Женственность и напор: самые влиятельные женщины Татарстана. Когда вы начали ощущать себя татаркой

В Татарстане проводится серьезная работа по реорганизации и модернизации архивного дела на всех уровнях. Только в прошлом году на капитальный ремонт архивов было направлено 444 миллиона рублей из бюджета республики.

По результатам проведенных работ общая протяженность полок в государственном архиве выросла на 8% и составила почти 63 километра. Протяженность полок 46 муниципальных архивов выросла на 18% и составила 34 километра. Об этом рассказала председатель Госкомитета РТ по архивному делу Ирада Аюпова.

За прошедший год Госархив Татарстана пополнили 109 тысяч единиц хранения. При этом в 11 раз увеличился поток научно-технической информации. Хотелось бы особо отметить семикратный рост количества личных документов, передаваемых татарстанцами в архивы. Они передают письма, открытки, фотографии, которые хранятся у них дома. Конечно, большая часть документов поступает в архив от организаций - источников комплектования. Но здесь есть проблемы. По статистике с 2007 года в Татарстане было ликвидировано более 3,5 тысячи организаций. Более тысячи из них не передали документы по личному составу на хранение в архивы, - отметила Ирада Хафизяновна. - Главный девиз работы комитета: «Архивы для человека». Наши фонды открыты для пополнения. И мы максимально открыты для общества. В 2017 году государственным и муниципальными архивами исполнено 119701 запрос граждан и организаций.

Все больше людей обращаются в архивы с просьбой помочь в поиске сведений о своих предках, чтобы лучше узнать историю семьи. Поэтому мы расширяем источниковую базу генеалогического поиска. В конце 2017 года в Российском государственном архиве древних актов были приобретены материалы в электронном виде трех ревизий по Казанскому уезду Казанской губернии, и уже в ближайшее время с этими материалами смогут ознакомиться пользователи читального зала.

В 2017 году в читальных залах архива было зарегистрировано 6861 посещение. Также продолжил свою работу виртуальный читальный зал аудиовизуальных документов Республики Татарстан. С октября 2017 года начал функционировать электронный читальный зал.

Еще одно важное новшество - в прошедшем году на базе Государственного архива Республики Татарстан была открыта школа юного архивиста. Там дети учатся работать с архивными материалами, а также реставрировать и сохранять семейные архивы.

В целом в 2017 году было оцифровано 52945 единиц хранения - это 4 миллиона 370 тысяч 421 лист, в том числе 14415 дел нормативных актов. Общее количество оцифрованных дел - 85421 единица хранения.

Объем оцифрованных документов за два года вырос в три раза и составил 2,7% от всего архивного фонда республики. В 2018 году это направление останется одним из приоритетных.

Несомненно, архивные документы - это стратегический ресурс любого государства. Подтверждением тому стало принятое решение Президента России Владимира Путина о переподчинении архивной службы России напрямую первому лицу. Росархив получил полномочия по регулированию государственного делопроизводства и документирования, - подчеркнул премьер-министр РТ Алексей Песошин, принимавший участие в заседании коллегии. - Мы с вами видим, какую силу и значение приобретают сегодня информационные ресурсы как в международной, так и во внутренней политике. Архивисты должны сознавать ответственность за достоверность принимаемых на хранение документов.

Руководителем Главного архивного управления Республики Татарстан назначена наша землячка, выпускница Азербайджанского института нефти и химии Ирада АЮПОВА. О себе, своих детстве и юности, проведенных в Баку, в который влюблена до сих пор, и успешной карьере в Казани она рассказала в беседе с корреспондентом «Азербайджанских известий» Региной АСЛАНОВОЙ.

Ирада Хафизяновна, примите наши поздравления с назначением на высокий пост. Насколько сложно, на ваш взгляд, совмещать ответственную работу и одновременно поддерживать домашний очаг? К чему обязывает государственная служба?
- В моей жизни сегодня работа занимает практически все жизненное пространство. Если ты работаешь в системе государственной службы, ты - человек системы, постоянно должен быть доступен, подчиняться правилам и распорядку, которые порой не вписываются в личные или семейные планы. Но я все-таки восточный человек. Поэтому дома я прежде всего дочь, жена, мать, сестра. И в системе жизненных приоритетов, несмотря на всю мою вовлеченность в работу, семья на первом месте.
Я обожаю готовить. В нашей семье все любят и татарскую, и азербайджанскую кухню. В выходные могу испечь зур бэлиш - это большой пирог с мясом и картошкой, а можем всей семьей накрутить большую кастрюлю маленьких-маленьких долмушек из виноградных листьев или испечь пахлаву. На нашем столе все-таки в большей степени чувствуется влияние азербайджанской кухни. Мы едим много зелени, мяса, овощей. Празднуем Новруз, печем шекер-буру, пахлаву, шор-гохал, собираемся всей семьей на праздничный плов, украшаем хончу. Для нас это неотъемлемая часть семейных традиций.
- Когда ваша семья переехала в Баку? Какими вы помните свои детство и юность? Каковы воспоминания о Баку?
- Родители матери моей мамы переехали в Баку еще в конце XIX века, а отец матери - в начале XX века. Их корни уходят в Мордовию, в Рамадановский район. Всю свою жизнь мой дед Умяр Невлютов проработал на бакинских нефтяных промыслах. Мама родилась в Баку в 1945 году. В их семье было шесть детей, но выжили только трое - три сестры. В 17 лет мама уехала в Казань. Училась сначала в химико-технологическом институте, потом - в знаменитом Казанском государственном университете на филологическом факультете, где познакомилась с отцом. Папа - уроженец Татарстана, из Нурлатского района. Это была большая любовь. Папа добивался мамы три года. Одно из условий брака - молодые будут жить в Баку, где наша семья и обосновалась. Мама преподавала русский язык в азербайджанской школе, папа работал инженером на радиозаводе.
Таким вот образом я родилась в Баку, в рабочем поселке Серебровского. Когда слышу песню Анжелики Варум «Городок», у меня на глазах наворачиваются слезы - она как будто обо мне и нашем дворе, который всегда жил большой дружной семьей.
В студенческие годы я вышла замуж, стала мамой - моя дочь София тоже родилась в Баку. Спустя десятилетия моя любовь у Баку не прошла. И хотя я сегодня живу в России, в Татарстане, я помню свою первую родину, свой родной двор, первых учителей, всех, кто меня воспитал, кто стал частичкой меня.
- Насколько близки татарская и азербайджанская культуры?
- И татарская, и азербайджанская культуры имеют тюркские корни. Нас сближают и религия, и то, что мы на протяжении столетий в постоянной связи с русской культурой.
Очень близок язык, близка философия, много общего в традициях, обрядах. Конечно, городская татарская культура сегодня сохранилась в меньшей степени, чем азербайджанская. К примеру музыкальная культура, музыкальные инструменты. Струнные, ударные инструменты в традиционной музыкальной татарской культуре сегодня не столь явно выражены, как раньше. Можно сказать, что это было в какой-то степени утрачено. В советское время даже проведение Сабантуя носило несколько иную окраску. А многие другие татарские праздники, к примеру Нардуган, Сюмбеля и другие, сегодня забыты. Кстати, близким по сути азербайджанскому Новрузу был праздник Карга боткасы - грачиная каша, праздник пробуждения природы. Сегодня о нем мало кто знает.
Интересно, что многие татары, живущие за пределами республики, в большей степени сохранили чистоту традиций, фольклора. Сейчас ведется активная работа по изучению нашего нематериального культурного наследия как в Республике Татарстан, так и за ее пределами.
Театральная культура тоже имеет схожие черты. Особенно это сходство видно в философских театральных постановках. Менталитет, образ мышления очень близки. Это актуально для литературы. Кстати, один из основоположников татарского театрального искусства - Нариман Нариманов. Конечно, есть и различия - в танцах, костюмах, кухне. Но это только повышает интерес наших народов к изучению культуры друг друга.
- До нового назначения вы были заместителем министра культуры Татарстана. Контактировали ли по работе с азербайджанской диаспорой Татарстана или коллегами из Азербайджана? Может, были какие-то совместные проекты?
- В Татарстане есть Ассамблея народов Татарстана. Эта организация объединяет все национально-культурные автономии народов, проживающих на территории республики. В том числе и азербайджанскую. Есть площадка - Дом дружбы народов. Ведется системная работа по проведению мероприятий самого разного профиля - начиная с работы воскресной школы и заканчивая реализацией масштабных международных проектов.
Очень тесное сотрудничество происходило в театральном сообществе - как со стороны академических театров, так и со стороны детских, кукольных театров. Были проекты с библиотеками, в том числе в рамках празднования юбилея татарского поэта Габдуллы Тукая, писателями, фотографами, кинематографистами. Культура не имеет границ, доступ к культурному наследию можно получить в нынешнем мире достаточно просто. Но мы многому научились у Азербайджана. Так, два года назад мы направляли в Азербайджан для обмена опытом руководителей муниципальных органов управления культурой. Они ездили в Баку для изучения опыта работы по сохранению объектов культурного наследия, режиму охраны территории Ичери шэхэр.
- Как вам нравится современный Азербайджан? Часто ли бываете в Баку? Остались ли там родственники, друзья?
- Я бываю в Баку не так часто, как хотелось бы. Но масштабы изменений в Азербайджане поражают. Дороги, развязки, набережная, парки, обустройство города - это достойно уважения и восхищения. У меня там есть родственники, друзья. Мы общаемся, но не часто. Последний раз в Баку я была в 2013 году. Правда, проездом из Стамбула, всего несколько часов. Я попросила партнеров по организации поездки из Азербайджана провести мне ночной тур по Баку. И вот в четыре часа утра мы поднялись почти к телевышке, и оттуда такой потрясающий вид открылся на ночной Баку - древняя Девичья башня, бульвар, море, площадь Флага, новый концертный зал, где проходило «Евровидение». Захватило дух, навернулись слезы, когда мы посетили школу, где я училась. Всем нашим гостям я показала свой Баку. И одна из наших родственниц, Галия апа, подарила мне книгу, подписав ее: «Ираде, которая искренне любит Баку и помогла влюбиться в него и мне».

Далеко не все архивные документы будут рассекречены

Гостьей «Реального времени» вчера стала Ирада Аюпова, председатель Государственного комитета по архивному делу РТ. Читателей интересовали вопросы свободного доступа к архивным документам, стоимость услуг, возможность в будущем получать информацию из той части архивных документов, что сейчас засекречена, и многое другое.

Архив в интернете

Один из часто повторяемых вопросов читателей касался возможности пользоваться архивными документами в интернете. Действительно, это было бы удобно и могло бы сэкономить большое количество времени тому, кто нуждается в той или иной справке.

«Сейчас идет очень большая полемика по доступности документов, хранящихся в архивах. Не секрет, что один из символов нового времени - открытие архивных фондов. Для любого пользователя доступ к архивным фондам - это гарантия свободы. Но для того, чтобы разместить в режиме реального времени всю хранящуюся у нас информацию, нужно проделать весьма большую работу. Фонды РТ - одни из крупнейших в РФ. Если мы говорим о региональных архивах, то мы занимаем четвертое место. В наших архивах более 7 миллионов единиц хранения. 4,2 миллиона единиц хранения - это документы, входящие в состав российского архивного фонда и хранящиеся на территории нашей республики. Чтобы все это оцифровать, нужно очень много времени. Помимо оцифровки нужно еще обеспечить систему доступа к информации. В прошлом году мы внедрили единую систему, которая объединяет все архивы, находящиеся на территории Татарстана, как государственные, так и муниципальные. На первом этапе мы оцифровали научно-справочный аппарат. Это значит, вы можете узнать по контекстному поиску, есть ли тот или иной документ. Вы узнаете, набрав, например, слово «КАМАЗ», в каких архивах и какие документы хранятся», - рассказала Ирада Аюпова.

По ее словам, как только будет отлажена работа научно-справочного аппарата, будут уже прикрепляться сканы самих документов. То есть в будущем посмотреть тот или иной интересующий документ в интернете не составит труда.

Не секрет, что один из символов нового времени - открытие архивных фондов. Для любого пользователя доступ к архивным фондам - это гарантия свободы. Но для того, чтобы разместить в режиме реального времени всю хранящуюся у нас информацию, нужно проделать весьма большую работу

Кто мы, откуда мы?

Часть вопросов читателей касалась розыска предков и создания генеалогического древа. В последние годы такие запросы нередки. Люди все чаще и чаще хотят узнать, откуда пошел их род, кто были их предки. Но, увы, услуги архивов при розыске документов для составления генеалогического древа, недешевы. Читателей интересовало: «Почему?».

«Составить генеалогическое древо, если вы отдадите эту работу на аутсорсинг, будет стоить порядка 30 тысяч рублей и выше. Потому что по каждой последующей ветви все труднее и труднее разыскивать информацию. Это средняя цена по России, мы смотрели, сколько стоит эта услуга в Башкортостане, сколько она стоит в Перми. От 15 до 30 тысяч эта услуга тарифицируется в архивах. Если суммарно посчитать, столько же и будет у нас. Но вы должны понимать, что эта услуга может быть предоставлена вам бесплатно в том случае, если вы умеете работать с первоисточниками», - пояснила Аюпова.

По ее словам, сотрудники архива в этом году уже провели семинар для желающих, где объясняли, как начать изучать историю своей семьи. Можно, конечно, заказать составить древо специалистам, сейчас такие имеются, но в этом случае, советует Аюпова, требуйте подтверждения всех фактов, потому что в ином случае вы не сможете точно знать, что вам представлена достоверная информация. Кстати, сотрудники архива недавно совместно с «Татармультфильмом» презентовали проект для школьников, где ребята составляли свое генеалогическое древо, и участники проекта доходили до десятого-одиннадцатого колена.

К счастью, кражи из архивов - это редкость. За последние 20 лет Росархив не фиксировал таких происшествий. Работа по учету и инвентаризации фондов ведется постоянно

Зачем наши архивы мормонам?

Один из читателей попросил прояснить историю с кражей документов из архива Саратова, был некоторое время назад такой печальный случай. «Из государственного архива в Саратове были украдены завхозом метрические книги. Есть такая секта в Америке - мормоны. Они собирают информацию по всем родившимся и умершим людям, к сожалению, они имели доступ и к нашим архивам. В 90-е годы мормоны предложили услуги по оцифровке метрических книг, но взамен забирали себе цифровые копии. В Саратове украденные книги были проданы последователям мормонов. Они записывают в свои ряды умерших людей, своего рода это «мертвые души». Надо понимать, что бесплатно ничего не делается, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. В Саратове, например, предполагают, что к этим архивным данным проявили интерес американские спецслужбы. К счастью, кражи из архивов - это редкость. За последние 20 лет Росархив не фиксировал таких происшествий. Работа по учету и инвентаризации фондов ведется постоянно», - пояснила Аюпова.

Читателей интересовала ситуация с рассекречиванием архивов. Все ли документы и по всем ли направлениям можно будет получить при необходимости? Ирада Аюпова ответила отрицательно. По ее словам, не стоит рассекречивать все документы, касающиеся годов репрессий. Ведь в делах репрессированных часто хранятся написанные на них доносы, но у доносчиков есть потомки, которые ни в чем не виноваты, будет негуманно ставить этих людей под удар. Не будут в свободном доступе документы, связанные с усыновлением, они касаются частной жизни граждан и тайну усыновления никто не отменял.

Вы родились в Азербайджане, каким было ваше детство?

Я выросла в поселке Серебровский при нефтепромысле, это часть Баку. Город был в чем-то похож на нынешнюю Казань или Питер по духу. В нем преобладала территориальная идентичность, люди гордились, что они жители Баку, независимо от национальности и вероисповедания. У нас во дворах, состоящих из двухэтажных домов, жили лезгины, татары, русские, армяне, азербайджанцы. Мы могли постучаться в любую дверь, вместе гуляли на свадьбах, выручали друг друга, дети ели за общим столом, ходили и на Навруз, и на Пасху. Для нас было, прежде всего, важно, честные, добрые, отзывчивые ли люди вокруг нас.

Когда вы начали ощущать себя татаркой?

С раннего детства. В союзной республике было больше свободы в плане религиозных обрядов, мы говорили на родном языке, хотя он и отличался от казанского диалекта, у нас была своя кухня, мы часто приезжали в Татарстан (у меня отец с Нурлата).

Казань – какой город по счету?

Третий. Потом мы переехали в Нижнекамск, в ноябре 1993-го, когда в Азербайджане начались вооруженные конфликты. Это промышленный город, там реально было найти работу. Мне полгода не в чем было выйти на улицу, но я была счастлива, потому что моя семья, муж, ребенок, все мы - жили вместе, а ведь были семьи, где люди теряли близких, распадались браки. Знаете, любая война - это зло.

Сколько вы работаете в архиве?

Полтора года. Вообще, мне интересно менять сферу деятельности. Мне нравится учиться, очень многие процессы в архивном деле мне были понятны, начиная с реставрации документов, поскольку моя первая специализация - математическое моделирование. На некоторые вопросы я ищу ответы, к примеру, по поводу концепции комплектования. Архив – организация, которая обеспечивает сохранение необходимой информации. Но что нужно? Это, своего рода, футурология. К нам приезжала специалист из Швеции, говорила об утилизации радиоактивных отходов, это, безусловно, важная тема. В Казани первые заводы в 19 веке загрязняли наши водоемы, но природа могла еще их переработать. Нынешние - нет. Важная сфера – информация по заболеваниям: были ли они раньше на этой территории, восприимчивость к препаратам и так далее.

А вдруг вы ошибетесь, возьмете не то?

В Китае хранят все. Проблема в том, что меняются носители информации, вместо писем и фото – Фейсбук и Инстаграм. Авторы формата мп3 назвали его мертвым форматом. Трудно определить идентичность, достоверность электронных документов. Вот сейчас у вас есть цифровая подпись, она работает три года, а что будет потом? Что такое электронный документ – pdf или информация в нем? Чему доверять? Поэтому, к примеру, мы используем каменные диски для аудио-визуальных документов - их нельзя перезаписать.

Какие у вас были личные находки?

Есть интересные личные документы, очень сентиментальные вещи. В «Углу» по письмам репрессированных поставили спектакль «Свидетели». После него ты понимаешь, что жизнь человека - очень сложная вещь, однозначно оценивать ничего нельзя. Сейчас мы готовим к столетию ТАССР несколько томов документов, и я вновь вижу, что многие события в мире обоснованны. Еще в 1917-м году большое количество татарских сообществ посылали телеграммы с приветом сначала Керенскому, потом большевикам, говоря: неправильно, что раньше был один народ, а остальные - инородцы. То есть тогда национальная политика была достаточно взвешенной, у людей появилась возможность называть себя татарами и создать свою республику. Когда задаешься вопросом, почему произошло что-то, ты можешь поднять документы, увидеть множество нюансов, увидеть, что люди тогда были другими, и на события надо смотреть с их точки зрения.

Вам приносят личные архивы?

Да, этот процесс начался до меня. Сейчас мы получили большой массив информации по строительству Казанской дамбы. Нам важны и официальные документы, и личные, потому что через них можно понять, как можно было поднять тысячи людей на строительство Казанского обвода, что ими двигало? К сожалению, собственные архивы быстрее портятся и теряются. В истории такое уже было, когда перешли на бумагу, которая сгорела, когда исследователи по глупости заходили в хранилища с факелами. Даже нынешние письма через двадцать лет не прочтешь, бумага плохая. Мы уже используем электронные копии. Вот письма Джалиля уже нечитаемые. Другая проблема - люди многое выкидывают, как мусор, потому что мы все живем сегодняшним днем. В «Свидетелях» были письма мальчика Азата Ахметзянова: отца репрессировали, мать сослали в Челябинск. Он ей пишет, как ее любит, как работает и учится, поступает в институт, что хочет стать врачом. Он идет на фронт и погибает за страну, которая отняла у него детство и родителей. У нас люди думают, что все им должны и живут одним днем. Знаете, у нас во дворе много деревьев, потому что у меня хорошие соседи, думающие о будущем. Я сама посадила всего два цветочка, очень сожалею, надо бы больше.

Текст: Радиф Кашапов