Учение гроция о государстве и праве. Учение о государстве и праве Г

Гуго Гроций (политические взгляды)

Гуго Гроций (политические и правовые взгляды)

Происхождение государства в рамках концепции Гуго Гроция

Догосударственный период жизни людей был охарактеризован Гроцием как «естественное состояние». В данном состоянии не было частной собственности, не было вышестоящих или нижестоящих людей, так как всё было общим. Со временем люди стали заниматься различными ремёслами и искусствами, ведя изысканный образ жизни. Кроме того, вместе с этим появляются многочисленные пороки, происходит переход от первобытной общности к разделению вещей (сначала движимых, а затем и недвижимых). Между людьми портятся отношения, а в обществе всё чаще возникают ссоры. Таким образом, появляется частная собственность.

При этом государство формируется на базе договора жителей. Теория данного договорного происхождения государства была противопоставлена феодальной концепции «божественности» власти. Сначала люди объединялись не по божественной воле, а на добровольных началах, убедившись на собственном опыте в бессилии некоторых отдельных семейств противиться насилию. Отсюда ведёт начало гражданская власть.

Гуго Гроций – основоположник международного права

Главной целью государства является сохранение правопорядка, а также охрана частной собственности, так как, прежде всего общество преследует цель пользования своим достоянием, которое обеспечивается каждому общими силами. Согласно Гроцию, государство – совершенный союз вольных жителей, который заключён ради общей пользы и соблюдения права.

Основной характеристикой успешного государства по Гроцию является суверенная верховная власть, к атрибутам которой прилагается правосудие, издание законов (как в светской, так и в религиозной области), назначение должностных лиц, а также прямое руководство их деятельностью, вопросы мира и войны, взимание налогов и заключение международных договоров.

Государство является общим носителем суверенной верховной власти, а носителями власти в её собственном смысле могут быть несколько (или один) человек – сообразно правам и законам того или иного народа.

Основной причиной создания «Трех книг о праве войны и мира» являлось стремление Гроция доказать, что даже во время военных действий голос закона не может заглушить оружейный грохот.

Учения Гроция о правде мира и войны было направлено на создание нового типа мирового сообщества, которое бы организовывалось по принципу равенства, взаимности и сотрудничества между всеми государствами и народами и их жителями.

ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВЫЕ ВЗГЛЯДЫ ГУГО ГРОЦИЯ.

Гуго Гроций (1583-1645) – выдающийся голландский юрист и политическиймыслитель, один из основателей школы естественного права. Гроцию суждено было ссамого раннего возраста возбуждать всеобщее удивление своими редкими способностями.О нем недаром говорили, что он родился взрослым. Восьми лет он уже сочинял латинскиестихи, двенадцати – вступил в университет, в четырнадцать защищал к общемуизумлению присутствующих ряд тезисов по юриспруденции, математике и философии.Шестнадцати лет он получил степень доктора в одном из французских университетов, апрежде чем написать что-нибудь крупное, он был уже известен как человек редкихдарований, как «чудо из Голландии», как назвал его однажды французский король ГенрихIV, которому он был представлен. Слава его предупредила славу его сочинений ипредопределила их судьбу.

Г. Гроций – автор более 90 произведений. Его основной труд - «О праве войны имира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а такжепринципы публичного права» (1625), в котором ученые всех стран находилисистематическое изложение всех основных начал правоведения.

В правовой теории Гроций, являясь сторонником предложенного еще Аристотелемделения права на естественное и волеустановленное, считает, что в юриспруденцииследует различать «естественную, неизменную часть» и «то, что имеет своим источникомволю».

Естественное право при этом определяется как «предписание здравого ума».Согласно этому предписанию то или иное действие – в зависимости от его соответствияили противоречия разумной природе человека – признается либо морально позорным,либо морально необходимым. Естественное право, таким образом, выступает в качествеоснования и критерия для различения должного (дозволенного) и недолжного(недозволенного) по самой своей природе, а не в силу какого-либо волеустановленного(людьми или богом) предписания (дозволения или запрета).

Позитивное (волеустановленное) право вытекает из естественного права и являетсяправом постольку, поскольку не противоречит естественному праву. Позитивное правоявляется средством реализации требований естественного права вовнутригосударственной жизни и в международном общении. «Право не получает своеговнешнего осуществления, если оно лишено силы для проведения в жизнь».

В трактовке причин возникновения государства Гроций является сторонникомтеории общественного договора. По его мнению, при переходе от «естественногосостояния» к «гражданскому обществу» и государству следует, что в сфере политики кправовому принципу справедливости присоединяется политический принцип пользы (ицелесообразности).

Положение о том, что люди принуждаются своего рода силой к соблюдениюсправедливости, подчеркивает он, «относится только к тем установлениям и законам,которые должны способствовать осуществлению права на деле; так что многие сами посебе слабые, желая избегнуть угнетения со стороны более сильных, чем они,объединяются для установления и соблюдения общими силами правосудия, чтобы, небудучи в состоянии порознь равняться силами с могущественными, одолеть их сообща».Только в таком смысле, подчеркивал Гроций, можно признать правильным изречение:«право есть воля сильнейшего». По своему социальному смыслу государство в трактовкеГроция выступает как соглашение большинства против меньшинства, как союз слабых иугнетенных против сильных и могущественных.

Догосударственная стадия жизни людей характеризуется Гроцием как«естественное состояние». В этом состоянии отсутствовала частная собственность, людипребывали в «великой простоте», находились между собой «в некоей чрезвычайнойвзаимной приязни» и пользовались «общностью имущества». Появление частнойсобственности, необходимость ее защиты привели к тому, что «люди объединились государство». Государство, следовательно, является, по Гроцию, чисто человеческимустановлением, хотя оно и было, потом одобрено богом как благодетельное длячеловечества. «Государство же есть совершенный союз свободных людей, заключенныйради соблюдения права и общей пользы».

Сущность государства состоит в том, что это – власть, действия которой неподчинены никакой другой: власти и не могут быть отменены по усмотрению чужойвласти. Общим носителем верховной власти (т. е. суверенитета) является государство вцелом (как «совершенный союз»), носителем же власти в собственном смысле может бытьодно или несколько лиц.

Форма правления не имеет существенного значения: «народ может избрать любойобраз правления, ибо тот или иной правопорядок следует оценивать не с точки зренияпреимуществ его формы, о чем суждения людей весьма расходятся, но с точки зренияосуществления в нем воли людей». Вместе с тем очевидны как его отрицательноеотношение к тирании (которое основано на насилии и где отсутствует правопорядок), таки предпочтение, отдаваемое единоличной и аристократической формам правления.

Гроций не отрицает саму возможность суверенитета народа (принадлежности емуверховной власти), однако в своих трудах опровергал, что «верховная власть всюду и безизъятия принадлежит народу, так что государей, которые злоупотребляют своей властью,следует низлагать и карать».

Права и свободы подданных прекращаются с заключением соглашения обучреждении государства и гражданской власти. Гроций допускает право подданных насопротивление властям, но лишь в случае крайней необходимости и при условии, есливооруженное сопротивление подданных насилию начальствующих лиц не причинитвеличайшего потрясения государству или не приведет к гибели многих неповинных.

Война как таковая, согласно Гроцию, не противоречит естественному праву: «поприроде каждый является защитником своего права, для чего нам и даны руки». Незапрещена война также божественными законами и правом народов. Но это вовсе неозначает, что все войны справедливы. Различая войны справедливые и несправедливые, Гроций в духе своего юридического подхода к данной проблематике подчеркивал, что «справедливой причиной начала войны может быть не что иное, как правонарушение».

ГЛАВА IV. ГОСУДАРСТВО Логика исследования проблем войны и мира приводит Гуго Гроция к необходимости «выяснить самую природу верховной власти, какие народы, какие государи владеют ею все- цело, какие – пользуются отчасти, какие располагают верховной властью с правом отчужде- ния и какие – держат на ином основании; наконец следовало сказать также об обязанностях подданных по отношению к правительству» (52). § 1. Дуалистическое определение государства. Государство как отношения господства и подчинения. Государство, как мы видели на примере легиона, может трактоваться двояко: «одну форму государства составляет союз права и власти, другую – взаимное отношение тех частей, которые правят, и тех, которыми управляют. Последняя интересует политика, первая юри- ста» (50). «Материальный субстрат» государства, так же как и легиона, в обоих случаях один и тот же, однако, определяющим является не он, а способ связи этих элементов, определяемый, в свою очередь, назначением (целью) данного способа организации общества (легиона), су- щественной является форма вещи. Здесь следует обратить внимание на «внеправовой» харак- тер отношений между правящими и управляемым, в силу чего соответствующая область и не является предметом юриспруденции. Необходимость обеспечения права вопреки произволу сильных диктует обязательность «союза права и власти», но, что интересно, она же предопределяет специфический неюриди- ческий характер отношений между правящими и управляемыми. Аргументация относительно внеправового характера отношений между правящими и подвластными в «Праве войны и мира» отсутствует. Отношения господства и подчинения, по логике Гроция, не могут иметь правовой (договорный) характер, поскольку последние предполагают отношения между рав- ными субъектами. Более того, Гроций, как мы увидим ниже, допускает существование госу- дарства основанного на вотчинном праве, на праве собственности в полном соответствии с патримониальной теорией. Объекты права собственности не могут одновременно являться и субъектами права, субъектами договорных отношений.1 Расхождение по данному вопросу – относительно характера взаимоотношений между подданными и правителями – одно из принципиально важных и в концепциях последующих авторов. Так, Гоббс, чтобы утвердить абсолютный характер власти суверена специально оговорит в своей концепции, что договор заключает каждый с каждым, а не большинство с властью, Монтескье, наоборот, потребует формального закрепления договорных (правовых) отношений между правителем и поддан- ными в законах страны.2 Государство как правовой союз. В определенном смысле, государство может быть охарактеризовано как явление право- вое («союз права и власти»). «Если же нет такого общественного союза, который мог бы со- храняться в безопасности без права, – что Аристотель доказывал ярким примером шайки раз- бойников, – то не подлежит сомнению, что и тот союз, в который объединяется род человече- ский или же несколько народов, нуждается в праве…» (50). Последний пассаж показывает 1 Данный подход – о том, что право (государственное право) свойственно только свободным и равным гражданам – также имеет своим источником Аристотелеву теорию. См. Аристотель. Сочинения. Т. 4. –С. 159. (EN 1134b 5-15). 2 См. Азаркин Н.М. Монтескье. – М.: Юрид. лит., 1988. С. 44 – 45. единство объекта исследования, неразрывную связь между обеими «формами» государства. Государство определяется как форма организации народа, основанная на праве, как «облада- ние общим правом». Так, определяя способы прекращения государства, Гроций пишет: «Форма организации народа (государство – Л.Б.) исчезает при полном или совершенном пре- кращении обладания общим правом» (313). Власть как право. Саму власть (гражданскую власть) Гроций трактует как род права (субъективное право, которое может принадлежать одному или более лицам, всему обществу), называя ее нрав- ственной способностью: «Для нравственной способности управления государством, именуе- мой обычно гражданской властью…» (126). Вспомним, что и право им трактуется как род нравственной способности. «Способности, с другой стороны, бывают двоякого рода: или низшие, то есть предоставленные в частное пользование, или высшие, которые имеют пре- имущество перед частным правом, будучи предоставленными всему обществу в отношении его членов и их имущества ради общего блага. Такова власть государя, которой подчинены власть отеческая и господская; таково владение государя вещами отдельных лиц ради общего блага, господствующее над владением частных собственников…» (69). Власть государя отождествляется здесь с властью (правом – нравственной способностью) всего общества. Гроций отмечает: «Общим же носителем верховной власти… является государство... Носи- тель власти в собственном смысле есть или одно лицо, или же несколько...» Далее Гроций уточняет: «следует... отвергнуть мнение тех, которые полагают, что верховная власть всюду и без изъятия принадлежит народу…» (128). Если продолжить рассуждения Гроция относи- тельно власти государства (государя) как о праве, подданные оказываются объектом этого права, правовые отношения на данном уровне оказываются возможными между государями (государствами). Не случайно и в последующем сторонники естественно-правовой считали возможным говорить о том, что государи находятся в отношениях между собой в естествен- ном состоянии и являются субъектами естественного права. § 2. Происхождение государства. По сути дела у Гроция нет ответа на вопрос о самом процессе происхождения государ- ства. Его ответ сводится к вариации определения понятия государства, восходящего еще к Аристотелю, дополненной рассуждениями о причинах образования государства и характером отношений между целым и его частями. «Общение, которым многие отцы семейств объеди- няются в единый народ и государство, сообщает наибольшее право целому над частями; ибо это есть совершеннейшее общество; и нет ни одного внешнего человеческого действия, кото- рое не было бы подчинено этому обществу само по себе или силою обстоятельств» (255). Однако, по Аристотелю «всякое государство – продукт естественного возникновения, как и первичные общения», «государство принадлежит к тому, что существует по природе»,3 тогда как у Гроция государство – искусственное образование, «моральное тело». Естественное состояние. Гроций подробно анализирует так называемое естественное состояние (он не использу- ет такую формулировку) – «состояние простоты и невинности», и факторы, приводящие к образованию государства. Концепция естественного состояния, как известно, являлась одной из «обязательных» составных естественно-правовой парадигмы XVII века. Но Гроций, в отличие от ряда после- дующих авторов, не рассматривает естественное состояние исключительно в качестве аб- 3 Аристотель. Сочинения. Т. 4. С. 378 (Pol. 1253а.) страктной модели безгосударственного состояния призванной обосновать необходимость государства и его назначение; он, поэтому, не рассматривает это состояние в виде некоего статичного (неизменного) состояния, непосредственно предшествующего государству. До- государственное состояние по Гроцию можно трактовать как некий доисторический и исто- рический этап в развитии человечества. Исходя из наиболее общих постулатов – общежи- тельной4 и разумной природы человека, заданной им уже в «Пролегоменах», прибегая к сви- детельству Священному писания и некоторых других источников лишь для дополнительной аргументации и иллюстрации своих взглядов,5 Гроций моделирует, отчасти даже, можно ска- зать, воспроизводит безгосударственное состояние. При этом Гроций одинаково ссылается на различные источники – от Священного писания до свидетельств поэтов и т.п., не делая ника- ких различий между ними. Причины отказа от природной простоты и невинности не указы- ваются. Гроций лишь констатирует, что «люди не остались жить в этой простоте и невинно- сти, но обратились к различным искусствам, символом коих было древо познания добра и зла, то есть тех вещей, которыми можно пользоваться и злоупотреблять» (202). Можно отме- тить только, что люди на данном этапе отказываются именно от своего природного, есте- ственного состояния (которое, в то же время, являлось состоянием общественным) обратив- шись к искусствам (искусственному), преодолевая таким образом свою природную ограни- ченность. Дальнейшая эволюция человечества определяется не только его природными каче- ствами (и естественными законами), но и его производительной деятельностью и возникаю- щей в связи с этим частной собственностью. Позволим себе привести несколько объемных цитат, в которых подробно описывается эволюция человечества. Общность имущества и происхождение собственности. «Бог сообщил роду человеческому право низшего порядка на вещи тотчас же по сотво- рении мира и вторично по восстановлении мира после потопа... Оттого-то каждый человек сразу же мог овладеть для своей надобности всем, чего бы ни пожелал, и потребить все, чем только он в состоянии был воспользоваться, И такое общее право пользования сначала заме- няло частную собственность, ибо того, чем каждый овладевал подобным образом, другой не мог у него отнять, не нарушая его права. Такое состояние могло продолжаться, однакоже, до тех пор, пока люди пребывали в столь великой простоте или же пока они находились между собой в некоей чрезвычайной взаимной приязни... Им было свойственно скорее неведение пороков, нежели сознание доб- родетели» (202).6 4 Уже Дж. Вико подверг критике указанный тезис: «Вещи за пределами своего естественного состояния и неуместны, и не сохраняются надолго. Одна эта Аксиома (так как род человеческий, поскольку существуют предания, жил и живет довольно сносно в обществе) заканчивает великий спор, … которого не завершил даже Гроций: существует ли право в природе, или, что то же самое, обществена ли человеческая природа?» – Вико Дж. Основания Новой науки. – М. – К.: REFL – book – ИСА, 1994. С. 75. 5 Так, он говорит об общности имущества в естественном состоянии, ссылаясь на отсутствие собственности вследствие простоты у некоторых американских племен, или чрезвычайной приязни у ессеян и первых хри- стиан – См. там же. С. 202. А.А. Павлов указывает, что оценка Гроцием природы человека со временем из- менилась. В ранних работах говорится о дружелюбии, а в поздних – лишь об общительности. – Павлов А.А. Правовая концепция Гуго Гроция. Автореферат … кандидата юридических наук. - СПб., 2002. С. 15 – 16. Но, как видно из текста книги «О праве войны и мира», Гроций не отказывается от идеи «некоей чрезвычай- ной взаимной приязни» (202). Гроций как будто специально по этому поводу писал: «Ложно и отвергнуто здравомыслящими философами мнение тех, кто полагает, что дружба возникает только из взаимной нужды. Мы стремимся к не добровольно и согласно нашей природе. Любовь зачастую внушает, иногда же повеле- вает предпочитать своему личному благу благо многих» (191). 6 Идея первоначальной общности имущества имеет давнюю историю. Гроций мог опираться, в частности, на творчество Цицерона: «Ведь частной собственности не бывает от природы. Она возникает либо на основа- нии давнишней оккупации, например, если люди некогда пришли на свободные земли, либо в силу побе- ды…» (Об обязанностях, I, 21). «Так как частная собственность каждого из нас образуется из того, что от природы было общим, – пусть каждый владеет тем, что ему досталось; если кто-нибудь другой посягнет на что-нибудь из этого, он нарушит права человеческого общества». – Цицерон. Об обязанностях, I, 22. Кроме «Древнейшие промыслы – земледелие и скотоводство – появились у первых братьев не без некоторого распределения имущества. Из различия способностей проистекли соревнование и даже убийство; и, наконец, когда добрые осквернились сообществом злых, водворился быт гигантов, то есть насильников, или тех, кого греки называли «самоуправными». По очищении мира потопом предшествующая зверская дикость сменилась разгулом страстей – опьянением вином и появлением отсюда не- дозволенных любовных уз. 3. В особенности же согласие было нарушено заносчивым пороком – честолюбием… затем последовал общий передел земли … Наконец, с возрастанием числа, как людей, так и скота стали делить землю не между родами, но между семействами» (203). Итак, исходное состояние, которое реконструируется по Ветхому завету, характеризу- ется наличием «должного равенства» в труде и потреблении, равенства основанного на от- сутствии частной собственности – каждый имеет право на все, что он захватил, или что было поделено между людьми: «Если говорить об индивидуальном праве, то вещи присваиваются нами путем либо первоначального, либо производного приобретения. Первоначальное при- обретение в те времена, когда род человеческий еще имел возможность объединяться в сою- зы, могло … происходить также путем раздела, ныне же оно происходит только путем завла- дения» (216). В древности существовало «общее право пользования» или, другими словами, каждый имел право на все. Но это еще лишь право владения, но не право собственности. Право собственности, как и всякое человеческое право, предполагает по Гроцию обязатель- ную договорную основу: «вещи перешли в частную собственность… не одним только актом личной воли, ибо тогда ведь одни не могли бы знать, что угодно другим считать своим иму- ществом, чтобы воздерживаться от посягательства на него и чтобы многие не претендовали на одну и ту же вещь; но некиим соглашением, или выраженным явно, как путем раздела, или молчаливо предполагаемым, как путем завладения» (203). «Как только общность имущества опостылела, но не был произведен еще раздел, надо полагать, что все согласились в том, что каждый получил в собственность то, чем успел завладеть» (204). Гроций даже специально отмечает, что «намерение у тех, кто впервые ввел частную собственность… состояло в том, чтобы как можно менее отступать от естественной справедливости…», то есть общего права пользования всеми вещами (206). Именно этим объясняется, по его мнению, право восполь- зоваться чужой собственностью в случаях крайней необходимости и т.п. (см. 206 – 213). Выход из естественного состояния сопровождается утратой простоты, невинности, «чрезвычайной взаимной приязни», появлением искусства и ремесел, частной собственности. Концепция естественного состояния Гроция оказывается внутренне противоречивой. С одной стороны, считается очевидной «разумная и общежительная» природа человека. Между людьми в силу их простоты и невинности складываются отношения взаимной приязни. С другой – оказывается, что природные «различия способностей» явились причиной соревно- вания и даже убийства. Люди оказываются обуреваемы заносчивым пороком – честолюбием, которое в особенности способствовало нарушению исходного согласия. В то же время Гро- ций пытается соотнести указанный подход с социально-историческим объяснением. Природ- ные качества людей оказываются всего лишь некоей исходной базой, основой для формиро- вания и развития человека в изменяющемся мире (так же, как естественное право составляет лишь некую принципиально важную но не развернутую детально систему норм). В изме- нившихся условиях «простаки Гроция» (Дж. Вико) оказываются вполне восприимчивыми к порокам, которых они ранее не ведали. Изысканный образ жизни, развитие производства, частная собственность высвобождают (порождают?) страсти, которые дремали в первобыт- ном человеке, дают простор ранее неведомым порокам.7 В этом отношении концепция Тома- того, эта идея была популярна и в христианской литературе. См. об этом Кудрявцев О.Ф. Собственность как нравственно-правовая проблема… С. 76 – 86. 7 Либо следует признать изначальную порочность человека, либо – изменение его природы в ходе историче- ского развития. Развитие человечества оказывается противоречивым. В этой связи становится закономер- са Гоббса безусловно была более логичной. Оставаясь целиком в рамках естественно-правой парадигмы Гоббс справедливо указывал, что природные свойства человека, изначально, не- смотря на его разумность, с неизбежностью ставят его в состояние войны со всеми. Дж. Локк предпочел бы перейти к образованию государства не ввергая человечество в состояние то- тальной войны, основываясь лишь на потенциальной возможности подобной войны. Однако и у него мы видим «разложение и порочность выродившихся людей» приведшие конфликтам и необходимости образования государства (3, 336). Монтескье следовал за Гроцием и Лок- ком. Б. Спинозе, а за ним И. Канту, оставаясь в рамках естественно-правовой парадигмы, пришлось ввести понятие о двойственной сущности человека – самое большее, что можно было бы сделать в этой связи.8 Следующим шагом было бы признание изменчивости самой человеческой природы под влиянием социальных факторов. Эта идея получила свое развитие в творчестве Ж.-Ж. Руссо и материалистов XVIII в. Теория договора. В результате «…многие сами по себе слабые, желая избегнуть угнетения со стороны более сильных, чем они, объединяются для установления и соблюдения общими силами пра- восудия, чтобы, не будучи в состоянии порознь равняться силами с могущественными, одо- леть их сообща» (49). Как видим, Гроций формулирует типичную (ставшую типичной) кар- тину образования государства в результате соглашения.9 В данном случае соглашение заклю- чают многие «слабые», но в интересах установления правосудия, обеспечения обязательно- сти для всех требований права. «…Первоначально люди объединились в государство не по божественному повелению, но добровольно, убедившись на опыте в бессилии отдельных рассеянных семейств против насилия, откуда ведет происхождение гражданская власть» (166). (Руссо, чтобы объяснить несоответствие цели соглашения с повсеместно наблюдаемым результатом, введет новый элемент в характеристику договора – обман. Для Гроция, как и многих других мыслителей Нового времени, такой проблемы не существует). Возникшее но- вообразование объединяет в себе совокупность населения. Выход из государства «скопом» недопустим, «ибо если такой выход дозволен, то гражданское общество не может существо- вать (256). Исключением является состояния крайней необходимости: «любая составная часть не имеет права отделяться от тела, если только иначе она не может сохраниться» (268).10 Руссо видел недостаток теории Гроция в том, что последний не ответив на вопрос об образовании общества, рассуждает об образовании им государства (выборе формы правле- ния): «Народ, говорит Гроций, может поставить над собою короля. По мнению Гроция, стало быть, народ является таковым и до того, как он подчиняет себя королю. Но такое действие представляет собою гражданский акт; оно предполагает решение, принятое народом. Таким образом, прежде чем рассматривать акт, посредством которого народ избирает короля, было бы неплохо рассмотреть тот акт, в силу которого народ становится народом, ибо этот акт, ным вопрос, на который пытался ответить Руссо: «Способствовало ли возрождение наук и искусств очище- нию нравов?» 8 Однако, «этот дуализм настолько ясно обнаруживал свою непродуктивность при рассмотрении человече- ского бытия в его социально-исторической конкретности, что сам Кант отказался от него при построении философии истории» – Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII – начала XIX века. – М.: «Высшая школа», 1989. С. 86. 9 Новгородцев П.И. указывал на Манегольда Лаутенбахского, писателя XI в., как первого, кто выдвинул идею договора. – Новгородцев П.И. Указ. соч. С. 95. Однако Гроций мог воспользоваться и идеей Цицерона, очень близкой ему по духу: «…Но когда один боится другого (и человек – человека, и сословие – сословия), то, так как никто не уверен в своих силах, заключается как бы соглашение между народом и могуществен- ными людьми. Так возникает то, что Сципион восхвалял, – объединенный род государственного устройства; и в самом деле, мать справедливости не природа и не добрая воля, а слабость». – Цицерон. О государстве кн. 3. (XIII, 23). 10 Явно ощущается влияние недавней борьбы Нидерланд за независимость. непременно предшествующий первому, представляет собой истинное основание обще- ства».11 Замечание Руссо свидетельствует о стремлении, при сохранении юридического подхо- да, более четко разделить общество и государство. В соответствии с теорией Гроция, факти- чески существующее естественное общение людей нуждается в формальном акте, который создает государство и одновременно – новую целостность – народ, организованный в госу- дарство («гражданское общество», «совершеннейшее общество», «совершенный союз»). Проблема разграничения общества и государства специально не ставится, государство опре- деляется как высшая форма (ступень) самоорганизации общества, исходные «естественные» формы которого оказались недостаточными для сохранения мира и правопорядка. Тем не ме- нее, отдельные замечания о соотношении власти народа и правителя свидетельствуют о раз- личении им если не общества и государства, то народа и правителя, государственной власти и подданных.12 § 3. Суверенитет. Государственная власть является верховной, единой и неделимой, то есть обладает все- ми признаками суверенности. «Общение, которым многие отцы семейств объединяются в единый народ и государство, сообщает наибольшее право целому над частями; ибо это есть совершеннейшее общество; и нет ни одного внешнего человеческого действия, которое не было бы подчинено этому обществу само по себе или силою обстоятельств» (255). «Верхов- ной же властью называется такая власть, действия которой не подчинены иной власти и не могут быть отменены чужой властью по ее усмотрению. … Носитель может быть или в об- щем, или собственном смысле, подобно тому, как общий носитель зрения есть тело, соб- ственный же – есть глаз, так общим носителем верховной власти является государство, названное выше совершенным союзом» (127). «Общим же носителем верховной власти... является государство... Носитель власти в собственном смысле есть или одно лицо, или же несколько...». Таким образом, можно счи- тать, проводится различение между государством как особой организацией народа и государ- ством как особой, не совпадающей с сообществом организацией власти, правительством (в широком смысле слова). Тот факт, что государство образовано множеством людей (глав се- мейств) не означает, что оно может быть сведено к совокупности народа и, соответственно, что верховная власть признана принадлежащей народу: «следует... отвергнуть мнение тех, которые полагают, что верховная власть всюду и без изъятия принадлежит народу, так что государей, которые злоупотребят своей властью, следует низлагать и карать; это мнение... послужило причиной столь многих бедствий...» (128). Критика по этому поводу демократически настроенного Руссо свелась к личным выпа- дам в адрес Гроция: «Гроций бежавший во Францию, недовольный своим отечеством и же- лая угодить Людовику XIII, которому посвящена его книга, ничего не жалеет, чтобы отнять у народов все их права и сколь возможно искуснее облечь этими правами королей».13 § 4. Форма правления. 11 Руссо Ж.-Ж. Указ. соч. С. 206. 12 А.Л. Саккетти утверждает, что договор о разделе общей земли представляет собой «договор «гражданско- го общества» (contractus societatis)». – Указ. соч. С. 267. Таким образом, возникновение общества предше- ствует возникновению государства. Л.Т. Кривушин пишет о том, что «в социально-политических теориях Гроция и Локка общественный договор как бы распадается на два акта: сначала люди от «естественного со- стояния» переходят к гражданскому обществу в форме государства и лишь потом договариваются о переда- че всех своих прав верховной власти». – Кривушин Л.Т. Проблема государства и общества в домарксист- ской мысли. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. С. 124. Что значит образование общества «в форме государства» – за- гадка! 13 Руссо Ж.-Ж. Указ соч. С. 218. Форма правления, по Гроцию, не имеет принципиального значения, тем более что он, признавая первоначальное образование государства на основе соглашения, допускает самые разные возможности установления конкретных производных форм правления. «В вопросе о власти, так же как в вопросе о собственности необходимо различать право и способ пользо- вания правом, или первоначальный акт и акт последующий» (150). При таком подходе стано- вится понятным почему, по словам Гроция, «…даже если народ подчинен самой неограни- ченной власти, он остается тем же, что и прежде, когда он был самостоятелен, при условии, что царь правит как глава данного народа, а не как глава чужого народа. Ибо власть царя как главы народа остается у народа, как целого, часть которого составляет глава; так что если из- бранный царь умрет или прекратится царский род, то право властвования возвращается к народу…» (314). Вообще, отмечает он «какую бы форму правления ни изобрести, никак невозможно из- бежать тех или иных неудобств или опасностей...». А потому, свободный народ волен «под- чиниться кому угодно, одному или же нескольким лицам, перенеся таким образом на них це- ликом власть управления собой и не сохранив за собой ни малейшей доли этой власти…»; «народ может избрать любой образ правления; ибо тот или иной правопорядок следует оце- нивать не с точки зрения преимуществ его формы... но с точки зрения осуществления в нем воли людей. (Речь идет о выборе формы правления, а не осуществлении воли народа в уже выбранной форме – Л.Б.) (128). В то же время, стремясь учесть все возможные, не противоречащие естественному пра- ву и историческому опыту формы организации государственной власти, Гроций признает, что «путем справедливой войны можно приобрести как частную собственность, так и граж- данскую власть, то есть, иными словами, право господства, не зависящее ни от какой иной власти» (129). Так же как признает наличие государств основанных на праве собственности. Для дальнейшего исследования взглядов Гуго Гроцию необходимо классифицировать государства с точки зрения их происхождения. Следует различать первичное образование государства (в результате соглашения, что уже было нами рассмотрено) и производное (вто- ричное, при наличии уже известных государственных форм). Производные формы могут быть различными. Исходя из этого, можно говорить о государстве, основанном на праве частной собственности «…власть некоторых государей принадлежит им на полном праве собственности, то есть составляет личное достояние повелителя…» (135), о государстве вот- чинного типа, о государстве, основанном на праве войны, то есть являющемся результатом захвата и т.п. Поскольку образование народа, как некоего единства, и возникновение государства, как морального тела, есть единый процесс, вопрос о различении суверенитета народа и суверени- тета государства вообще не ставится. Им автоматически оказывается наделено государство. В тех же случаях где речь идет о вручении власти «волею народа» (138). Гроций подразумевает не первичное образование государства, а «приобретение» государства, или определение фор- мы правления в уже существующем государстве. Образование государства означает создание некоего нового субъекта права, которому и принадлежит полнота власти. Таким образом разрешается проблема самостоятельности госу- дарства возникающего на основе союза множества семей, но обладающего самостоятельным существованием и суверенной властью. Согласно Гроцию «власть не утрачивает верховного характера даже в том случае, если вступающий на царство свяжет себя каким-нибудь обещанием, данным подданным или богу, хотя бы и относящимся непосредственно к делам правления» (139). Таким образом, государь не утрачивает само право, но лишь определяет порядок его использования: «В вопросе о вла- сти, так же как в вопросе о собственности необходимо различать право и способ пользования правом, или первоначальный акт и акт последующий» (150). Государственная власть без- условно обладает верховенством, даже и в том случае, если она не находится целиком в руках одного лица или органа. Гроций указывает в связи с этим на необходимость «проводить раз- личие между верховенством власти и полнотой обладания ею…» (138). § 5. Государство и право. При этом, однако, Гроций отстаивает идею верховенства права (естественного, боже- ственного и права народов) по отношению к государственной власти. Названные системы «связывают всех государей, хотя бы они не давали на то никаких обязательств» (139). Возможности государственной власти определяются общественными интересами: «вер- ховное право собственности уполномочивает не безусловно, но лишь постольку, поскольку это служит общим интересам, в правлении не вотчинном, а гражданском, даже королевском» (765). Исключение сделано, как видим, лишь для государства вотчинного типа. Государственная власть может быть отчасти связана собственными обещаниями: «необходимо, во всяком случае, признать, что при таких условиях верховная власть государ- ства несколько ограничена, именно тогда, когда такого рода обязательства касаются хотя бы лишь вопросов осуществления актов власти или же непосредственно самой власти. В первом случае деяние, совершенное вопреки принятому обязательству, будет лишь неправомер- ным…; во втором же случае деяние будет ничтожным вследствие отсутствия правоспособно- сти. Отсюда, однакоже, не следует, что лицо, принимающее на себя подобного рода обяза- тельства, подчинялось кому-либо высшему, потому что ни один такой акт не может быть уничтожен властью высшего, но лишь силой самого права» (139). Подобное самоограничение власти не предполагает возникновения соответствующего права требовать у подданных. Государь остается субъектом только права естественного, бо- жественного и права народов. Об этом же Гроций пишет и в Предисловии к трактату «О сво- бодном море» «Автор выступает против «бессмысленного мнения» тех, которые полагают, что «правители не должны руководствоваться правом, что они действуют по своей воле, ру- ководясь только соображениями пользы. Бог, создатель природы человека, установил законы, написанные не на меди и на таблицах, а в чувствах и в сердцах людей, и этим законам подчи- нены все от мала до велика. Этих законов не могут не знать люди, не могут не знать народы. Ими поддерживается общество всего рода человеческого, его согласие и спокойствие».14 § 6. Цель государства. «Государство установлено для обеспечения общественного спокойствия…» (159). Но Гроций и здесь пытается уйти от рассуждений с позиций должного, стремится учесть факти- ческое многообразие существующих режимов властвования. Он указывает: «…положение о том, что всякое правительство установлено ради тех, кем оно управляет, не есть всеобщая истина, ибо некоторые правительства сами по себе существуют ради правителя, как, напри- мер, правление хозяина… Другие виды властвования имеют в виду взаимную пользу, как, например, власть мужа над женой. Так и некоторые государства могут быть учреждены ради пользы царя, в частности, возникшие путем завоевания, но тем не менее не заслуживающие названия тиранических, так как тирания в современном смысле слова, включает насилие. Некоторые формы правления могут преследовать пользу, как правительства, так и подвластных... Впрочем, – продолжает Гроций, – я не отрицаю того, что в большинстве государств целью самой по себе является польза самих подвластных…» (132). И даже «верховное право собственности уполномочива- ет не безусловно, но лишь постольку, поскольку это служит общим интересам, в правлении не вотчинном, а гражданском, даже королевском» (765). Ж.-Ж. Руссо, однако, именно указанный подход кажется наименее продуктивным: «Гроций отрицает, что у людей всякая власть устанавливается для пользы управляемых, в качестве примера он приводит рабство. Чаще всего в своих рассуждениях он видит основание 14 Грабарь В.Э. Указ. соч. С. 46. права в существовании соответствующего факта. Можно было бы применить методу более последовательную, но никак не более благоприятную для тиранов».15 § 7. Предметы ведения государственной власти. Содержание государственной власти определяется с учетом разделения общественной жизни на публичную и частную сферы, что достаточно характерно для Нового времени: «Государства в целом касается издание и отмена законов в области как религиозной (по- скольку попечение о ней относится к ведению государства), так и светской. Заведование от- дельными частностями относится непосредственно либо к публичной, либо к частной обла- сти постольку, поскольку это связано с публичными интересами. Непосредственное отноше- ние к области публичной имеют или действия, как заключение мира, объявление войны, за- ключение договоров, или вещи, как государственные налоги и тому подобное, куда включа- ется также право верховенства, принадлежащее государству над гражданами и их имуще- ством в интересах государства. Дела частные составляют споры между отдельными гражданами, разрешение которых органами государственной власти производится в интересах общественного спокойствия; Отправление прочих обязанностей производится или через должностных лиц, облеченных властью, или через иных ответственных лиц, к числу которых относятся также послы. Такого рода действия составляют содержание государственной власти» (127). Исходя из предметов ведения государственная («гражданская») власть подразделяется на три отрасли: законы, должностные лица, правосудие. И здесь вновь Гроций прибегает к авторитету древних авторов. Так, пишет он, Фукидид «называет подлинным государством лишь то общественное целое, которое обладает собственными законами, судами и должност- ными лицами. Аристотель находит три отрасли управления государством, а именно: совеща- ние о предметах общих, заботы о назначении должностных лиц и отправление правосудия (126). Примером подобного разделения полномочий, по Гроцию, является устройство Рим- ской империи (см. 140). Здесь мы подходим к любопытной проблеме трактовки разделения властей. Гроций, и это характерно для авторов признающих приоритетность государственного суверенитета (от Бодена, Гоббса, Гегеля и до Маркса) не видит необходимости в признании самостоятельно- сти (автономии) известных ветвей власти. «Хотя верховная власть сама по себе едина и неде- лима, объемля перечисленные выше составные части и включая верховенство, то есть, бу- дучи совершенно независимой, тем не менее, иногда бывает разделена на так называемые по- тенциальные или же на субъективные части». (с. 140) Как видим, Гроций допускает лишь распределение функций верховной и совершенно независимой, единой и неделимой власти. § 8. Государство и личность. В соответствии с естественным правом каждый может самостоятельно защищать себя и свою собственность. «Самые первые побуждения природы ничуть не противоречат войне, даже, напротив, скорее ей благоприятствуют. Самая цель войны – сохранение в неприкосно- венности жизни и членов тела, сохранение и приобретение вещей, полезных для жизни, – вполне соответствует первым побуждениям природы…» (84); «Здравый же разум и природа общества… воспрещают применение не всякого насилия, но только того, которое несовме- стимо с самим обществом, то есть которое нарушает чужое право»; «По природе не противно справедливости, чтобы тот, кто совершит преступление, испытал равное зло…» (85). «Все по природе имеют право противиться причинению им насилия» (159). Но поскольку государ- 15 Руссо Ж.-Ж. Указ соч. С. 199. В примечаниях Руссо добавляет: «Ученые разыскания о публичном праве часто представляют собою лишь историю давних злоупотреблений, и люди совершенно напрасно давали себе труд слишком подробно их изучать» – (Трактат о выгодах Фр[анции] в сношениях с ее соседями г-на маркиза д’Ар[жансона], напечатанный у Рея в Амстердаме). Именно это и сделал Гроций. ство устанавливается «для обеспечения общественного спокойствия, то ему принадлежит не- кое верховное право над нами и нашим достоянием… Поэтому государство и может нало- жить запрет на это всеобщее право сопротивления ради сохранения общественного мира и государственного порядка. …Иначе оно не может осуществлять свою цель. Ибо если сохра- нить такое всеобщее право сопротивления, то будет уже не государство, но беспорядочная толпа…» (159). В раннем трактате «О праве добычи» в тринадцатой главе Гроций писал о возможности войны против собственного государя. Мы можем привести лишь название соответствующих параграфов переведенных Грабарем: «II. Справедливою причиною войны против государя является защита отечествен- ных законов, которые обязывают государя. III. Война против государя не нуждается в объявлении. IV. Добрый гражданин должен повиноваться существующей в данное время власти. V. Гражданин сражается с доброй совестью против государя за государство и зако- ны. VI. Война государства против государя, который был его государем, является вой- ною внешнею».16 В «Трех книгах о праве войны и мира» Гроций исходит из того, что порядок властвова- ния и подчинения, особенно необходимый в делах государственных, тем более несовместим со свободой частного лица сопротивляться власти (162). Всякое сопротивление властям явля- ется правонарушением (171). У подданных отсутствует право действовать насильственным образом даже в том случае, когда у них имеется к этому справедливое основание. «…Как и собственность, верховная власть может быть утрачена не иначе, как в силу постановления закона. Но такое постановление закона о верховной власти, чтобы можно было лишиться ее вследствие преступления и перейти в состояние частного лица, не найдено, и я уверен, что не найдется; так как ведь такой закон внес бы величайшую смуту в течение государственных дел» (191). Гроций даже считает возможным «предпочесть смерть необходимости вооруженного сопротивления насилию начальствующих лиц…, если сопротивление невозможно без причи- нения величайшего потрясения государству или гибели многих неповинных» (166). Итак, в принципиальном плане сопротивление государственной верховной власти не- допустимо. Тем не менее, в гражданском состоянии сохраняется возможность апеллировать к велениям естественного права и божественным заповедям. Более того, они составляют выс- ший критерий правомерности велений власти, безусловный обязательный нормативный ми- нимум для индивида: «не следует повиноваться приказам власти, противным естественному праву и божественным заповедям» (159). Следовательно индивиды в гражданском состоянии не утрачивают своих естественных прав. Государство может лишь ограничить их, установить в интересах всего общества определенные рамки их реализации. Изъятия из правила о непротивлении властям предусматривают частные случаи, сводя- щиеся к фактической утрате государями власти, или отсутствии у них полноты власти изна- чально, что в принципе не опровергает тезиса о безусловном верховенстве государственной власти как таковой.17 Несмотря на это, Гроций допускает возможность сохранения некоторо- 16 См. Грабарь В.Э. Указ. соч. С. 43. 17 «…Если государи состоят в подчинении у народа – либо с самого начала получивши власть от него, либо ставшие к нему в подчинение впоследствии…» «если царь или кто иной отречется от власти или же явно покинет правление»; «если царь отчуждает государство или подчиняет его другому» (171); «если царь… замышляет гибель всего народа»; «если царство отбирается вследствие измены против феодального госуда- ря или же в силу особой оговорки в самом акте вручения власти о том, что в случае того или иного действия царя подданные его освобождаются от всех обязанностей повиновения…»; «если верховная власть разделе- на частью между царем, частью между народом или сенатом и царь вмешивается в часть, ему не предостав- ленную, то ему можно воспротивиться силой, так как власть его не распространялась до таких пределов»; « если в акте о вручении власти оговорено, что в известных случаях королю можно оказывать сопротивление, то хотя такой договор нельзя рассматривать как изъятие какой-либо части власти, тем не менее им преду- го роода естествеенной свободы, изъятоой от подчиинения царской властии. (Любопы ытно, что реечь в даннном случаае идет имеенно о естеественной свободе, а не о некихх, имеющи их договорнное проиисхождениее, взаимных х обязательсствах и свободах). * * * Оценка твворчества Гуго Г Гроциия непростта. Гроций, безусловнно, фигура переходноого врем мени. Его работа р содеержит элемменты средн невекового правопониимания. Веесьма относси- тельнна, как мы видели, и новизна егго метода. Признание П патримонииальной вер рсии госудаар- ства также сбли ижает его со о средневекковой теориией. В то же ж время, в рработах быыл заложен та- кой ттеоретический и идео ологическийй потенциаал, который й затем былл многократтно востреб бо- ван ппоследующ щими автораами. Стрем мление охваатить все во озможные сстороны (ф формы, прояяв- лени ия) исследууемых инсститутов, ннежелание ограничив ваться однной лишь нормативн но- оцен ночным под дходом при иводит к чреезмерной перегруженн п ности работ оты, ее удиввительной по- п лифооничности. Сложность и многоззначность текста т пороождает опрределенныее трудности и в его ввосприятиии и истолковвании. Проччтение под добных рабо от зачастуюю сводится к их истолкко- вани ию очередны ым интерпр ретатором. Возможно остей же нееоднозначноого воспри иятия и развви- тия нна свой ладд текст Гроция предосставляет довольно мно ого. Заслугаа Гроция, как к истинноого зачин нателя новоой науки, может м бытьь не столькоо в том, что о он дал своой вариант ответа на во- в просс о сущностти права и государства г а, сколько в том, что онн обозначил ил указаннуюю проблемуу и пути и ее решени ия. В книгах х Гроция в неразверну утом виде содержатсяя многие по оложения, ко- к торы ые затем буудут развитты и конкрретизирован ны в виде самостоятеельных кон нцепций позд- нейшшими авторрами. Эти концепции к ккажутся значительно более логиичными, «пр розрачными и», ясны ыми. Но они и будут преедставлять ллишь одно из возможн ных интерппретаций и продолжен ний текстта Гроция.18 1 Вопрос же ж о том, ктто должен считаться с основателем о м междунарродного праава и есттественно-п правовой теории т Новвого времен ни решен самой с истор орией. В тоо время какк о Джен нтили и дрругих предш шественникках и соврееменниках Гроция иссследовател ли вспомни или 19 1 толькко лишь бллагодаря изы ысканиям иисториков, имя Гроц ция не сходдило со страаниц научнных издан ний. Исторрикам же осстается исккать ответ нан другой вопрос в – ктто первым сделал с то или и иноее открытие, сформулир ровал те или ли иные идееи. Но это уже другой ввопрос. сматрривается сохрранение неко оторого родаа естественно ой свободы, изъятой тем м самым от подчинения п ц цар- ской власти. При отчуждении права ведь воозможно такж же ограничитть путем согллашений объъем отчуждаеемо- го праава» (172). 18 Какк пишет В.Г. Буткевич, «ппоследователли Гроция раазделились наа три основны ые направленния – естестввен- но-прравовое, позиитивно-правовое и компроомиссное, по озитивно-прав вовое или грооцианское. См. С Указ. соч ч. С. 83. 19 Алеександренко В.Н. указывал, что «италльянский схо оластик никоггда не мог поонять особеннностей Англлии, … и потому и вллияние трудо ов Джентили на английскких исследов вателей моглоо быть тольк ко временноее; в XVIIII в. на него не н встречаем ссылок в реш шениях англи ийских судей й». «В трудахх Джентили нет н и того ид деа- лизмаа, того патриотического подъема п духаа, которые такк возвышаютт работы Гроцция, и нравсттвенный автоори- тет егго учения, об баяние его им мени, популяррность его со очинений – росли у послеедующих пок колений, а трууды Джен нтили забываллись». – Указз. соч. С. 117 , 124.

Тема 8. Политические и правовые учения в Голландии в XVII в.

Гуго Гроций (1583–1645) – выдающийся голландский юрист и политический мыслитель, один из основателей раннебуржуазного учения о государстве и праве, рационалистической доктрины естественного и международного права Нового времени. Его основной труд – это фундаментальное произведение "О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права" (1625).

Обосновывая свой юридический подход, Гроций подчеркивал, что предмет юриспруденции – это вопросы права и справедливости, а предмет политической науки – целесообразность и польза.

В соответствии с таким пониманием предмета юриспруденции существенное значение Гроций придавал предложенному еще Аристотелем делению права на естественное и волеустановленное.

Естественное право при этом определяется им как "предписание здравого разума". Согласно этому предписанию то или иное действие – в зависимости от его соответствия или противоречия разумной природе человека – признается либо морально позорным, либо морально необходимым. Естественное право, таким образом, выступает в качестве основания и критерия для различения должного (дозволенного) и недолжного (недозволенного) по самой своей природе, а не в силу какого-либо волеустановленного (людьми или богом) предписания (дозволения или запрета).

Естественное право, согласно Гроцию, – это и есть "право в собственном смысле слова", и "оно состоит в том, чтобы предоставлять другим то, что им уже принадлежит, и выполнять возложенные на нас по отношению к ним обязанности". Источником этого права в собственном смысле (т. е. естественного права, которое вместе с тем и есть справедливость) является, согласно Гроцию, вовсе не чья-либо выгода, интерес или воля, а сама разумная природа человека как социального существа, которому присуще стремление к общению (общительность).

Характеризуя естественное право как право в собственном, тесном смысле слова, Гроций отмечает, что право в более широком смысле (т.е. формы волеустановленного права) является правом, в конечном счете, постольку, поскольку не противоречит разумной человеческой природе и естественному праву.

Гроций в своей договорной концепции стремился показать, что происхождение государства и внутригосударственного права (законов) является логически неизбежным следствием бытия естественного права. Из трактовки Гроцием проблем возникновения внутригосударственного права, перехода от "естественного состояния" к "гражданскому обществу" и государству следует, что в сфере политики к правовому принципу справедливости присоединяется политический принцип пользы (и целесообразности). При этом в качестве исходной и определяющей причины возникновения и бытия политических явлений (государства и государственных законов) выступает естественное право (и справедливость), а польза и целесообразность – лишь как повод.

По существу, такова же и логика происхождения международного права, которое как форму волеустановленного права Гроций в работе "О праве войны и мира" отличает от права естественного. Подобно тому, как законы любого государства преследуют его особую пользу, так и известные права, возникающие путем взаимного соглашения между всеми государствами или большинством государств, возникают в интересах обширной совокупности всех таких сообществ, а не каждого сообщества (государства) в отдельности.

Проблема соотношения права и силы – это в концепции Гроция прежде всего проблема связи естественного права (т.е. права в собственном, тесном смысле слова) с проистекающими из него волеустановленными формами права, образованными путем добровольного соглашения гражданскими властями и государственными институтами. И в этом смысле сила в принципе трактуется Гроцием в качестве средства практической реализации требований естественного права во внутригосударственной жизни и в международном общении.

Присущая человеческой природе разумная общительность (представленная в естественном праве), а также проистекающее из требований естественного права сочетание в волеустановленных формах права справедливости и пользы (права и силы) находят свое необходимое выражение в государстве, которое в учении Гроция как бы дедуктивным путем выводится в качестве следствия из начал естественного права. "Государство же, – подчеркивал Гроций, – есть совершенный союз свободных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы".

Такое определение государства, находящееся под заметным влиянием идей Аристотеля (государство как высшая и совершенная форма общения свободных людей) и Цицерона (государство как правовое общение и форма защиты общей пользы), вместе с тем выражает концепцию договорного происхождения государства.

По своему социальному смыслу государство в трактовке Гроция выступает как соглашение большинства против меньшинства, как союз слабых и угнетенных против сильных и могущественных.

Сущность верховной власти состоит, по Гроцию, в том, что это – власть, действия которой не подчинены никакой другой власти и не могут быть отменены по усмотрению чужой власти. Под верховной властью, таким образом, имеется в виду суверенная власть. Общим носителем верховной власти (т. е. суверенитета) является государство в целом (как "совершенный союз"), носителем же власти в собственном смысле может быть одно или несколько лиц – сообразно законам и нравам того или иного народа. Суверенитет, следовательно, составляет отличительный признак государства вообще.

Рассматривая классификацию форм правления, данную различными авторами (Аристотелем, Цицероном, Сенекой и др.), Гроций упоминает царскую (единодержавную) власть, власть знатнейших вельмож, свободную гражданскую общину, демократическую республику и т.д. Форма правления, по его оценке, не имеет существенного значения.

Специальное внимание Гроций уделяет вопросу о праве подданных сопротивляться верховной власти или подчиненным органам, действующим по уполномочию верховной власти. В целом он считал, что собственные права и свободы подданных прекращаются с заключением соглашения об учреждении государства и гражданской власти. При этом праву подданных на сопротивление властям он противопоставляет "закон о непротивлении", отступления от которого допустимы лишь в случае крайней необходимости и при условии, если вооруженное сопротивление подданных насилию начальствующих лиц не причинит величайшего потрясения государству или не приведет к гибели многих неповинных.

Политико-правовое учение Гроция как во внутригосударственных, так и в международных отношениях нацелено на утверждение правовых начал и достижение мира.

Обосновывая необходимость правового оформления и регулирования международных отношений и прежде всего проблем войны и мира, Гроций критиковал распространенное мнение, что война совершенно несовместима с правом.

Война как таковая, согласно Гроцию, не противоречит естественному праву. Не запрещена война также божественными законами и правом народов. Но это вовсе не означает, что все войны справедливы. Различая войны справедливые и несправедливые, Гроций в духе своего юридического подхода к данной проблематике подчеркивал, что "справедливой причиной начала войны может быть не что иное, как правонарушение". К справедливым он, в частности, относил войны оборонительные, войны для сохранения целостности государства, защиты имущества.

Несправедливые войны (войны захватнические, войны в целях овладения чужим имуществом, покорения других народов) представляют собой противоправное состояние (нарушение требований естественного права, божественных законов, положений права народов).

Учение Гроция о праве войны и мира было ориентировано на формирование нового типа мирового сообщества, основанного на рационально-правовых принципах равенства, сотрудничества и взаимности в отношениях между всеми людьми, народами и государствами, на идее единого международного правопорядка, добровольно устанавливаемого и последовательно соблюдаемого суверенными государствами.

(1583-1645) - выдающийся голландский юрист и политический мыслитель, один из основателей школы естественного права. Гроцию суждено было с самого раннего возраста возбуждать всеобщее удивление своими редкими способностями. О нем недаром говорили, что он родился взрослым. Восьми лет он уже сочинял латинские стихи, двенадцати - вступил в университет, в четырнадцать защищал к общему изумлению присутствующих ряд тезисов по юриспруденции, математике и философии. Шестнадцати лет он получил степень доктора в одном из французских университетов, а прежде чем написать что-нибудь крупное, он был уже известен как человек редких дарований, как "чудо из Голландии", как назвал его однажды французский король Генрих IV, которому он был представлен. Слава его предупредила славу его сочинений и предопределила их судьбу.

Г. Гроций - автор более 90 произведений. Его основной труд - "О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права" (1625), в котором ученые всех стран находили систематическое изложение всех основных начал правоведения.

Учение о праве. Гроций являясь сторонником предложенного еще Аристотелем деления права на естественное и волеустановленное, считает, что в юриспруденции следует различать "естественную, неизменную часть" и "то, что имеет своим источником волю".

Естественное право при этом определяется как "предписание здравого ума". Согласно этому предписанию то или иное действие - в зависимости от его соответствия или противоречия разумной природе человека - признается либо морально позорным, либо морально необходимым. Естественное право, таким образом, выступает в качестве основания и критерия для различения должного (дозволенного) и недолжного (недозволенного) по самой своей природе, а не в силу какого-либо волеустановленного (людьми или богом) предписания (дозволения или запрета).

Позитивное (волеустановленное) право вытекает из естественного права и является правом постольку, поскольку не противоречит естественному праву. Позитивное право является средством реализации требований естественного права во внутригосударственной жизни и в международном общении. "Право не получает своего внешнего осуществления, если оно лишено силы для проведения в жизнь".

Учение о государстве . Гроций является сторонником теории общественного договора. По его мнению, при переходе от "естественного состояния" к "гражданскому обществу" и государству следует, что в сфере политики к правовому принципу справедливости присоединяется политический принцип пользы (и целесообразности).

Положение о том, что люди принуждаются своего рода силой к соблюдению справедливости, подчеркивает он, "относится только к тем установлениям и законам, которые должны способствовать осуществлению права на деле; так что многие сами по себе слабые, желая избегнуть угнетения со стороны более сильных, чем они, объединяются для установления и соблюдения общими силами правосудия, чтобы, не будучи в состоянии порознь равняться силами с могущественными, одолеть их сообща". Только в таком смысле, подчеркивал Гроций, можно признать правильным изречением: "право есть воля сильнейшего". По своему социальному смыслу государство в трактовке Гроция выступает как соглашение большинства против меньшинства, как союз слабых и угнетенных против сильных и могущественных.

Догосударственная стадия жизни людей характеризуется Гроцием как "естественное состояние". В этом состоянии отсутствовала частная собственность, люди пребывали в "великой простоте", находились между собой "в некоей чрезвычайной взаимной приязни" и пользовались "общностью имущества". Появление частной собственности, необходимость её защиты привели к тому, что "люди объединились в государство". Государство, следовательно, является, по Гроцию, чисто человеческим установлением, хотя оно и было, потом одобрено богом как благодетельное для человечества. "Государство же есть совершенный союз свободных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы".

Сущность государства состоит в том, что это - власть, действия которой не подчинены никакой другой: власти и не могут быть отменены по усмотрению чужой власти. Общим носителем верховной власти (т. е. суверенитета) является государство в целом (как "совершенный союз"), носителем же власти в собственном смысле может быть одно или несколько лиц.

Форма правления не имеет существенного значения: "народ может избрать любой образ правления, ибо тот или иной правопорядок следует оценивать не с точки зрения преимуществ его формы, о чем суждения людей весьма расходятся, но с точки зрения осуществления в нем воли людей". Вместе с тем очевидны как его отрицательное отношение к тирании (которое основано на насилии и где отсутствует правопорядок), так и предпочтение, отдаваемое единоличной и аристократической формам правления.

Гроций не отрицает саму возможность суверенитета народа (принадлежности ему верховной власти), однако, в своих трудах опровергал, что "верховная власть всюду и без изъятия принадлежит народу, так что государей, которые злоупотребляют своей властью, следует низлагать и карать".

Права и свободы подданных прекращаются с заключением соглашения об учреждении государства и гражданской власти. Гроций допускает право подданных на сопротивление властям, но лишь в случае крайней необходимости и при условии, если вооруженное сопротивление подданных насилию начальствующих лиц не причинит величайшего потрясения государству или не приведет к гибели многих неповинных.

Война как таковая, согласно Гроцию, не противоречит естественному праву: "по природе каждый является защитником своего права, для чего нам и даны руки". Не запрещена война также божественными законами и правом народов. Но это вовсе не означает, что все войны справедливы. Различая войны справедливые и несправедливые, Гроций в духе своего юридического подхода к данной проблематике подчеркивал, что "справедливой причиной начала войны может быть не что иное, как правонарушение".