Альберт галимов вышел на свободу. Правоохранители не исключают новой попытки покушения на жизнь альберта галимова

Оригинал этого материала
© "Новая газета" , 21-25.05.2007

Невеликий инквизитор

Леонид Никитинский

Часть 1

Салават Каримов - не титан следствия, но и не какой–то черт с рогами. Он такой же, как и почти все оставшиеся сегодня при должностях следователи, которые знают, что главные в процессе они, а не суд. Не заглядывая в будущее, уже сегодня можно сказать, что эпоха Путина ознаменовалась двумя знаковыми процессами: с «дела Гусинского» на рубеже 2000-2002 годов начался разгром независимой прессы, а «дело Ходорковского» в 2004-2005 годах поставило точку (или точку с запятой) в эпохе свободного предпринимательства. Оба дела вел Салават Каримов - заслуженный юрист России с 2005 года. Что это за фигура и не случайна ли она?

Предмет и источники

Этим вопросом мы, думается, обосновали свой интерес к личности и делам Каримова. Скажем несколько слов и об источниках, на которые мы будем опираться. Возбуждение дела против «Медиа–Моста» при его еще сохранившихся мощных структурах привело к тому, что две «дохлые кошки» в башкирской части биографии Каримова были выкопаны еще в 2000-2001 годах. Повторный всплеск интереса к нему в 2003-2004 годах, обусловленный «делом «ЮКОСа», не принес новой информации, связанной с Башкортостаном: Уфа умеет хранить свои тайны.

Однако в апреле 2005 года, после завершения первого «дела «ЮКОСа», Каримов был назначен первым заместителем прокурора Башкортостана, но прокурором в декабре 2005 года стал Сергей Хуртин из Ульяновска. В декабре 2006–го Каримов неожиданно для большинства коллег сложил чемодан и уехал в Москву, где опять собрал свою же следственную группу, но уже по второму «делу «ЮКОСа».

Вот этот полуторагодичный «башкирский период» в деятельности Каримова внимания центральной прессы не привлек, возможности же СМИ в Уфе сейчас невелики. Между тем, хотя за это время он и не отметился в республике никакими «громкими» делами, Каримов успел здесь испортить отношения со многими. По крайней мере героем башкирского народа он точно не стал. Если бы он вел себя тут как–то иначе, вряд ли наш интерес к нему совпал бы с желанием людей в Уфе что–то рассказывать о последней «гастроли» Салавата, а заодно и о ранее неизвестных подробностях прежних дел.

Во время командировок в Уфу я встречался с бывшими сослуживцами Каримова, с теми, кто с ним сталкивался по ходу расследований, с местными журналистами и политиками, побывал и в прокуратуре республики. Не все собеседники согласны были говорить «для печати», но многие готовы подтвердить свои слова в суде, если такая необходимость возникнет.

Что говорят о Салавате в Уфе

После окончания юридического факультета Башкирского госуниверситета в Уфе Салават Кунакбаевич Каримов, 1954 года рождения, башкир, с 1977 года работал в прокуратуре Стерлитамака, но уже в 1979 году был переведен в прокуратуру тогда еще Башкирской АССР. За 20 с лишним лет работы он дорос здесь до начальника следственного отдела и принимал участие в расследовании сотен рядовых и нерядовых уголовных дел. Указывают на его вклад в расследование о взрыве в 1989 году газа на станции Улу–Теляк, где погибли 500 человек. Приговор по этому делу, правда, был вынесен спустя несколько лет, часть обвиняемых оправдана, но это дело заслуживает упоминания и по той причине, что следственную группу возглавлял присланный из Москвы Владимир Лысейко, позже он сыграет важную роль в карьере Каримова.

Коллеги, знавшие Каримова по работе в этот период, характеризуют его как квалифицированного следователя. Некоторые отметили его умение «принимать остроумные и нестандартные решения», а другие считают его лучшим качеством упорство. Он никогда не упустит жертву, иногда действует по принципу «был бы человек, а статья найдется». Такая цепкость для следователя - качество важное и скорее положительное, но при наличии равноправной и эффективной защиты и независимого суда, с чем у нас не все в порядке. Отметили коллеги в Уфе и то обстоятельство, что Каримов - хороший исполнитель, но, если ему позволить принимать решения самостоятельно, его часто «заносит».

Что касается «остроумия», то решение насчитать налоги задним числом, на чем держится все «дело «ЮКОСа», - конечно, ход «нестандартный», но и довольно спорный. О «политических» процессах следователя Каримова мы в этих заметках упоминать больше не будем, а вернемся в Уфу, где до отъезда в Москву Каримов тоже успел отметиться двумя «нестандартными» делами.

Дело Мухамедьянова

В ночь на 9 мая 1997 года в пригороде Уфы были зарезаны два кандидата наук нетрадиционной сексуальной ориентации и кошка. Сыщики городского УВД вскоре задержали директора рынка Тагира Мухамедьянова - его признание в убийстве было подкреплено доказательствами. Сразу же на сыщиков начал оказывать давление начальник УОП МВД РБ Дамир Салимов при поддержке из следственного отдела прокуратуры республики. По распоряжению следователя Чертина Мухамедьянов был переведен в больницу, откуда под охраной УОП доставлен в аэропорт. В августе он улетел в Турцию, но 1 апреля 1998 года задержан в Москве и вскоре осужден в Уфе к 17 годам лишения свободы.

О причастности к этой истории Салавата Каримова, начальника следственного отдела прокуратуры РБ, было рассказано в московских СМИ в 2001 году подробно, но не совсем точно. Главным видимым исполнителем неудавшейся попытки увести от ответственности Мухамедьянова, родственника в то время главы администрации президента РБ Исмагила Габитова, был Салимов. Однако при расследовании инцидента в прокуратуре было обнаружено сфальсифицированное задним числом поручение следователя, без которого у Салимова были бы связаны руки. Вот этим документом на коллегии прокуратуры и потрясал прокурор Башкортостана Юрий Титов, который потребовал от Каримова подать рапорт об увольнении. Но рапорта тот не подал, а вскоре был награжден почетной грамотой президента РБ и получил, так же как и Салимов, 120–метровую квартиру в новом элитном доме, по соседству с бывшим главой администрации Габитовым (в настоящее время - один из лидеров партии «Единая Россия» в Башкортостане).

Эта квартира была предоставлена начальнику отдела прокуратуры без всякого ходатайства со стороны самой прокуратуры, поэтому коллеги увязали новоселье с «делом Мухамедьянова». Но столь высокая плата за содействие в неудавшейся попытке «отмазать» директора рынка, пусть даже и племянника второго по тем временам человека в Уфе, выглядела бы все же чрезмерной. В первых документах по делу упоминается изъятая картотека на 166 лиц нетрадиционной сексуальной ориентации и «видеокассета с компрометирующими материалами». Дальнейшая судьба этих вещественных доказательств неизвестна. В Уфе и так все знают, кто из известных лиц какой ориентации придерживается, но в 1997 году какие–то сведения из картотеки или с кассеты могли быть и новостью. Их исчезновение из дела - вопрос, пожалуй, более серьезный, чем неудавшееся исчезновение самого обвиняемого.

Дело Галимова

8 июля 1999 года на базе отдыха на озере Нугуш произошла перестрелка между членами уфимской и салаватской ОПГ, в ходе которой был убит один из лидеров салаватских и пострадали десятки человек. В качестве подозреваемого по делу проходил и был взят под стражу считавшийся в то время лидером уфимской ОПГ Альберт Галимов (Галим), собравший вокруг себя бывших спортсменов города.

Сначала это дело начальник следственного отдела Каримов поручил следователю Радмиру Хатипову. Но он был вскоре вынужден уволиться из органов прокуратуры в связи с тем, что из дела пропало вещественное доказательство - дорогое оружие Галимова. Хатипов, успевший поработать после ухода из прокуратуры юристом на предприятии, был восстановлен в качестве следователя в Твери, а затем Каримов взял его в бригаду по «делу «ЮКОСа». (Еще один уфимский следователь, которого Каримов привлек к «делу «ЮКОСа», Фарит Ганеев, напротив, в прошлом был уволен из прокуратуры за утерю пистолета.) Но не будем отвлекаться.

После Хатипова «дело Галимова» получил к производству следователь Анфит Уразбахтин, он допросил свидетелей и обвиняемых, сшил примерно 500 страниц допросов, очных ставок и экспертиз в 6 томов и подготовил к передаче в суд. 18 апреля 2000 года, за день до продления срока содержания Галимова под стражей, Уразбахтин не нашел этих шести томов у себя в сейфе. По этой причине Галимов был освобожден, дело было восстановлено другим следователем (насколько полно - никто не возьмется утверждать), но толку от сохранившихся в сейфе стреляных гильз в отсутствие оружия было немного. Летом 2000 года «дело Галимова», сократившееся до обвинения в незаконном хранении оружия, было прекращено, а сам он занялся каким–то бизнесом в Москве.

Естественно, было возбуждено и уголовное дело по факту пропажи из сейфа. Место происшествия осмотрел следователь Боровик, он не обнаружил следов взлома или проникновения посторонних в снабженное постом охраны и кодовыми замками отдельное здание следственного отдела. Согласно докладу Боровика, представленному комиссии, дубликаты ключей имелись в приемной Каримова, но взять их теоретически мог любой из «своих».

Дело было приостановлено «за невозможностью установления лица», совершившего это дерзкое преступление, Уразбахтин уволен, Каримов и его заместитель Виктор Мищук получили по выговору и предупреждению о неполном служебном соответствии. Уразбахтин будет возвращен в прокуратуру Башкортостана сразу же вслед за приездом Каримова в 2005 году и возглавит здесь пенсионный отдел.

В Уфе ходили слухи, что Галимов через посредников передал 500 тысяч долларов именно Каримову, но никаких доказательств этому не было и нет. Мы их тоже не имеем и отмечаем этот факт лишь в одном смысле: эти слухи были настойчивы до такой степени, что просто игнорировать их было невозможно. Каримов, которому припомнили и «дело Мухамедьянова», был поставлен перед необходимостью или подать в отставку из органов прокуратуры, или как–то эти слухи опровергнуть. В 2000 году он нашел неожиданный выход, поступив на работу следователем по особо важным делам в Генеральную прокуратуру РФ. Но спустя еще пять лет, по возвращении в Уфу, он снова попадет здесь в тот же тупик…

Часть 2. Второй уфимский период

В 2000 году Каримов был принят на «генеральскую» должность следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры. Это сделал, разумеется, с согласия нового Генпрокурора Устинова, Владимир Лысейко, сам только что назначенный начальником следственного отдела в связи с кадровыми перетрясками, вызванными увольнением Юрия Скуратова. По меркам Генпрокуратуры «до Устинова» такие кадры (см. начало материала в предыдущем номере) работать здесь не могли, но надо учесть, что от Лысейко, который пытался оказывать давление на старых «важняков» и даже установил за ними слежку, несколько десятков из них сразу сбежало в частные фирмы и адвокатуру.

Пять лет генерал Каримов был занят допросами Гусинского, Аксененко, немного Березовского, Лебедева и Ходорковского, эти московские дела мы комментировать не будем, а вернемся вместе с Салаватом в Уфу.

Слухи о том, что именно гроза олигархов Каримов будет назначен прокурором Башкортостана, упорно возникали здесь еще в 2003 году, накануне последних выборов президента РБ Муртазы Рахимова. Но тогда как–то обошлось. За пять лет, что Салавата не было в Уфе, тут произошли всякие важные события. Например, в республике проводилась проверка аудитором Счетной палаты РФ Игнатовым, который не только выявил, но и рассказал в печати о нарушениях закона при приватизации нефтеперерабатывающих предприятий, об уклонении от уплаты налогов на миллиарды рублей при поставках нефтепродуктов через «Байконурский офшор». Владение основными пакетами акций «нефтянки» приписывают сыну президента Уралу Рахимову через структуру «Башкирский капитал».

Прокурор РБ Александр Коновалов, сам назначенный на эту должность двумя месяцами раньше, комментируя назначение Каримова своим первым заместителем в апреле 2005 года, указывал журналистам на его опыт и намекал, что республику ожидают большие потрясения. Все были уверены, что Салават возьмет под мышку материалы Счетной палаты и начнет громить башкирских нефтяных олигархов с санкции, ясное дело, кого - тем более что в «ЮКОСе» он только что отточил опыт борьбы с неправедной приватизацией и уходом от налогов через офшоры.

Но ничего подобного не произошло. Первое время, как рассказывают очевидцы, новый первый зампрокурора был суров и энергичен, показывался на публике, но скоро как–то стух. После того как Коновалов был назначен полпредом президента в Приволжском округе, а в декабре 2006 года его место занял Хуртин, влияние Каримова совсем упало. В последний год своего пребывания в Уфе он ни разу не выезжал в районы, ездил из дома в прокуратуру и обратно, никого не принимал и ни к кому, кроме нового главы президентской администрации Радия Хабирова, не ходил. Он почти со всеми перессорился, а немногим оставшимся друзьям, объясняя свое поведение, говорил, что боится «киллеров Ходорковского». Что за киллеры у всеми уже брошенного Ходорковского в 2006 году в Уфе, где «чужие не ходят»? Как бы то ни было, ничего не объяснив, в декабре 2006 года Каримов уехал в Москву, и только уж потом по телевизору коллеги услышали, что он сразу поймал там Ходорковского и Лебедева, на этот раз на отмывании 450 млрд рублей…

Какая же логика была в этой «гастроли», которую сначала считали повышением, а потом скорее ссылкой? И что было сделано за эти двадцать месяцев?

Славные дела Салавата

В производстве Прокуратуры Башкортостана вообще не было в этот период таких дел, которые можно было бы назвать сколько–нибудь «громкими» (в отличие от фактов коррупции и заказных убийств, о которых сейчас становится известно из «дела Пуманэ - Изместьева» и которые связаны именно с башкирской нефтянкой). А те знаковые уголовные дела, которые возникли и развивались «при Каримове», закончились ничем или имеют неясные судебные перспективы.

Прежде всего, на приехавшего Каримова рухнуло «Благовещенское дело». Лично он им не занимался, но по должности и учитывая перспективы занять прокурорское кресло, безусловно, участвовал в принятии «политических решений». По своей «нестандартной» конструкции это расследование замахнулось сначала на нечто грандиозное, собрав под одной обложкой более 340 потерпевших, пострадавших от действий ОМОНа в декабре 2004 года. Однако ни один из омоновцев, которые действовали в масках, не был установлен, а привязать решение о проведении операции, принятое руководством МВД в Уфе, к эксцессам так и не опознанных исполнителей юридически оказалось сложно. В результате после путешествий из прокуратуры в суды и обратно это дело сейчас, вероятнее всего, окончится в суде вынесением каких–то символических решений.

Много шума, в том числе и в центральной прессе, было поднято вокруг «дела афганских террористов», каковых в Башкортостане изловили семьдесят четыре. Начальника паспортно–визовой службы МВД РБ обвинили (цитата) в «нарушении интересов безопасности Российской Федерации, бесконтрольном нахождении и передвижении по территории РФ граждан Афганистана, в котором с 1994 по 2003 год функции органов государственной власти осуществляло «Движение Талибан». На самом деле речь шла об афганцах, приехавших в СССР еще в 80–х годах и с тех пор не имеющих возможности ни получить гражданство, ни выехать на родину, где их ждала верная гибель. Читая приговор, по которому начальник паспортной службы был осужден на пять лет условно, судья, говорят, едва сдерживал смех, и мы тоже согласимся, что это больше смахивает на очковтирательство.

Очень громким могло стать реальное дело о 800 тысячах фальшивых бюллетеней, которые за несколько дней до первого тура президентских выборов в декабре 2003 года сумели отследить и заставить документировать соперники Рахимова. Это дело досталось Каримову от предшественников, но именно он, «исчерпав возможности установить заказчика продукции», о котором все знают, передал дело в мировой суд, а тот наказал директора типографии штрафом. С иной степенью строгости Каримов отнесся к редактору газеты «Провинциальные вести» Шмакову, который по обвинению в «покушении на организацию массовых беспорядков» (это что–то вроде планирования столкновения Земли с метеоритом) провел 20 дней в СИЗО, а последняя в республике независимая газета в связи с изъятием всех компьютеров прекратила свой выпуск. Забавно, что в СИЗО Шмаков получил по тюремной почте «маляву» от Галима, в смысле: привет, держись, браток, ничего особенного.

Ах да, в августе 2005–го новый первый зампрокурора Башкортостана Каримов возобновил это дело по перестрелке в Нугуше (см. подробности в предыдущем номере). Альберт Галимов, которого пять лет никто не искал, был задержан в Москве, этапирован в Уфу и 20 декабря 2006 года, практически одновременно с отъездом Каримова из Уфы, приговорен к 11 годам лишения свободы (убийство ему вменить так и не удалось). Это, может быть, и стало единственным «громким» делом Каримова в его второй уфимский период, да и то местные газеты на приговор Галимову откликнулись вяло, центральная пресса этого события не заметила вообще. И напрасно.

Отстой «галимый»

Зато в 2005-2006 годах в Башкортостане были возбуждены десятки совсем не «громких», часто даже никому не известных дел, которые после отъезда Каримова были прекращены или безнадежно повисли. В прокуратуре насчитывают девять только оправдательных приговоров, что вообще–то для республики нехарактерно. (Обычно такие бесперспективные дела прекращаются на досудебных стадиях, этими приговорами кто–то в Башкортостане просто решил, видимо, дать бывшему прокурору по носу вдогонку). Основная масса этой невидимой неискушенному глазу прокурорской работы была связана с банкротствами средних (не мелких, но и не крупных, контролируемых республиканской элитой) ЗАО и ООО, названия которых что–то говорят только исконным жителям Башкортостана. Любое из этих дел было бы очень любопытно для башкирской прессы, если бы она здесь еще существовала, но в «Новой» анализ хотя бы только списка этих «хозяйствующих субъектов» не имеет смысла. Поверим уж уфимским экспертам, а они сходятся во мнении: масса этих дел безрезультатна только с виду и с точки зрения судебной, на самом деле они достигли какой–то цели, какие–то акции невидимо переместились с одних депозитарных счетов на другие, и даже понятно, чьи. Правда, после отъезда Каримова из Уфы большая часть этих акций, говорят аналитики, почему–то, по решениям арбитражного суда, уехала обратно.

Во всей этой куче заслуживает внимания, может быть, одно дело, связанное с Туймазинским заводом медицинского стекла. Директор завода, женщина, после возбуждения дела о ложном банкротстве пришла в ФСБ и заявила, что заместитель прокурора Каримов вымогает у нее 300 тысяч долларов. Имеется даже и запись их телефонного разговора, где что–то про деньги сказано, но, может, просто голос «похож на заместителя прокурора». По данному поводу было возбужде–но уголовное дело (№ в редакции имеется), проводилась проверка Генпрокуратуры, в результате которой пострадали прокурорские работники, покрывавшие «сделку». Посредники осуждены за мошенничество, вроде они просто дурили директора, а никаких связей в прокуратуре у них реально не было. Но и директорша тоже сидит, так что, может быть, она нарисовала силой воображения эту, не лишенную правдоподобия картину, чтобы свалить с больной головы на здоровую. Поучительная история, про нее бы в башкирских газетах написать, но почему–то не написали.

Почти ничего не написали газеты и о «деле Галимова». Но надо же объяснить странности этого дела: если и были в нем какие–то доказательства, то собраны они были никак не позднее 2000 года, почему же Галимова начали ловить только в августе 2005–го (но не в апреле, когда Каримов вернулся в Уфу)? Здесь считают, что Каримов, метивший в кресло прокурора, стремился посадкой Галимова обелить себя и опровергнуть слухи, возникшие пять лет назад и отнюдь здесь не забытые. Но избранный способ восстановления репутации для умеющего считать хотя бы до двух выглядит довольно рискованным.

Романтический «по понятиям» авторитет Галимов никогда публично слухи о даче взятки Каримову не подтверждал, но и не опровергал. А ведь мог бы прижатый к стенке в 2005–м сказать и так и эдак, и не обязательно по телевизору, достаточно ему было в такой ситуации и заявление куда–нибудь написать. Хитрый Салават не мог не понимать этого, подписывая, тем не менее, документ о возобновлении дела. Получается так, что делать этого он вовсе не хотел, но и не сделать не мог. Теперь сверху, со стороны коллег или тех влиятельных в Уфе лиц, которым не нравилась идея сделать Каримова прокурором, на него давило это дело, движущееся в суд, а внизу, если даже их уговор в 2000 году был лишь ложным слухом, бродили на воле друзья Галимова, «спортсмены». В такой картине получают свое объяснение и отступление Салавата перед «нефтянкой», и странности его личного поведения в «башкирский период»: какие там «киллеры Ходорковского»…

В Москву, в Москву…

Впрочем, сейчас и с «делом Ходорковского», к которому от греха вернулся из Уфы Салават, что–то тоже не ладится. Вдруг суд решил, что следствие надо вести в Москве, но из Читы обвиняемых не везут, и в Читу Каримов не ездит. Допросы не ведутся, все пожимают плечами. Видимо, нет «политической воли», или она как–то неясна, а без такого руководства Каримов попробовал работать только в Уфе, но и то не очень–то, как мы видели, у него получилось.

Есть, кстати, мнение, что это все–таки была высылка. По сведениям источников в Генеральной прокуратуре Каримов был ей якобы подвергнут за то, что, окончив производством первое «дело ЮКОСа», он направил какой–то запрос в Венгрию, не спросив у начальства, чем очень прогневил администрацию другого президента, в смысле - не Башкортостана. Потерпев фиаско на родине, Каримов, возможно, сам и подсказал администрации президента не Башкортостана идею вернуться к «делу ЮКОСа», просто чтобы создать себе фронт работ. В пользу этого говорит сразу же сделанное им заявление об «отмывании 450 миллиардов рублей», с точки зрения специалистов по денежному обороту, совершенно безумное.

По сведениям из источников в администрации президента (не Башкортостана), Каримов был на приеме чуть ли не у него самого, где поставил условием «полную свободу рук» при работе над вторым «делом «ЮКОСа», видимо, намекая на тот разнос, который устроили ему за запрос в Венгрию. Но такой свободы в стиле мандата, выданного Миледи кардиналом Ришелье, никто ему, кончено, не даст, особенно после уфимской гастроли, где он показал свои возможности работы «в свободном полете». Но и других охотников браться за «отмывание 450 миллиардов» Лебедевым и Ходорковским, наверное, тоже уже нет.

Сегодняшнее подвешенное состояние следователя Каримова может быть связано и с нежеланием будущего руководства только что созданного Следственного комитета принимать «второе дело «ЮКОСа», и само по себе не очень красивое, а еще с Салаватом в придачу. Тем временем бывший сенатор от Башкортостана Изместьев что–то рассказывает уже совсем другим следователям об убийствах в башкирской «нефтянке», и трудно представить себе, чтобы в его показаниях как–то не мелькало имя Салавата Каримова, важного человека - по меркам Уфы…

Превращение ферзя в пешку

Я закончу тем, с чего начал в прошлом номере, слово в слово.

В теории права состязательному процессу, где следствие и суд отделены друг от друга, противопоставляется процесс «инквизиционный», где, напротив, одни и те же лица и ищут доказательства, и оценивают их. Сейчас у нас уголовный процесс при его внешней (по закону) состязательности в реальности приобретает черты инквизиционного, показателем является статистика оправдательных приговоров: за исключением судов с участием присяжных их доля менее одного процента. При таком суде следователь - царь и бог, поскольку те доказательства, которые он решил положить в основание обвинения, почти со стопроцентной вероятностью лягут и в основание судебного приговора. Защита условна. А теперь все чаще и до суда дела не доходят, они возбуждаются где–то глубоко в тени, в газетах в лучшем случае заказные «сливы» и слухи: кого–то посадили, потом, глядишь, выпустили, и за это еще следователю полагается сказать «спасибо». Какой суд, зачем же суд? Такова логика развития инквизиции.

Это даже не фактор личности, а система отсутствия правосудия. Салават Каримов - не титан следствия, но и не какой–то черт с рогами, он такой же инквизитор, как и почти все оставшиеся сегодня при должностях следователи, которые все знают, что главные в процессе они, а не суд. Если бы Каримов работал в другой системе, то и был бы другим. Но вряд ли в другой системе ему были бы поручены расследования, которые не просто попадут в учебники истории права, но и реально определят судьбы России и отношение к ней на ближайшие десятилетия.

Личная же судьба его поучительна: появившись из ниоткуда, он вернется в никуда, пешка не превратилась в ферзя, как она думала, она по–прежнему только пешка. А что касается вообще считающих себя ферзями… Это другой разговор в другом жанре, более философском.

В Уфе силовики задержали трех участников организованной преступной группировки, которую возглавляет криминальный авторитет Альберт Галимов (Галим). Взяли бандитов на вымогательстве 500 тысяч рублей у местного предпринимателя, прямо с поличным. Как оказалось за деньгами явился сам Галим, поэтому и он был задержан сразу после передачи денег, которая происходила в одном из ресторанов. При себе у преступников были пистолет, нож, бейсбольная бита, прямо как в лихие девяностые. Также у Галимова было обнаружено 146 тысяч рублей. После задержания, силовики нагрянули с обыском и в квартиру к авторитету, где обнаружили охотничье ружье 12 калибра с патронами, а также патроны, вероятно от пистолета Макарова (ПМ).

Про Альберта Галимова слышал наверное каждый житель Башкирии. Авторитет прославился еще в конце 90-х годов, когда взял под свою криминальную крышу большинство коммерческих предприятий в Башкирии. О Галимовской ОПГ шла нехорошая слава, что бандиты помимо рэкета занимаются грабежами, разбойными нападениями, используя для нападений оружие. Однако имелась у авторитета и отличительная черта, говорят, что он помогал простым людям решать их проблемы. Кому то возвращал деньги, которые выманивали у людей мошенники, разбирался и с обидчиками обратившихся к нему. Все делал справедливо.

В 1999 году на турбазе «Лесная сказка» произошло убийство, которое, как предполагали следователи, было совершенно не без участия Альберта Галимова. Вскоре следственная группа действительно нашла доказательство этому. Начался сбор улик. Однако по странному стечению обстоятельств, в 2000 году уголовное дело в шести томах по этому убийству было похищено из сейфа следователя. Также пропал и пистолет со стреляными гильзами — орудие убийства, и другие вещдоки. После этого и свидетели изменили свои показания, и Галимова пришлось отпускать из СИЗО, и он продолжил управлять своей группировкой.

Когда практически вся братва начала легализовывать криминально нажитые капиталы, Альберт Галимов не отстал от этого нового веяния, и тоже вложился в легальный бизнес. Галим зарегистрировал на себя охранные агентства, клуб восточных единоборств «АЮ» и уфимский ночной клуб «Скорпион». Будучи уверенным, что никто не будет ворошить его прошлое, он даже намеревался возглавить федерацию борьбы в Башкирии и войти в Олимпийский комитет России. Тем более, что лицензии охранных агентств позволяли ему разъезжать по республике с боевыми пистолетами, а среди его знакомых было множество представителей силовых органов республики.

Однако от этого вскоре пришлось отстраниться — в 2006 году следователи смогли восстановить фрагменты уголовного дела об убийстве на турбазе, и Галимова арестовали, предъявив ему обвинение в убийстве. Криминальному авторитету дали 11 лет колонии и отправили в Оренбург, где он и отсиживал свой срок.

Отмотав срок и возвратившись в 2015 году в Уфу, авторитет застал совершенно другие времена. Его знакомые криминальные авторитеты теперь назывались не иначе, как авторитетные бизнесмены.

11 марта 2015 года Альберт Галимов стал жертвой нападения — он спокойно ужинал в уфимском ресторане «Бикшиш», когда с улицы через стекло по нему открыли огонь из пистолета. Стрелявших так и не нашли, следователь предположил, что убивать Галимова никто не собирался, а таким образом авторитету показали, что он больше в Башкирии не имеет своего влияния.

Судя по последнему задержанию, Галим, оставшись без своего бизнеса и мощной некогда бригады, вновь начал заниматься делами, которые у многих уважаемых сейчас бизнесменов, остались в лихих годах. Не сумев пристроится в новом времени, он опять взялся за старое. Сейчас против него и подельников возбуждено уголовное дело.

Во вторник, 27 октября вышел на свободу Альберт Галимов, отбывший от звонка до звонка 11 лет в колонии строгого режима в Оренбургской области. В Уфе бывший сиделец известен тем, что ответил перед судом за бандитские разборки, совершенные в 90-х годах. Альберт Галимов по кличке Галим в конце прошлого века держал в страхе всю Башкирию, и оказался одним из немногих криминальных авторитетов, отсидевшим за свои злодеяния. Остальные представители криминальной «братвы», буйствовавшей 20 лет назад, были убиты, уехали из региона или превратились в легальных бизнесменов.

Приговор Альберту Галимову за тяжкие преступления, такие как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть, грабеж, разбой и вымогательство. Сам судебный процесс стал сенсацией из-за того, что Галимов и его подельники ответили перед законом за преступления, совершенные ими в конце 90-х. Октябрьский суд столицы Башкирии приговорил лидера преступной группировки к 11 годам лишения свободы. Фемида учла время, который Галимов провел под стражей. В колонии заключенный ничем не выделялся, честно отбыв весь срок и теперь вновь намерен заняться бизнесом в Уфе.

Напомним, предметом судебного исследования стали многие преступления галимовской «братвы», начиная с 1998 года. Сколотив банду из бывших спортсменов-борцов, Галим, или, как его называли подчиненные-«пехотинцы», Абый, занимался вымогательством, рэкетом, выбиванием долгов. В 2006-м Галим посчитал, что он давно легализовался как честный бизнесмен, зарегистрировав на себя охранные агентства, клуб восточных единоборств «АЮ» и уфимский ночной клуб «Скорпион». Намеревался возглавить федерацию борьбы в Башкирии и войти в Олимпийский комитет России, а лицензии охранных агентств позволяли ему разъезжать по республике с боевыми пистолетами в кобурах. Как это часто случалось в 90-е прошлого века, . «Авторитет» имел высоких покровителей среди представителей силовых органов власти, кому-то было выгодно иметь в подчинении активную группу из бывших спортсменов, способную разрешать щекотливые дела.

В свое время Галимову даже удалось уйти от ответственности за убийство человека, так как неизвестные в 2000 году похитили уголовное дело прямо из сейфа следователя прокуратуры – как это случилось, не выяснено до сих пор. Надо ли говорить, что после этого бандитский главарь стал еще более «авторитетен», а несчастные жертвы, выступавшие свидетелями, были вынуждены искать убежище за пределами республики? Прошло шесть лет после этого убийства, прежде чем сотрудники УФСБ и прокуратуры сумели по крупицам восстановить эпизоды, свидетельствующие о кровожадности бывшего спортсмена.

После того как душегубы оказались на скамье подсудимых, всем сомневающимся наглядно продемонстрировали, что нераскрываемых преступлений не бывает, а принцип правового государства - неотвратимость наказания, существует и в Башкирии, а эпоха бандитского беспредела закончилась.

В минувшую пятницу Верховный суд Башкирии отправил в колонию строгого режима 45-летнего Василия Судуткина, 20-летнего Алексея Платонова и 25-летнего Ивана Кириллова за убийство Мукатдара Адигамова по кличке Адигам. Суд посчитал виновным в смерти криминального авторитета лишь Ивана Кириллова, посадив его на нары на 12 лет. Кириллов будет обязан выплатить вдове убитого 200 тысяч рублей за моральный ущерб. Судья Азамат Бикчурин в ходе судебного процесса не нашел подтверждений, что Судуткин и Платонов участвовали в убийстве Адигамова и наказал их только за похищение человека. А потому они проведут за решеткой пять лет. Осужденные восприняли приговор радостно - и убийца, и его пособники ожидали намного больших сроков. Значит ли это, что криминальный передел в столице Башкирии закончился?

Напомним, смерть уголовного авторитета, контролировавшего Демский район Уфы, стала сенсацией. На дядю Мишу (так звали Адигамова в Деме) покушались дважды, в него стреляли и нападали с ножом, но он, как заколдованный, выходил из этих переделок живым.

57-летний Адигам никогда не был судим, во время экономического беспредела 90-х, сколотив группировку из спортсменов-дзюдоистов, сумел подчинить себе район железнодорожников.

Многим помнится судьбоносный случай в 1995 году, когда неизвестные расстреляли на Демском повороте машину Адигамова. Все, кто находился в иномарке, погибли, но самого «пахана» в авто не было. Расстрелянными оказались лишь его «пехотинцы».

Тогда Адигамов делился с приятелями, что не сел в эту машину только потому, что «сердце екнуло», звериное чутье подсказало о готовящемся нападении.

В другой борьбе за власть на «своей» территории Адигам лишился глаза и потерял подвижность плеча, но был уверен, что умрет своей смертью. Однако пал от руки молодого парня, по сути, только набирающего силу щенка, для которого все криминальные «заслуги» дяди Миши оказались пустым звуком.

Вероятно, судьбу нельзя испытывать слишком долго. Преступник, покончивший с «авторитетом», воткнул нож в тот самый страшный шрам на шее, которым так любил похваляться Адигамов. Старому льву перерезали горло в черниковской коммунальной квартире, бросив труп на полу и закрыв лицо грязной тряпкой. Вряд ли он ожидал, что его жизнь закончится столь бесславно.

Но для тех, кто знаком с этим делом - все закономерно. Пожилой «смотрящий» за Демой явно мешал неким молодым криминальным силам. Подрастающая молодежь легко расправилась с признанным «авторитетом», так же как адигамовцы и иже с ними убирали из сфер влияния воров в законе, «державших» город по блатным «понятиям» в бурные 90-е. Пришедшая на смену настоящим уголовникам спортивная «мафия»легко очистила Уфу от засидевшихся, по их мнению, на своих постах блатняков.

Дядя Миша называл себя «последним из авторитетов». «Смотрящие» из спортсменов, пытавшиеся контролировать другие районы столицы Башкирии, или давно почили в бозе, или топчут зоны, как экс-борец Альберт Галимов.

Адигамов удачно легализовался, занявшись торговлей продуктами питания, и представлялся окружающим честным бизнесменом и меценатом, так ни разу и не попав в руки правоохранителей.

Взять криминальных «авторитетов» на чем-то конкретном практически невозможно, - рассказал «МКС» один из представителей силовых структур. - Они - идеологи, которые раздают задания так называемым «пехотинцам», исполнителям, претворяющим преступные планы в жизнь. А какой бандит, даже взятый с поличным, назовет имя организатора убийства, если тот сможет потом достать проговорившегося хоть из могилы?

Однако на суде вслух заговорили об «адигамовской группировки» и криминальном влиянии дяди Миши.

Робин Гуд для бедных

Адигамов являлся лидером преступной организации, - бесцветно рассказывал на процессе как о признанном факте отец Ивана Анатолий Кириллов. - «Адигамовские» не давали сыну прохода, постоянно подлавливали его. Адигамов хотел подчинить Ивана, и не только его, в свое окружение. А Иван не хотел подчиняться…

Похоже, за время «правления» Мукатдара Мукатдасовича в Деме успела подрасти «смена», у которой оказались острые зубы. Молодым парням явно не понравился диктат стареющего контролера.

25-летний Ваня Кириллов по кличке Вано, которого суд «назначил» убийцей «уголовного» авторитета, тренировался в местной секции бокса и был интересен Михаилу Адигамову, питавшему к спортсменам-силовикам добрые чувства. В свое время недалекие, но крепкие ребята помогли ему завоевать пост «смотрящего» за Демой и контролер считал себя ответственным за подрастающее поколение. Возможно, он видел в Вано некие таланты, могущие пригодиться в криминальной деятельности, или пожилой авторитет искал себе будущих преемников, которых намеревался вырастить лично. Как бы там ни было, но Кириллов оказался у Адигама «под колпаком».

Понятно, что парень не был ангелом. По словам свидетелей, тот же Адигамов называл Вано «настоящим безбашенным отморозком». И, может быть, именно эти качества юной криминальной поросли разбудили в «авторитете» желание загнать молодых волков в свою стаю.

Любопытно, что Михаил Адигамов поплатился жизнью за… 15 тысяч рублей. Может быть, и не решились бы молодые гангстеры убивать авторитета, если бы тот не запер их в угол. Иван Кириллов и его товарищ Алексей Платонов по кличке Платон, с которым они вместе ходили в секцию бокса, экспроприировали у жительницы Демы «Жигули» шестой модели. Парни пообещали женщине заплатить за старенькую машину 15 тысяч рублей, но, получив доверенность, об уговоре забыли. Когда дама начала названивать Платону и напоминать о долге, тот ответил, что готов отдать 10 тысяч, но через три месяца. Собственница развалюхи возмутилась и напомнила, что речь шла о другой сумме. И тогда Алексей заявил, что женщина не получит ничего. Обманутая владелица отправилась жаловаться на беспредел дяде Мише.

А к кому было обращаться? - удивлялась на суде простодушная женщина. - Мужа у меня нет, а милиции это не интересно.

Некоторые утверждают, что якобы «дядя Миша» был для Демы этаким робин гудом, - смеются правоохранители. - Помогал старушкам возвращать долги и разнимал подростков. Но на самом деле это был очень жесткий и злопамятный бандюган. Его ребятишки занимались разбоями на трассах, вымогательством, рэкетом, выбиванием долгов и крышеванием бизнес-структур.

Надо сказать, что славы защитника сирых и убогих Михаил Мукатдасович искал сознательно - недаром жители Демы относятся к нему столь неоднозначно. И здесь проблема вовсе не в равнодушии местных властей, а в менталитете наших граждан, всегда готовых идти на поклон к сильному. Или тому, кто выдает себя за такового. «Контролер», подменяя правоохранительные органы, «решал» в силу своих представлений о справедливости проблемы простого народа, чтобы быть еще в большем «авторитете». Устраивая приемы бедным, он вполне разумно полагал, что информация лишней не бывает.

Возвращать старенькую «шестерку» он не собирался, но ухватился за этот случай, чтобы прижать молодежь. Сначала к юной криминальной поросли отправился парламентер, качок, приближенный к самому Адигамову, а когда те показали зубы, заявив, что не отдадут ни машину, ни деньги, дядя Миша решил списать наглецов со счетов.

Выхода не было, - говорил Кириллов друзьям. - Иначе - убили бы нас.

Контрольный выстрел

Миша никого не боялся, - рассказывала следователю 22-летняя любовница «авторитета» Ангелина. - Говорил: «У меня, как у кошки, 12 жизней». На него уже было несколько покушений, и всех обидчиков он наказал сам.

И действительно. Тело одного из гангстеров по кличке Компот, стрелявшего в Михаила Адигамова, нашли утопленным в собственной ванной, второй якобы умер от передозировки наркотиков, а третьего, покушавшегося на него с ножом - откопали в снегу лишь спустя несколько лет.

Но молодые демские волки могли этого и не знать.

Похищение Адигамова произошло без сучка и задоринки. Расслабившийся авторитет, недавно ушедший из семьи и начавший новую жизнь с молодой нимфеткой, был уверен, что в своем районе ему ничего не угрожает.

31 января в одиннадцатом часу утра Адигам вышел из 63-й квартиры юной обоже, что располагается на Магистральной улице в доме № 27 погулять с собакой. В подъезде его уже ждал Кириллов, пряча под полой куртки обрез.

Собачка очень добрая у нас, - вспоминает жена Адигамова Елена.

Специальным командам пес был не обучен, - вторит супруге любовница Ангелина.

Животное сорвалось с поводка и вернулось, дрожа и поскуливая, лишь под вечер. Собака оказалась единственным свидетелем произошедшего. Иван сначала оглушил мужчину, а потом выстрелил из обреза конкуренту в ногу. Ружье Кириллову досталось от деда-охотника. После смерти родственника он изъял ствол, и, видать, держал на такой случай.

Я услышала хлопок в подъезде и стала звонить Мише на сотовый, - рассказывает сожительница Адигамова. - Но телефон не ответил, а потом отключился. Когда я вышла на лестничную площадку - она вся была в крови. И тогда я пошла в милицию писать заявление.

Огнестрельное ранение у Адигамова оказалось серьезным - дробь разбила бедренную кость и повредила крупную артерию. Он мог умереть через сутки от кровопотери, но злая судьба распорядилась иначе. Кириллов вывел раненого в джип «Ниссан Патрол» Василия Судуткина, вовремя подъехавшего к подъезду. Тут же оказался и дружок - Алексей Платонов.

Они начали выяснять с Адигамовым какие-то денежные вопросы, - рассказал Судуткин, сидевший за рулем.

Адигамов стонал, а оторопевший от наглости соучастников Василий обещал найти раненому врача. Они пять часов мотались по городу, чтобы выгрузить опасного пассажира и, наконец, один из знакомых дал им ключи от комнаты в коммунальной квартире на улице Льва Толстого в Черниковке.

У третьего подъезда остановился черный джип, и мне показалось, что выгружают сырое мясо, - рассказала одна из жительниц дома № 20 на улице Льва Толстого, наблюдавшая за преступниками в окно. - Кровь текла прямо с подножки машины.

Конечно, женщине и в голову не могло придти, что речь идет о раненом, но еще живом человеке. Все-таки гангстерские разборки, даже в таком криминогенном районе как Черниковка, в Уфе в последнее время случаются нечасто.

Чистильщики

Следователи найдут потом у подъезда осколок бедренной кости. Похоже, молодые люди, желая побыстрее избавиться от докуки, так грубо обращались с раненым, что простреленная кость Адигамова сломалась в процессе его транспортировки.

Судуткин и Платонов положили «авторитета» на полу у входа в комнате квартиры № 10 и поспешили ретироваться, даже не заметив, что в жилище находятся люди.

Я за врачом, - якобы крикнул Василий.

Мой сын Никита сидел за компьютером, когда в квартиру внесли мужчину, - вспоминает соседка. - Он делал уроки.

Можно себе представить, что пережил 10-летний ребенок, когда он увидел не в компьютерной игрушке, а в реальной жизни как убивают человека. Кириллов решил идти до конца, похоже, даже не понимая, что у страшной сцены есть свидетели.

Я хотел помочь Адигамову и решил разрезать на нем брюки, там, где было ранение, - рассказывал на процессе Иван Кириллов. - Взял на кухне нож и наклонился. В это время он схватил меня за шею, применив борцовский прием, и наткнулся на лезвие.

Однако суд объяснениям Вано не поверил. На руках погибшего остались следы от порезов, значит, он защищался до последнего, а умер «последний авторитет» после того, нож пропорол пищевод и сонную артерию, фактически отделив голову от тела.

Кириллов вытер руки подвернувшимся покрывалом, закрыл умершему глаза и накинул тряпку на лицо Адигамова. Потом спокойно вышел к друзьям, а мальчик побежал за взрослыми.

Потому и убийц объявили в розыск сразу. И взяли их в этот же день.

Я узнал, что Адигамов мертв, когда мне позвонил знакомый, - рассказал Судуткин. - Я сразу начал кричать на Кириллова: «Зачем ты это сделал?»

Но по действиям друзей не скажешь, что они особенно переживали за гибель человека. Они тут же поменяли машины и разъехались в разные стороны.

Понятно, что Кириллов с самого начала намеревался лишить жизни так доставшего его «бугра». Суд установил, что и Алексей Платонов и Василий Судуткин случайно оказались пособниками молодого убийцы. 45-летний Судуткин - взрослый мужчина, имеющий двух детей и многочисленные регалии боксера международного класса, тренировал и Алексея и Василия в демской секции. Правда, работал нелегально - Судуткин был судим, причем, за убийство, и на роль педагога не годился. Как получилось, что, отсидев восемь лет и освободившись условно-досрочно, он пошел на поводу у своего молодого ученика, попросившего подогнать джип к подъезду «авторитета» и участвовал в похищении, судебное следствие не ответило. Платон тоже якобы не подозревал о намерениях дружка: просто вовремя оказался у нужного дома.

Один из свидетелей на процессе уверял, что Судуткин, Платонов и Кириллов входили в преступную группировку «егоровских», возглавляемую вором в законе Егором Молодцовым, якобы контролирующим Черниковку.

- «Егоровские» хотели залезть в Демский район и заниматься там преступной деятельностью, а Адигамов был против этого, - откровенничал один из посвященных мужчин.

Суд не счел эти заявления важными для дела. А ведь если это правда, то может быть парни намерено взяли на себя роль чистильщиков, чтобы открыть дорогу для новых криминальных завоеваний? И они - лишь исполнители воли неких сил, оставшихся в тени?

Говорить о том, что после наказания убийц Адигамова криминальный передел закончился, рано. Даже после того, как правоохранители задержали группу молодых людей, застреливших «правую руку» «авторитета» Рафаэля Галиуллина и пытавшихся установить свое влияние в Деме.

Свято место пусто не бывает, и кто-то уже, возможно, сейчас вербует «адигамовских», разрозненных и ослабевших после смерти хозяина.

И не стоит забывать, что Иван Кириллов, получивший славу «завалившего авторитета», когда-то выйдет из тюрьмы. Выйдет взрослым человеком с уверенностью, что теперь имеет полное право получить империю Адигама.

Медиакорсеть

фото Медиакорсеть

Оказались под подозрением правоохранителей Андрей Шмергельский и Василий Пеганов, сегодня считающиеся весьма порядочными и зажиточными в Уфе людьми, а ранее имевшие весьма тесные связи с лидером преступной группировки Альбертом Галимовым по кличке Галим. Галим отсидел 11 лет за грабежи, разбои и убийства, совершенные в конце 90-х годов прошлого века и, недавно выйдя на свободу, призвал к ответу своих бывших товарищей. А после инцидента в «Уфимских банях» , где Альберт Галимов предъявил претензии Шмелю и Васе, неизвестные обстреляли ресторан «Бакшиш», где обедал Галим с супругой.

Расследование уголовного дела, возбужденного по факту стрельбы из боевого оружия по ресторану «Бакшиш», зашло в тупик, — пишет издание «Собкор02 ». Сначала следствие отрабатывало версию «чеченского следа», но сегодня она не подтвердилась. Очевидно лишь, что неизвестные злоумышленники, выпустив семь пуль из пистолета Макарова по окнам питейного заведения, желали напугать широко известного в криминальных кругах Альберта Галимова по кличке Галим.

11 марта около девяти часов вечера авторитетный «предприниматель» на свою беду ужинал в «Бакшише» вместе с гражданской супругой Юлией Вышеславцевой за столиком у окна. И все пули, выпущенные из боевого пистолета, пробили стекла в непосредственной близости от места, где Альберт Галимов наслаждался восточной трапезой. Оперативники нашли в ресторане пять пуль, застрявших в мебели, при этом гильз обнаружено семь штук размером 9 на 18 мм, что соответствует пистолету Макарова.

По окнам палили с близкого расстояния и, если бы хотели лишить жизни криминальную легенду 90-х, то не промахнулись бы.

«Авторитет» намек отлично понял, и, с испугу дав оперативникам подробные показания, кто мог на него покушаться, тут же умчался в Москву, где и пребывал до недавнего времени, надеясь, что его недруги успокоятся.

Между тем в МВД по РБ возбудили уголовное дело лишь по факту хулиганства, или, как это преступление трактует Уголовный кодекс — грубое нарушение общественного порядка, совершенное с применением оружия, а не за покушение на убийство или незаконное использование оружия. Но «хулиганов», владеющих боевым пистолетом, пока обнаружить не смогли. Сначала правоохранители подозревали «патриархов» местной чеченской диаспоры – братьев Багуевых, и Ису Бекаева, на «территории» которых заглядывался Галим, но эта версия позже не подтвердилась.

Напомним, в 90-е годы прошлого века Альберт Галимов сколотил банду из бывших спортсменов-борцов, и занимался вымогательством, рэкетом, выбиванием долгов. В 2006-м Галим посчитал, что он давно легализовался как честный бизнесмен, зарегистрировав на себя охранные агентства, клуб восточных единоборств «АЮ» и уфимский ночной клуб «Скорпион». Лицензии охранных агентств позволяли ему разъезжать по республике с боевыми пистолетами в кобурах. То, что в 2006 году Галимов и его подельники предстали перед судом за преступления, совершенные ими в конце 90-х, стало сенсацией. «Галимовская братва» держала в страхе не только всю Уфу, но и многие районы Башкирии. После того как душегубы оказались на скамье подсудимых, всем сомневающимся наглядно продемонстрировали, что эпоха бандитского беспредела закончилась. Сегодня все может измениться.

По слухам, как только Альберт Галимов вышел на свободу, отсидев 11 лет, он принялся «за старое», сформировав «бригаду» из молодых парней и принявшись делить с уже имеющимися «авторитетами» зоны криминального влияния.

Злые языки поговаривают, что «откинувшийся с зоны бригадир» принялся «дергать» не только свою бывшую «пехоту», но и свидетелей, проходивших по его делу.

Интересно, что ближайшие подручные Галима, с которыми он творил дела в бурные 90-х, какое-то время «подогревали» его на зоне, но потом отошли. Например, Ринат Хуснутдинов по кличке Дракон, отправившийся вместе с «абыем» по этапу, в тюрьме ударился в ислам и теперь, выйдя на свободу, стал истовым прихожанином одной из уфимских мечетей. Олег Бубенцов, по кличке Бубен, предположительно служивший правой рукой Галима и по совместительству директором уфимского казино «Скорпион», располагавшегося в бывшей гостинице «Турист», теперь тоже цивильный гражданин. А нынешними «быками» Альберта Галимова стали молодые парни, которые в 90-е годы, когда он, как следует из его уголовного дела, пытал и убивал людей, еще под стол пешком ходили. Но времена изменились, и сколоченная Галимом бригада из молодняка вряд ли может прогреметь в криминальном мире Уфы.

В Башкирии Галим прославился даже не столько своими кровавыми делами, хотя на его совести несколько человеческих жизней, а тем, что в 1999 году сумел загадочным образом воздействовать на следователя, расследовавшего криминальную разборку, закончившуюся расстрелом людей на турбазе «Лесная сказка» в Мелеузовском районе РБ. В одну из ночей из сейфа в кабинете следователя Анфита Уразбахтина исчезли шесть томов возбужденного против Альберта Галимова уголовного дела, а также вещественные доказательства – стреляные гильзы и пистолет, при том, что следов взлома не оказалось. Дело против Галима прекратили, а его выпустили из СИЗО, где лидер преступной группировки мог остаться надолго, если бы не обворовавшие прокуратуру злоумышленники.

Возможно, слухи о том, что галимовскую бригаду поддерживали многие правоохранительные боссы, имеют под собой основания. Проштрафившийся следователь уволился из башкирской прокуратуры, а Галим получил передышку на семь лет – в следующий раз его привлекли к уголовной ответственности, в том числе и за убийства, совершенные на нугушской турбазе, только в 2006 году. Правда, по истечении столь длительного времени многие свидетели поменяли свои показания, а так как вещественные доказательства исчезли вместе с украденным делом, Альберт Галимов легко отделался, получив лишь 11 лет лишения свободы, хотя ранее ему грозило пожизненное заключение.

Честно отбыв положенный срок, Галим вернулся в Уфу к гражданской жене, родившей ему сына и… устроился начальником охраны(!) в сервисный автоцентр, принадлежащей фирме «Риапром» и располагающийся на Заводской улице, 11. Интересно, что владелец сервиса Ильдар Габдинуров в галимовской братве никогда не был замечен, и, вероятно, оказался очарован прежней «славой» абыя.

Правда, вместо охраны вверенного ему предприятия, как теперь известно, Альберт Галимов пытался «подвинуть» чеченцев, контролирующих в столице Башкирии многие прибыльные сферы. Кроме того, Альберт Галимов начал притягивать к себе бывших друзей, ставших ныне серьезными бизнесменами, но начинавших свою «карьеру» в его «бригаде».

Но самое резонансное выяснение отношений случилось в «Уфимской бане», где присутствовали известные ныне в Башкирии олигархи Андрей Шмергельский и Василий Пеганов. По словам очевидцев, принявший лишнего Галим принялся пенять товарищам, что они теперь имеют все, а значит, должны помогать отсидевшему другу. Друзья молодости призыв не восприняли и очень скоро исчезли из сауны, но явно были не рады появлению живого призрака из прошлого, способного нарушить их счастливую жизнь.

Не исключено, что покушение, совершенное на Альберта Галимова в ресторане «Бакшиш», — не последняя попытка приструнить криминального «динозавра 90-х». Постаревший, но не утративший боевого пыла Галим, уверенный в своих «убийственных» талантах, слишком сильно взбаламутил устоявшийся криминальный водоем Башкирии, а потому желающие указать бывшему «авторитету» его место, еще могут проявиться.