВОБС ФСЦЕУФЙ, ЪБУФБЧМСАЭБС ОБУ УФТЕНЙФШУС Л МЙЮОПНХ ВМБЗПРПМХЮЙА, УДЕТЦЙЧБЕФУС ФПМШЛП РТПФЙЧПРПМБЗБЕНЩНЙ ЕК РТЕРСФУФЧЙСНЙ. ьФБ УЙМБ РТПСЧМСЕФУС Ч УМПЦОПН ТСДЕ ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙИ ДЕКУФЧЙК, Й ОБЛБЪБОЙС, ЛПФПТЩЕ С ОБЪЧБМ ВЩ РПМЙФЙЮЕУЛЙНЙ РТЕРСФУФЧЙСНЙ , РТЕДПФЧТБЭБАФ ЧПЪНПЦОЩЕ ЧТЕДОЩЕ РПУМЕДУФЧЙС ПФ ЧЪБЙНОПЗП УФПМЛОПЧЕОЙС ЬФЙИ ДЕКУФЧЙК, ОЕ ХОЙЮФПЦБС РПТПЦДБАЭЕК ЙИ РТЙЮЙОЩ, Ф. Е. ОЕЙЪНЕООП РТЙУХЭЕК ЮЕМПЧЕЛХ ЮХЧУФЧЙФЕМШОПУФЙ. дЕКУФЧХС ФБЛ, ЪБЛПОПДБФЕМШ РПУФХРБЕФ РПДПВОП ЙУЛХУОПНХ ЪПДЮЕНХ, ПВСЪБООПУФШ ЛПФПТПЗП ХУФТБОСФШ ЧТЕДОПЕ ЧМЙСОЙЕ УЙМЩ ФСЦЕУФЙ, Й ЙУРПМШЪПЧБФШ ЕЕ ФБН, ЗДЕ ЬФП УРПУПВУФЧХЕФ РТПЮОПУФЙ ЪДБОЙС.

еУМЙ НЩ РТЙЪОБЕН, ЮФП ПВЯЕДЙОЕОЙЕ МАДЕК ОЕПВИПДЙНП, ЮФП ЙНЕАФУС ДПЗПЧПТЩ, ОЕПВИПДЙНП УМЕДХАЭЙЕ ЙЪ УБНПК РТПФЙЧПРПМПЦОПУФЙ ЮБУФОЩИ ЙОФЕТЕУПЧ, ФП НПЦЕФ ВЩФШ ХУФБОПЧМЕОБ Й МЕУФОЙГБ ОБТХЫЕОЙК РПТСДЛБ. чЩУЫХА УФХРЕОШ ЕЕ УПУФБЧМСАФ ФЕ ЙЪ ОЙИ, ЛПФПТЩЕ ТБЪТХЫБАФ ОЕРПУТЕДУФЧЕООП УБНП ПВЭЕУФЧП, ОЙЪЫХА -- УБНПЕ ОЕЪОБЮЙФЕМШОПЕ, ЛБЛПЕ ФПМШЛП НПЦЕФ ВШФШ, ОБТХЫЕОЙЕ РТБЧ ЮБУФОПЗП МЙГБ. нЕЦДХ ЬФЙНЙ ЛТБКОЙНЙ УФХРЕОСНЙ ТБУРПМПЦЕОЩ Ч ОЙУИПДСЭЕН РПТСДЛЕ, ПФ УБНПЗП ВПМШЫЕЗП ДП УБНПЗП НБМПЗП, ЧУЕ ДЕКУФЧЙС, РТПФЙЧОЩЕ ПВЭЕНХ ВМБЗХ, ОБЪЩЧБЕНЩЕ РТЕУФХРМЕОЙСНЙ. еУМЙ ВЩ ЗЕПНЕФТЙС ВЩМБ РТЙМПЦЙНБ Л ВЕУЮЙУМЕООЩН Й ОЕСУОЩН УПЮЕФБОЙСН ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙИ РПУФХРЛПЧ, ФП ДПМЦОБ ВЩМБ ВЩ УХЭЕУФЧПЧБФШ Й УППФЧЕФУФЧХАЭБС МЕУФОЙГБ ОБЛБЪБОЙК, ПФ ОБЙВПМЕЕ ФСЦЛПЗП ДП ОБЙВПМЕЕ МЕЗЛПЗП. оП НХДТПНХ ЪБЛПОПДБФЕМА ДПУФБФПЮОП ХЛБЪБФШ ФПМШЛП ПУОПЧОЩЕ ОБЮБМБ, ОЕ ОБТХЫБС РПТСДЛБ ОБЪОБЮЕОЙЕН ЪБ РТЕУФХРМЕОЙС РЕТЧПК УФЕРЕОЙ ФБЛЙИ ОБЛБЪБОЙК, ЛПФПТЩЕ УППФЧЕФУФЧХАФ РТЕУФХРМЕОЙСН РПУМЕДОЕК УФЕРЕОЙ. еУМЙ ВЩ УХЭЕУФЧПЧБМБ ФПЮОБС Й ЧУЕПВЭБС МЕУФОЙГБ РТЕУФХРМЕОЙК Й ОБЛБЪБОЙК, НЩ ЙНЕМЙ 6Щ ДПЧПМШОП ЧЕТОПЕ ПВЭЕЕ НЕТЙМП УФЕРЕОЙ ФЙТБОЙЙ Й УЧПВП-ДЩ, ЮЕМПЧЕЛПМАВЙС Й ЦЕУФПЛПУФЙ ТБЪМЙЮОШИ ОБГЙК.

дЕКУФЧЙЕ, ЛПФПТПЕ ОЕ ЧЛМАЮЕОП Ч ХЛБЪБООХА МЕУФОЙГХ, ОЕ НПЦЕФ ОБЪЩЧБФШУС РТЕУФХРМЕОЙЕН Й ПВМБЗБЕФУС ОБЛБЪБОЙЕН ФПМШЛП ФЕНЙ, ЛПНХ ЧЩЗПДОП ЕЗП ФБЛ ОБЪЩЧБФШ. оЕПРТЕДЕМЕООПУФШ ЗТБОЙГ РТЕУФХРОПЗП РПТПДЙМБ Ч ОБГЙСИ ОТБЧУФЧЕООПУФШ, ОБИПДСЭХАУС Ч РТПФЙЧПТЕЮЙЙ У ЪБЛПОБНЙ, РТЙЧЕМБ Л ФПНХ, ЮФП ПДОЙ ЪБЛПОЩ РТПФЙЧПТЕЮБФ ДТХЗЙН, ЮФП ОБЙВПМЕЕ НХДТЩК РПДЧЕТЗБЕФУС ОБЙВПМЕЕ УХТПЧПНХ ОБЛБЪБОЙА. рПОСФЙЕ РПТПЛБ Й ДПВТПДЕФЕМЙ УФБОПЧЙФУС ОЕПРТЕДЕМЕООЩН Й ЛПМЕВМАЭЙНУС, ОБУФХРБЕФ ОЕХЧЕТЕООПУФШ Ч УЧПЕН УХЭЕУФЧПЧБОЙЙ, ЧМЕЛХЭБС ЪБ УПВПК ДМС РПМЙФЙЮЕУЛЙИ ФЕМ МЕФБТЗЙА Й ЗЙВЕМШОЩК УПО. лФП ЛБЛ ЖЙМПУПЖ ВХДЕФ ЙЪХЮБФШ ЪБЛПОЩ Й МЕФПРЙУЙ ОБГЙК, ФПФ ХЧЙДЙФ, ЮФП РПЮФЙ ЧУЕЗДБ УНЩУМ ФБЛЙИ УМПЧ ЛБЛ ДПВТПДЕФЕМШ Й РПТПЛ, ИПТПЫЙК ЗТБЦДБОЙО Й РТЕУФХРОЙЛ -- ЙЪНЕОСМУС Ч ФЕЮЕОЙЕ УФПМЕФЙК ОЕ ЧУМЕДУФЧЙЕ ЙЪНЕОЕОЙС ХУМПЧЙК УФТБОЩ, УППФЧЕФУФЧХАЭЕЗП ПВЭЙН ЙОФЕТЕУБН, ОП Ч УЙМХ УФТБУФЕК Й ЪБВМХЦДЕОЙК, ПЧМБДЕЧБЧЫЙИ ПДОП ЪБ ДТХЗЙН ТБЪ-МЙЮОЩНЙ ЪБЛПОПДБФЕМСНЙ. пО ХЧЙДЙФ, ЮФП ДПЧПМШОП ЮБУФП УФТБУФЙ ПДОПЗП ЧЕЛБ ПВТБЪХАФ ПУОПЧХ ОТБЧУФЧЕООПУФЙ ВХДХЭЙИ ЧЕЛПЧ, ЮФП УЙМШОЩЕ УФТБУФЙ, РПТПЦДЕООЩЕ ЙЪХЧЕТУФЧПН Й ЧППДХЫЕЧМЕОЙЕН, ПУМБВМЕООЩЕ Й УНСЗЮЕООЩЕ ЧТЕНЕОЕН, РТЙЧПДСЭЙН Ч ТБЧОПЧЕУЙЕ ЧУЕ ЖЙЪЙЮЕУЛЙЕ Й НПТБМШОЩЕ СЧМЕОЙС, УФБОПЧСФУС НБМП-РПНБМХ НХДТПУФША ЧЕЛБ Й ПТХДЙЕН, РПМЕЪОЩН Ч ТХЛБИ МПЧЛПЗП Й УЙМШОПЗП. чПФ ЛБЛЙН ПВТБЪПН РТПЙЪПЫМЙ РПОСФЙС П ЮЕУФЙ, ДПВТПДЕФЕМЙ, РПОСФЙС ОБЙВПМЕЕ УНХФОЩЕ Й ФЕРЕТШ, РПФПНХ ЮФП ПОЙ ЙЪНЕОСАФУС РПД ЧМЙСОЙЕН ЧТЕНЕОЙ, ПУФБЧМСАЭЕЗП ПФ ЧЕЭЕК ПДОЙ ОБЪЧБОЙС, РПФПНХ ЮФП ПОЙ ЙЪНЕОСАФУС Ч ЪБЧЙУЙНПУФЙ ПФ ТЕЛ Й ЗПТ, СЧМСАЭЙИУС ПЮЕОШ ЮБУФП ЗТБОЙГБНЙ ОЕ ФПМШЛП Ч ЖЙЪЙЮЕУЛПК, ОП Й Ч НПТБМШОПК ЗЕПЗТБЖЙЙ.

еУМЙ ОБУМБЦДЕОЙЕ Й УФТБДБОЙЕ -- ДЧЙЦХЭЕЕ ОБЮБМП УХЭЕУФЧ, ПДБТЕООЩИ ЮХЧУФЧБНЙ, ЕУМЙ УТЕДЙ РПВХЦДЕОЙК, ОБРТБЧМСАЭЙИ МАДЕК ДБЦЕ Л УБНЩН ЧПЪЧЩЫЕООЩН ДЕКУФЧЙСН, ОЕЧЙДЙНЩК ЪБЛПОПДБФЕМШ ХУФБОПЧЙМ ОБЗТБДЩ Й ОБЛБЪБОЙС, ФП ОЕУПНОЕООП, ЮФП ЙЪ ОЕРТБЧЙМШОПЗП ТБУРТЕДЕМЕОЙС ФЕИ Й ДТХЗЙИ ЧПЪОЙЛБЕФ РТПФЙЧПТЕЮЙЕ, НБМП ЪБНЕЮБЕНПЕ, ОП ФЕН ВПМЕЕ ТБУРТПУФТБОЕООПЕ, ЪБЛМАЮБАЭЕЕУС Ч ФПН, ЮФП УБНЙ ОБЛБЪБОЙС РПТПЦДБАФ РТЕУФХРМЕОЙС. еУМЙ ЪБ ДЧБ РТЕУФХРМЕОЙС, ОБОПУСЭЙЕ ТБЪМЙЮОЩК ЧТЕД ПВЭЕУФЧХ, ОБЪОБЮЕОП ПДЙОБЛПЧПЕ ОБЛБЪБОЙЕ, ФП ПФУХФУФЧХАФ РПВХЦДЕОЙС, РТЕРСФУФЧХАЭЙЕ УПЧЕТЫЕОЙА ВПМЕЕ ЪОБЮЙФЕМШОПЗП РТЕУФХРМЕОЙС, ТБЪ ПОП УПЕДЙОЕОП У ВПМЕЕ ЪОБЮЙФЕМШОПК ЧЩЗПДПК.

§ XII гемш облбъбойк

рТПУФПЕ ТБУУНПФТЕОЙЕ ЙЪМПЦЕООЩИ ДП УЙИ РПТ ЙУФЙО У ПЮЕЧЙДОПУФША РПЛБЪЩЧБЕФ, ЮФП ГЕМШ ОБЛБЪБОЙК ЪБЛМАЮБЕФУС ОЕ Ч ЙУФСЪБОЙЙ Й НХЮЕОЙЙ ЮЕМПЧЕЛБ Й ОЕ Ч ФПН, ЮФПВЩ УДЕМБФШ ОЕУХЭЕУФЧХАЭЙН ХЦЕ УПЧЕТЫЕООПЕ РТЕУФХРМЕОЙЕ. нПЦЕФ МЙ РПМЙФЙЮЕУЛПЕ ФЕМП, ЛПФПТПЕ ОЕ ФПМШЛП УБНП ОЕ ТХЛПЧПДУФЧХЕФУС УФТБУФСНЙ, ОП ХНЕТСЕФ УФТБУФЙ ЮБУФОЩИ МЙГ, НПЦЕФ МЙ ПОП ДБЧБФШ РТЙАФ ФБЛПК ВЕУРПМЕЪОПК ЦЕУФПЛПУФЙ, ПТХДЙА ЪМПВЩ Й ЖБОБФЙЪНБ Й УМБВЩИ ФЙТБОПЧ? тБЪЧЕ НПЗХФ УФПОЩ ОЕУЮБУФОПЗП УДЕМБФШ ОЕ ВЩЧЫЙН ФП, ЮФП УПЧЕТЫЕОП Ч РТПЫМПН? уМЕДПЧБФЕМШОП, ГЕМШ ОБЛБЪБОЙС ЪБЛМАЮБЕФУС ФПМШЛП Ч ФПН, ЮФПВЩ ЧПУРТЕРСФУФЧПЧБФШ ЧЙОПЧОПНХ ЧОПЧШ ОБОЕУФЙ ЧТЕД ПВЭЕУФЧХ Й ХДЕТЦБФШ ДТХЗЙИ ПФ УПЧЕТЫЕОЙС ФПЗП ЦЕ. рПЬФПНХ УМЕДХЕФ ХРПФТЕВМСФШ ФПМШЛП ФБЛЙЕ ОБЛБЪБОЙС, ЛПФПТЩЕ РТЙ УПИТБОЕОЙЙ УПТБЪНЕТОПУФЙ У РТЕУФХРМЕОЙСНЙ РТПЙЪЧПДЙМЙ 6Щ ОБЙВПМЕЕ УЙМШОПЕ Й ОБЙВПМЕЕ ДМЙФЕМШОПЕ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ ОБ ДХЫХ МАДЕК Й ВЩМЙ 6Щ ОБЙНЕОЕЕ НХЮЙФЕМШОЩНЙ ДМС ФЕМБ РТЕУФХРОЙЛБ.

§ XVI п рщфле

рЩФЛБ ПВЧЙОСЕНПЗП ЧП ЧТЕНС УХДБ ОБД ОЙН СЧМСЕФУС ЦЕУФПЛПУФША, ПУЧСЭЕООПК ПВЩЮБЕН. пВЧЙОСЕНПЗП РЩФБАФ, ЮФПВЩ ЧЩОХДЙФШ ЕЗП РТЙЪОБОЙЕ ЙМЙ РПФПНХ ЮФП Ч ЕЗП РПЛБЪБОЙСИ ЙНЕАФУС РТПФЙЧПТЕЮЙС. еЗП РЩФБАФ, ЮФПВЩ ПВОБТХЦЙФШ УПХЮБУФОЙЛПЧ ЙМЙ ТБДЙ ЛБЛПЗП-ФП НЕФБЖЙЪЙЮЕУЛПЗП Й ОЕРПОСФОПЗП ПЮЙЭЕОЙС. еЗП РШФЫАФ, ОБЛПОЕГ, У ГЕМША ТБУЛТЩФЙС ДТХЗЙИ РТЕУФХРМЕОЙК, Ч ЛПФПТШИ ПО ИПФС ОЕ ПВЧЙОСЕФУС, ОП НПЦЕФ ВШРРШ ЧЙОПЧОШН.

оЙЛФП ОЕ НПЦЕФ ВЩФШ ОБЪЧБО РТЕУФХРОЙЛПН, РПЛБ ОЕ ЧЩОЕУЕО ПВЧЙОЙФЕМШОЩК РТЙЗПЧПТ, Й ПВЭЕУФЧП ОЕ НПЦЕФ МЙЫЙФШ ПВЧЙОСЕНПЗП УЧПЕЗП РПЛТПЧЙФЕМШУФЧБ ДП ФПЗП, ЛБЛ ВХДЕФ ТЕЫЕОП, ЮФП ПО ОБТХЫЙМ ХУМПЧЙС, РТЙ УПВМАДЕОЙЙ ЛПФПТЩИ ЕНХ Й ПВЕУРЕЮЙЧБМПУШ ЬФП РПЛТПЧЙФЕМШУФЧП. уМЕДПЧБФЕМШОП, ФПМШЛП РТБЧП УЙМЩ НПЦЕФ ДБФШ УХДШЕ ЧМБУФШ ОБЛБЪЩЧБФШ ЗТБЦДБОЙОБ, ЛПЗДБ УХЭЕУФЧХЕФ ЕЭЕ УПНОЕОЙЕ, СЧМСЕФУС МЙ ПО ЧЙОПЧОЩН ЙМЙ ОЕФ. оЕ ОПЧПК СЧМСЕФУС УМЕДХАЭБС ДЙМЕННБ: РТЕУФХРМЕОЙЕ ДПЛБЪБОП ЙМЙ ОЕ ДПЛБЪБОП. еУМЙ ДПЛБЪБОП, ФП ЪБ ОЕЗП НПЦОП ОБЪОБЮЙФШ ФПМШЛП ФП ОБЛБЪБОЙЕ, ЛПФПТПЕ ХУФБОПЧМЕОП ЪБЛПОПН, Й РЩФЛБ СЧМСЕФУС ВЕУРПМЕЪОПК, РПФПНХ ЮФП УПЪОБОЙЕ РТЕУФХРОЙЛБ ЙЪМЙЫОЕ. еУМЙ ЦЕ РТЕУФХРМЕОЙЕ ОЕ ДПЛБЪБОП, ФП ОЕМШЪС ЙУФСЪБФШ ОЕЧЙООПЗП, ЛПФПТЩН РП ЪБЛПОХ ДПМЦЕО УЮЙФБФШУС ЧУСЛЙК, ЮШЕ РТЕУФХРМЕОЙЕ ОЕ ДПЛБЪБОП. рТЙВБЧМА Л ЬФПНХ, ЮФП ФТЕВПЧБФШ ПФ ЮЕМПЧЕЛБ, ЮФПВЩ ПО ВЩМ Ч ПДОП Й ФП ЦЕ ЧТЕНС Й ПВЧЙОЙФЕМЕН Й ПВЧЙОСЕНПН, ДХНБФШ, ЮФП ВПМШ СЧМСЕФУС ЗПТОЙМПН ЙУФЙОЩ, ЛБЛ ВХДФП 6Щ РПУМЕДОСС ЙЪНЕТСЕФУС УЙМПК НХУЛХМПЧ Й ЦЙМ ОЕУЮБУФОПЗП, -- ЪОБЮЙФ, УРХФЩЧБФШ ЧУЕ ПФОПЫЕОЙС. ьФП ЧЕТОПЕ УТЕДУФЧП ПРТБЧДБФШ ЪМПДЕС У ЛТЕРЛЙН ФЕМПУМПЦЕОЙЕН Й ПУХДЙФШ ОЕЧЙООПЗП, ОП УМБВПУЙМШОПЗП. чПФ ТПЛПЧШЕ ОЕДПУФБФЛЙ ЬФПЗП НОЙНПЗП ПУЕМЛБ ЙУФЙОЩ, ДПУФПКОПЗП МАДПЕДПЧ, ЛПФПТЩК ТЙНМСОЕ, УБНЙ ЧБТЧБТЩ ЧП НОПЗЙИ ПФОПЫЕОЙСИ, РТЙНЕОСМЙ ФПМШЛП Л ТБВБН. ЦЕТФЧБН ЙИ ДЙЛПК Й ОЕ Ч НЕТХ РТЕЧПЪОЕУЕООПК ДПВТПДЕФЕМЙ.

лБЛПЧБ РПМЙФЙЮЕУЛБС ГЕМШ ОБЛБЪБОЙК? хУФТБЫЕОЙЕ ДТХЗЙИ. оП ЛБЛПК ЦЕ РТЙЗПЧПТ ДПМЦОЩ НЩ ЧЩОЕУФЙ П ФБКОЩИ Й УЛТЩФЩИ ЙЪВЙЕОЙСИ, ХУФТБЙЧБЕНЩИ ФЙТБОЙЕК РП ХУФБОПЧЙЧЫЕНХУС ПВЩЮБА Й ОБД ЧЙОПЧОЩНЙ Й ОБД ОЕЧЙОПЧОЩНЙ? чБЦОП, ЮФПВЩ ОЙ ПДОП РТЕУФХРМЕОЙЕ, УДЕМБЧЫЕЕУС ЙЪЧЕУФОЩН, ОЕ ПУФБМПУШ ВЕЪОБЛБЪБООЩН, ОП ВЕУРПМЕЪОП ПФЩУЛЙЧБФШ ФПЗП, ЮШЕ РТЕУФХРМЕОЙЕ УЛТЩФП ЧП НТБЛЕ. пВЭЕУФЧП НПЦЕФ ОБЛБЪЩЧБФШ ЪМП ХЦЕ УПЧЕТЫЕООПЕ Й РПФПНХ ОЕРПРТБЧЙНПЕ МЙЫШ Ч ФПН УМХЮБЕ, ЕУМЙ ПОП ЧПЪВХЦДБЕФ Ч ДТХЗЙИ ОБДЕЦДХ ОБ ВЕЪОБЛБЪБООПУФШ. еУМЙ ЧЕТОП, ЮФП МАДЕК, РП УФТБИХ ЙМЙ РП ДПВТПДЕФЕМЙ ЙУРПМОСАЭЙИ ЪБЛПОЩ, ВПМШЫЕ, ЮЕН МАДЕК, ОБТХЫБАЭЙИ ЙИ, ФП ПРБУОПУФШ РПДЧЕТЗОХФШ НХЮЕОЙСН ЮЕМПЧЕЛБ ОЕЧЙООПЗП ДПМЦОБ ЧПЪТБУФБФШ ФЕН ВПМШЫЕ, ЮЕН ЧЕТПСФОЕЕ, ЮФП РТЙ ПДЙОБЛПЧЩИ ПВУФПСФЕМШУФЧБИ ЛБЦДЩК УЛПТЕЕ ЙУРПМОЙФ, ЮЕН ОБТХЫЙФ ЪБЛПО.

дТХЗЙН ОЕМЕРЩН ПУОПЧБОЙЕН РЩФЛЙ СЧМСЕФУС ПЮЙЭЕОЙЕ ПФ ВЕУЮЕУФШС. рПЬФПНХ РТЙЪОБЧБЕНЩК РП ЪБЛПОХ ВЕУЮЕУФОЩН ДПМЦЕО РПДФЧЕТЦДБФШ РПЛБЪБОЙЕ ЧЩЧЙИПН УЧПЙИ ЛПУФЕК. рПДПВОПЕ ЪМПХРПФТЕВМЕОЙЕ ОЕФЕТРЙНП Ч ЧПУЕНОБДГБФПН ЧЕЛЕ. чЕТСФ, ЮФП ВПМШ, Ф.Е. ПЭХЭЕОЙЕ, ПЮЙЭБЕФ ПФ ВЕУЮЕУФШС, СЧМСАЭЕЗПУС ЮЙУФП НПТБМШОЩН УПУФПСОЙЕН. оП ТБЪЧЕ ВПМШ -- ЗПТОЙМП, Б ВЕУЮЕУФШЕ -- ФЕМП У ОЕЮЙУФПК РТЙНЕУША? оЕФТХДОП ХУФБОПЧЙФШ РТПЙУИПЦДЕОЙЕ ЬФПЗП ВЕУУНЩУМЕООПЗП ЪБЛПОБ. дБЦЕ ОЕМЕРПУФЙ, ХУЧПЕООЩЕ ОБГЙЕК, ЧУЕЗДБ ЙНЕАФ ОЕЛПФПТХА УЧСЪШ У ДТХЗЙНЙ ЙДЕСНЙ, ЛПФПТЩЕ ТБУРТПУФТБОЕОЩ Ч ФПК ЦЕ ОБГЙЙ Й ХЧБЦБАФУС ЕА. рПЧЙДЙНПНХ, ЬФПФ ПВЩЮБК ЧПЪОЙЛ ЙЪ ТЕМЙЗЙПЪОЩИ Й ДХИПЧОЩИ ЙДЕК, ЙНЕЧЫЙИ ФБЛПЕ УЙМШОПЕ ЧМЙСОЙЕ ОБ ХНЩ МАДЕК, ОБ ОБГЙЙ Й ОБ ЧЕЛБ. оЕРПЗТЕЫЙНЩК ДПЗНБФ ХЮЙФ ОБУ, ЮФП ЗТЕИЙ, РПТПЦДЕООЩЕ ЮЕМПЧЕЮЕУЛПК УМБВПУФША, ОП ОЕ ЪБУМХЦЙЧБАЭЙЕ ЧЕЮОПЗП ЗОЕЧБ ЧЩУЫЕЗП УХЭЕУФЧБ, ДПМЦОЩ ВЩФШ ПЮЙЭЕОЩ ЛБЛЙН-ФП ОЕРПУФЙЦЙНЩН ПЗОЕН ЮЙУФЙМЙЭБ. оП ВЕУЮЕУФШЕ СЧМСЕФУС ЗТБЦДБОУЛЙН РСФОПН, Й ЕУМЙ УФТБДБОЙС Й ПЗПОШ ХДБМСАФ ДХИПЧОЩЕ Й ВЕУРМПФОЩЕ РСФОБ, ФП РПЮЕНХ ЦЕ НХЮЕОЙСН РСФЛЙ ОЕ ХДБМЙФШ ЗТБЦДБОУЛПЗП РСФОБ --ВЕУЮЕУФШС? с ДХНБА, ЮФП РТЙЪОБОЙЕ ПВЧЙОСЕНПЗП, ЛПФПТПЕ Ч ОЕЛПФПТЩИ УХДБИ УЮЙФБЕФУС ОЕПВИПДЙНЩН ХУМПЧЙЕН ДМС ПУХЦДЕОЙС, ЙНЕЕФ РПДПВОПЕ РТПЙУИПЦДЕОЙЕ, РПФПНХ ЮФП РЕТЕД ФБЙОУФЧЕООЩН УХДЙМЙЭЕН, ЗДЕ МАДЙ РТЙОПУСФ РПДБСОЙЕ, РТЙЪОБОЙЕ УЧПЙИ ЗТЕИПЧ СЧМСЕФУС УХЭЕУФЧЕООПК ЮБУФША ФБЙОУФЧБ. чПФ ДП ЮЕЗП МАДЙ ЪМПХРПФТЕВМСАФ ОБДЕЦОЕКЫЙН УЧЕФПН ВПЦЕУФЧЕООПЗП ПФЛТПЧЕОЙС. б ФБЛ ЛБЛ ЧП ЧТЕНЕОБ ОЕЧЕЦЕУФЧБ ФПМШЛП ПО ПДЙО Й УЧЕФЙФ, ФП Л ОЕНХ Й РТЙВЕЗБЕФ РПУМХЫОПЕ ЮЕМПЧЕЮЕУФЧП Й ДЕМБЕФ ЙЪ ОЕЗП УБНПЕ ОЕМЕРПЕ Й ОЕРПДИПДСЭЕЕ РТЙНЕОЕОЙЕ. оП ВЕУЮЕУФШЕ СЧМСЕФУС ЮХЧУФЧПН, ОЕ ЪБЧЙУСЭЙН ОЙ ПФ ЪБЛПОБ, ОЙ ПФ ТБЪХНБ, Б ПФ ПВЭЕУФЧЕООПЗП НОЕОЙС. уБНБ РЩФЛБ ОБОПУЙФ ВЕУЮЕУФШЕ ФПНХ, ЛФП ДЕМБЕФУС ЕЕ ЦЕТФЧПК. фБЛЙН ПВТБЪПН, ВЕУЮЕУФШЕ УНЩЧБЕФУС ОПЧЩН ВЕУЮЕУФШЕН.

фТЕФШЙН ПУОПЧБОЙЕН ДМС РТЙНЕОЕОЙС РЩФЛЙ Л РПДПЪТЕЧБЕНЩН Ч РТЕУФХРМЕОЙЙ УМХЦБФ РТПФЙЧПТЕЮЙС Ч ЙИ РПЛБЪБОЙСИ. лБЛ ВХДФП 6Щ УФТБИ ОБЛБЪБОЙС, ОЕЙЪЧЕУФОПУФШ РТЙЗПЧПТБ, ПВУФБОПЧЛБ Й ФПТЦЕУФЧЕООПУФШ УХДБ, ОЕЧЕЦЕ-УФЧП, РТЙУХЭЕЕ РПЮФЙ ЧУЕН РПДУХДЙНЩН -- ЛБЛ ЪМПДЕСН, ФБЛ Й ОЕЧЙООЩН -- ОЕ СЧМСАФУС ЧЕТПСФОПК РТЙЮЙОПК РТПФЙЧПТЕЮЙК Й Ч РПЛБЪБОЙСИ ОЕЧЙООПЗП РПДУХДЙНПЗП, ЛПФПТЩК ФТЕРЕЭЕФ, Й ЧЙОПЧОПЗП, ЛПФП-ЩК УФБТБЕФУС УРБУФЙ УЕВС. лБЛ ВХДФП ВЩ РТПФЙЧПТЕЮЙС, УЧПКУФЧЕООЩЕ МАДСН Ч УРПЛПКОПН УПУФПСОЙЙ, ОЕ ДПМЦОЩ ХНОПЦЙФШУС, ЛПЗДБ ЙИ ДХЫБ ЧЪЧПМОПЧБОБ Й РПМОПУФША РПЗМПЭЕОБ НЩУМША П УРБУЕОЙЙ ПФ ХЗТПЦБАЭЕК ПРБУОПУФЙ.

ьФПФ ВЕУЮЕУФОЩК УРПУПВ ПФЛТЩФЙС ЙУФЙОЩ СЧМСЕФУС РПОЩОЕ УПИТБОЙЧЫЙНУС РБНСФОЙЛПН ДТЕЧОЕЗП Й ДЙЛПЗП ЪБЛПОПДБФЕМШУФЧБ, ЛПЗДБ ЙУРЩФБОЙЕ ПЗОЕН Й ЛЙРСФ-ЛПН, Б ФБЛЦЕ ОЕЧЕТОЩК ЙУИПД РПЕДЙОЛБ ОБЪЩЧБМЙУШ УХДПН ВПЦЙЙН . лБЛ ВХДФП 6Щ ЪЧЕОШС ЧЕЮОПК ГЕРЙ, РПЛПСЭЕКУС Ч ОЕДТБИ рЕТЧПРТЙЮЙОЩ, ДПМЦОЩ РТЙИПДЙФШ Ч ВЕУРПТСДПЛ Й ТБЪТЩЧБФШУС Ч МАВХА НЙОХФХ ТБДЙ ОЙЮФПЦОЩИ ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙИ ХЮТЕЦДЕОЙК. еДЙОУФЧЕООПЕ ТБЪМЙЮЙЕ НЕЦДХ РЩФЛПК Й ЙУРЩФБОЙЕН ПЗОЕН ЙМЙ ЛЙРСФЛПН, ЪБЛМАЮБЕФУС РП ЧЙДЙНПУФЙ Ч ФПН, ЮФП ЙУИПД РЕТЧПК ЪБЧЙУЙФ ПФ ЧПМЙ ПВЧЙОСЕНПЗП, Б ЙУИПД ЧФПТПЗП ПФ ЮЙУФП ЖЙЪЙЮЕУЛПЗП Й ЧОЕЫОЕЗП УПВЩФЙС. оП ЬФП ТБЪМЙЮЙЕ ФПМШЛП ЛБЦХЭЕЕУС, ЕЗП ОЕФ Ч ДЕКУФЧЙФЕМШОПУФЙ. уЧПВПДБ УЛБЪБФШ ЙМЙ ОЕ УЛБЪБФШ РТБЧДХ УТЕДЙ НХЮЕОЙК РЩФЛЙ ФБЛ ЦЕ ОЙЮФПЦОБ, ЛБЛ ЛПЗДБ-ФП ОЙЮФПЦОБ ВЩМБ ЧПЪНПЦОПУФШ, ОЕ РТЙВЕЗБС Л ПВНБОХ, ЙЪВЕЗОХФШ ДЕКУФЧЙС ПЗОС Й ЛЙРСФЛБ. чУСЛПЕ РТПСЧМЕОЙЕ ОБЫЕК ЧПМЙ ЧУЕЗДБ УПТБЪНЕТОП УЙМЕ ЮХЧУФЧЕООЩИ ЧРЕЮБФМЕОЙК, СЧМСАЭЙИУС ЕЗП ЙУФПЮОЙЛПН, ЮХЧУФЧЙФЕМШОПУФШ ЦЕ ЧУЕИ МАДЕК ЙНЕЕФ УЧПЙ РТЕ-ДЕМЩ. уМЕДПЧБФЕМШОП, ПЭХЭЕОЙЕ ВПМЙ НПЦЕФ ДПУФЙЗОХФШ ФБЛПК УФЕРЕОЙ, ЮФП, ПЧМБДЕЧ ЧУЕН ЮЕМПЧЕЛПН, ПОП ПУФБЧЙФ РПДЧЕТЗОХФПНХ РЩФЛЕ ФПМШЛП УЧПВПДХ ЙЪВТБФШ ОБЙВПМЕЕ ЛТБФЛЙК Ч ДБООХА НЙОХФХ РХФШ, ЛПФПТЩК ЙЪВБЧЙМ 6Щ ЕЗП ПФ НХЮЕОЙК. й ПФЧЕФ ПВЧЙОСЕНПЗП ВХДЕФ УФПМШ ЦЕ ОЕЙЪВЕЦОЩН, ЛБЛ Й ДЕКУФЧЙЕ ПЗОС Й ЛЙРСФЛБ. фБЛЙН ПВТБЪПН, ПВЧЙОСЕНЩК, ОЕ ЧЩОЕУЫЙК ВПМЙ, РТЙЪОБЕФ УЕВС ЧЙОПЧОЩН Ч ОБДЕЦДЕ РТЕЛТБФЙФШ УФТБДБОЙС. чУСЛПЕ ТБЪМЙЮЙЕ НЕЦДХ ЧЙОПЧОЩН Й ОЕЧЙОПЧОЩН ЙУЮЕЪБЕФ ВМБЗПДБТС ФПНХ УБНПНХ УТЕДУФЧХ, ЛПФПТПЕ УЮЙФБЕФУС РТЕДОБЪОБЮЕООЩН ЙНЕООП ДМС ХУФБОПЧМЕОЙС ЬФПЗП ТБЪМЙЮЙС. йЪМЙЫОЕ ВПМЕЕ РПДТПВОП ПУЧЕЭБФШ ЬФПФ ЧПРТПУ, РТЙЧПДС ВЕУЮЙУМЕООЩЕ РТЙНЕТЩ ФПЗП, ЛБЛ ОЕЧЙООЩЕ РТЙЪОБЧБМЙ УЕВС Ч НХЛБИ РЩФЛЙ ЧЙОПЧОЩНЙ. оЕФ ФБЛПК ОБГЙЙ, ОЕФ ФБЛПЗП ЧЕЛБ, ЗДЕ 6Щ ОЕ ВЩМП ФБЛЙИ РТЙНЕТПЧ. оП МАДЙ ОЕ НЕОСАФУС Й ОЕ ДЕМБАФ УППФЧЕФУФЧХАЭЙИ ЧЩЧПДПЧ. оЕФ ЮЕМП-ЧЕЛБ У ЛТХЗПН ЙДЕК, ЧЩИПДСЭЙИ ЪБ РТЕДЕМЩ ЦЙФЕКУЛЙИ ОХЦД, ЛПФПТЩК ОЕ РЩФБМУС 6Щ ЧТЕНС ПФ ЧТЕНЕОЙ ПФПЪЧБФШУС ОБ ФБЙОУФЧЕООЩК Й УНХФОЩК ЪПЧ РТЙТПДЩ, ОП ПВЩЮБК -- ЬФПФ ФЙТБО ХНБ -- ЪБУФТБЭЙЧБЕФ Й ХДЕТЦЙЧБЕФ ЕЗП. йУИПД РЩФЛЙ ЪБЧЙУЙФ, ФБЛЙН ПВТБЪПН, ПФ ФЕНРЕТБНЕОФБ Й ТБУЮЕФБ, ЛПФПТЩК Х ЛБЦДПЗП ЮЕМПЧЕЛБ ТБЪМЙЮЕО Ч ЪБЧЙУЙНПУФЙ ПФ ЕЗП УЙМЩ Й ЮХЧУФЧЙФЕМШОПУФЙ, ФБЛ ЮФП НБФЕНБФЙЛ МХЮЫЕ, ЮЕН УХДШС, НПЗ 6Щ ТБЪТЕЫЙФШ УМЕДХАЭХА ЪБДБЮХ: РТЙ ДБООПК УЙМЕ НХУЛХМПЧ Й ДБООПК ЮХЧУФЧЙФЕМШОПУФЙ ОЕТЧПЧ ОЕЧЙООПЗП ПРТЕДЕМЙФШ ФХ УФЕРЕОШ ВПМЙ, ЛПФПТБС ЪБУФБЧЙФ ЕЗП РТЙЪОБФШ УЕВС ЧЙОПЧОЩН Ч ДБООПН РТЕУФХРМЕОЙЙ.

дПРТПУ ПВЧЙОСЕНПЗП РТПЙЪЧПДЙФУС Ч ГЕМСИ ТБУЛТЩФЙС ЙУФЙОЩ. оП ЕУМЙ ЬФБ ЙУФЙОБ У ФТХДПН ТБУРПЪОБЕФУС РП ОБТХЦОПНХ ЧЙДХ, РП ФЕМПДЧЙЦЕОЙСН, РП ЧЩТБЦЕОЙА МЙГБ Х ЮЕМПЧЕЛБ, ОБИПДСЭЕЗПУС Ч УРПЛПКОПН УПУФПСОЙЙ, ФП ЕЭЕ ФТХДОЕЕ ТБУРПЪОБФШ ЕЕ, ЛПЗДБ УФТБДБОЙС ЙУЛБЦБАФ ЧУЕ ЮЕТФЩ МЙГБ, РП ЛПФПТЩН Х МАДЕК, ЧПРТЕЛЙ ЙИ ЦЕМБОЙА, ЙОПК ТБЪ НПЦОП ТБЪЗБДБФШ ЙУФЙОХ. чУСЛПЕ ОБУЙМЙЕ УРХФЩЧБЕФ Й УФЙТБЕФ Х РТЕДНЕФПЧ ФЕ НЕМШЮБКЫЙЕ ТБЪМЙЮЙС, РП ЛПФПТЩН ЙОПЗДБ НПЦОП ПФДЕМЙФШ РТБЧДХ ПФ МЦЙ.

ьФЙ ЙУФЙОЩ ВЩМЙ ЙЪЧЕУФОЩ ЕЭЕ ТЙНУЛЙН ЪБЛПОПДБФЕМСН, РТЙНЕОСЧЫЙН РЩФЛХ ФПМШЛП Л ТБВБН, ЛПФПТЩЕ ВЩМЙ МЙЫЕОЩ ЛБЛЙИ ВЩ ФП ОЙ ВЩМП РТБЧ МЙЮОПУФЙ. ьФЙ ЙУФЙОЩ РТЙЪОБОЩ бОЗМЙЕК. рТЕЧПУИПДУФЧП ЪБЛПОПЧ ЬФПК ОБГЙЙ УЧЙДЕФЕМШУФЧХАФ ЕЕ ХУРЕИЙ Ч ОБХЛБИ, ФПТЗПЧМЕ, ЕЕ ВПЗБФУФЧП, Б ТБЧОП Й РТЙНЕТЩ ДПВТПДЕФЕМЙ Й ИТБВТПУФЙ. рЩФЛБ ПФНЕОЕОБ Ч ыЧЕГЙЙ. еЕ ПФНЕОЙМ ПДЙО ЙЪ НХДТЕКЫЙИ НПОБТИПЧ еЧТПРЩ, ЧПЪЧЕДЫЙК ЖЙМПУПЖЙА ОБ РТЕУФПМ Й УФБЧЫЙК ДМС УЧПЙИ РПДДБООЩИ ЪБЛПОПДБФЕМЕН - ДТХЗПН. рПДЮЙОЙЧ ЙИ ФПМШЛП ЪБЛПОБН, ПО УДЕМБМ ЙИ УЧПВПДОЩНЙ Й ТБЧОЩНЙ -- ЕДЙОУФЧЕООБС УЧПВПДБ Й ЕДЙОУФЧЕООПЕ ТБЧЕОУФЧП, ЛПФПТЩЕ ТБЪХНОЩЕ МАДЙ НПЗХФ ФТЕВПЧБФШ РТЙ ОБУФПСЭЕН РПМПЦЕОЙЙ ЧЕЭЕК. рЩФЛБ ОЕ РТЙЪОБЕФУС ОЕПВИПДЙНПК Й РП ЧПЕООЩН ЪБЛПОБН, ОЕУНПФТС ОБ ФП, ЮФП ЧПКУЛБ Ч ВПМШЫЕК УЧПЕК ЮБУФЙ УПУФПСФ ЙЪ РПДПОЛПЧ ОБГЙК, Й РПФПНХ ЧПКУЛП ДПМЦОП 6Щ, ЛБЪБМПУШ, ЕА ВПМШЫЕ РПМШЪПЧБФШУС, ЮЕН ЛБЛПЕ-МЙВП ДТХЗПЕ УПУМПЧЙЕ. уФТБООЩН РПЛБЦЕФУС ДМС ЮЕМПЧЕЛБ, ОЕ РТЙОЙНБАЭЕЗП Ч ТБУЮЕФ ФЙТБОЙЮЕУЛПК ЧМБУФЙ ПВЩЮБС, ЮФП ЪБЛПОЩ ДМС НЙТОЩИ ЗТБЦДБО ДПМЦОЩ. ХЮЙФШУС ВПМЕЕ ЮЕМПЧЕЮОЩН УХДЕВОЩН РПТСДЛБН Х МАДЕК, ПЮЕТУФЧЕМЩИ ПФ ТЕЪОЙ Й ЛТПЧЙ.

уНХФОП, ОП ЧУЕ ЦЕ ЬФБ ЙУФЙОБ ЮХЧУФЧХЕФУС Й ФЕНЙ. лФП ПФ ОЕЕ ПФЧТБЭБЕФУС. уПЪОБОЙЕ ЧП ЧТЕНС РЩФЛЙ ОЕ УЮЙФБЕФУС ДЕКУФЧЙФЕМШОЩН, ЕУМЙ ПОП ОЕ РПДФЧЕТЦДЕОП РТЙУСЗПК РПУМЕ РЩФЛЙ. оП ЕУМЙ ПВЧЙОСЕНЩК ОЕ РПДФЧЕТДЙФ УЧПЕЗП УПЪОБОЙС, ФП ПО ЧОПЧШ РПДЧЕТЗБЕФУС РЩФЛЕ. оЕЛПФПТЩНЙ ХЮЕОЩНЙ Й ОБГЙСНЙ ФБЛПЕ ВЕУУЮЕФОПЕ РПЧФПТЕОЙЕ РЩФЛЙ ДПРХУЛБЕФУС ДП ФТЕИ ТБЪ, ДТХЗЙЕ ОЙЮЕН ОЕ ПЗТБОЙЮЙЧБАФ РТПЙЪЧПМ УХДШЙ. фБЛЙН ПВТБЪПН, ЙЪ ДЧХИ МАДЕК, ПДЙОБЛПЧП ОЕЧЙООЩИ ЙМЙ ПДЙОБЛПЧП ЧЙОПЧОЩИ, УЙМШОЩК Й НХЦЕУФЧЕООЩК ВХДЕФ ПРТБЧДБО, Б УМБВЩК Й ТПВЛЙК ВХДЕФ ПУХЦДЕО ВХЛЧБМШОП ОБ ПУОПЧБОЙЙ УМЕДХАЭЕЗП ТБУУХЦДЕОЙС: НОЕ, УХДШЕ, ОЕПВИПДЙНП ДПЛБЪБФШ, ЮФП ЧЩ ЧЙОПЧОЩ Ч ФБЛПН-ФП РТЕУФХРМЕОЙЙ; ФЩ, УЙМШОЩК, УХНЕМ ЧЩДЕТЦБФШ ВПМШ, Й РПЬФПНХ С ФЕВС ПРТБЧДЩЧБА, ФЩ ЦЕ, УМБВЩК, ОЕ ХУФПСМ, Й РПЬФПНХ С ФЕВС ПУХЦДБА. юХЧУФЧХА, ЮФП УПЪОБОЙЕ, ЧЩТЧБЧЫЕЕУС УТЕДЙ НХЮЕОЙК, ОЕ ЙНЕЕФ ОЙЛБЛПК УЙМЩ, ОП ЕУМЙ ЧЩ ОЕ РПДФЧЕТДЙФЕ ФПЗП, Ч ЮЕН РТЙЪОБМЙУШ, ФП С ЪБОПЧП РПДЧЕТЗОХ ЧБУ НХЮЕОЙСН.

лБЛ ЬФП ОЙ УФТБООП, ОП РТЙНЕОЕОЙЕ РЩФЛЙ РТЙЧПДЙФ Л ФПНХ, ЮФП ОЕЧЙООЩК ОБИПДЙФУС Ч ИХДЫЙИ ХУМПЧЙСИ, ЮЕН ЧЙОПЧОЩК. еУМЙ ПВБ РПДЧЕТЗОХФЩ РЩФЛЕ, ФП ОЕЧЙООЩК ОБИПДЙФУС Ч ФСЦЕМПН РПМПЦЕОЙЙ: ЕУМЙ ПО РТЙЪОБЕФУС Ч РТЕУФХРМЕОЙЙ, ФП ВХДЕФ ПУХЦДЕО, ЕУМЙ ЦЕ ОЕ РТЙЪОБЕФУС, ФП ВХДЕФ ПРТБЧДБО ФПМШЛП РПУМЕ ФПЗП, ЛБЛ ЧЩОЕУЕФ ОЕЪБУМХЦЕООПЕ ОБЛБЪБОЙЕ. оП ДМС ЧЙОПЧОПЗП ЙУИПД РЩФЛЙ НПЦЕФ ВЩФШ Й ВМБЗПРТЙСФОЩН. еУМЙ ПО У ФЧЕТДПУФША ЧЩДЕТЦЙФ РЩФЛХ, ФП ПО ДПМЦЕО ВЩФШ ПРТБЧДБО, ЛБЛ ОЕЧЙОПЧОЩК. фЕН УБНЩН ПО ПФДЕМБЕФУС НЕОШЫЙН ОБЛБЪБОЙЕН. фБЛЙН ПВТБЪПН, ОЕЧЙООЩК НПЦЕФ ФПМШЛП РТПЙЗТБФШ, ЧЙОПЧОЩК ЦЕ НПЦЕФ Й ЧЩЙЗТБФШ.

ъБЛПО, РТЕДРЙУЩЧБАЭЙК РЩФЛХ, ЛБЛ 6Щ ЗПЧПТЙФ: мАДЙ, ОЕ РПДДБЧБКФЕУШ ВПМЙ. с ЪОБА, ЮФП ОЕЙЪЗМБДЙНПЕ ЮХЧУФЧП УБНПУПИТБОЕОЙС ЪБМПЦЕОП Ч ЧБУ РТЙТПДПК Й, ЮФП ПОБ ДБМБ ЧБН ОЕПФЯЕНМЕНПЕ РТБЧП ОБ УБНПЪБЭЙФХ. оП С РПТПЦДБА Ч ЧБУ УПЧЕТЫЕООП РТПФЙЧПРПМПЦОПЕ ЮХЧУФЧП -- ЗЕТПЙЮЕУЛХА ОЕОБЧЙУФШ Л УБНПНХ УЕВЕ. с РТЙЛБЪЩЧБА ЧБН ПВЧЙОСФШ УБНЙИ УЕВС, ЗПЧПТС РТБЧДХ ДБЦЕ Й ФПЗДБ, ЛПЗДБ ЧБН ВХДХФ ТЧБФШ НХУЛХМЩ Й МПНБФШ ЛПУФЙ.

рЩФЛБ РТЙНЕОСЕФУС, ЮФПВЩ ПФЛТЩФШ, ОЕ УПЧЕТЫЙМ МЙ ПВЧЙОСЕНЩК РТЕУФХРМЕОЙК, РПНЙНП ФЕИ, Ч ЛПФПТЩИ ПО ПВЧЙОСЕФУС; ьФП ТБЧОПУЙМШОП УМЕДХАЭЕНХ ТБУУХЦДЕОЙА: ФЩ ЧЙОПЧЕО Ч ПДОПН РТЕУФХРМЕОЙЙ, УМЕДПЧБФЕМШОП, ЧПЪНПЦОП, ЮФП ФЩ ЧЙОПЧЕО Й Ч УПФОЕ ДТХЗЙИ; ЬФП УПНОЕОЙЕ ФСЗПУФОП НОЕ Й С ИПЮХ ТБУУЕСФШ ЕЗП У РПНПЭША НПЕЗП НЕТЙМБ ЙУФЙОЩ. ъБЛПОЩ ТБЪТЕЫБАФ ФЕВС НХЮЙФШ, РПФПНХ ЮФП ФЩ ЧЙОПЧЕО, РПФПНХ ЮФП ФЩ НПЦЕЫШ ВЩФШ ЧЙОПЧЕО, РПФПНХ ЮФП С ИПЮХ, ЮФПВЩ ФЩ ВЩМ ЧЙОПЧЕО.

оБЛПОЕГ, ПВЧЙОСЕНПЗП РЩФБАФ, ЮФПВЩ ПФЛТЩФШ УПХЮБУФОЙЛПЧ ЕЗП РТЕУФХРМЕОЙС. оП ЕУМЙ ДПЛБЪБОП, ЮФП РЩФЛБ ОЕ СЧМСЕФУС УТЕДУФЧПН, РТЙЗПДОЩН ДМС ХУФБОПЧМЕОЙС ЙУФЙОЩ, ФП ЛБЛЙН ЦЕ ПВТБЪПН НПЦОП У ЕЕ РПНПЭША ТБУЛТЩФШ УП-ХЮБУФОЙЛПЧ? чЕДШ ЬФП ФПЦЕ ЙУФЙОБ, РПДМЕЦБЭБС ТБУЛТЩФЙА. лБЛ ВХДФП 6Щ ЮЕМПЧЕЛХ, ПВЧЙОСАЭЕНХ УБНПЗП УЕВС, ОЕ МЕЗЮЕ ПВЧЙОЙФШ ДТХЗЙИ. й УРТБЧЕДМЙЧП МЙ НХЮЙФШ МАДЕК ЪБ РТЕУФХРМЕОЙС, УПЧЕТЫЕООЩЕ ДТХЗЙНЙ? тБЪЧЕ ОЕМШЪС ТБУЛТЩФШ УПХЮБУФОЙЛПЧ РХФЕН ДПРТПУБ УЧЙДЕФЕМЕК, ПВЧЙОСЕНПЗП, РТЙ РПНПЭЙ ЧЕЭЕУФЧЕООЩИ Й ЙОЩИ ДПЛБЪБФЕМШУФЧ Й ЧППВЭЕ У РПНПЭША ЧУЕИ ФЕИ ЦЕ УТЕДУФЧ, ЛПФПТЩНЙ ДПЛБЪШЧБЕФУС ЧЙОПЧОПУФШ ПВЧЙОСЕНПЗП? ч ВПМШЫЙОУФЧЕ УМХЮБЕЧ УПХЮБУФОЙЛЙ ВЕЗХФ, ЛБЛ ФПМШЛП ЙИ ФПЧБТЙЭ ЪБДЕТЦБО. хЦЕ ПДОБ ОЕЙЪЧЕУФОПУФШ УХДШВЩ ПУХЦДБЕФ ЙИ ОБ ЙЪЗОБОЙЕ. ьФП ПУЧПВПЦДБЕФ ОБГЙА ПФ ПРБУОПУФЙ ОПЧЩИ РТЕУФХРМЕОЙК. ч ФП ЦЕ ЧТЕНС ОБЛБЪБОЙЕ ЪБДЕТЦБООПЗП ЧЙОПЧОПЗП ДПУФЙЗБЕФ ЕДЙОУФЧЕООПК УЧПЕК ГЕМЙ --РХФЕН ХУФТБЫЕОЙС ХДЕТЦБФШ ДТХЗЙИ ПФ УПЧЕТЫЕОЙС РПДПВОПЗП ЦЕ РТЕУФХРМЕОЙС.

§ XIX оеъбнедмйфемшопуфш облбъбойк

юЕН УЛПТЕЕ УМЕДХЕФ ОБЛБЪБОЙЕ ЪБ РТЕУФХРМЕОЙЕН, ЮЕН ВМЙЦЕ Л ОЕНХ, ФЕН ПОП УРТБЧЕДМЙЧЕЕ, ФЕН ПОП РПМЕЪОЕЕ уРТБЧЕДМЙЧЕЕ -- РПФПНХ ЮФП ЙЪВБЧМСЕФ ЧЙОПЧОПЗП ПФ ЙЪМЙЫОЙИ Й ЦЕУФПЛЙИ НХЮЕОЙК, ЛПФПТЩЕ ЧЩЪЩЧБАФУС ОЕЙЪЧЕУФОПУФША Й ЧПЪТБУФБАФ ПФ УЙМЩ ЧППВТБЦЕОЙС Й ПФ ПЭХЭЕОЙС УЧПЕК УМБВПУФЙ. уРТБЧЕДМЙЧЕЕ Й РПФПНХ, ЮФП, ВХДХЮЙ ОБЛБЪБОЙЕН, МЙЫЕОЙЕ УЧПВПДЩ ОЕ ДПМЦОП РТЕДЫЕУФЧПЧБФШ РТЙЗПЧПТХ, ЕУМЙ ЬФП ОЕ ЧЩЪЩЧБЕФУС ОЕПВИПДЙНПУФША. рТЕДЧБТЙФЕМШОПЕ ЪБЛМАЮЕОЙЕ СЧМСЕФУС, УМЕДПЧБФЕМШОП, ФПМШЛП РТПУФЩН ЪБДЕТЦБОЙЕН ЗТБЦДБОЙОБ ДП РТЙЪОБОЙС ЕЗП ЧЙОПЧОШН. оП ФБЛ ЛБЛ ЬФП ЪБДЕТЦБОЙЕ РП УХЭЕУФЧХ ЕУФШ ОБЛБЪБОЙЕ, ФП ПОП ДПМЦОП ВЩФШ ЛБЛ НПЦОП НЕОЕЕ РТПДПМЦЙФЕМШОП Й ЛБЛ НПЦОП НЕОЕЕ УХТПЧП. оБЙНЕОШЫБС РТПДПМЦЙФЕМШОПУФШ ДПМЦОБ ПРТЕДЕМСФШУС ЧТЕНЕОЕН, ФТЕВХЕНЩН ДМС ТБУУМЕДПЧБОЙС ДЕМБ, Й ПЮЕТЕДОПУФША; ЪБДЕТЦБООЩК ТБОШЫЕ ЙНЕЕФ РТБЧП ОБ ФП, ЮФПВЩ ЕЗП Й УХДЙМЙ РТЕЦДЕ ДТХЗЙИ. рТЕДЧБТЙФЕМШОПЕ ЪБЛМАЮЕОЙЕ ДПМЦОП ВЩФШ УХТПЧЩН МЙЫШ ОБУФПМШЛП, ОБУЛПМШЛП ЬФП ОЕПВИПДЙНП ДМС ЧПУРТЕРСФУФЧПЧБОЙС РПВЕЗХ ЙМЙ УПЛТЩФЙА ДПЛБЪБФЕМШУФЧ РТЕУФХРМЕОЙС. уБНП РТПЙЪЧПДУФЧП ДЕМБ ДПМЦОП ВЩФШ ЪБЛПОЮЕОП Ч ЧПЪНПЦОП ЛТБФЛПЕ ЧТЕНС. нПЦЕФ МЙ ЛБЛБС-ОЙВХДШ РТПФЙЧПРПМПЦОПУФШ ВЩФШ ВПМЕЕ ЦЕУФПЛПК, ЮЕН ВЕУРЕЮОПУФШ УХДШЙ Й УФТБДБОЙС ПВЧЙОСЕНПЗП? у ПДОПК УФПТПОЩ, ХДПВУФЧБ Й ОБУМБЦДЕОЙС ЦЙЪОЙ ДМС ВЕУЮХЧУФЧЕООПЗП УХДШЙ, У ДТХЗПК -- ФПУЛБ Й УМЕЪЩ ДМС ЪБЛМАЮЕООПЗП. чППВЭЕ, ФСЦЕУФШ ОБЛБЪБОЙС Й РПУМЕДУФЧЙС РТЕУФХРМЕОЙС ДПМЦОЩ РТПЙЪЧПДЙФШ ОБЙВПМЕЕ УЙМШОПЕ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ ОБ ДТХЗЙИ Й ВЩФШ ЛБЛ НПЦОП НЕОЕЕ ЮХЧУФЧЙФЕМШОЩНЙ ДМС ФПЗП, ЛФП ЙИ РЕТЕОПУЙФ: ОЕ НПЦЕФ ОБЪЩЧБФШУС ЪБЛПООЩН ПВЭЕУФЧП, ОЕ РТЙЪОБАЭЕЕ Ч ЛБЮЕУФЧЕ ОЕРПЛПМЕВЙНПЗП ОБЮБМБ ЦЕМБОЙС МАДЕК РПДЧЕТЗБФШ УЕВС ЛБЛ НПЦОП НЕОШЫЙН УФТБДБОЙСН.

с УЛБЪБМ, ЮФП ОБЛБЪБОЙЕ ФЕН РПМЕЪОЕЕ, ЮЕН УЛПТЕЕ ПОП УМЕДХЕФ, РПФПНХ ЮФП ЮЕН НЕОШЫЕ РТПЫМП ЧТЕНЕОЙ НЕЦДХ РТЕУФХРМЕОЙЕН Й ОБЛБЪБОЙЕН, ФЕН ВПМЕЕ УЙМШОПК Й ДМЙФЕМШОПК ВХДЕФ Ч ХНЕ ЮЕМПЧЕЛБ УЧСЪШ ЬФЙИ ДЧХИ ЙДЕК: РТЕУФХРМЕОЙС Й ОБЛБЪБОЙС, ФБЛ ЮФП ПОЙ ОЕРТПЙЪЧПМШОП ВХДХФ РТЕДУФБЧМСФШУС -- ПДОП ЛБЛ РТЙЮЙОБ, Б ДТХЗПЕ ЛБЛ ОЕПВИПДЙНПЕ Й ОЕЙЪВЕЦОПЕ УМЕДУФЧЙЕ. дПЛБЪБОП, ЮФП УЧСЪШ ЙДЕК СЧМСЕФУС ГЕНЕОФПН; УЛТЕРМСАЭЙН ЧУЕ ЪДБОЙЕ ЮЕМПЧЕЮЕУЛПЗП ХНБ, ВЕЪ ЛПФПТПЗП ОБУМБЦДЕОЙЕ Й УФТБДБОЙЕ ВЩМЙ 6Щ ПЭХЭЕОЙСНЙ ПВПУПВМЕООЩНЙ Й ОЕ ЧЩЪЩ-ЧБАЭЙНЙ ОЙЛБЛПЗП ДЕКУФЧЙС. юЕН ДБМШЫЕ МАДЙ ПФ ПВЭЙИ ЙДЕК Й ПФ ПВЭЙИ ОБЮБМ, Ф.Е. ЮЕН.ПОЙ ОЕЧЕЦЕУФЧЕООЕЕ, ФЕН ВПМШЫЕ ДЕКУФЧХАФ ПОЙ РПД ЧМЙСОЙЕН ОЕРПУТЕДУФЧЕООПК Й ВПМЕЕ ВМЙЪЛПК УЧСЪЙ ЙДЕК, ПУФБЧМСС ВЕЪ ЧОЙНБОЙС ВПМЕЕ ПФДБМЕООХА Й УМПЦОХА УЧСЪШ ЙИ. рПУМЕДОСС УПЪОБЕФУС ФПМШЛП ФЕНЙ, ЛФП УФТБУФОП УФТЕНЙФУС Л ЛБЛПК-МЙВП ГЕМЙ, ФБЛ ЛБЛ ФПЗДБ МЙЫШ МХЮ ЧОЙНБОЙС ПУЧЕЭБЕФ ПДЙО ПРТЕДЕМЕООЩК РТЕДНЕФ, ПУФБЧМСС ЧП НТБЛЕ ДТХЗЙЕ. тБЧОЩН ПВТБЪПН ПФДБМЕООБС УЧСЪШ ЙДЕК ПУПЪОБЕФУС О ВПМЕЕ ТБЪЧЙФЩНЙ ХНБНЙ, РТЙЧЩЛЫЙНЙ ВЩУФТП Й УТБЪХ ПИЧБФЩЧБФШ ЧЪЗМСДПН НОПЗПЮЙУМЕООЩЕ РТЕДНЕФЩ Й МЕЗЛП УПРПУФБЧМСФШ ТБЪМЙЮОЩЕ ПФДЕМШОЩЕ ПЭХЭЕОЙС, ФБЛ ЮФП ЧЩЧПД, Л ЛПФПТПНХ ПОЙ РТЙИПДСФ, Ф. Е. ЙИ РПЧЕДЕОЙЕ, СЧМСЕФУС НЕОЕЕ ПРБУОЩН Й НЕОЕЕ ПЫЙВПЮОЩН. юТЕЪЧЩЮБКОП ЧБЦОПЕ РПЬФПНХ ЙНЕЕФ ЪОБЮЕОЙЕ ВЩУФТПЕ УМЕДПЧБОЙЕ ОБЛБЪБОЙС ЪБ РТЕУФХРМЕОЙЕН, ЕУМЙ ИПФСФ, ЮФПВЩ Ч ЗТХВЩИ Й ОЕЧЕЦЕУФЧЕООЩИ ХНБИ ЧУМЕД ЪБ ПВПМШУФЙФЕМШОПК ЛБТФЙОПК ЛБЛПЗП-МЙВП РТЕУФХРМЕОЙС, УХМСЭЕЗП ЧЩЗПДХ, ОЕРПУТЕДУФЧЕООП ЧПЪОЙЛБМБ УЧСЪБООБС У ОЙН ЙДЕС ОБЛБЪБОЙС. рТПНЕДМЕОЙЕ РТЙЧПДЙФ ФПМШЛП Л ФПНХ, ЮФП ЬФЙ ДЧЕ ЙДЕЙ ЧУЕ ВПМЕЕ Й ВПМЕЕ ТБЪЯЕДЙОСАФУС ДТХЗ ПФ ДТХЗБ, Й ЛБЛПЕ 6Щ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ ОЙ РТПЙЪЧПДЙМПУШ ЙУРПМОЕОЙЕН ОБЛБЪБОЙС -- ПОП ВХДЕФ УЛПТЕЕ ЧРЕЮБФМЕОЙЕН ПФ ЪТЕМЙЭБ, ЮЕН ЧРЕЮБФМЕОЙЕН ПФ ОБЛБЪБОЙС, ПОП ВХДЕФ РТЙЧПДЙФШУС Ч ЙУРПМОЕОЙЕ ФПЗДБ, ЛПЗДБ Ч ДХЫЕ ЪТЙФЕМЕК ЮХЧУФЧП ХЦБУБ РЕТЕД РТЕУФХРМЕОЙЕН ПУМБВМП, Б ЬФП ЮХЧУФЧП НПЗМП 6Щ ХУЙМЙФШ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ ПФ ОБЛБЪБОЙС.

еУФШ Й ДТХЗПЕ ЪБНЕЮБФЕМШОПЕ УТЕДУФЧП, ЕЭЕ ВПМЕЕ ХЛТЕРМСАЭЕЕ ЧБЦОХА УЧСЪШ НЕЦДХ РТЕУФХРМЕОЙЕН Й ОБЛБЪБОЙЕН: ОБЛБЪБОЙЕ ДПМЦОП РП ЧПЪНПЦОПУФЙ ВЩФШ УИПДОШН У УБНПК РТЙТПДПК РТЕУФХРМЕОЙС. ьФП УИПДУФЧП ЪБНЕЮБФЕМШОП РПНПЗБЕФ РТПФЙЧПРПУФБЧЙФШ РПВХЦДЕОЙА УПЧЕТЫЙФШ РТЕУФХРМЕОЙЕ ХУФТБЫБАЭЕЕ ДЕКУФЧЙЕ ОБЛБЪБОЙС. фБЛЙН ПВТБЪПН, ЬФП УИПДУФЧП ПФДБМСЕФ ХН ПФ РТЕУФХРМЕОЙС Й ОБРТБЧМСЕФ ЕЗП Л ГЕМЙ, РТПФЙЧПРПМПЦОПК ФПК, Л ЛПФПТПК ЕЗП ХЧМЕЛБМБ УПВМБЪОЙФЕМШОБС ЙДЕС ОБТХЫЙФШ ЪБЛПО.

§ XXVII нсзлпуфш облбъбойк

иПД НПЙИ НЩУМЕК ПФЧМЕЛ НЕОС, ПДОБЛП, ПФ РТЕДНЕФБ НПЕЗП ЙУУМЕДПЧБОЙС, Л ЮЕНХ С Й ДПМЦЕО РПУРЕЫЙФШ. пДОП ЙЪ УБНЩИ ДЕКУФЧЙФЕМШОЩИ УТЕДУФЧ, УДЕТЦЙЧБАЭЙИ РТЕУФХРМЕОЙС, ЪБЛМАЮБЕФУС ОЕ Ч ЦЕУФПЛПУФЙ ОБЛБЪБОЙК, Б Ч ЙИ ОЕЙЪВЕЦОПУФЙ Й, УМЕДПЧБФЕМШОП, Ч ВДЙФЕМШОПУФЙ ЧМБУФЕК Й Ч ФПК УХТПЧПУФЙ ОЕХНПМЙНПЗП УХДШЙ, ЛПФПТБС ФПМШЛП ФПЗДБ УФБОПЧЙФУС РПМЕЪОПК ДПВТПДЕФЕМША, ЛПЗДБ ПО РТЙНЕОСЕФ ЛТПФЛЙЕ ЪБЛПОЩ. хЧЕТЕООПУФШ Ч ОЕЙЪВЕЦОПУФЙ ИПФС ВЩ Й ХНЕТЕООПЗП ОБЛБЪБОЙС РТПЙЪЧЕДЕФ ЧУЕЗДБ ВПМШЫЕЕ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ, ЮЕН УФТБИ РЕТЕД ДТХЗЙН, ВПМЕЕ ЦЕУФПЛЙН, ОП УПРТПЧПЦДБЕНЩК ОБДЕЦДПК ОБ ВЕЪОБЛБЪБООПУФШ. дБЦЕ УБНПЕ ОЕЪОБЮЙФЕМШОПЕ, ОП ОЕЙЪВЕЦОПЕ ЪМП ЧУЕЗДБ ЧОХЫБЕФ УФТБИ МАДСН, ФПЗДБ ЛБЛ ОБДЕЦДБ -- ЬФПФ ДБТ ОЕВБ, ЮБУФП ЪБНЕОСАЭЙК ЧУЕ, -- ЧУЕЗДБ ПФДБМСЕФ НЩУМШ П ВПМЕЕ ЦЕУФПЛЙИ ОБЛБЪБОЙСИ, Ч ПУПВЕООПУФЙ ЛПЗДБ ЕЕ ХУЙМЙЧБЕФ ВЕЪОБЛБЪБООПУФШ, ЧЩЪШЧБЕНБС ЮБУФП ЛПТЩУФПМАВЙЕН Й УМБВПУФША. уБНБС ЦЕУФПЛПУФШ ОБЛБЪБОЙС РТЙЧПДЙФ Л ФПНХ, ЮФП ФЕН ВПМЕЕ РТЙМБЗБЕФУС УФБТБОЙК ЙЪВЕЦБФШ ЕЗП, ЮЕН ВПМШЫЕ ХЗТПЦБАЭЕЕ ЪМП; ПОБ РТЙЧПДЙФ Л ФПНХ, ЮФП ДМС ЙЪВЕЦБОЙС ОБЛБЪБОЙС ЪБ ПДОП РТЕУФХРМЕОЙЕ УПЧЕТЫБЕФУС НОПЦЕУФЧП РТЕУФХРМЕОЙК. ч ФЕ ЧТЕНЕОБ Й Ч ФЕИ УФТБОБИ, ЗДЕ ВЩМЙ ОБЙВПМЕЕ ЦЕУФПЛЙЕ ОБЛБЪБОЙС, УПЧЕТЫБМЙУШ Й ОБЙВПМЕЕ ЛТПЧБЧЩЕ Й ВЕУЮЕМПЧЕЮОЩЕ ДЕКУФЧЙС, ЙВП ФПФ ЦЕ УБНЩК ДХИ ЪЧЕТУФЧБ, ЛПФПТЩК ЧПДЙМ ТХЛПК ЪБЛПОПДБФЕМС, ХРТБЧМСМ ТХЛПК Й ПФГЕХВЙКГЩ Й ТБЪВПКОЙЛБ. оБ РТЕУФПМЕ ПО ДЙЛФПЧБМ ЦЕМЕЪОЩЕ ЪБЛПОЩ ЦЕУФПЛЙН, ОП РПУМХЫОШН ТБВБН, Б Ч ФЕНОЩИ ОЕДТБИ ЮБУФОПК ЦЙЪОЙ ПО РПВХЦДБМ ЙУФТЕВМСФШ ФЙТБОПЧ, ЮФПВЩ ОБ НЕУФП ЙИ УПЪДБЧБФШ ОПЧЩИ.

юЕН ВПМЕЕ ЦЕУФПЛЙНЙ УФБОПЧСФУС ОБЛБЪБОЙС, ФЕН ВПМЕЕ ПЦЕУФПЮБАФУС ДХЫЙ МАДЕК, ЧУЕЗДБ РПДПВОП ЦЙДЛПУФСН, УФТЕНСЭЙЕУС УФБФШ ОБ ПДЙО ХТПЧЕОШ У РТЕДНЕФБНЙ, ЙИ ПЛТХЦБАЭЙНЙ, Й ЧУЕЗДБ ЦЙЧБС УЙМБ УФТБУФЕК РТЙЧПДЙФ Л ФПНХ, ЮФП РП ЙУФЕЮЕОЙЙ УПФОЙ МЕФ ЦЕУФПЛЙИ ОБЛБЪБОЙК ЛПМЕУПЧБОЙЕ ЧОХЫБЕФ ОЕ ВПМШЫЕ УФТБИБ, ЮЕН РТЕЦДЕ ЧОХЫБМБ ФАТШНБ. дМС ДПУФЙЦЕОЙС ГЕМЙ ОБЛБЪБОЙС ДПУФБФПЮОП, ЮФПВЩ ЪМП ОБЛБЪБОЙС РТЕЧЩЫБМП ЧЩЗПДХ, ДПУФЙЗБЕНХА РТЕУФХРМЕОЙЕН, Й Ч ЬФПФ ЙЪМЙЫЕЛ ЪМБ ДПМЦОБ ЧИПДЙФШ ФБЛЦЕ ОЕЙЪВЕЦОПУФШ ОБЛБЪБОЙС Й РПФЕТС ЧШЗПД, ЛПФПТЩЕ НПЗМП ВЩ ДПУФБЧЙФШ РТЕУФХРМЕОЙЕ. чУЕ, ЮФП УЧЩЫЕ ЬФПЗП, СЧМСЕФУС ЙЪМЙЫОЙН Й, УМЕДПЧБФЕМШОП, ФЙТБОЙЮЕУЛЙН. рПЧЕДЕОЙЕ МАДЕК ПРТЕДЕМСЕФУС РПЧФПТОЩНЙ РТЕДУФБЧМЕОЙСНЙ П ЪМЕ ЙЪЧЕУФОПН, Б ОЕ П ФПН ЪМЕ, ЛПФПТПЗП ПОЙ ОЕ ЪОБАФ. рТЕДУФБЧЙН УЕВЕ ДЧЕ ОБГЙЙ. х ПДОПК ЙЪ ОЙИ Ч МЕУФОЙГЕ ОБЛБЪБОЙК, ЛПФПТБС УППФЧЕФУФЧХЕФ МЕУФОЙГЕ РТЕУФХРМЕОЙК, ЧЩУЫЙН ОБЛБЪБОЙЕН СЧМСЕФУС ЧЕЮОПЕ ТБВУФЧП, Б Х ДТХЗПК -- ЛПМЕУПЧБОЙЕ: С ХФЧЕТЦДБА, ЮФП Ч РЕТЧПК ВХДЕФ ЙУРЩФЩЧБФШУС ФБЛПК ЦЕ УФТБИ РЕТЕД ЧЩУЫЙН ОБЛБЪБОЙЕН, ЛБЛ Й ЧП ЧФПТПК. й ЕУМЙ 6Щ ЙНЕМПУШ ЛБ-ЛПЕ-ОЙВХДШ ПУОПЧБОЙЕ ХУФБОПЧЙФШ ДМС РЕТЧПК ОБГЙЙ ЧЩУЫЙЕ ОБЛБЪБОЙС, ЙНЕАЭЙЕУС ЧП ЧФПТПК, ФП РП ФПНХ ЦЕ УБНПНХ ПУОПЧБОЙА РТЙЫМПУШ ВЩ ХУЙМЙФШ ОБЛБЪБОЙС Й ДМС РПУМЕДОЕК Й РЕТЕКФЙ РПУФЕРЕООП ПФ ЛПМЕУПЧБОЙС Л ВПМЕЕ ДМЙФЕМШОЩН Й ЙЪЩУЛБООЩН НХЮЕОЙСН, ЧРМПФШ ДП ЧЩУЫЙИ ФПОЛПУФЕК ФПК ОБХЛЙ, ЛПФПТБС УМЙЫЛПН ИПТПЫП ЙЪЧЕУФОБ ФЙТБОБН.

цЕУФПЛПУФШ ОБЛБЪБОЙК ЧМЕЮЕФ ЪБ УПВПК ДЧБ ДТХЗЙИ ЗЙВЕМШОЩИ РПУМЕДУФЧЙС, ЛПФПТЩЕ РТПФЙЧПТЕЮБФ УБНПК ГЕМЙ РТЕДХРТЕЦДЕОЙС РТЕУФХРМЕОЙК. рЕТЧПЕ УПУФПЙФ Ч ФПН, ЮФП ОЕМЕЗЛП УПИТБОЙФШ ОЕПВИПДЙНХА УПТБЪНЕТОПУФШ НЕЦДХ РТЕУФХРМЕОЙЕН Й ОБЛБЪБОЙЕН, РПФПНХ ЮФП ЛБЛ ВЩ ЙЪПВТЕФБФЕМШОБС ЦЕУФПЛПУФШ ОЙ ТБЪОППВТБЪЙМБ ЧЙДЩ ОБЛБЪБОЙК, ЧУЕ ЦЕ ОЕМШЪС РЕТЕКФЙ РТЕДЕМЩ, РПУФБЧМЕООЩЕ ЮХЧУФЧЙФЕМШОПУФЙ ЮЕМПЧЕЮЕУЛПЗП ФЕМБ. еУМЙ ВХДЕФ ДПУФЙЗОХФ ЬФПФ РТЕДЕМ, ФП ДМС РТЕУФХРМЕОЙК, ЕЭЕ ВПМЕЕ ЧТЕДОЩИ Й ВПМЕЕ ХЦБУОЩИ, ОЕ ОБЫМПУШ ВЩ УППФЧЕФУФЧХАЭЕЗП ОБЛБЪБОЙС, ЛПФПТПЕ ВЩМП ВЩ ОЕПВИПДЙНЩН ДМС ЙИ РТЕДХРТЕЦДЕОЙС. чФПТПЕ РПУМЕДУФЧЙЕ УПУФПЙФ Ч ФПН, ЮФП ЦЕУФПЛПУФШ ОБЛБЪБОЙК РПТПЦДБЕФ ДБЦЕ ВЕЪОБЛБЪБООПУФШ РТЕУФХРМЕОЙК. лБЛ Ч ДПВТЕ, ФБЛ Й Ч ЪМЕ МАДСН РПУФБЧМЕОЩ ЙЪЧЕУФОЩЕ ЗТБОЙГЩ. ъТЕМЙЭЕ, УМЙЫЛПН ЦЕУФПЛПЕ ДМС ЮЕМПЧЕЮЕУФЧБ, НПЦЕФ ВЩФШ РТПСЧМЕОЙЕН РТЕИПДСЭЕК СТПУФЙ, ОП ОЕ РПУФПСООПК УЙУФЕНПК, ЛБЛ ЬФП РПДПВБЕФ ВШЗФШ ЪБЛПОБН. еУМЙ ЪБЛПОЩ ДЕКУФЧЙФЕМШОП ЦЕУФПЛЙ, ФП ПОЙ ЙМЙ ЙЪНЕОСАФУС ЙМЙ ЦЕ ЙНЙ УБНЙНЙ РПТПЦДБЕФУС ТПЛПЧБС ВЕЪОБЛБЪБООПУФШ.

лФП ОЕ УПДТПЗОЕФУС ПФ ХЦБУБ, ЮЙФБС Ч ЙУФПТЙЙ П ЧБТЧБТУЛЙИ Й ВЕУРПМЕЪОЩИ НХЮЕОЙСИ, ЛПФПТЩЕ ИМБДОПЛТПЧОП ЙЪПВТЕФБМЙУШ Й РТЙНЕОСМЙУШ МАДШНЙ, ОБЪЩЧБЧЫЙНЙ УЕВС НХДТЩНЙ? лФП ОЕ ВХДЕФ ЧПЪНХЭЕО ДП ЗМХВЙОЩ ДХЫЙ, ЧЙДС, ЛБЛ ВЕДУФЧЙС, УПЪОБФЕМШОП ЧЩЪЩЧБЕНЩЕ ЙМЙ ФЕТРЙНЩЕ ЪБЛПОБНЙ, ЧУЕЗДБ ВМБЗПЧПМЙЧЫЙНЙ ОЕНОПЗЙН Й РТЙФЕУОСЧЫЙНЙ НОПЗЙИ, РТЙОХЦДБАФ ФЩУСЮЙ ОЕУЮБУФОЩИ ЧПЪЧТБЭБФШУС У ПФЮБСОЙС Ч РЕТЧПВЩФОПЕ УПУФПСОЙЕ РТЙТПДЩ, ЧЙДС, ЛБЛ ЙИ ПВЧЙОСАФ Ч ОЕЧПЪНПЦОЩИ РТЕУФХРМЕОЙСИ, УПЪДБООЩИ ФТХУМЙЧЩН ОЕЧЕЦЕУФЧПН, ЙМЙ ФПМШЛП ЪБ ФП, ЮФП ПОЙ ПУФБМЙУШ ЧЕТОЩНЙ УЧПЙН ХВЕЦДЕОЙСН, ЧЙДС, ЛБЛ МАДЙ, ПДБТЕООЩЕ ФБЛЙНЙ ЦЕ ЮХЧУФЧБНЙ Й, УМЕДПЧБФЕМШОП, ФБЛЙНЙ ЦЕ УФТБУФСНЙ, РТЕДБАФ ЬФЙИ ОЕУЮБУФОЩИ У УПВМАДЕОЙЕН ЙЪНЩЫМЕООЩИ ПВТСДОПУФЕК НЕДМЕООЩН НХЮЕОЙСН ОБ РПФЕИХ ЖБОБФЙЮЕУЛПК ФПМРЩ?

§ XXVIII п унетфопк лбъой

ьФБ ВЕУГЕМШОБС ТБУФПЮЙФЕМШОПУФШ ОБЛБЪБОЙК, ОЙЛПЗДБ ОЕ ДЕМБЧЫБС МАДЕК МХЮЫЙНЙ, РПВХДЙМБ НЕОС ЙУУМЕДПЧБФШ, СЧМСЕФУС МЙ УНЕТФОБС ЛБЪОШ ДЕКУФЧЙФЕМШОП РПМЕЪОПК Й УРТБЧЕДМЙЧПК Ч ИПТПЫП ХУФТПЕООПН РТБЧМЕОЙЙ. юФП ЬФП ЪБ РТБЧП ХВЙЧБФШ УЕВЕ РПДПВОЩИ, РТЙУЧПЕООПЕ МАДШНЙ? пОП ОЕУПНОЕООП ОЕ СЧМСЕФУС ФЕН РТБЧПН, ОБ ЛПФПТПН ПУОПЧБОЩ ЧЕТИПЧОБС ЧМБУФШ Й ЪБЛПОЩ. пОЙ ОЕ ЮФП ЙОПЕ, ЛБЛ УХННБ УБНЩИ НБМЩИ ЮБУФЙГ МЙЮОПК УЧПВПДЩ ЛБЦДПЗП, ПОЙ РТЕДУФБЧМСАФ ПВЭХА ЧПМА, СЧМСАЭХАУС ПВЯЕДЙОЕОЙЕН ЧУЕИ ПФДЕМШОЩИ ЧПМШ. оП ЛФП ЪБИПФЕМ 6Щ РТЕДПУФБЧЙФШ ДТХЗЙН ТБУРПТСЦБФШУС ЕЗП ЦЙЪОША? чПЪНПЦОП МЙ, ЮФПВЩ, ЦЕТФЧХС УБНПК НБМПК ЮБУФЙГЕК УЧПЕК УЧПВПДЩ, ФЕН УБНЩН РТЙОПУЙМЙ Ч ЦЕТФЧХ ЧЕМЙЮБКЫЕЕ ЙЪ ЧУЕИ ВМБЗ -- ЦЙЪОШ? оП ЕУМЙ 6Щ ЬФП Й ВЩМП ФБЛ, ФП ЛБЛ ЬФП УПЗМБУПЧБФШ У ФЕН, ЮФП ЮЕМПЧЕЛ ОЕ ЧРТБЧЕ УБН МЙЫЙФШ УЕВС ЦЙЪОЙ? б ПО ДПМЦЕО ВЩМ ЙНЕФШ ЬФП РТБЧП, ЕУМЙ НПЗ РЕТЕДБФШ ЕЗП ДТХЗПНХ МЙГХ ЙМЙ ГЕМПНХ ПВЭЕУФЧХ.

уМЕДПЧБФЕМШОП, УНЕТФОБС ЛБЪОШ ОЕ НПЦЕФ, ЛБЛ С РПЛБЪБМ, ВЩФШ РТБЧПН Й ОЕ СЧМСЕФУС РПЬФПНХ ФБЛПЧЩН. пОБ СЧМСЕФУС ЧПКОПК ОБГЙЙ У ЗТБЦДБОЙОПН, УЮЙФБАЭЕК ОЕПВИПДЙНЩН ЙМЙ РПМЕЪОЩН ХОЙЮФПЦЙФШ ЕЗП ЦЙЪОШ. оП ЕУМЙ С ДПЛБЦХ, ЮФП ЬФБ УНЕТФШ ОЙ РПМЕЪОБ, ОЙ ОЕПВИПДЙНБ, ФП С ЧЩЙЗТБА ДЕМП ЮЕМПЧЕЮЕУФЧБ.

уНЕТФШ ЗТБЦДБОЙОБ НПЦЕФ УЮЙФБФШУС ОЕПВИПДЙНПК РП ДЧХН ФПМШЛП РТЙЮЙОБН: ЧП-РЕТЧЩИ, ЛПЗДБ, ДБЦЕ МЙЫЕООЩК УЧПВПДЩ, ПО ПВМБДБЕФ ФБЛЙНЙ УЧСЪСНЙ Й ФБЛЙН НПЗХЭЕУФЧПН, ЮФП ЬФП ХЗТПЦБЕФ ВЕЪПРБУОПУФЙ ОБГЙЙ Й ЕЗП УХЭЕУФЧПЧБОЙЕ НПЦЕФ ЧЩЪЧБФШ РЕТЕЧПТПФ, ПРБУОЩК ДМС ХУФБОПЧМЕООПЗП ПВТБЪБ РТБЧМЕОЙС. уМЕДПЧБФЕМШОП, УНЕТФШ ЗТБЦДБОЙОБ СЧМСЕФУС ОЕПВИПДЙНПК, ЛПЗДБ ОБГЙС ЧПЪЧТБЭБЕФ ЙМЙ ФЕТСЕФ УЧПА УЧПВПДХ, ЙМЙ ЧП ЧТЕНС БОБТИЙЙ, ЛПЗДБ ВЕУРПТСДПЛ ЪБНЕОСЕФ ЪБЛПОЩ. оП РТЙ УРПЛПКОПН ЗПУРПДУФЧЕ ЪБЛПОПЧ, РТЙ ФБЛПН ПВТБЪЕ РТБЧМЕОЙС, ЛПФПТЩК УППФЧЕФУФЧХЕФ ЦЕМБОЙСН ЧУЕК ОБГЙЙ, ЛПФПТЩК Й ЧП ЧОЕ Й ЧОХФТЙ ПРЙТБЕФУС ОБ УЙМХ Й ОБ ПВЭЕУФЧЕООПЕ НОЕОЙЕ, ЙНЕАЭЕЕ ВЩФШ НПЦЕФ ВПМШЫЕЕ ЪОБЮЕОЙЕ, ЮЕН УБНБ УЙМБ, ФБН, ЗДЕ ЧМБУФШ РТЙОБДМЕЦЙФ ФПМШЛП ЙУФЙООПНХ УХЧЕТЕОХ, ЗДЕ ВПЗБФУФЧПН РПЛХРБАФУС ФПМШЛП ХДПЧПМШУФЧЙС, Б ОЕ РПМОПНПЮЙС, -- С ОЕ ЧЙЦХ ОЙЛБЛПК ОЕПВИПДЙНПУФЙ ХОЙЮФПЦБФШ ЗТБЦДБОЙОБ, ЕУМЙ ФПМШЛП УНЕТФШ ЕЗП ОЕ ВХДЕФ ДЕКУФЧЙФЕМШОЩН Й ЕДЙОУФЧЕООЩН УТЕДУФЧПН ХДЕТЦБФШ ДТХЗЙИ ПФ УПЧЕТЫЕОЙС РТЕУФХРМЕОЙС. чПФ ЧФПТПЕ ПУОПЧБОЙЕ, РП ЛПФПТПНХ УНЕТФОБС ЛБЪОШ НПЦЕФ УЮЙФБФШУС УРТБЧЕДМЙЧПК Й ОЕПВИПДЙНПК.

еУМЙ ПРЩФ ЧУЕИ ЧЕЛПЧ, Ч ФЕЮЕОЙЕ ЛПФПТЩИ ЧЩУЫЕЕ ОБЛБЪБОЙЕ ОЙЛПЗДБ ОЕ ПУФБОБЧМЙЧБМП МАДЕК, ТЕЫЙЧЫЙИУС РПУСЗОХЫШ ОБ ПВЭЕУФЧП, -- ЕУМЙ РТЙНЕТ ТЙНУЛЙИ ЗТБЦДБО Й ДЧБДГБФШ МЕФ ГБТУФЧПЧБОЙС ЙНРЕТБФТЙГЩ нПУЛПЧЙЙ -- еМЙЪБ-ЧЕФЩ, РПДБЧЫЕК ПФГБН ОБТПДПЧ ЪОБНЕОЙФЩК РТЙНЕТ, ТБЧОЩК РП НЕОШЫЕК НЕТЕ НОПЗЙН РПВЕДБН, ЛХРМЕООЩН ЛТПЧША УЩОПЧ ПФЕЮЕУФЧБ, -- ОЕ ХВЕДСФ МАДЕК, ДМС ЛПФПТЩИ СЪЩЛ ТБЪХНБ ЧУЕЗДБ РПДПЪТЙФЕМЕО, Б ДЕКУФЧЙФЕМЕО ФПМШЛП СЪЩЛ ЧМБУФЙ, -- ФП ДПУФБФПЮОП ВХДЕФ ПВТБФЙФШУС Л РТЙТПДЕ ЮЕМПЧЕЛБ, ЮФПВЩ РПЮХЧУФЧПЧБФШ ЙУФЙОХ НПЙИ ХФЧЕТЦДЕОЙК.

оЕ УХТПЧПУФШ, Б РТПДПМЦЙФЕМШОПУФШ ОБЛБЪБОЙС РТПЙЪЧПДЙФ ОБЙВПМШЫЕЕ ЧМЙСОЙЕ ОБ ДХЫХ ЮЕМПЧЕЛБ, РПФПНХ ЮФП ОБ ЮХЧУФЧБ ОБЫЙ МЕЗЮЕ Й ХУФПКЮЙЧЕЕ ЧПЪДЕКУФЧХАФ ВПМЕЕ УМБВЩЕ, ОП РПЧФПТСАЭЙЕУС ЧРЕЮБФМЕОЙС, ЮЕН УЙМШОЩЕ, ОП 6Щ-УФТП РТЕИПДСЭЙЕ РПФТСУЕОЙС. рТЙЧЩЮЛЕ РПДЧМБУФОЩ ЧУЕ УХЭЕУФЧБ, ПДБТЕООЩЕ ЮХЧУФЧБНЙ. й РПДПВОП ФПНХ, ЛБЛ Ч УЙМХ РТЙЧЩЮЛЙ ЮЕМПЧЕЛ ЗПЧПТЙФ, ИПДЙФ Й ДЕКУФЧХЕФ, ФБЛ Й ОТБЧУФЧЕООЩЕ ЙДЕЙ ЪБЛТЕРМСАФУС Ч ДХЫЕ ФПМШЛП ВМБЗПДБТС ДМЙФЕМШОЩН Й РПЧФПТСАЭЙНУС ЧРЕЮБФМЕОЙСН. оБЙВПМЕЕ ЛТЕРЛПК ХЪДПК, УДЕТЦЙЧБАЭЕК ПФ РТЕУФХРМЕОЙК, СЧМСЕФУС ОЕ ХЦБУОПЕ, ОП НЙНПМЕФОПЕ ЪТЕМЙЭЕ ЛБЪОЙ ЪМПДЕС, Б ДМЙФЕМШОЩК Й ВЕДУФЧЕООЩК РТЙНЕТ, -- ЛПЗДБ ЮЕМПЧЕЛ, МЙЫЕООЩК УЧПВПДЩ Й РТЕЧТБЭЕООЩК Ч ТБВПЮЕЕ ЦЙЧПФОПЕ, УЧПЙН ФТХДПН ЧПЪНЕЭБЕФ ЧТЕД, ОБОЕУЕООЩК ЙН ПВЭЕУФЧХ. фБЛПЕ ЮБУФПЕ, Б РПФПНХ Й ДЕКУФЧХАЭЕЕ ОБРПНЙОБОЙЕ -- С УБН ВХДХ ФБЛ ДПМЗП ЧМБЮЙФШ УФПМШ ЦБМЛПЕ УХЭЕУФЧПЧБОЙЕ, ЕУМЙ УПЧЕТЫХ РПДПВОПЕ РТЕУФХРМЕОЙЕ , -- ЗПТБЪДП УЙМШОЕЕ, ЮЕН НЩУМШ П УНЕТФЙ, ЧУЕЗДБ РТЕДУФБЧМСАЭЕКУС МАДСН Ч ФХНБООПН ПФДБМЕОЙЙ.

лБЛ ОЙ УЙМШОП ЧРЕЮБФМЕОЙЕ, РТПЙЪЧПДЙНПЕ УНЕТФОПК ЛБЪОША, ПОП РПДМЕЦЙФ ВЩУФТПНХ ЪБВЧЕОЙА, УЧПКУФЧЕООПНХ ЮЕМПЧЕЛХ ДБЦЕ Ч ОБЙВПМЕЕ ЧБЦОЩИ ДЕМБИ, Ч ПУПВЕООПУФЙ РПД ЧМЙСОЙЕН УФТБУФЕК. пВЭЕЕ РТБЧЙМП: УЙМШОЩЕ УФТБУФЙ ПЧМБДЕЧБАФ МАДШНЙ, ОП ОЕ ОБДПМЗП, Й НПЗХФ РПЬФПНХ ПВЩЛОПЧЕООЩИ МАДЕК РТЕЧТБФЙФШ Й Ч ЙЪОЕЦЕООЩИ РЕТУПЧ Й Ч УРБТФБОГЕЧ. оП РТЙ УЧПВПДОПН Й УРПЛПКОПН РТБЧМЕОЙЙ ЧРЕЮБФМЕОЙС УЛПТЕЕ ДПМЦОЩ ВЩФШ ВПМЕЕ ЮБУФЩНЙ, ЮЕН УЙМШОЩНЙ.

уНЕТФОБС ЛБЪОШ ДМС ВПМШЫЙОУФЧБ СЧМСЕФУС ЪТЕМЙЭЕН, Х ОЕЛПФПТЩИ ПОБ ЧЩЪЩЧБЕФ ЮХЧУФЧП УПУФТБДБОЙС, УНЕЫБООПЕ У ОЕЗПДПЧБОЙЕН. пВБ ЬФЙ ЮХЧУФЧБ ВПМШЫЕ ЪБОЙНБАФ ДХЫХ ЪТЙФЕМЕК, ЮЕН УРБУЙФЕМШОЩК ХЦБУ, ОБ ЛПФПТЩК ТБУ-УЮЙФЩЧБЕФ ЪБЛПО. оП РТЙ ХНЕТЕООЩИ Й ДМСЭЙИУС ОБЛБЪБОЙСИ ЗПУРПДУФЧХЕФ РПУМЕДОЕЕ ЮХЧУФЧП, ФБЛ ЛБЛ ПОП СЧМСЕФУС ЕДЙОУФЧЕООЩН. рТЕДЕМ, ЛПФПТЩК ЪБЛПОПДБФЕМШ ДПМЦЕО РПУФБЧЙФШ УХТПЧПУФЙ ОБЛБЪБОЙС, РПЧЙДЙНПНХ, ОБИПДЙФУС ФБН, ЗДЕ УПУФТБДБОЙЕ ОБЮЙОБЕФ РТЕПВМБДБФШ ОБД ЧУЕНЙ ДТХЗЙНЙ ЮХЧУФЧБНЙ ЪТЙФЕМЕК ЛБЪОЙ, УПЧЕТЫБЕНПК УЛПТЕЕ ДМС ОЙИ, ЮЕН ДМС РТЕУФХРОЙЛБ.

юФПВЩ ВЩФШ УРТБЧЕДМЙЧЩН, ОБЛБЪБОЙЕ ОЕ ДПМЦОП РТЕЧЩЫБФШ НЕТХ УФТПЗПУФЙ, ДПУФБФПЮОХА ДМС ХДЕТЦБОЙС МАДЕК ПФ РТЕУФХРМЕОЙК. оЕФ ФБЛПЗП ЮЕМПЧЕЛБ, ЛПФП-ТЩК ПВДХНБООП УПЗМБУЙМУС 6Щ ОБ РПМОХА Й ЧЕЮОХА РПФЕТА УЧПЕК УЧПВПДЩ, -- ЛБЛЙЕ 6Щ ЧЩЗПДЩ ОЙ УХМЙМП ЕНХ РТЕУФХРМЕОЙЕ. рПЦЙЪОЕООПЕ ТБВУФЧП, ЪБНЕОСАЭЕЕ УНЕТФОХА ЛБЪОШ, СЧЙМПУШ 6Щ РПЬФПНХ ДПУФБФПЮОП УХТПЧЩН ОБЛБЪБОЙЕН, ЮФПВЩ ХДЕТЦБФШ ПФ РТЕУФХРМЕОЙС Й УБНПЗП ТЕЫЙФЕМШОПЗП ЮЕМПЧЕЛБ. рТЙВБЧМА: ПОП ДБЦЕ УФТБЫОЕЕ, ЮЕН УНЕТФОБС ЛБЪОШ. пЮЕОШ НОПЗЙЕ ЧЪЙТБАФ ОБ УНЕТФШ У ФЧЕТДПУФША Й УРПЛПКУФЧЙЕН: ЛФП ЙЪ ЖБОБФЙЪНБ, ЛФП ЙЪ ФЭЕУМБЧЙС, РПЮФЙ ЧУЕЗДБ УПРТПЧПЦДБАЭЕЗП ЮЕМПЧЕЛБ ЪБ РПТПЗ НПЗЙМЩ, ЛФП ДЕМБС РПУМЕДОАА ПФЮБСООХА РПРЩФЛХ -- ЙМЙ РП-ЗЙВОХФШ ЙМЙ РТЕЛТБФЙФШ УЧПЙ ВЕДУФЧЙС. оП ОЙ ЖБОБФЙЪН, ОЙ ФЭЕУМБЧЙЕ ОЕ ХУФПСФ РЕТЕД ГЕРСНЙ Й ЛБОДБМБНЙ, РЕТЕД ХДБТБНЙ РБМЛЙ, РЕТЕД СТНПН Й ЦЕМЕЪОПК ЛМЕФЛПК;

РТЙ ЬФПН ПФЮБСЧЫЙКУС ОБ РТЕУФХРМЕОЙЕ ХЧЙДЙФ, ЮФП ЕЗП УФТБДБОЙС ОЕ ЛПОЮБФУС, Б ФПМШЛП ОБЮОХФУС. оБЫ ДХИ УРПУПВЕО УЛПТЕЕ ЧЩДЕТЦБФШ ОБУЙМЙЕ Й УБНЩЕ ЛТБКОЙЕ, ОП РТЕИПДСЭЙЕ УФТБДБОЙС, ЮЕН ДМЙФЕМШЙПЕ Й ОЕРТЕТЩЧОПЕ ФПНМЕОЙЕ, РПФПНХ ЮФП ПО НПЦЕФ Ч РЕТЧПН УМХЮБЕ ОБРТСЮШ УЕВС, ФБЛ УЛБЪБФШ, ОБ ПДОП НЗОПЧЕОЙЕ, ОП ЧУЕК ЕЗП ХРТХЗПК УЙМЩ ОЕ ИЧБФЙФ, ЮФП6Щ РЕТЕОЕУФЙ ЧФПТПЕ. лБЦДЩК ХТПЛ, ЛПФПТЩК РТЕРПДБЕФУС ОБТПДХ ЧЩРПМОЕОЙЕН, УНЕТФОПК ЛБЪОЙ, РТЕДРПМБЗБЕФ ОПЧПЕ РТЕУФХРМЕОЙЕ. рТЙ РПЦЙЪОЕООПН ТБВУФЧЕ ДПУФБФПЮОП ПДОПЗП РТЕУФХРМЕОЙС, ЮФПВЩ ДБФШ НОПЗПЮЙУМЕООЕКЫЙЕ Й ДМСЭЙЕУС РТЙНЕТЩ. й ЕУМЙ ЧБМЕОП, ЮФПВЩ МАДЙ ЮБУФП ЧЙДЕМЙ РТПСЧМЕОЙЕ НПЗХЭЕУФЧБ ЪБЛПОПЧ, ФП УНЕТФОБС ЛБЪОШ ДПМЦОБ РТЙНЕОСФШУС ЮЕТЕЪ ОЕВПМШЫЙЕ РТПНЕЦХФЛЙ ЧТЕНЕОЙ. уМЕДПЧБФЕМШОП, РТЕУФХРМЕОЙС ДПМЦОЩ УПЧЕТЫБФШУС ЮБУФП; УМЕДПЧБФЕМШОП, ЮФПВЩ ЬФП ОБЛБЪБОЙЕ ВЩМП РПМЕЪОП, ОЕПВИПДЙНП, ЮФПВЩ ПОП ОЕ РТПЙЪЧПДЙМП ОБ МАДЕК ЧУЕЗП ФПЗП ЧРЕЮБФМЕОЙС, ЛПФПТПЕ ПОП ДПМЦОП ВЩМП 6Щ РТПЙЪЧЕУФЙ, Ф.Е. ПОП ДПМЦОП ВЩФШ ПДОПЧТЕНЕООП Й РПМЕЪОЩН Й ВЕУРПМЕЪОЩН. нОЕ УЛБЦХФ, ЮФП ЧЕЮОПЕ ТБВУФЧП УФПМШ ЦЕ НХЮЙФЕМШЙП, ЛБЛ Й УНЕТФОБС ЛБЪОШ, Й РПЬФПНХ ПДЙОБЛПЧП ЦЕУФПЛП. оБ ЬФП С ПФЧЕЮХ, ЮФП ЕУМЙ УМПЦЙФШ ЧУЕ ЪМПУЮБУФОЩЕ НЙОХФЩ ТБВУФЧБ, ФП РПУМЕДОЕЕ, ВЩФШ НПЦЕФ, ПЛБЦЕФУС ДБЦЕ ВПМЕЕ ЦЕУФПЛЙН. оП ЬФЙ НЙОХФЩ ТБУРЩМЕОЩ ОБ РТПУФТБОУФЧП ГЕМПК ЦЙЪОЙ, ФПЗДБ ЛБЛ ЧУС УЙМБ ЧПЪДЕКУФЧЙС УНЕТФОПН ЛБЪОЙ РТПСЧМСЕФУС Ч ПДОП НЗОПЧЕОЙЕ. ч ФПН Й ЪБЛМАЮБЕФУС РТЕЙНХЭЕУФЧП ТБВУФЧБ ЛБЛ ОБЛБЪБОЙС, ЮФП ПОП ВПМЕЕ ХЦБУБЕФ ФПЗП, ЛФП ЕЗП ОБВМАДБЕФ, ЮЕН ФПЗП, ЛФП ЕНХ РПДЧЕТЗОХФ. рЕТЧПНХ ЧУЕ ЪМПУЮБУФОЩЕ РЕТЕЦЙЧБОЙС РТЕДУФБЧМСАФУС ЧП ЧУЕК ЙИ УПЧПЛХРОПУФЙ; ОЕУЮБУФШС ОБУФПСЭЕК НЙОХФЩ ПФЧМЕЛБАФ ЧФПТПЗП ПФ НЩУМЕК П ВХДХЭЙИ УФТБДБОЙСИ. рЕТЧПНХ ЧППВТБЦЕОЙЕ ТЙУХЕФ ЧУЕ УФТБДБОЙС Ч ХЧЕМЙЮЕООПН ЧЙДЕ, РЕТЕОПУСЭЙК ЬФЙ УФТБДБОЙС ОБИПДЙФ Й УЙМХ Й ХФЕЫЕОЙЕ, ЛПФПТЩЕ ОЕЧЕДПНЩ ЪТЙФЕМСН, Ч ЛПФПТЩЕ ПОЙ ОЕ ЧЕТСФ, ОБДЕМСС ПЛТЕРЫЙК ДХИ ОЕУЮБУФОПЗП УЧПЕК ЮХЧУФЧЙФЕМШОПУФША.

чПФ, РТЙВМЙЪЙФЕМШОП, ЛБЛ ТБУУХЦДБЕФ ТБЪВПКОЙЛ ЙМЙ ХВЙКГБ, ДМС ЛПФПТЩИ РТПФЙЧПЧЕУПН, ХДЕТЦЙЧБАЭЙН ПФ ОБТХЫЕОЙС ЪБЛПОПЧ, УМХЦЙФ МЙЫШ ЧЙУЕМЙГБ ЙМЙ ЛПМЕУП. ъОБА, ЮФП УРПУПВОПУФШ ЧЩТБЦБФШ УЧПЙ ЮХЧУФЧБ СЧМСЕФУС ЙУЛХУУФЧПН, ЛПФПТПЕ ДБЕФУС ФПМШЛП ЧПУРЙФБООЙЕН. оП ЕУМЙ ТБЪВПКОЙЛ Й ОЕ Ч УПУФПСОЙЙ ИПТПЫП ЧЩТБЪЙФШ РТБЧЙМБ УЧПЕЗП РПЧЕДЕОЙС, ЙЪ ЬФПЗП ОЕ УМЕДХЕФ, ЮФПВЩ ПО ЙНЙ ОЕ ТХЛПЧПДУФЧПЧБМУС. -- юФП ЬФП ЪБ ЪБЛПОЩ, ЛПФПТЩЕ С ДПМЦЕО ХЧБЦБФШ Й ЛПФПТЩЕ ГЕМПК РТПРБУФША ПФДЕМСАФ НЕОС ПФ ВПЗБФПЗП? пО ПФЛБЪЩЧБЕФУС РПДБФШ НОЕ ЗТПЫ , ЛПФПТЩК С Х ОЕЗП РТПЫХ, Й ПРТБЧДЩЧБЕФ УЕВС ФЕН, ЮФП РПУЩМБЕФ НЕОС ОБ ТБВПФХ, ЛПФПТПК УБН ОЕ ЪОБЕФ. лФП УПЪДБМ ЬФЙ ЪБЛПОЩ? уЙМШОЩЕ Й ВПЗБФЩЕ, ЛПФПТЩЕ ОЙЛПЗДБ ОЕ ХДПУФПЙМЙ УЧПЙН РПУЕЭЕОЙЕН РЕЮБМШОХА ИЙЦЙОХ ВЕДОСЛБ, ЛПФПТЩН ОЙЛПЗДБ ОЕ РТЙИПДЙМПУШ ДЕМЙФШ ЛХУПЛ ЪБРМЕУОЕЧЕМПЗП ИМЕВБ РПД ЛТЙЛ ОЙ Ч ЮЕН ОЕРПЧЙООЩИ ЗПМПДОЩИ ДЕФЕК Й УМЕЪЩ ЦЕОЩ. рПТЧЕН ЬФЙ ХЪЩ, ЗЙВЕМШОЩЕ ДМС ВПМШЫЙОУФЧБ Й ЧЩЗПДОЩЕ ОЕНОПЗЙН РТБЪДОЩН ФЙТБОБН. рПТБЪЙН ОЕУРТБЧЕДМЙЧПУФШ Ч УБНЩИ ЕЕ ЛПТОСИ. с ЧПЪЧТБЭХУШ Ч УПУФПСОЙЕ ЕУФЕУФЧЕООПК ОЕЪБЧЙУЙНПУФЙ, ВХДХ ЦЙФШ УЧПВПДОЩН Й УЮБУФМЙЧЩН, РПМШЪХСУШ РМПДБНЙ УЧПЕК ИТБВТПУФЙ Й МПЧЛПУФЙ. оБУФХРЙФ, ВЩФШ НПЦЕФ, ДЕОШ УЛПТВЙ Й ТБУЛБСОЙС, ОП ЬФП ОЕ ВХДЕФ ДПМЗП РТПДПМЦБФШУС, Й ПДОЙН ДОЕН НХЮЕОЙК С ТБУРМБЮХУШ ЪБ НОПЗЙЕ ЗПДЩ УЧПВПДЩ Й ОБУМБЦДЕОЙС. уФБЧ РТЕДЧПДЙФЕМЕН ОЕНОПЗЙИ, С ЙУРТБЧМА ПЫЙВЛЙ УХДШВЩ, Й ФЙТБОЩ ВХДХФ ВМЕДОЕФШ Й ДТПЦБФШ РЕТЕД ФЕН, ЛПЗП ПОЙ Ч ПУЛПТВЙФЕМШОПН ЧЩУПЛПНЕТЙЙ УЮЙФБМЙ ОЙЦЕ УЧПЙИ МПЫБДЕК, ОЙЦЕ УЧПЙИ УПВБЛ. ъМПДЕК, ХРПФТЕВМСАЭЙК ЧУЕ ЧП ЪМП, ЧУРПНОЙФ ФХФ Й ТЕМЙЗЙА. рТЕДПУФБЧМСС ЕНХ МЕЗЛХА ЧПЪНПЦОПУФШ РПЛБСОЙС Й РПЮФЙ ОЕУПНОЕООПЕ ЧЕЮОПЕ ВМБЦЕОУФЧП, ПОБ ОБНОПЗП ПУМБВМСЕФ ХЦБУ РПУМЕДОЕК ФТБЗЕДЙЙ.

оП ФПФ, ЛФП РТЕДУФБЧЙФ УЕВЕ, ЮФП ЕНХ РТЙДЕФУС РТПЧЕУФЙ ДПМЗЙЕ ЗПДЩ, Б НПЦЕФ ВЩФШ Й ЧУА ЦЙЪОШ, Ч ТБВУФЧЕ, Ч УФТБДБОЙСИ ОБ ЧЙДХ УЧПЙИ УПЗТБЦДБО, Ч ПВЭЕОЙЙ У ЛПФПТЩНЙ ПО ЦЙМ УЧПВПДОЩН, ЛФП РТЕДУФБЧЙФ УЕВС ТБВПН ЪБЛПОПЧ, ЛПФПТЩЕ ЕЗП ПИТБОСМЙ, -- ФПФ ОЕ ВЕЪ РПМШЪЩ ДМС УЕВС УТБЧОЙФ ЧУЕ ЬФЙ ОЕУЮБУФШС У ОЕЙЪЧЕУФОПУФША ЙУИПДБ УЧПЙИ РТЕУФХРМЕОЙК Й У ЛТБФЛПУФША ЧТЕНЕОЙ, Ч ФЕЮЕОЙЕ ЛПФПТПЗП ПО НПЗ 6Щ ЧПУРПМШЪПЧБФШУС ЙИ РМПДБНЙ. дМЙФЕМШОЩК РТЙНЕТ ФЕИ, ЛПФПТЩЕ РТЕДУФБЧМСАФУС ЕНХ УЕКЮБУ ЦЕТФЧБНЙ УЧПЕК УПВУФЧЕООПК ОЕРТЕДХУНПФТЙФЕМШОПУФЙ, РТПЙЪЧПДЙФ ОБ ОЕЗП ВПМЕЕ УЙМШОПЕ ЧРЕЮБФМЕОЙЕ, ЮЕН ЪТЕМЙЭЕ ЛБЪОЙ, ЛПФПТПЕ ЕЗП УЛПТЕЕ ПВЕУФПЮЙФ, ЮЕН ЙУРТБЧЙФ.

уНЕТФОБС ЛБЪОШ ОЕ НПЦЕФ ВЩФШ РПМЕЪОБ, РПФПНХ ЮФП ПОБ РПДБЕФ МАДСН РТЙНЕТ ЦЕУФПЛПУФЙ. еУМЙ УФТБУФЙ ЙМЙ ОЕПВИПДЙНПУФШ ЧПЕЧБФШ ОБХЮЙМЙ РТПМЙЧБФШ ЮЕМПЧЕЮЕУЛХА ЛТПЧШ, ФП ЪБЛПОЩ, ЪБДБЮБ ЛПФПТЩИ УНСЗЮБФШ ОТБЧЩ МАДЕК, ОЕ ДПМЦОЩ ВЩМЙ ВЩ РПДБЧБФШ МЙЫОЙК РТЙНЕТ ЦЕУФПЛПУФЙ, ФЕН ВПМЕЕ РЕЮБМШОЩК, ЮФП ХВЙКУФЧП Ч УЙМХ ЪБЛПОБ УПЧЕТЫБЕФУС ИМБДОПЛТПЧОП Й У УПВМАДЕОЙЕН ЖПТНБМШОПУФЕК. нОЕ ЛБЦЕФУС ОЕМЕРЩН, ЮФП ЪБЛПОЩ, ЛПФПТЩЕ СЧМСАФУС ЧЩТБЦЕОЙЕН ПВЭЕК ЧПМЙ, ЛПФПТЩЕ ЪБРТЕЭБАФ Й ЛБТБАФ ХВЙКУФЧП, УБНЙ УПЧЕТЫБАФ ЕЗП Й ДМС ПФЧТБЭЕОЙС ЗТБЦДБО ПФ ХВЙКУФЧБ УБНЙ РТЕДРЙУЩЧБАФ УПЧЕТЫБФШ ЕЗП РХВМЙЮОП. лБЛЙЕ ЪБЛПОЩ СЧМСАФУС ЙУФЙООЩНЙ Й ОБЙВПМЕЕ РПМЕЪОЩНЙ? фЕ ДПЗПЧПТЩ Й ФЕ ХУМПЧЙС, ЛПФПТЩЕ ЛБЦДЩК ЗПФПЧ ВЩМ 6Щ УПВМАДБФШ Й РТЕДМБЗБФШ Ч ФП ЧТЕНС, ЛПЗДБ УНПМЛБЕФ ЗПМПУ ЮБУФОПЗП ЙОФЕТЕУБ, ЛПФПТПНХ ЧУЕЗДБ РПЧЙОХАФУС, ЙМЙ ЦЕ ЛПЗДБ РПУМЕДОЙК УПЮЕФБЕФУС У ПВЭЕУФЧЕООЩН ЙОФЕТЕУПН. лБЛЙЕ ЮХЧУФЧБ ЧОХЫБЕФ Л УЕВЕ УНЕТФОБС ЛБЪОШ? нЩ РПЪОБЕН ЙИ Ч ФПК ЧТБсЦДЕВОПУРЫ Й РТЕЪТЕОЙЙ, У ЛПФПТЩН ЛБЦДЩК УНПФТЙФ ОБ РБМБЮБ. б ЧЕДШ РБМБЮ -- ФПМШЛП ОЕЧЙООЩК ЙУРПМОЙФЕМШ ПВЭЕУФЧЕООПК ЧПМЙ, ДПВТЩК ЗТБЦДБОЙО, УПДЕКУФЧХАЭЙК ПВЭЕНХ ВМБЗХ, ОЕПВИПДЙНПЕ ПТХДЙЕ ПВЭЕУФЧЕООПК ВЕЪПРБУОПУФЙ ЧОХФТЙ УФТБОШ, РПДПВОП ДПВМЕУФОЩН УПМДБФБН, ПИТБОСАЭЙН ЕЕ ЧП ЧОЕ. ч ЮЕН ЙУФПЮОЙЛ ЬФПЗП РТПФЙЧПТЕЮЙС? й РПЮЕНХ ОЕЙУЛПТЕОЙНП Ч МАДСИ Л УФЩДХ ТБЪХНБ ЬФП ЮХЧУФЧП? рПФПНХ ЮФП Ч ФПК УПЛТПЧЕООЕКЫЕК ЮБУФЙ ДХЫЙ, Ч ЛПФПТПК ВПМЕЕ ЮЕН ЗДЕ-МЙВП ЦЙЧЩ ЕЭЕ ОБЮБМБ РЕТЧПВЩФОПК РТЙТПДЩ, МАДЙ ЧУЕЗДБ УПИТБОСМЙ ЧЕТХ, ЮФП ОБД ЙИ УПВУФЧЕООПК ЦЙЪОША ОЙЛФП ОЕ ЧМБУФЕО, ЪБ ЙУЛМАЮЕОЙЕН ФПК ОЕПВИПДЙНПУФЙ, ЛПФПТБС УЧПЙН ЦЕМЕЪОЩН УЛЙРЕФТПН ХРТБЧМСЕФ ЧУЕМЕООПК.

юФП ДПМЦОЩ ДХНБФШ МАДЙ, ЧЙДС, ЛБЛ НХДТЩЕ ЧМБУФЙ Й ЧЕМЙЮЕУФЧЕООЩЕ ЦТЕГЩ РТБЧПУХДЙС У ТБЧОПДХЫОЩН УРПЛПКУФЧЙЕН ЪБУФБЧМСАФ РТЕУФХРОЙЛБ НЕДМЕООП ЫЕУФЧПЧБФШ ОБ НЕУФП ЛБЪОЙ? юФП ПОЙ ДПМЦОЩ ДХНБФШ, ЧЙДС, ЛБЛ ОЕУЮБУФОЩК УПДТПЗБЕФУС Ч РПУМЕДОЕН ХЦБУЕ, ПЦЙДБС ТПЛПЧПЗП ХДБТБ, Б УХДШС У ВЕУЮХЧУФЧЕООПК ИПМПДОПУФША, Б НПЦЕФ ВЩФШ Й У ФБКОПК ТБДПУФША ПФ УПЪОБОЙС УЧПЕК ЧМБУФЙ, ХДБМСЕФУС ОБУМБЦДБФШУС ХДПЧПМШУФЧЙСНЙ Й РТЙСФОПУФСНЙ ЦЙЪОЙ? хЧЩ, УЛБЦХФ ПОЙ, ЬФЙ ЪБЛПОЩ УМХЦБФ ФПМШЛП ДМС РТЙЛТЩФЙС ОБУЙМЙС. пВДХНБООЩЕ Й ЦЕУФПЛЙЕ ПВТСДОПУФЙ, СЧМСАЭЙЕУС ФПМШЛП ХУМПЧОЩН СЪЩЛПН, РПНПЗБАФ У ВПМШЫЕК ВЕЪПРБУОПУФША ХОЙЮФПЦБФШ ОБУ, РТЙОПУС Ч ЦЕТФЧХ ОЕОБУЩФОПНХ ЙДПМХ ДЕУРПФЙЪНБ.

оБН РТПРПЧЕДЩЧБМЙ,ЮФП ХВЙКУФЧП -- ХЦБУОПЕ ЪМПДЕСОЙЕ, Б НЩ ЧЙДЙН, ЮФП ПОП УПЧЕТЫБЕФУС ИМБДОПЛТПЧОП Й ВЕЪ ПФЧТБЭЕОЙС. чПУРПМШЪХЕНУС ЬФЙН РТЙНЕТПН. оБУЙМШУФЧЕООБС УНЕТФШ ЛБЪБМБУШ ОБН РП ФПНХ, ЛБЛ ЕЕ ОБН ПРЙУЩЧБМЙ, ХЦБУОЩН ЪТЕМЙЭЕН, Б НЩ ЧЙДЙН, ЮФП ЬФП ДЕМП НЙОХФЩ. оБУЛПМШЛП ЦЕ ПОБ ВХДЕФ МЕЗЮЕ ДМС ФПЗП, ЛФП, ОЕ ПЦЙДБС ЕЕ, ВХДЕФ ЙЪВБЧМЕО РПЮФЙ ПФ ЧУЕЗП, ЮФП ЕУФШ Ч ОЕК НХЮЙФЕМШОПЗП ? фБЛПЧЩ РБЗХВОЩЕ Й МПЦОЩЕ ЧЩЧПДЩ, Л ЛПФПТЩН, ИПФС 6Щ ФПМШЛП УНХФОП УПЪОБЧБС ЙИ, РТЙИПДСФ МАДЙ, УЛМПООЩЕ Л РТЕУФХРМЕОЙСН; МАДЙ, ДМС ЛПФПТЩИ ЪМПХРПФТЕВМЕОЙЕ ТЕМЙЗЙЕК ВПМШЫЕ ЪОБЮЙФ, ЮЕН УБНБ ТЕМЙЗЙС.

еУМЙ Ч ПРТПЧЕТЦЕОЙЕ НОЕ ХЛБЦХФ, ЮФП РПЮФЙ ЧП ЧУЕ ЧТЕНЕОБ Й РПЮФЙ Х ЧУЕИ ОБГЙК ХУФБОБЧМЙЧБМБУШ УНЕТФОБС ЛБЪОШ ЪБ ОЕЛПФПТЩЕ РТЕУФХРМЕОЙС -- ПФЧЕЮХ, ЮФП ЬФЙ РТЙНЕТЩ ОЙЮЕЗП ОЕ ЪОБЮБФ РЕТЕД МЙГПН ЙУФЙОЩ, ЛПФПТБС ОЕ РПЗБЫБЕФУС ОЙЛБЛПК ДБЧОПУФША. с ПФЧЕЮХ, ЮФП ЙУФПТЙС ЮЕМПЧЕЮЕУФЧБ ЧЩЪЩЧБЕФ РТЕДУФБЧМЕОЙЕ П ОЕПВПЪТЙНПН НПТЕ ЪБВМХЦДЕОЙК, УТЕДЙ ЛПФПТЩИ ЧУФТЕЮБАФУС ОЕНОПЗЙЕ, ТБЪДЕМЕООЩЕ ВПМШЫЙНЙ РТПУФТБОУФЧБНЙ, ОЕСУОЩЕ ЙУФЙОЩ. юЕМПЧЕЮЕУЛЙЕ ЦЕТФЧПРТЙОПЫЕОЙС ВЩМЙ Ч ПВЩЮБЕ РПЮФЙ Х ЧУЕИ ОБГЙК, ОП ЛФП ЦЕ ПУНЕМЙФУС ПРТБЧДЩЧБФШ ЙИ? еУМЙ ФПМШЛП ОЕНОПЗЙЕ ПВЭЕУФЧЕООЩЕ УПАЪЩ Й ФПМШЛП ОБ ЛПТПФЛПЕ ЧТЕНС ЧПЪДЕТЦЙЧБМЙУШ ПФ УНЕТФОПК ЛБЪОЙ, ФП ЬФП УЛПТЕЕ ЗПЧПТЙФ Ч НПА РПМШЪХ: ФБЛПЧБ ХЮБУФШ ЧЕМЙЛЙИ ЙУФЙО -- РПДПВОП НПМОЙЙ, ПЪБТСАЭЙИ МЙЫШ ОБ ПДЙО НЙЗ НТБЮОХА ОПЮШ, ЛПФПТБС ПЛТХЦБЕФ ЮЕМПЧЕЮЕУФЧП. оЕ РТЙЫМП ЕЭЕ ФП УЮБУФМЙЧПЕ ЧТЕНС, ЛПЗДБ ЙУФЙОБ, ЛБЛ ДП УЕК РПТЩ ЪБВМХЦДЕОЙЕ, УФБОЕФ ДПУФПСОЙЕН ОБЙ-ВПМШЫЕЗП ЮЙУМБ МАДЕК. пФ ЬФПЗП ЧУЕПВЭЕЗП ЪБЛПОБ ЙЪЯСФЩ ВЩМЙ ДП УЙИ РПТ ФПМШЛП ФЕ ЙУФЙОЩ, ЛПФПТЩЕ ВЕУЛПОЕЮОБС НХДТПУФШ РПЦЕМБМБ ЧЩДЕМЙФШ ЙЪ ДТХЗЙИ, ПФЛТЩЧ ОБН РХФЕН ПФЛТПЧЕОЙС.

зПМПУ ЖЙМПУПЖБ УМЙЫЛПН УМБВ, ЮФПВЩ ЧПЪЧЩУЙФШУС ОБД ЧПРМСНЙ Й ЛТЙЛПН ФПЗП НОПЦЕУФЧБ МАДЕК, РПЧПДЩТЕН ЛПФПТЩИ СЧМСЕФУС УМЕРБС РТЙЧЩЮЛБ. оП ОЕНОПЗЙЕ НХДТЕГЩ, ТБУУЕСООЩЕ РП МЙГХ ЪЕНМЙ, Ч ЗМХВЙОЕ УЧПЕЗП УЕТДГБ ПФЛМЙЛОХФУС НОЕ. й ЕУМЙ 6Щ ЙУФЙОБ, ОЕУНПФТС ОБ ВЕУЛПОЕЮОЩЕ РТЕРСФУФЧЙС, РТЕЗТБЦДБАЭЙЕ ЕК РХФШ Л НПОБТИБН, ЧПРТЕЛЙ ЙИ ЦЕМБОЙСН, ЧУЕ ЦЕ ДПУФЙЗМБ 6Щ РТЕУФПМБ, -- РХУФШ ЪОБАФ, ЮФП ПОБ РПСЧМСЕФУС, УПРХФУФЧХЕНБС ФБКОЩНЙ РПЦЕМБОЙСНЙ ЧУЕИ МАДЕК. рХУФШ ЪОБАФ, ЮФП РЕТЕД МЙГПН ЕЕ РПНЕТЛРЕФ УМБЧБ ЪБЧПЕЧБФЕМЕК Й ЮФП УРТБЧЕДМЙЧПЕ РПФПНУФЧП ПФЧЕДЕФ ЕК РЕТЧПЕ НЕУФП УТЕДЙ НЙТОЩИ ФТПЖЕЕЧ фЙФПЧ, бОФПОЙОПЧ Й фТБСОПЧ.

уЮБУФМЙЧП ВЩМП 6Щ ЮЕМПЧЕЮЕУФЧП, ЕУМЙ 6Щ ЧРЕТЧЩЕ ДМС ОЕЗП ЪБЛПОЩ ЙЪДБЧБМЙУШ ФЕРЕТШ, ЛПЗДБ НЩ ЧЙДЙН ЧПУУЕДБАЭЙНЙ ОБ РТЕУФПМБИ еЧТПРЩ ВМБЗПДЕФЕМШОЩИ НПОБТИПЧ, РПЛТПЧЙФЕМШУФЧХАЭЙИ НЙТОШН ДПВТПДЕФЕМСН, ОБХЛБН Й ЙУЛХУУФЧБН, ПФГПЧ УЧПЕЗП ОБТПДБ, ХЧЕОЮБООЩИ ЗТБЦДБО. хНОПЦЕОЙЕ ЙИ ЧМБУФЙ УПУФБЧМСЕФ УЮБУФШЕ РПДДБООЩИ, ХУФТБОСС ДЕУРПФЙЪН, ФЕН ВПМЕЕ ЦЕУФПЛЙК, ЮЕН НЕОЕЕ Ч УЕВЕ ПО ХЧЕТЕО, РПДБЧМСАЭЙК РПЦЕМБОЙС ОБТПДБ, ЧУЕЗДБ ЮЙУФПУЕТДЕЮОЩЕ Й ЧУЕЗДБ РМПДПФЧПТОЩЕ, ЛПЗДБ ПОЙ УНПЗХФ ДПКФЙ ДП РТЕУФПМБ. еУМЙ -- ЪБНЕЮХ -- ПОЙ Й ПУФБЧМСАФ Ч УЙМЕ ПВЧЕФЫБМЩЕ ЪБЛПОЩ, ФП ЬФП РТПЙУИПДЙФ ПФ ФПЗП, ЮФП ВЕУЛПОЕЮОП ФТХДОП ХДБМЙФШ УФБЧЫХА РПЮФЕООПК ЧЕЛПЧХА ТЦБЧЮЙОХ ЪБВМХЦДЕОЙК. чПФ РПЮЕНХ РТПУЧЕЭЕООЩЕ ЗТБЦДБОЕ ДПМЦОЩ ЕЭЕ ВПМЕЕ ЦЕМБФШ РПУФПСООПЗП ХУЙМЕОЙС ЙИ ЧМБУФЙ.

§ XLI лбл ртедхртецдбфш ртеуфхрмеойс

мХЮЫЕ РТЕДХРТЕЦДБФШ РТЕУФХРМЕОЙС, ЮЕН ОБЛБЪЩЧБФШ. ч ЬФПН -- ЗМБЧОБС ГЕМШ ЧУСЛПЗП ИПТПЫЕЗП ЪБЛПОПДБФЕМШУФЧБ, ЛПФПТПЕ СЧМСЕФУС ЙУЛХУУФЧПН ЧЕУФЙ МАДЕК Л ЧПЪНПЦОП ВПМШЫЕНХ УЮБУФША ЙМЙ Л ЧПЪНПЦОП НЕОШЫЕНХ ОЕУЮБУФША, ЕУМЙ ЗПЧПТЙФШ ПВ ПВЭЕН ЙФПЗЕ ДПВТБ Й ЪМБ Ч ЦЙЪОЙ. оП ХРПФТЕВМСЧЫЙЕУС ДП УЙИ РПТ УТЕДУФЧБ РП ВПМШЫЕК ЮБУФЙ ВЩМЙ ОЕЧЕТОЩНЙ Й РТПФЙЧПТЕЮБЭЙНЙ РПУФБЧМЕООПК ГЕМЙ. оЕЧПЪНПЦОП РТЙЧЕУФЙ ВЕУРПЛПКОХА ДЕСФЕМШОПУФШ МАДЕК Л ЗЕПНЕФТЙЮЕУЛПНХ РПТСДЛХ, ЙУЛМАЮБАЭЕНХ ОЕРТБЧЙМШОПУФШ Й ЪБРХФБООПУФШ. рПДПВОП ФПНХ, ЛБЛ ОЕЙЪНЕООЩЕ Й РТПУФЕКЫЙЕ ЪБЛПОЩ РТЙТПДЩ ОЕ РТЕРСФУФЧХАФ ОБТХЫЕОЙА ДЧЙЦЕОЙС РМБОЕФ, ФБЛ Й ЮЕМПЧЕЮЕУЛЙЕ ЪБЛПОЩ ОЕ УНПЗХФ -- РТЙ ВЕУЛПОЕЮОЩИ Й УБНЩИ РТПФЙЧПРПМПЦОЩИ УЙМБИ РТЙФСЦЕОЙС, ОБУМБЦДЕОЙС Й РЕЮБМЙ -- РТЕДХРТЕДЙФШ УФПМЛОПЧЕОЙС Й ОБТХЫЕОЙС РПТСДЛБ. й, ПДОБЛП, ЙНЕООП ЬФБ ОЕМЕРБС НЕЮФБ РТЙУХЭБ ПЗТБОЙЮЕООЩН МАДСН, ЛПЗДБ ПОЙ РПМХЮБАФ ЧМБУФШ Ч УЧПЙ ТХЛЙ. ъБРТЕЭБФШ НОПЦЕУФЧП ВЕЪТБЪМЙЮОЩИ ДЕКУФЧЙК ОЕ ЪОБЮЙФ РТЕДХРТЕЦДБФШ РТЕУФХРМЕОЙС, ЛПФП-ТЩЕ ЙНЙ Й ОЕ НПЗХФ ВЩФШ ТПЦДЕОЩ, Б ЪОБЮЙФ УПЪДБЧБФШ ЙЪ ЬФЙИ ДЕКУФЧЙК ОПЧЩЕ РТЕУФХРМЕОЙС, ЪОБЮЙФ ПРТЕДЕМСФШ РП УЧПЕНХ ЦЕМБОЙА ДПВТПДЕФЕМШ Й РПТПЛ, ЛПФПТЩЕ РТПЧПЪЗМБЫБАФУС ЧЕЮОЩНЙ Й ОЕРПЛПМЕВЙНЩНЙ. дП ЮЕЗП ВЩМЙ 6Щ НЩ ДПЧЕДЕОЩ, ЕУМЙ 6Щ ВЩМП ОЕПВИПДЙНП ЪБРТЕФЙФШ ОБН ЧУЕ, ЮФП НПЦЕФ РТЙЧЕУФЙ Л РТЕУФХРМЕОЙА? оХЦОП ВЩМП 6Щ МЙЫЙФШ ЮЕМПЧЕЛБ ЧПЪНПЦОПУФЙ РПМШЪПЧБФШУС УЧПЙНЙ ЮХЧУФЧБНЙ. оБ ПДОП РПВХЦДЕОЙЕ, ФПМЛБАЭЕЕ МАДЕК Л УПЧЕТЫЕОЙА ДЕКУФЧЙФЕМШОПЗП РТЕУФХРМЕОЙС, РТЙИПДСФУС ФЩУСЮЙ, ФПМЛБАЭЙЕ ЙИ Л УПЧЕТЫЕОЙА ФЕИ ВЕЪТБЪМЙЮОЩИ ДЕКУФЧЙК, ЛПФПТЩЕ Ч ДХТОЩИ ЪБЛПОБИ ОБЪЩЧБАФУС РТЕУФХРМЕОЙСНЙ. фБЛЙН ПВТБЪПН, ЕУМЙ ЧЕТПСФОПУФШ РТЕУФХРМЕОЙК РТПРПТ-ГЙПОБМШОБ ЮЙУМХ РПВХЦДЕОЙК, ФП ТБУЫЙТЕОЙЕ ЛТХЗБ РТЕУФХРМЕОЙК ХЧЕМЙЮЙЧБЕФ ЧЕТПСФОПУФШ ЙИ УПЧЕТЫЕОЙС. вПМШЫБС ЮБУФШ ЪБЛПОПЧ -- ОЕ ЮФП ЙОПЕ, ЛБЛ РТЙЧЙМЕЗЙЙ, Ф. Е. РПДБФШ, ОБМПЦЕООБС ОБ ЧУЕИ Ч РПМШЪХ ОЕНОПЗЙИ.

иПФЙФЕ РТЕДХРТЕДЙФШ РТЕУФХРМЕОЙС? уДЕМБКФЕ ФБЛ, ЮФПВЩ ЪБЛПОЩ ВЩМЙ СУОЩНЙ, РТПУФЩНЙ, ЮФПВЩ ЧУС УЙМБ ОБГЙЙ ВЩМБ УПУТЕДПФПЮЕОБ ОБ ЙИ ЪБЭЙФЕ Й ЮФПВЩ ОЙ ПДОБ ЮБУФШ ЬФПК УЙМЩ ОЕ ОБРТБЧМСМБУШ ОБ ЙИ ХОЙЮФПЦЕОЙЕ. уДЕМБКФЕ ФБЛ, ЮФПВЩ ЪБЛПОЩ НЕОШЫЕ РПЛТПЧЙФЕМШУФЧПЧБМЙ УПУМПЧЙСН, ЮЕН УБНЙН МАДСН. уДЕМБКФЕ ФБЛ, ЮФПВШ МАДЙ ВПСМЙУШ ЙИ Й ФПМШЛП ЙИ. уФТБИ РЕТЕД ЪБЛПОБНЙ ВМБЗПДЕФЕМЕО, ОП УФТБИ ЮЕМПЧЕЛБ РЕТЕД ЮЕМПЧЕЛПН ЗЙВЕМЕО Й РПТПЦДБЕФ РТЕУФХРМЕОЙС. рПТБВПЭЕООЩЕ МАДЙ ЧУЕЗДБ ВПМЕЕ УМБУФПМАВЙЧЩ, ТБУРХФОЩ Й ЦЕУФПЛЙ, ЮЕН УЧПВПДОЩЕ МАДЙ. ьФЙ ДХНБАФ П ОБХЛБИ, ПВ ЙОФЕТЕУБИ ОБГЙЙ, ЧЙДСФ ЧЕМЙЛПЕ Й РПДТБЦБАФ ЕНХ. фЕ, ДПЧПМШОЩЕ ОБУФПСЭЙН, УФБТБАФУС ЪБВЩФШ УЧПЕ ХОЙЪЙФЕМШОПЕ РПМПЦЕОЙЕ Ч ЫХНОПН ВЕУРХФУФЧЕ. дМС ОЙИ, РТЙЧЩЛЫЙИ Л ОЕПРТЕДЕМЕООПУФЙ ЙУИПДБ ЧУЕИ УПВЩФЙК, ЙУИПД ЙИ РТЕУФХРМЕОЙК РТЕДУФБЧМСЕФУС ЪБЗБДПЮОШН, ЮФП ЕЭЕ ВПМЕЕ ВМБЗПРТЙСФУФЧХЕФ УФТБУФСН, ЧЩЪЩЧБАЭЙН РТЕУФХРМЕОЙС. ч ОБГЙЙ, УЛМПООПК РПД ЧМЙСОЙЕН ЛМЙНБФБ Л МЕОЙ, ОЕПРТЕДЕМЕООПУФШ ЪБЛПОПЧ РПДДЕТЦЙЧБЕФ Й ХУЙМЙЧБЕФ МЕОШ Й ЗМХРПУФШ. уЙМЩ ОБГЙЙ, УЛМПООПК Л ОБУМБЦДЕОЙСН, ОП ДЕСФЕМШОПК, ВМБЗПДБТС ФБЛЙН ЪБЛПОБН ТБУФТБЮЙЧБАФУС ОБ НЕМЛЙЕ ЛПЪОЙ Й РМХФОЙ, УЕСЭЙЕ ЧП ЧУЕИ УЕТДГБИ ОЕДПЧЕТЙЕ, ПВТБЭБАЭЙЕ ЙЪНЕОХ Й РТЙФЧПТУФЧП Ч ПУОПЧХ НХДТПУФЙ. ч ОБГЙЙ УЙМШОПК Й НХЦЕУФЧЕООПК ФБЛЙЕ ЪБЛПОЩ ВХДХФ Ч ЛПОГЕ ЛПОГПЧ ХОЙЮФПЦЕОЩ, ОП ФПМШЛП РПУМЕ НОПЗЙИ ЛПМЕВБОЙК ПФ УЧПВПДЩ Л ТБВУФЧХ Й ПФ ТБВУФЧБ Л УЧПВПДЕ.

§ XLVI п рпнймпчбойй

рП НЕТЕ УНСЗЮЕОЙС ОБЛБЪБОЙК НЙМПУЕТДЙЕ Й РТПЭЕОЙЕ УФБОПЧСФУС НЕОЕЕ ОЕПВИПДЙНЩНЙ. уЮБУФМЙЧБ ОБГЙС, Ч ЛПФПТПК ПОЙ УЮЙФБАФУС ЧТЕДОЩНЙ! нЙМПУЕТДЙЕ -- ЬФБ ДПВТПДЕФЕМШ, СЧМСЧЫБСУС ЙОПЗДБ ДПРПМОЕОЙЕН ПВСЪБООПУФЕК УХЧЕТЕОБ, ДПМЦОБ ВЩФШ ЙУЛМАЮЕОБ ЙЪ ИПТПЫЕЗП ЪБЛПОПДБФЕМШУФЧБ, РТЙ ЛПФПТПН ОБЛБЪБОЙС ДПМЦОЩ ВШФШ ЛТПФЛЙНЙ, Б УХД РТБЧЙМШОЩН Й УЛПТЩН. ьФБ ЙУФЙОБ РПЛБЦЕФУС УХТПЧПК ФПНХ, ЛФП ЦЙЧЕФ РТЙ ВЕУРПТСДПЮОПК ХЗПМПЧОПК УЙУФЕНЕ, ЛПЗДБ РТПЭЕОЙЕ Й НЙМПУФШ ФЕН ВПМЕЕ ОЕПВИПДЙНЩ, ЮЕН ОЕМЕРЕЕ ЪБЛПОЩ Й ЮЕН ЦЕУФЮЕ ПУХЦДЕОЙС. рТПЭЕОЙЕ Й НЙМПУФШ СЧМСАФУС МХЮЫЕК РТЕТПЗБФЙЧПК РТЕУФПМБ, ОБЙВПМЕЕ ЦЕМБООЩН БФТЙВХФПН ЧЕТИПЧОПК ЧМБУФЙ. оП Ч ОЙИ РТПСЧМСЕФУС Й НПМЮБМЙЧПЕ ОЕПДПВТЕОЙЕ, ЧЩТБЦБЕНПЕ ВМБЗПДЕФЕМШОШНЙ ХУФТПЙФЕМСНЙ ПВЭЕУФЧЕООПЗП УЮБУФШС хМПЦЕОЙА, ЛПФПТПЕ УП ЧУЕНЙ УЧПЙНЙ ОЕДПУФБФЛБНЙ ПРЙТБЕФУС ОБ РТЕДТБУУХДЛЙ ЧЕЛПЧ, ОБ НОПЗПФПНОПЕ УППТХЦЕОЙЕ ВЕУЮЙУМЕООЩИ ЛПННЕОФБФПТПЧ, ОБ ФСЦЕМЩК БРРБТБФ ЧЕЮОЩИ ЖПТНБМШОПУФЕК Й ОБ УПЮХЧУФЧЙЕ ВПМЕЕ РТПОЩТМЙЧЩИ Й НЕОЕЕ ЧОХЫБАЭЙИ УФТБИ РПМХХЮЕОЩИ. оП ОХЦОП РПНОЙФШ, ЮФП НЙМПУЕТДЙЕ -- ДПВТПДЕФЕМШ ЪБЛПОПДБФЕМС, Б ОЕ ЙУРПМОЙФЕМС ЪБЛПОПЧ, ЮФП ПОБ ДПМЦОБ ВМЙУФБФШ Ч хМПЦЕОЙЙ, Б ОЕ Ч ПФДЕМШОЩИ ТЕЫЕОЙСИ. рПЛБЪЩЧБФШ МАДСН, ЮФП НПЦОП РТПЭБФШ РТЕУФХРМЕОЙС, ЮФП ОБЛБЪБОЙЕ ОЕ СЧМСЕФУС ОЕПВИПДЙНЩН ЙИ РПУМЕДУФЧЙЕН, ЪОБЮЙФ РЙФБФШ Ч ОЙИ ОБДЕЦДХ ОБ ВЕЪОБЛБЪБООПУФШ Й ЪБУФБЧМСФШ ДХНБФШ, ЮФП, ТБЪ НПЦЕФ ВЩФШ ДБОП РТПЭЕОЙЕ, ЙУРПМОЕОЙЕ ОБЛБЪБОЙС ОБД ФЕНЙ, ЛПЗП ОЕ РТПУФЙМЙ, СЧМСЕФУС УЛПТЕЕ ЪМПХРПФТЕВМЕОЙЕН УЙМЩ, ЮЕН РТПСЧМЕОЙЕН РТБЧПУХДЙС. юФП НПЗХФ УЛБЪБФШ, ЕУМЙ ЗПУХДБТШ ДБТХЕФ РТПЭЕОЙЕ, Ф. Е. ЦЕТФЧХЕФ ПВЭЕУФЧЕООПК ВЕЪПРБУОПУФША Ч РПМШЪХ ПФДЕМШОПЗП МЙГБ Й ЮБУФОЩН РПУФБОПЧМЕОЙЕН УПЪДБЕФ ПВЭЕЕ РТЕДУФБЧМЕОЙЕ П ВЕЪОБЛБЪБООПУФЙ! рХУФШ ВХДХФ ОЕРТЕЛМПООЩ ЪБЛПОЩ Й ЙИ ЙУРПМОЙФЕМЙ, ОП РХУФШ ВХДЕФ ЛТПФПЛ, УОЙУИПДЙФЕМЕО Й ЮЕМПЧЕЛПМАВЙЧ ЪБЛПОПДБФЕМШ. нХДТЩК УФТПЙФЕМШ, ПО ДПМЦЕО ЧПЪДЧЙЗБФШ УЧПЕ ЪДБОЙЕ ОБ ПУОПЧЕ МАВЧЙ ЛБЦДПЗП Л УБНПНХ УЕВЕ, Й РХУФШ ПВЭЕЕ ВМБЗП ВХДЕФ ЙФПЗПН. ЮБУФОЩИ ЙОФЕТЕУПЧ. фПЗДБ ЕНХ ОЕ РТЙДЕФУС ПУПВЩНЙ ЪБЛПОБНЙ Й ВЕУРПТСДПЮОЩНЙ РПРТБЧЛБНЙ ЛБЦДЩК ТБЪ ПФДЕМСФШ ПВЭЕУФЧЕООПЕ ВМБЗП ПФ ЮБУФОПЗП Й ОБ УФТБИЕ Й ОЕДПЧЕТЙЙ УПЪДБЧБФШ РТЙЪТБЛ ПВЭЕУФЧЕООПЗП ВМБЗПДЕОУФЧЙС. рХУФШ ПО, ЛБЛ ЗМХВПЛЙК Й НХДТЩК ЖЙМПУПЖ, РТЕДПУФБЧЙФ МАДСН, УЧПЙН ВТБФШСН, НЙТОП ОБУМБЦДБФШУС ФПК НБМПК ЮБУФЙГЕК ВМБЦЕОУФЧБ, ЛПФПТХА ОЕЙЪНЕТЙНБС УЙУФЕНБ, ХУФБОПЧМЕООБС РЕТЧПРТЙЮЙОПК ЧУЕЗП УХЭЕУФЧХАЭЕЗП, ДБМБ ЙН Ч ХДЕМ Ч ЬФПН ХЗПМЛЕ ЧУЕМЕООПК.

§ иLVII ъблмаюеойе

лПОЮБА УМЕДХАЭЙН ТБЪНЩЫМЕОЙЕН. уХТПЧПУФШ ОБЛБЪБОЙК ДПМЦОБ УППФЧЕФУФЧПЧБФШ УПУФПСОЙА УБНПК ОБГЙЙ. оБ ЗТХВЩЕ ДХЫЙ ОБТПДБ, ЕДЧБ ЧЩЫЕДЫЕЗП ЙЪ УПУФПСОЙС ДЙЛПУФЙ, ОЕПВИПДЙНП ДЕКУФЧПЧБФШ ВПМЕЕ УЙМШОЩНЙ Й ВПМЕЕ ЮХЧУФЧЙФЕМШОШНЙ ЧРЕЮБФМЕОЙСНЙ. оХЦОБ НПМОЙС, ЮФПВЩ УТБЪЙФШ УЧЙТЕРПЗП МШЧБ, ЧЩУФТЕМ ЙЪ ТХЦШС ФПМШЛП ТБЪДТБЦЙФ ЕЗП. оП РП НЕТЕ ФПЗП, ЛБЛ ДХЫБ МАДЕК, ЦЙЧХЭЙИ Ч ПВЭЕУФЧЕ, УНСЗЮБЕФУС, ЧПЪТБУФБЕФ ЙИ ЮХЧУФЧЙФЕМШОПУФШ, Б У ТПУФПН РПУМЕДОЕК, ЕУМЙ ЦЕМБАФ УПИТБОЙФШ ПФОПЫЕОЙЕ НЕЦДХ РТЕДНЕФПН Й ПЭХЭЕОЙЕН, ДПМЦОБ ХНЕОШЫБФШУС УЙМБ ОБЛБЪБОЙС.

йЪ ЧУЕЗП, ЮФП НЩ ДП УЙИ РПТ ЧЙДЕМЙ, НПЦОП ЧЩЧЕУФЙ ПДОХ ПВЭХА ФЕПТЕНХ, ЧЕУШНБ РПМЕЪОХА, ОП НБМП УППФЧЕФУФЧХАЭХА ПВЭЕРТЙОСФПК ФТБДЙГЙЙ -- ЬФПНХ ПВЩЮОПНХ ЪБЛПОПДБФЕМА ОБГЙК -- ЮФПВЩ ОБЛБЪБОЙЕ ОЕ СЧМСМПУШ ОБУЙМЙЕН ПДОПЗП ЙМЙ НОПЗЙИ ОБД ПФДЕМШОЩН ЗТБЦДБОЙОПН, ПОП ДПМЦОП ОЕРТЕНЕООП ВЩФШ РХВМЙЮОЩН, ОЕЪБНЕДМЙФЕМШОЩН, ОЕПВИПДЙНЩН, ОБЙНЕОШЫЙН ЙЪ ЧПЪНПЦОЩИ РТЙ ДБООЩИ ПВУФПСФЕМШУФЧБИ, УПТБЪНЕТОЩН РТЕУФХРМЕОЙА, ХУФБОПЧМЕООЩН Ч ЪБЛПОБИ.

Просвещение всегда было, есть и будет важнейшей ступенью в культурном развитии любой страны. Ещё в XVII веке применялась смертная казнь, например, за колдовство - бездоказательное деяние. Просто потому, что пересматривать систему уголовного права никто и не думал. Ведь всегда проще действовать по налаженной схеме, не так ли?

играет важнейшую роль в развитии уголовного права и судебного процесса. В эти годы взгляды на преступления и наказания, устанавливающиеся столетиями, подверглись жёсткой реформации. Устаревшие теории о необходимости сурового возмездия даже за лёгкие правонарушения стали казаться бессмысленными.

Здесь нужно отдать должное человеку, написавшему целую книгу о неразумности существующей уголовной системы, подвергнув жёсткой критике действия правоохранительных органов и методы работы инквизиции. Это итальянский мыслитель, имя которого - Чезаре Беккариа. В возрасте 25 лет он написал трактат, заставивший переосмыслить истинное значение преступления и наказания.

Кто такой Беккариа?

Родился и жил в Милане. Чезаре Беккариа Бонесано (15.03.1738 г. - 28.11.1794 г.) - итальянский мыслитель, публицист и правовед, великий гуманист и реформатор права. Беккариа окончил юридический факультет, но после обучения занялся литературной деятельностью. В 1764 году в свет вышла книга-памфлет «О преступлениях и наказаниях», которая определила его место в мировой истории уголовного права и законодательства.

Чезаре Беккариа «О преступлениях и наказаниях»

В своей книге деятель Просвещения не просто рассуждал о несправедливости наказания, произволе феодального правосудия и нерациональной жестокости в судебной практике. Беккариа обосновывал каждое слово и всячески доказывал, почему такие меры неприемлемы. Он призывал заняться искоренением феодальных порядков, в частности, отменить пытки, так как в данном случае, скорее, невиновный согласится с инкриминируемыми ему деяниями, чем закоренелый бандит.

Вместо жестоких судебных порядков и произвола, Чезаре Беккариа не просто предложил гуманные и справедливые меры рассмотрения преступления и назначения наказания. Изложенные им принципы представляли уголовное законодательство наиболее рациональным. Беккариа считал, что только после отмены привилегий дворянства и духовенства, когда все люди будут равны перед законом, а также методом сокращения уголовных репрессий, исключив наказания за колдовство, ересь и подобное, можно будет добиться эффективного судопроизводства.

Влияние трактата на уголовную политику

Книга оказала большое влияние на судебно-правовую систему. Идеи молодого гуманиста перевернули мышление европейского сообщества в XVIII веке и вот уже на протяжении более 200 лет являются идеологическими в области построения уголовной политики.

Несложно догадаться, что после выхода в свет данной книги поднялся шум. Сторонники старых судебных порядков были категорически против преобразований системы уголовного наказания. Но именно шумиха обратила внимание Европы на изданный трактат. У Чезаре Беккариа были как союзники, так и противники, всячески доказывавшие невозможность применения нового режима в реальности.

Спор продолжался долго, и только трезвая оценка криминалистов помогла установить истинную ценность трактата. Учёные признали его мощнейшим рычагом, сдвинувшим с места изжившее себя старое уголовное законодательство, взамен начав закладывать фундамент нового. Чезаре Беккариа перевернул понимание как о преступлениях, так и наказаниях, как о судебном процессе, так и о досудебной практике.

Молодой правовед начинает свою книгу с достаточно жёстких «замечаний» относительно законодательства того времени, состоявшего из веками наслаивающихся друг на друга законов, отчего оно было неясным и противоречивым. Поправки были более чем серьёзными. Теперь преступление не считалось деянием против Бога, но стало ущербом, нанесённым обществу, за что каждый должен был нести ответственность.

Второй важный момент - одно наказание не может применяться за два абсолютно разных преступления. Целью является не кара или месть, а искупление вины. В продолжении автор приводит классификацию преступлений, начиная с тяжёлых, заканчивая лёгкими.

Его криминологические идеи также выражались в следующем:

Преступление гораздо важнее предотвратить. Беккариа предлагал серьёзно заниматься просветительством и воспитывать в людях уважение к закону.
В досудебной практике не должно применяться насилие. Пытки влекут за собой признание вины невиновным, следовательно, настоящий преступник остаётся безнаказанным.
Доказательная база. Здесь особенное внимание уделяется свидетельским показаниям, которые могут давать все вменяемые люди. Степень правдивости определяется методом оценки выгоды говорить правду или ложь.
Суд присяжных. Именно Чезаре Беккариа выдвинул идею о привлечении заседателей из числа простых граждан, считая открытые заседания гарантией справедливого вердикта.

О смертной казни

Отдельное внимание уделяется отмене смертной казни. Беккариа считал её неправомерной, так как происходит борьба общества с человеком, когда толпа по каким-то своим причинам считает уничтожение второго полезным и необходимым. А это неправильно.

Смертная казнь в понимании Чезаре является мощным потрясением для психики человека, но мимолётным. Гораздо поучительнее суровости - продолжительность. Только когда человек лишается свободы и превращается в рабочее животное, трудом искупая свою вину перед обществом, можно удержать других от совершения преступлений.

Отмена смертной казни и замена её пожизненным заключением - вот что действительно впечатляет. Ни один человек, будучи в здравом уме, не пойдёт на полную и вечную потерю свободы, какие бы блага ему ни предлагали взамен. Боязнь провести жизнь за решёткой удержит от совершения преступления даже самого решительного человека.

В заключение

Издание книги «О преступлениях и наказаниях» помогло Беккариа занять своё место в истории 18 века. Он смог изменить самую суть судебной практики, отдалив её от религии и философии. Именно благодаря ему существует такое понятие, как презумпция невиновности.

Беккариа добрался до сущности преступлений, обосновал важность соразмерности совершённого деяния и наказания за него, необходимость отказа от пыток и смертной казни. Великий деятель Просвещения, он сделал уголовное наказание справедливым, а его учения легли в основу криминологических теорий в уголовных кодексах многих стран мира.

Номер страницы следует после текста на ней

Фирма «Стелс»

Москва 1995

DEI DELITTI DELLE PENE

Di nuovo corretta, ed accrefciuta.

In rebus quibuscumque difficilioribus поп expectandum,

ut quis simul, et serat, et metal, sed praeparatione opus est,

ut per gradus maturescant.

Bacon. Serm. fidel. n. XLV.

О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ и НАКАЗАНИЯХ

ПЯТОЕ ИЗДАНИЕ

Заново исправленное и увеличенное

В делах наиболее трудных

нельзя ожидать, чтобы кто-нибудь сразу и сеял и жал,

а надо позаботиться, чтобы они постепенно созрели.

Бэкон. Искренние речи, XLV.

УКАЗАТЕЛЬ ПАРАГРАФОВ,

ПРЕДИСЛОВИЕ

ВСТУПЛЕНИЕ

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

К ТОМУ, КТО ЧИТАЕТ

ВВЕДЕНИЕ

§ I. ПРОИСХОЖДЕНИЕ НАКАЗАНИЙ

§ II. ПРАВО НАКАЗАНИЯ

§ III. ВЫВОДЫ

§ IV. ТОЛКОВАНИЕ ЗАКОНОВ

§ V. ТЕМНОТА ЗАКОНОВ

§ VI. СОРАЗМЕРНОСТЬ МЕЖДУ ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ И НАКАЗАНИЯМИ

§ VII. ОШИБКИ ПРИ УСТАНОВЛЕНИИ МЕРИЛА НАКАЗАНИЙ

§ VIII. КЛАССИФИКАЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

§ IX. О ЧЕСТИ

§ X. О ПОЕДИНКАХ

§ XI. ОБ ОБЩЕСТВЕННОМ СПОКОЙСТВИИ

§ XII. ЦЕЛЬ НАКАЗАНИЯ

§ ХIII. О СВИДЕТЕЛЯХ

§ XIV. УЛИКИ И ФОРМЫ СУДА

§ XV. ТАЙНЫЕ ОБВИНЕНИЯ

§ XVI. О ПЫТКЕ

§ XVII. О ГОСУДАРСТВЕННОЙ КАЗНЕ

§ XVIII. О ПРИСЯГЕ

§ XIX. НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНОСТЬ НАКАЗАНИЙ

§ XX. НАСИЛИЯ

§ XXI. НАКАЗАНИЯ ДЛЯ ДВОРЯН

§ XXII. КРАЖИ

§ XXIII. БЕСЧЕСТЬЕ

§ XXIV. ТУНЕЯДЦЫ

§ XXV. ИЗГНАНИЕ И КОНФИСКАЦИЯ

§ XXVI. О ДУХЕ СЕМЕЙНОМ

§ XXVII. МЯГКОСТЬ НАКАЗАНИЙ

§ XXVIII. О СМЕРТНОЙ КАЗНИ

§ ХХIX. О ВЗЯТИИ ПОД СТРАЖУ

§ XXX. ПРОЦЕСС И ДАВНОСТЬ

§ XXXI. ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ТРУДНО ДОКАЗУЕМЫЕ

§ XXXII. САМОУБИЙСТВО

§ XXXIII. КОНТРАБАНДА

§ XXXIV. О ДОЛЖНИКАХ

§ XXXV. УБЕЖИЩА

§ XXXVI. О ВОЗНАГРАЖДЕНИИ ЗА ВЫДАЧУ ПРЕСТУПНИКА

§ XXXVII. ПОКУШЕНИЯ, СООБЩНИКИ, БЕЗНАКАЗАННОСТЬ

§ XXXVIII. НАВОДЯЩИЕ ВОПРОСЫ, ПОКАЗАНИЯ

§ XXXIX. ОБ ОСОБОМ РОДЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

§ XL ЛОЖНЫЕ ПОНЯТИЯ О ПОЛЬЗЕ

§ XLI. КАК ПРЕДУПРЕЖДАЮТСЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

§ XLII. О НАУКАХ

§ XLIII. СУДЬИ

§ XLIV. НАГРАДЫ

§ XLV. ВОСПИТАНИЕ

§ XLVI. О ПОМИЛОВАНИИ

§ XLVII. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИЛОЖЕНИЯ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Значение вновь публикуемой в России книги "О преступлениях и наказаниях" выходит за рамки двухсотлетней годовщины смерти ее автора - Чезаре Беккарии, родившегося в Милане 15 марта 1738 года и умершего в этом городе 28 ноября 1794-го. Впервые увидевшая свет летом 1764 года в Ливорно и сразу же переведенная на все основные европейские языки, включая и русский (и некоторое время спустя после выхода, 3 февраля 1766 года, занесенная в Индекс), – эта небольшая книжка не только принадлежит к

классике юридической мысли, но и входит в сокровищницу европейской культуры. Хотя с самого своего появления это сочинение Беккарии оказало положительное воздействие на современное ему уголовное законодательство европейских стран эпохи просвещения, оно, к сожалению, остается актуальным и в наши дни. Я говорю "к сожалению" - и вот почему. Подвергнув критике произвольность и темноту законов и обосновав принцип соразмерности между преступлениями и наказаниями, поскольку цель последних не месть, а исправление и предупреждение ущерба, наносимого преступником обществу, Беккариа на страницах своей книги, где рациональная строгость сочетается с высоким гуманистическим пафосом, выступает за отмену пыток и смертной казни. Эти страницы полностью сохраняют свое значение в наш век, который, несмотря на всеобщую веру в прогрессивное развитие цивилизации, был веком, когда смертная казнь применялась уже не к отдельным лицам, а приняла массовый характер в виде классово-идеологического и расово-этнического геноцида - подлинной вспышки темного "цивилизованного варварства". А Россия, еще раз повторим "к сожалению", оказалась среди стран, в которых за долгие годы этого кошмара людей истребляли физически и растлевали духовно.

Поэтому книга "О преступлениях и наказаниях" - живая классика и еще может и должна действовать в сегодняшнем, а может быть, и в завтрашнем

Мире. Она - классика правового сознания и гуманистической морали. А ее автор - представитель того из двух важнейших течений просветительской мысли, которое можно назвать "реформаторским", поскольку оно было направлено на улучшение конкретных институтов и начал гражданского общества и государственного устройства, в противоположность "революционному" направлению Просвещения, строившему проекты утопически-рационального совершенного общества. Реализация этих проектов вылилась во время французской революции 1789 г. в кратковременное господство якобинской диктатуры, когда смертная казнь, против которой так решительно боролся Чезаре Беккариа, достигла апогея. Свидетельством особого места Беккарии в эпохе Просвещения является следующий факт: когда автор книги "О преступлениях и наказаниях", приобретший еще большую славу благодаря переводу трактата на французский язык, сделанному аббатом Морелле, приехал в Париж, с вождями французских просветителей отношения у него не сложились. Что же касается последующих сочинений Беккариа, они имеют второстепенное значение по сравнению с его гениальным трудом 1764 года, ставшим вехой в европейской культуре.

Так будем же благодарны тем, кто участвовал в новом русском издании книги "О преступлениях и наказаниях": редактору публикации профессору Юрию Юмашеву и директору ассоциации БИМПА

Ирине Ноздриной. А также автору вступительного очерка профессору Франко Вентури, самому, может быть, крупному современному историку Просвещения, и туринскому Фонду Луиджи Эйнауди, любезно предоставившему необходимые материалы для настоящего издания. Итальянский Институт культуры в Москве, которым я руковожу, с радостью оказал поддержку в издании книги, которая, начиная уже со времени Екатерины II, этой выдающейся представительницы "просвещенного абсолютизма", способствовала развитию либерально-реформаторских тенденций в русской культуре. Эти тенденции, подавленные радикально-революционным направлением, сегодня как будто начинают возрождаться на благо России.

Наконец, позволю себе напомнить, что не случайно одно из величайших творений русской литературы - "Преступление и наказание" Достоевского - отсылает к названию трактата Чезаре Беккарии. У Достоевского проблема вины выходит за рамки чисто юридической и перерастает в метафизическую, приобретая этико-религиозную значимость. В действительности эти две. стороны одной проблемы в сфере христианской культуры - совесть и правосознание - отнюдь не альтернативны. Эти два вида духовной энергии держат под контролем самые темные силы, таящиеся в отдельном человеке и социальной среде и всегда готовые взорваться, даже при полной "цивилизованности". И преградой неистовству человеческих и социальных стихий служат не смертная казнь

И тем более не пытки, - выражение атавистического варварства, - но, как учили Беккариа и Достоевский, прочность юридических принципов и твердость принципов моральных.

Витторио Страда

ВСТУПЛЕНИЕ

Прозреть рождение нового образа мышления и мироощущения, уловить мгновение, когда элементы нового становятся частью культуры и начинают изменять и преобразовывать ее - вот, пожалуй, самое замечательное, что может попытаться сделать историк. В мыслях и сознании человека родилась новая интеллектуальная и духовная энергия, которая затем выразилась в слове, поступке, книге. Человек пытается уловить эхо этого творения, жаждет понять, жизненно ли оно, отвечает ли его потребностям и нуждам, на-

Шло ли отклик в душах других людей, близких и далеких, живущих в родном городе или в дальних странах, способных воспламениться ответным чувством, сопереживать. Такой отклик, каким бы он ни был - едва уловимым или звонким, живым или апатичным, запоздалым или отдаленным, - есть подлинная историческая жизнь этого призыва к людям, выразившегося в действии, мысли или идее. И без терпеливого и тщательного изучения этого отклика невозможно понять, что же в самом деле представляют собой элементы рождающегося нового. Естественно, анализ самой идеи, ее структуры, логики и психологических мотивов ее происхождения, равно как и исследование экономических и политических особенностей исторического факта, его практических последствий необходимы. Но, с точки зрения самой истории, именно с таким откликом на идею и следует считаться.

Если окажется, что идея - это призыв, если его эхо разносится широко и мгновенно, а отклик, который будет услышан, несет в себе что-то близкое каждому и оригинальное, если- с его помощью можно обнаружить происходящие изменения, возникновение новых проблем и чаяний; если свет, рассеиваясь при отражении, вновь собирается в фокусе, что позволяет лучше увидеть его источник, - тогда перед нами одна из тех проблем развития мысли, которые передают непосредственное ощущение жизни в пульсации самого процесса эволюции человеческого сознания.

Подобным феноменом, связанным с рождением нового идеала и его распространением по всей Европе восемнадцатого века, стала книга Ч. Беккариа "О преступлениях и наказаниях". Она сразу же перестала быть его личным достоянием и приобрела значение события исторического, которое впитало в себя каждый аспект зарождающейся культуры нового времени от вопросов политики до естественного права, от концепции собственности до переосмысления истоков человеческого существования. Призыв Беккариа, исторгнутый из глубины души, его звонкое, раскатистое эхо были услышаны во всех уголках Европы.

Книга "О преступлениях и наказаниях" была опубликована более двухсот лет назад, летом 1764 года, и уже в восемнадцатом веке была десятки раз издана, переведена и переиздана как в Италии, так и за ее пределами. Но если мы хотим понять, что именно послужило отправной точкой для широкого потока мыслей и чувств, которые породила эта книга, следует обратиться к ее ливорнскому изданию 1766 года, последнему, вышедшему под редакцией самого Беккариа 1.

Это издание обнажает сомнения, правку и мучительные раздумья автора. В нем порой прослеживается влияние направляющей руки властного и педан-

1 Текст ливорнского издания 1766 г. (V издание) книги Ч. Беккариа "О преступлениях и наказаниях" воспроизводится издательством Эйнауди Cesare Beccaria, "Dei Delitti e Dette Репе, Torino", 1965. С нею и сделан настоящий перевод.

Тинного Пьетро Верри, который помогал книге появиться на свет.

Беккариа пишет "О преступлениях и наказаниях" в единственный благоприятный для себя период. Ему 25 лет (он родился 15 марта 1738 года). Он только что освободился от оков "фанатичного", по его словам, образования и от деспотизма семьи, отгородившейся от мира стеной старинных привилегий и предрассудков. Пережив конфликт с отцом и властями, со всей аристократической и светской традицией из-за брака по любви, молодой маркиз оказался лицом к лицу с самим собой. Его мучают внутренние противоречия и тревоги. Болезненно восприимчивый по натуре, Беккариа прекрасно понимал, что не в его характере навязывать свою волю другим, что было свойственно его другу Пьетро Верри. Он отчетливо осознавал, что рожден не для активного действия, но для одухотворенного страдания, хотя и пытался скрыть это за эпикурейской улыбкой. Столь же ясно он осознавал, что его спасительным убежищем является мир мысли, способный придать смысл его страданиям, его глубоко личному восприятию действительности. Только великий идеал мог бы вырвать Беккариа из состояния "отчаяния" и "летаргии". Любовь, дружба, связь с Терезой де Бласко и дискуссии в молодой Академии Пуньи создавали в нем и вокруг него ту атмосферу, которая привела к "обращению в философию", как он сам определил это состояние несколько лет спустя, к обращению всей его

Личности к миру просветителей. "Персидские письма" Монтескье, "Об уме" Гельвеция, "Общественный договор" и "Новая Элоиза" Руссо, сочинения Бюффона, Дидро, Юма, Даламбера, Кондильяка - произведения великого французского десятилетия середины восемнадцатого века - Беккариа поглощал с жадностью и страстью, но вместе с тем для его чтения характерен тщательный логический отбор. Когда летом 1763 года в сплоченном и деятельном кругу своих миланских друзей, в который входили Пьетро и Алессандро Верри, Альфонсо Лонго, Паоло Фризи, Джузеппе Висконти и другие, Беккариа поднимает вопросы уголовного права, то обсуждает их со страстью Руссо, но не поступаясь при этом логикой.

Как и для любого другого кружка европейского просветительства, для миланского парижские энциклопедисты служили, разумеется, образцом. В Академии Пуньи уживались бунтарские настроения Руссо и взрывная и умная критика Вольтера, бесконечное сострадание Жана Жака к самому себе и к другим и сознательное стремление энциклопедистов к реформаторству, обращение к природе и верховенство разума. Полярные свойства просветителей были характерны для каждого представителя миланского кружка, но ни в ком они не отозвались так сильно и явно, как в душе Беккариа. Например, "Панегирик миланской юриспруденции" Пьетро Верри бесспорного лидера ломбардийских просветителей в Академии Пуньи, появившийся как раз в тот момент, когда со-

Зрел замысел "О преступлениях и наказаниях", содержит реформаторские идеи, которые были близки в тот период и самому Беккариа. В "Панегирике" есть бунтарство против мира отцов, с которого начали оба молодых друга. Но у Верри оно не идет дальше сатиры, литературного фрондерства, холодного презрения, тогда как у Беккариа это протест более глубокий и ярко выраженный. Когда впоследствии, почти пятнадцать лет спустя, Верри вернулся к этим вопросам в своих знаменитых "Заметках о пытке", его суждения были полны зрелой гуманности, и его стремление бороться против пытки кажется окончательно сложившимся. Но у Верри уже недостает юношеской дерзости, чтобы опубликовать это произведение. Он был уже слишком захвачен ходом борьбы за реформирование всей административной и экономической системы Ломбардии и не рискнул более продолжать борьбу за свою собственную справедливую идею. К тому времени П. Верри, вероятно, перерос эту идею, которая пережила самое себя: законы, спускавшиеся из Вены, шли уже гораздо дальше, хотя и доказывали ему его былую правоту. Время Академии Пуньи прошло. И единственный, кто сумел выразить эту идею открыто, от начала и до конца, кто возвратил ее к жизни, был Чезаре Беккариа.

Книга "О преступлениях и наказаниях" немыслима вне кружка миланских просветителей, который как раз в тот момент преобразовывался в редакцию журнала "Кафе". Рожденная из споров, которые в нем ве-

Лись, из суждений и советов, полученных Беккариа от Пьетро Верри, его брата Алессандро и многих других, она оставалась произведением очень личным, тесно связанным с окружением и атмосферой, столь непохожими на то, что было вне этого круга, подобно тому, как были бы непонятны произведения и личность Жан Жака Руссо, если их вырвать из круга французских энциклопедистов.

Эхо этой книги в Италии и в Европе постепенно выявляло тот скрытый заряд, который она в себе несла, ее бесспорную оригинальность и необыкновенную плодотворность.

Против "итальянского Руссо", против этого "социалиста" - это слово было придумано как раз в тот период и тогда же впервые вошло в обиход как оружие против Беккариа - направлены были подозрения и страхи государственных инквизиторов Венеции, слепые и яростные нападки валомброзского монаха Фердинанда Факинеи, выполнявшего волю венецианской знати. А она опасалась, что открытая борьба Беккариа против инквизиторских методов разбудит недовольных и критиков, которых даже в Венеции, несмотря на определенную инертность, в те годы было достаточно в самом классе правящих аристократов. Факинеи считал, что стремление Беккариа к реформам основывалось на природном равенстве людей. А оно разрушало все старинные традиции итальянских государств и основы их аристократического общественного устройства. Он подстегнул

Страх, который родился у многих читателей после размышлений над возможными последствиями реформ, которых требовал и желал Беккариа. Защищая пытку, смертную казнь, инквизицию, Факинеи утверждал, что достаточно тронуть один из этих столпов общества, чтобы все рухнуло. Идея свободы и равенства считалась утопией. Между тем именно к этому призывала книга "О преступлениях и наказаниях". И в глазах Факинеи это выглядело не заблуждением, а виной. Разграничить преступление от греха так ясно, как это сделал Беккариа, выступить за правосудие гуманное, основанное на определении ущерба, нанесенного обществу тем, кто нарушил закон, означало секуляризацию общества, и причем не только отмену влияния церкви на превратности человеческой судьбы, но и устранение религиозного страха перед преступлением и виной. Страницы Факинеи, такие тяжеловесные и схоластичные, пропитаны духом разоблачительства. В них выражен страх остаться без привычных старых средств защиты, одиноким и обнаженным перед проблемой неравенства и несправедливости. Беккариа не ответил. За него ответили Пьетро и Алессандро Верри. Они избежали проблем равенства и утилитаризма, не докапывались до сути сложного компромисса между Руссо и Гельвецием, над которым мучился Беккариа. Их ответ Факинеи был более простым и прямым. Они полемизировали с ним в политической сфере, демонстрируя, как сам Беккариа мог бы вернуться к тем взглядам, которые присутст-

Вовали в "Кафе", достойным и разумным, ироничным и живым, побуждающим и поддерживающим идеи реформаторства и ограничения произвола просвещенного абсолютизма. "Разве можно запретить гражданину, коль скоро он соблюдает существующие законы, высказываться и писать о том, чтобы эти законы были более адекватными, подходящими, мягкими?" Ответ братьев Верри открыл путь целому ряду трудов, которые в большом количестве появились в те годы в Италии. Трудов, в которых сторонники умеренного реформаторского движения выразили более или менее открытое согласие с практическими предложениями Беккариа (и особенно с необходимостью отменить как можно скорее пытку, одновременно преобразуя существовавшую процедуру наказания), не принимая и, зачастую, не упоминая идею утилитаризма, с которой начал Беккариа. "Знаменитый пизанский профессор" Гуальберто де Сория 1 и многие, многие другие в статьях, брошюрах и книгах именно так выразили свое видение проблемы. Однако обратились они к ее юридическо-технической и материально-правовой стороне, а не к идеологической и философской. Чаще всего это были преподаватели и юристы. Благодаря им идеи Беккариа проникали в залы судебных заседаний. Этот процесс шел медленно и по-разному в городах и государствах

1 Джованни Гуальберто дe Copиа (1707-1767). Профессор философии в Пизе.

Италии восемнадцатого века. Тем не менее имел огромное историческое значение и лежал в основе реформаторства.

На идеи Беккариа откликнулись немногие, но зато в каждом уголке Италии. А это уже было симптомом глубокого волнения в обществе. У представителей Академии Пуньи и журнала "Кафе", в работах Джанринальдо Карли 1 и Пьетро Верри, можно увидеть колебание между страстной и воодушевленной поддержкой Беккариа и необходимостью, как писал Карли вплоть до 1 января 1765, "завуалировать его основные принципы". Книга "О преступлениях и наказаниях" стала первой гуманистической книгой, написанной в Италии "с энергией и свободомыслием". И все же, как принять ее основные принципы, те же, что и принципы Руссо, его Общественного Договора, эгалитаризма? Тем не менее Карли не смогли остановить ни настороженная реакция его каподистрийских друзей и родственников, ни вето и запреты древней республики Сан Марко, ни волна поднимавшейся против Беккариа консервативной оппозиции. 29 апреля 1765 года он признался: "... неужели понравилось бы Господу, чтобы как в Соборе Девы Марии каждый день читалась книга теми, кто верит, что хорош тот закон, по которому можно уничтожать людей..." Позднее он, Джанринальдо Карли, будет гово-

1 Джанринальдо Карли (1720-1795) - экономист и историк культуры

Рить совсем иначе. Свою жизнь он закончит беспощадной (к тому же и не отличающейся остротой ума) борьбой с самими идеями эгалитаризма. Но Беккариа удалось его увлечь на какой-то миг, заставить почувствовать даже этого педанта, как труден путь от того уголка венецианской провинции, где он родился, до центра реформаторских идей просветителей - "принципов Руссо и Монтескье"...

В том же апреле 1765 года на призыв Беккариа пришел отклик из Тосканы, видимо один из самых прекрасных среди тех, что он в те годы получал. Ему писал некий молодой магистр права Козимо Амидеи, который с тех пор, как перед его глазами раскрылись страницы книги "О преступлениях и наказаниях" и он прочел несколько страниц, решил посвятить свою жизнь судебной реформе и создать менее сложные и трагические отношения между человеком и законом. Беккариа, "мудрый политик", "настоящий философ и искренний филантроп", покорил и его. Начав "темным и смиренным послушником разума", коим он назвал себя уже в первом письме к Беккариа, Амидеи и в последующие годы продолжал выступать против смертной казни и долговой тюрьмы, против судебного произвола и жестокости.

В Тоскане правящий класс в то время был занят борьбой с реформами Великого Герцога Леопольдо 1.

1 Леопольдо II Габсбург (1747-1792), Великий Герцог Тосканский (1765-1790), Император священной римской империи (1790-1792). Реформировал систему уголовного права в Тоскане.

В тот период в Италии был "слишком узок круг людей, которые умеют думать". Мало было и реформаторов, к тому же они были разрознены. А потому необходимо было, чтобы они нашли друг друга, чтобы вместе действовали подобно французским энциклопедистам. Но к сожалению они искали в Беккариа нечто большее, чем тот мог им дать: они хотели, чтобы он показал им, как реализовать его идеи на практике и как следует руководствоваться ими в будущем. Они призывали его неустанно приносить пользу новыми произведениями: "Просвещенные люди ждут их... Мрак невежества еще слишком силен..."

Наконец и Венеция, которая первой выступила против Беккариа, покорилась его идеям. Причем настолько, что один из инквизиторов, участвовавший в запрещении его книги, в мае 1768 года встречал его в Венеции, славословя и восхищаясь им. Книга "О преступлениях и наказаниях" проникла даже в Ватикан, несмотря на запрет, провозглашенный 3 февраля 1766 года и изложенный в самой запутанной и лицемерной форме, какую мог изобрести только Святой престол. В Ассизи книгу читали и высоко оценили. В Риме ведущий правовед университета Филиппе Ренацци сетовал на то, что в своей последней книге не смог выразить публично те ощущения, которые глубоко проникли в его душу. Но особенно трогательный отклик пришел из Неаполя от священника Бенедетто Рокко. К нему книга "О преступлениях и наказаниях" попала из рук Антонио Джено-

Ях писателя и вместе с тем поведать о том, что прочитанная книга укрепила его веру. Больной, неспособный к более серьезной деятельности, он тем не менее был готов следовать "зову сердца", который Беккариа помог ему еще раз в себе услышать. В этом неаполитанском священнике борьба против законодательного и судебного варварства приобрела характер подлинного религиозного самоотречения.

Именно в Неаполе эти же самые вопросы подвергались серьезному и глубокому обсуждению, правда с их юридико-технической и практической стороны. Против пытки выступали все. Здесь одними из первых сумели связать моральное отвращение к пытке с блестящей критикой всего юридического и общественного менталитета, который складывался и поддерживался веками и еще чувствовался в привычках законодателей и судей. Однако в том, что касалось отмены смертной казни, и здесь не скрывали своих сомнений и нерешительности. Не хватало смелости Беккариа отвергать ее. В целом неаполитанские реформаторы не соглашались с полной отменой смертной казни и пытались оправдать ее хотя бы в некоторых отдельных случаях. Так и кажется, что за их речами и суждениями стоит еще более жестокое и упрямое общество, мир, в котором отказ от векового смертоносного орудия невозможен, а "мягкость наказания" считается опасной утопией.

Первой была Тоскана, где Великий Герцог Леопольдо в 1786 году в пример не только Италии, но и

Всей Европе, добился отмены смертной казни в новом уголовном законодательстве, ознаменовавшем ключевой момент истории Италии. Если Стендаль говорил правду, будто интересно читать прозу кодексов, то чтение уголовного кодекса Великого Герцога Леопольда представило бы большой интерес, ибо в каждой его статье, в каждой юридической формулировке слышатся отголоски идей Беккариа. И это дает возможность проследить тот долгий и мучительный путь, который они прошли за двадцать лет. В этих статьях угадывается также глухое сопротивление оппозиции, с которой эти идеи сталкивались повсюду в Италии и в самой Тоскане, где они наконец все же были с триумфом встречены и нашли практическое применение. Комментарии к уголовному кодексу Тосканы, опубликованные в 1788 г., напоминали, что идеи Беккариа, даже в момент их практической реализации, затрагивали и более глубинные проблемы человеческого бытия. Отмена смертной казни не могла не заставить задуматься о самой смерти, о праве человека карать ею, обо всем круге моральных и политических проблем, затронутых в книге "О преступлениях и наказаниях". Год спустя после опубликования "Комментариев", в 1789 году, они были переведены в Париже с обращением к Генеральным Штатам, полным надежд, что идеи Беккариа будут реализованы и во Франции и что воля нации позволит провести юридическую реформу, которую Великий Герцог Леопольд реализовал в Тоскане, а Екатерина II соби-

Ралась провести в России. Итальянская дискуссия вокруг идей Беккариа, столь разная и противоречивая в разных концах Апеннинского полуострова, казалось, вылилась наконец на заре новой эпохи в ожидание обновления Франции.

Но прежде чем оглянуться назад и проследить, как книга "О преступлениях и наказаниях" перевалила через Альпы и находила общий язык с самыми оживленными общественными течениями в центре мира просвещения, спорила или сразу сливалась с ними, вызывая дискуссии столь же и даже более острые, чем в Италии, необходимо бегло коснуться проблемы смертной казни, поставленной Беккариа. Эта проблема занимала умы многих его современников, особенно в Италии. Если было не сложно представить и затем воплотить в жизнь, несмотря на упорство и сопротивление, по крайней мере в некоторых итальянских государствах, законодательство, отменяющее, наконец, пытку окончательно, гораздо сложнее было представить, чем же заменить смертную казнь, которая веками казалась естественным ответом общества на самые тяжкие преступления. Беккариа сделал этот вопрос центральным в своей книге. На титульном листе третьего издания, тоже появившегося в Ливорно в 1765 году, была помещена подсказывающая ответ гравюра, модель которой он сам представил издателю. Богиня Правосудия, изображенная в виде Минервы, в шлеме, но без оружия в руках, взирала с ужасом и отвращением на палача, перед кото-

Рым лежали отрубленные головы. Взгляд же ее, благосклонный и удовлетворенный, направлен был на орудия труда: мотыги, пилы, молотки, лежавшие рядом с цепями и кандалами. Богиня отвергала смертную казнь и предлагала заменить ее принудительным трудом. Отвращение к кровопролитию, нарочито подчеркнутое и являющееся страстным и воздействующим на чувства призывом книги "О преступлениях и наказаниях", связывалось таким образом с ее рационализмом, заставляя читателя еще до прочтения книги задуматься о необходимости сохранять жизнь преступникам, с целью принудить их оплатить непосильной и ежедневной работой тяжкий долг перед обществом.

Эта идея Беккариа навела его современников на глубокие размышления. Факинеи был, вероятно, первым, кто ответил Беккариа (мысль его была быстро подхвачена и развита во Франции и почти во всей Европе), что принудительный труд не мог адекватно заменить смертную казнь, потому что жизнь несчастных, происходящих, как правило, из наиболее бедствующих слоев населения, после принуждения к таким работам не слишком сильно бы отличалась от жизни до приговора. Нужда и нищета сопровождала бы их всегда. На самом деле "лишь шаг" отделял существование самых бедных от рабов, отбывающих наказание. Лишь смерть могла бы испугать этих бедных, лишенных собственности людей. Только плаха и виселица могли бы удержать их от воровства и дру-

Гих преступлений. Джанринальдо Карли, напротив, в какой-то момент поверил в то, что "рабская жизнь во благо общества" могла бы стать решением проблемы, поставленной Беккариа. Джамбаттиста Васко из Кремоны, где он вел жизнь затворника после неудач, постигших его в университете Кальяри, также предавался дерзким фантазиям об осуждении на каторжные работы за "применение опасных лекарств". Детально разработанный тосканский уголовный кодекс 1786 года являл собой образец практического применения идеи Беккариа и служил любопытным примером того, как понимали принудительный труд правители итальянского государства второй половины XVIII века. Подобных примеров можно найти еще множество. Однако важно понять, что решение, предложенное Беккариа, выявляло проблематику взаимосвязи между наказаниями и классовой структурой общества, между преступлениями и нищетой, бедностью и собственностью, которая в книге "О преступлениях и наказаниях" была представлена читателям как основной источник зла.

Джанринальдо Карли был, пожалуй, первым, кто отметил, что публикация книги Беккариа совпадала с важным моментом в развитии просветительства во Франции и внесла вклад в установление и укрепление новых связей и отношений между Миланом и Парижем, между "Кафе" и "Энциклопедией". В 1765 году после двадцати лет полнокровной жизни детище Дидро прекращало свое существование. Выходили в

Свет последние тома, но распространялись они почти тайно и поэтому не могли открыто торжествовать победу над прошлым, а на обложке - хотя это и не соответствовало действительности - местом издания был указан Невшатель. Заканчивалась великая битва, начиналось тяжелое последнее десятилетие правления Людовика XV. Своему успеху по другую сторону Альп книга Беккариа "обязана, - писал Карли 1 января 1765 года, - парижским энциклопедистам, которые подвергались гонениям, поскольку именно они должны были восславить книгу итальянца, предметом которой был первоисточник человеческой свободы".

Это было верно, правда, лишь отчасти. Идеи Руссо и равноправия, за которыми не пошли многие в Италии, в том числе и Карли, не могли представить в лучшем свете книгу "О преступлениях и наказаниях" кругу философов в то время, когда не зажили еще открытые раны, полученные в результате бунтарства и раскольничества Жан Жака. Действительно, в первый момент "Европейская литературная газета", которая в те годы довольно внимательно следила за культурной жизнью Италии, выразила одновременно удивление и некоторое недоверие к миланской трактовке "des principales maximes du Contract social" 1. Во Франции, так же, как и в Италии, успех должен был прийти благодаря тем, кого увлекли и убедили доводы автора

1 Основные принципы Общественного Договора (фр.).

В отношении уголовного права, даже если они не восприняли философской основы книги. Даламбер, Мальзерб, Морелле, Гримм, Тюрго - менее истые поклонники Руссо из числа философов - поняли и первыми высказали мнение, что страницы книги Беккариа содержали нечто совершенно новое и важное, особенно для Франции, где борьба против парижского парламента и корпоративной традиции судов именно в те годы приняла драматический характер. Это нашло отражение, например, в последовавшей и вновь провалившейся попытке французской монархии вступить на путь "просвещенного абсолютизма" и заключить договор с философами, чтобы вместе бороться с автономиями - "живыми трупами", - доставшимися в наследство от прошлого. В Париже можно было с огромным интересом и изумлением наблюдать, что сказанное Беккариа и пересаженное на французскую почву могло бы означать начало новой политики и долгой и трудной борьбы. "Хотелось бы, - писал Мельхиор Гримм, - чтобы все законодатели Европы приняли идеи маркиза Беккариа и вылечили наши суды от хладнокровного юридического варварства". В Милане идеи французских просветителей сконцентрировались на особенно важном вопросе реформаторства - уголовном праве - и, вновь вернувшись во Францию, обрели новое и более непосредственное значение.

И потому вряд ли вызовет удивление тот факт, что в своем переводе Морелле придал книге Беккариа

Форму договора. Он попытался сделать из нее основу для нового кодекса, преобразовав ее в произведение скорее юридической направленности» чтобы более эффектно бороться с парламентом и судебными крючкотворами. Кардинально изменив структуру книги, он превращает ее в памфлет, в котором уголовная проблематика служила вспомогательным средством для юридической борьбы в общем плане. Не только дух французского рационализма способствовал тому, что Морелле структурно переделал книгу Беккариа и представил ее публике франкоязычной Европы в более систематизированном виде. Его толкнула на это практическая необходимость. Неизбежность столкновения мнений привела к тому, что вскоре Вольтер написал "Комментарий" и попытался найти точку соприкосновения между формами юридической логики и новыми соображениями о сущности права, которые выдвинул Беккариа.

За этим последовали споры, которые из мира самих французских философов перекинулись в Италию, а затем в Англию и Германию. Повсюду услышано было слово Беккариа. Гримм и Дидро ратовали за оригинальный текст. Другие склонялись к версии Морелле. Беккариа уступил. Дидро назвал это посягательством на жизнь книги со стороны переводчика. Речь не шла просто о выборе слов или предложений. Под этим скрывалась мучительная и нелегкая борьба книги Беккариа за выживание в политической атмосфере той эпохи.

Книга "О преступлениях и наказаниях" и на берегах Сены продолжала призывать еще раз обратиться к основам общества и разработать инструменты, которыми можно было бы попытаться его реформировать. Даже в кругу просветителей произведение вело двойную жизнь. Тот же Морелле не отрицал двойственности этой жизни. "Нам кажется, что заслугой нашего автора является попытка объединить силу разума с теплотой чувства..." Письменный диалог между ним и Беккариа, их общие признания и исповеди укрепляли стремление этих двух столь различных по характеру людей, смотревших совершенно по-разному на одни и те же вещи, понять друг друга.

Перелом наступил в тот день, когда осенью 1766 года Беккариа решил отправиться в Париж, приняв, наконец, столь настойчивые и теплые приглашения тех французов, благодаря которым он стал известен всей Европе. С тяжелым сердцем он покинул Милан, предчувствуя, что этим отъездом он собственными руками ослаблял то ценное психологическое равновесие, которое позволяло ему жить со своими друзьями, думать, работать. Новый и, возможно, враждебный мир, несмотря на все комплименты и восхваления, открывался перед ним. Беккариа начали одолевать страхи, как только он оказался вне привычного круга, который защищал его. Для него было пыткой оказаться вдали от друзей и жены, за которых он держался, чтобы уберечься от самого себя. Как он мог вынести в таком состоянии духа тонкую игру, сво-

Бодный диалог и непредубежденность философов? Он мог согласиться быть с ними корректным, принимать их критику и восторженность. Но чего он не мог вынести, так это принять правила их игры, поставить вопрос так, чтобы вновь обсуждать все с самого начала. В этом он был сродни Руссо, но его реакция была более скромная и пассивная. Он не сопротивлялся, а просто поехал в Париж, избегая славы и отказываясь быть не тем, кем он был.

О том, как философы обсуждали между собой его книгу, можно судить по переписке Беккариа с Морелле, Дидро и Мармонтелем, которая началась уже после того, как он вернулся в Милан. Письма упомянутых филсофов того периода до сих пор хранятся среди его бумаг. В замешательство приведут они тех, кто попытается с точностью приписать каждое из них определенному автору. Зачастую создается впечатление, что в них содержатся мысли, рожденные в сознании их корреспондента. Но что имеет особенное значение - так это та общая атмосфера, та дискуссия, которая была порождена книгой Беккариа. Так, парадокс Дидро (и тех, кто разделял его точку зрения) - использовать каторжников для более быстрого воспроизводства человеческого рода, - был ни чем иным, как демонстрацией ложности теории, что преступление наследуется. Переписка не была лишена случайных замечаний, сделанных не столько для того, чтобы поддержать более живую атмосферу дискуссии, сколько для того, чтобы направить ее в определенное

Русло. Но если не придавать этому диалогу преувеличенного значения и трезво оценить выводы, из него вытекающие, то можно убедиться, что философов особенно интересовали социальные последствия реформ, предложенных Беккариа. Французские философы пытались оценить, что в самом деле могла бы означать для самой бедной части населения замена принудительных работ на смертную казнь, каков статистический показатель смертной казни, сопоставленный с другими видами смерти, болезнями, халатностью, невежеством, проституцией, дорожными происшествиями. Именно об этом писал несколько лет спустя Дидро в своих комментариях к "Наказу" Екатерины II. Эта постоянная забота о судьбах общества не давала философам возможности по-настоящему почувствовать гуманизм, которым руководствовался Беккариа. Даже в том, что касалось пытки, они продолжали рассуждать о злободневности проблемы и оценивали последствия, к которым могла привести ее отмена в борьбе с бандитами и разбойниками, вместо того чтобы подчеркнуть, как это сделал Беккариа, непоколебимое моральное отвращение к пытке, то есть точку зрения, от которой не следовало и нельзя было отступать. Подобный подход отразился" и на обсуждении проблемы смертной казни. И это, порой, искажает те ощущения, которые появляются после чтения "О преступлениях и наказаниях".

Письма французских философов к Беккариа, написанные после его возвращения на родину, точно

Передают реакцию на его книгу, идущую из самого центра парижской интеллектуальной жизни. Если дать немного воли фантазии, то может показаться, что философы убедили себя, будто бы следует поставить под сомнение саму организацию человеческого общества и незачем останавливаться и сражаться за какие-нибудь отдельные реформы, как предлагал Беккариа. Конечно, как справедливо заметил один из них - Суар 1, - в основу книги "О преступлениях и наказаниях" положено видение эволюции человечества, философия истории. Реформы, которых требовал Беккариа, сопоставлялись и с особым и специфическим моментом этого развития. Суар был прав, подчеркнув, что и в этом взгляд Беккариа был особенно проницательным. Но у итальянского автора требования реформ, конкретные и ограниченные, были в центре его произведения, а те, кто сохранил их в центре французской версии для того, чтобы открыть путь к новому кодексу Франции, казалось, в душе своей не очень стремились пойти по нему. Их привлекали более грандиозные планы и далекие цели.

Можно предположить, что парижские философы были менее склонны бросить все свои силы на реформы, потому что именно события последних лет правления Людовика XV, так же как и первые годы

1 Жан Батист-Антуан Суар (1733-1817) был одним ил самых видных участников "интеллектуальною обмена" между Италией и Францией.

Правления Людовика XVI, не могли оставить им ничего, кроме слабых надежд» сопровождавшихся воспоминаниями о недавних разочарованиях. Французские парламентарии возражали активнее других законодателей своего времени (за исключением английских) против попыток изменить законы и процедуры, касающиеся, в том числе, смертной казни и пыток. Неспособность французской монархии пойти по пути просвещенного абсолютизма возрастала с каждым днем. Свидетельством тому служило обострение проблем, связанных с тюремным заключением, виселицами, пытками, сохранением судейских привилегий. Нерешенность именно этих проблем препятствовала модернизации системы правосудия во Франции эпохи "Энциклопедии" и Общественного Договора.

В начале 70-х годов XVIII века Вольтер показывает блестящий пример борьбы с правовой традицией, с парламентскими "тиграми", против нарастания юридической энтропии, которая явилась результатом постоянных неудач проводимой во Франции политики реформ. Именно Вольтер в трогательном документе рассказал Беккариа обо всем, что он пытался сделать, чтобы отомстить за Ла Барра и его молодых друзей, казненных со средневековой жестокостью, на основании обвинения в святотатстве, глумлении над религией и высмеивании ее. Молодые офицеры стали жертвой архаичного обычая, не делающего различия между грехом и преступлением. Не случайно Вольтер рассказал именно автору книги "О преступлениях и

Наказаниях" о том, что он предпринимал, чтобы показать, к каким ужасным последствиям могло привести в любой момент той эпохи, даже в самой просвещенной стране, буквальное толкование средневековых обычаев. Беккариа поблагодарил, но не сделал ничего, чтобы поддержать фернейского патриарха. Он не был более расположен бороться и сражаться. Его книга в одиночку и самостоятельно продолжала бороться вместо него. Тот же Вольтер в разговоре с одним из своих итальянских визитеров Филиппе Мадзукелли 26 сентября 1770 года не мог не выразить своего восхищения миланским философом. "Скажите маркизу де Беккариа, что я несчастный семидесятисемилетний старик, что я стою одной ногой в могиле, что я хотел бы быть в Милане с единственной целью как можно скорее увидеть, узнать и восхититься тем, кем постоянно восхищаюсь здесь." В конце концов первые признаки изменений стали появляться. Но они исходили не от парижского парламента, а появились в провинции, в самых отдаленных уголках Франции, и прежде всего в Гренобле. Молодой друг и ученик философов Серван 1 ошеломил слушателей своей верой в реформы и выраженным во весь голос восхищением Беккариа. Из французской провинции в течение многих лет продолжа-

1 Жозеф-Мишель-Антуан Серван (1737-1807)-один из немногих представителей французского юридического сословия, отказавшихся от традиционного подхода к вершению правосудия.

В 1770 г. во Франции с новой силой разгорелась дискуссия вокруг книги Беккариа. Вновь в ход пошли доводы, которые уже приводил Факинеи (и разделял сам Дидро). К ним прибегли противники миланского маркиза, чтобы предпринять на страницах "Меркюр де Франс" новую атаку против основной идеи его книги, то есть против замены смертной казни принудительными работами: "Вы хотите, чтобы отменили смертную казнь и чтобы согласились заковать преступников и направить их на принудительные работы... Это означало бы открыть дверь безнаказанности, предоставить богатым и знатным право спокойно "совершать преступления... Ваша мягкость делала бы преступление притягательным. И в цепях остались бы только самые неимущие, лишенные средств, то есть, следовательно, те, кого, согласно вашим принципам, следовало бы простить в первую очередь".

Согласно французским критикам книги Беккариа преждевременный гуманизм и неуместное отпущение грехов были на руку власть имущим и богатым. Бедным, обездоленным еще нужна была защита, которая, как они объясняли в своих многочисленных публикациях, могла прийти лишь от сильной и, воз-

Можно, тиранической центральной власти. На защиту идей Беккариа встали итальянские сторонники идей Руссо и равноправия. В своей полемике с французскими оппонентами они подчеркивали, что смертная казнь - это несправедливость, которую нельзя больше терпеть. А все разглагольствования политического и социального плана в ее защиту ничего не стоили. Тезис о том, что снисходительность ведет к безнаказанности власть имущих и богатых, отвергался ссылкой на идею, которую Беккариа, углубив и расширив, заимствовал у Монтескье: терпимость способствует уменьшению количества преступлений. Менее жестокое общество должно порождать меньшее количество преступников. Мягкость наказания, следовательно, служила бы лучшей превентивной мерой. С другой стороны, характер принудительных работ можно было бы варьировать в зависимости от тяжести преступления. При этом подчеркивалось, что существование системы наказании, которые не уничтожали бы тех, кто совершает преступления, требует, разумеется, четко выверенных пропорций. И делался вывод социальной значимости: принудительный труд - это прекрасное средство, которым могли бы воспользоваться реформаторы, чтобы изменить соотношение между преступностью и различными классами общества.

Социальный аспект проблемы послужил поводом для крупного французского писателя и просветителя аббата Мабли включиться в полемику. Он подошел к

Ее рассмотрению не с точки зрения привилегированных, а с позиции обездоленных, для которых принудительный труд представлял лишь другую форму их повседневного и привычного образа жизни. Против принудительного труда аббат Мабли выдвинул самое серьезное возражение, которое во Франции и Европе еще более усилило ощущение того, что лишь в ином обществе возможны наказания, отличные от тех, что XVIII век унаследовал от правовых традиций средневековья. Напрасно было браться за реформы тюрем и наказаний, пока не возьмет верх равноправие. В своей книге "О законодательстве, или основы законов", опубликованной в 1776 году, Мабли вновь выносит эту проблему на обсуждение. Один из персонажей этой книги настаивал на ответственности общества за жестокость, непоследовательность, бесполезность репрессий. Другой полностью принимал эту радикальную критику: "Когда я вижу законодателя и судей, вооруженных шпагой, я чувствую в себе тайное возмущение, как будто не я являюсь более хозяином. Кто дал им это губительное право?" Но этого негодования было недостаточно. Виноваты были не судьи и даже не законы. Виновато было само общество, которое делало каждого защитником собственности и как следствие этого "фактически вынуждало быть варваром". "Преступления и наказания" находились в прямой зависимости от неравноправия, порожденного привилегиями, но не объяснялись им, ибо само понятие неравноправия было вторичным, уходящим

Корнями в идею собственности. И поэтому-то стремление гуманистов заменить смертную казнь принудительными работами представлялось в ложном свете и казалось тщетным и бесполезным. Кому нужен был "этот прекраснодушный гуманизм, которым они кичились". Они не понимали, что тяжелый труд и лишения, которыми собирались наказывать преступников, уже стали судьбой для значительного большинства людей. С этой точки зрения следовало рассматривать все виды репрессий от тюрьмы до виселицы, от пытки до каторги. Бессмысленно было надеяться реформировать их по-настоящему.

Однако Вольтер, как бы возражая против подобных доводов, уже на пороге смерти вновь подчеркнул необходимость раз и навсегда решить эту проблему, позаботившись как можно скорее о реформе уголовного законодательства своей страны. Его рассуждения на эту тему в книге "Цена правосудия и гуманности" отмечены печатью вдохновения, что всегда было характерно для его деятельности, протекавшей параллельно и одновременно с деятельностью Беккариа. В противоположность Мабли, являясь представителем другого направления французских реформаторов, Вольтер дал совершенно иную интерпретацию идей Беккариа, хотя и с присущей его характеру склонностью к утопии.

Целое десятилетие границы дискуссии остались такими, какими их очертили Мабли и Вольтер. Одни заострили внимание на вопросах собственности и

Структуры общества. Другие, как, например, Кондорсе, добивались практического выполнения постулатов Вольтера о терпимости и рационализме. Проследить трудный путь тех и других означало бы переписать историю последних попыток реформы накануне революции и надежд, которые она породила в самом начале. И в этом смысле эхо идей Беккариа достигло самого сердца умственной и этической стороны жизни эпохи. Однако в том, что касается повседневной реальной французской действительности того периода, трудно избавиться от ощущения: было уже поздно. Все устремилось к великой драме революции.

Тем не менее эхо Беккариа было услышано в национальном собрании Франции при обсуждении в 1791 году нового уголовного кодекса. Депутаты проявляли умеренность в данном вопросе и отчаянно боролись против смертной казни и судебного варварства Максимилиана Робеспьера. Имя Беккариа становится ангелом-хранителем тех, кто стремился к реформам и справедливости. Его имя и идеи не обошли стороной важнейший кодекс 1791 года.

Затем казалось, что на какое-то время идеи Беккариа и его книга были забыты в результате бурного развития революции. Пришел террор. Однако спустя несколько лет интерес к Беккариа возникнет вновь в связи с оживлением интеллектуальной жизни, повлекшим за собой обращение к философии и просветительским идеям. И этот интерес не исчезает и поныне.

В Англии ситуация отличалась от французской коренным образом. Чтобы обнаружить связь между дискуссиями во Франции и Великобритании следует сослаться, прежде всего, на переписку Дидро с художником и писателем Аланом Рамсеем, находившемся на перепутье бурлящих французских идей и формировавшегося шотландского просвещения, которое приобрело особое значение в последние десятилетия восемнадцатого века. Рамсей тоже не мог согласиться с полной отменой смертной казни, хотя и занимался проблемой судебных ошибок. Груз традиций и занятие общественной деятельностью помешали ему подняться до уровня Беккариа. Эмпиризм, недоверие и враждебное отношение к любого рода абстракции, а фактически и к любому посягательству на освещенные веками традиции и условности не позволяли этому художнику согласиться со всем тем новым, что содержалось в произведении Беккариа. Ему представлялось утопией то, что для других было революционной программой пересмотра уголовного права: "Все умозрительное творчество, такое как "О преступлениях и наказаниях," относится к категории "утопий", республик "а ля Платон" и других политических идеалов, которые хорошо показывают дух, гуманизм и широту души авторов, но которые никогда не имели и никогда не будут иметь никакого актуального и реального влияния на действительное положение дел..." Когда первый переводчик книги Беккариа на английский язык закончил свою работу и издал ее в 1769

Году в Лондоне, ему не трудно было заметить, что она непосредственно отражает английскую действительность, и что бесполезно было бы пытаться убеждать себя в обратном доводами о том, что речь идет о произведении, пришедшем из мира слишком далекого и отличного от Великобритании. "Содержание в долговых тюрьмах, омерзение и ужас наших тюрем, жестокость надсмотрщиков и вымогательство судейских чинов" были уже сами по себе слишком красноречивыми доказательствами того, что в Англии следовало бы провести судебную реформу. Ко всему этому, - продолжал он, - можно добавить печальное наблюдение, что преступников, приговариваемых к смерти, в Англии значительно больше, чем в любой другой европейской стране".

В 1948 году в Лондоне вышла блестящая книга Леона Радзиновица "Движение к реформе". Она представляет собой не имеющий аналогов в истории современного права пример, когда автор скрупулезно исследует историю возникновения исковых формуляров в тесной связи с прецедентами, лежащими в их основе, законы и их применение. В своей книге автор собрал и изучил многочисленные свидетельства и документы о проникновении идей Беккариа на Британские острова, о вызванной ими реакции и о том влиянии, которое они медленно и постепенно оказывали на законодательство Англии. Глубже, гораздо глубже, чем может сперва показаться, было влияние Беккариа на самого видного теоретика английского

Права восемнадцатого века Уильяма Блэкстона. Точно так же книга "О преступлениях и наказаниях" подтолкнула к размышлениям Самуэля Ромилли 1, которому в начале следующего столетия удалось все-таки добиться существенного изменения английского уголовного законодательства. А Иеремия Бентам, основатель философии утилитаризма, под влиянием этой книги стал одним из крупнейших английских реформаторов на рубеже XVIII и XIX веков. Идеи Беккариа оказали сильное влияние и на Уильяма Годвина, одного из самых известных английских утопистов. Это влияние прослеживается в его труде "Исследование политической справедливости".

В целом следует подчеркнуть, что книга Беккариа во многом способствовала интенсивному обмену идей между Британскими островами и континентом, между Лондоном, старыми университетами, Шотландией и Италией восемнадцатого века.

Отправимся теперь по следам Беккариа на Пиренейский полуостров. Книга "О преступлениях и наказаниях" проникала туда в благоприятной обстановке между 1764 и 1777 годами, когда Пабло Олавидес, Педро Родригес де Кампоманес, Педро Пауло де Аранда - основные представители реформаторства эпохи Карла III - постепенно заставили инквизицию

1 Самуэль Ромилли (1757-1818) родился в семье эмигрировавших в Англию гугенотов. Один из крупнейших реформаторов английского уголовного права.

Спрятать когти, и оказали поддержку колониальной, сельскохозяйственной и культурной программе Испании. Одновременно они стремились добиться разрешения на опубликование перевода книги Беккариа. И хотя на испанском языке в 1777 году книга "О преступлениях и наказаниях" была осуждена мадридской инквизицией, это не помешало идеям Беккариа покорить столицу и испанскую провинцию.

В швейцарских кантонах книга Беккариа подвигла сторонников идей Руссо из правящего класса и писателей-космополитов не на осторожные административные реформы и взвешенные попытки устранить обломки прошлого, а на проявление поэтической и духовной восторженности и юношеской преданности в первую очередь делу создания новой личности. Из Берна осенью 1765 г. приходит официальное признание, и Беккариа довольно быстро устанавливает со швейцарцами прочные связи, пытаясь понять, насколько моралистский дух этой страны соответствовал его собственным идеям, навеянным учением Руссо о добродетели, и насколько были близки по духу Академии Пуньи появлявшиеся тогда в Швейцарии и Германии патриотические общества, которые ратовали за моральное обновление, приносящее эстетическое наслаждение. Разумеется, и в Швейцарии эти возвышенные устремления сталкивались с суровой реальностью, полной несправедливости, нищеты, насилия и невежества. История швейцарской судебной реформы, трудности и препятствия, с которыми она

Столкнулась, доказывает нам это. И все же не бесполезно привести строки из письма к Беккариа одного из членов швейцарского "общества морали". Они доносят до нас отголоски того протестантского энтузиазма, который книга "О преступлениях и наказаниях" сумела породить и там. "Вот истинный голос человечества, который вы донесли до нас. Неужели, исходя из ваших уст, этот голос сможет возбудить во всей Италии благородный энтузиазм, который охватывает вас, и мы увидим, как итальянцы искупят грехи своих предков. Они обездолили и поработили людей, а вы, вы защищаете их права, ваши права; вы приближаете тот час, когда на земле воцарятся свобода и счастье."

Дания и Швеция тоже приняли участие в сплетении венка вокруг книги "О преступлениях и наказаниях". Рамки статьи не позволяют коснуться проблемы влияния идей Беккариа и на английские колонии в Америке, куда они дошли вместе с идеями Вольтера, где Джефферсон долго размышлял над книгой "О преступлениях и наказаниях". Идеи Беккариа проникли глубоко и в испанские колонии в Южной Америке, и в Польшу, куда эта книга попала в тот период, когда Станислав Август 1 пытался создать государство, способное выжить под нарастающим давлением соседних стран.

1 Станислав II Август Понятовский (1732-1798) последний польский король. Взошел на престол при содействии Екатерины II.

Что касается России, то Екатерина II сразу же заинтересовалась личностью того, кого она считала флорентийским аббатом. Она была убеждена, что именно он был тем человеком, который способен помочь ей в попытках усилить просветительский аспект ее внутренней политики. В итоге Екатерина II стала в своем "Наказе" "плагиатором" того, что Беккариа написал об уголовном праве. Рядом с императрицей уже были люди из высшего света, которым идеи Беккариа проникли глубоко в душу. Ту моральную свободу, которую они искали тогда в масонстве, они обрели в его книге "О преступлениях и наказаниях". Беккариа оторвал их от окружавшей и тяготившей роскоши и впервые обратил внимание на реальные проблемы и ответственность за их решение. Достаточно беглого взгляда на развитие российской истории последующих десятилетий, чтобы убедиться в благотворном влиянии идей Беккариа. Для детей и внуков этих людей книга "О преступлениях и наказаниях" станет одной из тех, что привели их затем к декабризму. К книге Беккариа обратится и Салтыков-Щедрин, когда в 1848 году он будет сослан за социалистические и фурьеристские идеи.

И наконец, вновь в Италию, которая завершает путешествие с Беккариа по восемнадцатому веку. Он умер в 1794 году. Его дочери в Париже окажут почтение те, кто тогда возвращался из Ломбардии с войны. Труд просветителей, реформаторов, миланских писателей и правителей рассматривался теперь в свете

Подготовки и создания предпосылок к революции, которая наконец свершилась. В этом же свете виделись и оставшиеся в живых представители поколения "Кафе". Пьетро Верри, забыв о былом соперничестве и померкшей враждебности, предлагал миланскому муниципалитету установить памятник великому Беккариа. Он был воздвигнут Кановой 1 на средства всех итальянцев среди миланской равнины, на вечную память о "друге человечества". Противоречия, внутренняя напряженность, которые составляли жизнь шедевра Беккариа, казалось, были забыты. Сложные дискуссии, которые принесли автору европейское признание, померкли в лучах его славы. Эпоха Беккариа действительно закончилась. Но его книга и ее идеи продолжают жить, и через двести лет после смерти автора. -

Франко Вентури

Перевод Черданцева Г.В.

1 Антонио Канона (1757-1822) - известный итальянский скульптор.

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Чезаре Беккариа родился в Милане 15 марта 1738 г. Он был старшим сыном маркиза Джованни Саверио и Марии Висконти ди Салечито в знатной и зажиточной, если не сказать богатой семье, с многочисленной родней среди мирян и служителей церкви. Его раннее детство прошло в стенах фамильного дворца на улице Брера, а затем, в возрасте между восемью и шестнадцатью годами, он учился в фарнезианском иезуитском колледже в Парме. "Фанатичным" назовет он свое образование. Школьные годы сделали

Его замкнутым, ранимым и постоянно находящимся в состоянии пассивной самозащиты. Уже в Парме начали проявляться его ранние и блестящие способности, особенно к математике и языкам. Закончив 13 сентября 1758 года университет в Павии, он окунулся в мир права.

После возвращения в Милан он ведет светский образ жизни. Однако глубокий духовный и интеллектуальный кризис привел его к разрыву с семьей и ее аристократическим окружением. Осенью 1760 года Ч.Беккариа влюбился в жизнелюбивую и непостоянную Терезу де Бласко. Несмотря на возражения семьи, он проявляет настойчивость, стремясь добиться своего; родительские угрозы придали его любви твердость и независимость. Власти утвердили это бракосочетание. После труднейшего периода своей жизни Чезаре с помощью Пьетро Верри в 1762 году мирится с семьей.

В то же самое время двадцатилетний маркиз увлекся философами и посвятил себя полностью идеям просветителей, читая Монтескье, Гельвеция, Бюффо-на, Дидро, Юма, Даламбера, Кондильяка; Руссо он ставил превыше всего. Восхищение Просвещением побудило его принять участие в деятельности группы молодых людей, сплотившихся вокруг Верри в Академии Пуньи, а затем и в редакции журнала "Кафе". В 1762 году в издательстве В.Джунтини в Лукке вышла его первая книга "О недостатках денежной системы в миланском государстве и средствах к ее исправле-

Нию". Она вызвала оживленную полемику. В живой атмосфере молодых единомышленников, собиравшихся в доме Берри, Ч. Беккариа между мартом 1763 и началом 1764 создал свой шедевр "О преступлениях и наказаниях". Книга вышла в июле 1764 года в издательстве Кольтеллини в Ливорно.

Некоторое время дружба с братьями Верри и коллегами по сотрудничеству в редакции "Кафе" поддерживали в Беккариа дух творческого энтузиазма. К этому периоду относятся его работы "Попытки анализа контрабанды", "Наброски о стиле" и "Наброски о запахах". В 1766 году закрывается журнал "Кафе". Осенью того же года во время поездки в Париж на родину философов, которая должна была прославить Ч. Беккариа, его вновь охватывает духовный кризис. И он, раб своей болезненной чувствительности и привязанности к семье, бросил все и преждевременно вернулся в Милан. Это вызвало иронию французов, всеобщее удивление, безразличие жены и суровое осуждение П. Верри.

В 1767 году Ч. Беккариа отказывается от предложения Екатерины II перебраться в Россию. В 1768 году его назначают профессором "камерально-экономических" наук при Палатинской школе в Милане. Он произнес вступительную речь, сразу же опубликованную 9 января 1769 года. В 1770 году в Милане выходит его "Исследование о природе стиля" - часть глубокого исследования о цивилизации, которой он всегда восхищался. Плодом его усердного преподава-

Ния стали блестящие страницы "Основ государственной экономики", которые были опубликованы П. Кустоди лишь в 1804 году.

После двух лет преподавания 29 апреля 1771 года он был назначен членом Высшего экономического совета Ломбардии, в котором он занимался продовольственными вопросами. В 1778 году он становится региональным представителем казначейства и членом делегации по реформе денежной системы. Он стал настолько высокопоставленным чиновником и вел столь однообразную и монотонную жизнь, что его не отвлекла даже смерть в 1774 году возлюбленной жены, на месте которой через сорок дней оказалась новая подруга - Анна Барбо. Ничем не прерываемая и спокойная работа высокопоставленного чиновника исполнялась им с усердием и была плодотворной. Он отдавал ей всю свою душу и умение.

Просмотров